Текст книги "Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем) (СИ)"

Автор книги: Олег Верещагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 36 страниц)

Выше по течению – и на другом берегу – неподвижно висело над камнями знакомое облачко серого тумана – отсюда абсолютно безобидное, но я передёрнул плечами, вспомнив, что в нём скрывается. На миг подумал: неужели и из нас кто-то может оказаться на это способным?! А ещё потом пришло воспоминание: что же всё-таки такого в фашистском значке на рукояти моего палаша?! Какая такая светлая сила в нём может быть заключена?!.

…Кабанье стадо явилось на водопой примерно через сорок минут. Вместе со здоровенным секачом шли три матки и целая толпа подросших поросят. Вся эта кодла, повизгивая и похрюкивая, воткнулась в воду – только секач остался на берегу и, поворачиваясь всем телом, шнырял по сторонам маленькими глазками. Вообще говоря, кабанье мясо (особенно с диким чесноком) было очень вкусным. Но пуля из аркебузы могла не сразу свалить даже подсвинка, а иметь дело с осатаневшим выводком мне, например, не хотелось, даже сидя на дереве. Я увидел, как Сергей. Лежавший за камнями помотал головой отрицательно, глядя в мою сторону – и сам кивнул, хотя и не знал, видит он меня, или нет.

Кабаны форсировали речушку над перекатом и растаяли где-то в лесу. Я уже забеспокоился, что днём никто не придёт – вполне возможно такое, – когда между деревьев появились несколько оленей.

Это были не уже привычные нам животные, а мегацеросы, которых мы раньше видели лишь несколько раз, да и то издалека. Здоровенные красно-бурые животные с длинными метёлками шерсти под брюхом и чудовищным размахом почти лосиных по структуре рогов вышли к речушке всей семьёй, или чем там – восемь штук.

137.

Я прицелился сзади в основание шеи самого крупного самца

* * *

Люди, сидевшие у костра, повернулись в сторону подходящих Вадима и Олега, но с места не двинулись. Их было четверо – крепкие, рослые мальчишки лет по 13–16, одетые в кожу, они сидели на меховых плащах, чем-то неуловимо похожие, и длинные каштановые волосы рассыпались по плечам. Они спокойно наблюдали за тем, как подходят Вадим и Олег, но под правой рукой у каждого лежало оружие, а неподалёку, прислоненные к каким-то мешкам, стояли луки. Правда, в чехлах – длинные, рядом с колчанами, над которыми щетинились перья.

– Привет, – Вадим, ощущая себя немного смешным, показал руки. То же сделал и Крыгин. Все четврео кивнули, один повторил то же, но по-английски.

– Я умею говорить на вашем языке, – предупредил Вадим.

– Мы тоже знаем русский, – сообщил тот, который здоровался. На лпохом, но всё же понятном русском сообщил. – Но мы не знали, что тут есть русские. Мы думали – только Борислав.

– Мы не знаем Борислава, – Вадим кивком поблагодарил давших ему место мальчишек, сел, но Крыгин остался стоять, – мы тут недавно.

– Борислав Шверда… словак… – мальчишка скупым жестом показал в горы. – Он живёт там…

– Это те, к кому пошёл Андрей, – вполголоса сказал Олег. Вадим кивнул и, полуобернувшись к нему, предложил:

– Зови наших, чего они там сидят.

Олег свистнул, и незнакомцы вновь напряжённо зашевелились при виде появившихся со скал трёх человек. Санек широко улыбался, словно увидел своих лучших друзей. Андрей и Игорь выглядели настороженными, держали руки на оружии.

– Здрассссь… – Саня поклонился, и Вадим про себя обматерил его за шутовство. Санек уселся без приглашения и признался: – Замёрз в скалах валяться. Ну что, драться не будем?.. Вы откуда, ребята?

– Мы со Скалы, – ответил всё тот же парень.

– Из Гибралтара?! – ахнул Игорь Мордвинцев.

– Со Скалы, – кивнул англичанин.

– Пешком, что ли? – хмыкнул Олег.

– На корабле, – покачал головой англичанин. – Он недалеко, все наши там. А мы собирали соль.

– Соль? – Вадим посмотрел на мешки. – Мы тоже пришли за солью. Может, покажете нам, где она тут?

