Текст книги "Архив комиссара Каина"

Автор книги: Сэнди Митчелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 178 (всего у книги 200 страниц)

Комментарии редактора

Думаю, это не будет большим сюрпризом для большинства моих читателей что кроме нескольких замечаний о температуре воздуха Каин больше ничего не скажет о Квадривидии. Приведенные выдержки помогут составить вам впечатление об этой планете.

«Интересные места и скучные люди: Путеводитель бродяги» Джервала Секара 145.М39

Квадривидия является знакомым пунктом назначения для большинства путешествеников в районе Дамоклового Залива поскольку эта планета находится на пересечении четырех крайне стабильных и быстрых потоков варпа. Потому этот мир, возьмем даже шире через эту планетарную систему скорее проезжают, чем приезжают сюда. В самом деле вполне возможно пересесть с одного корабля на другой в орбитальных доках так и не посетив поверхности планеты. Хотя на первый взгляд основные города, находящиеся вдоль экватора имеет мало что предложить путнику в следствии того что по большему счету состоят из инфраструктуры обеспечивающей космические перевозки, а также торговцев и рабочего класса который необходим в устрашающих количествах для обслуживания перевозок. Однако Райский Пик является приятно космополитичным, как и любая планетарная столица в этом секторе, Он находится высоко в горной цепи которая рассекает западный континент вдоль экватора. Его улицы и проспекты цепляются за пики и долины, которые защищают город от шума космопорта. Таким образом город находится в глубокой впадине, окруженной горами местами в три-четыре километра в высоту.

Жилье, следовательно, нужно искать на наружной стенке ободка где толща гранита заглушает рев снующих в воздухе шатлов. Вид их светящихся двигателей в темноте производит незабываемое впечатление вихря света в темном царстве. Что касается более мелких городов и сел которые разбросаны на обоих континентах то они представляют мало интереса сами по себе.

«До Крестового похода и после. Военная история Дамоклова Залива» Варго Роуз, 058. М42.

Начиная с первой конфронтации с Империумом Тау показали, что экспансионистские амбиции далеко не без основательны. На протяжении следующих двух столетий было отмечено множество столкновений между двумя державами во время которых приграничные миры были захвачены, отбиты, зачищены и во многих случаях вновь потеряны. Так, например, Семплаксия переходила из рук в руки семь раз до тех пор, пока не была потеряна для обоих сторон во время вторжения Флота-Улья Кракена в Восточный Рукав, хотя это был исключительный случай. По большему счету то что Тау захватывали им удавалось удержать хотя Империум заставлял их платить высокую цену и даже имел отдельные успехи, как например защиту Гравилакса в 931. Если бы верные Императору войска могли сконцентрироваться исключительно на Тау, то все конечно было бы совсем по-другому, но последний квартал М41 сопровождался конфликтами на всех фронтах. К обычной угрозе орков и Проклятых легионов Хаоса прибавились активизация некронов которые все чаще атаковали человеческие аванпосты в то время как Эльдары совершали свои пиратские набеги, когда и как хотели. К счастью расширяя сферу своего влияния Тау начали сражаться с врагами Империума, встречаясь с ними все чаще и чаще и мешая их полномасштабному вторжению в Империум.

Равновесие сил было нарушено в 992 года, когда флот тау появился на орбите Квадривидии глубоко внутри имперских границ и быстро подавив планетарную оборону приступил к высадке сил вторжения тем самым изолировав от Империума восемь спорных систем в приграничных районах что позволяло им захватить их в перспективе. К счастью на планету вместо со вторым экспедиционным корпусом прибыл прославленный комиссар Каифас Каин в свое время сыгравший важную роль в провале тауситских притязаний на Гравилакс и в очередной раз доказавший, что ему нет равных в отстаивании имперских интересов.

