Текст книги "Архив комиссара Каина"
Автор книги: Сэнди Митчелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 200 страниц)
– Обратная выгрузка заняла бы целую вечность, – продолжала Сулла, – так что им придется отсиживаться, пока не починят.
– А вы оказались следующим шаттлом, который должен был отправляться?
Сулла с энтузиазмом кивнула:
– Повезло, а?
– Даже очень, – подтвердил я, направляясь в пассажирское отделение.
Вряд ли вам приходилось когда-либо об этом задумываться, но первое, что замечаешь, когда всходишь на борт полностью загруженного десантного катера, – это запах. Служа бок о бок с Юргеном все это долгое время, я стал на удивление терпимым к подобным вещам, но двести пятьдесят пехотинцев, набитых в замкнутое пространство, делали атмосферу в нем крайне насыщенной, позвольте уж вас заверить. Особенно если это были вальхалльцы, оказавшиеся в условиях, которые любой другой счел бы лишь умеренно теплыми, да еще и нервничающие перед высадкой. Проходя по дорожке между рядами сидений и аварийных сеток, я очень старался, чтобы лицо не выдавало моих ощущений.
Второе, что вы замечаете, – это шум. Из гула разговоров почти ничего нельзя вычленить, и он достаточно силен, чтобы поглотить любое сказанное вам слово, если только вы не видите губ того, с кем пытаетесь разговаривать. Несмотря на это, я не забыл встретиться глазами с теми солдатами, мимо которых проходил, а также выдать несколько банальностей касательно чести и долга. Казалось, сам по себе тот факт, что я снизошел до солдат, будто бы волнами от маленьких брошенных в пруд камешков распространял по шаттлу спокойствие и уверенность.
Куда бы я ни кинул взгляд, везде были серьезные мужчины и женщины; они сжимали вещмешки, проверяли лазерные ружья либо же вчитывались в свои простые учебники, ища в них вдохновение и забаву. Несколько особенно закаленных вояк растянулись, насколько возможно, в своих обвязках, урывая немного лишнего сна или притворяясь спящими, – что, как я полагаю, было одним из способов держать тараканов[147]147
Держать тараканов – то есть нервное напряжение, постоянное беспокойство. Одно из многих вальхалльских сленговых словечек, которые Каин подцепил за время своего долгого знакомства с родившимися на этом мире.
[Закрыть] в узде.
Мне удалось скинуть Суллу с «хвоста», когда мы проходили расположение ее взвода. Она заняла свое место, я же устроился на своем – в передней части пассажирского отделения, возле двери на летный мостик. Со времени нашего несколько ускоренного спуска на Симиа Орихалку я приобрел привычку усаживаться достаточно близко к летному отсеку, чтобы иметь возможность вмешаться лично, если у пилота начнут сдавать нервы. Но в этот-то раз, я надеялся, у меня не будет нужды вламываться туда…
– Комиссар. – Капитан Детуа, ротный командир, вежливо поклонился и продолжил обсуждать со своим заместителем какие-то административные мелочи.
Я ответил тем же жестом и пристегнул аварийную сетку. Спустя мгновение легкая вибрация проникла сквозь корпус корабля и каркас моего сиденья. Я повернулся к Юргену и обнадеживающе подмигнул ему. Он кивнул, до белизны сжимая кулаки. Очень немногие вещи в Галактике, казалось, волновали этого человека, но путешествие на шаттле или атмосферном летательном аппарате определенно было одной из них. Я находил некоторую иронию в том, что воин, который не морщась глядел в лицо некронам и демонам, мог быть настолько выбит из колеи чем-то обыденным, но, полагаю, у каждого из нас есть своя ахиллесова пята. Слабым местом Юргена была склонность к тошноте при качке, и она проявляла себя каждый раз, как только мы входили в атмосферу. К счастью, перед высадкой он обычно завтракал очень легко, похоже смутно ощущая тот факт, что, сблевав, подорвет достоинство, которое ожидалось от комиссарского помощника.
Знакомое проваливающееся чувство в животе подсказало мне, что мы наконец оторвались от десантного корабля. Буквально через мгновение включились основные двигатели, выдав мне легкий пинок под зад.
