Текст книги "Журнал Двести"

Автор книги: Сергей Бережной

Соавторы: Андрей Николаев,Двести Журнал
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 57 страниц)

Новые строки летописи

ЖАHРОВЫЕ ПРЕМИИ «СТРАHHИК»

Лауреаты специальных (жанровых) премий «Странник» за лучшие отечественные произведения в жанрах фэнтези, фантастики ужасов, альтернативной истории и героико-романтической фантастики, опубликованные в 1992–1994 годах, объявлены 25 марта 1995 года на «Сибконе» в Красноярске. Премии присуждены:

"МЕЧ В КАМHЕ" (фэнтези)

Михаил УСПЕHСКИЙ. "ТАМ, ГДЕ НАС НЕТ"

«ЛУHHЫЙ МЕЧ» (фантастика ужасов)

Андрей ЛАЗАРЧУК. "МУМИЯ"

«ЗЕРКАЛЬHЫЙ МЕЧ» (альтернативная история)

Вячеслав РЫБАКОВ. "ГРАВИЛЕТ "ЦЕСАРЕВИЧ"

«МЕЧ РУМАТЫ» (героико-романтическая фантастика)

Сергей ЛУКЬЯHЕHКО. "РЫЦАРИ СОРОКА ОСТРОВОВ"

Профессиональная литературная премия в области фантастики «СТРАННИК» 1995

1. КРУПНАЯ ФОРМА

1. Юрий БРАЙДЕР, Николай ЧАДОВИЧ. Евангелие от Тимофея; Клинки Максаров. Романы из цикла «Тропа». – В кн.: Брайдер Ю., Чадович Н. Избранные произведения, том 1. Нижний Новгород: Флокс, 1994. (И другие издания).

2. Кир БУЛЫЧЕВ. Заповедник для академиков. – М.: Текст, 1994.

3. Андрей КУРКОВ. Бикфордов мир. – Киев: Комтеко, 1993.

4. Андрей ЛАЗАРЧУК. Солдаты Вавилона. – В журн. "День и ночь" (Красноярск), 1994, ##1–3.

5. Ант СКАЛАНДИС. Катализ. – В журн. "Молодежь и фантастика" (Днепропетровск), 1991–1993, ##1–5.

6. Андрей СТОЛЯРОВ. Я – мышиный король. – В журн. "Нева" (СПб.), 1994, #5/6.

7. Михаил УСПЕНСКИЙ. Там, где нас нет. – В журн. "День и ночь" (Красноярск), 1994, ##4–5.

8. Владислав КРАПИВИН. Сказка о рыбаках и рыбках. – В кн.: Крапивин В. Сказка о рыбаках и рыбках; Помоги мне в пути… Нижний Новгород: Нижкнига, 1994. / 8-й пункт внесен по предложению члена Жюри Б.Н.Стругацкого согласно Положению о премии "Странник".

2. СРЕДНЯЯ ФОРМА

1. Юрий БРАЙДЕР, Николай ЧАДОВИЧ. Стрелы Перуна с разделяющимися боеголовками. – В кн.: Брайдер Ю., Чадович Н. Избранные произведения, том 1. Нижний Новгород: Флокс, 1994. (И другие издания).

2. Юлий БУРКИН. Бабочка и василиск. – В кн.: Буркин Ю. Бабочка и василиск. Алматы: Экспресс-книга, 1994.

3. Юлий БУРКИН, Сергей ЛУКЬЯНЕНКО. Сегодня, мама! – В журн. "Молодежь и фантастика" (Днепропетровск), 1994, #6. (И другие издания).

4. Сергей КАЗМЕНКО. Знак Дракона. – В кн.: Казменко С. Знак Дракона. СПб.: ЛитерА; Интерпресссервис, 1993.

5. Михаил УСПЕНСКИЙ. Дорогой товарищ король. – В журн. "Фантакрим-MEGA" (Минск), 1994, #2.

6. Владимир ФИРСОВ. Сказание о Четвертой луне. – В журн. "Уральский следопыт" (Екатеринбург), 1993, #8–9.

7. Александр ЧУМАНОВ. Улет в теплую сторону. – В журн. "Урал" (Екатеринбург), 1994, #5.

8. Юлия ЛАТЫНИНА. Проповедник. – В журн. "Знание-сила", 1994, ##6-12. (8-й пункт внесен по предложению членов Жюри А.Лазарчука и М.Успенского согласно Положению о премии "Странник".)

