Текст книги "Невидимки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 33 страниц)

Глава 35

– Он использует тот же трюк, что и Гезен? – спросила Биана, когда Софи закончила излагать свежие новости.

После часов и часов попыток мистер Форкл вернул ее в дом на дереве, чтобы отдохнуть.

Софи вздохнула.

– Я не знаю.

Она подошла к своему окну, уставившись на темный лес. Она понятия не имела, сколько было времени. Это не имело значения.

Было слишком поздно.

– Мистер Форкл и Гранит пытались проверить, – прошептала она. – Так как они были в уме Гезена и знали, как там ощущалось. Но ни один из них не мог вынести и пары секунд. Они сказали, что голова Прентис чувствовалась, как желание бросаться в яму с кипящей смолой.

– Я никогда не слышала ни о чем таком прежде, – сказала Делла, появляясь в дверном проеме.

– Я тоже. – И от этого Софи хотелось начать все пинать.

Она так мало знала о своей цели... но один факт был совершенно ясным: Черный Лебедь проектировал ее, чтобы вылечивать умы.

И все же, один человек, который рассчитывал на ту способность больше, чем кто-либо еще, лежал на раскладушке в небольшом каменном доме, и она не могла ничего сделать, чтобы помочь ему.

– Ум Прентиса чувствовался так, будто там властвовала темнота, – прошептала она. – И вот, что я не понимаю, что изменилось? В прошлый раз, когда я читала его мысли, это была клетка кошмаров... но он был там. Он дал мне видение Джоли и сказал мне, как спастись.

– Но ты сказала, что сегодня его накачали, правильно? – спросила Биана. – Возможно он все еще под седативными?

– Успокоительные редко оказывают эффект на сломанный разум, – сказала Делла. Печаль в ее голосе прояснила, что она вновь переживала дни, которые провела, пытаясь успокоить бьющегося в конвульсиях Олдена, в то время как Элвин изо всех сил пытался что-нибудь сделать.

– А что если...

– Если что? – спросили Делла и Биана одновременно, заставляя Софи понять, что она говорила вслух.

– Что, если... Дама Алина сделала что-то? – прошептала она. – Вчера все мы видели его, и он не был в ступоре. Терик даже вызвал подмогу, потому что ему был нужен кто-нибудь, чтобы успокоить Прентиса для транспортировки.

– Но что она могла сделать? – спросила Биана.

– Я не знаю, – призналась Софи. – Я ничего не знаю о Заклинателях.

– Как и я, – сказала Биана.

Другой вопрос, который возник у Софи: «Почему?».

Почему Дама Алина рискнула навредить своему собственному здравомыслию, причинив боль Прентису?

– Что случилось? – спросила Биана маму.

Делла покачала головой и вытерла глаза.

– Я просто... рада, что Олдена здесь нет, и ему не нужно это слышать.

Биана прикрыла рот рукой.

– Ты же не думаешь, что он...

– Нет, – сказала Делла, мчась, чтобы обнять свою дочь. – Твой папа сильный, он не позволит этому снова себя сломать.

Из глаз Бианы все равно хлынули слезы.

Глаза Софи тоже горели.

– Если это поможет, – сказала она, пытаясь убедить их, так же как и себя, – Коллектив думает, что мы просто должны дать Прентису время. Он был окружен таким страданием в Изгнании, что, возможно, отступил, чтобы защитить себя. Таким образом, теперь, когда он свободен, мы сможем окружить его более счастливыми вещами. Плюс мы с Фитцем еще не пробовали себя в роли Когнатов.

– Это правда, – сказала Делла, прочистив горло. – Мы все должны помнить, что Прентис свободен всего несколько часов. Мы должны быть терпеливыми.

– Я устала от того, чтобы быть терпеливой, – сказала Биана.

Софи тоже.

Делла обняла их обеих.

– Уже поздно, – сказала она. – Мы все должны немного поспать, так мы подготовимся к тому, что Черному Лебедю будет нужно завтра.

Софи пыталась послушать совет Деллы. Но ее голова была слишком полна вопросов. Она не легла спать, а стала читать, прочесывая книги по телепатии, которые Черный Лебедь дал ей, надеясь найти какую-то подсказку, которая могла бы объяснить, что происходило.

