Текст книги "Per rectum ad astrum (СИ)"

Автор книги: Павел Носов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 67 страниц)

Беда в том, что аптечки у них на противодействие ядам не заправлены. Ну, кто в здравом уме будет космическим монтажникам на противоядия аптечку настраивать? Каменщики, десантура – это понятно. На астероидах можно самую загадочную гадость подцепить. Там воды столько – читайте буквенное определение числа от Хитроу. Ну, то есть много. И существование вирусов, а то и бактерий, уже не удивляет никого. Но им-то… они с астероидами дела не имеют, поэтому заправка аптечки в самом минималистичном варианте, обезболивающее там, противошоковое, антирад, регенераторы, стимуляторы… кто ж знал, что нас вот так вот. И что будет с человеком при попадании в организм боевого инопланетного токсина? Ну, скажем минут через пять? Несколько секунд организм ещё в бою держится – сам видел, на адреналине и на том что-там аптечка от безысходности вколола. И что им теперь делать? Если их количество соответствует определению Хитроу? Что они смогут? Спрятаться, отсидеться? Подождать пока их освободят? На счёт спрятаться – терзают жёсткие сомнения. Вряд ли на этой станции найдётся местечко, куда эти насекомые не залезут в ближайшие минут десять.

Поток невесёлых размышлений… а если честно – просто ступор, оборвала девица, высунувшаяся из соседнего коридора:

– С парнями что делать, командир? Они ещё живы…

Это же четвёртая группа! Девчата пришли в себя?

Точно! Он же в их телах шипов не видел! А свалил их, скорее всего, акустический удар, он вспомнил свои ощущения. И, либо мужчины такой удар легче переносят в принципе, либо мы восприимчивы к разным частотам… ну, что-то в этом роде.

– Вас трое на ногах? – на всякий случай уточнил он.

– Так точно!

Стим колебался несколько секунд, прежде чем отдать приказ. Потом решился:

– Приказ по группе! Всех раненых собрать. Поражённых кислотой и не подающих признаки жизни – не трогать. Все найденные в телах шипы – выдернуть! Экспериментируйте с переподключением аптечек. Возможно, кому-то это спасёт жизнь. Крош, бери пять человек, достаньте плазмомёты из той дыры, в которую вы их спрятали. Саня… Саня, ты не отмечен на моём навигаторе, отзовись… опять сбой какой-то… Почему никто не контролирует коридор?!

– Погиб Саня… командование приняла Сёмина Фриш.

Стим непроизвольно скрипнул зубами, в горле резко запершило, на секунду все мысли вспорхнули испуганными птахами. Усилием воли он заставил их вернуться на место. И первая же пойманная мысль плеснула алым тревожным светом: где, мать их, головной дозор? Ведь должны быть уже здесь, раздолбаи! Понятное дело: после такой свалки у людей стресс, и многим кажется, что оттянувшись за угол они «спрятались», укрылись от опасности. Но это не так на самом деле. Судя по тому, что сказала Хитроу, «спрятаться» не получится в любом случае.

– Фриш! Выдели двоих собрать с тел оружие, боеприпас, аптечки! Крош, Хитроу, доклад!

Получив от них «в процессе» и «без изменений», он снова повернулся к остолбеневшей девчонке.

– Ну! Чего встала?! Всё подобрать, я сказал! Особенно аптечки и боеприпас! – Стим метнулся к обгрызенному краю поворота и сам приготовился «заглянуть «за угол». Где-то там должна быть двойка головного дозора, которая не вернулась до сих пор по непонятным причинам. Заглядывать за угол было страшно. До замирания сердца и болезненного поджимания мошонки. Он ещё раз обернулся, Сёмина стояла столбом. Понимая, что зря откладывает «заугольное» мероприятие, Стим вернулся, повторил ей, стараясь максимально смягчить голос:

– Фриш, сестрёнка, давай, просыпайся. Бой не закончен. Строй всех, кто ещё способен держать оружие. Выдели, наконец пару человек для сбора аптечек и боеприпаса.