3. МАЛАЯ ФОРМА

1. Марианна АЛФЕРОВА. Женщина с диванчиком. – В журн. «Пульс» (Москва), 1994, #4.

2. Александр ЕТОЕВ. Человек человеку лазарь. – В журн. "Пульс" (Москва), 1994, #4.

3. Сергей КАЗМЕНКО. До четырнадцатого колена. – В кн.: Казменко С. Знак Дракона. СПб.: ЛитерА; Интерпресссервис, 1993.

4. Сергей ЛУКЬЯНЕНКО. Фугу в мундире. – В журн. "Миры" (Алматы), 1993, #2.

5. Виктор ПЕЛЕВИН. Зомбификация. – В журн. "День и ночь" (Красноярск), 1994, #4. [Решением жюри эта позиция перенесна в раздел "Критика и публицистика"]

6. Николай РОМАНЕЦКИЙ. Ковчег на Второй линии. – В журн. "Фантакрим-MEGA" (Минск), 1994, #2.

7. Борис ШТЕРН. Кащей Бессмертный – поэт бесов. – В кн.: Штерн Б. Сказки о Змее Горыныче. Кировоград: ОНУЛ, 1993.

4. ПЕРЕВОДЫ

1. А.К.АНДРЕЕВ. – Перевод романа Майкла Крайтона «Конго». М.: Мир, 1994.

2. Наталья ГРИГОРЬЕВА, Владимир ГРУШЕЦКИЙ. – Перевод романа Эллен Кашнер "Томас Рифмач". В журн. "Если" (Москва), 1994, #9.

3. П.ЗАФИРОВ при участии Ю.ЗДОРОВОВА. – Перевод романа Курта Воннегута "Галапагосы". В кн.: Воннегут К. Избранные произведения в 2-х томах, том 2. СПб.: Вариант, 1994.

4. Александр КОРЖЕНЕВСКИЙ. – Перевод романа Стивена Кинга "Кэрри". М.: Огонек, 1994.

5. Кирилл КОРОЛЕВ. – Перевод повестей Кима Стенли Робинсона "Слепой геометр" (в журн. "Если", Москва, 1994, # 10) и Люциуса Шепарда "Красавица-дочь добытчика чешуи" (в журн. "Если", Москва, 1993, #9).

6. Юрий СОКОЛОВ. – Перевод романа Карла Сагана "Контакт". М.: Мир, 1994.

7. Сергей ХРЕНОВ. – Перевод двухтомного сборника романов и повестей Джеймса Брэнча Кейбелла "Сказание о Мануэле". СПб.: Северо-Запад, 1994.

5. КРИТИКА / ПУБЛИЦИСТИКА

1. Эдуард ГЕВОРКЯН. Книги мертвых. – В журн. «День и ночь» (Красноярск), 1994, #5.

2. Вадим КАЗАКОВ. Полет над гнездом лягушки. – В журн. "Двести" (СПб.), 1994, #Б.

3. Кирилл КОРОЛЕВ. Соседи по планете. – В журн. "Если" (Москва), 1994, #9.

4. Борис ЛАНИН. Русская литературная антиутопия: Монография. – М., 1993.

5. Всеволод РЕВИЧ. Легенда о Беляеве, или Научно-фантастические зомби. – В журн. "Фантакрим-MEGA" (Минск), 1993, #6.

6. Вячеслав РЫБАКОВ. Кружась в поисках смысла: Публицистика и культурология. СПб.: Двести, 1994.

7. Андрей СТОЛЯРОВ, Борис СТРУГАЦКИЙ. Пейзаж после битвы. – В журн. "Нева" (СПб.), 1994, #5–6. (И другие издания).

6. РЕДАКТОР / СОСТАВИТЕЛЬ

1. Сергей БЕРЕЖНОЙ, Андрей НИКОЛАЕВ. – Редакторы журнала «Двести», СПб., 1994, 2 номера (##А и Б).

2. Дмитрий ИВАХНОВ. – Составитель серии "Меч и посох": три книги Майкла Муркока, две книги Филипа Хосе Фармера. Издательство "Тролль", Саратов, 1993–1994.

3. Александр КАШИРИН. – Составитель антологии "Харон обратно не перевозит". Издательство ВТО МПФ, Москва, 1994.