– Я боялся, что найду тебя в таком виде, – сказал мистер Форкл из дверного проема.

Софи подскочила так сильно, что книга упала с ее коленей.

– Какие новости? – спросила она, складывая руки, чтобы не начать выдергивать ресницы.

– Никаких изменений... но мы считаем, что это хорошо. По крайней мере, ему не хуже.

Он пересек ее комнату, открыл шторы и посмотрел в окно. Там было ярче, чем Софи ожидала.

– Забота о Прентисе будет более трудоемкой, чем мы первоначально планировали, – сказал он. – Тем более что Калла и другие гномы должны все же вернуться. Не позволяй этому обеспокоить себя, – добавил он быстро. – Калла предупредила нас, что для ее поисков потребуется несколько дней. Но... тот факт, что чума продолжает распространяться, доказывает, что мы должны делать больше, чтобы заниматься расследованиями. Мы возлагали столько надежд относительно Прентиса, что это сделало нас близорукими. Таким образом, я донес твою просьбу Коллективу, и мы приняли решение. – Он повернулся к ней, и она видела беспокойство в его глазах, когда он сказал, – Мы согласились, что вы пятеро должны посещать Эксиллиум.

Софи кивнула, голос на мгновение покинул ее.

– Ты вправе нервничать, – сказал он ей. – Эксиллиум находится рядом с этой чумой. И их программа гораздо строже чем все то, с чем ты сталкивалась. Но мы не сомневаемся, что ты с друзьями с этим справитесь. Вы снова и снова доказывали, что вы находчивы и храбры. Однако вы должны будете подготовиться. И мы должны будем подождать, пока мистер Васкер полностью не восстановится. Ты также должна будешь защитить свой тайник, спрятав его в пустоту.

– В пустоту? – спросила Софи.

– Это запутывающий процесс, – признался мистер Форкл. – Но я привел Фокусника, чтобы помочь тебе. Она ждет тебя в общей комнате.

Софи быстро оделась, ожидая найти еще одного эльфа в сумасшедшей маскировке.

Вместо этого она обнаружила до боли знакомую фигуру в простом синем платье, ждущую ее у водопада.

– Эделайн?

Глава 36

Слезы текли по щекам Софи, когда бросилась в объятия мамы.

– Не могу поверить, что ты здесь!

– Мне самой нелегко в это поверить, – прошептала Эделайн. Она оглядела комнату, улыбаясь Делле и Биане. – Я определенно не так представляла ваше укрытие. Здесь почти... по-домашнему.

– Но не так хорошо как дома, – заверила Софи.

Эделайн погладила Софи по спине, и на секунду было такое чувство, что они вернулись в Хевенфилд, все в безопасности, никто не ранен и не изгнан.

– Я люблю тебя, мама, – прошептала Софи, хватаясь за возможность сказать это.

– Я тоже тебя люблю.

Софи запрокинула голову, пытаясь прочитать тени на лице Эделайн. Круги у нее под глазами намекали на то, что она не спала, и складка между ее бровей выдавала напряжение. Но в остальном она выглядела вполне нормально.

Хлюпанье из дверного проема заставило их повернуться, там стоял Декс.

– Простите, – пробормотал он, вытирая глаза. – Просто... вы знаете.

Мама Декса и Эделайн были сестрами, и они были похожи... одинаковые большие бирюзовые глаза и мягкие янтарные волосы.

– Иди сюда, Декс, – сказала Эделайн, отстраняясь, чтобы обнять и его. – Твоя семья будет очень завидовать, когда я расскажу им, что видела тебя.

– Они не знают, что ты здесь? – спросила Софи.

– Нет, даже Грэйди не знает. Он с Олденом. Я шла работать на сасквотческое пастбище, когда появился мистер Форкл.

– Прошу прощения, что застал вас врасплох, – сказал мистер Форкл. – Совет очень хорошо контролирует Хевенфилд.

– Они делают то же самое с моей семьей? – спросил Декс.

– Конечно, – сказала Эделайн. – Но твой отец этим наслаждается. Он устроил ловушки по всему «Хлебни и Рыгни», чтобы поймать любого следящего. Несколько Эмиссаров уехали покрытые розовой слизью.

Декс усмехнулся.

– Хотел бы я быть там.

