Текст книги "Архив комиссара Каина"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 168 (всего у книги 200 страниц)

03

Как выяснилось, я-то нет, но когда мы отдали швартовые и отошли от берега, про Юргена этого сказать было нельзя. Мощные двигатели громко взревели, когда Данн дал ходу, и мы начали взрезать небольшие волны. По открытой палубе прокатился долгожданный прохладный ветерок, дополненный освежающими брызгами. Он рассеял густой влажный воздух, в который я окунулся с того момента как только покинул аэродром. Уверившись, что я, кажется, не испытываю морскую болезнь, хотя мы прыгали с волны на волну, словно плоский камень по глади пруда, я подошел с к обессилевшему Юргену.

– Восхитительный вид, не правда ли? – поприветствовал он меня, при этом оценивающе и ненасытно втянув носом воздух – его приступ морской болезни прошел. Возможно, из-за того, что мы вышли в открытое море.

– Что ты о них думаешь? – спросил я, достаточно тихо, дабы сквозь рев двигателей нас не услышал экипаж.

– Кажется, они знают, что делают.

Взгляд Юргена был прикован к разбросанным вокруг нас островам, но ближайший был в паре километров – окутанный бурунами волн берег шел параллельно нашему курсу, в то время как похожая на низкие грозовые облака громада Терранди все еще нависала за кормой. Далее виднелись другие участки земли, намного ближе к цепочке островов, чьи песчаные отмели разрывали поверхность воды, словно какие-то вкрапления. Должно быть, под водой так же были рифы, потому что Данн двигался извилистым курсом через вроде бы открытую воду с расслабленной уверенностью человека, который очень хорошо знал здешние воды. Наша корма качалась, словно алкоголик, пытающийся пройти по мостовой.

– Можно читать по волнам, – подтвердил Кален, когда я поднял эту тему несколькими минутами позднее. Юрген извлек на свет божий фляжку с рекафом, спрятанную в подсумке на мешанине кармашков, и под предлогом, что хочу поделиться напитком я завел беседу. При этом я ощущал себя странно, словно подхожу к гостю на светской вечеринке, на которой ни один из нас не знал хозяев. Так как на моем лице явно читалась озадаченность, следующие несколько минут он провел, указывая в море, где волны сглаживались, указывая на подводные препятствия под поверхностью вод и на различные оттенки серо-голубого, что для его опытного взгляда служило надежным указателем глубины.

– Как вы думаете, что произошло с этими людьми? – спросил я.

Он сплюнул за борт, затем сотворил аквилу.

– Уплыли к Императору.

Я так понял, что он считал их мертвыми.

– А если нет?

Он пожал плечами, не отрывая взгляда от горизонта:

– Они там.

С этим я вряд ли мог поспорить, хотя его слова ничем мне не помогли.

Следующие несколько часов мы провели, прыгая между бесчисленных островов, но оставаясь достаточно далеко от берега, чтобы нас не расстреляли в упор спрятавшиеся повстанцы. Хотя мы проплыли мимо нескольких поселений, больше всего жизни было на воде. Вместе с нами по узким морским путям меж островов сновало поразительное количество лодок, крепких маленьких суденышек с треугольными парусами, огромных каравелл, загруженных товарами, плоскодонных паромов, изрыгавших в воздух дым. Данн уворачивался от них как мог, в то время как стрелки склонились за щитами, готовые мгновенно выпустить очередь болтов. Постепенно до меня дошло, что они считали даже самые мирные гражданские суда потенциальной угрозой.

– Мы на месте, – Данн указал на икону, отмечающую наше местоположение, и я от удивления поднял бровь. Мы очень далеко уплыли.

– Мы куда-нибудь пристанем на ночь? – спросил я.

Молодой офицер кивнул.

– На Западном Скарисе есть миссионерская станция, – он указал на небольшую цепь островов на относительно свободной части дисплея; они казались смутно знакомыми. Через секунду я вспомнил: они были у края карты, что показывал мне Ваул.