4. Игорь КУЗОВЛЕВ. – Составитель серии "Иноземье": авторские сборники Тэнит Ли, Кэролин Черри, Геннадия Прашкевича и Андрея Щупова. Издательства "КРОК-Центр" и "Тезис", Екатеринбург, 1993–1994.

5. Олег ПУЛЯ. – Составитель серии "Хронос" и входящей в него антологии французской фантастики "Планета Семи Масок". Издательство "Аргус", Москва, 1993.

6. Александр ШАЛГАНОВ. – Главный редактор журнала "Если", Москва, 1994, 10 номеров (##1-12).

7. Ефим ШУР. – Главный редактор журнала "Фантакрим-MEGA", Минск, 1994, 2 номера (##1 и 2).

8. Роман СОЛНЦЕВ. – Главный редактор журнала "День и ночь", Красноярск, 1994, 5 номеров (##1–5). [Позиция добавлена решением жюри премии].

7. ИЗДАТЕЛЬСТВО

1. Издательство «АРГУС», Москва, директор Алексей Волков.

2. Издательство "АРМАДА", Москва, редактор отдела фантастики Кирилл Залессов.

3. Издательство "МИР", Москва, зав. редакцией фантастики Анатолий Кирюшкин.

4. Издательство "ПАРАЛЛЕЛЬ", Нижний Новгород, редактор отдела фантастики Михаил Редошкин.

5. Издательство "ПОЛЯРИС", Рига, директор Василий Быстров.

6. Издательство "ТРОЛЛЬ", Саратов, директор Дмитрий Ивахнов.

7. Издательство "ФЛОКС", Нижний Новгород, главный редактор Людмила Мартьянова.

8. ХУДОЖНИК / ОФОРМИТЕЛЬ

1. Яна АШМАРИНА. – Иллюстрации к собранию сочинений Роберта Хайнлайна. СПб.: Terra Fantastica, 1993–1994.

2. С.БОНДАРЕНКО. – Художественные фотографии, использованные во внешнем оформлении книг серии "Меч и посох". Саратов: Тролль, 1993–1994.

3. Денис ГОРДЕЕВ. – Обложка и иллюстрации сборника "Сказки Старой Англии". М.: Аргус, 1994.

4. Владимир и Татьяна КАНИВЕЦ. – Оформление двухтомного сборника романов и повестей Джеймса Брэнча Кейбелла "Сказание о Мануэле". СПб.: Северо-Запад, 1994.

5. Всеволод МАРТЫНЕНКО. – Обложки и иллюстрации книг серии "Хронос". М.: Аргус, 1993–1994.

6. А.САЛЬНИКОВ. – Внешнее оформление книг серии "Координаты чудес". М.: АСТ, 1994.

7. Кира СОШИНСКАЯ. – Оформление книг серии "Зарубежная фантастика". М.: Мир, 1993–1994.

Номинационные списки составлены на заседаниях номинационной комиссии премии «Странник» (декабрь 1994, январь-февраль 1995) и утверждены всеми членами номинационной комиссии

Председатель комиссии: Борис Стругацкий

Ответственный секретарь: Борис Завгородний

Члены номинационной комиссии: Александр Каширин, Андрей Николаев, Сергей Переслегин, Александр Сидорович, Николай Ютанов

Накануне

Вадим Казаков
Баллада о резиновом автобусе

…Только самому себе голову рубить несподручно: замах не тот.

М.Успенский

От объяснительных записок нет никакого спасения. Звоню это я Андрею Николаеву и рапортую от успешной подготовке очередных номинаций «Интерпресскона» и «Бронзовой улитки», а у него, представьте, для меня уже готов сюрприз. Раз, говорит, ты у нас теперь председатель номинационной комиссии этих самых премий, так будь добр соответствовать и представь-ка нам для журнала «Двести» не только итоговые списки, но еще и отчет о проделанной работе. Зачем? А чтобы народ из первых рук доподлинно знал, чем комиссия занималась и отчего списки соискателей вышли такими, а не эдакими. Полная гласность должна быть. Учет и контроль. Компрене ву?

Чего уж там не компрене. Я на Андрея Анатольевича не в претензии: бразды правления в комиссии он мне еще по осени честно передал (хотя помогать на общественных началах, конечно, не бросил), во главу угла поставил позицию независимого фэн-журналиста и рассудил, что без таково вот моего сочинения (как и многого другого, но уже не моего) к новому "Интерпресскону" готовиться не след. А совсем уж в идеале – это чтобы распубликовать еще и полный реестр: кого и за какие упущения в работе мы в номинацию не пропустили. Добрым людям в назидание.

