Текст книги "Ореховый посох"

Автор книги: Роберт Скотт

Соавторы: Джей Гордон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 64 страниц)

У ГАРЕКА НА ФЕРМЕ

Жителям штата Колорадо утренняя скачка далась нелегко, хотя Стивен и считал себя каким-никаким, а наездником. Он никогда еще в жизни так не уставал и несколько раз даже принимался клевать носом, а они все ехали и ехали на север сквозь леса и маленькие селения, раскинувшиеся по берегам реки Эстрад. Солнце, просвечивая сквозь лесную листву, отбрасывало на землю пятнистые тени; сочные папоротники вспыхивали яркой зеленью на фоне темной чащи. С вершины холма Стивен успел мельком увидеть вдали развалины Речного дворца, заброшенного, превращающегося в руины, – этого выдающегося памятника истории Роны.

Во главе отряда ехал Версен; он вел их по самым неприметным тропам так уверенно, что было ясно: он знает этот лес чуть ли не с рождения. Гилмор был замыкающим, перед ним ехал Марк. А Гарек, едва тропа становилась шире, сразу подавал коня назад, чтобы поравняться со Стивеном и немного с ним поболтать.

– Похоже, ты в последние дни спал маловато, – заметил он.

– Это точно. – Стивен в очередной раз сладко зевнул. – И я совсем не уверен, что выдержу целый день в седле и не свалюсь.

– А мы сегодня весь день ехать и не будем, – успокоил его Гарек. – Нам всем нужен отдых. К тому же мне нужно еще предупредить своих родителей и сестер, что мы уезжаем. Мы у них и остановимся. Теперь уж недалеко.

– Ну и слава богу! Может, мне наконец удастся хоть немного поспать.

– У нас ты отлично выспишься. – Гарек ласково потрепал лошадь Стивена по шее и спросил: – Как она тебе?

– Она замечательная, – сказал Стивен и тоже погладил кобылу, которая ответила ему кивком головы и нежным ржанием. – Это ты ее выбрал?

– Да, – с гордостью ответил Гарек.

– Ты, видно, здорово в лошадях разбираешься.

– Да нет, не знаю... Может, и неплохо. А быстро она к тебе привыкла, верно?

– Очень быстро. – Стивен задумался и посмотрел на часы: в Айдахо-Спрингс было сейчас уже далеко за полдень, а здесь всего четыре часа назад рассвело.

– Что это за штука такая? – спросил Гарек, с любопытством рассматривая запястье Стивена.

– Это называется «часы», – сказал Стивен и быстро объяснил ему принцип работы часов. – Насколько я успел понять, у вас день часа на четыре короче, чем у нас в Колорадо.

Ему приходилось пользоваться словом «час», потому что он никак не находил подходящего ронского эквивалента. Сняв часы, он протянул их Гареку.

– На четыре часа? – Гарек повертел незнакомый предмет в руках, глядя, как быстро движется секундная стрелка.

– Да. Час – это одна двадцать четвертая часть наших суток, – пояснил Стивен. – А цифры, размещенные по краю, представляют собой нашу систему счета.

Гарек был страшно заинтересован и все пытался отыскать параллели в ронском отсчете времени.

– Раз так, то ваш час похож на наш авен. Только у нас в сутках восемь авенов – два с рассвета до полудня, два с полудня до заката, два с заката до полуночи и два с полуночи до рассвета.

Стивен произвел в уме кое-какие расчеты.

– Значит, ваш авен равен примерно двум с половиной часам, если считать, что в ваших сутках двадцать часов. – И он показал Гареку, как определить продолжительность одного авена с помощью своих наручных часов.

– Это очень интересно, Стивен Тэйлор! – Гарек протянул ему часы.

– Да ладно, не надо. – Стивен махнул рукой, предлагая лучнику оставить часы себе. – Можешь их взять.

Гарек засиял, как мальчишка-школьник.

– Спасибо тебе, Стивен Тэйлор! Большое тебе спасибо! – Он надел часы на руку и прибавил: – А ты возьми себе эту лошадь.

Теперь настала очередь Стивена улыбаться во весь рот.

