Текст книги "Ореховый посох"

Автор книги: Роберт Скотт

Соавторы: Джей Гордон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 64 страниц)

И Гилмор, закончив свой длинный рассказ, вновь раскурил трубку, улыбнулся своим молодым друзьям и побрел к своей постели, которую устроил на берегу реки. Более никто из сидевших у костра не проронил ни слова. Слишком многое им нужно было осознать.

В РОНСКИХ ПРЕДГОРЬЯХ

Стивена разбудил шум бегущей рядом реки, и, проснувшись, он почувствовал, что все тело у него затекло. Он повернулся на другой бок и, не задумываясь, посмотрел на часы. Но часов на запястье не оказалось, и Стивен не сразу вспомнил, что он еще два дня назад подарил их Гареку. Приподняв голову, Стивен увидел, что Марк уже встал и умывается, присев на корточки у воды.

– Который час? – спросил у него Стивен, не вставая.

– Не знаю, – ответил Марк, продолжая плескать себе в лицо холодной водой. – Здешнее время заставляет мои биологические часы вести себя так, словно я пьяный турист, приехавший в Памплону. В общем, солнце уже встало, так что, наверное, и день наступил.

– До чего ты проницательный! – проворчал Стивен, сел, протер глаза и огляделся.

Бринн заливала остатки вчерашнего костра речной водой из котелка, а больше поблизости никого не было.

– Куда все подевались? – спросил Стивен, натягивая через голову чистую рубаху.

– Доброе утро, Стивен. – Бринн махнула ему рукой и подошла ближе. – Они пошли проверить, много ли народу на Торговой дороге. Она отсюда совсем близко, и они опасаются, что там могут быть солдаты, которых направили на север – нас искать.

– Потрясающе. А я-то считал, что мы еще денек будем улепетывать без оглядки, спасая собственные жизни. Я уже как-то и привыкать начал к такому темпу.

Он, покряхтывая, поднялся и тоже пошел умываться на реку.

– Кстати, – крикнула ему вслед Бринн, – до полудня еще целых два авена.

– Ты слышал, Марк? – сказал Стивен. – Значит, сейчас где-то около семи.

– Ага. Начальные классы как раз к первому уроку готовятся. – Марк выпрямился и вытер лицо своей футболкой. – Пари держу: мой заместитель в данную минуту как раз бьется над темой «Промышленная революция».

– Ладно, ты по этому поводу особенно-то не переживай, – подмигнул ему Стивен. – Если все получится более-менее нормально, ты попадешь домой как раз вовремя, чтобы успеть рассказать своим любимым ученикам о Ялтинской конференции.

– Это было бы отлично. – Марк оглянулся. – А что у нас на завтрак?

– Не знаю. – Стивен стряхнул воду с рук и тоже поднялся. – Но запросто могу оставить вас с Бринн наедине, если ты хочешь с ней помириться.

– Не уверен, что она этого захочет, – печально заметил Марк. – По-моему, она все еще сердится на меня за то, что я тогда привязал ее к дереву.

– А ты бы не сердился?

– Да уж! – Марк сокрушенно развел руками, натянул футболку и завязал ее узлом на поясе. – Ну что ж, попробуем помириться, только, боюсь, ничего из этого не выйдет.

И Марк неторопливо поплелся к Бринн, которая, ловко скатав одеяла, укладывала в сумки провизию. А Стивен снова вернулся к реке. Из головы у него не шла та полуфантастическая история, которую вчера рассказывал им Гилмор, – о злых духах и магах-убийцах, захвативших власть в Малакасии. В принципе, он не особенно любил фэнтези, и в литературе, и в жизни предпочитая логичность и осмысленность; вещи, практически не имеющие смысла или даже абсолютно невозможные, его не интересовали. А то, о чем рассказывал Гилмор, и то, что происходило сейчас с ними, было действительно абсолютно невозможным. Вот он, Стивен, стоит сейчас здесь у реки, в роще, и эта роща и река похожи на десятки других рек и рощ, которые он видел столько раз в жизни, но именно здесь, в этой роще, ему грозит такая опасность, какой он неделю назад даже представить себе не мог!