– С живых товарищей?! – пискнула Сёмина, голосовые связки её подвели, да и язык еле ворочался. Подобное мародёрство явно было за пределами её моральной устойчивости.

И именно в этот момент шерсть на хребте дыбом встала, Стим дёрнулся, оборачиваясь, Фриш взвизгнула, шарахнулась в сторону, вскидывая рельсовку, кто-то из девчат её поддержал. Вскинутая рядом стоящим бойцом рельсовка плюнула, казалось, прямо в лицо. Стиму на мгновение показалось, что он может пересчитать картечины в заряде. Быстро сообразил, что это глюк, сориентировался от ствола рельсовки, продолжил разворот вдоль линии прицела, вскидывая АП… вот они, гады. Уже здесь.

Бой – это свалка. В которой непонятно никому и ничего. Нет, возможно, кто-то и ухитряется сохранить ясность восприятия и контроль над ситуацией. Такому человеку можно смело присваивать «мастера». Аналитики с теоретиками потом разберут видеоряд по миллисекундам, сделают выводы, предоставят заключения и рекомендации. «Потом» – ключевое слово. А здесь и сейчас? Как легко, должно быть, критиковать бойцов потом, снисходительно указывая на их ошибки. Уж критик бы в этой ситуации уж точно применил бы другой приём или тактический ход, и точно выиграл бы бой, сражение, войну…

Он успел вскинуть пистолет. Магазин опустел через несколько секунд. Да, грохот выхлопа пугал вражин до истерики. Мало того, его поддержали ещё несколько АП – соратники догадались, сменили оружие. Но в ответку прилетел уже знакомый акустический удар, размазывая и своих и чужих. Наплевав на контроль за собственной выделительной системой, он собрал волю в кулак, активировал оборонительную гранату и, что было дури отправил её за угол… своих там нет.

Волна насекомых захлестнула.

Люди визжали, рычали, матерились. Схватка пошла в рукопашную, жала против ножей. Кто-то ухитрился пустить в ход ленту молекулярной сварки, приспособив грузик на конце, перетянул хлёстким ударом клубок верещащих тварей: часть прорубил, некоторых спаял в странных сочетаниях. Хотя куда уж страннее?… Стим ещё успел увидеть, как кто-то разряжает в кучу-малу рельсовку… мать её, там же свои! Ещё живы наверное! Перезарядить АП не успел, принял налетающую тварь, лягнув ногой – словно паровым молотом врезал! Ух-ты! Они, может и сильные, но нетяжёлые совсем… выхватил нож… долбануло. Граната взорвалась. Видать, недалеко улетела: взрывная волна приласкала «и правых и виноватых», полетели ошмётки хитина и потроха. Стегнул оглушающей волной тугой воздушный кулак, Стим устоял на ногах, отмахнулся от клубка беспорядочно кувыркавшихся тварей, несколько раз ткнув клинком почти наугад. Сцепился с какой-то гадостью, пытаясь не словить жало, не попасться в жвала. Его всё-таки сбило с ног, покатились, успел пырнуть пару раз, увидел, как начинает дымить его собственная «кожа» от ядовитого плевка. Упёрся под брюшко ногой и броском скинул тварь с себя. Вскочил. Оружие бы ещё найти! Пистолет бросил, некогда заряжать было, нож просто вывернуло в схватке из руки, чуть кисть не оторвало. С удивлением обнаружил семерых соратников «на ногах». Условно конечно «на ногах», но всё же.

И ни одной твари. Ни одной целой твари.

В труднообозримом… «пространстве».

Это уже не их база. Декорация к интерактивной пугалке – «план Страха», не иначе.

Вот только, где теперь, в этом месиве искать оружие? Ух, и знатно они чужаков накрошили. Заляпано всё кругом, что-то с рваного потолка свисает. По полу просто так не пройдёшь, всё разворочено, навалено всего… аттракцион – «переломай ноги». Разменялись, чужих на своих, наверное, не меньше, чем пятьдесят к одному. И что теперь делать? Гордиться? Мы, млять, крутые бойцы? Толку с того? Хитроу говорила, их миллионы. Они этот «щелбан» даже не почувствовали, наверное.

