Текст книги "Невидимки (ЛП)"

Автор книги: Шеннон Мессенджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

Глава 42

– Только ты можешь в первый же день попытаться сжечь Эксиллиум дотла, – сказал Киф, когда Софи открыла глаза, видя, что оказалась в слабо освещенной палатке. Ее узкий матрас лежал на полу, а лодыжка немного болела, но в остальном все казалось хорошо... пока она не поняла, что ботинок не было. И штаны...

Она откинула одеяло и обнаружила, что была одета в застиранную серую робу. Она решила не спрашивать, когда и где ее переодели.

Софи перевернулась на бок, и кровать издала неловкий скрип.

– Это матрас, – сказала она.

Киф хихикнула.

– Все пукают, Фостер. Это круто. Я все еще думаю, что ты милая.

Софи очень заинтересовалась изучением палатки. Холст был украшен смелыми водоворотами цвета. Возможно, когда-то вид был симпатичным, но сейчас было слишком много заплаток и потертостей, и ткань была похожа на половую тряпку.

– Как твоя лодыжка? – спросила она Кифа, когда он потянулся и вздрогнул. На нем была точно такая же одежда, как и на ней, плюс на ноге красовался бинт.

Киф икнул.

– Тот чувак-утконос сказал, что ничего не сломано. И он дал мне вот это, чтобы помочь с болью. – Он показал пустой пузырек и снова икнул.

– Чувак-утконос? – спросила Софи.

– Он не сказал мне свое имя. И у него эта сумасшедшая маска птицы. – Киф снова хихикнул.

– Куда он ушел? – спросила Софи.

– Надо надеяться, чтобы принести мне еще вот этого. – Киф попытался сделать еще глоток из пустого пузырька, затем облизал горлышко.

Должно быть, это был сильный эликсир.

– Что это? – спросила она.

– Понятия не имею. Все, что я знаю, так это то, что на вкус было как целовать маског.

– А у тебя большой опыт с этим?

– Эй, я никогда не говорю «нет» в игре на спор!

– Погоди... ты серьезно целовал маског? – спросила Софи, вспоминая рыгающую штуку, похожую на лягушку, которую Стина подложила в шкафчик Декса.

Киф снова икнул.

– Я много чего целовал! Просто спроси Биану.

– Ты целовал Биану?

– Да, пару лет назад, – пробормотал он. – В основном в щеку.

– А что ты имеешь в виду под «в основном»?

– А ты хочешь получить демонстрацию?

– Хм... Думаю, что откажусь. – Она была уверена, что ее лицо было краснее, чем мистер Обнимашкин.

– Это не было грандиозное событие, – сказал он ей. – Просто вызов.

– Ладно, – сказала она, не уверенная, почему так сильно сжимала кулаки.

Киф прищурился.

– Тебя тяжело читать, знаешь это, мисс Ф.? Иногда я думаю, ты... оооо, чувак-утконос дал тебе какой-то суперсоус! – Он указал на пузырек на полу рядом с ее матрасом, наполненным кружащимся фиолетовым сиропом. – Тебе нужно принять это. Или если не хочешь, можешь отдать мне!

Софи схватила пузырек, чтобы он до него не дотянулся.

– Думаю, тебе хватит.

– Фу... ты хуже моей мамы! На самом деле, это не так. Никто не может быть хуже нее. Не мог быть. Какое правильное время у глагола? Там ведь должно быть прошедшее время, да?

Мысль, казалось, отрезвила его, и он перекатился на бок и прижал колени к груди. Он постучал пустым пузырьком по ногтям.

Стук. Стук. Стук.

Софи изучила выражение его лица, задавшись вопросом, был ли это реальный Киф. Без шуток, за которыми можно было скрыться, он выглядел раздраженным и реально испуганным.

– Сейчас правильно было бы использовать «мы не знаем», Киф, – мягко сказала она.