Ему предстоит путешествие, которое запросто может закончиться для него смертью. И он уже начинал это осознавать, и уже воспринимал происходящее не как некую далекую реальность, которая, в общем, не имеет к нему отношения и лишь изредка навевает некие пугающие мысли, а как неотъемлемую часть собственной жизни, часть того, кем он теперь стал. И река эта тоже была совсем другой, чем все прочие реки, ибо над ней, подобно туману, висел тот ужас, который поджидал их в Малакасии.

И вдруг, как это было и вчера вечером, Стивен почувствовал непреодолимую потребность немедленно собрать вещи и как можно быстрее мчаться во дворец Велстар. Он снова опустился на колени, напился холодной воды, еще раз умылся и вылил несколько пригоршней воды себе на голову.

«Возможно, у нас еще ничего и не получится».

Он несколько раз повторил про себя эти слова, чувствуя, как вода стекает с волос по шее и по щекам и капает на гладкие камни внизу. И эта мысль понемногу стала пускать корни в его душе.

* * *

Марк зашел с другой стороны и принялся помогать Бринн, которая привязывала к седлу лошади спальные принадлежности и сумки с припасами.

– Извини, что я тебе не сразу поверил, – без всякой преамбулы начал он. – А все потому, что мы толком не понимали, что происходит. Мы, правда, и сейчас еще многого не понимаем, но я, по крайней мере, знаю, что вы все хотите нам помочь. – Он потупился и некоторое время молча изучал собственные ступни, но потом все же решился и прибавил: – Знаешь, я ведь боялся, что ты отведешь нас в город и сдашь...

– Да ладно тебе, – прервала его извинения Бринн. – Между прочим, я действительно собиралась отвести вас в таверну «Зеленое дерево», потому что точно знала, что там будут малакасийские солдаты, и надеялась как-то от вас улизнуть, когда они вас заметят…

Марк рассмеялся:

– Значит, я был прав? Она улыбнулась.

– Боюсь, что да. Я и правда хотела от вас сбежать. Но потом решила: хорошо, что Саллакс вас тогда не убил. В Речном дворце. Я и сейчас этому рада.

– Я тоже. К тому же это наверняка поставило бы крест на наших взаимоотношениях. Особенно если бы твоему братцу удалось пронзить меня десятком стрел или проткнуть своей рапирой. И я совсем не уверен, что после такого у меня хватило бы смелости куда-нибудь тебя пригласить.

– Как это «куда-нибудь пригласить»?

– Ну, пригласить, назначить тебе свидание, – попытался объяснить Марк.

– Свидание? То есть свидеться? Но мы и вчера виделись, и сегодня уже успели свидеться. – Бринн явно смутилась.

– Нет, не просто свидеться... Свидание – это нечто совсем иное! – Марк тщетно пытался найти в ронском языке подходящее слово.

– Марк, я бы тебе с удовольствием помогла, но я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.

Он заметил, что по губам Бринн скользнула едва заметная усмешка.

– А, так ты просто притворяешься? Шутишь, да? – воскликнул он. – Значит, ты прекрасно поняла, что я имел в виду.

– Возможно. Но ты всегда делаешь такие забавные ошибки! А потом так смешно стараешься из них выпутаться, но только больше запутываешься. – И Бринн, рассмеявшись, слегка, через седло, толкнула его в плечо.

Он тут же схватил ее за руку и с горестной иронией воскликнул:

– Что ж, смейся, смейся над несчастным иноземцем, о, бессердечная красавица! Давай, ну? Что же ты не смеешься?

– Между прочим, этот несчастный иноземец привязал меня к дереву, разве нет?

– А твой братец, между прочим, пытался зарубить меня топором, разве нет? По-моему, мы с тобой квиты. А ты разве так не считаешь?

Он все еще держал ее руку в своей. Понимая, что излишняя смелость тут ни к чему, он выпустил пальцы Бринн якобы для того, чтобы поправить болтающийся ремешок седельной сумки.

– Что значит «квиты»?

– Ой, только, пожалуйста, не начинай снова!

И Марк отправился за своей постелью и прочими пожитками.