Ладно. Погодите, мрази. Как там Хитроу сказала? Подыхать так с фейерверками и под музыку? Сейчас группа Кроша с плазмомётами вернётся. Вам размен один на пятьдесят утопией покажется. Надо только придумать, как получше этот размен осуществить. Ничего… сейчас Крош придёт, он парень башковитый, придумаем что-нибудь.

Стим осмотрел себя. С изумлением обнаружил не только дырки в своём скафандре, которые «кожа» пыталась закрыть, затягиваясь, как живая, но и несколько пресловутых шипов в боку, плече и бёдрах. Почему он не чувствует боли… вообще ничего…? Ожоги знатные… кислотные… должно быть больно ведь? Он уцепился пальцами за торчащий хвостовик и выдернул зазубренный шип из плеча. Ага, вот и боль… только крови почему-то нет. Вывернутое из раны мясо есть, а крови нет… странно.

Стим дёрнул головой, реагируя на непонятное движение где-то сбоку. Какое-то алогичное – ну не движется в такой манере ничего… не двигалось до сих пор.

Ныряя в мелкие выбоины и, перепрыгивая крупные дыры, по стене катился мяч. Иногда шустро перекатываясь через потолок, выбирал более удобный для себя маршрут. Катился к ним. К неполному десятку выживших бойцов сопротивления. Это ещё что за ерунда? Что это? Алогичность явления вышибла из головы все мысли. Хорошо хоть не у всех, одна девица вскинула рельсовку и точным ударом разорвала пришельца. Судя по звуку разряда конденсаторов, она-таки выставила оружие на полную мощность. И правильно. Человеческая техника по стенам через потолок не катается. Часть картечин прошла мимо, добавив дыр в уцелевших стенах, а часть тупо увязла в этом мячике. Какой непростой «мячик», однако! Разогнанную до пары километров в секунду пятимиллиметровую картечь – попробуй, останови! Да – он шлёпнулся на пол, растопырщился и мячиком быть перестал и больше не катается. Но целостности не утратил, хотя шесть-семь твёрдых шариков словил точно. Люди ещё не пришли в себя, не решили, что дальше делать, как тут же появились ещё несколько таких мячей. Они прытко скакали по неровностям, спеша приблизиться в упор. Стим суетливо врылся в месиво дроблёного горелого хитина, переворачивая и отбрасывая руками крупные куски, в попытке найти оружие. Снова затявкали рельсовки, две – не меньше, зло гавкнул АП. Он снова уловил краем глаза движение, но, на этот раз – с другой стороны. Досадуя, что так и не успел найти оружие, обернулся… вот он. Странный мяч. Уже на вывороченном куске потолочного перекрытия, покачивается над уцелевшей группой его соратников. Подкатился, с другой стороны. Понимая, что вряд ли спасёт ситуацию, Стим прыгнул, вцепился в чужое устройство руками, упёрся ногами в потолок и сильно толкнулся. Рухнув на пол, просто подмял брыкающийся мяч под себя, накрыл собой, телом. И успел ещё почувствовать приятную мысль-ощущение: «зауважали, мрази!.. сами больше не лезут!».

А потом накрыла боль…

Долгое, почти бесконечное мгновение его сжимало, спрессовывало в один комок, в одну молекулу, в атом, в точку…

Глава 8. Второе рандеву или отчаянная самба мотыльков

Ты должен доказывать право на жизнь

Реальность хватая за горло

Твой нерв оголённый струною звенит

Вторя волнам тяжёлых аккордов.

………

«Ещё повоюем» – ты скажешь себе

Гоня прочь минутную слабость.

И смерть занесёт тебя в списки тех

С кем спорить до срока не надо.

«Кипелов».