Глава вторая

Изменило ли что-нибудь предупреждение, которое я дал, или нет, я не мог сказать, но я не был единственной огневой точкой, ответившей на вторжение, когда первая волна штурма тау внезапно появилась над зубчатой преградой разрушенных авиаударом зданий, окружавший вражеские соединения, прятавшиеся там от обнаружения нашими ауспексами. Беглый огонь из стрелкового оружия привёл лишь к фонтану искр и рикошетов по гладкой закругленной броне антигравитационных десантных танков, круживших над нашими головами, затем яркая полоса ракеты из переносной ракетницы рассекла небо за мгновение до взрыва одного из двигателей, прикрепленных к задней части ближнего танка. «Скат» тау покачнулся и потянул вверх, прерывая свой спуск, но передышка была недолгой, пара дисковых дронов отделились от его корпуса и почти сразу налетели в поисках мести, плазменные заряды из орудий, установленных под ними стали разрываться вокруг обложенного мешками с песком укрепления, из которого пришла ракета.

Я так и не увидел, справились ли засевшие там гвардейцы с этой неожиданной атакой, хотя шквал лазразрядов и ответил с похвальной быстротой; поскольку к тому времени мое внимание было полностью направлено на вопрос собственного выживания. "Саламандра" покачнулась, когда Юрген заложил резкий вираж, чтобы увернуться от кратера в рокрите впереди нас, от гораздо большей плазменной вспышки из главного орудия другого "Ската", и я вдруг обнаружил небольшую, быстро движущуюся тень, мелькнувшую перед глазами.

Штурм-болтер задергался на своем креплении, когда я рефлекторно вдавил спусковой крючок, прошивая ряд кратеров в днище скиммера, с ревом пронесшегося надо мной так низко, что сорвал фуражку с моей головы. Должно быть я попал в уязвимое место, потому что из его правого двигателя пошел дым и он, перевернувшись, врезался в землю. Он продолжил движение по инерции, разбрасывая по сторонам измельченный рокрит и размазывая невезучий экипаж по покрытию, пока не въехал в стену офицерской столовой.

– Ох, – сочувственно сказал я.

– Сами напросились, – сказал Юрген, включая передний огнемёт и сжигая пару бросившихся на нас боевых дронов до того, как они смогли бы открыть по нам огонь. – Какой дурак летает с открытой кабиной во время боя?

– Верно подмечено, – сказал я, ныряя за толстый лист брони, по которому пробарабанили обломки от недалекого взрыва. Одна из «Гидр», выплевывавших потоки трассирующих снарядов по снижавшимся нападавшим только что получила прямое попадание, сильный жар плазменного заряда тау подорвал боеукладку и кусок обшивки пролетел там, где я только что был. Если бы я вовремя не спрятался, он бы снес мне голову.

Найдя фуражку на дне пассажирского отделения, я нахлобучил ее обратно на голову так плотно, как только мог, чувствуя, что должен выглядеть подобающе и осторожно глянул поверх края брони. Мы были единственной Имперской техникой все еще продолжавшей движение в буре поливавшего нас огня, хотя Леман Русс со сбитой гусеницей вращал башней в поисках цели, а из второй Гидры оставшейся вообще без башни вываливался экипаж. Очевидно, тау отдавали приоритет целям, способным им навредить, но я не сомневался, что скоро очередь дойдет и до нашей легковооруженной Саламандры.

– Найди нам укрытие! – приказал я, несмотря на то что был уверен, что Юрген уже сам догадался.

– Ваша правда, сэр, – согласился он, и развернул машину на пятачке, врубив реверс на правый трак со скоростью, вызвавшей тревожный стон в коробке передач, хоть и не сравнимый с шумом, который подняли бы технопровидцы если бы при этом присутствовали. В очередной раз я вцепился в крепление оружия для устойчивости, в то время как мы резко изменили направление, а плазменные заряды вскипятили камнебетон там, где мы были бы, если бы не маневр Юргена.

Первый из атакующих БТРов приземлился метрах в ста впереди нас. Его амортизаторы еще не разогнулись после столкновения с рокритом когда упал выдвижной мостик. В тоже мгновение пара смертоносных дронов взмыла в воздух для прикрытия и огневой поддержки высаживающегося отряда десантников. Ксеносы двигались с неимоверной ловкостью несмотря на свои бронежилеты, их лица выглядели похожими на насекомых с красными линзами на их лицевых панелях.