Бринн тем временем засунула в седельную сумку деревянные плошки, из которых они ели, осторожно наблюдая за темнокожим чужеземцем, который в данный момент стоял к ней спиной. Потом она устроилась у потухшего костра на том полене, которое Марк вчера вечером притащил из леса в качестве сиденья, и принялась играть с его наручными часами, медленно вращая их вокруг своего запястья. Позабавившись, она улыбнулась и принялась готовить остальных лошадей к дневному переходу.

* * *

Когда ронцы вернулись к костру, Марку и Стивену сразу стало ясно, что между Гилмором и Саллаксом возникла какая-то ссора.

– Я понимаю, почему тебе так хочется на них напасть, Саллакс, – спокойно говорил Гилмор, – но нам нельзя привлекать к себе внимание. Кто знает, сколько солдат уже послано по нашему следу?

– Вот именно! – Саллакс был настроен воинственно. – Раз у нас нет иного выбора, раз мы можем только спасаться бегством, то почему бы напоследок не напасть на этот караван, пока он до порта не добрался? Ты же знаешь, что он принадлежит богатым купцам и землевладельцам, которые за счет своего богатства покупают себе спокойствие у генералов Малагона.

– Это все верно, – согласился Гилмор, – но в данный момент цель наша совершенно ясна. И те дни, когда мы совершали налеты на караваны, остались в прошлом.

– Извини, если я не слишком доверяю твоим мистическим предвидениям, Гилмор, но от таких налетов нам всегда была только польза. Почему бы не сыграть еще разок в кошки-мышки с этим ленивым толстым котом? Он ведь только того и ждет.

– Это было бы проявлением крайней неосторожности, Саллакс, – возразил старик. – Караван идет в сопровождении серьезной охраны. Мы можем потерять людей. Или, по крайней мере, надолго застрять, если кого-то ранят. Нет, это слишком рискованно.

– Да мы бы с ними с одного раза справились! Один мгновенный удар – град стрел сверху и стремительная сабельная атака в конном строю. И все было бы кончено. Откуда им знать, сколько нас всего и насколько мы опасны?

– Правда, Гилмор, можно было бы попробовать, – вступил в разговор и Гарек. – Уж мы бы с Версеном сумели внести в их ряды сумятицу, стреляя вон оттуда, сверху!

– Верно, – поддержал его Версен. – И пробили бы изрядную брешь в охране.

Марк, склонившись к уху Бринн, спросил шепотом:

– О чем это они?

Она тоже наклонилась к нему и так же тихо пояснила:

– Мы уже давно, в течение многих двоелуний, совершаем налеты на караваны ронских купцов, которые направляются на север, к фалканской границе, чтобы встретиться там с генералами оккупационной армии Малагона. Люди у этих купцов трудятся до полусмерти, а денег им почти не платят. Зато сами купцы только и делают, что богатеют.

– Что ж, так оно обычно и бывает в условиях диктатуры, – Пробормотал Марк. – Приятно видеть, что и здесь ничто не противоречит общей теории.

А Бринн, положив руку ему на плечо, прошептала Марку в самое ухо:

– В общем, поэтому мы их и грабим. Мы отнимаем у них деньги и оружие, чтобы помочь сопротивлению.

– Так вот что вы прятали в Речном дворце! – Марк резко повернулся к ней, и теперь их лица почти соприкасались. – Но ведь после захвата дворца...

– Увы. Все, ради чего мы приложили столько усилий, пропало. И хуже всего то, что теперь малакасийцам известно, что именно Эстрад был центром сопротивления. – Глаза ее смотрели с тревогой, и эта тревога горячо отозвалась в сердце Марка. – Кто знает, какие ужасы они будут творить, прочесывая город в поисках повстанцев? Они наверняка воспользуются этим предлогом – хотя никакого предлога им вовсе и не нужно! Нет, мне не хочется даже думать об этом...

Гилмор спешился, погладил рукой лысину и, повернувшись к молодым ронцам, спросил:

– Значит, вы все-таки хотите на них напасть?

Гарек, Саллакс и Версен дружно закивали, а у Мики даже вырвалось несколько неуверенное: «Да, хотим!»

– Хорошо, мы нападем на них. – Гилмор отошел к самой воде, где стоял, внимательно слушая их спор, Стивен, и велел ему: – Встань у меня за спиной, а лучше отойди подальше.