– Подумал, что вы захотите провести еще одну ночь в нормальной постели, прежде чем мы рано утром отправимся дальше.

– Миссионерская станция? – эхом повторил я, маскируя, насколько возможно, свою тревогу из-за перспективы оказаться окруженным служаками Императора.

– Да, Экклезиархия построила ее, – Данн кивнул. – Небольшая церквушка, маленький госпиталь, все как обычно.

– Да прольется свет Императора во тьму… – я едва не вздрогнул, когда заговорил Кален. Каким-то образом он умудрился приблизиться к нам беззвучно или, по крайней мере, неслышно за рокотом двигателей. Данн тоже был удивлен и не пытался скрывать свои чувства, глядя на того с некоторой досадой.

– Вам знакомо это место? – спросил я, пряча неловкость, и он кивнул.

– Несколько раз бывал там.

– Отлично, тогда вы проводите нас туда, – сказал Данн.

– Начали доверять ему? – спросил я, когда он вышел из рубки, и за штурвал встал другой член экипажа.

– Хочется посмотреть, насколько он хорош, до того, как это начнет иметь значение, – Данн пожал плечами.

Пока мы плыли к деревянным сваям, мое собственное беспокойство начало расти. В тенях начал собираться густой фиолетовый закат, но ни единый лучик света не зажегся ни в одном из зданий.

04

– А разве кто-нибудь уже не должен зажечь люминаторы? – спросил я.

Данн кивнул. Его рука неосознанно легла на пистолет на поясе.

– Подходим к причальной линии.

ПБ 109 подплыла к беззащитному доку и слабо ударилась в причал. Мои ноги слегка тряхнуло.

– Джопарди, стройся за мной, – сказал Данн, несколько членов экипажа припустили к нему с лазганами наготове, в то время как стрелки тяжелых болтеров перенацелили свое оружие на берег. – Выходите сразу в море, как только мы выгрузимся, и прикрывайте нас из залива.

– А разве вы не останетесь на катере? Вы ответственны за него.

– Я также ответственен за своих людей, – ответил Данн, – Гован управится с катером. Идете?

Этого вопроса я опасался с тех пор, как стало очевидно, что что-то не в порядке. Учитывая мою незаслуженную репутацию, я вряд ли мог позволить себе юлить, и надежда остаться за парочкой бронированных плит канула в небытие. Как только катер снова отойдет от берега, он станет неподвижной мишенью. На самом деле аборигены вряд ли были способны оставить на нем даже вмятину, но если цель была в том, чтобы заманить патрульный катер в ловушку, они должны были каким-то образом решить эту проблему.

– Да уж, не пропустим, – я ослабил цепной меч в ножнах и достал свой лазпистолет. Знакомый аромат ударил в ноздри, заверив меня, что Юрген на обычном месте за моей спиной. Я развернулся и обнаружил, что он проверяет свой лазган так же спокойно, как если бы всего лишь отвечал на просьбу принести еще одну чашечку танны.

– Все готово, сэр, – ответил Юрген.

Как всегда, от этого моя уверенность несколько возросла, поскольку я знал, что мою спину будет защищать единственный человек в галактике, на которого я мог положиться.

– Я тоже иду, – Кален спрыгнул на грубо распиленные доски настила причала до того, как Данн успел возразить. Он сжал челюсти, но позволил ему пойти, просто вскарабкавшись вслед за своими бойцами. Пока что никто не стрелял, так что я тоже поднялся на грубый настил и начал красться в темноту, оглядывая раскиданные по берегу строения на предмет движения. Через секунду мое обоняние подсказало, что Юрген идет по пятам, а мягкий щелчок предохранителя его лазгана возвестил о том, что это ситуация нравилась ему не больше чем мне.

– Проверка вокса, – голос Данна наложился на эхо в комм-бусине, и я кивнул.

– Есть, – ответил я.