– Ты что, смеешься? – Он ласково погладил кобылу по гриве. – Это чересчур, Гарек. Это же лошадь! Нет, я никак не могу принять такой подарок.

– Но я же все равно не смогу ее у себя оставить, – возразил Гарек. – Ренни ревновать будет.

– А эту как зовут?

– А мы назовем ее так, как ты сам захочешь, Стивен Тэйлор, – очень серьезно сказал молодой лучник.

– Просто Стивен, Гарек. – Стивен немного подумал и спросил: – А можно назвать ее Хауард?

– Хорошо, пусть будет Хауард, Стивен Тэйлор. Извини, «просто Стивен». – Гарек засмеялся.

А Марку тем временем приходилось совсем нелегко; его конь оказался весьма своенравным, из тех, что любят поартачиться и при более опытном наезднике. Марк пытался следовать тем простым правилам, которым Стивен научил его еще в заброшенном саду, но к полудню, когда его конь стал то и дело сходить с тропы, чтобы пощипать свежей зелени, он понял, что своенравное животное не намерено его слушаться, как бы он ни старался.

В конце концов к нему подъехал Саллакс и, презрительно на него глянув, взял у него из рук поводья и повел коня сам. Марку оставалось лишь сохранять равновесие, сидя в седле, которое казалось ему на редкость неудобным. Голова у него кружилась после двух бессонных ночей; в висках стучало от долгой и непривычной езды верхом и от собственной неспособности подчинить себе это проклятое животное.

Спать Марку хотелось ужасно. Заснуть ему не давали лишь дерганый ритм движения и мучительная боль в ляжках и ягодицах. Он попытался пристроить голову лошади на шею, но стоило ему начать засыпать, как лошадь резко дергалась или встряхивала головой и Марк чуть не падал с седла. В итоге он решил сидеть прямо и смириться с болью, поскольку лишь она одна помогала ему противостоять всепоглощающей усталости и желанию уснуть.

Гилмор, поравнявшись с ним, ласково коснулся его руки и прошептал, выводя Марка из очередного приступа сонливости:

– Прости, дружок, но если ты при каждом шаге коня будешь слегка наклоняться вперед и, используя стремена, чуть приподниматься над седлом, то обнаружишь, что в ритме верховой езды есть определенный смысл. К тому же спина у тебя тогда не будет так напрягаться. – Он показал, как нужно сидеть в седле, и снова предложил: – Попробуй. Обещаю, это тебе поможет.

Гилмор вернулся на прежнее место, замыкая их отряд, а Марк в очередной раз почувствовал себя полным болваном. Впрочем, на данном этапе терять ему было нечего, и он решил последовать советам Гилмора, с огромным удивлением убедившись, что тот ничуть не преувеличивал: облегчение наступило практически мгновенно.

– Спасибо, – сказал он, оглянувшись на старика, и поерзал в седле, выбирая наиболее удобное положение. Потом спросил: – А что это за место такое особенное – дворец Велстар?

– Там живет принц Малагон, правитель Малакасии. И это чрезвычайно опасное для нас место. Но именно там мы сможем найти ключ Лессека и то, что поможет вам со Стивеном попасть домой.

– Мы сможем попасть домой только через дворец Малагона?

– Ну, это на самом деле больше уже не дворец Малагона. Малагон Уитворд давно мертв. А тем существом, которое некогда действительно было Малагоном, управляет Нерак, полностью поработив его душу и тело. Нерак – это средоточие сил зла, которые терзают Элдарн уже почти тысячу двоелуний.

Гилмор вытащил из седельной сумки два яблока и одно протянул Марку.

– Как же мы попадем туда, чтобы он... чтобы оно... чтобы он этого не узнал? – Марк надкусил яблоко и стал ждать ответа.

– Я этого еще и сам как следует не знаю. Одно могу тебе сказать наверняка: это будет очень опасно для всех нас. Опасно даже просто находиться поблизости от дворца Велстар. Это может грозить смертью любому. – Гилмор тяжело вздохнул. – А уж идти внутрь и вовсе почти равносильно самоубийству. Я надеюсь, что мы войдем туда только втроем – ты, я и Стивен. И потом, если все получится так, как надо, я отправлю вас домой, а сам потом поищу ключ Лессека.