Он не заметил – точнее, сделал вид, что не заметил – как англичанин вскользь намекнул: наши недалеко. И тем самым Вадим тоже показал: нам это не интересно, не бойтесь и нас не пугайте, всё о'кэй.

* * *

– Негры прошли тут ночью, – Андрей просевал меж пальцев холодную пыль и озирался, стоя на колене. – Много. Сотня… больше, не знаю, в пределах от ста до полутораста.

– Многовато для нас троих, – заметил Арнис, положив ладонь на рукоять топора.

Тропинка вилась между скал прихотливым серпантином и была хоженой. Не неграми, а вообще – хоженой, поднимавшейся всё выше и выше в скалы.

– Похоже, что они идут в гости к этим чехам, – вслух подумал Колька. – Жаль, я двустволку оставил.

– Поднимемся чуть вверх, – решил Андрей, – и пойдём вдоль тропинки по камням. Труднее, зато и безопаснее.

Мальчишки без слов вскарабкались на карниз, удачно проходивший над тропой и,

138.

стараясь держаться поближе к скале, зашагали дальше. Точнее уже – поползли.

Потеплело – очень потеплело, даже жарко стало. Лес оживился, поддавшись на приманку вернувшегося лета. Впрочем, мальчишка было не до красот – идти оказалось тяжело.

А потом их глазам открылась узкая долина. Тропа спускалась в неё, терялась среди медно-золотых лесных волн – и вновь выныривала километрах в шести, идя прямо по отвесному с обеих сторон грубню и круто поднимаясь к щели между двух отвесных скал.

– Негры, – Арнис, обладавший неплохим зрением, вскинул руку. Приглядвшись, и остальные увидели толконтню фигурок у начала крутого подъёма – большего на таком расстоянии было просто не разглядеть. Мальчишки напряжённо всматривались – и вновь Арнис первым понял, что там происходит: – Слушайте, а ведь они кого-то осаждают…

Два чёрных облака вспухли в самом низу спуска, а через миг до разведчиков донесло сдвоенное "бум!" взрыва. Все трое обалдело переглянулись.

– Рискнём подойти поближе, – решил Андрей…

…Это и в самом деле был риск, и немаленький – в лесу и опомниться не успеешь, как выскочат на тебя враги. Андрей шёл первым. Колька и Арнис держались позади и чуть по сторонам. Все трое старались контролировать происходящее вокруг.

Сначала – и довольно быстро – попались пять трупов негров. Они были свалены в кучу у корней раскидистого мрачного граба. Чуть дальше лежал обнажённый труп белого мальчишки. Отрубленные – судя по всему, уже у мёртвого – руки, ноги и голова лежали рядом. Палые листья пятнала кровь, её длинные полосы сохли тут и там.

Метрах в полуста от этого места, пробив кусты своими телами, лежали ещё четыре чернокожих трупа. В одном торчало копьё с массивным наконечником, прошедшее почти насквозь.

– Тут живой! – забыв об осторожности, крикнул Колька, дальше других сунувшийся в кусты. Арнис и Андрей метнулись к нему.

Мальчишка лет четырнадцати лежал ничком, весь прикрытый разметавшимся в стороны серым шерстяным плащом, на котором умело был нарисован белый стоящий лев, как на форме у чехословацких хоккеистов. Длинные тёмные волосы перехватывала широкая повязка. Мальчишка царапал пальцами выкинутой над головой левой руки листву.

Арнис осторожно перевернул его, Колька придержал голову. Мальчишка был одет в жёсткую кирасу – вроде бы из просоленной ткани, – пробитую справа на груди страшным ударом топора. В жуткой ране виднелись раскромсанные рёбра и пузырящееся кровью скомканное лёгкое. Тут же, под плащом, обнаружился окровавленный палаш.

Найденный умер буквально в тот момент, когда Арнис его приподнял. А через миг до разведчиков докатился ещё один сдвоенный взрыв.

* * *

Корабль показался Вадиму похожим на драккары викингов с картинок из любимых им книг. Но, может быть, именно поэтому-то он так и напрягся, когда этот корабль выскользнул из-за мыса – и заскользил, ритмично взмахивая длинными вёслами, к берегу. С высокого носа скалился резной дракон.

Вадим поймал взгляд сани. Завороженный и завистливый. Саня смотрел на корабль. Без опаски или страха, хотя с корабля поспрыгивали в воду человек двадцать, не меньше, и все при оружии. Они ловко помогли кораблю причалить и, обмениваясь приветственными жестами с ребятами у костра, подошли ближе.