Затем, приложив ко рту сложенные рупором ладони и повернувшись к противоположному берегу реки, старый маг издал такой пронзительный крик, что его верхние ноты человеческому уху уловить было просто невозможно.

Стивен был рад, что послушался и отошел от него. Слушая этот немыслимый зов, Бринн заткнула уши, а Гарек даже вскрикнул от боли и стиснул пальцами виски. Марк, чувствуя странное головокружение, на всякий случай поскорее сел на землю, опасаясь, что упадет.

Саллакс, которому тоже явно стало не по себе, тряхнул головой и спросил, слегка пошатываясь:

– Что это? Такого никто, пожалуй, и за тысячу двоелуний нашей вонючей жизни не слышал!

Гилмор самодовольно улыбнулся, вытащил из-за пазухи трубку, набил ее, крепко зажал в зубах и только после этого ответил:

– Ты же хотел напасть на них? Вот я и провел необходимую подготовку.

– Какую подготовку? – смущенно спросил Версен. – Что ты такое сделал, Гилмор?

– Я вызвал греттанов. – И Гилмор в полной тишине выдохнул облачко синего дыма, которое повисело немного у него над головой и растаяло. – А теперь надо поскорей сниматься с места. Когда греттаны сюда доберутся, вряд ли я смогу долго их сдерживать.

И он, сурово поджав губы, направился к своему коню.

Версен, судя по его виду, был потрясен до глубины души. Мика смотрел на Гилмора во все глаза, смахивая со лба капли пота.

– Еще в Речном дворце я видел в окно, – обвиняющим тоном начал Гарек, – как ты призвал этих греттанов и они напали на малакасийских лошадей!

– Ну и что? Да, я их призвал. – Гилмор говорил таким тоном, словно это было нечто само собой разумеющееся. – Не мог же я допустить, чтобы всех вас взяли в плен или поубивали? У нас еще впереди столько дел, да и вы мне еще очень даже пригодитесь.

Но Гарек не сдавался:

– Так ты что же, призвал их из самого Горска? Иначе откуда бы они взялись тут, так далеко на юге? Между прочим, эти проклятые твари чуть меня вместе с Ренной на завтрак не слопали, когда я в Запретном лесу охотился!

– Нет, тех греттанов позвал не я. И, по-моему, один из них был не греттаном, а Малагоном. Точнее, Нераком. И явился он в таком обличье сюда... чтобы наконец меня прикончить. – Гилмор помолчал и прибавил: – Или, возможно, всех нас – по очереди.

Версен громко, судорожно сглотнул. У Мики был такой вид, словно он вот-вот потеряет сознание и упадет с седла.

Гилмор ласково похлопал его по колену и сказал:

– Малагон не знает, что и я умею общаться с греттанами.

– Как это – общаться? – переспросила Бринн.

– Ну, я могу призвать их к себе или предложить им перебраться куда-то в другое место – такие-то вещи они вполне способны понимать. Но я не смогу их сдержать, если они вдруг тут появятся, а мы так и будем стоять на месте и развлекаться вопросами и ответами. – Он жестом велел Марку и Стивену сесть на коней.

А Гарек, глядя на Гилмора со смешанным чувством восторга, преклонения и изумления, воскликнул:

– Так значит, это правда?

– Что – правда? – Старик уже явно терял терпение.

– Ты действительно маг? – Гарек смущенно смотрел на него, не находя нужных слов. – И все это было на самом деле – то, о чем ты рассказывал вчера вечером?

– Разумеется, это правда и было на самом деле! – рассердился Гилмор. – Неужели ты подумал, что я все сочинил? Ладно, поехали. Нам нужно поторопиться. – И он, обернувшись к Саллаксу, прибавил: – Пусть греттаны нападут на тот караван. Надеюсь, они сумеют разгромить повозки и перебить охрану – в общем, сделать так, чтобы деньги этих купцов никогда не достигли порта.

И Саллакс лишь мрачно кивнул ему в ответ.

