Текст книги "Бьющееся Сердце Смертии (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

Кадира снова ткнула дочь в бок, и толстая принцесса набрала полные легкие воздуха.

– Эта руда редкая и чрезвычайно дорогая. Вы хотите, чтобы мы опустошили нашу казну, чтобы построить вашу сеть врат.

Сирилет вздохнула, нервно заламывая руки. На мгновение она уставилась в пол, затем подняла глаза прямо на королеву Полазии:

– Так уж получилось, что огромное количество этой руды недавно попало на территорию Полазии. На самом деле, я полагаю, что, если вы будете действовать достаточно быстро, прежде чем тарены заявят на нее свои права, Полазия вскоре станет самой богатой страной на Оваэрисе.

На саммите повисло напряженное молчание, пока все обдумывали слова Сирилет. Даже Кадира откинулась на спинку кресла с задумчивым выражением на лице.

После чего мы покинули саммит, Сирилет и я. Спор начался еще до того, как за нами закрылась дверь. У меня было дурное предчувствие, которое червем пробралось в мои внутренности. Эти дураки не захотят нам помочь. Я думаю, что они, главным образом, заботились о том, чтобы набить карманы и убедиться, что у них все еще есть трон, на котором можно сидеть. Вскоре они обнаружат, что трон из трупов – неудобное сиденье.

Глава 20

Они отвели нас обратно в камеру. Если они думали, что пара железных прутьев и запертая дверь удержат меня, они жестоко ошибались. Я поковырялась в еде и нашла засохшее яблоко, которое можно было съесть.

Они могли отравить яблоко. Ты задохнешься до смерти, твое лицо будет багровым и раздутым, все твои мечты не сбудутся.

– Перестань пытаться напугать меня, Сссеракис. Если они меня убьют, я буду рада покою.

Сирилет бросила на меня мрачный взгляд. Она почему-то разозлилась на меня. Некоторые люди умеют хранить молчание, в котором больше обвинения, чем в крике. Хардт был мастером такого молчания и, очевидно, хорошо научил мою дочь.

– Что? – рявкнула я.

– Ты взяла верх, мама. Это ты затеяла весь этот разговор о войне с Севоари и превратила его в беспорядочную перебранку.

Я фыркнула:

– Это была перебранка еще до того, как я сказала хоть слово.

– Какой смысл сражаться с Норвет Меруун, если наш мир погибнет, пока мы это делаем? – Сирилет покачала головой, встала, театрально подошла к окну и посмотрела сквозь решетку. – Ты сказала, что поможешь мне. То, что ты там сделала, было посвящено только тебе и твоей войне.

– Моей войне? – Я горько рассмеялась. – Ты не единственная, кто пытается спасти мир, дочка. Просто ты та, кто сначала разрушил его.

У молчания Сирилет выросли ноги, глаза, крылья, рты, и оно поглотило нас всех.

– Блядь, – сказала я. – Прости, Сирилет. Я не это имела в виду.

Я попыталась подойти к ней, но моя дочь обернулась, в ее глазах была угроза, осколки темного света предупреждали: держись подальше. Еще одно доказательство, если оно когда-нибудь понадобится, что я разрушаю все, к чему прикасаюсь.

Мы уставились друг на друга, напряжение росло. Моя тень изогнулась и выросла. «Вы обе говорите так, как будто только ваш мир в опасности. Норвет Меруун уже почти поглотила мой дом. Мне нужны вы обе, чтобы дать ей отпор и спасти свой мир». Вот до чего дошло дело – живое воплощение страха выступило в роли миротворца.

Сирилет даже не взглянула на Сссеракиса.

– Я обращаюсь к тебе, мама. Мне нужна твоя помощь. – Она покачала головой. – Если ты не можешь помочь, то, по крайней мере, перестань вставать у меня на пути.

Моя тень сдвинулась, Сссеракис повернулся и посмотрел на меня черными, как смоль, глазами:

– Я хочу поговорить с нашей дочерью наедине.

Сирилет вздрогнула, взглянула на Сссеракиса, затем снова на меня. Она выглядела неуверенной. Я не могла ее винить.