Возникший спор, долгий и яростный, продолжавшийся почти минуту, утих после приказа. Синди проворчала ещё напоследок, что-то типа: «только у нас лейтенанты каплеям приказы раздают!», а Лелли Румяшина добавила, что у нас ещё и смертникам-добровольцам закон не писан, но приказу подчинились обе. И через минуту оба шлюпа отчалили от Камня-2, оставив удивлённых каменщиков выбираться из десант-капсул и самостоятельно добираться по поверхности до производственного перерабатывающего комплекса, наспех заглушенного полчаса назад. Валеска малодушно сдрейфила объясняться с парнями, никто на это не подписался больше, ни десантники, ни пилоты, типа – ты главная, вот и отдувайся. Поэтому она быстро наговорила им послание с рекомендациями по дальнейшим действиям и отправила его на искин местной станции. Вот, кстати, кто искренне этому обрадовался – бедняга думал, что его бросили.

Реально – никто не знал, что делать в сложившейся ситуации. Поэтому предмет спора был весьма странным, мало того, и Валеска и Катерина вообще не были уверены в своей правоте поначалу. Они просто чувствовали, что так надо… ну и не смогут они по-другому. Не смогут они остаться на Камне-2, как и объяснить, какого Адама десантура лезет в космический бой, в котором пехоте в принципе не место.

Да – перспективы предстоящего боя неясны.

Но оба взвода поддержали своих лейтенантов молчаливым отказом покинуть корабли и остаться на астероиде. Ни у кого из бойцов даже вопроса не возникло, зачем они нужны в предстоящем замесе.

Впрочем, ситуация прояснилась через минуту, когда Валеска со своим взводом отказалась десантироваться на корабль Чужаков. Тот, что «заглотил» прогулочную яхту, и теперь дрейфовал помалу примерно в половине пути до САЛАКа, и не подавал признаков жизни. Она сказала, что лично-сама идёт на САЛАК. Даже если ей придётся проделать этот путь «пешком». А те, кто не собирается подчиняться её приказам, могут делать всё, что им заблагорассудится. В результате Лелли согласилась сделать малый крюк, а Катерина сбросить два отделения своего взвода на борт чужака. У неё всё равно четыре отделения во взводе. Это у Валески – три. Сбрасывать в абордажную операцию одно отделение – неразумно: слишком здоров этот «малый» корабль Чужаков. Два – для первого взвода бессмысленно, тогда уж всем взводом идти. А всем взводом – нельзя, в этом случае второй взвод на САЛАК без поддержки уходит, а этого явно мало: туда ведь пять кораблей ушли, и два из них побольше этого.

Вызвалась командовать этими двумя отделениями сержант Тея Латива. Перспективы у этих двух отделений были, мягко говоря, одноразовыми. То есть – только «туда», а дальнейшее будущее в «тумане», причём, скорее всего вечном. Возможности выпутаться из ситуации были весьма зыбкими. Тея жутко сквернословила и клялась, что никогда больше не подпишется на другую подобную авантюру, но и от этой ни за что не откажется. Валеска брякнула ещё: «… в десант идут только добровольцы, и все желающие могут отказаться». Рем мгновенно вызверился и заявил ей, что если «горячо любимый капитан» не прекратит играть в демократию, он ей задницу надерёт, даже если это будет стоить ему свёрнутой шеи. Ничего, всё будет нормально, сладким голосом заверила Грановска, воспользовавшись неожиданно возникшей в эфире тишиной. И шею свёрнутую починим, и «горячо любимого капитана» подержим во время процесса. Ибо нефиг. Демократию в армии разводить. Кто страдает по демократии, может отправляться на Землю. И в дорогу отправим, и пинка для скорости дадим.

Короче выяснилось, что и в космическом бою десантура не просто нужна, но и сильно необходима. Хоть до последнего момента верилось в это с трудом. Да ладно… вообще не верилось.

А вот тут оказалось – не зря тренировались.