Англичанами командовал не англичанин, а плечистый блондин с увязанными в "хвост" волосами, по английски говоривший с акцентом. Он назвался Свеном Раудссоном и оказался норвежцем, что и стало ясно окончательно из завязавшегося разговора.

Шесть лет назад группа мальчишек из английского исторического клуба гостила у

139.

своих собратьев в Норвегии. Оттуда они и попали сюда. В обеих группах подобрались непоседы. Под руководством Свена мальчишки смастерили драккар и отправились в путешествие. А в Гибралтаре обосновались почти три года назад, успев побывать в Америке и на африканском побережье. Правда, не стал скрывать Свен, в Гибралтаре до них жили испанцы, но с ними не вышло мирно… Девчонки побеждённых – кто не захотел умереть от своей руки – достались победителям. С тех пор колония окрепла, там жило почти сто человек, имелся второй драккар, и "люди Скалы" часто ходили походами, в основном тревожа негров в их собственных землях. Но заплывали они и в Чёрное море, где в прошлом году у них случилась крепкая заваруха с казачатами на "чайках" – еле отбились и ушли…

…Свен вполне дружелюбно предложил доставить новых знакомых вместе с солью, которую они наберут, до места на побережье напротив перевала, откуда можно добраться до пещеры. Вадим подумал.

И согласился.

* * *

Глину нашли Ленка Рудь и Наташка Бубнёнкова – настоящий пласт в полукилометре от пещеры. Под лозунгом: "Даёшь народную посуду!" – нам, мальчишкам, пришлось таскать глину и песок (последний – аж с берега моря и тщательно просеянный!!!) в природную яму за пещерой, а потом ещё заливать всё это водой и месить. И, если вы думаете, что княжеский титул вас спасает от унылого топтанья в ледяной воду – то вы ошибаетесь. А месить глину никогда не относилось к числу моих любимых занятий. Правильней сказать – я этим вообще никогда не занимался.

Ну да мало чего я не делал…

Олька Жаворонкова, сидя на краю ямы, на редкость гнусным голосом зачитывала по памяти список запасов лекарственных трав, докладывая о нехватке того или другого. Месиво под ногами было холодным, и у меня в душе гнездилось нехорошее предчувствие, что топчущийся напротив Фирс филонит. Хорошо ещё – солнце неплохо грело плечи и спину.

– Оле-ег! – заорал Сморч где-то за пределами моего зрения. – Олег!!!

– Я тут, – буркнул я, – заживо похоронен…

– Он здесь! – махнула рукой Олька, и через минуту возбуждённое лицо Игоря появилось

над краем ямы:

– Хватит в г… лине возиться! – он ткнул пальцем за спину. – Там Вадим со своими

шпарит, мешки несут!

– Рановато они, – заметил я и, бросив саркастически-извиняющийся взгляд на Олега

Фирсова, выбрался из глиняной трясины. А вот ноги помыть я уже не успел – Сморч предупредил меня в последний момент. Ко мне уже приближался Вадим – без указанного мешка, но с каким-то белобрысым здоровяком при оружии и в тёплом плаще.

– Знакомься, Олег, – вместо приветствия сделал он широкий жест, – это Свен

Раудссон, ярл Скалы.

* * *

Если я что-то понимал, то драккар был построен очень хорошо. Другое дело, что я ничего не понимал в кораблестроении и кораблях вообще, хотя и увлекался Крапивиным.

Но англо-норвежский коллектив своим кораблём явно гордился. Пока перетаскивали соль, Свен и его "стурман" Лаури Филлинг таскали меня и Сергея от носа до кормы, сыпали какими-то звучными и непонятными терминами… Нет, корабль действительно был красивым, как красива всякая вещь, которую делают с любовью.

– Послушай, князь, – это слово в моём отношении звучало всё чаще и уже почти всегда

без иронии, и Свен его произнёс именно так, – мы были бы не против поменять у вас мясо, если есть лишнее. Можем дать солёную морскую рыбу.

– Ничего не выйдет, – покачал я головой. – Мы тут недавно, нам самим не хватает

140.

припасов.

– Жа-аль… Мы хотели поменяться со Швердой, но вот не знаю, если потратим на это

хотя бы пару дней, то попадём в осенние ветры, выгребать будет трудно…

– А что за человек этот Шверда? – я облокотился на борт. Свен двинул плечом:

– Он князь там, в горах. У него есть свои люди, и он за них стоит. Честный и смелый.