– А что, у этого Нерака есть такой же гобелен, как тот, который Стивен обнаружил у себя в банке? – Марк отшвырнул в кусты огрызок яблока и вытер пальцы о рубаху, украденную в Эстраде.

– Да, есть. Мы называем эти гобелены «дальними порталами». Их осталось только два. Один Нерак хранит во дворце, но магия его не столь могущественна, как у того, которым воспользовались вы, когда попали сюда. Вообще-то, именно Нерак и спрятал этот гобелен в Колорадо. – Гилмор набил трубку, но словно забыл раскурить ее, и она так и висела у него в углу рта. Он помолчал, снова тяжко вздохнул и очень тихо, словно разговаривая с самим собой, сказал: – Сенат Лариона, правивший Горском в течение нескольких тысяч двоелуний, использовал эти дальние порталы для путешествий туда и обратно – из Элдарна на вашу родину и наоборот, – чтобы расширять свои познания в медицине, в технических и даже в магических науках. Мы применяли полученные там знания для повышения уровня здешней жизни, жизни целых пяти государств. – Гилмор провел рукой по лысеющей голове, яростно поскреб бороду и сказал: – Тот портал, что был спрятан в Колорадо, способен перенести человека в точно назначенное место – например, на тот ронский берег, где вы оказались. В этом и заключается его особая магическая сила. Так что, даже если дальний портал во дворце Нерака закрыт, тот портал, который открыли вы, отправит любого, кто сквозь него пройдет, туда же.

– Ага, потому-то Стивен и попал на тот же пляж, что и я, – догадался Марк.

– Верно. Однако, если портал закрыть и снова открыть, он начинает отправлять людей в другие места. И тот, кто пройдет сквозь него после этого, может попасть куда угодно, в любое другое место Элдарна. А тот портал, что хранится во дворце Велстар, не способен так точно определять место пересылки – если только второй, тот, что остался у вас в доме, не окажется в этот момент открытым. Если же он будет закрыт, портал из дворца Велстар может, как я уже сказал, отправить человека куда угодно.

«Все это надо непременно как следует обдумать», – решил Марк.

– То есть, если кто-то закроет портал у нас дома, – спросил он, – мы можем перенестись обратно, но при этом оказаться в любом месте планеты? Да еще и разлучиться друг с другом при этом? И даже оказаться в разных полушариях?

Пока Марк задавал все эти вопросы, Гилмор успел раскурить трубку – хотя Марк мог бы поклясться, что никакой спичкой старик не чиркал!

– Боюсь, что это так и есть, – сказал Гилмор. – Остается надеяться, что, пока вы в Элдарне, в ваш дом никто не придет и даже случайно не прикоснется к дальнему порталу. Но если Нерак решит вновь отправиться в Америку, то с помощью своего портала попадет именно в ваш родной город и к вам домой.

– О господи! – До сих пор Марк просто не представлял себе, сколь ужасным может в действительности оказаться их положение. – Скажи, Гилмор почему ты, говоря о Сенате Лариона, употребил слово «мы»? Ты сказал: мы использовали дальний портал для путешествий в ваш мир. Но тот гобелен пролежал у Стивена в банке лет сто тридцать или даже больше. Так сколько же тебе лет?

Гилмора этот вопрос проницательного чужеземца явно застал врасплох. Он подмигнул Марку и, понизив голос до шепота, признался:

– Мои друзья здесь, в Роне, таких вещей не знают и не понимают, хотя, боюсь, мне все же скоро придется рассказать им, кто я такой. Видишь ли, Марк Дженкинс, я прожил уже значительно больше полутора тысяч двоелуний! Когда мне исполнилось полторы тысячи, я перестал считать. Я, подобно тебе и Стивену, изучал языки и различные культуры, совершив немало путешествий через дальний портал в ту пору, когда служил Элдарну как один из сенаторов Лариона.

Марк, плоховато соображавший от усталости и потрясений, сам себе удивлялся: его отчего-то совершенно не удивило признание Гилмора.

– Значит, ты бывал у меня на родине?