* * *

Они ехали весь день, держа курс на север, и вскоре Стивен заметил перемену в окружающем ландшафте. Деревья твердых пород уступили место вечнозеленым растениям, и шуршание листьев под копытами коней сменилось приглушенным топотом по мягкому ковру из опавшей сосновой хвои. Подъем шел постепенно, почти незаметно, однако к концу дня путешественники достигли южных склонов довольно высоких холмов – видимо, здесь начинались предгорья того горного массива, который изломанной синеватой линией виднелся в туманной мгле у самого горизонта. Время от времени отряд выезжал на открытые места, откуда видна была река Эстрад, и если прежде она вольно и плавно несла свои воды к морю, то теперь стала значительно уже и превратилась в бурную и быструю горную речку.

Версен ехал впереди, и от него ни на шаг не отставал Мика, жаждавший получить от своего старшего и куда более опытного друга как можно больше знаний о жизни этих лесов. И Стивен понимал, почему великан Версен производит на Мику столь сильное впечатление: его знаниям действительно цены не было.

Сам Стивен ехал между Гареком и Гилмором; их троица большую часть времени проводила в разговорах, хотя Гарек всегда держал свой лук наготове и уже успел подстрелить несколько кроликов и фазана – значит, маленький отряд нынче вечером опять ждал отличный ужин.

Пока Гарек и Стивен обменивались вопросами и ответами о столь новых для каждого мирах, Гилмор помалкивал, лишь время от времени вмешиваясь в их беседу и давая весьма точные пояснения насчет различий в культуре и традициях Праги, Фалкана и Малакасии. Гарек был потрясен тем, какого уровня достиг в мире Стивена технический прогресс. Когда молодой американец описал ему путешествие по воздуху, а затем – кое-какие достижения в области медицины и производства оружия, Гарек надолго погрузился в ступор. На Стивена, впрочем, не менее сильное впечатление произвело то благодушное спокойствие, с которым в Элдарне все относились к магии, считая ее само собой разумеющейся. Гарек рассказывал о различных случаях проявления магии, о том, в каких местах это происходило и на какие исторические события повлияло, словно повествуя всего лишь о какой-нибудь весенней грозе, сопровождавшейся особенно сильным ливнем.

Вопросы Гилмора касались истории различных государств земли. Стивену приходилось все время напоминать себе, что достопочтенный сенатор Лариона не раз бывал там и собственными глазами видел многое. Особенно Гилмор интересовался Гражданской войной в Америке и знал массу таких потрясающих подробностей о передвижении войск и политических решениях, которые Стивену были совершенно не известны. Он с удовольствием рассуждал о резне в Шарпсбурге, о точности артиллерийского огня на Генри-хилл во время сражения при Булл-Ран и об эзотерических пристрастиях в еде генерала Ли[11]11
  Шарпсбург – город на северо-западе штата Мэриленд, близ которого в 1862 г. состоялась знаменитая битва на реке Антьетам; Булл-Ран – речка неподалеку от Шарпсбурга, где в 1861 и 1862 гг. северянам были нанесены крупные поражения; генерал Роберт Эдуард Ли (1807–1870), главнокомандующий армией конфедерации южных штатов Америки, одержал ряд побед, но был разбит при Геттисберге (1863) и в 1865 г. капитулировал.


[Закрыть].

– Жаль все же, что я не смог остаться у вас дольше и увидеть, чем закончилась та война и каковы были ее политические последствия, но, увы, мои знания, как и умение руководить, были очень нужны в Элдарне, – с некоторым хвастовством признался Гилмор.

Когда он услышал, что президент Линкольн был убит еще до капитуляции конфедератов, то сильно помрачнел и заявил Стивену, что был уверен: Джон Уилкс Бут[12]12
  Джон Уилкс Бут (1838–1865) – американский актер, убивший президента США Авраама Линкольна (1809–1865).


[Закрыть] не обладает чувством справедливости, а потом, задумчиво поглаживая усы, прибавил:

– Если уж они хотели его убить, так хоть до конца войны подождали бы!

Стивен слушал лекции по истории Гражданской войны еще в колледже и пообещал старику, что непременно разыщет в кладовке все свои книги на эту тему и отдаст ему, если Гилмор сможет уделить этому хотя бы несколько минут, когда они вернутся в Айдахо-Спрингс.

