Текст книги "Невидимки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Глава 33

Клейкий бальзам Снадобья, выглядящий как дерьмо – или как Киф назвал его «дерьмолосьон!» – сделал свою работу, стерев последние остатки паутины черных вен с груди Фитца. После этого потребовались всего-то еще час сухих обтираний и пятнадцать других лекарств, прежде чем Снадобье объявила Фитца «поправившимся».

– Ты не вылечен, – предупредила она Фитца. – Тебе понадобится неделя, чтобы восстановиться. И ты должен будешь пить мерзкий чай каждое утро.

– Вы сказали «мерзкий»? – спросила Делла.

– О да... неприятная штука. Но так лечатся от гигантских жуков. – Она поставила банку на стол с семью колючими красными цветами внутри. – Погрузи один пустотелый чертополох в стакан кипятка и выпей целиком, за один глоток. Старайся не выплевывать его обратно, – сказала она Фитцу. – И не вылезай из этой постели, кроме жизненно необходимых вещей.

– Таких как, например, несколько раундов ежевичного марафона? – спросил Киф.

– Очень смешно, – сказала Снадобье. – Но серьезно... нет. Фитц будет выглядеть хуже, прежде чем поправится. Просто знайте, что это часть процесса. Я обещаю, что он будет самим собой на седьмой чашке.

– Я не могу просто выпить семь чашек прямо сейчас? – спросил Фитц.

– Нет, если не хочешь, чтобы твои внутренности разжижились.

– Я единственный, кто думает, что это было бы круто? – спросил Киф, и Снадобье снова рассмеялась.

– Мне нравится твой стиль, малыш, – сказала она ему. – Хотя у меня такое чувство, что с тобой мне нужно держать ухо востро.

– Можете попробовать, – сказал ей Киф. – И чувак, теперь, когда ты покончил с Большим Блевотным Фестивалем Васкера, мы можем сказать тебе, что Фостер узнала одну из личностей Форкла. Сэр Остин.

Делла была удивлена больше всех.

– Он был моим Наставником, когда я была на Третьем Уровне.

– Да? – спросила Софи. – Думаете, что он уже тогда был в Черном Лебеде?

– Я не знаю, это было давным-давно. – Делла посмотрела в окно, мысленно блуждая в прошлом.

Фитц, Декс и Биана между тем не казались впечатленными. Конечно, они были удивлены. Но самым сумасшедшим было то открытие, что другие личности мистера Форкла должны были быть еще большим ударом для разума.

Софи тряхнуло обратно в настоящее время, когда Фитц вскрикнул.

– Простите, – пробормотал он, – я просто пытался сесть.

– Сидеть – пока не самая лучшая идея, – сказала ему Снадобье. – Лежи в течение семи следующих дней.

Фитц вздохнул и поморщился от вздоха.

– Я могу, по крайней мере, практиковаться в Телепатии?

– Может быть, через пару дней, – сказала она ему. – Но сомневаюсь относительно этого. Ты должен отдохнуть. Ты был достаточно близок к смерти.

– Я знал это, – пробормотал Декс из угла. Софи не видела его таким несчастным с тех самых пор, когда Совет приказал ему подогнать ее ограничивающий способности ободок. – Могу я... хм... поговорить с тобой секундочку? – спросил он Фитца. – Наедине?

– Э... конечно, – медленно сказал Фитц.

– Пошли, – сказала Делла, выпроваживая всех. – Снадобье должна проверить и вас тоже.

– Действительно должна, – согласилась Снадобье.

– Но мы будем стоять достаточно близко, чтобы подслушать? – спросил Киф.

Фитц швырнул подушку и попал Кифу в голову... потом вскрикнул, схватившись за плечо.

– Не заставляй меня привязывать тебя! – предупредила его Снадобье. – И не смей бросать эту подушку обратно! – сказала она Кифу, который уже прицеливался.