– Я никогда не был в Колорадо, хотя немало слышал об этом крае во время своего последнего путешествия. Нет, мое последнее посещение вашей страны завершилось второго июля тысяча восемьсот третьего года. Это случилось недалеко от небольшого городка, который называется...

– Геттисберг, – подсказал Марк. – Геттисберг, это в Пенсильвании[10]10
  Геттисберг – городок в Северной Пенсильвании, где южане-конфедераты потерпели сокрушительное поражение во время сражений с северянами 1–3 июля 1863 г. В ноябре того же года президент Линкольн предложил открыть в Геттисберге национальное кладбище-мемориал; этот мемориал был открыт в 1960 г.


[Закрыть].

– Верно. – Гилмор улыбнулся, вспоминая молодые годы. – И, судя по вашей со Стивеном Тэйлором дружбе, культура американцев с тех пор сделала значительный шаг вперед. – Он выдохнул облачко душистого табачного дыма, мгновенно растаявшее на утреннем ветру. – Приятно видеть подобные успехи.

– Дела у нас, в Америке, действительно шли неплохо. А с тем, что ты имеешь в виду, уже давно покончено. Хотя и в этом отношении нам еще немало нужно сделать. Порой все еще случаются совершенно недопустимые вещи, заслуживающие самого пристального внимания. – Марк помолчал. – Погоди-ка... Значит, ты побывал в Пенсильвании в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году? И посещал наш мир специально для того, чтобы раздобыть всякие технические и научные новинки?

– Именно так.

– Ну и где же все это?

– Что – «все это»?

– Мы едим из жалких деревянных плошек. Бринн рассказывала, что вы отсчитываете время с помощью авенов, но у вас нет даже ничего похожего на наши механические часы. В тысяча восемьсот шестьдесят третьем году у нас уже были паровые двигатели и доменные печи, больницы и высшие учебные заведения, и в обществе было немало различных движений и направлений, которые ставили своей целью улучшение условий жизни и обеспечение прав человека. Где все это?

Лицо Гилмора вдруг стало таким печальным, что Марк даже устыдился своей горячности.

– А это, дорогой мой мальчик, последствия трагической истории Элдарна, – с горечью сказал Гилмор и умолк. Какое-то время он курил, попыхивая трубкой, потом заговорил снова: – Представь себе, что в твоей стране вот уже пять поколений существует диктатура, которая ни в грош не ставит прогресс, образование, научные исследования и открытия. Они ей попросту не нужны. А потому она закрывает университеты, устраивает настоящую охоту на образованных людей и безжалостно их истребляет, тем самым лишая наши города и деревни элементарного медицинского и социального обслуживания. Кроме того, она в течение всего этого времени душит любую попытку оживить хоть что-то из перечисленных выше культурных завоеваний нашего общества. И люди постепенно забывают, как и что было раньше; и всякий прогресс, всякое развитие тонут в болоте застоя.

– Ну, это понятно. Культура в таких условиях, естественно, обречена на застой, – сказал Марк, – но ведь самые способные и находчивые из людей всегда стараются найти способ...

Гилмор не дал ему договорить:

– Самые способные и находчивые у нас до смерти запуганы! И это неудивительно. Немало смельчаков революционеров пытаются устроить, скажем, подпольные типографии в амбарах и на заброшенных верфях, но подавляющее большинство этих героев очень быстро попадают в руки малакасийских шпионов, а потом и на плаху, прежде чем их верные последователи успевают принять вызов и продолжить начатое ими дело. В культуре Элдарна насчитывается семь крупных периодов, более двадцати исторических эпох, что составляет тысячи и тысячи двоелуний, но я не могу даже с достаточной уверенностью сказать тебе, какое двоелуние у нас «сейчас на дворе». При таком правлении, Марк, в культуре не просто наблюдается застой. При таком правлении она умирает!

– И что же, надежды нет?

– Теперь она появилась, друг мой.

Поскольку Гилмор опять заговорил намеками, Марк решил больше ничего у него не выпытывать и переменил тему:

– Значит, ты побывал в Геттисберге?