– Как? – спросила я Сссеракиса. – Не похоже, что я смогу выйти из комнаты без тебя. – Я потрогала свою тень, она была мягкой, но упругой, как необожженная глина.

– Не паникуй, Эска, – усмехнулся Сссеракис. – Или паникуй. Твой страх всегда был самым сладким на вкус.

Прежде чем я успела ответить, моя тень поглотила меня. Сссеракис заключил меня в конструкт тьмы. Я ничего не видела, ничего не слышала, ничего не обоняла. Я была одна в пустоте.

Паника? Нет, я не паниковала. Мне это даже понравилось. Это было мирно, даже безмятежно. Я спросила себя, не на это ли похожа смерть? Вечное ничто. Огромное и пустое пространство, где некому предъявлять ко мне требования?

Внезапно я почувствовала себя усталой. Невероятно усталой. Я упала на колени, борясь со скользким, соблазнительным желанием лечь и раствориться в полу. Я знала, что это не поможет. Это не смерть. Это не покой. Да, я была здесь одна. Но здесь все еще была я. Мой разум, мои мысли, моя вина, гнев и боль. Здесь, в этом пространстве, ничто не могло помешать моим воспоминаниям наброситься на меня, как волкам, бросающимся на добычу, чтобы укусить и пустить кровь.

На меня обрушились воспоминания о детстве. Я так часто втягивала Джозефа в неприятности. Я была ему ужасным другом. Я лгала своим родителям, чтобы у моего брата были неприятности. Ужасный ребенок. Зов пустоты зазвучал во мне так сильно, что, если бы я столкнулась лицом к лицу с волком, я бы сунула голову ему в пасть.

Затем все закончилось. Темнота исчезла, и я снова оказалась в нашей камере, на полу, на боку, холодная и бесчувственная. Сирилет бросилась ко мне, выкрикивая слова, которые я не могла разобрать. Она помогла мне подняться, схватила меня за руку и поддержала.

Что случилось, Эска? В конструкте не было ничего, что могло бы напасть на тебя.

– Ничего, кроме меня. – Мои слова прозвучали невнятно, спотыкаясь друг о друга. Я думаю, Сссеракис воспринял это как подтверждение. Мой ужас не понял. Ни один монстр, которого он мог бы вызвать, не смог бы причинить мне больше боли, чем я сама. Никто не мог быть таким злобным и смертоносным.

– Мама, с тобой все в порядке? Сссеракис, что ты наделал?

Сирилет усадила меня в кресло и принесла бокал вина. Я бы предпочла виски, но в вине было достаточно воды, чтобы хотя бы утолить жажду. Я медленно приходила в себя. Я не признавалась в этом ни ей, ни себе, ни своему ужасу, но мои приступы становились все сильнее. Они продолжались дольше, быстрее разрывали меня на части и требовалось больше времени, чтобы прийти в себя. Приступ депрессии прошел, но я осталась с одной неотвратимой истиной, которая не давала мне покоя, как бы я ни пыталась ее отрицать. Я бы откликнулась на зов пустоты, если бы могла. Пойманная в ловушку этого конструкта, я бы покончила с собой и была бы рада этому. Я спросила себя, не Лесрей ли это сделала? Не подтвердила ли она ту эмпатомантическую команду, которую вложила в меня так давно? То семя саморазрушения, которое она посеяла, не полила ли она его, заставляя расти? Я не знала. Не могла сказать.

Я чертовски ненавижу эмпатомантию.

Невидимое солнце уже клонилось к закату, когда дверь в нашу камеру снова открылась и вошел Джамис. Он не привел с собой ни охранников, ни своего ручного Хранителя Источников. Вероятно, это было разумно. Мое сердце затрепетало в тот момент, когда я увидела его, и я почувствовала, как мне становится тепло от неестественного желания, которое я испытывала. Я и так чувствовала себя довольно хрупкой, а я всегда была из тех, кто прячет любую хрупкость за гневом. Если бы Хранитель Источников появился, я бы позаботилась о том, чтобы это было в последний раз.