Софи последняя вышла из комнаты, пытаясь угадать, почему Декс не взглянул на нее. Ее теории испарилась, когда она вошла в главную комнату и обнаружила там шепчущихся мистера Форкла и Каллу.

– Что происходит? – спросила она.

– Вероятно ничего, – сказала Калла, но напряжение в ее голосе было слишком заметно.

Мистер Форкл откашлялся.

– Я не смог найти Люра, Митю и Сиора. Я отправляю на их поиски Каллу.

– Разве она не будет подвержена воздействию чумы? – спросила Софи.

– Я не выйду на поверхность, если корни не заверят меня, что это безопасно, – пообещала Калла.

Глаза Кифа потемнели.

– Что если с ними что-то случилось потому, что они искали мою мать...

– Эти два события не имеют ничего общего друг с другом, – пообещала Калла.

Когда Киф начал спорить, Калла подошла к нему. Софи не слышала, что она ему прошептала, но он смягчился.

– Я скоро буду дома, – сказала Калла, кивнув Софи. – Постарайтесь не волноваться.

– Вот, – сказала Снадобье, когда Калла ушла. Она вручила Софи маленький зеленый пузырек. – Это поможет снять стресс.

Софи вдохнула запах эликсира.

– Здесь нет лимбиума, верно?

– Конечно же нет... я извлекла урок из прошлого раза.

– Прошлого раза?

Снадобье поправила маску.

– О, ты знаешь. В тот раз, когда мы лечили твои способности. Со мной консультировались относительно лекарства. Похоже, мы пропустили то место, где у тебя шрам на руке.

История имела смысл, и Софи бы это приняла... если бы Снадобье не отводила взгляд, избегая смотреть ей в глаза.

Это означало, что Снадобье была там, когда у нее случилась другая аллергическая реакция? Та, что Черный Лебедь стер из ее памяти?

Я знаю, о чем ты думаешь, передал мистер Форкл. И не потому, что я вторгаюсь в твое личное пространство. Так что в интересах нашей вновь обретенной честности... да. Твоя теория верна. Но это все, что я скажу.

Спасибо, передала Софи в ответ. И все же он не давал ей те ответы, которые она хотела получить. Но она могла жить с этим компромиссом.

Дальнейшее обсуждение было прервано вошедшим Дексом. Он направился прямо в свою комнату, но Софи не дала ему так просто сбежать. Она поймала его, прежде чем он закрыл свою дверь.

Пол его комнаты был усыпан устройствами, инструментами и вещами, которые можно было только описать как «штуковины». Декс пнул некоторые из них в сторону, чтобы очистить себе путь, ворча:

– Тебе не надо проверять меня.

– Я знаю, что в этом нет необходимости, но я хочу. Кроме того, сколько раз ты проверял меня?

– Да, но это по-другому. – Он взял то, что было похоже на разобранные мелдер и начал переплетать провода.

– Так о чем вы с Фитцем говорили? – спросила она.

Декс добавил новый механизм к своему хитрому изобретению.

– Я сказал ему, что я сожалею.

– То, что случилось сегодня, не твоя вина, Декс.

– Отчасти да, но я не потому просил прощения. – Он добавил другой провод к устройству, и оно с треском пробудилось к жизни, проигрывая какую-то звенящую мелодию. Он позволил мелодии доиграть до конца. – Я сказал ему, что сожалею о том, что так ненавидел его.

– О, – сказала Софи. – Это наверное было неловко.

– Да.

– Так... что он сказал?

– Он хотел знать почему.

– Почему ты ненавидел его?

– Ты не можешь предположить?

У нее была одна теория... но это начнет разговор, который она не знала, как закончить. Плюс, Декс прояснил, что он не был членом фан-клуба Васкера с ее самого первого дня в Ложносвете, когда Фитц не вспомнил имя Декса.

– Я знаю, что он не всегда был добр к тебе, – попыталась Софи.

– Он игнорировал меня. И он просто совершенство. – Декс вздохнул, разобрал свое новое устройство и бросил части на пол. – Но... он не плохой парень. И он спас нас сегодня.