Старик, казалось, прямо-таки готов был расцеловать его за эти слова, однако ограничился тем, что весьма ощутимо, хотя и вполне дружелюбно, шлепнул Стивена по спине и радостно воскликнул:

– Замечательно! И тогда я наконец-то смогу закончить свой роман, который начал писать девятьсот двоелуний назад!

Пока Стивен рылся в памяти в поисках каких-то исторических подробностей, связанных с периодом Гражданской войны, чтобы позабавить своих спутников, Марк и Бринн тоже времени не теряли, стремясь получше узнать друг друга. Они ехали рядом весь день, и Саллакс то и дело бросал в их сторону неодобрительные взгляды. Саллакс вообще чрезмерной доверчивостью не отличался, а уж насчет Стивена и Марка его и вовсе терзали сомнения: неужели эти парни и впрямь попали сюда из другого мира? Ему тогда просто пришлось заставить себя поверить Гилмору, и пока что он решил держать свои сомнения при себе.

Зато Бринн, видно, совсем позабыла, как злилась на этих двоих, когда они сперва таскали ее за собой как заложницу, а потом и вовсе к дереву привязали. Дружеская беседа, которую они вели с Марком, то и дело вгоняла ее в краску, а Марк глупо ухмылялся, точно подросток, который собирается украдкой влепить девушке свой первый в жизни поцелуй. Саллакса прямо с души воротило, когда он замечал, как его сестра осторожно протягивает руку, чтобы коснуться руки Марка или дружески погладить его по плечу.

Впрочем, думал он, этот чужеземец, вообще-то, ничего; его даже и уважать есть за что – во всяком случае, он вполне готов драться и наверняка не отступит перед лицом опасности. Это он уже доказал. К тому же он далеко не глуп, находчив и, пожалуй, не растеряется даже в самых сложных обстоятельствах. Саллакс не отвергал той мысли, что именно Марка он и сам мог бы выбрать для Бринн – если бы точно знал, что этим чужакам можно доверять. А пока что он поглядывал на очередного поклонника сестры настороженно и весьма неприязненно.

Лагерь в тот вечер разбили уже у подножия Блэкстоунских гор. Версен сказал, что до основного хребта им еще несколько дней пути и утром они повернут на запад, оставив позади и реку, и Торговую дорогу. Хотя в горах имелось несколько вполне проходимых перевалов, но их наверняка охраняли малакасийцы. А если весть об их бегстве уже достигла северных границ Роны, это значит, что вообще ни один из перевалов не остался без присмотра.

Версен не сомневался: единственный безопасный для них путь лежит западнее, в той более дикой части горного массива, где многие вершины и проходы между ними даже на карты не нанесены. Гарек и Саллакс дружно протестовали против подобного путешествия – по незнакомым тропам, да еще и когда зима уже на носу. Действительно, перспектива замерзнуть в глубоких снегах возрастала с каждым днем, поскольку никто из путешественников не имел достаточно хороших знаний ни о северной части Блэкстоунских гор, ни о том, что может ожидать их среди высоких скалистых вершин западной части массива.

Гилмор старался всячески подбодрить своих молодых товарищей, доказывая, что свернуть к западу им необходимо и еще по одной причине.

– Мы должны непременно попасть на гору Пророка, – сказал он, когда вечером все уселись вокруг костра. – Там я попытаюсь связаться с Лессеком – это совершенно необходимо, прежде чем пускаться в плавание к берегам Малакасии.

– С Лессеком? Основателем Сената Лариона? – недоверчиво переспросил Гарек.

– Да, с ним. Иногда он посещает меня, когда я бываю относительно недалеко от горы Пророка. – Гилмор тщательно обсосал фазанью ножку и бросил косточку в огонь. – Хотя я впервые сам хочу предпринять попытку поговорить с ним. Обычно он приходит ко мне сам и без предупреждения.

– А ты сможешь? – спросил Мика, потрясенный тем, что живой человек способен беседовать с духом мертвеца.

– Не знаю, Мика, – честно признался Гилмор, – но придется попробовать. – И как бы между прочим заметил, еще больше удивив всех этим замечанием: – И не только мне, но и Гареку со Стивеном.

Стивен тут же резко выпрямился и, оглядевшись в поисках поддержки, спросил:

– А при чем здесь я? Мне-то что Лессек может сказать? Я же вообще не из Элдарна.