– Ну что ж, – сказал Джамис, когда за ним закрылась дверь. Он направился прямиком к вину. – Это была полная неразбериха. – Он налил себе бокал, осушил его, затем налил еще. Я заметила, что его плечи слегка ссутулились, самообладание дало трещину, а под глазами начали проступать мешки. Он взял свой бокал, подошел к плюшевому креслу и опустился в него с благодарным вздохом.

– И что они решили? – спросила Сирилет. – Я тут подумала. В смысле, у меня есть планы. Я думаю, мы могли бы…

Джамис махнул рукой в воздухе.

– С чего начнем? – Он отхлебнул вина. – Скоординированные усилия по прекращению катаклизма. Теперь мы официально называем это так. На принятие решения ушло около получаса. Скоординированные усилия маловероятны.

Сирилет сложила руки вместе.

– Но мы можем надеяться на…

– Слезы Лурсы, дайте мне закончить. – Джамис закрыл глаза и потер виски. – На сегодня с меня хватит прерываний и вспышек гнева. У пахтов самые мощные аэроманты и метеоманты, и они уже экспериментируют с тем, как разогнать облачный покров и вернуть солнце. Увы, облака уходят ненадолго. Требуется огромное количество энергии, и Хранители Источников начинают испытывать отторжение через нескольких часов. И, как только они прекращают, облака набегают снова, чтобы снова окутать все вокруг. Пахты сказали, что, если нет способа убрать весь пепел и пыль с неба, просто нет смысла пытаться.

– Это подводит нас к следующей проблеме: причудливые погодные условия создают мощные воронки по всему миру, всасывающие пыль и землю в небо. На Ролшше, в Итексии, в океанах возникают новые вулканы. Каждый новый вулкан выбрасывает все больше пепла. Пока мы не сможем их остановить, у нас нет ни малейшего шанса убрать облачный покров. – Он вздохнул. – На данный момент я не думаю, что кто-то из нас снова увидит солнце в своей жизни.

Я сидела напротив Джамиса и видела, насколько он устал. Дело было не только в саммите. Он занял пост главы Торгового союза, и я не сомневалась, что сейчас его глаза смотрят на Ишу. Но какой смысл в короне, если ты можешь править только трупами?

Джамис снова отхлебнул вина и покачал головой:

– Гидроманты понятия не имеют, что делать с морями. Очевидно, магическая энергия, необходимая для успокоения даже бурлящего пруда, слишком велика.

– И геоманты согласны насчет земли, – добавила я. Моя врожденная геомантия была слабой, но даже я чувствовала постоянные толчки под нами.

Джамис кивнул:

– Никто не верит, что это возможно остановить. Они все сосредоточены на том, чтобы это пережить. Быть теми, кто выживет. Я знаю, вы хотели объединить всех против общей угрозы, но угроза слишком велика.

– И это все? – спросила Сирилет срывающимся голосом. – Я покончила с миром, и поэтому все решили, что это слишком сложно исправить и не стоит даже пытаться?

Джамис был непреклонен. «По существу, да. А что, по-вашему, могло произойти, когда вы обрушили луну прямо на нас?» Он даже не пытался скрыть горечь. Сирилет снова отошла к окну и уставилась в темное небо.

Джамис допил вино и печально посмотрел на кувшин, стоящий на столе. Затем он перевел взгляд на меня:

– Что касается тебя и твоего монстра из Подземного мира.

– Другого Мира, – поправила я его. – Севоари.

Он бросил на меня уничтожающий взгляд:

– Вызвать этого демона было ужасной идеей.

Моя тень стала извиваться и поднялась рядом с креслом.

– Я лорд Севоари.

Джамис вздрогнул. От него лениво исходил страх, на вкус маслянистый. Он слишком устал, чтобы бояться по-настоящему.

– Опять, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Это не поможет. Они не пойдут за тобой.

– Я понимаю.

– Честно говоря, Эскара, они тебя боятся. Хочешь верь, хочешь нет, но страх не порождает преданности.

– Очевидно, ты никогда не испытывал настоящего ужаса. Я покажу тебе. – Моя тень метнулась к Джамису.

– Прекрати это, Сссеракис.