Не имея лучшего развлечения, я подумал, что могу тоже перехватить какого-никакого отдыха, и уже было закрыл глаза. Спустя несколько мгновений меня разбудил толчок. Я принял его сперва за обычную качку, болтающую шаттл всякий раз, когда тот входит в атмосферу.
– Комиссар, – это все же оказался Детуа; он осторожно тряс меня за плечо, – простите, что беспокою, но, полагаю, вам стоит послушать.
– Послушать что? – спросил я и почувствовал, как ладони начали тихонько зудеть. Знакомое ощущение: они часто так делают, когда дела готовы пойти вразнос.
Вместо ответа Детуа постучал по микрокоммуникатору у себя в ухе.
– Перейдите на канал Д, – подсказал он.
Я приподнял бровь: это была командная частота, выделенная талларнцам, и обычно нам не было никакой нужды прослушивать ее.
– Я хотел узнать, как у них проходит высадка, чтобы они не оказались у нас под ногами, когда мы спустимся. – Детуа выглядел совершенно нестесненным, очевидно составив о пустынных воинах столь же низкое мнение, как и остальные из нас. – Впрочем, по крайней мере после высадки они будут торчать на другой стороне планеты, что уже неплохо…
– И?.. – спросил я, настраивая собственный коммуникатор.
Детуа смахнул с глаз белокурый локон.
– Основная их масса покинула звездный порт. Но те, которые замешкались, похоже, наткнулись на какие-то неприятности.
К тому времени я и сам мог это слышать. Мне ничего не оставалось, как согласиться с выводом капитана. Выходило так, что командная единица Асмара и приличное число других находились в разгаре перестрелки. С кем – оставалось только гадать.
– Лучше бы нам приготовиться к высадке по-горячему, – произнес я, и Детуа кивнул.
Пока он начал раздавать приказы, я вновь настроил микропередатчик на контрольную частоту звездного порта. Она казалась совершенно запруженной паникующими голосами.
– Повторите! – Голос нашего пилота звучал непонимающе, что совсем нехороший признак, когда речь идет о ветеране флота с Император знает сколькими боевыми спусками за плечами.
Ему отвечал сдавленный, дрожащий голос:
– Повторяю: отмените посадку. Оставайтесь на заданной высоте до того момента, пока мы не поймем, с чем имеем дело.
– Идите подорвитесь!
Крепкий ответ пилота вызвал у меня глубокое облегчение. Следовать предписанию из контрольной башни было все равно что тащить за собой вывеску «Сбивайте нас». Наилучшей возможностью уцелеть было как можно быстрее достичь земли, высадить солдат и найти им что-нибудь, по чему можно пострелять.
– Следуйте инструкции, или вам будет предъявлено взыскание. – Голос, казалось, вот-вот сорвется; без сомнения, день у его обладателя совершенно не задался.
Ну что же, я собирался его еще немного подпортить. Используя комиссарские права доступа, я вклинился на канал.
– Это комиссар Каин из пятьсот девяносто седьмого, – произнес я. – Наш пилот действует с полного разрешения комиссариата. Мы заходим на посадку, и любая дальнейшая попытка помешать нам вступить в бой с врагами Императора будет расценена как предательство. Это ясно?
– Абсолютно! – радостно согласился пилот.
Диспетчер, видимо, проглотил язык, потому что все передачи с вышки внезапно прекратились.
– Лучше держитесь там, в трюме! – передал пилот. – Снижаемся быстро и жестко.
– Принято, – ответил я, убедился, что аварийная упряжь полностью затянута, и переключился на общую частоту, чтобы предупредить всех остальных о том же.
Юрген выглядел даже несчастнее обычного, так что я сам затянул его ремни, и в следующий же миг десантный катер решил почувствовать себя сбрасываемой капсулой и вошел в головокружительное пике вниз, к поверхности планеты.
– Известно, кто это там создает проблемы?
– Талларнский командный отряд и один из их взводов прижали к земле, – ответил Детуа, доставая планшет данных, на котором демонстрировался план звездного порта. – Похоже, они попали в засаду, когда только покинули основную грузовую зону.