– Ему жаль, что тебя там нет, но он очень гордится тобой. Вся семья гордится... О! Совсем забыла!

Она потянулась к своему карману и вытащила извивающийся комок оранжевого меха.

– ИГГИ! – прокричали Софи и Декс одновременно.

Крошечный имп пищал и махал его похожими на летучую мышь крыльями, летя к рукам Софи. Она поцеловала его в пушистые щечки, морщась от дыхания Игги.

Декс закашлялся.

– Ничего себе, думаю, он стал еще более вонючим.

– Так и есть, – согласилась Эделайн. – Он отказывался чистить себя. И если я оставляла его в его клетке, он разбрасывал какашки. Таким образом, я носила его в своем кармане и подкупала сладостями.

Софи погладила Игги по животу, который чувствовался плотнее... хотя было трудно сказать под оранжевыми дредами. Его натуральный мех был серым, но у Декса была привычка менять внешность Игги эликсирами.

– В следующий раз ты получишь более короткий мех, – сказал Декс Игги. – Так вонь не будет держаться.

– Ты должен сделать его синим, – сказала Биана. – С блестками!

На это Игги ответил чрезвычайно громким пуканьем.

– Отлично, никаких блесток, – сказала Софи, почесывая его подбородок, и комната наполнилась писклявым урчанием. – Я не понимала, насколько скучала по нему. Я бы хотела, чтобы Грэйди...

– Знаю, – сказала Эделайн.

– Чем он занимается с Олденом? – спросила Делла.

– Это имеет отношение к свиткам, которые вы читали, я видела это в моем шаре-шпионе? – спросила Софи.

Эделайн улыбнулась.

– Я думала, смотришь ли ты на нас.

– Что за свитки? – спросил мистер Форкл.

– Мы честно не уверены. Совет приказал их уничтожить, таким образом, Олден притащил их домой, чтобы выяснить почему. До сих пор там все было о тестировании деревьев для чего-то под названием дракостомы.

Софи, Декс и Биана переглянулись.

– Почему у меня такое чувство, что вы мне о чем-то не рассказали? – спросил их мистер Форкл.

Декс объяснил, что он нашел в архиве, и как дракостомы походили на что-то, с помощью чего огры управляли Советом.

Мистер Форкл потер виски.

– Я ожидаю, что информацию такого рода, вы будете мне сообщать.

– Мы хотели, – сказал Декс. – Но это звучало как-то сумасшедше.

– Да, я тоже так думаю, – согласился мистер Форкл. – Но если Совет хочет уничтожить те свитки, ясно, что они заметают следы.

– Значит, вы думаете, что огры стоят за чумой? – спросила Софи. – И что Совет знал, что это могло произойти?

Мистер Форкл вздохнул.

– Это выглядит возможным.

– Тогда почему Совет не послал гоблинов в Равагог, чтобы остановить огров? – спросил Декс.

– Поскольку в войне с ограми погибнут тысячи, – напомнил ему мистер Форкл. – И в настоящее время чума не убила ни одного гнома.

– Но может, – надавила Софи. – И в любой день мы можем получить плохие известия. Как Совет не мог предупредить гномов, что это могло произойти?

Мистер Форкл обернулся через плечо, понизив голос, прежде чем он сказал:

– Ты должна быть очень осторожна с этими обвинениями, мисс Фостер. Это вид открытия, которое потрясет саму основу нашего мира. Также давай не забывать, что единственные гномы, которых в настоящее время это коснулось, являются теми, кто принял решение жить вне защиты Затерянных Городов... и что мы даже не знаем, что такое дракостомы. Я могу одолжить те свитки, когда верну вас в Хевенфилд? – спросил он Эделайн.

Софи захватила Эделайн за руку.

– Ты ведь уже не уходишь, правда?

– Нет, но я скоро должен буду отвести ее домой, – сказал мистер Форкл. – Таким образом, мы должны сосредоточиться на сокрытии тайника.

Эделайн вздрогнула от этих слов.

– Я не могу поверить, что ты отвечаешь за охрану тайника, Софи.

– Будет гораздо безопаснее, как только тайник окажется в пустоте, – пообещал мистер Форкл.

– Вы имеете в виду ту пустоту, через которую я телепортирую? – спросила Софи. – Как там можно что-то скрыть?