– Проверка… Проверка… Проверка… Проверка…

Мой собственный голос добавился к волне ответов от других бойцов. Кажется, только у Калена не было оборудования связи, что было едва ли удивительно, поскольку оно выдавалось гвардейцам на действительной службе. Хотя, я полагаю, то же самое касалось лазганов, однако он держал один в руках с уверенностью, которая говорила, что он умеет им пользоваться. Данн пошел по причалу первым, что по мне так было отлично, я же чуть приотстал, дабы оказаться для любых прячущихся повстанцев вторичной целью. Через несколько волнительных секунд мы оказались на твердой земле и осмотрели темные здания, казавшиеся всё такими же безжизненными. Данн приказал своим бойцам разделиться на пары, и они с заслуживающей похвалы эффективностью растаяли во тьме. В конце концов оказалось, что они не слишком расслабились. Уже готовый ускользнуть во тьму последний оставшийся Первенец бросил взгляд на меня с Юргеном и замешкался. Я кивнул прежде, чем он задал очевидный вопрос.

– С нами все будет в порядке, мы уже были на таких заданиях.

Идти отдельно оказалось спокойнее, потому что за годы совместных кампаний мы настолько привыкли полагаться друг на друга в моменты стресса и настолько научились доверять друг другу, что это не работало бы так хорошо, будь вокруг нас толпа, на которую пришлось бы отвлекаться. Это не говоря уж о том, что если мы останемся одни, будет намного проще избежать каких-либо неприятностей, буде такие возникнут, и не придется кидаться в самую гущу, когда засверкают лазганы, потому что от тебя этого ждут.

– Хорошо, – сказал Кален, когда Данн припустил в направлении госпиталя, скрываясь по пути в тенях, – нам сюда.

Конечно же, я мог проигнорировать предложение, поскольку милостью Императора он достался мне в подчинение, как и остальные бойцы, но я решил в любом случае пойти с ним. Он тут бывал раньше, а значит, знает местность, и если Данн не хочет воспользоваться таким преимуществом, то я не побрезгую. Он сразу же может заметить что-то необычное, а это могло гарантировать, что мы избежим засады.

– Куда? – спросил я.

Мы шли вслед за ним, пока осторожно пробирались между зданиями, инстинктивно выбирая ту сторону дороги, где тени гуще. Юрген следовал за нами, мне даже не нужно было поворачивать голову, дабы убедиться что он присутствует рядом.

– Часовня, – сказал Кален.

Его рука, поддерживающая дуло лазгана, на мгновение дотронулась до дешевой оловянной аквилы, приколотой к его шинели. Мне он определенно начал нравиться. Вокруг нас явно было что-то не так, но казалось, что что он беспокоится только о запоздавшей вечерней молитве.

– Красный сектор чист, – доложил один из экипажа катера, – похоже, что тут уже несколько дней никого не было.

– Там все убрано? – спросил я.

– В каком смысле, сэр?

– Я имею в виду – все выглядит так, будто бы их прервали во время ужина, или они уже успели стереть крошки со стола?

– А, ну тогда да, все убрано, – ответил он, – все лежит на своих местах.

– Значит, они не собирались куда-либо уходить. Тогда что с ними произошло?

– Больных тут тоже нет. Госпиталь пуст, – говорит Данн.

Мои ладони зазудели, так происходило, когда подсознание начинало беспокоиться до того, как разум понимал причину волнения. Если у меня и была какая-то надежда, что миссионеры и их паства вот-вот появятся и поздравят сами себя за такие тихие молитвы, то она в мгновение ока испарилась.

– Ну и как это объяснить? Это единственный госпиталь на сотни километров. Он должен быть битком набит.

Я развернулся к Калену, который, возможно, уже думал, что я сошел с ума, поскольку слышал только мои реплики.

– Сколько обычно персонала в госпитале? – спросил я.

– Два, три, может быть больше, если что-то случилось.

– Проверьте записи о пациентах, – сказал я.

– Вас понял, – доложил один из экипажа.

– Сэр! – Юрген остановился и позвал меня обратно к непримечательной секции стены, мимо которой я прошел, пока мое внимание было приковано к воксу. Он указал на отметину примерно в полуметре над своей головой.