Я изучил схему. Не отрицаю, на ней нашлось вполне приличное место для засады. Талларнцы оказались зажаты между стеной, преходящей по периметру, и комплексом складов, которые заставили бы их разделить силы, а затем направили по легкопростреливаемым участкам, если бы они попытались прорваться.
Я постучал по линии, изображающей стену.
– Почему они просто не пробьют эту штуку и не отступят через посадочные площадки? – спросил я.
Детуа пожал плечами:
– Она тридцать метров выстой и десять толщиной. Предназначена, чтобы выдержать взрыв рухнувшего шаттла. Ничего из того, что у них есть, не оставит в ней даже зарубки.
– Роскошно, – отметил я.
Значит, если мы приземлимся на одной из посадочных площадок, то не сможем прийти им на помощь, без того чтобы угодить в бутылочное горлышко ровно в тех же воротах, в которых и талларнцев поджидала засада. Мы ввалимся в ту же самую ловушку. Но мое высокомерное отклонение возражений портового чиновника приговорило нас все-таки действовать, несмотря ни на что. В данный момент новость о том, что прославленный комиссар Каин спешит на помощь к попавшим в беду солдатам, вероятно, обошла уже половину города, так что вариант бросить Асмара и его людей полоскаться под огнем отпадал.
Если только я хотел остаться в списке приглашенных на ужин к лорду-генералу – а быть навеки отстраненным от кухни его шеф-повара было бы для меня жестоким ударом, – мне необходимо было срочно что-то придумывать. Я быстро оглядел схему прилегающих территорий:
– Что это здесь?
– Монастырь, – ответил Детуа, взглянув несколько удивленно. Он вызвал данные касательно этого места. – Орден Имперского Света. – На его лице нарисовалась едва заметная усмешка. – Весьма иронично, учитывая местные особенности.
– Да, еще как, – согласился я. – Что там вокруг?
Детуа пожал плечами:
– Судя по плану города, который был на планшете с данными брифинга, овощные сады. Вы разве не читали?
Я, конечно же, не читал. Для того чтобы заполнить время на борту «Благоволения Императора», было много других занятий (в основном включавших в себя колоду карт и чужие денежки).
– Другими словами, свободное пространство, – заключил я. – Ну, или, по крайней мере, относительно свободное. Полагаю, мы только что нашли себе место для высадки. – Я передал координаты пилоту, и он принял их с неприкрытым энтузиазмом.
– По мне, так подходит, – ответил Детуа. Он вновь переключил частоты – теперь на общий командный канал. – Слушай мою команду! Приземляемся через две минуты. Будет жарко, так что не спать!
По пассажирскому отделению пронеслась рябь шевеления: солдаты натянули шлемы и загнали в лазерные ружья свежие батареи. В знак уважения к температурам, которые мы ожидали встретить на поверхности теневой зоны, воины оставили шинели и меховые шапки в вещмешках, но в большинстве, как я с облегчением заметил, по привычке не стали снимать легкую броню. Это было отлично. Мне это говорило, что они оставались подтянуты, несмотря на то что ожидалась рутинная выгрузка. «Что бы ни ожидало нас на планете, для врага мы сами будем куда большим сюрпризом», – подумал я с мрачным удовлетворением.
Если уж говорить о неожиданностях, то самая большая из них выпала, естественно, монахам. Наш шаттл несколько раз кренился, заставляя Юргена конвульсивно сглатывать. Затем внезапная перегрузка от включившихся посадочных двигателей ударила меня в основание позвоночника. Костяшки пальцев моего помощника побелели еще больше, хотя применительно к Юргену точнее было бы сказать, что их серый цвет приобрел более бледный оттенок. Затем весь корпус содрогнулся; несколько оглушительных ударов и металлический скрежет пронеслись по пассажирскому отделению, и наконец мы замерли.
Новое громкое лязганье металла и поток свежего, сладостного воздуха известили нас, что сходни опущены. С гулом, подобным прибою, накатывающемуся на побережье, вторая рота бросилась вперед, чтобы атаковать врага.
Глава третья
Для вражеского огня всегда найдется дорога.
