Текст книги "Содержательное единство 2001-2006"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 78 страниц)

Однако 23 ноября 1991 года Милошевич неожиданно соглашается с предложенным экс-госсекретарем США Сайрусом Вэнсом планом мирного урегулирования и приказывает вывести части ЮНА из Хорватии. Сопротивление хорватам оказывают только военизированные формирования краинских сербов. И этого Милошевичу никогда не забудут.

Вскоре Германия, а затем и Евросоюз и США, признают независимость Хорватии и Словении.

Весной 1992 года о своих претензиях на государственную самостоятельность заявляет Босния и Герцеговина. ЮНА начала боевые действия на территории республики.

Однако уже к лету 1992 года части ЮНА покинули Боснию, и началась ожесточенная гражданская война между тремя общинами – сербской, хорватской и мусульманской. Сначала хорваты и мусульмане вместе воюют против сербов, но вскоре начинается война всех против всех: сербы, хорваты и мусульмане уничтожают друг друга.

Поздней весной 1992 года Милошевич и его черногорские союзники провозглашают новое государство – Союзную республику Югославия (СРЮ), в состав которой входят только Сербия и Черногория. Фактически Милошевич и его группа, таким образом, отказалась от возможности удержания остатков прежней Югославии – прежде всего Македонии.

В конце 1993 года Югославия по инициативе Милошевича ввела жесткие санкции против Республики Сербской в Боснии и Герцеговине. Причина – отказ лидеров боснийских сербов Радована Караджича и Ратко Младича поддержать план мирного урегулирования Вэнса-Оуэна. Этого Милошевичу тоже никогда не забудут.

Летом 1995 года хорватские войска неожиданно атакуют Сербскую Краину. Сопротивление краинских сербов оказалось сломленным в течение нескольких часов. Бегство сербского населения из Хорватии превратилось в настоящую гуманитарную катастрофу. В конечном счете – кто виноват? Только Клинтон и ЦРУ?

Большинство экспертов (и отнюдь не только проамериканских) считает, что конец Краины стал результатом тайной сделки между Милошевичем и тогдашним главой Хорватии Франьо Туджманом. Предмет сделки – "сдача" Краины в обмен на территориальные преференции в Боснии.

Осенью 1995 года Милошевич вместе с Туджманом и боснийским лидером Алией Изетбеговичем стал одним из подписантов и гарантов Дейтонских соглашений. Согласно этим соглашениям, он фактически "сдал" многие территориальные приобретения боснийских сербов в годы войны. Кроме того, фактически на основании этих соглашений были отправлены в политическое небытие лидеры боснийских сербов Караджич и Младич, которые были потенциальными конкурентами Милошевича за общесербское лидерство.

А теперь, если можно так сказать, главное.

Официальным "архитектором" Дейтонского мира стал Ричард Холбрук. Милошевич начал строить с ним отношения. Равно как и с Мадлен Олбрайт. Таким образом, став гарантом Дейтона, Милошевич стал не чужд и определенной части Демпартии США (эксперты говорят, что, прежде всего, Холбруку). Но ведь Милошевич не утратил и связь с Иглбергером. Об этом тоже говорят эксперты, знающие ситуацию изнутри.

Тут-то и крылась будущая катастрофа. Потому что в решающий момент Милошевич колебался между двумя, так сказать, телефонными абонентами. Один, очень похожий на Иглбергера, звонил ему и требовал долбануть по американцам. Потому что тогда проваливался Клинтон, и Бушу становилось легче побеждать. А другой, очень похожий на Холбрука, звонил и требовал сдаться американцам, потому что это нужно было Гору. Только в пределах этих колебаний Черномырдин мог стать решающей "малой гирькой". Где-то здесь реальный аналитический нерв произошедшего. А вовсе не в пафосных картинках, которые одинаково настойчиво тиражируют про– и антисербские силы в нашей стране и в мире.

В марте 1998 года разразился кризис в Косово. Фактически на территории автономного края начались боевые действия между двумя общинами.

Милошевич принял решение направить туда регулярные войска. В течение лета-осени 1998 года югославская армия фактически совершает разгром албанских вооруженных формирований.

В начале октября 1998 года НАТО и США усиливают нажим на Югославию. Милошевичу угрожают началом боевых действий, если он не выведет войска из Косово.

Далее события развиваются по совершенно неожиданному сценарию.