– Все во Вселенной связано, – сказала Эделайн. – Тонкими нитями энергии. В пустоте все эти нити сходятся. Фокусники могут тянуть за нити, доставая и убирая вещи. Она щелкнула пальцами, и тарелка с заварными булочками появилась в ее руках. Когда все взяли по одному хрустящему клейкому лакомству, она снова щелкнула пальцами, и тарелка исчезла. – Также я могу оставить что-то запутанным в сети, если захочу.

– Это значит, что я не смогу добраться до тайника без твоей помощи? – спросила Софи.

– Нет, если я сделаю свою работу правильно. Я могу привязать новую нить между твоим умом и тайником, за которую ты сможешь его вытянуть. Я также добавлю аварийную команду для безопасности.

Для Софи это звучало немного неправдоподобно, но она поверила Эделайн на слово. Плюс, это объяснило, как Оралье заставила тайник Кенрика появиться.

– Тайник у тебя с собой? – спросила Эделайн.

Софи достала крошечный мраморный шарик из своего кармана. Как только свет попал на стекло, Игги слетел с ее плеча и схватил тайник крошечными лапками.

– Отдай! – прокричала Софи, когда он полетел к вершине водопада.

Глаза Игги сузились, и он открыл рот, готовясь разгрызть тайник.

Эделайн щелкнула пальцами, и тайник появился в ладони Софи. Когда Игги нырнул, чтобы снова его украсть, Эделайн снова щелкнула пальцами, и появилась его клетка из Хевенфилда и поймала его прямо в полете. Пораженный имп забился внутри, и Эделайн закрыла дверцу клетки.

– Ну, – сказал мистер Форкл, поглаживая себя по груди. – Возможно, мы должны отослать домой это адское существо, прежде чем он нанесет любой непоправимый ущерб.

– Эй, мы не можем отослать его, – сказала Биана. – Он выглядит настолько грустным. Разве он не может остаться здесь?

– Ты хочешь оставить его? – спросил Декс. – Ты не думаешь, что он противный и вонючий?

– Ммм, я выросла с двумя старшими братьями... и Кифом. Я – эксперт по противному и вонючему, – напомнила ему Биана. – Плюс, он такой милый, а у меня в комнате так пусто ночью...

– Ты хочешь, чтобы он был в твоей комнате? – перебила Софи.

Биана вспыхнула.

– Я знаю, он – твой питомец. Я просто подумала, что он мог помочь мне спать.

– Он храпит как рычащий медведь, – предупредила Софи. – Но если ты хочешь, чтобы он был у тебя, могу сказать, что Игги ты нравишься.

– Мне он тоже нравится. – Биана просунула пальцы через решетки клетки, и Игги прижался к ним.

– Отлично, – проворчал мистер Форкл. – Но я буду считать, что ты отвечаешь за него, мисс Васкер, если он будет доставлять большие неприятности.

– Он не будет этого делать, правда же? – спросила Биана, доказав, как мало она знала об импах. – Пошли-ка, давай устроим тебя в моей комнате... и затем мы посмотрим, что можно сделать с твоим вонючим мехом.

– Я могу сварить новый эликсир, – предложил Декс, следуя за Бианой. – Ты и вправду хочешь, чтобы он стал синим?

– Я должна проверить, что там все будет под контролем, – сказала Делла, оставляя Софи наедине с мистером Форклом и Эделайн.

Эделайн жестом предложила Софи сесть на один из кустов-стульев.

– Мы должны приступить к работе. Так что мне нужно, чтобы ты изучила тайник, будто это единственная вещь во Вселенной.

Софи наклонилась ближе, сосредоточившись на мелких подробностях тайника. Она никогда не замечала трещины на стекле, или что каждый драгоценный камень обхватывало одно нитевидное кольцо. Некоторые кольца были серебряными. Одно – золотым. Другие – черными. Она пыталась предположить значение колец, когда почувствовала мягкий щелчок, который происходил каждый раз в ушах, когда она резко меня высоту.

Синяя нить вспыхнула от тайника как лазер, выстрелив Софи прямо в лоб.

– Это то, что должно было случиться, верно? – спросила Софи, сопротивляясь убеждению повернуться.