Старая артиллерийская максима
Моим первым впечатлением, после того как я покинул шаттл, было ощущение неразберихи, хотя надо отдать должное солдатам – они включались в свои непосредственные боевые роли столь гладко, точно мы были на учениях. Отряд за отрядом разбегались широким веером, выискивая возможные неприятности и нимало не обращая внимания на квохчущих отшельников в малиновых одеяниях, которые суетились вокруг, как будто само небо готово было рухнуть на землю (честно говоря, я полагаю, что, с их точки зрения, так оно и было). Я мог только надеяться, что у большинства из них хватило ума спастись бегством, как только над головами появился наш шаттл, а не стоять и дожидаться, когда их размажет в довольно неприятную кашицу, подобную той, в которую я только что вляпался сапогом[148]148
Вероятно, это все-таки был местный овощ, но какой-то причине зовущийся «канделябром». Он остается самым популярным растительным продуктом на Адумбрии – в основном из-за того, что является одним из немногих съедобных растений, способных выжить в постоянной полутьме, а не из-за своих вкусовых качеств. В записях медицинских работников, отвечавших за этот квартал города, смертельных исходов среди отшельников не отмечено, хотя некоторые из них впоследствии лечились от мелких травм. Вероятнее всего, эти случаи были связаны с наступлением на разбросанные в суете грабли и прочий садовый инвентарь.
[Закрыть].
– Третий взвод погружен и готов выдвигаться, – доложила Сулла, и одновременно рев двигателей возвестил появление полудюжины «Химер».
Они лихо скатились с погрузочного пандуса правого борта и превратили то, что еще оставалось от овощных посадок, на которые мы сели, в ужасающее месиво. Сулла, голова и плечи которой были видны из башни ее командной машины, легко опознававшейся по скопищу вокс-антенн, с энтузиазмом помахала нам с Детуа, едва заметив. Я поднял руку в ответ, хотя больше для того, чтобы предупредить другие возможные ее попытки пообщаться со мной, и снова кинул взгляд на планшет данных в руках капитана.
– Враждебные единицы, похоже, сосредоточены здесь и здесь, – произнес он, вызывая значки, которые должны были отметить их позиции, на что я только кивнул. Талларнцы по-прежнему находились в окружении, но отчаянно отбивались. Сообщения, получаемые нами на тактической частоте, достаточно хорошо показывали, где находится враг, каким бы дьяволом он ни был, и где он разместил свои огневые точки. – Талларнцы вызвали свои подкрепления, но основная часть их сил уже покинула порт через главные ворота, так что…
– …так что они по крайней мере в двадцати минутах отсюда, – закончил я фразу, и Детуа оставалось только кивнуть.
Они могли бы сократить путь на добрых пять минут, если бы рванули обратно прямиком через космопорт, но тогда бы они тоже вписались в те фраговы ворота и сделали бы из себя отменную мишень, прямо-таки сидячих уток. Я прикинул расположение улиц и по едва заметному довольному ворчанию, исходившему от Детуа, понял, что тот пришел к одному со мной выводу.
– Возьмем их отсюда и отсюда. – Я указал две основные улицы, весьма успешно превращенные еретиками в настоящий односторонний тир.
Можно было без опаски ставить на то, что они расположили свою ловушку так, чтобы вырезать любых талларнцев, которые попытались бы прорваться, но будут совершенно не готовы к контратаке с противоположного направления.
Капитан снова кивнул.
– Не мешало бы нам прикрыть и фланг, – указал он.
Я согласился, так как и сам заметил возможную угрозу. Если враг узнает о нашем приближении с тыла, он может попытаться совершить прорыв налево, в город, прежде чем мы успеем зажать его между собой и талларнцами. Отступление в другую сторону для врага наглухо перекрывала стена звездного порта – в кои-то веки она играла нам на руку.
– Посылайте Суллу, – предложил я. – Ее люди готовы выдвигаться.
Силам на фланге должно было понадобиться на пару минут больше, чтобы достичь места назначения, так что имело смысл послать именно ее взвод, уже погруженный на машины и готовый прокатиться с ветерком. Вдобавок это помогло бы держать Суллу в стороне, где, как я надеялся, ее бесшабашная смелость имела меньше шансов привести к гибели кого-нибудь из наших людей.