Это была самая хорошая вещь, которую Декс когда-либо говорил о Фитце, и Софи могла сказать, что части его очень не хотелось этого делать.

– И что сказал Фитц? – спросила она.

– Он сказал, что мы можем быть друзьями. И я сказал, что попробую. И потом, похоже, он попытался обнять меня, поэтому я сбежал.

Софи рассмеялась.

– Ничего себе, ты и Фитц – Лучшие Друзья! Это что-то новенькое.

– Он – не мой лучший друг. Это место уже занято.

– Да? – спросила Софи.

– Ха. Ты на самом деле думала, что что-то изменилось?

– Я не знаю. Сколько всего изменилось.

– Знаю, – тихо согласился он. – Но это неизменно. Навсегда.

Она почувствовала, что за это долгое время впервые так сильно улыбается.

– Навсегда. Ты же знаешь это, верно? Лучшие друзья, не смотря ни на что.

– Это означает, мы можем обняться? – спросил он.

– Думаю... да. – После всего этого дня объятие казалось очень хорошим решением.

Декс выглядел немного нервничающим, когда он обвил руками ее плечи. Но это не чувствовалось неловким. Это чувствовалось, как возвращение домой.

– Я всегда здесь, – прошептал он.

– Я тоже. – Она знала, что уже можно его отпустить, но задержалась еще на чуть-чуть.

Они отстранились, когда Киф прокричал:

– НАРОД, ВЫ ДОЛЖНЫ ЭТО УВИДЕТЬ!

Они побежали в общую комнату и обнаружили там Кифа, стоящего под световым люком и держащего Мистера Обнимашкина, будто это был львенок, который собирался стать королем. Блестящий красный дракон мерцал почти так же сильно, как глаза Кифа, когда он говорил:

– Я пошел, чтобы проверить нашего мальчика и нашел его в обнимку с этим!

– Это не тот дракон, которого Фитц один раз приносил к тебе домой? – спросил Декс Софи.

– ЧТО? – прокричал Киф. – ТЫ ЗНАЛА И НЕ СКАЗАЛА МНЕ?

– Мистер Обнимашкин был не моим секретом, – сказала Софи.

– МИСТЕР ОБНИМАШКИН? ЕГО ТАК ЗОВУТ? Это... я даже не могу... – Киф побежал обратно в комнату Фитца с криками. – СКУЧАЕШЬ ПО СВОЕМУ ОБНИМАШКИНУ?

– Фитц умрет от смущения, ты знаешь это, верно? – спросила Биана.

– Я не знала, что у него был плюшевый дракон, – сказала Делла. – Интересно, откуда он у него?

– Его ему дал Элвин, когда Олден заболел, – пояснила Софи. – И это Элвин назвал его так.

– Ничего себе, ты и вправду супер знаешь моего братца, да? – спросила Биана.

Софи покраснела.

– Ну... нам пришлось сделать много упражнений на доверие.

Декс вздохнул.

По коридору, Софи могла услышать истерический смех Кифа.

– Я лучше пойду и проверю, что Фитц еще со мной разговаривает, – сказала она.

– Ты должна волноваться по поводу меня, – сказал Киф ей, возвращаясь обратно в комнату. – Ты лишила меня Обнимашкина... этого нельзя простить! Фактически можно, но ты должна убедить Фитца с этого момента называть себя Лордом Обнимашкиным.

Софи рассмеялась.

– Посмотрим, что я смогу сделать.

Дверь в комнату Фитца была закрыта, таким образом, она постучала перед тем, как войти.

– Я же сказал тебе, часы приема Мистера Обнимашкина закончены, – отозвался Фитц из-за двери.

– А что на счет твоих приемных часов? – спросила она.

– О! Я думал, что это Киф.

Софи открыла дверь.

– Понимаю.

– ТЕБЕ НАВЕРНОЕ ТАК ПОВЕЗЛО! – прокричал Киф из общей комнаты.