Не испугавшись я открыл огонь по воинам и транспорту, который и так находился под дождем болтеров. Несколько плазменных выстрелов сделанных из ручного оружия десанта пришлись в броню рядом со мной оставив на керамите глубокие кратеры. Затем бронебойный снаряд пробил пассажирский салон насквозь создав дырки, в которые я мог бы спокойно просунуть кулак.

– У одного из них есть рейлган. – крикнул я Юргену. Хотя сочетания шума двигателя и перестрелки не позволяло ему услышать меня иначе чем по воксу так что не было никакого смысла повышать голос. Я попытался развернуть штурмовой болтер в сторону наземных войск, но кусок Гидры, оторванный взрывом, забился в крепление, и я не мог повернуть его вниз в достаточной степени. Фрак!

– Я займусь этим, – заверил меня Юрген снова включив огнемет, добавив вдогонку очередь из тяжелого болтера. Отряд десантников был разбросан вокруг выдвижного мостика, а внутри их транспорта полыхал прометий, попавший внутрь через все еще открытый вход десантного отсека. – Это будет сложнее чем они думали.

Мгновение спустя экипаж выскочил через верхние люки став легкой добычей для огня лазганов еще живых и сражающихся гвардейцев.

В этот момент я начал надеяться, что баланс сил может склониться в нашу пользу. Тау имели определенные преимущества при стрельбе с дальнего расстояния, но у них не хватало смелости для рукопашной схватки. Тем временем как уроженцы мира смерти[874]874
  Этот мир метко прозвали «Смерть Поселенца», планета кишела столь враждебными формами жизни, что среди них племена диких орков выглядели не серьезнее мелкой помехи.


[Закрыть], которые здесь составляли большую часть гарнизона, предпочитали работу штыком и прикладом лазерному огню при любой возможности. Их накидки из шкур орков кружились вокруг них во время боя с такой яростью и энергичностью, что казалось, что те все еще не сняты со своих законных хозяев. Это не означало что они сражались как берксерки Кхорна, скорее наоборот. В тех местах, из которых они прибыли выживание зависело от использования мозгов в той же степени что и оружия.

– Всем отрядам назад, – прозвучал голос Генерала Бредика по воксу, как раз вовремя чтобы остановить их. – Защитить бункер.

Я не могу критиковать его тактику, наши приоритеты были ясны, защищать цель которую назначили себе тау, но с того места где я стоял (а если быть точнее – болтался, как горошина в жестяной банке), мы опять отдали им инициативу[875]875
  Этого же мнения придерживается значительное количество историков, хотя другие с тем же пылом утверждают, что в тех обстоятельствах у Бреддика не было выбора: любая попытка контратаковать могла с легкостью растянуть линию обороны, или даже порушить ее.


[Закрыть].

– Держитесь, сэр, призвал Юрген, снова начиная стрелять из переднего тяжелого болтера. Другой изящный и смертоносный БТР выплывал из темноты над нашими головами, преграждая нам путь, когда пилот повел его на посадку. Разрывные болты вгрызались в броню корпуса, не причиняя большого урона, судя по тому, что я видел, но по крайне мере мы, должно быть, напугали пилотов, поскольку Скат тяжело приземлился, деформируя свое шасси; хотя я злобно надеялся, что мы доставили им больше неприятностей, чем эта мелочь. Сотрясение от столкновения с поверхностью явно оказалось неожиданным сюрпризом и для десанта: вместо высадки в организованном порядке, обеспечивая оборону на посадочной рампе по ходу высадки, они выплескивались наружу, словно покидали уничтоженную машину, и я с удовольствием отметил, что, по крайней мере, несколько из них хромали. Саламандра резко дернулась, когда Юрген развернул машину, чтобы иметь возможность использовать ее орудия как можно дольше.

– Упс.