И никогда никому не отказывал в помощи от негров.

Мы помолчали, глядя, как Лаури показывает Сергею кормовое правило. Свен поинтересовался:

– Ты собираешься обосноваться тут надолго?

– Нет, весной мы пойдём на юг, – ответил я. Свен внимательно посмотрел на меня:

– На юг? А нет ли у тебя карты? – я молча вынул листок. – Знакомая рука, – заметил

Свен. – Это не Йенс ли Круммер рисовал?

– Йенс, – кивнул я.

– А Гунар конунг жив? – Свен произнёс имя "Гюнтер" на скандинавский лад.

– Жив, – сообщил я и добавил: – У нас с ним был поединок. Я победил тогда…

– Победил? – Свеня взял у меня листок. – Вот, посмотри… Это острова Северные

Спорады. Йенс не знает, но вот тут, – он отчеркнул один из островов ногтем, – обосновался итальянец Нори Пирелли со своей шайкой. Это настоящий сброд, а самого Нори зовут "Мясник" и за дело. эти выродки держат рабов и нападают на всех, кого могут одолеть легко, а чуть что – прячутся на своём острове, а его берега неприступны… Четыре года назад, когда мы ещё не жили на Скале, я и ещё трое морских вождей пробовали выкурить этого ублюдка оттуда, но только зря месили воду вёслами – он посмеялся над нами со своих утёсов…

– Мало негров, – пробормотал я, – ещё и свои какие-то дегенераты…

– Не говори… – вздохнул Свен. – Ты будь осторожней, у него много людей.

– Спасибо, – кивнул я. И поинтересовался: – А скажи, многие плавают – вот как вы?

– Многие, – он кивнул. – В основном – наши, северяне. Не меньше двух десятков… Но

есть и ваши, русские – тоже с севера, а в Чёрном и, говорят, Каспийском морях – казачата. И по Средиземному тоже кое-кто из местных плавает… – Свен вдруг предложил: – Послушай, князь, если ты одолел Гунара конунга, то ты, должно быть, хороший боец. Так, может, ты не откажешься поразвлечься со мной на берегу с клинками в руках?..

…У Свена оказался длинный тяжёлый палаш с массивной гардой. А в левой он держал шпринг-клинге – дагу, от основания которой со щелчком отделились два "пера". Сам по себе норвежец был здоровей меня. На левом плече бугрился шрам. Но он, в свою очередь, с интересом рассматривал меня и, кивнув на мою грудь, спросил:

– Кто тебя так?

– Пещерный медведь, – объяснил я, – недавно. У меня и рука была сломана, ну да

ничего… Начали, ярл?

Он отдал мне салют, и я, ответив ему тем же, принял стойку. Было тепло, но с залива тянул прохладный ветер, и я подумал вдруг, что в тех местах, из которых мы пришли, чего доброго, уже настоящие заморозки…

…Первые мгновения схватки оказались чисто фехтовальными. Мы оба стояли в четвёртой позиции – кисть правой руки ладонью вправо, большой палец сверху на рукояти. Палаш Свена был подлиннее, чем мой, он и начал: нанёс укол с переводом мне в грудь. Я взял четвёртую защиту, отшвыривая палаш Свена влево и с выпадом атаковал уколом вниз – в живот. Свен первой защитой отбил мой палаш влево и красиво уколол с кругом в грудь. Я молниеносно ответил третьей круговой, и мы отскочили друг от друга.

– Красивая фраза, – оценил Свен, покачивая палашом. – Сколько занимался?

– Меньше полугода, – признался я.

– Вот как… – двинул бровью Свен. И его палаш сверкнул молнией, обрушиваясь на меня

141.

сверху чуть наискось. "Плащ Одина" – таким ударом не просто убивают, таким ударом рассаживают противника от плеча до бедра, "делают из одного двух", как шутили предки Свена. Конечно, меня сейчас он бы не стал рубить, но грохни вот так плашмя – и дух вон на полминуты, не меньше…

Но я ждал чего-то подобного! И увернулся, выскочил. Из-под удара, завертевшись волчком, кругом рубанул Свена по ногам – он подскочил, едва не поймав мой палаш дагой, а через мгновение от столкновения длинных клинков белёсым веером брызнули искры. Ещё раз! Ещё! Удары отдавались даже в локоть. Я обалдел – спасаясь от моего выпада в бедро, Свен сделал фляк – кувырок с места назад, а в следующую секунду на мой палаш сверху обрушился такой удар, что оружие вышибло у меня из руки!