Мистер Обнимашкин сидел на коленях у Фитца, и блестящий дракон выглядел почти вызывающе. Мол, да, я милый и блестящий... и что с того?

– Так... думаю, тайна раскрыта, – сказала она.

– Похоже что так. Можно подумать, что то, что я чуть не умер, не могло мне дать небольшую поблажку.

– НЕ ТОГДА, КОГДА ТЫ ОБНИМАЕШЬСЯ С БЛЕСТЯЩИМ ДРАКОНОМ, ЧУВАК! – прокричал Киф.

Фитц улыбнулся.

– Так ты не злишься? – спросила Софи.

– Ха. Хорошо видеть, что Киф снова действует нормально.

– Да, – согласилась Софи, надеясь, что это продлиться. – Но что относительно тебя? Как ты себя чувствуешь?

Фитц пожал плечами, затем снова вздрогнул, поэтому немного трудно было поверить в его «Хорошо».

– Мне в основном стыдно, – признался он. – Я имею в виду, кого еще наколол гигантский жук? И я чувствовал себя виноватым каждый раз, когда я дразнил тебя, что ты чуть не погибла. Это не большое удовольствие.

– Это действительно так. – Софи села на край его кровати. – Больше так не делай, хорошо?

– Не буду, если ты не будешь.

Софи вздохнула, зная, что это была сделка, которую честно не мог заключить ни один из них.

Он зевнул, и она погладила Мистера Обнимашкина по голове, когда встала, чтобы уйти.

Фитц что-то пробормотал, слова были слишком сонными, чтобы быть последовательными. Но Софи могла поклясться, что он сказал:

– Скучаю по тебе.

– Как он? – спросил мистер Форкл, когда она вышла в коридор.

Она пожала плечами.

– Отдыхает.

– Ты должна сделать тоже самое. Мы завтра рано утром встаем. Ты идешь с нами на обмен Прентиса. И тогда мы начнем процесс изучения того, что он скрывает.

Глава 34

В последний раз Софи стояла снаружи светящегося замка в Люменарии, когда была с Фитцем, узнавая, что мир вовсе не был таким, как она думала.

Так или иначе это не чувствовалось менее сюрреалистично, снова стоять в холодном океанском бризе, ожидая, когда Совет приведет Прентиса.

Все пять членов Коллектива ждали рядом с ней, наряду с четырьмя охранниками гномами-карликами, каждый из которых держался за один угол раскладушки, на которой лежал связанный Гезен. Он казался столь же безжизненным как прежде, и Софи задалась вопросом, понял ли он, что его переместили, или если он так глубоко ушел в свой разум, что потерял связь с телом.

Визг посмотрела на солнце, которое уже высоко поднялось из-за горизонта.

– Совет опаздывает. Мне не нравится, что Гезен на открытом месте.

– Я думала, что теперь Невидимки не могут за ним следить, – сказала Софи, смотря куда угодно только не на руки Гезена.

– Тебя беспокоит, что мы удалили его ногти, – сказал мистер Форкл.

– Ну, вы действительно пытали его, – пробормотала она.

– Ты так думаешь? – спросил Гранит.

– Процесс был безболезненным, – пообещала Визг.

– Я это сказал только для того, чтобы его напугать, – добавил мистер Форкл. – Возникает, конечно, интересный вопрос, не так ли? Как далеко мы готовы зайти в этой борьбе? Например, была бы ты готова вручить тайник гномам или гоблинам, если бы Совет не пошел на твой блеф?

– Я не знаю, – сказала Софи... но это было ложью.

Ты бы сделала это, передал мистер Форкл.

Это плохо?

Как раз наоборот. Это знак, что ты близка к тому, чтобы быть готовой.

Софи знала, что лучше не спрашивать «к чему?».

– Где гномы на карантине? – спросила она вместо этого.

Она надеялась мельком увидеть область лечения, но все, что она видела это твердый камень, металлические стены и ворота замка.