И понял я, что отвертеться от этого дела не судьба. Опять же и мысли кое-какие по поводу имеются. Так что кричать "Да пош-ш-шли вы все!" воздержусь – вдруг да будет общественности от моих заметок какая-никакая польза и приятность.

Ну что, начнем?

* * *

Шестого мая прошлого года на «Интерпрессконе» в номере Саши Сидоровича собрался весь тогдашний состав номинационной комиссии плюс несколько сочувствующих. Я скажу об этом действе немного подробнее, чем это сделал в «оберхамовских» мемуарах Николаев.

После длительной ругани, когда иссякли риторические вопросы и экстремистские предложения, мы изложили-таки на бумаге некоторые дополнения и уточнения к прежнему (принятому в марте 93-го) Положению о работе комиссии.

Мы решили парочку так называемых кадровых вопросов, дополнив комиссию А.Керзиным (Москва) и М.Якубовским (Ростов-на-Дону), а Николаеву присвоив звание председателя де-юре (де-факто он им был давным-давно).

Я позволю себе напомнить, как вообще эволюционировал состав комиссии. В 90-м году при подготовке "Интерпресскона-91" претендентов на премию Б.Н.Стругацкого (за лучшую публикацию в фэнзинах) отбирали С.Логинов, А.Сидорович, А.Чертков, Ю.Флейшман и А.Николаев. В 1991 году, когда готовились списки соискателей "Бронзовой улитки" 92-года, в комиссию вошел ваш покорный слуга, а Логинова сменил Б.Миловидов. Годом позже (подготовка списков по "Бронзовой улитке-93" и "Интерпресскону-93" вместо Ю.Флейшмана был приглашен Д.Байкалов (Москва). Еще через год (премии 1994 года) Миловидова заменили В.Борисов (Абакан) и П.Поляков (Омск): команда наша стала еще менее петербуржской. Затем, как уже говорилось, нас стало девять, а Николаева официально обозвали председателем. Но и это еще не все. Осенью 94-го мы снова остались всемером: Чертков и Николаев прекратили официальное членство в комиссии, дабы не создавать этических противоречий между этой работой и политикой независимых редакторов фэн-прессы. Из самого первого состава остался только Сидорович, а возглавлять комиссию доверили мне.

Но вернемся к нашим поправкам. Поскольку сроки "Сидорконов" сдвинулись ближе к лету, мы установили более удобные и разумные списки окончательного оформления номинаций: 31 января, то есть на три недели позже. Сдвинулись до 15 февраля и сроки рассылки готовых номинаций участникам кона.

(СНОСКА: По последней редакции Положения распространение окончательного номинационного списка вменяется в обязанность комиссии. После выхода из комиссии Николаева, эта функция должна перейти, видимо, к организаторам "Интерпресскона". Во всяком случае, в реальной практике так оно и есть.)

Было решено не рассматривать впредь публикации художественных произведений в газетах. Объем того или иного художественного текста мы договорились подсчитывать по опубликованному варианту (из-за неясности этого момента уже были всяческие недоразумения).

И, наконец, мы уточнили заглавие последнего раздела номинации: "Критика, публицистика и литературоведение". Это более верно и создает меньше проблем с классификацией "пограничных" произведений типа сочинения д-ра Каца.

Некоторые наши споры еще не завершены. Кое-какие соображения появились уже после "Сидоркона-94" – их еще предстоит согласовывать между собой и с организаторами кона. (О своих предложениях касательно списков и голосования я скажу дальше).

…А потом мы работали: читали новинки сами и сообщали о них другим, неисповедимыми путями добывали публикации, спорили, предлагали, принимали и отвергали, звонили, переписывались. В конце октября нам даже удалось собраться вчетвером в Москве и обсудить предварительные наработки. (Состоялись бы очередные Стругацкие чтения – съехались бы и числом поболее). Нам постоянно помогали редакторы "Двести", причем Николаев не забывал напомнить: его дело теперь – только обратить внимание, посоветовать, а решать придется нам и отвечать за решения – тоже нам.

Так или иначе, но к точно назначенному сроку мы подготовили списки по всем разделам. Теперь можно немного перевести дух и спокойно поглядеть, чего же мы такого натворили.