Не знаю, почему я не растерялся. Может быть – из-за долгих недель тренировок. А может быть – ещё и потому, что на берегу собралась чуть ли не половина моего "племени".

Я "заклинил" палаш своей дагой. Выбить его у Свена у меня просто не хватило бы сил, но, крутнувшись, я отбросил – отвёл – его руку в сторону, помешав действовать "шпрингом" и одновременно оказавшись спиной к норвежцу. Сгибом правой руки я захватил оказавшуюся над моим плечом сильную шею Свена – и, швырнув его вперёд через бедро, подхватил свой палаш. Как раз вовремя, чтобы успеть отбить его удар – он приземлился на ноги! Раздались аплодисменты – хлопали все и, кажется, нам обоим.

Свен улыбался.

– Вар со гуд, – одобрил он.

– Так со мюкет, – кивнул я. Свен весело расширил глаза:

– Ты знаешь норвежский?!

– Нет, – огорчил его я, – просто читал одну книжку и нахватался.

– Про викингов, конечно, книжку? – уточнил Свен.

– Ты знаешь – не про викингов, – вполне дружелюбно ответил я. – Про Вторую

мировую. Ну что, ярл – мяса на обмен у нас нет, но обедом мы накормим всех, – краем глаза я поймал выражение лица Ленки Власенковой и не смог не усмехнуться.

* * *

– Зеленоглазая – твоя девчонка? – спросил Свен, когда мы после обеда сидели возле

ручья. Я довольно долго молчал, потом вздохнул:

– Вообще-то… ну вообще-то, мне кажется – да. А как ты догадался?

– Это видно, – уверенно сказал Свен. – Ты не видел, как она смотрит тебе в спину. Ей

нужен только ты. Она тебе об этом ещё не говорила?

– Нет, – слегка ошарашено ответил я.

– Скажет, – уверенно заявил Свен. – Это вопрос времени.

– Хорошо бы… – еле слышно прошептал я в сторону, а Свен спросил: – А у тебя есть

девчонка?

– Есть, – кивнул Свен, – но мой опыт тебе не пригодится. Она испанка, и я убил её

парня, а её саму изнасиловал возле его трупа, – он говорил об этом очень просто, а меня покоробило. – Тогда убили моего друга, и я очень мало думал о джентельменстве… Но получилось так, что она привыкла ко мне. И даже ждёт, когда я должен вернуться… Им ведь чаще всего всё равно, с кем жить, лишь бы чувствовать себя защищёнными.

– Танюшка не такая, – возразил я. – Она сама кого хочешь защитит.

– Да, по ней это видно… У вас вообще хорошие девчонки, но твоя зеленоглазая похожа

на валькирию. Ты знаешь, кто такие валькирии?

– Я читал ваши легенды…

На скале над пещерой появился Саня. Он огляделся с гордостью взобравшегося на конёк крыши первого петуха микрорайона и, словно муэдзин, заунывно и громко заорал:

– Девушки-и!.. Девушки-и!.. Девушки-и!.. Девушки-и!.. Девушки-и!..

На восьмой или девятый вопль из пещеры высунулась его собственная сестра и

142.

воинственно спросила:

– Ты чего воешь, дундук?!

– Я так и знал, что откликнешься только ты, – печально сказал Саня. – Спасибо

Сморчу… Эй, Олег! Или я ослеп – или сюда идут Андрей со своими… и ещё с кем-то!

* * *

Саня не упомянул одного – Андрей, Колька и Арнис очень спешили. А "ещё кто-то" оказался знаком норвежцу – Свен, медленно поднявшись, вгляделся в приближающихся от леса мальчишек и сказал:

– Это Ян…

– Какой Ян? – я взмахом ответил на взмах руки Андрея, который начал

сигнализировать от самой опушки.

– Ян Гловач, помощник князя Борислава. Очень умный парень, он. Между прочим,

делает порох…

Вопрос с порохом я прояснить не успел – все четверо добрались до нас. пожимая руки своим ребятам, я внимательно рассмотрел Яна – вполне обычного русоволосого мальчишку со светло-карими, почти жёлтыми глазами, одетого в жёсткую кирасу поверх кожаной куртки, с двумя длинными мечами, рукояти которых резко торчали вперёд перед бёдрами.