– Да. – Стук. Стук. Стук. Стук. Стук. – Один раз я сделал ей ожерелье. Я тебе не рассказывал? Я сделал его из бусинок, чтобы оно подходило к ее любимому браслету. Я нарисовал различные цветы на каждой из бусинок. А ты знаешь, сколько раз она надевала его?

Софи была уверена, что могла предположить.

Он потряс кулаками, не раскрывая пальцы.

– Так много. Я на самом деле думал, что она будет его носить. Она даже защищала его, когда папа сказал, что я потратил день в пустую, когда мог бы подготовиться к вступительным экзаменам в Ложносвет, и она сказала ему, что довольно. Я нарисовал цветы по памяти после подготовки к экзамену по сельскому хозяйству... но моего отца это не волновало. Так я думал, что она будет носить его. Но нет. Она всегда носила уродливое рубиновое ожерелье, которое он ей купил.

Он сжал бутылку настолько сильно, что она выскользнула из его руки и покатилась к краю палатки.

Софи встала, чтобы подхватить ее, судорожно вдохнув, когда она перенесла вес на обожженную ногу.

– Вот что получаешь, выбираясь из постели прежде, чем я скажу, – отругал резкий голос.

– Эй... это чувак-утконос! – сказал Киф, когда фигура в зеленом проскользнула в палатку. – Принес еще этой штуки?

Утконос нахмурился, выглядя особенно странно, когда Софи поняла, что имел в виду Киф. На фигуре была маска из черного металла, украшенная желтыми перьями, которые торчали через ткань его капюшона.

– Думаю, больше ему не нужно, – сказала она фигуре.

– Да уж, я думаю также, – согласился утконос. – И не волнуйся, его голова скоро прочистится. А что насчет тебя? – спросил он Софи. – У тебя нет такого побочного эффекта?

Софи показала свой все еще полный пузырек.

– Мне не показалось это хорошей идеей. Плюс, я должна была убедиться, чтобы там не было лимбиума.

– Э, значит ты – та девочка с аллергией... я не был уверен, это была ты или другая девочка. Я был осторожен на всякий случай. Теперь давай осмотрим ожог.

Софи вытянула ногу, поежившись, когда она увидела пузыри на ноге, бегущие до середины голени.

Он вытащил почти пустой тюбик и выжал последнее на ее ожог. Крем был серым и зернистым и по ощущениям, будто царапал ее волдыри.

– У нас нет заживляющей мази, – пояснил он. – У нас нет большинства вещей, но этого должно быть достаточно. Я сделаю то, что могу с любыми травами, которые найду, но чего бы я только не отдал за одну нормальную поставку.

– Совет ничего не отправляет?

Он фыркнул.

– Все, что они посылают, это еще больше Сбившихся с Пути... хотя никогда прежде не было пятерых в один день. Как вам это удалось?

Софи пожала плечами.

– Мы не нравимся Совету.

– Ну, хорошо, что вы к этому привыкли, так как Тренерам вы тоже не нравитесь. Вы разрушили Арку Разделения.

– Это они оставили нас болтаться, как пиньяты[Пиньята (исп. Piñata) – мексиканская по происхождению полая игрушка довольно крупных размеров, изготовленная из папье-маше или лёгкой обёрточной бумаги с орнаментом и украшениями. Своей формой пиньята воспроизводит фигуры животных (обычно лошадей) или геометрические фигуры, которые наполняются различными угощениями или сюрпризами для детей (конфеты, хлопушки, игрушки, конфетти, орехи и т. п.)].

– Пиньяты? – спросил он.

– Это людская штука.

– Ну, думаю, что за такие комментарии ты здесь и оказалась. А еще вероятно из-за глаз.

– Эй, мне нравятся глаза Фостер, – сказал ему Киф. – Карие теплее синих.

– Вы оба должны быть осторожны, – сказал утконос, когда Софи покраснела. – Имена здесь не приветствуются.

– Это означает, что я могу продолжать называть вас утконосом? – спросил Киф.

– Если вы должны. Но я серьезно предупреждаю. Берегитесь. Сфокусируйтесь на навыках. И вытри ногу.