26 октября 1998 года совет НАТО заявляет, что у Милошевича есть 24 часа на сокращение военного присутствия в Косово до уровня, предшествующего началу конфликта. В противном случае блок обещал применить силу.

28 октября Милошевич отправляет в отставку главу службы госбезопасности Сербии Йовицу Станишича. То есть в очередной раз сдает тех, кто выполняет его команды наступательного характера. А совет НАТО отказывается от применения вооруженной силы.

При этом эксперты однозначно связывают отставку Станишича с желанием Милошевича выстроить такую кадровую конфигурацию в военном и спецслужбистском сообществе, которая бы позволила ему договориться с Западом.

Зимой – ранней весной 1999 года идут длинные и явно провальные переговоры об урегулировании в Косово. "Главную скрипку" от США в них играет Мадлен Олбрайт. Переговоры заканчиваются крахом. От неадекватной мягкости Милошевич опять переходит к неадекватной жесткости.

24 марта 1999 года начинаются натовские бомбардировки Югославии. Они продолжаются 78 дней.

Все это – отвратительно. Но нельзя же не замечать другие слагаемые! Иначе анализ превращается в романтический монолог. Югославские военные имели на руках карты, позволявшие им сыграть более решительно. Десять лет (знаю не понаслышке) – с конца 80-х годов по конец 90-х – только и слышно было о том, как решительно поведет себя югославская армия, которая действительно была на этот момент самой сильной в Европе. Начало сухопутной операции американцев могло стать их полным фиаско. Но только при трех условиях.

Первое. Армия верит своему Верховному Главнокомандующему и идет до конца. Она наносит удары по сухопутному контингенту и приносит противнику недопустимые для него потери. Недопустимыми были потери нескольких тысяч человек. И это было всем понятно.

Второе. Элита и народ тоже идут до конца. И тогда речь идет не о казино и дорогих машинах, а об осажденной крепости в центре Европы. Продержись эта крепость несколько месяцев – у Европы, да и у американцев тоже, не просто нервы бы сдали. Начался бы обвальный откат. Но на это надо было решиться.

Третье. Милошевич должен был перестать играть. Дело не в том, что он должен был начать хорошо играть. Ельцин играл хорошо, а Милошевич плохо. Дело в том, что он должен был прекратить играть. Образно говоря, качаться между Холбруком и Иглбергером. Это означало, что Милошевич должен был превратиться в Кастро. Если кто-то считает, что Кастро не умеет проявлять гибкость, то он глубоко заблуждается. Но у Кастро есть стратегия. А у Милошевича ее не было. У Кастро была консолидированная элита, причем готовая жить иначе, чем в какой-нибудь Коста-Рике. У Милошевича этого не было. И он не сумел это создать. И он уже перестал быть тем, кому верили в самом крупном. В том, что он сам пойдет до конца, что не сдаст.

А теперь о тех, кто давили с разных сторон. И имели свои стратегии, свои миропроектные основания.

Интерес американских республиканцев в той войне состоял, как ни странно, в проигрыше. Потому что это позволяло "умыть" окончательно Клинтона. И, прежде всего, Гора. То есть того, кто должен был как бы наследовать Клинтону. Для этого надо было затянуть военные действия, привести к наземному вторжению, заставить сербов сопротивляться как можно дольше. Тем самым организовать военное поражение американских войск и показать провальность стратегии Демпартии США на Балканах.

Интерес Демпартии США – принудить Милошевича сдаться как можно быстрее.

Чем это кончается?

На Балканах появляется спецпредставитель Президента РФ Виктор Черномырдин, известный своей близостью к Демпартии США (лично к Гору). После 78 дней войны Милошевич соглашается на ввод войск НАТО в Косово и вывод югославских войск из этого района. Фактически, это означает "сдачу" Косово в обмен на сохранение режима личной власти.

Это происходит в июне 1999 года.

А в сентябре 2000 года (то есть через год с небольшим) Милошевич был свергнут в результате выборов и "оранжевого" восстания.

Часть седьмая. Спецсюжеты вокруг имени Милошевича

7.1. Мабетекс

Как вы, наверное, помните, синхронно с началом бомбардировок Югославии весной 1999 года в России разразился политический кризис.

Тогдашний Генеральный Прокурор РФ Юрий Скуратов, ставший жертвой шантажа и компроматной войны, обвинил в атаке на собственную персону главных персонажей его расследований. В том числе – и фигурантов так называемого дела "Мабетекс" Павла Бородина, Беджета Паколли и Виктора Столповских. При этом некоторые нити дела "Мабетекс" вели в Белград.