– Хорошо, что ты тоже здесь, Свен ярл, – сказал он по-английски, а потом повернулся ко мне и отвесил церемонный поклон. – Твои люди рассказали мне о тебе, князь Олег. Я прошу разрешения поговорить с тобой, со Свеном ярлом и с вашими людьми. Мой князь Борислав просит о помощи. Я и не ждал такой удачи!

* * *

Мы сидели на тренировочной площадке широким полукругом – вперемешку "мои люди" и три десятка людей Свена Раудссона. Все внимательно слушали Яна, устроившегося на камне – лицом сразу ко всем.

Чешскую крепость негры осаждали несколько раз, всегда – безуспешно. Но в этот раз им удалось каким-то образом перекрыть реку, которая, протекая через пещеры, снабжала водой не только обитателей-людей, но и одомашненный скот, который был у чехов. Осада продолжалась уже шесть дней, запасов воды оставалось максимум на три дня. Князь Борислав посылал гонцов в нескольких направлениях, хотя ближайшие соседи – австрийцы – жили аж в четырёх днях пути в одной конец.

Месяц назад Ян – он в чешском племени был кем-то вроде начальника штаба – во время охотничьей экспедиции издалека видел нашу пещеру и людей возле неё. Тогда он очень спешил. Но теперь вспомнил об этих людях и предложил Бориславу позвать их на помощь, вызвавшись пробраться к ним сам.

Недалеко от своих мест он столкнулся с Андреем.

– Много ли негров? – спросил Свен, когда Ян заканчивал рассказ.

– Не меньше четырёхсот, – ответил чех.

– Ну что ж, – буркнул Свен, поднимаясь. – Мы пойдём на драккар. Вдоль берега, а

потом – напрямую, полсуток сэкономим и завтра к вечеру доберёмся.

Прикусив губу, я посмотрел на своих – обвёл их взглядом поочерёдно. Они выглядели растерянными. Им предлагали открытым текстом идти драться с четырьмя сотнями чёрных за совершенно незнакомых парней и девчонок – вот так сюрприз! Я их понимал. Но…

Но Лёшка Званцев пришёл к нам на помощь, не раздумывая. Да, у него были к Марюсу личные счёты.

Но разве у нас к неграм – нет?

В общем – надо было вставать. И решать.

И я встал.

– Я никому не приказываю, – сказал я. – Я просто хочу спросить Свена – есть ли у него

143.

на драккаре место для меня? Остальные – пусть решают сами. Каждый – за себя.

Владислав Крапивин

Помиритесь, кто ссорился,

Позабудьте про мелочи,

Рюкзаки бросьте в сторону —

Нам они не нужны.

Доскажите про главное,

Кто сказать не успел ещё.

Нам дорогой оставлено

Полчаса тишины.

От грозы тёмно-синие,

Злыми ливнями полные,

Над утихшими травами

Поднялись облака.

Кровеносными жилами

Набухают в них молнии.

Но гроза не придвинулась

К нам вплотную пока…

Дали дымом завешены —

Их багровый пожар настиг,

Но раскаты и выстрелы

Здесь ещё не слышны.

До грозы, до нашествия,

До атаки, до ярости

Нам дорогой оставлено

Пять минут тишины.

До атаки, до ярости,

До пронзительной ясности,

И, быть может, до выстрела,

До удара в висок —

Пять минут на прощание,

Пять минут на отчаянье,

Пять минут на решение,

Пять секунд – на бросок.

Раскатилось и грохнуло

Над лесами горящими,

Только это, товарищи,

Не стрельба и не гром —

Над высокими травами

Встали в рост барабанщики.

Это значит – не всё ещё.

Это значит – пройдём.

* * *

Со стороны девчонок ответом на моё решение оставить их в лагере был водопад грубой, неконструктивной критики, направленной на мои личные физические и моральные недостатки, потрясание оружием и воинственный писк. Мне почему-то всё это было страшно… смешно, и вспоминался мышонок из мультфильма "Бибигон" – как он, собираясь идти воевать со злым индюком, крикнул: "Долой Бриндюляка!" – и от собственной храбрости упал. Так или иначе, но я не поддался на их прессинг, и они как-то сразу притихли – помогали нам собираться и испуганно-жалобно на нас посматривали. А мальчишки… чтож, мальчишки восприняли моё решение как нечто само собой разумеющееся.