Софи потребовалась секунда, чтобы понять, что он хотел, чтобы она воспользовалась полотенцем, которое он предлагал, которое не выглядело чистым. Но не было никаких других полотенец, таким образом, Софи вытерла серую грязь с кожи, с облегчением видя, что не осталось никаких следов пузырей.

Утконос кивнул.

– Тебе повезло, что она так быстро потушила пожар.

– Она? – спросила Софи.

– Наш Гидрокинетик. Она вызвала волну, чтобы поймать тебя... из-за этого ее могли изгнать, кстати. Но она также потушила остальной пожар, поэтом Тренеры закрыли на это глаза.

– Почему из-за помощи мне ее могли изгнать? – спросила Софи, надеясь, что «изгнать» не означало выгнать из кампуса.

– Потому что здесь речь идет о том, что каждый сам за себя. И так как ты похоже из таких, то скажу, что это будет ужасная идея поблагодарить ее. Общение – устроит вам кучу проблем... и тогда вам придется иметь дело с Тенью.

От того, как он произнес это слово, у Софи холодок пробежал по спине.

– Кто такой Тень?

– Худший из Сбившихся с Пути здесь. И он очень защищает Гидрокинетика. Если ты хочешь здесь выжить, то держись подальше от них обоих.

Он направился к Кифу, размотал его бинт и втер зеленый гель в лодыжку.

– Сколько времени вы здесь работаете? – спросила Софи, надеясь, что он скажет долго. Если бы она смогла узнать что-то о Псионипате, это сделало бы попадание в первый же день к врачу не таким позорным.

– Честно говоря, я потерял счет, – сказал он. – Думаю, уже около десяти, хотя в этом месте все стирается.

Десять лет были хорошим ответом.

– Вы когда-нибудь лечили Псионипата... или встречались с ним... за все эти годы?

– Я встречался с некоторыми, – сказал он, поворачиваясь к ней. – А что?

Софи пожала плечами, надеясь, что она выглядела так, будто ей все равно.

– Я столкнулась с ним несколько недель назад, и он сказал, что раньше ходил в Эксиллиум.

Он покачал головой.

– Если это увлечение, ты можешь добиться большего успеха.

– Это не увлечение, – сказала Софи, игнорируя хихиканье Кифа. Она поняла, что нужно выдать немного «правды», чтобы получить правильный ответ, поэтому она добавила, – думаю, он мог быть частью, своего рода, восстания.

Утконос вздрогнул, и она знала, что была на правильном пути. Особенно, когда он сказал:

– Держись от него подальше.

– Так вы знаете, о ком я говорю?

– Вполне уверен, что да, хотя, я не могу назвать тебе его имени. И он еще хуже Тени. Гнев на Совет довольно стандартная здесь шутка, но я не забыл, как глядя на него думал: «этот парень мог бы зажечь революцию». И учитывая странности, которые я видел на Территориях...

– Что за странности? – спросила Софи, ее сердце бешено заколотилось.

– Это опасные вопросы, – сказал он. – Такие, из-за которых тебя могут изгнать... или того хуже.

– Плохо хотеть знать, что происходит в нашем мире? – спросила Софи.

– Ты больше не часть того мира. Ты изгнана.

– Она просто пытается выиграть спор, – влез Киф прежде, чем Софи смогла дальше продолжать спорить. – Я с ней поспорил, что парень соврал, что он ходил в Эксиллиум, чтобы казаться круче, поэтому она пытается доказать мне, что я ошибаюсь. И моя нога теперь чувствуется лучше. Спасибо.

Утконос не выглядел убежденным оправданием Кифа. Но все, что он сказал:

– Вы оба должны одеться. – Он указал на новые штаны и ботинки у подножия кроватей и опустил занавес между их кроватями, чтобы дать им немного личного пространства. – Тренеры готовы отметить вас.

– Отметить нас? – спросила Софи, пытаясь не представлять собаку, метящую территорию.

– Да. Пришло время, чтобы узнать ваше место в Эксиллиуме.