Глава фирмы "Мабетекс" Беджет Паколли (косовский албанец по происхождению) входил в элиту швейцарского кантона Тичино (столица – Лугано). В числе его ближайших знакомых были и активисты правящей в этом кантоне Либеральной партии Швейцарии секретарь по экономике и финансам Марина Мазони, глава "Банко Делль Готтардо" (через него Паколли проводил финансовые операции) Клаудио Дженералли, глава ТПП Тичино Франко Амброзетти, мэр Лугано Джордио Джудичи.

При этом мэр Лугано Джудичи и Паколли были соучредителями одной из компаний, которая являлась совместным предприятием Паколли и сына Милошевича – Марко Милошевича. Отметим, что Паколли и Милошевич-младший зарегистрировали не только совместную фирму с Джудичи, но и серию компаний в Лугано. Финансовым оператором этих денег был "Банко Делль Готтардо".

При этом Милошевич-младший, Паколли и видные сербские бизнесмены братья Каричи финансировали строительство луна-парка в окрестностях Белграда. Во время строительства луна-парка указанными выше фигурантами была отмыта крупная сумма денег, размещенная в кантоне Тичино. И тут "из песни", ну, никак "слов не выкинешь".

В качестве особо пикантной детали следует выделить то, что членом Либеральной партии Швейцарии была и Карла дель Понте.

Еще одно связующее звено между семьей Милошевича и Паколли – компания "Эр-эм-аш-ка-Трепка" ("RMHK-Trepca"), владеющая железорудными месторождениями в Косово.

Эта компания вначале контролировалась Национальным банком Югославии ("Югобанка" – "Yugobanka") и фирмой "Дженекс" ("Genex"), одной из крупнейших национальных экспортно-импортных организаций. Эти структуры, созданные еще при Тито, фактически стали подконтрольны Милошевичу. В 1996 г. они заключили контракты по продаже минерального сырья с двумя фирмами, одной – зарегистрированной в США ("Trafiguro" – Трафигуро), другой – греческой "Ивангелос Милитмеос-холдинг " ("Evangelos Mitilmeos-holding") на сумму 500 млн. долл. в течение 5 лет. Косовары возмутились такой "сербской конфискацией их природных ресурсов", и Ибрагим Ругова отменил 3 октября 1996 г. эти контракты. Год спустя "Эр-эм-аш-ка-Трепка" ("RMHK-Trepca") наряду с "Дженекс" ("Genex") оказались в списке 64 сербских системообразующих предприятий, подлежащих "приватизации" по указке и под надзором Слободана Милошевича.

А как вам эта "песня"? Она ведь тоже, так сказать, "знакома до боли".

В период боснийской войны "Генерал-экспорт", он же "Дженекс" ("Genex"), потерпел значительные финансовые потери вследствие общего эмбарго на поставки Белграду вооружений и нефти, а также будучи адресно обвинен в незаконном обходе наложенных запретов. Согласно сообщению сербского агентства БТА, 16 апреля 1998 г. началась процедура банкротства "Дженекс" ("Genex"), капитал которого в 1990 г. оценивался в сумму, превышавшую 1 миллиард долларов.

Однако еще в январе 1999 года на сайте "компании Mabetex" (впоследствии измененном) "Дженекс" ("Genex") значился как подрядчик этой швейцарской компании, выполняющий ее работы по реконструкции Кремля и отделке помещений правительства по двум самым крупным контрактам "Мабетэкса" в России.

При этом известно, что Паколли был трижды принят Слободаном Милошевичем, всякий раз для бесед с глазу на глаз и без малейшего промедления; не это ли так поразило окружение главы государства?

В качестве связующего звена между Паколли и Милошевичем эксперты называют брата Слободана Милошевича – Борислава Милошевича.

Если мы со стороны все это видели, то как это могли не видеть югославские элитарии? А если они это видели, то никакого мобилизационного консенсуса между ними уже быть не могло. Они вполне могли специфически интерпретировать мотивы тех или иных действий, включая квазипатриотические. И имели к этому основания. Тем более, что им это было привычно – так "фильтровать базар".

В результате возникало общеизвестное: "Кому война, а кому мать родна". Или иначе: "За что воюем? За национальный интерес? Или за…" А дальше можно подставлять ресурсы – в одних случаях нефть, в других – иные полезные ископаемые.