– Побывал, но, к сожалению, очень недолго, а мне так хотелось остаться и посмотреть, чем обернется дело. – Гилмор посмотрел куда-то вверх сквозь низко нависавшие ветви деревьев и задумчиво проговорил, словно размышляя вслух: – Я был там с одним молодым человеком из штата Мэн, его звали Джед Харкнесс. Его дивизия заняла позицию на дальнем конце длинной поросшей лесом гряды, на холме, который назывался... – Он помолчал. – Нет, не могу вспомнить!

– Литтл-раунд-топ, – помог ему Марк. – Харкнесс был, должно быть, из Двадцатой армии. – Марк был просто счастлив, что можно наконец поговорить о чем-то знакомом. – Надо было тебе остаться там хотя бы до конца этого дня, Гилмор. Ты же пропустил один из поворотных моментов в нашей истории! Та дивизия из штата Мэн не только удержала свой фланг, но и – хотя кое-кто со мной, наверное, не согласится – спасла Соединенные Штаты.

– Да, мне очень жаль, что я пропустил столь важный момент, но меня в то утро срочно вызвали в Элдарн, а вскоре после этого во дворце Сандклиф случилась ужасная трагедия. И я больше никогда не бывал в Америке, но часто думал о Харкнессе и о том, как он пережил тот день. – Гилмор помолчал, потом все же спросил: – А почему это называют Гражданской войной? Мне показалось, что она как раз против граждан и направлена, хотя ведут ее военные.

– Это чисто историческое название, Гилмор, – усмехнулся Марк и, чувствуя очередной отупляющий приступ усталости, потер глаза и смахнул пот со лба. – Ох, до чего же я устал! Никогда прежде я не чувствовал себя настолько вымотанным.

– Ничего, скоро доберемся, и тогда можешь хоть весь оставшийся день проспать. – Гилмор, порывшись в седельной сумке, вытащил оттуда небольшой корешок, показавшийся Марку похожим на корень имбиря. Корень был светло-коричневый, довольно странной формы – с множеством корявых отростков. Старик отрезал от него кусочек и протянул Марку. – Вот, пожуй пока. Это придаст тебе сил и немного прояснит мысли. Вам со Стивеном это сейчас особенно необходимо.

Корень никакого особого вкуса не имел, однако Марк послушно жевал его и вскоре действительно почувствовал себя значительно лучше. Голова опять заработала, сил прибавилось, зрение стало острее. Даже боль в спине – и та заметно ослабела!

– Какое замечательное лекарство! – с энтузиазмом воскликнул он. – Как оно называется?

– Это корень фенны, – сказал Гилмор и протянул ему корешок. – Некоторые его сушат, толкут и добавляют в табак.

Марк удивленно поднял бровь:

– Ага, значит, даже и здесь время от времени раскуривают трубку мира!

Он понюхал корень и вернул его Гилмору.

– Ну, об этом я ничего не знаю, – пожал тот плечами. – Мне просто нравится порой жевать этот корень. Отлично бодрит и прибавляет сил.

– Ты мог бы наладить торговлю этими корешками и получать неплохую прибыль.

– Да, наверное, но материальная выгода меня никогда особенно не привлекала, – сказал Гилмор и тут же сменил тему: – Как твоя лошадь?

– Я ей имя придумал, – гордо заявил Марк.

– Вот как? И какое же? – Гилмору это, похоже, действительно было интересно.

– Злыдень.

* * *

В дом родителей Гарека они поехали не сразу; Гилмор настоял на том, чтобы они разбили лагерь в самом дальнем конце их земельных владений – на тот случай, если малакасийские шпионы уже засланы сюда и могут мгновенно сообщить о прибытии партизан. На обширных полях, которые Стивен с Марком заметили неподалеку, людей действительно было довольно много. Шла уборка урожая; возница объезжал на тележке поле, а сборщики отламывали початки кукурузы с высоких стеблей и бросали их в тележку. Но издали люди в зарослях кукурузы были почти не видны, и Стивен даже улыбнулся, глядя, как сотни початков как бы сами собой летят в повозку, похожие на выпрыгивающих из воды лососей, когда их косяки идут вверх по течению на нерест.