* * *

В списках оказалось 59 произведений. Мы надеемся, что достаточно полно представили наиболее удачную часть нынешней русскоязычной фантастики. Некоторая часть позиций относится к 93-му, а не к 94-году: либо вовремя не дошли до комиссии, либо реально выпущены все же в 94-м. Куда больше, нежели в предыдущие годы, оказалось в номинации произведений крупной формы: это не наш произвол, таков реальный расклад прочитанного. А вот в разделе критики произведений оказалось маловато, а целая треть из них – нетрадиционные по форме, где-то «пограничные» с художественной литературой. Что ж, столько и так теперь пишут…

Что касается критериев отбора, то мы совершенно субъективны. Мы не профессиональные литературоведы, а более-менее квалифицированные читатели с читательскими же оценками и пристрастиями. Общие установки у нас, вероятно, очень близки, в частностях же сплошь и рядом возможны самые свирепые разногласия – но при полном уважении других мнений. Так что итоговый список, надеюсь, охватывает куда более широкий спектр предпочтений, чем у каждого из нас в отдельности.

Прочие представления, на которых строится наша работа, тоже достаточно элементарны. Разрешите напомнить довольно простые вещи, сформулированные три десятка лет назад в одной неопубликованной статье Стругацких:

"Спросим себя: для чего читают художественную литературу? (Заметьте: для чего читают, а не для чего издают).

1. Чтобы получить эстетическое удовольствие от художественного совершенства.

2. Чтобы дать пищу "голоду чувств", так сказать – посопереживать.

3. Чтобы утолить интерес к смелой и острой фабуле.

4. Чтобы получить позитивные знания.

5. Чтобы дать пищу воображению.

6. Чтобы "убить время", отвлечься от будней жизни.

В максимальном удовлетворении этих шести читательских "чтобы" и состоит задача художественной литературы."

Вот именно. Ну и мы не хуже других. С одной стороны – простейшее удовольствие-неудовольствие от прочитанного (при необходимости эти "нравится-не нравится", иногда сформулированные чисто интуитивно, можно и пояснить). С другой стороны – надо учитывать литературную состоятельность претендентов, уровень литературного мастерства, ниже которого, по идее, ни один текст номинации находится не должен.

Это, впрочем теория. На практике все сложнее. Скажем, мне определенно не нравится некоторая часть номинации (в том числе, между прочим, романы Лазарчука и Столярова). Не нравятся тематика, лексическая манера, способ сюжетообразования, метод полемики с оппонентами, прокламируемая идея, психология персонажей… да мало ли что еще? Но при этом я не имею права забывать, что эти тексты, пусть и не вполне симпатичные мне, есть бесспорная литература и что мои личные впечатления – не окончательный приговор, исключающий совсем иные оценки.

Возможно и обратное: по литературным кондициям вещь не дотягивает, но какую-то часть этих самых читательских "чтобы" вполне успешно удовлетворяет. Вот тут занятная мелочь, и тут тоже… а в целом, ну явно не шедевр. Но если сумма всех этих мелочей заставляет хотя бы на время примириться с художественным несовершенством – как тогда? Спорим, решаем…

Да, разумеется, "автобус не резиновый". Да, разумеется, нельзя превращать номинацию в реестр чуть ли не всей отечественной фантастики последнего года. Даже с учетом всяческого отбора позиций в наших списках получается многовато – и это вовсе не приводит нас в восторг. Но надо понимать, что уже ряд лет наши списки выполняют и некую дополнительную задачу: отражают в именах и названиях ту часть отечественной фантастики, которая заслуживает не лауреатских наград, а хотя бы элементарного прочтения, хотя бы извлечения из поглотившей все и вся завалов фантастики импортной или псевдо-импортной. Простейший рекомендательный список – хотя бы таким образом. Ведь просто жалко бывает – не узнают, не заметят, пропустят…

И еще о качестве (о количестве позиций речь пойдет позже). Я совершенно сознательно не буду объяснять здесь, за что то или иное конкретное произведение включено в номинацию. Раз включено – значит, по вышеприведенным соображениям признано достойным. А интересующиеся подробностями могут, скажем, почитать рецензии Сергея Бережного в "Двести" – там сплошь люди из нашего списка.

Чертовски трудно и не всякому дано кратко объяснить, почему книга хорошая. Еще Чехов замечал, что обратная процедура куда проще. Если ты обнаруживаешь в тексте следы явного плагиата или подбор убогих "неологизмов", школярское неумение справиться с печатным словом или дурную пародию, выдаваемую за литературный эксперимент, циничное жлобство или надрывную агрессивность, суетливое вранье или надругательство над психологией – надо назвать вещи своими именами и на этом окончить споры.