– Продуктов много не берите, – сказал Свен, – накормим из своих. И назад доставим.

– А как же осенние ветры? – поинтересовался Саня, проверявший своё оружие. Свен усмехнулся одной стороной лица:

– Догребём…

И больше ничего не объяснял.

…Я заткнул за пояс свою перчатку, рывком затянул завязку горловины новенького "сидора" и, забросив его за плечо, повернулся к выходу.

Передо мной стояла Танюшка. Скрестив на груди руки.

– Тань, не возьму, – отрезал я. У неё на щеках появился тёмный румянец. Девчонка потянулась ко мне движением атакующей гадюки и прошипела прямо влицо:

– Ненавижу тебя!!!

И, крутнувшись так, что волосы взлетели вихрем, Танюшка пулей вылетела из пещеры.

– Поговорили, – вздохнул я. И со злым лязгом вогнал в ножны палаш.

* * *

Драккар шёл вдоль берегов в вечерней осенней полутьме. Было промозгло, холодно и сыро, но хоть ветер пока что дул в парус. Факела на носу и корме освещали палубу, на

144.

которой – на широких лавках и между ними – спали мальчишки. Около кормового правила Лаури о чём-то беседовал с саней, возле их ног сидел неугомонный Щусь.

Свен, Ян и я сидели на носу вокруг расстеленной между нами вычерченной на тонкой коже карты, кутаясь в плащи.

– У нас сорок пять человек, – Свен посматривал на нас. я вслушивался, не без удивления отмечая, что понимаю английский всё лучше. – Сколько человек в горной крепости, Ян?

– Пятьдесят два с девчонками, – ответил тот, – но драться будут все.

– Значит, всего девяносто семь человек, – заключил Свен. – Примерно по пять негров на каждого из наших. Не так уж страшно – бывало и хуже.

– Даже поменьше, чем по пять, – подтвердил Ян. – Они немало потеряли в стычках. Думаю, если ударить решительно – то можно прорваться к нашим.

– Не имеет смысла, – возразил я. – Если только мы не хотим просто увеличить число голодных ртов в вашей крепости.

– Да, – согласился Свен, – мы должны думать о том, чтобы уничтожить или, по крайней мере, отбросить врага… – он рассматривал карту. – А что – та река, которая давала вам воду – её русло высохло?

– Да, – кивнул Ян. – Мы вынуждены были обрушить свод взрывом. Чтобы не прошли негры.

– Жаль… Они перекрыли дорогу? – Ян снова кивнул. – А как ты выбрался?

– Я был один и мне повезло. Очень.

– А если отвлечь их? – предложил я. – Мои ребята сказали, что можно скрытно подойти почти к самому их лагерю… Предположим, группа из пяти-шести человек появится в их виду… неужели они не бросятся в погоню?

– Бросятся, – согласился Свен. – Полсотни. Не больше.

– А если появится отряд сразу из двух десятков? – я ещё сам не очень понимал, что же имею в виду, но мысль какая-то брезжила. Свен пожал плечами:

– Сорвётся сотни полторы… Подожди! – он наклонился к карте. – Если я правильно помню, то вот здесь, – он указал на ней точку, – есть ущелье с резким спуском, а потом – такой же резкий подъём. Если удастся заманить погоню сюда и напасть на них с двух сторон…

– Мы их раздавим, – заключил Ян. – Рисокванно, но может сработать.

– Сделаем так, – Свен поддёрнул плащ. – Олег, возьмёшь на себя роль приманки?

– Да, – твёрдо сказал я.

– А сможешь выйти вот на это ущелье? До него километров пять от крепости.

Несколько секунд я разглядывал карту, потом кивнул:

– Да, тут хорошие приметы…

– Я со своими засяду у входа в ущелье… Ян, как только Олег уведёт часть негров – ты должен пробраться к своим. Любой ценой. Предупреди Борислава – как только он увидит три дыма в лесу – пусть атакует врага всеми силами. Мы ударим с тыла, – кулаки Свена столкнулись над картой, – и раздавим и вторую половину негров… – он встал и потянулся. – Давайте спать теперь. Завтра нам ещё весь день плыть, и кто знает – не придётся ли грести… Лаури! – окликнул он своего стурмана. – Буди смену и ложись, руки сотрёшь!