Шлюпы получили по короткому стартовому импульсу, и начали расходиться по заданным векторам. Первый взвод нацелился чётко на САЛАК, к тому моменту стало ясно, что Чужаки будут стыковаться. Ну-у… просто уничтожить станцию они могли уже давно – там же ни оружия, ни защиты, из двигателей – только позиционные и корректирующие. Но вместо этого, Гады начали выравнивать относительное смещение. Для объектов с такими МГП задача неординарная, люди за такую ещё не разу не брались. Одно дело собрать из блоков станцию, заранее рассчитанную на все усилия и конструкционные напряжённости, даже изменяемые и временные, да ещё обеспеченную полным комплексом силовых компенсаторов. Другое дело сопрячь два объекта, изначально для этого не предназначенные. В космосе ни одно тело не остаётся в состоянии покоя… информация для тех, кто этого не понял ещё… какая-то сила на объект, по любому, действует. А Чужаки начали операцию по стыковке проводить, не засомневавшись ни секунды. По крайней мере, всё выглядело так, словно они на это дело изначально были настроены; и плевать они хотели, что их носитель погиб: потому что станция – вот она и, вообще, является глобальной целью всей их жизни. То есть, где-то там, в звёздной дали, они появились на свет своей звезды, и всё бесчисленное множество поколений готовились только к одному – пристыковаться к нашей станции. И для этого и межзвёздный переход затеяли, и носитель угробили… типа нафиг он нужен, если цель достигнута.

Следовательно, задача первого взвода проста, как мычание: каплей Леннокс подходит на минимально возможную дистанцию, сбрасывает взвод на абордаж, а пилотажная группа вступает в космический бой и, по возможности уничтожает корабли противника. Те, что пристыковаться не успеют. А таких намечается трое, которые вроде и не собираются «цепляться в общую кучу», ограничиваясь функциями «орбитальной поддержки». То, что эти самые корабли шесть минут назад уничтожили буксир и шлюп третьего взвода, не сильно при этом напрягаясь, великодушно игнорировалось. «Люди, вы как хотите, но я пойду… не смогу не пойти…» – заявила Леннокс. «Мы с тобой» – за всех ответила Гелика. «Врежем гадам!» – подытожила Румяшина… для второго шлюпа – задача та же самая, просто с заходом на дрейфующего «Гада». Лелли изображала ярость, заявляла, что лазерами порубит мерзавца на винегрет. Но. Там могли уцелеть люди, и проверить это было необходимо. Поэтому – никаких «винегретов».

– Ну-всё, десант! Теперь – жуйте капы. Не забудьте уколоться, на десятку примерно. Точнее не скажу. Начинаю «скрутку», – Синди выдала явно новый термин, до сих пор не имевший к пилотированию никакого отношения.

И шлюп задрожал. Сначала едва уловимо; постепенно вибрация нарастала, потом начала пугать. Валеска откатила картинку в программе оптической визуализации и взглянула на систему Сатурна. Нашла их кораблики, САЛАК… Вид… привычный такой уже… примерно те же ощущения она испытывала, выйдя из своей казармы, в армии, на Земле, на третьем году службы. Типа – дом, милый дом… как оказывается время относительно! Потом увидела корабли противника и ковыляющий обратно «Прайм», «хромающий» на все движки. Нет… не успеть ребятам. Они свой бой выиграли. Теперь наша очередь.

Аптечка ширнула дозу, что-то «ядовитое». Валеска как обычно «поплыла» на несколько секунд, показалось теперь можно до планеты рукой дотянуться, усомниться в своих возможностях даже в голову не пришло… зачерпнуть полными горстями атмосферы кусок…

Десятка – это 10g.

И «примерно» – это не обнадёживает! Там, скорее всего, пара-тройка грав сверху будет, учитывая характер каплея Леннокс. А компенсаторы у них стоят… ну-вот, разве чтобы по капсуле не размазало… им же в бой потом… Интересно, а к этому привыкнуть получится?… как к виду за бортом.

И тут вмазало.

Не в первый раз, хорошо бы ещё не в последний. Валеска согласна такие перегрузки и дальше терпеть. Кстати, десять грав – это комплимент общей доверчивости. Раза в полтора больше, под всеми компенсирующими слоями, хоть и не так много их на шлюпе для десант-капсул. Но в сознании удержаться получилось. Маленькая метка их кораблика метнулась на перехват противника. Валеска прикинула – к станции они подходили с опозданием, примерно секунд в пятьсот. А это не так много, шанс успеть есть. Разгонные движки били короткими яростными импульсами, почти не переставая. В прошлом остались «детские» ускорения по паре импульсов за пять минут. И очень хотелось подумать о том, чем они будут компенсировать ускорения в будущем… поработать бы над этой темой. Теоретическую базу подготовить, всё экспериментально подтвердить по всем позициям…

Только для этого выжить надо.