– Позади внутренней башни есть небольшая роща, – сказал мистер Форкл. – Я слышал, что они там.

– Вы не видели их? – спросила Софи.

– Только врачам разрешают входить и им не разрешают делиться деталями.

Звон из замка закончил их разговор, сопровождаемый эхом тяжелых шагов. Когда ворота со скрипом открылись, и десять гоблинов встретили их, стоя плечом к плечу и перекрывая им вход.

Софи искала среди них Сандора, зная, что это была тщетная надежда. Она нашла только незнакомцев и ни один из них, не выглядел достаточно дружелюбным, чтобы спросить, слышали ли они какие-либо новости о ее выздоравливающем телохранителе.

Позади них на маленьком участке травы гордо стояло Дерево Четырех Сезонов. Когда Софи изучила его красочные ветви, Бронте и Эмери появились во внутреннем дворе.

– Где Прентис? – потребовал мистер Форкл.

– На пути, – пообещал Член Совета Эмери. – Он не реагирует на успокоительное, которое дал ему Терик, чтобы переместить его, таким образом, мы послали Алину, чтобы успокоить его.

– Алина – Заклинатель, – объяснил Гранит Софи. – Ее голос может быть неотразимо успокаивающим.

– Тогда почему она всегда так ужасна? – пришлось спросить Софи.

Губы Бронте дернулись от улыбки, и даже Эмери казался мягко удивленным, когда он сказал ей:

– Во многом как у Телепатов, так и у Заклинателей есть ограничения, когда они могут использовать свою силу.

– Без этих ограничений, Алина, конечно же, стала бы Васкер, – добавил Гранит.

Софи почувствовала, как у нее отвисла челюсть.

– Она настолько могущественна?

– Вот почему мы выбрали ее, – согласился Эмери. – В эти смутные времена нам может понадобиться сила убеждения.

Его тон не был угрожающим... но слова все еще чувствовались такими.

– Я так понимаю, это наш пленник? – спросил Бронте. – Я вижу, что у него не было проблем с успокоительным.

– Вы найдете его почти таким же, когда успокоительные средства смягчатся, – сказал ему мистер Форкл. – Он использует своего рода уловку телепатии, чтобы сохранять свое сознание скрытым.

– Я никогда не слышал о таком умении, – сказал Эмери.

– Мы тоже, – согласился Гранит. – Но мы привыкаем к нахождению на незнакомой территории. – Он кивнул на гоблинов, стоящих наготове. – Вы честно думали, что это было необходимо?

– Вы – беглецы, – сказал Эмери. – И эта область находится под карантином.

– Это действительно так, – согласился мистер Форкл. – Есть какой-нибудь процесс в лечении?

– Работа в процессе, – сказал Эмери.

– Это как политики говорят «нет»? – надавил Гранит.

Бронте откашлялся.

– К сожалению, это означает, у нас есть немного новостей.

Софи было жаль, что она не могла спросить о дракостомах, но это было бы слишком опасно. Совет пошел на многое, чтобы сохранять их существование скрытым, и она не могла рисковать обменом Прентиса.

– Вы контролируете Нейтральные Территории? – спросила она.

– Мы наблюдаем за всеми местами, где расползлась чума, – согласился Эмери.

– И вы нашли какие-либо деревья с силовыми полями вокруг них? – спросила она.

Бронте нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– У Невидимок есть Псионипат, – объяснил мистер Форкл. – Мы пытались установить его цель.

– Тогда почему мы ничего об этом не слышали? – рявкнул Эмери.

– Ну, я предполагаю, что эта проблема состоит в том, что мы считаемся беглецами, – сказал мистер Форкл. – Так довольно трудно сотрудничать.

Эмери и Бронте переглянулись, но Эмери покачал головой.

– А что с мальчиком Васкера? – спросил Эмери. – Как он поживает?

– Ожидаем его полнейшего выздоровления, – сказал мистер Форкл.