Не стану говорить обо всем, что оказалось в нашем поле зрения, но за пределами номинации. Но некоторые достаточно известные имена и названия есть смысл произнести. Хотя бы для того, чтобы больше никто не предлагал. А то, скажут, забыли.

Не забыли. Очень даже хорошо помним.

* * *

Сергей Абрамов, «Тихий ангел пролетел» (М.: Олимп, 1994; М.: Терра, 1994). Паникеры-американцы Ф.Дик и Р.Харрис как-то уж очень нервно описывали результаты гипотетической победы Германии во Второй Мировой. Ничего им из ихней Америки не видать, нашему соотечественнику куда сподручнее. Ужасы торжествующего нацизма? Бросьте, ребята, запугивать, все будет путем. Ихний нацизм скоренько и неизбежно трансформируется в очень уважаемую автором русскую национальную идею, всех коммунистов – чтобы под ногами у истинных хозяев России не путались – вышибут в Южную Африку. А на освободившейся территории под мудрым присмотром ГБ вовсю расцветут сто цветов, потому как державность и соборность, сами понимаете, юбер аллес… Все это внушается долго и упорно – хоть в натужно-веселеньких похождениях залетного «совка» из нашей реальности, хоть в длинных и малосъедобных квазиисторических сентенциях, перемежающих основной сюжет. А лет эдак двадцать назад С.Абрамов в своих сочинениях не считал зазорным с фашистами и подраться…

Юрий Козлов, "Геополитический романс" (М.: Ковчег, 1994). Две повести (заглавная и "Одиночество вещей") – это, по сути, очень обстоятельная иллюстрация к воплю души: "За державу обидно!". Просто, задушевно и без всяких недомолвок разъясняется, кто, кому и за сколько продал русский народ. Галерея покупателей – на любой вкус: от похотливых немцев до пронырливых лиц неопределенно-кавказской национальности. На кого последняя надежда? Ну конечно же: на воспетого изданиями определенного толка "последнего солдата империи". Методы спасения державы? Будто не знаете. Да хотя бы долбануть от души по продажным президенту с премьером – ракетой из случайно завалявшегося в кустах суперсекретного вертолета, который еще не успели за бесценок сплавить инородцам – вот и благо. В общем, новейший вариант на темы Проханова с Беловым. На одном из этих сочинений в некоем приличном издательстве наложили резолюцию: "Проводить. Пальто не подавать!" Полностью присоединяемся.

К этой же компании тяготеет и безразмерная эпопея Юрия Никитина про "троих из леса" (М.: Равлик), достигшая к началу 95-го года шести томов. Здесь обида за державу нашла отражение в форме героической фэнтези, которая, как полагает автор, куда круче иностранных, а главное – без всякого этого их безродного космополитизма. Те, кто читал в старинные годы "молодогвардейские" сочинения Ю.Никитина, ничего принципиально нового в авторском мышлении не обнаружат. Все те же любимые вариации на темы "Что русскому здорово, то немцу смерть", "Не позволим вражеское рыло сунуть в наш советский огород" и "Много будешь читать – императором не станешь". С новациями туго. Ну разве что всем известный Конан, распознанный автором как природный славянин и произносящий сугубо патриотические тирады? Да нет, старая хохма с Троянской войной, как внутренней разборкой русичей впечатляла как-то больше. А сюжет… Ну, фэнтези для бедных, зато к пятому пункту не подкопаешься. Читать можно? Ну да, как в том анекдоте про наждачную бумагу заместо туалетной: "Многие берут, и некоторым даже нравится". Без "Золотых Змеев" Ю.Никитин сам себя не оставит – а нас уж увольте.

Василий Головачев, "Тень Люциферова крыла" (Н.Новгород: Флокс, 1994), иначе – "Посланник" (М.: Армада, 1994). Особых сюрпризов тоже не наблюдается. О стилистике Головачева и психологии его героев говорено не один раз, повторяться не буду. Поведение персонажей? Давно знакомая модель: "В ход пустил он четыре конечности, но пустил ли он голову в ход?" Сюжет? Очередные происки темных сил – и чтобы при этом почаще мордой об стол. Новации? О да, имеются. Я оккультные трактаты не шибко жалую, но к "Розе Мира" Даниила Андреева отношусь хорошо. И когда вижу, как из глубокого философско-этического сочинения, написанного безукоризненно нравственным человеком в немыслимых условиях отнюдь не на потребу скучающей публике, пытаются наскоро соорудить фон для убогого плюходействия – очень хочется попросить убрать руки. Это уж не говоря о том, что совершенно специфические андреевские имена и неологизмы сознательно используются не по делу: собственные имена становятся нарицательными, светлые силы – темными… Нехорошо это. Стыдно. Совесть надо иметь.