– Вам обоим прежде всего надо выспаться, – сказал им Гарек, спешиваясь и привязывая Ренну к тощему кусту кизила. – Сегодня мы переночуем здесь, а завтра еще до рассвета продолжим путь.

– Он прав, – согласился Стивен. – Ты ложись первым. А я пока покараулю.

– Почему ты?

– Я-то поспал, пока мы торчали в замке, привязанные к стене, а вот ты бодрствуешь уже почти двое суток.

Он посмотрел вслед Гареку, шедшему через поле к дому. Стебли кукурузы смыкались у него над головой, точно деревья, и вскоре он совсем скрылся из виду.

Бринн поспешно бросилась за ним вдогонку.

– Гарек! – крикнула она куда-то в заросли. – Принеси мне, пожалуйста, какие-нибудь шерстяные чулки или рейтузы. И башмаки у своей сестры попроси!

– Ладно, – донеслось из кукурузы.

– Ложитесь-ка вы оба спать, – сказал Марку и Стивену Гилмор. – Ничего с вами здесь не случится. Спите себе, сколько угодно. А на завтра у нас очень большие планы.

Марк не был уверен, что и с коня-то слезть сумеет, не говоря уж о том, чтобы защитить себя или Стивена, если на них нападут, пока они будут спать. Несмотря на преподанные ему Гилмором уроки верховой езды, сейчас он бы скорее предпочел бежать рядом с конем, держась за стремя, но только не садиться опять в седло. Чувствуя, что зад и поясницу у него буквально сводит от боли, Марк сдался.

– Ну и ладно, – сказал он Стивену, – давай тогда действительно ляжем спать. Если бы нас хотели убить, то давно бы уже убили.

– Пожалуй, – согласился Стивен, легко спрыгивая с коня. – И все же я на всякий случай немного покараулю. Хотелось бы успеть разбудить тебя, если снова этот алмор появится.

Марк без лишних слов расстелил себе одеяло под раскидистым деревом, очень похожим на бук, и через несколько секунд уже крепко спал. Стивен уселся под деревом, прислонившись к стволу, и твердо решил бодрствовать. Он сонно наблюдал за тем, как его спутники бродят по лагерю, готовят пищу, собирают топливо для костра, обихаживают лошадей, и спокойный, умиротворяющий ритм этой работы в сочетании с невероятной усталостью вскоре окончательно его убаюкал. Стивен сполз по стволу на землю и растянулся рядом с Марком под зеленым пологом густых ветвей.

* * *

Было уже темно, когда он, внезапно проснувшись, открыл глаза. И тут же обнаружил, что все тело у него болит после спанья на неровной земле да еще и в неудобной позе. Больно было даже пошевелиться, и Стивен, вместо того чтобы встать, лег поудобнее и стал смотреть, чем занимаются его новые друзья. От небольшого костра на темный полог леса ложились огромные темные тени, которые все время двигались, порой вырастая до небес, и некоторое время Стивен просто наблюдал за их фантастической игрой. Бринн аккуратно складывала у костра принесенный хворост; Гарек чинил прореху в своем кожаном заплечном мешке. Эти простые знакомые движения чудесным образом десятикратно увеличивались, проецируясь на темную стену леса; мирная деятельность людей, занятых самыми обычными делами, казалась грозной в исполнении черных, как обсидиан, сорокафутовых призраков.

Страх перед неизвестностью и тревога по поводу того, сумеют ли они когда-нибудь вернуться домой, вновь охватили Стивена; он даже глаза закрыл, чтобы не видеть того сюрреалистического представления, что разворачивалось в пляшущих языках костра на темной лесной опушке. Поерзав и отыскав более удобное положение, он вскоре вновь погрузился в благодатную дремоту.

Проснулся он, потому что Марк настойчиво тряс его за плечо. Протирая заспанные глаза, Стивен поспешно встал и присоединился к Марку. Весь их маленький лагерь гудел от возбуждения; Версен, Гарек и Бринн окружили какого-то, видимо только что прибывшего, человека. Стивену его лицо показалось знакомым – они явно встречались в Речном дворце. Гилмор сидел у костра и преспокойно курил трубку. Саллакса нигде видно не было.