– Я согласен, – кратко кивнул Детуа и передал командирам данные со своего планшета. – Третий взвод, держите фланг. Первый и пятый, на вас основные бульвары. Второй, по отрядам выдвигаетесь в переулки, выметайте всех, кто попытается прорваться в обход нашего основного удара. Четвертый, оцепить периметр, не выпускать никого, кто не наш, пока все не стихнет. Задерживайте всех, кто выглядит как гражданский, для допроса; любого вооруженного расстреливать!
Он был хорошим командиром, это я могу сказать точно. Командиры взводов подтвердили получение приказов, и в голосе Суллы прозвучало, конечно же, слабо, но различимое разочарование:
– А что вы, комиссар?
– Я пойду по флангу, – сказал я, осторожно взвесив все возможности.
Мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать вой двигателей «Химер» третьего взвода, которые перепахивали монастырский сад. Ворот не было видно, но от стены, впрочем, тоже не особенно много осталось, о чем позаботилось миниатюрное землетрясение, вызванное соприкосновением пары килотонн массы десантного корабля с почвой. Основная часть храма, кажется, устояла, что я был очень рад видеть, потому как злить Экклезиархию обычно значило нарываться на такое количество унылых проповедей, сколько мне и в жизни не высидеть.
Траки командной машины Суллы вгрызлись в щебень, разбрасывая его вокруг, и вот уже «Химера» скрылась из виду. Квинтет отрядных транспортеров, подпрыгивая, устремился за ней.
Детуа посмотрел на меня с сомнением:
– Вы уверены, что это разумно?
– Вполне, – заверил я его. – Сулла хороший офицер, но иногда бывает излишне импульсивна.
Мой собеседник кивнул, лучше других осведомленный об этом ее качестве:
– Я не говорю, что она может сделать что-то опрометчивое. Для нас будет жизненно важно, чтобы она держала назначенную позицию, если только враг дернется бежать. Мысль о том, что я где-то поблизости, может ее отрезвить, если что.
По сути же, конечно, дело было в другом. Казалось, что на фланге было намного безопаснее пересидеть все происходящее, если, конечно, мы не ошибались в оценке вражеской готовности к бою. Наступать по узкому простреливаемому участку? Только если у меня не было возможности избежать этого.
– Вам придется поторопиться, чтобы догнать их, – произнес Детуа, очевидно признав мой аргумент.
– Это не проблема, – ответил я и произнес в микрокоммуникатор: – Юрген, выдвигаемся.
Вместо ответа рев мощного двигателя эхом разнесся по всему грузовому отсеку, и по погрузочному пандусу прокатилась «Саламандра», лавируя между «Химер», будто мелкий хищник между травоядных. Юрген резко затормозил возле меня, подняв тучу брызг из грязи, превратившихся в слизь овощей, и в щепки раздавив гусеницами то, что оставалось от небольшого парника. Несколько ближайших монахов, которые едва накопили смелости приблизиться и спросить, что за чертовщина происходит, снова бросились в укрытие.
– Здесь, комиссар, – доложил Юрген, по обыкновению флегматичный; лишь едва заметная гримаса, которая могла оказаться неким зародышем улыбки, выдавала то, что он рад был вновь оказаться на твердой земле.
– Отлично, – ответил я, забрался в задний отсек и проверил установленный на выносном пилоне болтер. Я обычно настаиваю, чтобы им была снабжена любая приписанная ко мне машина. Это может показаться излишним, но дополнительная огневая мощь не один раз спасала мне шею, и, кроме всего прочего, она позволяет делать вид, что я занят чем-то полезным, в то время как мы со всех ног удираем от неприятностей. – Мы присоединяемся к третьему взводу.
– Нагоним, – пообещал Юрген, давая газ мощному мотору.
«Саламандра» бросилась вперед с проворством испуганной птицебелки. Приученный за годы знакомства к уникальному, чрезвычайно энергичному стилю вождения Юргена, я сумел остаться на ногах, дав тем солдатам, которые еще не погрузились, полюбоваться на мою героическую позу в обнимку с болтером.
– Не сомневаюсь, – произнес я, еще крепче вцепляясь в пилон, пока мы перескакивали через полосу гравия, который только недавно был стеной.