Глава 43

Утконос проводил их из МедПалатки к сцене под золотым навесом, где три Тренера в цветных одеждах стояли в центре платформы. Остальная часть Сбившихся с Пути была выстроена в линию ровными рядам с руками по швам, будто солдаты.

Софи оглядела толпу, ища друзей, но капюшоны и маски лишали возможности кого-либо узнать. Единственными отличительными знаками были цветные отпечатки ладоней на рукавах... красный отпечаток руки на левом рукаве, синий отпечаток руки на правом рукаве, фиолетовые отпечатки рук на обоих рукавах. Цвета соответствовали одеждам Тренеров, а также трем палаткам, стоящим в закоулках кампуса. Навесы напомнили Софи о фотографиях свадеб знаменитостей, которые она видела, с пиками в центре и шелковой тканью, развевающейся на ветру. Палатка справа была темно-синей, слева – рубиново-красной, а центральная палатка была роскошного фиолетового цвета. Тренеры стояли в том же порядке, у каждого в руках была миска с краской соответствующего цвета.

– Так как эти двое задержали сегодняшний урок их несчастными случаями, – сказал красный Тренер скрипучим голосом, – мы пропустим ланч и переключимся на сегодняшнее умение – подавлять аппетит.

Каждый Сбивший с Пути застонал, и Софи была уверена, что она официально стала самой ненавистной девочкой в школе. К счастью, это была знакомая территория.

– А теперь маркировка, – сказал красный Тренер.

Синий тренер вышел вперед и подошел к Кифу.

– Твои непосредственные, импульсивные действия... несмотря на то, что это глупо... ясно показали, что ты принадлежишь Правому Полушарию.

Он опустил руку в краску и сжал правую руку Кифа, оставляя синий отпечаток на его рукаве.

– Вам это нравится, не так ли? – спросил Киф.

– Очень, – сказал синий Тренер.

Он вернулся к другим Тренерам, и фиолетовый Тренер вышла вперед, протягивая Софи чашу с фиолетовой краской.

– Твоя нерешительность действовать, а также твои нестандартные решения, ясно показали, что ты ни в Правом Полушарии, ни в Левом, но ты – Амби. – Она окунула обе руки в фиолетовую краску и отметила каждый рукав Софи.

Софи уставилась на фиолетовые отпечатки рук, жалея, что ее отделили от Кифа. Тренеры распустили толпу, и она надеялась, что найдет, по крайней мере, одного из своих друзей в фиолетовой палатке Амби. Но там определенно не было никаких дружелюбных лиц. Несколько Сбившихся с Пути даже пытались толкнуть ее, когда она шла мимо.

В палатке не было стульев. Только циновки на полу и ткань, которая видела дни и получше. Все было изношено с пятнами и разводами. Она выбрала место сзади, чтобы скрыться. Никто не садился около нее... хотя никто не садился рядом ни с кем, за исключением одного мальчика и девочки, которые сидели настолько близко друг к другу, что практически касались. Софи сделала вдох, когда заметила булавку у девочки: вихрь из волн и падающие капли дождя. Она, должно быть, была Гидрокинетиком.

Девочка сидела, нахохлившись, будто пыталась скрыться. Мальчик был ее противоположностью. Все в нем чувствовалось вызывающим. Рукава униформы были закатаны, и он повернул свое тело в сторону девочки, давая понять, что он не будет держаться вдали от нее. Его булавка с обозначением способности была серебряной с черной рукой, тянущейся из центра, будто она пыталась вырваться на свободу. Софи предположила, что это значило, что он был Тенью.

Она все еще изучала мальчика, пытаясь решить, верила ли она предупреждениям утконоса о нем, когда фиолетовый Тренер прокричал всем разойтись по местам. Софи скопировала движения других, когда они сели по-турецки и выпрямились.

– Нашим телам нужна еда, – сказал Тренер, – но они не должны быть голодными. Голод – это выбор... система оповещения, которая может быть отключена для тех, кто достаточно силен, чтобы побороться. Возьмите управление на себя. Сконцентрируйтесь. И зажмите голову между коленями, если почувствуете слабость.