Мой ужас замер, затем отступил, спрятавшись внутри меня, позволив моей тени снова падать естественным образом. Джамис разжал свою судорожную хватку на подлокотниках кресла. Я почувствовала, что вокруг меня плавает кусочек головоломки, но не могла ухватиться за него. Что-то в этом было, часть решения только что была передана мне, но я никогда не была из тех, кто решает головоломки, сосредоточившись на них.

– И это все? – спросила я. – Оба мира могут рухнуть только из-за того, что я не нравлюсь кучке бюрократов и политиков? Вы все – мешок корыстных, трусливых мудаков!

Джамис уставился на меня, его губы подергивались, когда он сдерживал рычание.

– Ну, будем считать, что я этого не слышал. Они не пойдут за тобой, Эскара. Но я верю, что они могут последовать за кем-нибудь другим.

– Так сделай это, – огрызнулась я. – Возьми дело в свои руки. В любом случае, это то, чего ты всегда хотел.

– Если бы все было так просто. – Джамис встал и налил себе еще вина. – Это не могу быть я. – Он снова посмотрел на кресло, вздохнул, затем отвернулся от него и выпрямился. – Моя должность главы Торгового союза слишком новая и хрупкая, чтобы втягивать нас в альянс без предварительной поддержки со стороны других. Кроме того, я совсем недавно заключил сделку именно с тобой.

Да, я помнила о том шоу, которое он устроил на вершине самой высокой башни Форта Вернан. Я также помнила, как его эмпатомант извратил все мои эмоции и использовал меня, чтобы продемонстрировать, что Джамис завладел Королевой-труп. И все ради этого, ради его новой позиции главы Союза. Все это было чертовски бессмысленно, если он не был готов помочь.

– Если бы я первым поддержал тебя и начал собирать сторонников, мои люди заявили бы, что я в сговоре с тобой. Меня бы лишили должности, прежде чем я смог бы ее обезопасить, и сделали бы парией. В результате ты бы получила не союзника, а нищего, не имеющего никакого отношения к своему имени. Это не могу быть я.

Он налил еще один бокал вина и протянул его мне:

– Тебе оно понадобится.

– Почему? – Подозрение заставило меня разозлиться, но я взяла бокал.

– Им нужен кто-то, кто против тебя. Кто-то, за кем можно следовать. Кто-то, о ком хорошо думают полазийцы, пахты, гарны, муры, все они. Им нужен кто-то, кто им нравится, кто-то, кого они не боятся.

Я покачала головой:

– Не смей, блядь, так говорить.

– Кто-то, кто совершенно не вызывает подозрений в том, что он уже в сговоре с тобой. Кто-то, кто, по их мнению, может тебя контролировать.

– Блядь! – Он был прав насчет вина. Я осушила половину бокала одним глотком.

– Кто? – спросила Сирилет.

– Лесрей, мать ее, Алдерсон, – сказала я.

Джамис кивнул, потягивая вино:

– Королева Льда и Пламени отвечает всем требованиям.

Я усмехнулась.

– Ты думаешь, Лесрей сможет меня контролировать?

Джамис закатил глаза.

– Не думаю, что даже боги могли бы контролировать тебя, Эскара. – Он, вероятно, думал, что был очарователен. – Но она твой единственный шанс сделать эту работу. Тебе нужно привлечь королеву Алдерсон на свою сторону.

Я бы позволила лунам упасть, миру расколоться и сгореть, гигантской опухоли в виде слизняка из Севоари высосать все, что осталось, прежде чем я бы поклонилась Лесрей Алдерсон. Именно она внедрила в мой разум зов пустоты, пыталась убить меня снова и снова, когда я была ребенком. Гребаным ребенком! Может быть, она смогла убедить остальных идиотов, что является справедливой правительницей, спокойной и уравновешенной, и вообще хорошим человеком, но не меня. Я знала, что это не так, и никогда не позволила бы ей победить.

– А как же врата? – спросила Сирилет. – Они будут их строить?

Джамис еще несколько мгновений пристально смотрел на меня, затем повернулся к Сирилет с усталой улыбкой:

– До них мы не дошли. Обсудим их в другой раз, но вы можете быть уверены, что я буду настаивать на них. Это… интересная возможность.