– Что происходит? – тихо спросил Стивен у Марка.

– Это, по всей видимости, Мика, еще один из этих бан... хм... из здешних борцов за свободу. А второй – его зовут Джеронд – тоже должен был сюда явиться, но так до сих пор и не прибыл. – Марк опустился на колени возле своей постели и принялся тщательно скатывать одеяла. – Бринн, похоже, очень встревожена. Да и все они тоже. По-моему, они уверены, что с этим Джерондом случилось что-то совсем уж гнусное.

– А Саллакс где?

– Где-то в лесу – на страже стоит. – Марк помолчал, явно что-то обдумывая. – Странно, что Саллакс даже не потрудился никого предупредить, когда этот Мика шел через лес, так что его появление в лагере оказалось для всех полной неожиданностью.

– Может, он там уснул? – предположил Стивен.

– Не похоже на него. – Марк был явно заинтригован, и Стивен уже начал опасаться, как бы подозрительность друга не создала новых трений в его взаимоотношениях с Саллаксом, и без того натянутых до предела.

Когда же Саллакс наконец появился в лагере, то так радостно обнял Мику, словно испытал огромное облегчение. А узнав, что Джеронд так и не пришел и запаздывает по неизвестной причине, он предложил немедленно собираться и поскорее отправляться на север.

– О господи! Опять придется ехать на этом проклятом животном! – простонал Марк и тут же принялся усердно разминать ноги и спину.

Даже и теперь, устав до полусмерти и не успев как следует отдохнуть, он двигался с экономичностью и четкостью истинного атлета.

– По-моему, у тебя отличный конь, – сказал Стивен. – Чем он тебе так не нравится?

– Тем, что у него на уме одни гадости! – сердито буркнул Марк. – И поступь у него какая-то неровная; такое ощущение, будто одна нога у него дюймов на пятнадцать короче остальных.

Он принялся засовывать в скатку их со Стивеном немногочисленные пожитки.

– Пора, друзья мои, – подходя к ним, сказал Гилмор. – До рассвета уже меньше авена, а нам нужно поскорее убраться отсюда, и как можно дальше.

Марк заметил, что Бринн смотрит на него поверх горящего костра, и, поскольку отвернулась она не сразу, он попытался прочесть, что именно написано у нее на лице. Но для этого, наверное, было еще слишком темно. В одном Марк был совершенно уверен: все это время она наблюдала за ним и видела, как он засовывает свои вещички в скатку из одеяла, пока остальные торопливо собирались и уничтожали следы своей стоянки перед тем, как покинуть ферму Гарека.

Никто не проронил ни слова, пока они пробирались сквозь темную чащу. Измученная спина Марка яростно протестовала против очередного путешествия верхом; она начала ныть с той минуты, как он взобрался на спину Злыдня. Впрочем, в целях конспирации он ругался исключительно себе под нос и даже почти не жаловался. Ехали они гуськом по узкой извилистой тропе. Время от времени Марку казалось, что он слышит неподалеку шум речной воды. Две луны – на этот раз довольно далеко друг от друга – висели в предрассветном светлеющем небе, и оба американца в полном восхищении любовались их красотой. Одна из лун, поменьше, казалась более близкой, а вторая, поистине громадная и, видимо, завершавшая свой торжественный танец в небесах, выглядела более далекой.

Стивен заметил, что Гарек навьючил на свою кобылу здоровенные тюки с одеялами, одеждой, едой, а большая седельная сумка до отказа набита стрелами с разноцветным оперением. Съездив к родителям и предупредив их о грозящей опасности, он прихватил из дома немало таких вещей, которые показались ему необходимыми в длительном путешествии. И, видя тяжело нагруженную Ренну, Стивен понял, что путешествие во дворец Велстар может сильно затянуться.

Как только взошло солнце, Гарек достал стрелу из колчана, висевшего у него за спиной, и вложил ее в лук, который постоянно лежал у него на коленях, чтобы можно было выстрелить в любое мгновение. Стивен, теперь доверявший Гареку почти так же, как Гилмору, даже встревожился: неужели за ними тенью следуют малакасийцы?