Оба Члена Совета заметно с облегчением вздохнули.

– А что с Оралье? – спросила Софи. – Что вы решили с ее наказанием?

– Она должна была быть убрана из Совета, – сказал Эмери. – Но нашему миру не нужна неуверенность в других выборах, таким образом, за ней будут наблюдать, и она понижена к черным назначениям, пока снова не завоюет наше доверие.

– В данный момент она выносит нашу самую одиозную задачу, – сказал Бронте. – Контролирует расследование Лорда Кассиуса.

– Что исследует отец Кифа? – спросила Софи.

– Его собственные воспоминания. Он работает с Телепатами, надеясь найти любой ключ к разгадке, который могла дать его жена. Оралье там, чтобы читать его эмоции и гарантировать, что он будет честен с тем, что найдет.

– Он нашел что-нибудь? – спросил Пятно.

– Ничего достойного внимания. Леди Гизела была очень осторожна.

Прежде чем любой мог ответить, свет вспыхнул за Бронте, и Член Совета Алина появилась во всем своем украшенном драгоценными камнями наряде.

– Где Терик? – спросил ее Бронте.

– Он должен появиться здесь прямо... сейчас. – Алина махнула рукой как пресс-секретарь, и Член Совета Терик появился около нее. Что-то темное было переброшено через его плечо, и Софи поняла, что это был Прентис.

– Седативные средства накрыли его, когда Алина успокоила его, – объяснил Терик, раздраженно дыша. – Я дал ему кое-что сильное, таким образом, он, вероятно, будет в отключке в течение многих часов.

Гранит двинулся, чтобы помочь, но гоблины подняли свои мечи.

– Сначала наш заключенный, – сказал ему Эмери.

– Вы думаете, что мы собираемся предать вас? – рявкнул мистер Форкл.

Член Совета Алина поправила свой сапфировый венец.

– Я бы не стала утверждать обратного.

– Отлично. – Мистер Форкл повернулся к их карликам. – Обменяйтесь.

Карлики передали раскладушку с Гезеном двум гоблинам, а Терик вручил Прентиса Граниту.

– Что вы ему дали? – спросил Гранит, укачивая Прентиса как малого ребенка. Голова Прентиса была наклонена, его тело было худым и бледным.

– Вы можете возложить ответственность за его состояние на Олдена Васкера, – сказала ему Алина. – И себя за нарушение наших законов.

Софи захотелось взять горстку грязи и бросить ее в лицо Алины, но так или иначе она нашла в себе силу воли и воздержалась.

– Он должен быть в порядке, как только действие седативных закончится, – пообещал Терик, вытерев пот со лба. – Ну... как и всегда.

Гранит сжал Прентиса сильнее, шепча:

– Все будет хорошо.

Софи хотела верить ему, но она видела липкий блеск на коже Прентиса.

– На этом наше перемирие заканчивается, – заявила Член Совета Алина, поднимая руку, чтобы приказать оставшимся гоблинам занять свое место.

– Ваш настоящий враг привязан к той раскладушке, – предупредил мистер Форкл Совет.

– Сказал эльф, скрывающийся за маскировкой, – поспорила Алина.

Софи не поняла, почему Совет отказывался видеть, что Черный Лебедь не был злым. Но тогда она вспомнила сомнение, которое почувствовала из-за ногтей Гезена.

Было слишком легко неправильно истолковать одно действие.

Прентис был живым доказательством боли, которую могли вызвать такие ошибки. И теперь у нее был шанс все сделать правильно.

Они принесли Прентиса в каменный дом, окруженный полуразрушенными дорожками и замшелыми стенами. Дом стоял в зеленой долине, покрытой травянистыми полянками и холмами, под серым небом с клубящимся туманом.

– Мы в Англии? – спросила Софи, чувствуя, что она попала в ретро-фильм. Единственного, чего не хватало, так это карет.