– Я оставлю вам планы и расположение всех разломов, – сказала Сирилет. – Я должна вернуться в Йенхельм.

– Вы действительно предлагаете эту технологию бесплатно? – скептически спросил Джамис. – Вы ничего не хотите взамен?

Сирилет покачала головой.

– Они могут стать будущим путешествий между странами. Их нужно построить.

Я попыталась найти Кенто перед отъездом, но было уже слишком поздно. Она взяла флаер, на которым прилетела, и уже летела обратно в Ро'шан. Я подумала, что это плохой знак. Моя дочь даже не нашла времени поговорить со мной. Я отчаянно хотела узнать об Эсем, но с этим придется подождать.

Джамис уже отправил отряд охранников к месту, где находился малый разлом, за пределы Ланфолла. Им было приказано пропустить нас, и они сделали это без возражений, но они уже устанавливали баррикады и стационарное оружие для защиты от вторжения через разлом. Сирилет, возможно, и хотела бы подарить миру этот новый вид путешествий, но, я не сомневалась, ответственные за это люди испортят ее мечту. Я предполагала, что налоги за использование врат будут высокими.

Мы вернулись в Йенхельм побежденными. Не будет ни единой попытки спасти Оваэрис, ни армий, собранных для борьбы с Норвет Меруун. Мы пытались, но в конце концов победили самих себя. Сирилет прокралась обратно в свои покои, не обращая внимания на слуг, требовавших ее внимания. Она молча заперла за собой дверь. Моя бедная дочь. Я знала, что должна найти способ помочь ей. Чего бы это ни стоило.

Глава 21

На следующий день мы снова нашли Триса, развалившегося на Троне-трупе. Нас не было всего день, а он все еще сидел на нем, как будто родился на этой проклятой штуковине. Несмотря на это, он выглядел измученным и радостно вскочил с него. Очевидно, он весь день получал сообщения о тревожной активности и был в растерянности, поскольку все смотрели на него, прося помочь.

Из-за облачного покрова гибли посевы. Половина Леса Десяти либо сгорела, либо просто исчезла, погрузившись в землю. По округе бродили монстры, и по крайней мере солдаты одного патруля, посланного разобраться с ними, были найдены мертвыми. Трис сообщил нам, что мертвыми – это еще мягко сказано, учитывая, в каком состоянии они были найдены. Я была просто счастлива, что они остались мертвыми. Над Ишей начали образовываться облака смертоносных испарений. Трис понятия не имел, что все это значит, но до него доходили сообщения о туманах, окутывающих землю, окутывающих целые деревни и не оставляющих после себя ничего, кроме трупов. И призраки Пикарра пропали. Последнее он сообщил как нечто малозначительное, но оно привлекло мое внимание.

Я отправилась в путь на следующий день, но перед уходом посетила хранилище Источников. Тамошние охранники впустили меня без вопросов. Все наши Источники – хотя, полагаю, мне следовало бы сказать все Источники Сирилет – были четко разделены на типы и помечены соответствующим образом. У нас было много одних и мало других. В любом случае, это стоило целое состояние. Я заметила, что Источников биомантии осталось совсем немного. Прошло десять лет с тех пор, как хранилище и его содержимое принадлежали мне, но я помнила, что у нас было более дюжины Источников биомантии. Осталось только два. Были ли они потеряны, украдены, проданы? Я не знала.

Я взяла один из трех наших Источников некромантии, маленькую вещицу не больше камешка с двумя острыми выступами.

Выходя, я спросила охранников, у кого был доступ в хранилище. Ответы были по большей части предсказуемы: у меня, Сирилет, Триса, паре Хранителей Источников, которых наняла Сирилет, и у трех самых доверенных товарищей Триса. И у Джозефа. У меня было чувство, что я знаю, куда делись Источники биомантии, и мне нужно будет снова поговорить с Джозефом, и как можно скорее.