7.2. Неоднозначность всей ситуации со свержением Милошевича

Смерть Милошевича в гаагской тюрьме фактически совпала с годовщиной убийства премьер-министра Сербии в 2001-2003 гг. Зорана Джинджича.

Милошевич скончался 11 марта.

Годовщина убийства Джинджича – 12 марта.

В убийстве Джинджича были обвинены бывший командир спецподразделения "Красные береты" Милорад Лукович (Легия), экс-глава ГБ Йовица Станишич и экс-командир специального антитеррористического подразделения Франко Симатович. Кроме того, под арестом оказалась и вдова видного полевого командира эпохи балканских войн Желько Разнятовича ("Аркана").

Почти сразу же было обнаружено тело бывшего главы президиума Сербии и экс-покровителя Милошевича Ивана Стамболича. В причастности к этому преступлению, как уже говорилось выше, были обвинены не только "красные береты", но и супруга Милошевича – Мира Маркович.

После смерти Джинджича многие белградские журналисты и аналитики обращали внимание на то, что экс-президент Югославии Воислав Коштуница (в настоящее время – премьер-министр Сербии) активно сохранял кадры Милошевича в спецслужбах, препятствуя увольнению главы ГБ Раде Марковича и командира "красных беретов" Луковича (он же – Легия).

Также Коштуница обвинялся в сговоре с протеже Милошевича в спецслужбах с целью совершения переворота в Сербии против Джинджича и попытке реставрации "старого режима".

Парируя эти обвинения, Коштуница заявил, что 8 октября 2000 года (через несколько дней после падения Милошевича) он по инициативе покойного Джинджича встречался с Луковичем-Легией.

Кроме того, журналистские расследования показали, что за сутки до падения Милошевича – 4 октября 2000 года – Джинджич встретился с Луковичем-Легией. В ходе этой встречи Легия заявил Джинджичу, что он имеет приказ не только подавить уличные беспорядки, но и физически устранить некоторых лидеров оппозиции. Как именно дальше протекал разговор командира "красных беретов" и лидера оппозиции – доподлинно неизвестно. Однако известен результат – "красные береты" фактически "сдали" Милошевича.

Отметим также, что, по словам того же Коштуницы, "красные береты" принимали активное участие в аресте Милошевича 31 марта 2001 года и в его выдаче в Гаагу в июне 2001 года. Обе эти акции прошли по инициативе Джинджича.

Эксперты склонны считать, что причиной, побудившей Луковича и Станишича организовать убийство Джинджича, якобы стало то, что сербский премьер планировал не только арестовать их, но и выдать Гаагскому трибуналу. В этой связи следует вернуться к сюжету с переходом "красных беретов" на сторону оппозиции в октябре 2000 года.

По мнению ряда экспертов, Лукович и Станишич установили связи с оппозицией, предвидя крах режима Милошевича. Как было отмечено выше, коммуникатором между "красными беретами" и оппозицией был именно Джинджич.

Когда был установлен контакт между "беретами" и Джинджичем – вопрос открытый. Но ясно, что не за несколько часов до падения Милошевича, а значительно раньше. Как минимум, такой контакт был установлен за несколько месяцев. И в этой связи следует напомнить, что за несколько месяцев до падения Милошевича по республике прокатилась серия политических убийств. Вот их список:

25 января 2000 года в холле гостиницы убиты Желько Ражнятович (Аркан), бывший командир спецотряда сербского ополчения "Тигры", и один из его телохранителей. Убийцы были арестованы через несколько дней. Мотивы судом не установлены, существует несколько версий: от криминальных разборок до предотвращения возможного сотрудничества Аркана с Гаагским трибуналом.

6 февраля 2000 года найден труп министра МВД Зорана Соколовича, известного своей близостью к Слободану Милошевичу. Полиция предположила самоубийство.

7 февраля 2000 года в ресторане одного из белградских футбольных стадионов убит министр обороны Павле Булатович. Убийца на мотоцикле выстрелил через витрину ресторана, когда Булатович обедал вместе со своим бывшим заместителем генералом Ойданичем и директором ресторана Кнежевичем. Мотивы примерно такие же, как и в случае с Арканом.

В марте 2000 года во дворе собственного дома во время прогулки с собакой убит один из парламентских лидеров Бронислав Лайнович.