Наконец мы выбрались на более ровную поверхность улицы, и лишь тогда у меня появилось время оглядеться по сторонам и кинуть первый пристальный взгляд на столицу Адумбрии. Здания, казалось, нависали низко над головой, между ними пролегали глубокие тени, подчеркнутые теплым светом, льющимся из нескольких окон. Мне предстояло изрядно приспособиться к местным условиям, прежде чем понять, что большинство из этих зданий столь же элегантны и пропорциональны, как в любом другом имперском городе, и что лишь бесконечный вечер, царящий здесь, порождает мрачные иллюзии.
Улицы показались мне удивительно пустынными. Я проверил свой хронограф и осознал-таки, что, несмотря на всепроникающий приглушенный свет, по местным часам была середина ночи[149]149
Так как средняя освещенность в любом месте на поверхности никогда не менялась, адумбрианцы создали местную традицию периодов сна и бодрствования, которая действовала на всей территории этого мира, таким образом избежав смены часовых поясов, обычной для большинства обитаемых планет.
[Закрыть].
Это уже было кое-что; на улицах должно было оказаться меньше гражданских, которые могли бы попасться в перестрелку. Каждый невинный слуга Императора, убитый по ошибке, – это потеря для всего Империума, и, что не менее важно, он добавляет мне на стол целую кучу бумажной работы. Но если уж говорить о них, то любой, кто услышал столь очевидные звуки битвы и до сих пор не покинул этот район, вероятно, все равно был замешан в заговоре, так что нам не приходилось особенно беспокоиться о побочных потерях. При этой мысли я воспрянул духом.
– Вот они. – Юрген прибавил газу и обогнал ошеломленно глядевшего на нас претора-мотоциклиста.
Похоже, тот собирался лично провести расследование беспорядков, что, с моей точки зрения, было похвально, но глупо. Несмотря на эту мысль, я помахал ему рукой, когда мы пролетали мимо. Несомненно, вид настигающей его громоздкой бронированной машины, не говоря уже об оказавшемся на ее заднем сиденье имперском комиссаре, был для претора настоящим шоком. Но я не зря предпочитаю «Саламандру» всем другим средствам передвижения. Мощный мотор дает ей весьма уважительную скорость; она в сочетании с выдающимися водительскими способностями Юргена не раз позволяла мне выбраться из неприятностей столь же быстро, сколь моя репутация в самый неподходящий момент была склонна меня в них заводить.
На нашу удачу, другого уличного движения мы почти не встретили. Очень редкие машины улепетывали в направлении, обратном нашему, причем на скоростях, которые, без сомнения, в любых других обстоятельствах привлекли бы внимание давешнего претора. Водителям суждено было угодить в сеть раскинутого четвертым взводом оцепления, прежде чем они смогут хоть куда-то заехать, так что я совершенно не обращал на них внимания. В любом случае я сомневался, что они будут чем-то иным, нежели казались с первого взгляда: местными рабочими поздней смены, которые заметили что-то неладное и стремились удрать как можно дальше от этих мест. Несколько наземных машин были попросту вытолкнуты на обочину; зарубки на их корпусах и злобные лица водителей служили верным свидетельством бесхитростной решимости Суллы оказаться поближе к врагу. Я уж начал думать, что и вправду принял верное решение – лично придержать ее на коротком поводке.
Юрген примерил ход «Саламандры» к скорости «Химер» и круто мотнул машину, занимая место в конце конвоя. Спустя мгновение мимо нас с воем сирены промчался претор. В первый миг я с ужасом подумал, что он собирается перерезать дорогу командной машине Суллы, чтобы попытаться оштрафовать ее. Это могло окончиться лишь тем, что он превратился бы в неприятное пятно на асфальте. Но, к моему облегчению, он покатил дальше, несомненно, чтобы лично доложить начальству о том, что творится на улицах.
– Комиссар! – Голос Суллы в моем микрокоммуникаторе прозвучал приятно удивленным.
На расстоянии я не мог разобрать выражения ее лица, когда она повернулась в башне транспорта, чтобы посмотреть в нашу сторону. Только белобрысый хвостик ее волос развевался на ветру подобно боевому штандарту. Но я мог достаточно живо представить ее белозубую улыбку.