– Да, ты не из Элдарна, но ты вернул в Элдарн ключ Лессека, – пояснил Гилмор. – И твоя роль в этом путешествии, возможно, окажется куда более значительной, чем думаешь ты сам.

– Но я же пока никакого ключа не возвращал! Он ведь по-прежнему лежит у меня на письменном столе! И я никуда его не приносил... – Стивен тщетно пытался отвертеться от встречи с призраком какого-то давным-давно умершего мага, пусть даже самого могущественного на свете. – Я его просто украл... ну, не украл, а нашел. Обнаружил. Но совершенно случайно, честное слово!

– Без тебя, Стивен, он был бы сейчас для нас совершенно недосягаем. – Гилмор искоса глянул на Марка и прибавил: – Лессек, возможно, ожидает от тебя гораздо большего, чем ты можешь себе вообразить, да и от Марка, по-моему, тоже.

– А я ему зачем? – тихо спросил Гарек.

– В свое время станет ясно и это, дружок, – ласково сказал Гилмор. – Но я знаю: с тобой Лессек непременно захочет поговорить.

Версен, неустанно водя точильным камнем по лезвию топора, вдруг слегка приостановил свои ритмичные движения и заметил:

– Судя по твоим словам, Гилмор, этот твой Лессек может управлять теми событиями, что ждут нас впереди, верно?

– Нет, не верно, – ответил Гилмор. – Вряд ли он способен оказать на это какое-то влияние. Во всяком случае, ничего подобного он не делал уже очень и очень давно. Кстати, именно поэтому мы и должны сами отправиться к нему в надежде, что он соизволит с нами поговорить. – Старый маг склонился к костру, грея над угольями руки. Пламя ярко освещало его лысую голову, и казалось, что в темном небе над маленьким лагерем взошла еще одна маленькая луна цвета живой плоти. – С вершины своей горы Лессеку видно все, что происходит в Элдарне. Как если бы он в театре смотрел на сцену с балкона. К тому же он имеет доступ к таким знаниям о прошлом и к таким идеям, которых мы даже понять не в состоянии. Поэтому его предвидения крайне важны для успеха нашего предприятия. Он может многое открыть нам, а может и вообще не появиться. Но мы в любом случае обязаны приложить все усилия, чтобы воспользоваться столь замечательным источником, прежде чем строить план нападения на дворец Велстар.

– Дворец Велстар, – пробормотал Стивен, – логово Нерака, его твердыня.

– Логово Малагона, – поправил его Гарек.

– Так как же нам все-таки его называть, Гилмор? Или, может, это вообще никакой не «он», а... «оно»? – спросил Марк с несколько смущенным видом.

– Как угодно: Нерак и Малагон – это почти одно и то же; во всяком случае, в данный момент эти имена полностью взаимозаменяемы, – сказал Гилмор.

– Здорово! – усмехнулся Марк. – Ну, ладно. Значит, насчет имени этого чувака мы договорились.

– Пожалуй, – сказал Стивен.

– Я не уверена, что понимаю слово «чувак». – Бринн произнесла это не совсем твердо и тут же прибавила: – Впрочем, у нас сейчас хватает и более важных вещей, о которых, кстати, стоило бы побеспокоиться. – Она повернулась к Версену. – Далеко отсюда до горы Пророка?

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Я там никогда не бывал. Но мы еще дня три по холмам вверх-вниз скакать будем, пока до Блэкстоуна доберемся.

– Верно, – подтвердил Гилмор. – И если мы поспешим, то, надеюсь, успеем миновать перевал и оказаться на территории Фалкана прежде, чем зима разгуляется вовсю. А теперь, друзья мои, давайте-ка ложиться спать. Путь нам завтра предстоит неблизкий. – Он подбросил в костер несколько небольших валежин и объявил: – Сегодня я, пожалуй, первым покараулю, а вторым будешь ты, Мика. Через один авен я тебя разбужу.