Первый час прошел легко, хотя Софи должна была продолжать двигать ногами, чтобы у нее не онемел зад. Но когда второй час перетек в третий, она могла почувствовать едкую кислоту, растущую в ее животе. Она не позавтракала... выбирая дополнительные пятнадцать минут сна. Она жалела об этом решении, когда в животе начало урчать.

– Перестаньте потакать своей слабости, – сказал ей Тренер.

УУУУУУУУУУУУУРРРРРРРРРРРРРРРРРРР! запротестовал ее желудок.

Она пыталась отвлечься от этого, повторяя то немногое, что узнала. Было ясно, что врач знал что-то о чуме, но он не расскажет что именно. Она гадала, задавать вопросы взрослым – правильный ли это путь или нет? Возможно, ей бы больше повезло, если бы она нашла способ поговорить с кем-нибудь из Сбившихся с Пути... но с кем? Не видя их лиц, она не могла сказать, выглядел ли кто-нибудь из них дружелюбно. Все, на что она должна была ориентироваться, так это на булавки, изображающие способности.

Она знала, что булавка Телепата была синей с силуэтом лица и молнией, мчащейся через мозг... красивее была булавка Причинителя, на ней была изображена черная серебряная рука, излучающая зазубренные серебряные линии. На ее булавке Полиглота был фиолетовый фон с розовыми губами и белым речевым пузырем, а ее булавка Телепортатора была самой любимой – звездное небо с летящим аликорном. Она также знала от Декса, что булавка Технопата была темно-зеленой с серебряным отпечатком руки, покрытой черными линиями, будто схемами и проводами, а булавка Эмпата Кифа была красной с открытой книгой и серебряным сердцем, нарисованным на страницах.

О значении остальных булавок она могла только догадываться. Желтая, с двумя руками, держащими солнце, означала Мигалку? Дерево с хлеставшим по веткам ветром – Ветродуй? И какое это имело значение? Действительно ли определенные способности были более дружелюбными?

Софи посмотрела на Тень и судорожно вдохнула, когда поняла, что его голова была наклонена в ее сторону.

Софи? передал Фитц, почти заставив ее вскрикнуть. Прости, что прошел мимо твоей блокировки без разрешения, сказал он. Я пытался привлечь твое внимание, но ты не смотрела в мою сторону, и тогда я понял, что ты не знаешь, что я и Биана попали в Левое Полушарие. Я кашляну, и ты увидишь, где мы.

Мягкое покашливание привлекло внимание Софи к двум одетым фигурам, сидящим близко друг к другу у противоположной стороны красной палатки.

Где Декс?

Он с Кифом в Правом Полушарии. Ты как там, в полном одиночестве?

Ничего. Но ее разум возвращался к Тени.

Почему он смотрит на тебя? спросил Фитц, напоминая ей, что он видел то, что она думала.

Я не знаю, но врач сказал, что он здесь худший из Сбившихся с Пути.

Я не удивлен. Тени контролируют тьму силой, которую они называют теневой дым. Я действительно не понимаю этого. Но ты никогда не должна доверять Тени... особенно такой, которая оказалась здесь.

И все же, когда девочка-Гидрокинетик начала раскачиваться от голода, Тень быстро придвинулся ближе, помогая ей устроить голову между коленями, пока она не отдышалась.

Это девочка, которая спасла тебя, передал Фитц. Ты должна была видеть, насколько сумасшедшая у нее сила. Она замахала руками, и эта огромная волна появилась из тумана, и клянусь, было похоже, будто она схватила тебя гигантской водяной рукой. Потом она опустила тебя, и рука потянулась и ударила по арке, пока весь огонь не потух. Между прочим, я вполне уверен, что теперь все думают, что ты – Пирокинетик. Даже я на минутку задумался... особенно, когда увидел, как быстро распространился огонь. И он был белым, как пламя у Бранта.