– Похоже, раз вы здесь, нам все-таки предстоит немного размяться! – продолжала Сулла.
– Это мы еще увидим, – ровно ответил я. – Если еретики побегут – это единственное направление, по которому они могут вырваться. Сделать так, чтобы они не ушли, – вот наша главная задача.
– Можете на нас рассчитывать, – заверила Сулла.
В ее голосе звучала та самоуверенная нотка, которой я уже научился страшиться более всего, так что про себя я только вздохнул. Можно было определенно сказать, что за ней понадобится глаз да глаз.
Мы приближались к той зоне, где нам назначено было выгружаться. Транспорты по одному отделялись от колонны, направляясь в боковые улочки и внутренние дворы, дабы занять свои позиции, и вскоре наш конвой сократился до трех машин: Суллы, нас самих, и еще одной – с отрядом солдат.
– Здесь, – наконец произнес я, и Юрген, заблокировав одну гусеницу, развернул нашу маленькую «Саламандру».
Машина встала поперек проезжей части, скорострельная пушка повернулась в смутно предполагаемом направлении врага. Командная машина Суллы прокатилась вперед и стала разворачиваться, почти не давая газа двигателю. Транспорт с солдатами, вильнув влево, перекрыл встречную полосу и направил башню с установленным на ней болтером в сторону возможного движения с той стороны (которое, к счастью, уже сошло на нет). Через мгновение водитель Суллы, подав свою «Химеру» назад, вклинился точнехонько между нами и таким образом окончательно запрудил проспект.
– Мимо нас никто не пролезет! – радостно заявила Сулла.
– Да, им пришлось бы весьма постараться, – согласился я, окинув взглядом занятую нами позицию.
Мы находились на виадуке магистральной дороги; впереди и под нами расстилалась неровная пустынная местность, заполненная гравием и выброшенными отходами. Горело несколько огней, выдавая существование племени скави[150]150
Скави – маргинальные члены общества, характерные для большинства планет-ульев. Они живут, и буквально и образно говоря, на самом низу социальной лестницы, подбирая то, что сумеют, из мусора, падающего с верхних уровней. Каин часто упоминает о том, что по рождению происходит из мира-улья и что, несомненно, он обладал необычным сродством к туннелям и подобным подземным местам обитания, но точные данные о его родине остаются загадкой.
[Закрыть] или какого-то их местного подобия, но, кроме этого, не было ни следа какой-либо жизни.
– Первый взвод готов выдвигаться, – на тактической частоте возник молчавший ранее, но вполне знакомый голос лейтенанта Восса, всегда остающийся столь же жизнерадостным, будто Восс только что заказал еще одну кружку эля в каком-нибудь баре.
Через секунду тот же отзыв, но гораздо более сдержанно, повторил лейтенант Фарил, командир пятого взвода, подтверждая, что его солдаты готовы в неменьшей степени.
– Хорошо. Начинайте. – Детуа оставался столь же краток, как и всегда. – Император хранит.
Я напряженно ждал, нацелив болтер в направлении вероятного подхода врага.
– Лучше бы солдатам спешиться, – подсказал я Сулле и увидел, как она непонятливо нахмурилась.
– Не лучше ли им оставаться в «Химерах»? – вопросом ответила она. – На случай, если нужно будет выдвинуться на поддержку остальным?
Я-то думал о другом: если солдаты окажутся пешими в нужный момент, Сулла не сможет бросить их в горячечную атаку, порожденную секундным порывом. Я изобразил, будто взвешиваю ее аргумент.
– Это возможно, – наконец произнес я. – Но мы потеряем не более нескольких секунд на обратную погрузку. А если враг все же попробует прорваться мимо нас, я хотел бы, чтобы все были готовы.
– Да, вы правы, несомненно, – кивнула она, почти сумев скрыть досаду.
Отряды начали выгружаться, занимая позиции за машинами и везде, где только могли найти укрытие. Я не преминул кивнуть Лустигу – руководившему ими сержанту, на чей профессионализм, как я знал по долгому знакомству, можно было положиться совершенно и полностью:
– Сержант.