– Лазразряд, относительно недавно, – сказал Юрген.

– Слишком высоко, чтобы в кого-то попасть, – произнес Кален.

– Это неважно, – ответил я и посмотрел в направлении, откуда стреляли. Между нами и часовней была широкая открытая зона, которая мало чем отличалась от любых других стандартных жилых зданий, если бы не икона Его на Земле над дверью. Со слабой дрожью я осознал, что над ней надругались. Грязь или какая-то менее приятная субстанция залепила икону – явное богохульство.

– Это был предупредительный выстрел, – сказал Кален.

– В кого? – спросил я.

– В кого бы то ни было.

– Тогда где они сейчас? – это было достаточно логичный вопрос.

– В часовне, – ответил Кален, решительно шагая к ней и испуганно глядя на оскверненную икону на двери. – Император защищает.

– Да, ты прав, – произнес я.

Куда бы направились напуганные и дезорганизованные экклезиархи в случае чего? В убежище на святой земле, доверив заботу о себе Ему на Земле. Конечно, сомнительное решение, если вас интересует мое мнение, но я всегда чувствовал, что у Императора едва хватает рук, дабы не дать всей галактике соскользнуть в тартарары, так что уж как-нибудь сам поберегу свою шкуру. Что, несомненно, доказывает тот факт, что я до сих пор диктую свои воспоминания, в то время как бессчетное количество бедолаг давно уже валяются на кладбищах.

– По записям тут три пациента, – вклинился по воксу Данн, – два с лихорадкой и один плантатор водорослей, который чуть было не оттяпал себе ногу косой. Ну и где они?

– Всем к часовне, – передал я по общему каналу. Мне не нужен был зуд в ладонях, чтобы понять: что бы мы ни нашли в часовне, я предпочел бы встретиться с этим со всей возможной поддержкой.

05

Кален первым подошел к двери, что меня устраивало, особенно тем, что никто в него не стал стрелять. Когда он распахнул их настежь, мне в лицо ударила волна гнилого запаха, словно мокрое церковное полотенце. Мой желудок взбунтовался, но я как-то умудрился удержать в себе последнюю трапезу.

– Немного пованивает.

Юрген как всегда не заметил иронию и последовал внутрь за скаутом.

– Святой Трон! – выругался Юрген.

– Гребаный варп! – присоединился я к нему, когда Кален нашел выключатель и зажег люминаторы.

– Что произошло? – спросил по воксу Данн, судя по его неровному дыханию, он уже бежал к нам. Я снова с трудом удержал в себе свой завтрак.

– Мы их нашли, – ответил я, неохотно переступая порог. Там находилось около пары десятков трупов, прошитых разрядами лазганов. Лицо Калена хоть и было серым, но выражало решимость. Пока я осматривал сцену, он прочёл следы так же легко, словно текст на странице.

– Они собрали их здесь под дулом оружия. Затем открыли огонь на полном автомате. Ни у кого не было ни шанса.

– Зачем, в чем смысл?

– Я полагаю, за этим.

Я обогнул раскинутых трупов, чтобы взглянуть на алтарь. Как и икона снаружи, он был заляпан кровью и нечистотами.

– Храм также осквернен.

Я развернулся к Калену.

– Какой из отрядов повстанцев творит такое?

– Никакой. Они все атакуют только военных.

– А с каких это пор наши жрецы и медики стали военными? – спросил Данн от двери, пронзая его взглядом, словно Кален нес персональную ответственность за произошедшее.

– Ни с каких, – ответил я, – так же, как и местные, которые пришли сюда за помощью.

Я указал на тела бывших обитателей госпиталя и нахмурился. Кто-то сорвал бинты с раненной ноги плантатора водорослей, открыв рваную рану, что казалось странным поступком на фоне такой грязной бойни.

– Черт, верно, – Данн отвернулся, вдохнув более чистый воздух снаружи с очевидным облегчением, которое я разделил мгновением позже, когда присоединился к нему. Пока я безуспешно пытался избавиться от вони в носу, он начал докладывать о том, что мы обнаружили. Его комм-бусина была связанна с более мощной вокс-аппаратурой на борту катера.