Я спустилась к вратам, созданным Сирилет. Бесполезное, хотя и артистически привлекательное сооружение. Оно функционировало только тогда, когда существовали хотя бы еще одни врата. Но, пока, с помощью Источника порталомантии я могла получить доступ к любому известному мне разлому. И, к счастью, я знала об одном таком в старом Пикарре, хотя, признаюсь, мне не очень-то хотелось возвращаться туда.

Что это? Ты боишься того, что найдешь там? Он мертв.

Сссеракис не понимал. Не думаю, что он мог. Ужасы созданы по-другому, чем мы, земляне. Железный легион был мертв, да. Мои воспоминания о нем – нет. Травма – это болезнь, от которой никогда не избавиться. Неважно, сколько раз ты будешь лечить симптомы, они всегда будут возвращаться. Как гребаный герпес.

Ты сомневаешься.

Мой ужас был прав. Хотя не нужно было говорить об этом так самодовольно. Я открыла портал в старый Пикарр. В лабораторию Железного легиона, расположенную под руинами Академии Магии Оррана.

Там было не так темно, как я ожидала. В канделябрах на стенах горели факелы. Это придавало большому залу уютное сияние. Железные клетки по-прежнему стояли справа от меня вдоль всех стен. Большинство из них были заполнены костями от последних жертв, принесенных Железным легионом. Мои воспоминания об этом грозили прорваться наружу и погрузить меня в очередной приступ депрессии. И не только мои воспоминания. Железный легион направил через меня в Источник более двухсот жизней. Я впитала воспоминания каждого человека, которого он убил в тот день. Отрывки из их жизней. Земная семья за ужином, смеющаяся. Испуганная молодая девушка, убегающая по темным переулкам, преследуемая тенями. Мужчина на лодке, плывущий по озеру, с удочкой в руке, атмосфера умиротворения вокруг него. Воспоминания, наполненные эмоциями, которые не были моими. Я давным-давно разобралась со всеми ними, примирилась с ними, как и со всеми остальными. Но то, что они внезапно стали требовать к себе внимания, сбивало с толку.

Позади меня была дыра, образовавшаяся после взрыва Железного легиона. Это было место полное дикой магии, бездонная пустота. Оттуда вылетела молния, описала дугу в мою сторону и ударила меня в спину. Я споткнулась от потрясения и силы удара. Это убило бы любого другого, но не меня. Я впитала дугомантию, почувствовала, как она проходит сквозь меня и попадает в Источник дугомантии, находящийся у меня в животе. Шторм во мне вспыхнул сильнее, глаза стали отбрасывать прыгающие тени передо мной. Это было что-то новенькое. Конечно, я и раньше поглощала дугомантию, но никогда так. Никогда я каким-то образом не возвращала энергию обратно в Источник. Я даже не знала, что такое возможно… за исключением того, что Железный легион заставил меня сделать именно это, чтобы возродить одного из Джиннов.

У меня не было времени размышлять об этом дальше, так как из одного из боковых коридоров в похожий на пещеру зал неторопливо вошел мужчина. К спине у него был прикреплен фонарь на палке, свисавшей над головой, в одной руке он держал стопку книг, а в другой – металлический цилиндр. Он напевал себе под нос, когда шел по коридору.

Разлом позади меня полыхнул снова, болт выискал меня и ударил в спину. Я ахнула где-то между жгучей болью и изнуряющим удовольствием, когда энергия потекла через меня к Источнику в моем животе.

Мужчина поднял голову от вспышки и вытаращил на меня глаза. Он уронил книги, они упали на пол, верхняя из них подпрыгнула, корешок раскрылся, а страницы согнулись. Я поморщилась от плохого обращения с томами.

– Что ты здесь делаешь? – закричал мужчина, бросаясь ко мне. – Уходи оттуда, это опасно.

Я не хотела двигаться. Я хотела, чтобы в меня снова ударила молния. Я хотела снова испытать это странное ощущение. Чтобы узнать, что это делает с Источником внутри меня.

Маленький человечек подошел ко мне и потянул за руку. Я позволила ему оттащить меня, но повернулась обратно к дыре и увидела, как еще одна молния прочертила по ней дугу. Это было похоже на напрасную трату энергии, хотя она могла принадлежать мне.