– Действительно, упс, – согласился я, держась изо всех сил, поскольку мой помощник продолжал трясти нас из стороны в сторону, стараясь уклониться от вражеского огня ксеносов, или, возможно, задавить нескольких отставших солдат. Трудно определить, что было истинной его целью, так как я был более, чем немного озабочен попыткой удержаться на ногах.

Учитывая, что здесь все еще, возможно, оставалось несколько гвардейцев слишком медлительных, либо смышлёных, чтобы воссоединиться с Брэддиком в центре захлопывающейся ловушки, и то, что у меня была репутация, которой необходимо было соответствовать, я тоже выпустил несколько очередей из штурмболтера. Мне не удалось поразить кого-либо из рассредоточивающихся Следопытов, разрывные снаряды просто свистели над их головами из-за поврежденной оси крепления, но я был вполне уверен, что как минимум помешал им прицелиться.

– Там достаточно неплохое укрытие, – сказал Юрген, упорно придерживаясь моего последнего приказа, и совершенно не считаясь с тем, который отдал Брэддик[876]876
  Хотя он был солдатом Имперской Гвардии, и должен был подчиняться приказам вышестоящего офицера, Юрген был убежден, что его должность личного помощника комиссара подразумевает прикомандирование к Комиссариату, тем самым совершенно исключая его из цепи командования, за исключением тех случаев, когда он видел некое преимущество в подчинении приказам. Даже не стоит упоминать о том, что таким положением вещей Каин был всецело доволен, и совсем немногие из офицеров Гвардии хотели бы это оспорить.


[Закрыть], что меня вполне устраивало. Взрыва от одновременного залпа тяжелого и штурмболтера хватило, чтобы разорвать заборное ограждение, которое в лучшие времена должно было сдерживать смиренных гражданских от посягательств на освященный рокрит Гвардейского гарнизона; и с креном, чуть не сломавшим мне позвоночник, мы перепрыгнули через кладку опоры прямо на дорогу за ней. Траки нашей доблестной Саламандры глубоко вгрызлись в проезжую часть, разделяющую периметр бараков и заброшенное промышленное сооружение, и Юрген вогнал рычаг дросселя так далеко вперед, насколько это вообще было возможно.

– Этот плавильный завод все еще стоит. Большей частью.

– Продолжай движение, – сказал я. Теперь мы были в стороне от зоны боевых действий, и я не видел причин, чтобы задержаться и стать литературной сноской в Последнем противостоянии Брэддика.

– Комиссар Каин, ответьте, – эхом прозвучал голос генерала в моей комм-бусине, словно упрек к этой мимолетной мысли. – Вы там?

– Мы отрезаны от бункера, – ответил я ему достаточно правдиво, поскольку это было бы самоубийством, попытаться с боем прорваться назад к нему через стремительно развёртывающихся тау, – ксеносы полностью окружили его.

Что возможно было небольшим преувеличением, которое, впрочем, скоро станет правдой. Их предпочитаемой тактикой при столкновении с укрепленной огневой точкой всегда было окружить ее, и, полагаясь на превосходящие дальность поражения и огневую мощь своего оружия, изнурить защитников. Кровавую работу по собственно штурму и взятию цели они предпочитали спихивать своим подчиненным круутам[877]877
  Весьма распространенное заблуждение граждан Империума, которые обычно рассматривают отношения между круутами, демиургами и другими расами, входящими в Империю Тау и самими тау, как что-то похожее на отношения орков и гретчинов. Слуги или рабы, исполняющие грязную работу, о которую не желают пачкать руки хозяева. Но на самом деле тау и их подзащитные расы, в которые, давайте не забывать, входит настораживающе большое количество людей-ренегатов, вроде бы считают всех равными, хотя сами тау явно ровнее всех остальных.


[Закрыть], за что я не мог их винить, особенно потому что круты, кажется, наслаждались подобной работой.

– Я собираюсь направиться к южному анклаву и попытаться сплотить оставшиеся там боевые подразделения, прежде чем станет слишком поздно.