– Возможно, – сказал мистер Форкл, лизнув один из камней, чтобы открыть дом. – Мы редко рассматриваем человеческие разграничения земель, когда выбираем наши укрытия.

Он повел всех внутрь, и интерьер дома напомнил Софи Лечебный Центр Ложносвета. Пол был гладким серебром, а вдоль одной стены стояла аккуратно застеленная кровать, также стоял стол, весь уставленный бутылками с Молодостью и ампулами с лекарством. Две другие стены от пола до потолка – в аптекарских полках... Софи была уверена, что сотни крошечных квадратных ящиков были заполнены всевозможными эликсирами. На последней стене было окно с видом на пышные долины, наряду со столешницей, раковиной и полным набором алхимического оборудования.

– Как давно у вас это место? – спросила она.

– Начиная с разрыва памяти Прентиса, – сказал мистер Форкл. – Мы знали, что на развитие твоих способностей уйдут годы... но мы хотели быть готовы, просто на всякий случай.

– Я буду дежурить первым, – сказал Пятно, направляясь вниз по лестнице в углу. Другая лестница вела в своего рода лофт.

– Личные покои, – пояснил мистер Форкл. – Так, чтобы те, которые остаются здесь, чтобы заботиться о Прентис, где-нибудь могли отдохнуть.

Гранит положил Прентиса на кровать, когда Визг взяла кристаллическую ванночку со столешницы и наполнила ее водой. Они помыли лицо и руки Прентиса и почистили его дреды. Пятно вернулся с чистой одеждой, и Софи отвернулась, когда они переодевали его. Она помогла Призраку, и мистер Форкл покопался в ящиках, вытаскивая различные мази и притирки. К тому времени, когда все со всем закончили, кожа Прентиса выглядела чистой и гладкой... все раны и царапины были вылечены.

Если бы он все-таки не был таким неестественным, он, наверное, выглядел бы нормально.

– Странно, что успокоительные так долго действую, да? – спросил Гранит.

– Действительно, – сказал мистер Форкл. – Не должно быть так долго.

Софи вспомнила те темные дни после того, как разум Олдена сломался, когда Элвин пытался лечить его. Успокоительные средства уходили настолько быстро, что Элвин не справлялся.

– Вы думаете, что что-то не так? – прошептала она.

– Я не знаю, что думать, – признался мистер Форкл. – Пока у меня нет дополнительной информации.

Она поняла, что все смотрели на нее.

– Вы хотите, чтобы я вылечила его прямо сейчас?

– Не вылечила, – сказал Гранит.

– Если ты чувствуешь, что способна, – влез мистер Форкл. – Но то, что нам действительно нужно, так это оценить его психическое состояние. Ни один из нас не может войти в сломанный разум кроем тебя.

У Софи пересохло во рту, но она глубоко вздохнула и шагнула ближе, пытаясь не думать о прошлом разе, когда она была в уме Прентиса. Она сосредоточилась на Олдене – и на радости, которую она чувствовала вернув его – когда она коснулась висков Прентиса и выдвинула свое сознание в его.

Его ум был темным... но не как любая темнота, в которую она попадала прежде. Она привыкла к черноте, у которой была форма. Пространство. Конец.

Это было абсолютное небытие.

Ни света. Ни звука.

Ни шепота. Ни дыхания. Ни порхания.

Она попыталась позвать Прентиса по имени, но передачи исчезали. Это было похоже на попытку зажечь спичку в комнате без кислорода.

Тяжесть опустилась на нее, хороня в пустоте, до тех пор, пока у нее не осталось одной единственной мысли... правда была настолько неизбежной, что становилась твердой в ее голове, создавая спасательный круг, чтобы подняться вверх из черноты.

Софи вернулся из разума Прентиса, мир обрушился на нее торнадом чувств. Но даже хаос реальности не мог изменить душераздирающую правду открытия.

Она несколько раз вздохнула, прежде чем повернулась к Коллективу.

Их лица были полны надежды, но она разрушилась, когда Софи прошептала:

– Прентиса нет.