– Не знаю, откуда ты взялась, девочка, но тебе нельзя стоять рядом с этой дырой, – сказал мужчина, уводя меня прочь. – Из этой дыры вылезают опасные твари. Они меня не сильно беспокоят, если я их не беспокою. Это значит, что я прячусь большую часть времени, но стоит немного рискнуть, а?

Что случилось, Эска? Ты забрала силу, но не воспоминания.

– Я не знаю, – сказала я.

– Не знаешь? – спросил маленький человечек. – Не знаешь, откуда ты взялась? – Он огляделся по сторонам, затем снова посмотрел на дыру. – Из этой дыры выходят странные существа. – Он отпустил мою руку, отступил на шаг, пристально глядя на меня. – Опасные существа.

Я почувствовал себя так, словно эта энергия оттолкнула меня в сторону. Я крикнул тебе, но ты меня не услышала.

Я попыталась сосредоточиться на своей ситуации:

– Кто ты?

Маленький человечек прищурился. Я поняла, что он отвел меня в дальний конец зала. Здесь была установлена заплатанная палатка, перед ней горел небольшой костер, а над огнем висел котелок, содержимое которого весело булькало.

– Кто ты? – в ответ спросил он.

Я пожала плечами, не видя смысла врать.

– Эскара Хелсене.

Он отрывисто рассмеялся, посмотрел мне в лицо и перестал смеяться.

– О, черт.

Я улыбнулась ему.

– Из этой дыры вылезают опасные существа.

Он попятился к своей палатке.

– Послушайте, мисс, э-э, королева, хмм. Я не хочу неприятностей. Я просто зарабатываю здесь на жизнь. Ну, вы понимаете, убираю мусор. Вы можете взять все, что хотите, да? Только, э-э, не забирайте меня.

– Забрать тебя?

Он быстро покачал головой:

– Как вы поступаете с детьми.

– А, это.

Я отвернулась от мужчины и оглядела зал. Он был гораздо более пустым, чем в последний раз. Полки на дальней стене были пусты, все книги и свитки давно исчезли. Большинство клеток стояли открытыми, кости внутри были разбросаны, как будто их тщательно обыскивали. Однако, это место все еще хранило шрамы от моей последней битвы с Железным легионом. Разрушенные стены, обожженный камень, разбросанный повсюду щебень. Мой взгляд вернулся к дыре в земле и случайным вспышкам молний.

Моя тень выросла рядом со мной, вызвав тревожный писк маленького человечка.

– Я не знаю, что это было, но тебе лучше держаться от этого подальше, Эска.

– Боишься, Сссеракис?

– Да. За тебя. Не забывай, Эска, что вещи, которые ты носишь внутри, – мертвые Джинны. Не забывай последний раз, когда ты накормила одного из них достаточным количеством энергии.

Я не могла забыть. Но ощущения были другие. Когда Железный легион направлял энергию через меня к Источнику, она была не внутри меня. И энергия была другой. Тогда это была жизненная энергия, взятая у живых. Но эта энергия… Я уставилась на дыру и увидела еще одну вспышку молнии. Мне захотелось подойти поближе, чтобы почувствовать, как она снова поражает меня. Эта была другой. Она не подпитывала Источник жизни. Она не способствовала возрождению Джинна. Вместо этого Источник внутри меня почувствовал себя заряженным, почти пульсирующим от энергии, которую он с трудом сдерживал. Я вспомнила слова Железного легиона, сказанные Сссеракису: Энергию можно сжимать практически бесконечно. Передо мной плавал еще один кусочек головоломки, но это было все равно, что пытаться поймать муху в воздухе: она продолжала улетать, когда я сосредотачивалась на ней.

Я перестала думать об этом и вернулась к съежившемуся мужчине, который отступил за огонь и кипящий котелок. «Ты, что, рылся в мусоре в этом месте?» – спросила я.

– Ага. Все честно. Все законно. Я рискую своей шкурой, продавая то, что нахожу, людям в Нью-Пикарре.

Я пожала плечами. Какое мне было дело? Это место осталось в прошлом.