Чупа ругалась длинными тревожными списками, собрав все претензии от оборудования и выделив их красным. Внимания на неё никто не обратил, и она отстала. Мало того – занялась делом, в результате чего, больше половины красных позиций из списка погасло. Но при этом не переставала ворчать на тему «с какой стати её от пилотирования отстранили? – она тоже может!..? Хочет!..?» – в этом месте она путалась и начинала сначала. Девчата пилоты её не слушали. Свою часть работы искин делает, а эмоциональную составляющую подкорректируем потом, просто поболтав по-душам. Чупа на это ведётся. Сейчас же не до этого. И ситуация нестандартная – большинство ситуативных рассчётов предстоит сделать просто впервые, заготовленных блоков практически нет. И перегрузка давит… да какой там «давит»! Долбит, натурально долбит!.. бедный десант!

Настя с Гелей только пыхтели и ругались сквозь зубы. А Синди повторяла полушёпотом, периодически всхлипывая, загадочную мантру со странной смысловой нагрузкой: «… потерпи девочка, первый раз всегда немножко больно. Обещаю, мы сейчас им так наваляем, они весь свой кислород в космосе оставят. И вообще, какой Адамов мудак придумал, что люди кислородом дышат? В земной атмосфере азота 75 %, а не кислорода, а этим вонючим кислородом пусть эта сволота давится на скорость, потому что лично она как раз собирается им его перекрыть…». Ну и так далее, всё в таком духе. Валеска слышала, как молчат на эти заявления Ярцев и Грановска… нет, они правда ничего не сказали, но их молчание можно было ломтями резать; остальным было всё равно, как называть газ, которым они дышат, лишь бы он при тринадцати гравах в лёгкие пролезал. А ещё она-сама силилась подобрать ругательства, характеризующие фантастов, которые космические переходы как увлекательный полёт изображают, а весёлые нагламуреные экипажи на своих кораблях, со смефуёчками и звиздохаханьками, за несколько секунд световую скорость набирают. Стоит только за рубильник! мать его, дёрнуть и пафосно заявить: «Скорость света!»… Только подводит фантазия. Сложно виртуозно ругаться, когда тебя полуторатонной плитой придавили. И возят, возят её по тебе, из стороны в сторону, сверху вниз – пять шесть раз за секунду приподнимая её, и снова твоё тело придавливая. Все силы при этом на осознание собственных ощущений уходят. Единственное, что её не на шутку беспокоило, как «шкура» сможет утилизировать выжатую перегрузкой из тела кровь. Интересно, а можно как-нибудь получить её заново в организм?… желательно обратно в вены, там… в артерии? Сейчас-то, понятно, им и ядерная вспышка вместо фонарика. А вот потом как всё болеть будет! У-у-у… если оно будет, это потом.

Синди неожиданно перестала бормотать, помолчала немного, потом вдруг пискнула: «простите, мальчики!».

Валеска ещё подумала, мальчики, значит, простите. А девочки что? На нас плевать, что ли?… вечно у неё так! Но додумать эту мысль она не успела. В этот момент «шкура» получила приказ на смену режима компенсации перегрузок. А ещё через целую секунду перегрузка пропала. Совсем.

Вас когда-нибудь взрывали изнутри?

Ну, так чтоб каждую клетку отдельно заминировали, тщательно, скрупулёзно, килограмм на сорок семь тротилового эквивалента и именно каждую, не пропуская ни одной…

а потом всё сразу взорвали.

Пресловутая «вечность в Аду» курортом покажется.

Коротеньким двухнедельным оздоровительным курортом.