26 апреля 2000 года в Белграде убит бывший директор Югославских авиалиний Живорад (Жика) Петрович. Предполагается, что его убийство может быть связано с тем, что Петрович обладал слишком большим объёмом информации о незаконных и контрабандных операциях в период эмбарго.

В мае 2000 во время открытия сельскохозяйственной выставки в Нови-Саде убит глава автономного округа Воеводина Бошко Петрович, один из лидеров правящей партии. На месте был арестован член делегации Миливое Гутович, у которого полиция изъяла мелкокалиберный пистолет. Гутович принадлежал к организации "Отпор", контролируемой одним из лидеров оппозиции Вуком Драшковичем.

2 июня 2000 года в Черногории убит советник по национальной безопасности президента республики Горан Жугич.

10 июня 2000 года застрелен заместитель министра внутренних дел Бошко Буха, занимавший при Милошевиче пост начальника белградской полиции.

24 августа 2000 года вышел на утреннюю пробежку и не вернулся Иван Стамболич.

Многие из этих убийств приписывали именно "красным беретам", действовавшим, якобы, по указанию Милошевича и главы ГБ Марковича. В свете информации о переговорах Джинджича и Луковича, дальнейшей "сдачи" "красными беретами" Милошевича, участии "беретов" в аресте и экстрадиции Милошевича в Гаагу (проведенных по инициативе Джинджича), – возникает естественный вопрос о степени информированности об этих преступлениях и самого Джинджича.

В любом случае, речь идет о ситуации, которая никак не может быть редуцирована к карикатурным американским поношениям Милошевича. Эта ситуация намного трагичнее, масштабнее. Вообще, трагичнее и масштабнее всё, что происходит вокруг Югославии. К этому, пожалуй, и пора перейти.

Часть восьмая. Параполитика и модели государственного устройства

Так называемое Новое время предъявило Проект Модерн и его составляющие – такие, как нация и национальное государство. Нельзя при этом сказать, что данный принцип государствостроительства никогда ранее не был развернут. Уже борьба Франции в эпоху Генриха Четвертого, Ришелье и в дальнейшем против империи Габсбургов была фактически борьбой ощупывающего "свое завтра" национального государства – и империи. Не как какого-то злого начала, а как иного принципа построения государства. Принципа, при котором идеология или религия (для Габсбургов – католицизм) позволяют объединять разные народы. В этом смысле, империя – это сверхнациональное идеократическое государство.

Да, и в империях существовала некая как бы национальная стрежневая конструкция (отсюда – Священная Римская Империя германской нации). Но это нечто другое. Здесь не надо обольщаться подобием слов. Вокруг слова "нация" есть много игр. Но смычка нации с Модерном и посттрадиционным обществом все же достаточно очевидна. И дело не в том, что так считал Маркс и его последователи, включая Ленина. А в том, что сами-то они это считали потому, что вокруг проблемы было сломано много теоретических копий.

Национально-буржуазные революции в Европе взрывали три империи: Австро-Венгерскую, Российскую и Османскую. Есть преувеличенная точка зрения по поводу того, что все это чистой воды британский заговор. Но в этом преувеличении есть доля истины. Британская рука просматривается за этим типом национально-буржуазных революций. И это вполне понятно.

После краха империй нужно было понять, что делать. В чистом виде идеи национального государства было недостаточно. Слишком велики были противоречия в рамках национальных обособленностей. Слишком переплетены были территории. Идея федерации повторяла идею империи.

В одном случае (СССР) можно было говорить об империи в чистом виде, в данном случае, о красной идеократической империи. Но федеральное проектное поле не исчерпывалось феноменом СССР. Хотя и существенно зависело от этого феномена (прецедент давил на все копии). И все же следует признать, что в Югославии федералистский проект и проект националистический (не придаю этому слову никакого отрицательного оттенка) боролись без однозначной прямой привязки к красной идее (хотя и в некоем сопряжении с оной). Тема эта существенно загажена разного рода конспирологизмом, но, увы, мы без нее не поймем ни трагедию Милошевича, ни свое будущее. А потому придется все-таки обсудить.

Итак, идея построения югославянского государства на Балканах как своего рода "стабилизатора", сглаживающего конфликты после распада Османской империи, появилась с началом процесса распада Османской империи (то есть с начала 19 века).

Вопрос о формате этого государства был предметом конфликта.