– Это нить, которую я связала между тобой и тайником, – объяснила Эделайн. – Она не всегда светиться. Теперь мы просто должны переместить тайник в пустоту.

Эделайн щелкнула пальцами, и тайник исчез. Пылающая синяя нить также исчезла. Но когда Софи сконцентрировалась, она все еще могла чувствовать мягкое натяжение, будто ее разум цеплялся за бумажного змея, дрейфующего высоко на ветру.

– Прекрасно, – сказала Эделайн. – Теперь ты можешь вытянуть тайник из сети, везде, где будешь. Это работает лучше всего, если ты найдешь за что зацепиться, чтобы оставить его рядом.

Софи закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, когда все закрутилось и завертелось. Она заметила клочок тепла, и это привело ее к ощущению бассейна с пузырящейся энергии. Она собиралась оставить там тайник, когда поняла, что каждый, наверное, выбирал удобные тропинки. Она повернула ум к холодному углу пустоты.

У нее стучали зубы, когда она оставила тайник в морозных волнах.

– Что теперь?

Эделайн щелкнула пальцами, и было такое чувство, что кто-то пихнул Софи обратно в ее тело, вылив ведро воды на мозг.

– Ты в порядке? – спросила Эделайн.

Софи потерла лоб.

– Это действительно было странно.

– Вызывать вещи – странная способность, – согласилась Эделайн. – Но теперь твой тайник в безопасности. И чтобы получить его, все, что тебе нужно сделать, это найти давление в голове, обернуть свое сознание вокруг него и сосредоточиться.

Софи сделала, как сказала Эделайн и... ХЛОП!

– Ладно, прежде чем мы вернем его обратно, – сказала Эделайн, – ты должна придумать слово или фразу... которую не забудешь, но и случайно не скажешь.

Каждое слово, которое когда-либо существовало, исчезло из разума Софи.

– Не торопись, – сказал ей мистер Форкл. – Это будет твой предохранитель, если что-то заставит тебя выпустить его из рук. Это сработает только однажды и разъединит все другие связи.

В мозгу Софи закрутились всякие глупости: Акцио[Акцио – фраза из фильма «Гарри Поттер».] тайник! Аллонсио![Аллонсио! – фраза из фильма «Доктор Кто».] Используй силу![Используй силу! – фраза из фильма «Звездные войны».] Бибиди-Бобиди-Бу![Бибиди-Бобиди-Бу! – фраза из мультфильма «Золушка».] Моя прелессссссть.[Моя прелессссссть – фраза из фильма «Властелин колец».] Но тогда она вспомнила, когда она была маленькой и ходила в школу для «детей старшего возраста», ее родители дали ей кодовую фразу, чтобы сказать, хотела ли она чтобы ее забрали или нет, чтобы кто-то знал и позвонил ее родителям. Ее папа был огромным поклонником Шерлока Холмса, таким образом, он выбрал «221B Бейкер-Стрит». Она пожаловалась, что никто не мог вставить эти слова в нормальный разговор, а ее папа только сказал:

– Но ты никогда не забудешь их.

– Думаю, я нашла слова, – сказала она.

– Ладно, держи эти слова как единственную вещь в своем уме, и когда я скажу тебе, произнеси их тайнику.

Брови Эделайн сошлись на переносице, что почти соприкоснулись, и тайник запылал теплым в руке Софи.

– Сейчас, – сказала Эделайн.

Тайник исчез, как только Софи сказала фразу.

Эделайн устало откинулась на своем стуле.

– Ну вот и все. Если ты скажешь те слова и щелкнешь пальцами, то тайник найдет тебя.

– Это означает, что вы, народ, сможете призвать его? – спросила Софи. – Как только узнаете слова?

– Это должен быть твой голос, – сказал мистер Форкл.

– И помни, это сработает только один раз, – добавила Эделайн. – Так что делай это только в крайнем случае.

– Думаю, мы закончили, – сказал мистер Форкл, вытаскивая свой перемещающий кристалл.

Софи обняла Эделайн, жалея, что она не может попросить маму остаться.

– По крайней мере, на этот раз я надлежаще попрощаюсь, – прошептала Эделайн. – Мне жаль, что мы не сделали этого прежде.

– Не нужно жалеть, – сказала Софи, вытирая глаза. – На самом деле так было легче. Показалось, что это временно.