– Нам приказали сидеть на месте, – сказал он мне, когда завершил передачу, не зная, что мои комиссарские коды доступа позволяли мне слушать беседу, ну или просто из вежливости. – Полковник приказал на рассвете произвести разведку местности.

– Здравая мысль, но кто бы это ни сделал, они давно ушли.

– Не думаю, – Кален подошел к опушке леса, – видите это?

– Вижу что? – проворчал я, присаживаясь на корточки, дабы взглянуть на пучок растительности, на который он указывал. Через секунду из своего обширного набора подсумков Юрген выудил фонарик и услужливо включил его у меня над головой, позволяя поближе взглянуть на гребаное нечто.

– Да вот же – отпечаток ноги, – сказал Кален. Он очертил едва видимо углубление носком ботинка. – И он обычно полностью исчезает через день или два.

Стоящий за нами Данн фыркнул, осматривая след.

– Те тела лежат уже как минимум неделю, может быть, больше.

Я кивнул, и в эту же секунду на задворках сознания заворочалась мысль, но спешно скрылась, как только я захотел ее выудить.

– В тропическом климате все гниет быстрее, – сказал я, зная, что лучше не пытаться силой принудить свое подсознание. – Кто-то определенно был здесь вчера. Я развернулся к Калену: – Ты можешь пойти по следу?

– С легкостью.

– Уже темнеет, мы должны вернуться на катер и заняться этим утром, – произнес Данн.

– Утром след исчезнет, – возразил Кален.

Я прикинул риски. Идея отслеживать кучку убийц в темноте мне не нравилась, но было бы ещё хуже полностью потерять их след. В следующий раз, когда они выскочат из кустов, в прицеле могу оказаться я, так что лучше взять инициативу в свои руки, пока это возможно. Мы с Юргеном уже достаточно находились по темным углам, и я уже знал, насколько может быть бесшумным Кален, когда это ему нужно. Кроме того, Данн и его бойцы будут топать по подлеску, словно стадо орков.

– Я и Юрген пойдем с Каленом. Остальные отправляются на катер. Встретимся на причале, когда завершим разведку.

В любом случае, это был хоть какой-то план. К несчастью, все вышло совсем не так.

06

Поначалу, особенно после могильного аромата оскверненной часовни, я почти испытал облегчение, оказавшись в прохладных тенях окруженный растительностью. Но чем дальше мы уходили от причала и от защиты патрульного катера и его тяжелых болтеров, тем сильнее во мне росло нехорошее предчувствие. Мы с Юргеном поспевали за Каленом, пока он шел по подлеску, время от времени останавливаясь и снова изучая незаметные следы, оставленные нашим противником, в свете приглушенного люминатора.

Я весь обратился в слух во всех направлениях, отчаянно пытаясь разобрать незнакомые звуки леса. Каждый шепот ветра в листве или незнакомый крик каких-то ночных существ казался мне звуком крадущихся и обходящих нас с фланга врагов.

Естественно, вокруг никого не было, Кален слишком хорошо знал местность, чтобы его можно было застать врасплох, но никакие логические выводы не могли успокоить интуицию, изводившую меня изнутри. В конечном итоге через некоторое время я ощутил на лице прохладный ветер с примесью морской соли, в уши ударило приглушенное биение волн. Через мгновение мы вырвались из подлеска и очутились на песчаном пляже. Свет восходящей луны окрашивал все серебром.

– Мы прошли через весь остров? – спросил я.

Кален покачал головой. Судя по наклону его плеч, его позабавил мой вопрос.

– Всего лишь полуостров. Но мы останемся здесь.

– Почему? – спросил я.

Наш гид улыбнулся, в нежном лунном свете, его зубы, казалось, блеснули.

– Хороший берег. Легко пристать, – он пожал плечами и пошел вдоль береговой линии, – тут бывают местные рыбаки.

Его выражение лица изменилось, когда он с раздражением взглянул на землю.