Открытое политическое противостояние сторонников Югославии и Великой Сербии можно маркировать периодом Второй Мировой войны. Тогда на территории страны столкнулись партизаны Иосипа Броза Тито и четники Драже Михайловича.

Партизаны Тито – это левые, коммунисты, интернационалисты и сторонники Югославии.

Четники Михайловича – монархисты, формально подчиняющиеся лондонскому эмигрантскому правительству, сербские националисты.

Но можно ли все сводить к этому? Если бы было можно, то все было бы проще пареной репы. Коммунисты-интернационалисты – сторонники квазиимперии, "белые" – сторонники национального государства. Но в том-то и дело, что это не так! Поскольку есть не только этот, но и более ранний и не вполне прозрачный период.

Этот более ранний период был отмечен противостоянием так называемой "Черной" и "Белой руки".

"Черная рука" – тайная офицерская организация во главе с начальником сербской военной разведки полковником Драгутином Дмитриевичем (кличка "Апис"). Этой организации приписывается поддержка югославской идеи в противовес великосербской. Эта организация была разгромлена в 1917 году "Белой рукой".

"Белая рука" – альтернативная офицерская гвардия королевича Александра Карагеоргиевича. Их считают сторонниками Великой Сербии.

Вокруг "Черной руки" и ее роли в убийстве эрц-герцога Франца-Фердинанда "накручено" очень много мифов. В числе наиболее расхожих из них – участие русского Генштаба в сараевском убийстве, роль масонов в этом же деле.

При этом масонский сюжет в деле "Черной руки" основывается на показаниях убийцы эрц-герцога Гаврилы Принципа и его соучастника Надейко Габриновича. Они заявили на суде, что смертный приговор Францу-Фердинанду вынесли масоны. Также, согласно их показаниям, масонами являлись правая рука лидера "Черной руки" Дмитриевича – майор Войя Танкосич и один из участников заговора Михо Циганевич.

Но масонами тут сыт не будешь. Уже, по крайней мере, потому, что это слишком общо. Масоны масонам рознь. Масоны с масонами вполне могли не только сосуществовать, но и бороться. И сейчас борются, как мы знаем. Уже почти официально говорится о борьбе двух лож как причине большинства "лево-правых" конфликтов в Европе.

О конкретном характере руководившего "Черной рукой" масонства ходят различные версии.

Часть исследователей (сразу оговоримся, что версию о масонском следе любят рассматривать в основном конспирологи) говорят, что это было французское масонство Великого Востока Франции, антимонархически настроенное. В этой связи отметим, что "Черная рука" через серию "аффилированных организаций" ("Объединение или смерть", "Молодая Босния") была действительно связана с различными социалистическими группами в Швейцарии.

Другая часть исследователей (в основном, немцы) "вешает" "Черную руку" на "шотландское" масонство, которое якобы хотело развалить Германскую и Австро-Венгерскую империи и утвердить господство англосаксов в Европе.

При этом важно отметить, что "французский след" (в том числе, видимо, и масонский) действительно стоит учитывать при рассмотрении генезиса югославской идеи. И это уже не конспирология. Это то, что тянется сквозь всю историю последних веков. И утыкается в обсуждаемый нами феномен Милошевича.

В начале ХIХ века Наполеон Бонапарт покорил Венецию, Дубровник и югославянские земли Австрийской империи. Эти земли были названы "иллирийскими провинциями". При этом Наполеон провел на этих землях достаточно прогрессивные реформы (освободил крестьян от феодальных повинностей, содействовал развитию промышленности, провел дороги). После падения Бонапарта "иллирийские провинции" вернулись Габсбургам.

Как ностальгия по временам "иллирийских провинций" сложилась идеология так называемого "иллиризма". Ее можно считать своего рода предшественником югославской идеи.

Иллиризм – общественно-политическое и культурное движение в 30-40-х гг. 19 в. в Хорватии и Славонии, а также частично в других югославянских землях. Ведущей идеей была мысль о "Великой Иллирии", которая, по представлению хорватских (в основном хорватских, но и частично сербских тоже) национальных деятелей, охватывала бы все южнославянские и частично неславянские области. Рассматривая их население как один народ, происшедший от коренных жителей Древней Иллирии – иллирийцев, идеологи движения выдвинули в качестве главной цели движения литературно-языковое объединение южных славян, считая это предпосылкой для их политического соединения в будущем.