Большинство подразделений, которые мы имели в запасе, были сосредоточены в южной части города, что делало ее лучшим местом для пребывания в соответствии с моими интересами; чем больше тел я мог поместить между собой и тау, тем лучше. Имея каплю удачи, мы сможем продержаться достаточно долго до появления экспедиционного корпуса Живана и эвакуации выживших, в число которых я был полон решимости войти, и в худшем случае будет достаточно легко для меня залечь на дно на более или менее неопределенный срок. Я не забыл тех уроков, которые получил на Перлии, скрываясь от орков, и тау в отличие от зелёнокожих будут гораздо менее склонны тратить время и ресурсы на выслеживание тех, кто не будет делать глупостей и привлекать их внимание стрельбой или взрывами.

– Хорошая идея, – сообщил Брэддик, явно полагая, что мой план подразумевал возвращение с новыми силами и прорыв осады.

– Просто продержитесь столько, сколько сможете, – передал я по воксу, не найдя духу, чтобы разубедить его, и будучи уверенным, что он сделает это в любом случае – вне зависимости от моих слов. – Император защищает.

Хотя, насколько я понимал, Ему придется сильно потрудиться, чтобы сохранить Брэддика целым и невредимым достаточно долго.

Кстати, Он, казалось, не собирался делать то же самое для меня. В конце улицы перемещались тени, слишком быстро и плавно, чтобы опознать, но некоторые из них выглядели неприятно большими. Вдруг заброшенный плавильный завод лишь выглядел отличным выбором, а на деле таким не являлся, но было уже слишком поздно беспокоиться об этом; что бы ни скрывалось выше по проспекту, к настоящему моменту оно должно было нас уже засечь, и, можете быть уверены, наводило свои пушки на наш след на ауспексе.

– Зажги свет, – приказал я Юргену, снова борясь с поврежденной орудийной стойкой, и снова безрезультатно. Ничто не освободило бы этот заевший механизм кроме как благословения техножреца, которого никогда не бывает поблизости, когда вы действительно в нем нуждаетесь.

– Так точно, сэр, – ответил мой помощник, и я рефлекторно прищурился, когда загорелся мощный прожектор, луч хаотично прорезал темноту в ответ на каждый толчок насилуемой нами подвески. Затем воздух, казалось, начал застывать в моих легких, когда танцующий луч света выхватил из темноты скопление фигур неких гуманоидов в два человеческих роста. Дредноуты, или их аналог тау, во всяком случае: такие же тяжеловооруженные как их Имперские прототипы, и намного более маневренные.

– Вторая волна на подходе, – передал я по воксу Брэддику. Если мне было суждено умереть, то я решил, что можно оставить память о себе в виде последних героических слов. – Я задержу их, насколько получится.

Что, судя по всему, не собиралось быть дольше секунды или двух, особенно потому что я не сказал ничего о попытке завязывания боя с громадными боевыми экзоскелетами. Удержание их внимания достаточно долго для того, чтобы они убедились, что я просто еду мимо и не стою траты боеприпасов, было бы мне на руку.

– Можете назвать их численность и диспозицию? – спросил Брэддик, решив извлечь собственную выгоду из моего благородного самопожертвования, и я стиснул челюсти. Очевидно «Много, и никто не улыбается», не было бы лучшим ответом. Одному Трону известно, кто мог прослушивать вокс-канал, и если каким-то чудом я бы выбрался из этой заварухи сухим, последнее, что мне было бы нужно, так это аудиозапись, на которой я начинаю паниковать и готов дать деру, всплывающая как раз вовремя, чтобы помещать мне наслаждаться преимуществами еще одного роста моей «мошеннической» репутации. (Не то, чтобы я имел что-то против паники и бегства со всех ног; напротив, это всегда срабатывало для меня. Вся хитрость заключается в том, чтобы никто больше не понял, что ты делаешь на самом деле, в противном случае тебе потом придется терпеть всю эту утомительную рутину трибуналов и расстрельных команд[878]878
  Возможно это ссылка к инциденту на Адумбрии, где злокозненные обвинения другого комиссара привели к формальному расследованию действий Каина. Хотя ирония заключается в том, что это только добавило лоску его репутации.