– Комиссар, – кивнул он в ответ и со сноровкой, неизменно внушавшей мне уверенность, продолжил работу, убеждаясь, что все подчиненные ему солдаты готовы к бою. – Семь Несчастий, поставь своих людей справа! Я хочу, чтобы у вас и первого отряда были перекрестные линии огня.
– Серж. – Капрал Пенлан, кивнув, приступила к размещению своей огневой команды.
Совсем недавно, тем же приказом, что и Маго, повышенная в звании, она весьма неплохо входила в роль ПРО, несмотря на свою репутацию быть склонной ко всяческим происшествиям, что и закрепилось в ее прозвище. Так как солдаты всегда остаются верны своим поверьям, боевой дух в ее команде был необычайно высок. Подчиненные, кажется, полагали, что такой командир отвлечет на себя любое невезение, какое только может случиться, не позволив ему задеть остальных солдат.
Не имея в своем распоряжении другого занятий, мы ждали. Треск ружейного огня вдалеке все нарастал, увеличивая и мою тревогу. Из сообщений, поступавших по каналам моего микрокоммуникатора, казалось, что дела идут хорошо. Первый и пятый взводы захватили предателей совершенно врасплох, в то время как и талларнцы с нашим вмешательством, похоже, обрели второе дыхание. На какое-то мгновение я было подумал, что все прошло так, как я и надеялся, и все враги будут уничтожены совершенно без моего участия, но, конечно же, я не принял во внимание переменчивые причуды случая.
– Цель быстро приближается, – доложила Пенлан, и я развернул болтер на несколько градусов, поймав в прицел быстро двигавшуюся точку вдалеке.
Сулла подняла ампливизор, некоторое время вглядывалась через него, а затем, опустив, покачала головой:
– Это всего лишь претор.
– Кажется, он с компанией, – добавил я, различив немного отстающую от него колонну не менее шустрых моторизированных средств.
Сулла, вся напрягшись, вновь подняла ампливизор.
– Приближается неприятель. Огонь по готовности! – скомандовал я.
Очень мило. Нетрудно понять, что же произошло. Претор наткнулся на перестрелку, его заметили, и вражеский отряд погнался за ним, чтобы не допустить его обратно с докладом о положении дел. А теперь эта саранча налетала на меня.
– Постарайтесь не зажарить претора, – добавил я.
Если у него имелась какая-то информация о том, что происходит, надо было все же дать ему возможность таковой поделиться.
К этому моменту претор уже приблизился достаточно, чтобы его можно было разглядеть невооруженным глазом, да и преследователи стали видны куда подробнее. Представляли они в своей основе пестрое собрание наземных машин и легких грузовиков – всего, казалось, около десятка, – так что я было расслабился, уверенный, что мы сможем легко их одолеть. На нашей стороне было как численное преимущество, позволявшее чувствовать себя весьма вольготно, так и превосходящая огневая мощь.
– Огонь! – приказал я и, показывая наглядный пример, выстрелил из болтера по колонне машин за спиной претора.
Солдаты восприняли команду с энтузиазмом, и залп лазерных зарядов ярким блеском расцветил полумрак. Через мгновение к ним присоединился раскатистый голос автопушки, когда Юрген вскарабкался на место стрелка рядом со мной и нажал на гашетку.
Результат всего этого был более чем удовлетворителен. Машины быстро наступавшего конвоя сломали строй и рассыпались; одна из них истекала дымом. Расстояние, на котором мы вели стрельбу, оставалось крайне большим. Нам повезло, что мы хоть что-то подбили, но, с другой стороны, это ведь были гражданские машины, а не те бронированные цели, по которым мы привыкли палить. Так что даже скользящее попадание должно было вывести их из строя.
– Это заставит их задуматься, – произнесла Сулла с довольной улыбкой, в то время как претор подкатился и затормозил рядом с нами.
Он выглядел довольно бледным с лица. Я кинул на него взгляд сверху вниз и представился.
– Комиссар Каин, приставлен к пятьсот девяносто седьмому Вальхалльскому, – произнес я, стараясь выглядеть как можно дружелюбнее. – Если у вас есть какая-то информация о том, что происходит, я был бы рад ее выслушать.