– Это временно. – Эделайн сильнее сжала ее. – Я не позволю Совету вечно держать нас вдалеке друг от друга... это обещание. И теперь мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала. Не волнуйся, я не скажу тебе не рисковать, или не волноваться о нас или о любых других невозможных вещах. Я просто хочу, чтобы ты пообещала, что никогда не сдашься. Неважно, как будет тяжело. Или, как безнадежно будет чувствоваться. Никогда, никогда не сдавайся.

– Я не буду, если ты не будешь, – прошептала Софи.

– Никогда, – пообещала Эделайн.

– И скажи Грэйди, что я люблю его.

– Скажу, – сказала Эделайн, целуя ее в обе щеки.

Она убрала прядь волос со лба Софи, потом взяла мистера Форкла за руку, и они исчезли во вспышке света, оставив Софи одну.

Глава 37

Восстановление Фитца продвигалось медленно, именно так, как предупреждала Снадобье... и все же Софи продолжала волноваться, что это было слишком медленно. У него кружилась голова каждый раз, когда он стоял, у него болела грудь каждый раз, когда он делал глубокий вдох. И эликсир, который дала ему Снадобье, казалось, делал все хуже.

Софи начинала серьезно обдумывать план Кифа «похитить Элвина». Но она знала, что должна, по крайней мере, подождать, пока Фитц не покончит с мерзким чаем. Если ему не станет лучше после последнего глотка, она устроит ограбление в Затерянных Городах.

Ее настроение не улучшалось, потому что Калла до сих пор не вернулась. Коллектив также не давал ей увидеть Прентиса. Она много раз предлагала, и они сказали ей, что она должна беречь свою умственную энергию. Но когда Делла попросила навестить его, они согласились... Софи пыталась не принимать это близко к сердцу.

Между тем Декс проводил время, борясь с Веником, а Биана была одержима Игги. Декс дал крошечному импу шелковистый синий мех, и Биана тратила каждую свободную минуту на попытки обучить Игги быть вегетарианцем.

Это оставило Софи наедине с тетрадью полной упражнений для Когнатов и прикованным к постели партнером по телепатии. Единственную полезную вещь, которую она могла сделать, это помочь Кифу обыскать его воспоминания. Часть ее отчаянно нуждалась в них, чтобы найти подсказку к плану Невидимок. Другая ее часть была испугана тем, как Киф сможет с этим справиться.

– Ты никогда не говорил мне о воспоминании, которое, ты думал, было полезным, – сказала она, когда бродила по его комнате, замечая, что он добавил новые записки на стены.

– Потому что это было глупо. – Он схватил смятый листок бумаги с пола. – Я пытался выяснить, как она поддерживала отношения с Невидимками, и я вспомнил, что у нее был этот браслет, который ненавидел мой папа, таким образом, я знал, что он не давал его ей. Я думал, что, возможно, это был коммуникатор, но я не вижу, как он работал.

Он расправил бумагу и показал Софи эскиз браслета из круглых блестящих бусинок, который он сделал.

– Ничего себе, я не знала, что ты умеешь рисовать.

– Это бесполезно. – Киф забрал его и снова смял.

Он был неправ... его рисунок был похож на фотографию. Но также он был прав... Софи не видела, как браслет мог быть подсказкой.

– Ну, – сказал он, – вот почему я здесь. Легче увидеть то, что важно, когда ты можешь посмотреть воспоминание на бумаге.

Она подняла свой журнал памяти и открыла чистую страницу.

– Мы начнем с чего-нибудь легкого, – пообещала она, когда Киф позеленел почти также, как Фитц во время своего Большого Блевотного Фестиваля Васкера. – Я подумала, что будет умно сделать запись твоих воспоминаний о нападениях Невидимок. Ты мог бы найти что-то, что не заметил прежде, и получишь ощущение того, как это работает. И это не должно было быть странным для тебя, так как я тоже была там.

Плечи Кифа расслабились.

– Да, думаю, что это могло бы сработать. Так как мы это сделаем?

– Ну, сначала ты должен подумать о тех воспоминаниях, таким образом, они появятся в твоем уме. Затем ты должен дать мне свое разрешение войти в твое сознание... и да, я знаю, ты думаешь, что это звучит жутко.

Киф полуулыбнулся.