[Закрыть]).

– Подождите секунду, – ответил я в надежде выиграть немного времени, и еще более горячо надеясь, что следующим звуком по воксу не станет зловещий всплеск статики, сопровождаемый молчанием. Я отдал жестами сигнал Юргену. – Убери нас с улицы!

– Слушаюсь, сэр, отреагировал он как всегда флегматично и круто повернул руль. Снаряд рейлгана взвыл ровно в том месте, где мы ехали мгновение назад, звуковая волна от его полета всколебала воздух и раскачала подвеску Саламандры. Я нырнул вниз, когда мой водитель решил провести нас прямо через стену склада, не потрудившись поискать ворота, стена взорвалась вокруг душем из расколотого кирпича, когда он пошел на таран.

– Боевые экзоскелеты, – констатировал я Брэддику, защищая свою голову от урагана кирпичной кладки, как только мог, пока Юрген был занят разрушением внутренних перегородок в нашей безрассудной гонке к некоему подобию безопасности. Луч прожектора выхватил полную Кризис-команду прямо перед тем, как они открыли огонь, и я попытался вспомнить увиденное во всех подробностях. Которых было не много, по правде говоря, я был слишком занят сохранением головы на плечах.

– Полный отряд, но возможно их еще больше.

Я думал, что видел, по крайней мере, трех из них, но они были адски быстры и проворны, и в темноте трудно быть полностью уверенным.

– У них есть рейлганы, – добавил я запоздало. Как минимум у того, кто стрелял в нас, и я не собирался возвращаться, чтобы рассмотреть остальных.

– Тогда мы долго не протянем, – заключил Брэддик, удивительно спокойно при данных обстоятельствах. Мы оба знали, что сверхзвуковые снаряды пройдут через армированный феррокрит бункера, как Юрген через безе, с равным количеством оставленных после себя крошек.

– Я думаю, мы оторвались, сэр, – сообщил Юрген действительно хорошую новость, тараня большие деревянные ворота пока говорил. Мы плюхнулись где-то с метровой высоты поднятого погрузочного дока, даже не замедлив хода, наши вращающиеся гусеницы врезались в рокрит двора, кроша и разбрасывая гравий, как шрапнель при взрыве. Пол Саламандры взлетел вверх, ударив меня по лицу и выбивая воздух из моих легких, и я почувствовал вкус крови во рту, где ободрал об зубы щеку.

– Хорошо, – выдохнул я, чувствуя относительно незначительный дискомфорт, как малую цену в уплату за наше избавление; но конечно я поторопился с выводами. Едва я снова встал на ноги, опираясь на уже полюбившуюся орудийную стойку, как один из высоченных экзоскелетов приземлился прямо перед нами, сотрясая землю при посадке. Приподнятое место стрелка в задней части Саламандры позволило моей голове находиться почти на уровне с головой пилота[879]879
  Не совсем верно, так как пилот располагается в хорошо бронированном торсе, но учитывая антропоморфный дизайн боевых скафандров тау, об этом легко можно забыть, и предположить, что голова пилота, в голову скафандра, подобно принцепсам миниатюрного Титана.


[Закрыть], и я вздрогнул, когда луч целеуказания проскользнул по моему лицу, ослепляя меня на мгновение.

– Держитесь, сэр! – прокричал Юрген, как будто я делал что-то другое в течение последних десяти минут, и открыл огонь из орудийных установок. Град болтерных снарядов и поток прометия ревели навстречу гигантскому воину, но пилот запустил прыжковые двигатели в самый последний момент и ловко перепрыгнул этот губительный огневой вал, как ребенок через скакалку.

Моргнув, чтобы прочистить ослепшие глаза, я попытался отследить пронесшийся силуэт шторм-болтером, но к этому времени крепление окончательно пришло в негодность; что, я полагаю, было не удивительно, учитывая полученные им повреждения. Затем я с ужасом осознал траекторию движения боекостюма.