И тут Гарек выстрелил. Из кустов прямо на тропу вывалился толстый кролик.

– Отлично, Гарек! Вот нам и завтрак! – воскликнул Гилмор. – Я бы также не возражал и против жареного тетерева или куропатки. А может, тебе и ганзель удастся подстрелить. Такого славненького толстенького самца с мягкой вкусной грудкой.

– Я подумаю, что можно для тебя сделать, – весело откликнулся Гарек, спрыгивая с коня и подбирая убитого зверька. – Кто еще хочет сделать заказ?

– Пяток оладий с беконом и кружку черного кофе, – тут же заявил Марк, но по-английски, ибо оказался не в силах найти в ронском языке эквиваленты слов «оладьи» и «кофе».

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, Марк, – усмехнулся Гарек, – но как только увидишь этих зверей, скажи мне, и я их с удовольствием тут же подстрелю.

– Господи, вот было бы здорово! Жаль только, что этих «зверей» ты подстрелить не сможешь. Но все равно спасибо на добром слове. Правда, спасибо! – И Марк, стараясь отвлечься от мыслей о кофе, спросил: – А долго нам до этого дворца Велстар ехать?

Гилмор обернулся и внимательно на него посмотрел.

– Это сложный вопрос, – сказал он чуть погодя. – Собственно, путь туда вряд ли займет больше одного двоелуния, но я понятия не имею, сколько времени нам потребуется, чтобы войти во дворец.

– Но ведь двоелуние – это целых шестьдесят дней! – взорвался Марк. – Ну что ж, надеюсь, начальство у меня в школе согласится выслушать мой увлекательный рассказ об этих приключениях – особенно о том, как на меня напал некий демон, высасывающий жизненные силы. Они, возможно, даже не выгонят меня сразу, а позволят доработать до конца года и с пониманием отнесутся к тому, что я пропустил всю вторую четверть, никого не предупредив хотя бы по телефону и не оставив никакого плана занятий.

– Меня тоже уволят, – сказал Стивен, ни к кому не обращаясь. – Да и Ханне вряд ли эта история покажется достаточно занимательной и смешной. Вот что хуже всего. Мне так ее не хватает!

А Марк тем временем все продолжал терзать вопросами Гилмора.

– Почему ты думаешь, что попасть в этот дворец будет так уж трудно?

Даже Саллакс обернулся, чтобы послушать, что ответит Гилмор на этот вопрос.

– Вся территория Малакасии находится под контролем армии, причем самой большой армии в Элдарне. Каждый день ее прочесывают бесчисленные патрули. Сам же Нерак – в обличье короля Малагона – перед своим народом появляется редко. Он правит страной сам, не нуждаясь в советниках, а своих генералов и адмиралов созывает только в том случае, когда придумает какую-нибудь новую жестокость, которую можно было бы применить к жителям оккупированных территорий.

Мало кто способен оказать ему сопротивление, ибо убивает он без предупреждения и без колебаний. Когда Нераку надоест тело Малагона, он позволит ему умереть, а сам завладеет телом очередного члена семейства Уитвордов – телом Веллан, дочери Малагона. Такое уже не раз случалось за последнюю тысячу двоелуний. Но до сих пор никому еще не удавалось проникнуть даже в окрестности дворца Велстар.

– Почему же ты сам ни разу не попробовал сделать это? – спросил Стивен.

– А потому, друг мой, что я ждал кого-нибудь из вашего мира, чтобы отыскать дальний портал и вернуть ключ Лессека. – Гилмор выколотил трубку о каблук башмака и продолжил: – Если бы ключ Лессека был у нас, нам незачем было бы совершать это путешествие во дворец Велстар. Можно было бы просто отправиться в Горек, в замок Сандклиф, и попытаться задействовать волшебный стол Лессека, которым он с незапамятных времен пользовался для связи между мирами. Это ведь Лессек открыл ту щель во вселенной, то крошечное окошко между мирами. И через него осуществлял управление дальними порталами. И к сожалению, именно через эту щель к нам проникло то зло, которое вскоре завладело душой молодого сенатора с острова Ларион, которого звали Нерак.