* * *

Поздней ночью Стивен внезапно проснулся. Он перевернулся на другой бок и поплотнее завернулся в одеяло, особенно старательно кутая плечи и колени – ему не хотелось, чтобы холодный ночной воздух проникал в то тесное пространство между его телом и грубым шерстяным одеялом, которое он уже успел обогреть. Устраиваясь поудобнее на неровной земле, полусонный Стивен нечаянно столкнул сложенный вчетверо пиджак с камня, который использовал в качестве подушки. Прикосновение ледяного камня к лицу и разбудило его окончательно.

Ночь была тиха. Кроме неяркого свечения углей в костре, Стивен ничего не видел вокруг. Рядом в темноте ритмично посапывал Марк. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Стивен разглядел Версена, стоявшего на часах. Точнее, он не стоял, а сидел у костра, прислонившись спиной к валуну, и, похоже, крепко спал: во всяком случае, голова его была сонно склонена на грудь.

И тут Стивен услышал шаги в лесу, прямо у себя за спиной. Судя по этим осторожным шагам, кто-то явно хотел подойти к ним незамеченным. Стивен хотел было крикнуть, но вспомнил, что стрела, незаметно пущенная из темной лесной чащи, может запросто заставить его умолкнуть навсегда. В животе у него похолодело от страха; он почти машинально поджал ноги, свернувшись клубком и весь напрягшись, готовый мгновенно вскочить и броситься наутек. Потом нащупал рукоять охотничьего ножа, висевшего на поясе, но рукоять лежала в руке как-то неловко, и он понял, что нож вряд ли поможет ему, если придется все же схватиться с невидимым противником. Затаив дыхание, Стивен вытянул шею и вгляделся во тьму.

Теперь шаги слышались ближе, прямо за тем камнем, у которого притулился Версен. Напрягая глаза, Стивен сумел разглядеть в темноте чей-то громоздкий силуэт. Затем он увидел, как этот человек спрятал что-то в седельную сумку, откинул одеяло, лег и укрылся с головой, явно собираясь спать. И Стивен вздохнул с облегчением: это был Саллакс.

Он сразу успокоился, догадавшись, что Саллакс, должно быть, просто вставал по нужде и решил отойти подальше в лес. Сон вновь стал одолевать его, и он совсем позабыл о том, что Саллакс что-то положил в свою седельную сумку. И вскоре все уже опять крепко спали.

* * *

В течение последующих трех дней они упорно продвигались к подножию гор. Здесь во множестве росли горные корявые дубки и вечнозеленые хвойные деревья, и Стивен заметил, что лиственные деревья с твердой древесиной, столь распространенные в южных районах Роны, теперь попадаются все реже и реже. Здешние дубы были весьма неказистыми и малорослыми; на крепко переплетенных друг с другом корявых ветвях кое-где еще виднелись пожелтевшие листья.

Сильно похолодало, и впервые с момента их прибытия в Рону Стивен порадовался, что в тот злополучный четверг надел в банк твидовый пиджак. Пиджак с трудом налезал на грубоватую местную рубаху, и она торчала из-под него, придавая Стивену несколько нелепый вид. Но он старался не обращать внимания на шуточки Марка насчет того, что выглядит он как университетский профессор на празднике, посвященном эпохе Возрождения, – пиджак отлично его согревал.

Погода стояла ясная, хоть и холодная, и в прогалины меж деревьев видно было далеко, так что на третий день, к вечеру, щурясь в лучах закатного солнца, путешественники наконец различили на горизонте вершины Блэкстоунских гор.

«Эти горы кажутся зловещими даже издали!» – подумал Стивен.

И снова у него под ложечкой шевельнулся холодный комок страха.

Вершины Блэкстоуна вздымались куда выше таких знакомых Скалистых гор; острые скалы и глубокие ущелья сулили тяжкое, полное неприятных неожиданностей путешествие. В Колорадо Стивен привык любоваться вершинами Скалистых гор из прерий, оттуда была видна почти вся передняя гряда, протянувшаяся с севера на юг живописной мешаниной зеленых холмов, красных каменных утесов и гранитных скал с заснеженными вершинами.

Для любого, кто ехал на запад, Скалистые горы были желанным зрелищем, неким волшебным завершением долгого путешествия по бесконечной равнине, где по обе стороны тянулись плоские поля пшеницы и кукурузы. Стивен обожал Скалистые горы, и ему никогда не надоедало смотреть на их синеватые вершины – но только там, дома.