Организованная национальная борьба началась в Хорватии и Славонии в 1835 года, когда один из руководителей И.Л.Гай стал издавать первую политическую газету на хорватском языке "Новине хорватске" ("Novine horvatske") с литературным приложением "Даника Хорватска, Славонска и Далматинска" ("Danica Horvatska, Slavonska i Dalmatinska") – с 1836 – "Илирске народне новине" ("Ilirske narodne novine") и "Даника Илирска" ("Danica Ilirska").

Гай сформулировал ближайшие задачи "иллиризма". Они сводились к борьбе за развитие хорватской национальной культуры и языка, которые идеологи "иллиризма" пытались представить общими для всех южных славян. С начала 40-х гг. иллирийское движение приобрело политический характер.

В "иллиризме" были различные направления. Правое крыло представляло интересы консервативной части господствующего класса. Его возглавлял граф Я.Драшкович. Ведущим было либеральное течение (Л.Гай, И.Кукулевич-Сакцинский, Л.Вукотинович и др.), отражавшее интересы обуржуазивающихся помещиков и зажиточной торгово-промышленной буржуазии. (И это не марксистское упрощение, это действительно было так).

В 40-х гг. 19 века либералы потребовали обеспечения автономии Хорватии и Славонии внутри Венгерского королевства, введения в них в качестве официального хорватского языка, стремясь в то же время к политическому воссоединению хорватских земель, в первую очередь Хорватии, Славонии, Военной границы, Далмации.

В противовес "иллиризму" в 1841 году в Хорватии и Славонии оформилась мадьяронская (провенгерская) группировка – "Хорватско-венгерская партия", выступившая за союз Хорватии и Славонии с Венгрией. Борьба между "иллиристами" и мадьяронами доходила до вооружённых столкновений. Австрийский двор вначале оказывал "иллиристам" некоторое содействие, но в 1843 году, опасаясь сближения югославянских народов и усиления хорватско-венгерских противоречий, австрийское правительство предприняло против "иллиристов" ограничительные меры.

В 1848 году начался новый этап буржуазно-национальной борьбы в Хорватии и Славонии, проходивший под лозунгом политического объединения югославянских народов Габсбургской империи и их автономии в её составе; существовала также тенденция к соединению южных славян в самостоятельное государство.

Важно отметить, что в 1848 году хорваты приняли активное участие в подавлении венгерского восстания. Определенную роль в этом сыграли и представители "иллирийского движения", которые хотели при этом добиться своих целей.

В частности, один из "иллирийских теоретиков" – Гай – обращался к сербскому князю Александру Карагеоргиевичу с просьбой о военной помощи против венгров. При этом он вынашивал идею объединения всех югославянских земель под эгидой Сербии с 1842 года.

На уровне международной поддержки "югославизм" – это, видимо, все-таки Франция, а "великосербская идея" – это Британия. Династия Карагеоргиевичей (и породнившиеся с ними черногорские Негоши) давно и тесно связаны именно с Лондоном. При этом Лондон был центром монархической и великосербской эмиграции после Второй мировой войны.

Отметим такую интересную деталь.

В 1918 году было провозглашено Королевство сербов, хорватов и словенцев. Но уже в 1929 году оно было преобразовано в Королевство Югославия. (И никаких коммунистов!). В этот момент король Югославии Александр начинает активно искать поддержки, причем именно в Париже.

Итак, в 1929 году провозглашается Югославия. В 1934 году в Марселе хорватские националисты (как считается, по заказу Берлина и Рима) убивают югославского короля Александра и главу МИД Франции Луи Барту. Убийство происходит в самом начале переговоров, в ходе которых югославский лидер и французское правительство собирались обсудить совместные действия, направленные на союз против нацистской Германии.

После смерти короля Александра новым королем был провозглашен его сын Петр II Карагеоргиевич. Ввиду малолетства нового монарха регентом при нем был провозглашен принц Павел Карагеоргиевич. Принц Павел пытался соблюдать межнациональный баланс, а в своей внешней политике он опирался на нацистскую Германию.

Весной 1941 года великосербски настроенный генералитет во главе с генералом Душаном Симовичем совершил государственный переворот. Принц-регент Павел был депортирован в Германию, а Петр II Карагеоргиевич был провозглашен действующим монархом.

Однако режим Симовича и короля Петра продержался всего неделю. Через неделю фашистская Германия начала агрессию против Югославии. Король Петр и генерал Симович бежали в Лондон. Началась национально-освободительная борьба югославского народа.