– Это кажется менее жутким, когда это говоришь ты.

Она потянулась к его вискам.

Он вздрогнул.

– Прости. Не ожидал. Ты не делаешь этого с Фитцем.

– Я так привыкла к его разуму, что мне не нужно его касаться. Просто расслабься... ничего серьезного в этом нет.

Киф кивнул и замер, судорожно вздыхая, когда ее пальцы коснулись его кожи. Она поняла, как близко они стояли.

– Ты в порядке, Фостер? – спросил он, улыбка заиграла на губах. – Похоже твое настроение точно изменилось.

– Просто приободрись, чтобы пережить эти атаки. Готов?

Он сглотнул прежде, чем кивнул.

Софи сделала то же самое, добавив несколько глубоких вздохов прежде, чем открыть свой разум для него.

Она все еще не была подготовлена к тому, как ярко Киф помнил все. У Фитца не было фотографической памяти, таким образом, его воспоминания всегда немного исчезали. Но ум Кифа был в высоком разрешении... а звучание было как в домашнем кинотеатре.

Ее руки дрожали, когда она наблюдала, как они с Кифом покидали океанскую пещеру Черного Лебедя. Силвени только стартовала с земли, когда пять фигур в черной одежде сбили их. Для Софи борьба прошла в тумане боли и истощения после почти смерти. Но Киф прожил полноцветную действительность. Его гнев заставил ее желудок сжаться... особенно, когда одна из одетых фигур бросила камень в его голову. Они теперь знали, что фигура была его мамой, но когда переигрывали бой, Софи не видела никаких подсказок. Леди Гизела никогда не пользовалась своим настоящим голосом... даже когда Киф попал в ее руку гоблинской метательной звездой. И она боролась без раскаяния, бросая вызов своему сыну.

Старая добрая мама, подумал Киф. Разве это не приносит теплые, мягкие чувства?

Его воспоминания изменились, перенеся их на Гору Эверест, во время сражения, которое пропустила Софи. Огр вытащил ее через потолок пещеры, и она никогда не понимала, как сильно боролись ее друзья, чтобы добраться до нее. Никто не боролся сильнее, чем Киф. Его метание звезд было безупречным, он вонзил звезду в руку одного карлика прямо перед тем, как тот кинул камнем в Фитца, порезав ногу другого карлика, чтобы тот не мог их преследовать. Он пробирался через сугробы, тащился через ледяные ветры, отказываясь останавливаться, пока он не догонит Невидимок. А затем... паника замедлила его руку, когда он направил свое оружие на фигуру, о которой он думал, что это был его отец.

Еще больше гномов вылезло из снега, и Киф упорно искал своего папу, его единственной мыслью было: «я должен закончить это». Когда он нагнал, то был готов сделать то, что было необходимо. Но тогда ветер отбросил капюшон его отца, и Киф увидел, кто на самом деле это был...

– О, – сказала Софи, когда эмоции Кифа взорвались.

Шок.

Гнев.

Предательство.

Ненависть.

Но самой сильной эмоцией было горе.

В то время когда печаль раздулась в уме Кифа, поднялся циклон более старых воспоминаний. Киф пытался засунуть их обратно, но они были слишком сильны.

Софи видела маленького Кифа... ему, возможно, было не больше трех, четырех... он лежал, сжавшись в комок, на полу своей комнаты, плача. Его мама вошла, чтобы сказать ему быть потише, и поняла, что кровать влажная.

– Отец так разозлится, – прошептал он. Его мама согласилась и начала уходить, затем вздохнула и позвала гномов. Она попросила, чтобы они заменили постельное белье и привели комнату в порядок к утру.

– Твоему отцу все знать не обязательно, – сказала она Кифу. – Но не позволяй этому снова произойти.

В другом воспоминании Кифу было около шести или семи, он стоял и ждал у фонтана в Атлантиде.

И ждал.

И еще ждал.

Толпы приходили и уходили. Уличные фонари с бейлфаером тускнели. И, тем не менее, Киф стоял в полном одиночестве. Наконец его родители подъехали на эврептиде, наряду с другим темноволосым эльфом, которого Киф не знал. Отец Кифа был так погружен в разговор с его другом, что даже не посмотрел на своего сына. Мама Кифа сказала:

– Извини, мы про тебя забыли.