Я провела несколько часов, прогуливаясь по руинам старого Пикарра. Это был заброшенный труп города, давным-давно разрушенного в битве. Здесь произошли магические битвы, разрушились здания, погибли тысячи людей. С тех пор я была здесь несколько раз. Я легко обходила магические ловушки, – я чувствовала, как они покалывают мою кожу, – но было ясно, что они поймали много мусорщиков. Я увидела свежий труп, зажатый в каменном кулаке, который поднялся с мощеной улицы и раздавил бедную женщину. В обугленных развалинах дома, в темном подвале, пахло трупами. Я услышала, как изнутри доносится рычание. Сссеракис сообщил мне, что в темноте прячутся гули, целая стая.

Я провела здесь десять лет, изучая Источники, превращаясь в оружие, необходимое орранцам. Затем, после его разрушения, я вернулась, чтобы поглотить свой дугошторм, надеть корону Вейнфолда и снова поджечь половину руин. И я вернулась во второй раз, чтобы сразиться с Железным легионом и освободить Джозефа. Старый Пикарр был местом мрачных воспоминаний и бродячих призраков. Вот только призраков больше не было. Трис оказался прав. Все призраки исчезли.

Я даже проглотила свой Источник некромантии, усилив свою некромантию до предела. Здесь были трупы, некоторые свежие, от многих остались только обглоданные кости. Но призраков не было. Более двух десятилетий город был известен как руины, населенные призраками, которых было настолько много, что они собирались вместе, наводняли людей, выплывали в Нью-Пикарр. Больше нет. Я расширила свои некромантические способности настолько, насколько могла, и по-прежнему не ощущала никаких призраков.

Это сбивало с толку, и, хотя большинство людей сочли бы это хорошей новостью, меня это насторожило. Призраки, как правило, не отходили слишком далеко от своих трупов, если только кто-то вроде меня не оттаскивал их подальше. И хотя со временем их формы блекнут, они не исчезают полностью, если только кто-то вроде меня не отпускает их. Я не думала, что здесь произошло что-то подобное. Они просто исчезли.

У меня не было ответов, только вопросы. Я вернулась в логово Железного легиона. Маленький мусорщик настороженно поздоровался со мной и предложил суп. Я отказалась и снова подошла к дыре.

Когда я приблизилась, она заискрила, но я держалась достаточно далеко, чтобы молния не ударила в меня. Это было нечто большее, чем дугомантия, танцующая вокруг дыры. Здешние магии были дикими и непредсказуемыми. Сссеракис попытался оттащить меня назад, почувствовав мое желание, но я выиграла эту битву воли и протянула руку к разлому.

Болт дугомантии вырвался наружу, облетел вокруг моей руки и ударил меня в грудь. И снова этот прилив удовольствия и боли, настолько смешанные, что я не могла их разделить, настолько сильные, что мне захотелось раствориться в этом возбуждении. Нежное прикосновение влюбленного к нужному месту, от которого у меня подгибаются колени и улетучиваются мысли. Обжигающий удар тончайшего ножа, скользнувшего под ноготь и повернувшегося, чтобы его вытащить. Одновременно. На этот раз я прислушалась к своим ощущениям, почувствовала, как энергия втягивается в Источник дугомантии в моем животе. Источник размылся и завибрировал, заряженный энергией, которую не мог удержать. Мой шторм отреагировал на это, становясь все сильнее, два Источника дугомантии подпитывали друг друга в цикле постоянно растущей нестабильности, пока я не выдержала. Я больше не могла сдерживаться.

Я отшатнулась от дыры, выбросила вперед руку и выпустила электрический шторм, который пронесся по залу и ударил в металлические клетки. Железо задымилось и искривилось от жара и энергии. А затем разряд исчез. Железные прутья, деформированные ударом, задымились и заискрили.

Я порылась в себе и обнаружила, что шторм во мне все еще силен, а не успокоился, как часто бывало после такого бурного высвобождения. Источник дугомантии гудел у меня в животе, как в момент предвкушения перед первым поцелуем, но это уже не был сильный заряд, который нужно было рассеять. Я не возродила Джинна. Но что бы ни случилось, это было что-то новенькое.