Мать её… вечность эту…

… больно-то как…

… нет, понятно – противоперегрузочные системы, компенсаторы, химия из аптечки и «шкура» – как последний рубеж обороны хрупкого человеческого организма. Не такого уж и хрупкого, кстати. И генетическая коррекция, которую биологи называют загадочным словом «инициация», при этом никто не объясняет, что это такое было на самом деле. Ладно, чуть позже надо будет прижать Грановску, пускай колется. Рассказывает и объясняет, что там к чему. Ну, если Юби не расколется, то нужно будет с Макс Зеленцовой скооперироваться и вдвоём Ярцева трясти. Вдвоём мы из него правду точно вытрясем. А то так гладко при 1,5g тренироваться начали, как будто, так и должно было быть. А не бывает так…

– Взвод! – резкий выкрик Синди чуть не привёл Валеску в чувство. Даже в глазах почти прояснилось… ну-у – это «шкура» творит чудеса, это понятно. Но вот какого Адама каплей Леннокс орёт как потерпевшая?

– К сбросу готовсь! Отстрел через двадцать секунд… восемнадцать…

Валеска лихорадочно соображала и пыталась понять, что там произошло с их совместно разработанными планами… с другой стороны, нет ничего удивительного в том, что они по привычному уже маршруту – в мусорку удалились, планы эти. Не в первый раз.

Организм пока не восстановился полностью. Глаза уже видели немножко, но всё равно толком разобраться в тактической информации, выброшенной изнутри на забрала шлемов, пока не представлялось возможным. Навалилось вдруг какое-то спокойствие, если не сказать равнодушие. В конце концов, это – та работа, для которой их готовили, учили, тренировали. И им нужно всего лишь сделать её, работу эту. Сделать правильно и добросовестно. Чтобы дать космосу возможность и дальше изредка отправлять их тщательно проработанные планы в корзину.

– Простите, ребята, – ещё раз прошептала Синди, и закончила: – … три, два, один – отстрел.

Она сбросила ведущее усилие, дала импульс на боковое смещение, чтобы выхлопом десант не задеть – разрыв в мегаметр образовался за треть секунды – и снова вывела нагрузку на разгон. Несильно, десятая грава усилия на текущее ускорение сверху. Главное – неравноускоренно, это должно осложнять наведение орудий противнику, в теории… Геля тут же запустила притухшие и свободные движки на оттяжку. Пусть «отдохнут», «Прайм» на перегрузке двигателей чуть не погорел…

Чупа привычно отработала возможные траектории, разноцветными, описанными функциями отразив варианты. Настя расписала силовую картинку по вероятным нагрузкам на весь комплекс систем. Геля вписала в картинку траектории ожидаемых огневых контактов, подбросила рекомендации по маневрам. Синди снова бросила тревожный взгляд на десантников. Она отстрелила их прямо так, в капсулах. Так проще и быстрее.

Для неё, не для них.

Эти капсулы ей совсем не нужны в космическом бою. «Криво» интегрированные в систему масс шлюпа, они сильно влияли на маневренность. Ну-да… мало что в жизни бывает так, как хочется. Они с девчонками… при этом Чупу давно уже держали за подружку и Геля с Настей тоже… они несколько раз перепроверили расчёты траекторий сброса.

Всё неоднозначно. И по времени – полный обрез. Решение нужно было принять за пару минут.

При этом, шансы на прицельное «попадание взводом десантников» в сцепленные с человеческой станцией корабли Чужаков были, примерно, один к пяти. Триста шестьдесят мегаметров дистанция сброса. Первый раз… Синди даже не знала, возможно ли это в принципе, мало ли что они с Чупой не учли? Поэтому, один к пяти – прогноз, сделанный в приступе оптимизма. Но это и правильно – пусть у Валески будет возможность на маневр – не смогут «прицепиться» к САЛАКу с ходу – так хоть мимо пройдут. Рано или поздно вынесет их по силовым линиям на Солярную орбиту Сатурна. Всё же – шанс.