Я знаю... я не понимаю, сказала Софи. Зачем Черному Лебедю давал нам что-то такое, что может создавать огонь как у Пирокинетиков?

Возможно, они хотели уравнять наши шансы против Бранта.

Возможно. Но ей не нравилась эта идея.

В желудке у нее снова заурчало, она прижала руки к животу.

Ничего себе, я услышал даже отсюда. Ты должна подумать о еде. Это обманет твой желудок. Чтобы ты съела прямо сейчас, если бы смогла?

Рот Софи наполнился слюной, когда она представила рагу Каллы из застывших цветов. Но счастливое воспоминание быстро переместилось к тому, как она представляла гномов в карантине... это действительно убило ее аппетит.

Сколько пройдет времени прежде, чем кто-нибудь умрет? спросила она Фитца.

Надеюсь, достаточно много.

И, я надеюсь, что завтра они переместят кампус куда-нибудь, где мы на самом деле что-нибудь узнаем... если я получу бусинку. Устроенный мной пожар был довольно эпической катастрофой.

Постарайся не волноваться... думаю, ты справишься.

Мог ли кто-нибудь из них со всем этим справиться?

Она подумала о Кифе в палатке врача и том кратком проблеске страха и гнева, который он скрывал.

Ты думаешь, Киф в порядке?

Я... не представляю, как он может быть в порядке.

Это был честный ответ... и абсолютно ужасный. Ни один из них, казалось, не знал, что сказать. Таким образом, они сидели в тишине, связанные, но порознь, когда солнце медленно катилось к горизонту.

Гонг, наконец, отпустил их, и Софи последовала за Сбившимися с Пути в золотой павильон, где синий тренер держал баночку с зеленым бисером. Фиолетовый Тренер захлопала в ладоши, и шарики поплыли к Сбившимся с Пути, зависая над головами, даже над головой Софи.

– Для наших новых Сбившихся с Пути, которые не понимают наших традиций, – сказал красный Тренер. – Мы предлагаем бусинки только тем, кого мы считаем достойными. Но это всегда ваш выбор отказаться или принять.

– Принятие идет с жертвой, – предупредил синий Тренер. – Стоимость продолжения вашей борьбы за искупление. Отказ не несет последствий, но это также необратимо.

– Мы не будем рассказывать вам, как решать, – закончила фиолетовый Тренер. – Вы выбираете свой путь.

Софи потянулась к своей бусинке, и толчок электричества ужалил ее руку. Она не понимала, что жертва будет такой буквальной. Но она была рада знать, что могла пережить ее.

Она привязала бусинку к своему черному шнурку, и та выглядела настолько маленькой рядом с синей бусинкой. Особенно учитывая, сколько бусинок было у Сбившихся с Пути вокруг нее.

– Если ты будешь думать, что станет легче, то этого не будет, – прошептал голос ей в ухо.

Она обернулась и обнаружила Тень, повернувшего голову в ее сторону. Но он был слишком далеко, чтобы она услышала его шепот.

Она открыла рот, чтобы ответить, и он указал ей туда, где стоял фиолетовый Тренер и наблюдал.

– Ты должна быть осторожнее, – сказал его шепчущий голос, несмотря на расстояние между ними. – Тренеры очень интересуются тобой.

Она не могла понять, как он делал это, пока мельком не взглянула и не заметила его тень, пересекающую с ее тенью.

Подожди, передала Софи, когда он повернулся, чтобы уйти.

Она помнила предупреждения врача... или Фитца... но она не могла отказаться от шанса установить связь.

Она не доверяла ему, и тем не менее обратилась к нему с кое-чем безопасным.

Ты можешь передать своей подруге Гидрокинетику «спасибо» за мое спасение?

Его тень снова скользнула по ее, и она почти могла почувствовать, как его глаза изучают ее.

– Ты – другая, – прошептал голос. – Я не могу решить, хорошо ли это?

Так и есть, я – другая, передала она, удивляясь, насколько ей хотелось, чтобы он ей поверил.

Он ушел, не сказав ни слова.