– Хотя нелегко идти по следу.

Даже не нужно было спрашивать, почему. Ветерок, которым я наслаждался последние несколько минут, кружил у наших ног песчаную пыль, и даже наши собственные следы заносило на глазах.

– Ты сделал все, что мог. Если бы тебе нужно было пришвартовать здесь лодку, где бы ты встал?

– Вон там, у того каноэ, – ответил Кален.

– Они могли приплыть на такой?

Наивность вопроса явно веселила его.

– Слишком маленькая. Всего лишь для двух человек. Максимум трех, если без рыбы.

Пока мы разговаривали, мы подошли ближе к странному маленькому суденышку. Казалось, оно было сделано из какой-то кожи, натянутой на деревянную раму, и выглядело слишком хлипким для морей. Темный полумесяц на песке рядом оказался рыбацкой сетью, наполовину развернутой, и мое нехорошее предчувствие усилилось. В примитивном рыбацком обществе она была очень ценным имуществом, и ее бы просто так не оставили. Видимо, та же мысль посетила Калена, поскольку он поднял дуло лазгана почти в тоже самое мгновение, когда я поднял пистолет.

– Сюда, сэр! – Юрген обогнул лодку в паре шагов перед нами и теперь целился во что-то. Держа перед собой лазган, он начал осторожно продвигаться вперед. Секунду спустя я тоже обогнул препятствие и почувствовал, что дыхание замерло в груди.

– Мертвы, – сказал Кален, подбежав к ближайшим двум трупам, явно меньше меня с Юргеном опасаясь засады, – у них тоже раны от лазганов.

Когда я полностью уверился, что кажущиеся трупами не сядут и не начнут стрелять, то я приблизился. Человека расстреляли в спину, как и его друзей, он явно убегал, так что выводы были очевидны.

– Видимо, они были здесь, когда налетчики возвращались к катеру, – сказал Кален.

– Но зачем убивать их? Разве они могли чем-то угрожать? – спросил я.

– Они что-то видели. Что-то, что Воины-Призраки не хотели показывать властям Империума, – ответил Кален.

– Да кто же они? – я покачал головой.

– Раньше они оставляли свидетелей в живых, – сказал Кален.

Не то чтобы эти свидетельства как-то особо помогли, но они все показывали в том, что нападавшие, вооруженные лазганами, мастерски ударяли из засады и были великолепными бойцами ближнего боя. Остальное было обычным лепетом и преувеличениями о сверхчеловеческой силе и стойкости, порожденными скорее паникой, чем разумным наблюдением.

– Должно быть что-то еще.

Я осмотрел пляж в поисках подсказки и ничего не нашел.

– Куда они отправились? – задался я вопросом.

Проводник нахмурился.

– Плохая мысль.

– Почему?

– Потому что они могли уйти куда угодно, – ответил он и широким жестом указал на мерцающее море.

Оно тянулось к горизонту, покрытому мелкими пятнышками, отмечавшими местонахождение далеких островов. Единственным исключением была вырисовывающаяся тень ближайшего островка – примерно в полукилометре, но достаточно близко, чтобы лунный свет падал на кольцо прибоя и создавал полосу мерцающего серебра.

– А что насчет этого? – я указал на выступающую сушу.

Если они высадились здесь, отправиться туда было бы очевидным решением. Кален пожал плечами:

– Там нельзя пристать. Повсюду рифы.

– Так туда никто не плавал? – спросил я.

– Верно. Самоубийство.

Ну что ж, для меня этого было достаточно. Я активировал на комм-бусину в ухе:

– Данн, мы на другой стороне полуострова. Можете подобрать нас?

Ответом мне было только слабое шипение статики. Кажется, мы вышли за радиус действия передатчиков малой дальности. Я уже был готов озвучить свои чувства по этому поводу, когда Юрген внезапно указал на темную прибрежную массу островка.

– А это что? – спросил он.

Я прищурился. Краткая вспышка света мигнула где-то на острове, на который по идее нельзя было попасть.

– Там кто-то есть.