Алексей Иванов, "Корабли и Галактика" ("Уральский следопыт", 1993: #10–12). Лет пять назад повесть того же автора "Охота на "Большую Медведицу" была воспринята публикой, мягко говоря, неоднозначно. Некоторые рецензенты примирились с объективной реальностью на том, что у автора такой хитрый литературный прием: имитировать полноценную литературу под лабуду с роковыми страстями, неудобоваримой психологией и языком школьного сочинения. На том и успокоились. Но с новым романом, полагаю, этот номер не пройдет. Хотя бы из-за эпического объема. И потом – стиль, язык, сюжет, терминология (своя и краде… виноват, заимствованная)! Это можно цитировать в веселых компаниях с любого места. Эффект гарантирую: бьет наповал. Правда, не исключены остаточные явления: взрывы в ушах, звездная пыль в глазах и неодолимые поползновения изъясняться плохим гекзаметром. Может быть, хотя бы сейчас рецензенты наберутся смелости произнести слово "примитив" и этим закрыть тему?

Следом упомяну первые два тома сериала "Мир Асты": "Потрясатель тверди" А.Мазина и "Последний враг" Д.Григорьева (СПб.: Северо-Запад, 1994). Это, как гласит аннотация, "грандиозный проект, не имеющий аналогов в мировой фантастике". Группа литераторов, лингвистов, историков разработала, стало быть, концепцию планеты Аста. Ну вроде как борхесовские энциклопедисты: помните там, Тлён, Укбар и все такое прочее. В общем – подвижники. Герои – молодцы. Начинаешь осваивать тома этого амбициозного издания… М-да. Нет, братцы, это далеко не Борхес. И насчет "лучших традиций героической фэнтези" сильно преувеличивают. Скучно же, господа! Причем все слагаемые этой скуки – налицо. Занудная, вовсе не оригинальная в мелочах и отменно длинная в целом "краткая история Асты". Навязчивые следы беспрестанных заимствований у множества классиков и предшественников. Обильные, но вымученные неологизмы. Тривиальная психология. Средней вялости интрига. И как результат – объемистый набор общих мест такого рода беллетристики. Но помилуйте, куда проще обратиться к набившим себе руку зарубежным производителям такого продукта, а то и вовсе к известному руководству А.Свиридова, где эти же штампы изложены не в пример короче и веселее. Так что на "грандиозный проект" пока не тянет. На место в номинации, извините, тоже.

Еще в ассортименте имеются Ричарды Блейды отечественной сборки, выпущенные под псевдонимами и без оных (СПб.: Северо-Запад, 1994; СПб.: ВИС, 1994). Оказывается, есть мнение, что это тоже часть российской фантастики. Нет, я не отгораживаюсь и не бросаю тень, но ежели бы существовала номинация "Российские подделки под тамошнюю фэнтезийную халтуру" – там бы все эти пэры Айдена, промышляющие у Ворот Смерти, были аккурат на месте. А у нас задачи не те. Зачем нам определять, какую еще осетрину второй свежести научились на родных просторах сносно имитировать? И потом – для приличного литератора как-то характернее создавать собственные миры, а если уж совсем невтерпеж кого-то дополнить – так хотя бы тех авторов, чья литературная состоятельность отчетливо превышает уровень Джефри Лорда и иже с ним.

Пожалуй, достаточно.

* * *

Несколько иная ситуация, когда из нескольких произведений одного автора мы выбирали наиболее достойные (с нашей, естественно, точки зрения). Скажем, Владислав Крапивин, у которого мы прочитали в прошлом году пять новых повестей и романов представлен всего двумя вещами из цикла о Кристалле. (Хотя то же «Серебристое дерево с поющим котом» – вещь милая, но автобус, смею напомнить, не резиновый.) Или, скажем, мы включили в номинацию роман Кира Булычева «Заповедник для академиков» (М.: Текст, 1994), из цикла про реку Хронос, но не включили его же «Покушение на Тесея» (М.: Армада, 1994) из серии про Кору Орват. Здесь, кстати, мы учли и мнение автора, опубликованное в октябре прошлого года в «Книжном обозрении».