Я расстелил плащ прямо тут же, на носу и, улёгшись на одну его половину, укрылся другой, подсунув под голову вещмешок. Звёздное небо медленно двигалось надо мной.

И я думал, что усну нескоро. А уснул сразу.

Игорь Басаргин

Отчего не ходить в походы,

И на подвиги не пускаться,

И не странствовать год за годом,

Если есть, куда возвращаться?

Отчего не поставить парус,

Отправляясь в путь к дальним странам,

Если есть великая малость —

Берег Родины за туманом?

145.

Отчего не звенеть оружьем,

Выясняя вопросы чести,

Если знаешь: кому-то ты нужен,

Кто-то ждёт о тебе известий?

А когда заросла тропинка,

И не будет конца разлуке —

Вдруг потянет холодом в спину:

«ДЛЯ ЧЕГО?!.»

И опустишь руки.

* * *

Опасения Свена, к счастью, оказались беспочвенными – ветер дул и на следующий день, и ветер попутный. Но было невероятно скучно. Берег – однообразный пляж, за которым поднимались поросшие лесом скалы – тянулся без конца.

Драккар качало. Меня качка на воде никогда не волновала, но многие из ребят определённо "заскучали". Вадима вообще развезло – он стоял у борта и явно боролся с тошнотой.

– Около полудня причалим, – перешагивая через скамьи, ко мне подошёл Свен. – А там часов восемь через лес – и мы на месте.

– Никогда не думал, что плавать так скучно, – признался я. Свен отмахнулся:

– Скучно было, когда мы ходили в Америку. Почти два месяца на драккаре!

– Как там, в Америке? – поинтересовался я. Свен неопределённо повёл рукой:

– Да то же, что и здесь…

Тем временем Север, которому, очевидно, в корень надоело скучать, вдруг затянул нарочито грубым голосом протяжную песню:

– Эй, варяги,

Эгей, бродяги!

Где вы только были,

Хорошо ль гуляли?!

Несколько мальчишек откликнулись – те, кто знал эту песню:

– Мы гуляли за три моря,

Рыбку там ловили!

– Эй, варяги, – снова начал Игорь: —

Эгей, бродяги!

А что скажет Харальд,

Наш король могучий?!.

– Пару-ус! – заорал с носа один из англичан…

…Корабль вынырнул из-за мыса киломтерах в полутора от нас – мы только что прошли мимо. Широкий серый парус держал ветер, а сам корабль очень походил на драккар Свена. Все, повскакав с мест, разглядывали неожиданного попутчика, когда Лаури крикнул с кормы со смехом:

– Эй, Свен! Это, клянусь честью, Тиль ван дер Бок из Терсхеллинга!

– Каким ветром его сюда надуло?! – рявкнул Свен, но не особо сердито.

– Знакомый? – спросил Сергей. Свен покривился:

– Сложный вопрос… В смысле – знакомый, но в позапрошлом году мы схватились с ним на Канарах из-за стоянки с пресной водой. Он не прочь пограбить своих же белых. Но драккар у него хороший.

– А он не пойдёт с нами? – спросил Ян, подошедший к нам. Свен покусал губу:

– Посмотрим, – наконец сказал он решительно. – Эй, рифы на парус! Пусть они нас догонят! И вооружитесь на всякий случай, – уже тише добавил он.

Драккар ван дер Бока и в самом деле начал быстро нас нагонять. Его нос украшала улыбающаяся морда акулы, вдоль ближнего к нам борта цепочкой стояли с десяток

146.

лучников. У носа – ногами наружу – сидел, не держась ни за борт, ни за нос, затянутый в чёрную кожу и казавшийся из-за этого очень высоким и худощавым мальчишка лет шестнадцати, державший на колене обнажённую длинную шпагу. Он улыбался во весь рот.

– А, да это старый негодяй ван дер Бок! – рявкнул Свен. – Всё за чужим добром гоняешься?!

Акулоголовый драккар шёл теперь борт в борт с нами. Тиль – а это, очевидно, и был он – спросил в ответ:

– А ты что, подрядился возить пассажиров, Свен ярл? Кто эти сухопутные крысята?

– Мои русские друзья, – отозвался Свен. "Крысят" поняли все наши и завозились враждебно.