Леннокс ещё несколько секунд следила за удаляющимися десантными капсулами, потом решительным жестом сжала в горсть окошко визуализатора и задвинула в угол экрана. Триста сорок мегаметров… триста сорок мегаметров, мать его! До взгромоздившихся на САЛАК кораблей противника триста сорок мегаметров. Синди не к месту вспомнила себя прежнюю… ну, ту, молодую, которая ещё пилотом не была, слова «астрофизика» и «светосекунда» воспринимала как ругательства, а о космосе знала «абсолютно всё» из игрушечных сетевых симуляторов. Так вот… даже тогда, несмотря на все сетевые симуляторы, такие расстояния у неё в голове не помещались. Тем более для «пешего» космического перехода. Просто, когда они все вместе совещались, несколько минут назад, почему-то приняли решение десантироваться на абордажную сцепку с дистанции от десяти до пяти мегаметров, по обстоятельствам. Непонятно, откуда такая комфортная цифра у всех оптом в головах появилась, ну-да ладно. Но. Тут, как бы…

и расстояние – не беда, на самом деле, это всё вопрос времени.

Ну, повисеть в пространстве немного дольше и всё, ты уже в точке назначения…

казалось бы.

Расстояния не беда, время – с этим тоже можно мириться, переданный шлюпом импульс даже пережили все…

если бы не их производная.

Расстояния, импульса и времени.

Относительное встречное смещение сброшенного взвода десанта и, сюрреалистичной сэндвич панели, состоящей из зажатой двумя Чужаками нашей станции, колебалось в районе двух с половиной мегаметров в секунду. То есть ресурса на торможение и обнуление взаимного смещения им банально хватит впритык. Теоретически. Причём, притык этот, не только технологический – их персональные, усиленные джетты после такого «акта вандализма» можно просто выкинуть… ничего, отстегнут и сбросят. Не в этом дело. Притык этот ещё и биологический: погасить два с половиной мегаметра за секунду относительного смещения портативными джеттами?… Вообще-то, их десантная модифицированная «шкура» сама по себе весьма серьёзный комплекс компенсаторов, плюс навесные в силовом каркасе. Чупа утверждала, что все шансы, согласно расчётам, выдержать перегрузку у них есть. Синди была уверенна, что девчонки справятся, выдержат. А мальчишкам будет тяжело.

И пусть наши парни – давно уже далеко не «земные мужчинки», и тоже, естественно, всё это выдержат, перед парнями чувствовала себя виноватой.

Только выхода другого не было.

И поняла она это слишком поздно, когда уже не было времени что-либо объяснять и вырабатывать другое решение. Всё просто.

С чего они решили, что чужаки им дадут спокойно на десять мегаметров к абордажной сцепке приблизиться? Тем более десант туда сбросить! С их дальностью боя они уничтожат увязанные на шлюп гроздья капсул вместе с самим шлюпом. Задолго до подхода шлюпа на дистанцию эффективного лазерного удара… других-то орудий у них нет. И, нашпиленные гроздью десантные капсулы, маневренность снижают. А маневренность, в данном случае, наш единственный козырь. И… скорость, кстати, тоже. И боевая комплексная защита… непонятно только пока, что именно из всего комплекса защитных воздействий орудия противника гасит, явно ведь не игрушечные пушки у них, вряд ли самоуверенность гадов была ничем не обоснована. В общем, мы в козырях с ног до головы. Надо только суметь их разыграть.

И Чужаки ведут себя хорошо. Правильно. То есть пока никакого внимания на нас не обращают. Уже целую минуту. Молодцы, продолжайте в том же духе. Чем позже вы нас заметите, тем нам же лучше. Думаете просто это? чувствовать на лбу горячее пятно целезахвата!? Мы уже почти минуту в зоне поражения вашими погаными орудиями болтаемся. Осталось ещё немного, и всё – они-сами в зоне эффективного лазерного удара, это если не изменится ничего. Ага! Зашевелились!

– Насть! Разложи их спектры тщательнее! Особенно силовые, но не только. Нам нужно научиться определять момент боевой активации орудий. Хоть полсекунды форы иметь! Геля – защитные системы на тебе, полностью. Сестрёнки, держитесь, начинаю манёвры уклонений.

Танцуем!!!

Перегрузка тошнотворно вгрызлась где-то, примерно, между лёгкими, замутило страшно, по голове словно двинули деревянной палкой, в глазах потемнело. Ну, положим, про деревянную палку знать неоткуда, но Синди почему-то казалось, что ощущения должны быть похожи.