Некоторые же издания, о которых нам сообщали доброжелатели, живьем увидеть как-то не довелось. Соответственно, о какой номинации речь? Я готов, например, поверить на слово, что книга "Отруби по локоть" – это круто, забавно, заслуживает и прочее. Но где текст? Ходатаи и радетели такого рода изданий – где экземпляры для комиссии? Номинаторы "Странника" вон вообще имеют право содрать с любого заявителя "не менее десяти" (десяти!) экземпляров лоббируемого сочинения, а иначе от ворот поворот. Мы до такого уровня средневекового зверства покамест не дошли, но на один-два несчастных экземпляра имеет право комиссия или нет? А если на интересы комиссии наплевать, то отчего бы и не наплевать заодно на место в номинации? А если какие-то амбиции все же есть, так без паблисити нет просперити. Справка: при подготовке нынешней номинации лично я получил тексты от одного автора, причем как раз его произведения у меня были. Это Александр Громов. Больше желающих не нашлось.

Кстати, мой адрес: 410026, Саратов-26, а/я 1492, Казаков В.Ю. Можно, впрочем, высылать и другим членам комиссии. Или, если кому так проще, то Николаеву – мы с ним договоримся.

Разумеется, все эти призывы насчет обязательных экземпляров – наши уже всем надоевшие ритуальные восклицания. Никакого толку почти наверняка не будет. Но только если в один прекрасный момент кто-то что-то не обнаружит в номинации – исключительно по этой причине! – просьба не обижаться, мы честно предупреждали.

Остается только сожалеть, что несколько весьма достойных вещей просто не успели до нас вовремя добраться и, соответственно, попасть в номинацию (в их числе и любимый мною роман С.Логинова "Многорукий бог далайна"). Мы постараемся, чтобы ничего не пропало, не забылось, не затерялось – и непременно было учтено при работе над списками следующего года.

* * *

Итак, списки готовы. Уже собираются и высылаются тексты для Бориса Натановича – он сможет прочитать все. А гостям «Интерпресскона» предстоит как-то найти и освоить хотя бы часть объемистой номинации, определиться и когда придет пора – проголосовать.

А тут, увы, все очень непросто.

Я говорил о пользе номинаций "Интерпресскона" как рекомендательных списков. Так-то оно так. Но нельзя не признать, что для прямой цели списков – голосования их объем явно велик.

Самое интересное, что никаких записанных норм и правил на сей счет не существует. Но есть устойчивая традиция – ей-то мы и продолжаем аккуратно следовать, невзирая на изменившиеся обстоятельства.

При подготовке самых первых списков для Б.Н. в 90-м году был по согласованию со Стругацким принят потолок – 20 позиций в разделе. Стало быть, Б.Н. выбирал в 91-м году по двум разделам ровно из 40 публикаций. Еще через год ("Бронзовая Улитка" 1992 года) разделов в номинации стало три, верхний предел не изменился, но и не все разделы заполнялись полностью. Тогда в списки попало 50 текстов из 60 возможных. В конечном счете здесь все зависело с одной стороны от долготерпения и благожелательности Б.Н., а с другой от усилий Николаева со товарищи по добыванию текстов. Все делалось аккуратно, все были друг другом довольны.

Начиная с 93-года по таким же спискам, как у "Бронзовой Улитки", стала присуждаться точно такая же внешне, но совершенно иначе определяемая правилами премия "Интерпресскон". При этом опять усложнились правила игры: разделов стало четыре, а количество допустимых позиций (нигде печатно так и не зафиксированное) – по прежнему 20 в разделе. Б.Н. по-прежнему знакомился со всеми кандидатурами списка, общее число в 93-м было даже чуть меньше, чем в 92-м – 48 из 80 возможных (если по разделам, то соответственно 8-16-15-9), все оставалось в порядке. Но гости "Интерпресскона" весьма приличную долю номинации просто не могли и не успевали прочитать: знание 50 % списка было бы уже отличным результатом. Позиции списка оказались в неравных условиях не только по качеству, но и по степени доступности – и это сильно повлияло на результаты. Можно говорить всякое о недостатках или достоинствах известного романа В.Звягинцева, но для голосования наверняка самым существенным обстоятельством стало то, что огромное большинство собравшихся "Одиссея" читали.