Воспоминание снова изменилось, Киф был одет в янтарно-коричневую форму Третьего Уровня Ложносвета. Он только что вернулся домой из школы и нашел своих родителей, ждущих в его комнате. Отец Кифа потребовал, чтобы Киф показал ему свои тетради, и когда Киф передал их, его папа взбесился. Все страницы были в эскизах, каждый последующий был более запутанным и удивительным, чем предыдущий. Но его отец разорвал каждый рисунок, смял, когда он кричал на Кифа, что тот должен обращать внимание на свои уроки. Киф утверждал, что мог рисовать и учиться одновременно, и его отец ушел, крича в бешенстве, что Киф – разочарование. Мама Кифа ничего не сказала, когда она вышла вслед за своим мужем. Но она действительно взяла один из рисунков с пола – эскиз ее – и убрала его в свой карман.

Тема каждого воспоминания явно была болезненной.

Два ужасных родителя.

Но один был лучше... или в это верил Киф.

Киф отступил, разъединив связь с Софи.

– Так... что это было.

– Все хорошо, – прошептала она.

Он покачал головой.

– Я никогда не хотел, чтобы кто-либо это видел.

– Я знаю. Но... Я рада, что увидела это. Тебе не придется нести все это одному.

– А ты не должна была знать, что я привык к мокрой кровати.

– Многие дети писаются.

– Не по словам моего отца.

Он пнул стену настолько сильно, что наверное ему было больно.

Софи медленно придвинулась ближе, колеблясь прежде, чем положить руку ему на плечо.

– Ты знаешь, что я думаю, когда вижу такие вещи?

– «Я никогда не должна была соглашаться помочь такому лузеру... даже если у него потрясающие волосы?»

– Даже не близко. Хорошо, ладно, часть про волосы отчасти верна. Но кроме этого, вот мои мысли, «Киф еще храбрее, чем я думала». А я уже и так думала, что ты невероятно храбр. Между тем ты круто сражался, и ты остался моим другом, несмотря на все слухи и сплетни обо мне. Ты просто... Я даже не знаю, как сказать это. Но ты настолько лучше, чем твоя семья тебя убеждала. И, между прочим, я хочу увидеть больше твоих рисунков.

– У меня ни одного нет, – сказал он, глядя в пол. – Я перестал рисовать пару лет назад.

– У тебя есть тот, один, где ты просто нарисовал браслет своей мамы.

– Он глупый.

– Я бы хотела его оставить... можно? – Она нагнулась и взяла его, вкладывая в свой журнал памяти.

– В любом случае, – сказала она после бесконечно повисшей тишины, – думаю, что я должна сделать запись тех нападений с Невидимками.

Она спроектировала сцены сражения на страницы, используя уловку телепатии. Киф заглядывал ей через плечо и взял книгу, когда она добралась до момента, где он узнал, что одетая фигура была его мамой.

– Ты сделала ее испуганной, – сказал он.

– Так она выглядела. Фотографическая память, помнишь?

Киф нахмурился.

– Я помню ее сердитый взгляд.

– Она действительно выглядела сердитой. Но сначала она выглядела испуганной... будто не хотела, чтобы ты ее видел.

Киф долго смотрел на проекцию, затем закрыл книгу и вернул ее.

– Ты не собираешься делать запись других воспоминаний, верно?

– Нет. Думаю, мы должны оставить это между нами.

Он кивнул.

– Это будет слишком трудно для тебя? – прошептала она.

– Это будет слишком трудно для тебя?

Софи прикусила губу.

– Я очень не хочу видеть, как тебе причиняют боль. Если я когда-нибудь снова встречусь с твоим отцом... ну, лучше ему понадеется, что у меня не будет Удара Исподтяжка, потому что я отправила бы его в Тимбукту.

– Многое бы отдал, чтобы это увидеть.

Она печально улыбнулась.

– Я не хочу, чтобы ты один со всем этим разбирался, Киф. Ты и так достаточно долго скрывал синяки и шрамы за шутками и розыгрышами...

– Но он никогда меня не бил, – перебил Киф.

– Я знаю. Но слова ранят глубже метательных звезд гоблинов. Таким образом, я надеюсь, что ты разрешишь мне продолжать помогать.