– Юрген! – заорал я, – Наружу!

Подтверждая слово делом, я выкатился из пассажирского отделения и собрав все силы прыгнул, молясь Трону о мягком приземлении. Такого конечно же не произошло, у Императора как всегда хватало дел и без того, но Юрген как раз вдавил тормоз чтобы избежать столкновения с нависшим над нами врагом, без сомнения решив, что удар просто сломал бы нам шеи, не причинив особого вреда боекостюму, так что в тот момент мы двигались значительно медленнее. Я шмякнулся о камнебетон двора с силой, достаточной чтобы сломать мне пару рёбер, что было довольно неприятно, но бывало и хуже, так что раз я был в состоянии жаловаться, значит легко отделался, учитывая все обстоятельства.

Через секунду после моего приземления дредноут тау опустился точно на Саламандру, вминая ее в камнебетон со стоном раздираемого металла, как если бы она была не крепче картонной коробки. Ручейки прометиума вытекали из разорванных топливных баков машины и огнемета, растекаясь вокруг поврежденной машины как кровь из смертельной раны.

– Юрген! – позвал я, – Ты где?

– Здесь, сэр.

Мой помощник перекатился в положение сидя, частично скрытый в тени стены в дюжине метров от меня, и попытался встать, одна рука была прижата к голове с боку. – Я сейчас…сейчас буду…

Затем его ноги не выдержали, и он сполз, сев на ляжки. Темное пятно виднелось под пальцами руки, что не привлекло бы внимания, если бы оно медленно не расползалось; если бы не шлем, удар от приземления проломил бы ему голову.

– Не высовывайся! – приказал я, как будто у любого из нас был хоть какой-то выбор. – Я только разберусь с этой неосвященной кучей металлолома, и мы доставим тебя к медикам.

А затем и некроны займутся флористикой, добавил я про себя. Я ткнул пальцем туда где должна была быть моя комм-бусина в надежде позвать помощь, но лишь хорошенько прочистил ухо; похоже в гуще события я и мой крохотный вокс-передатчик разошлись путями. Мы были сами по себе.

Боекостюм тау сделал шаг назад, убрав одну ногу с остатков отслужившей свое Саламандры, оставив вторую ногу на ней, в результате чего стал похож на охотника с трофеем, позирующего для пикта. Его голова повернулась, сканируя двор и я отчаянно оглянулся вокруг в поисках чего-нибудь похожего на укрытие, но напрасно. Меня окружал лишь ровный камнебетон, я был легкой мишенью.

Схватившись за оружие, я почувствовал себя лучше, ощущая вес цепного меча в руке, хотя против тяжелобронированного боекостюма он был более чем бесполезен. Затем едкий запах пролитого прометия защекотал мне ноздри и отчаянный план начал расти в моей голове, хорошо удобренной паникой. Лазпистолет в другой моей руке всего лишь оцарапает с него краску, но…

Зловещая фигура подняла руку, смертоносно выглядящее роторное орудие начало поворачиваться в мою сторону; даже одного его выстрела было достаточно чтобы испарить меня на месте. Не имея времени на раздумья, я вдавил спусковой крючок лазпистолета.

Прицел был верен, лаз-заряд чиркнул по металлу, окружавшему Саламандру, хотя к этому времени в воздухе было столько паров прометиума что место попадания не играло практически никакой роли. Пары тут же сдетонировали, выпуская из обломков разрастающийся во всех направлениях шар огня, так близко что опалило мне брови. С ударной волной пришла печная жара, прижав меня к земле и забросив мой меч куда-то в тени. Но лазпистолет я все-таки удержал, аугметические пальцы на моей правой руке не ослабили хватку, за что я был благодарен.

На мгновение я решил, что мой отчаянный план удался и что боекостюм сгорел во взрыве, или по крайней мере был поврежден достаточно, чтобы убедить пилота отказаться от преследования. Но, как оказалось, я не учел прыжковые двигатели. Они тут же сработали, позволив огромной машине оседлать ударную волну в едином балетном прыжке, понеся ущерб не больший, чем легкие подпалины в районе лодыжек.

Я в очередной раз встал на ноги, только для того чтобы в очередной раз пошатнуться, когда боекостюм врезался в землю. В этот раз я устоял, хотя устойчивости у меня было не больше чем во время поездок с Юргеном, в то время как бронированный гигант неуклонно приближался, сотрясая землю с каждым шагом. Наведя свой лазпистолет я сделал несколько отчаянных выстрелов, срикошетивших от пластин корпуса, но это его даже не замедлило.

Затем, благодаря свету от горящей Саламандры, я наконец увидел выход из ловушки – вторую погрузочную дверь, чуть дальше и в этот раз на уровне земли. Я тут же помчался к ней, но до того, как я туда добрался, гофрированный лист металла выгнулся и был разорван еще одной громадной машиной, как будто был не плотнее занавески. Она тоже неторопливо направилась ко мне, и я отступил на несколько шагов, не переставая стрелять в нее, но толку было не больше чем если бы я швырял в нее перья. Отступив еще где-то на дюжину шагов, я чуть не споткнулся о что-то податливое, но удержался благодаря стене за ним, когда знакомый запах ударил мне в нос.

– Бегите, сэр. Бросьте меня, – невнятно произнес Юрген, почти теряя сознание.

– Ни в коем случае, – я заверил его, убежденный что побег более невозможен. Я поднял руки и позвали лазпистолету упасть на камнебетон. Возможно они нас не расстреляют на месте, если решат, что мы теперь безвредны. По крайней мере это были не злобные, грубые существа как орки, или утонченные садисты как эльдары-грабители, в чьи руки нам было бы лучше не попадаться живыми.

Тут прицельный луч еще раз прошелся по моему лицу, и я вздрогнул, проклиная себя, что не стал бороться до конца. По крайней мере я сохранил бы иллюзию возможного спасения до самого конца, вместо сокрушительной уверенности в неизбежности бесчестной бойни. Я собрался, надеясь, что Император будет в хорошем настроении, когда я предстану перед ним, или хотя бы выслушает мои оправдания.

– Вы комиссар-герой Кайафас Каин? – спросил голос на запинающемся Готике, забавно шепелявый акцент тау усиливался внешней вокс-системой, расположенной где-то на боекостюме, что смотрел на меня.

– Да, это так, – сказал я, стараясь чтобы внезапная надежда не отразилась в моем голосе. Раз они намерены общаться, то стрелять прямо сейчас не будут, хотя будь я проклят если нам вообще было что обсуждать. – А кто вы?

– Уй-Тичинн, из шас'уй ка'суи[880]880
  Буквальный перевод – «Подразделение боескафандров Счастливая Буря», несомненно одно из полу формальных почетных званий подразделения тау, приобретенное за выдающиеся успехи на поле боя.


[Закрыть]. Во имя Высшего Блага мы просим вас передать сообщение коллегам.

Все лучше и лучше. Очевидно что стрелять в посланника они не будут, надеюсь что и Брэддик не станет[881]881
  Конечно же совершенно невозможно чтобы офицеры Имперской Гвардии, независимо от звания, имели право казнить комиссаров; хотя полагаю Каина можно простить за потворство импульсу воспользоваться очевидной игрой слов.


[Закрыть].

– И что будет в этом сообщении? – спросил я, стараясь казаться не очень сговорчивым. Они вполне могли вести запись, и я совсем не нуждался в обвинениях в сотрудничестве с противником ради спасения своей шкуры.

– Мы желаем заключить перемирие, – сказал тау таким тоном, как будто это было самой очевидной вещью в галактике, в то время как они готовились выхватить контроль над всей планетой из наших рук.

– Перемирие? – переспросил я, не совсем уверенный в том что услышал. – Вы уверены?

– Полностью, – заверил меня усиленный голос. – Враждебные действия нужно прекратить на этом мире. Того требует Высшее Благо. Для обеих империй.