Текст книги "Феномен хищника"
Автор книги: Норма Найт
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)
По дороге, конечно, разглядывали друг друга. Среди одинаково длинноволосых леших по походке и движениям я определила немало женщин. А лесной народ, судя по мыслям, больше всего интересовался нашим высоким ростом, лысыми головами и наличием обуви на ногах. Камуфляжную расцветку костюмов единодушно признали символом родства лесу.
* * *
ДИКСОН
«Ну вот, пожалуйста вам и лешие – целая рота, не меньше», – думала я, шагая рядом с Джес в сопровождении толпы лесных людей.
Как ни странно, внешность Лариски казалась им привычнее нашей. Морда, четыре лапы и хвост – всё как у всех. А тут – с виду люди, но «наоборот», ход мыслей был примерно таким. Волос нет, тела зелёные… Хорошо, мыслеречь позволяла мгновенно обнаруживать и объяснять ошибки, иначе пришлось бы всю ночь растолковывать, что такое одежда. Вид нашей обуви и вовсе вызывал у лесных людей отвращение, они носили только мокасины из шкур на мягкой подошве.
Вскоре выяснилось – племя жило в подземном спецсооружении. Нас запустили внутрь через один из скрытых выходов. Замаскированный корнями упавших с обрыва деревьев, он был совершенно незаметен и с трёх шагов. Крышка люка давно заклинена, петли изъела ржа. Всё выглядело, как вход в естественную пещеру. Внутри знакомая нарочитая теснота и несколько поворотов под углом девяносто градусов. Тем легче охранять этот вход от непрошеных гостей. Пройдя лабиринт, мы выпрямились и пошли в полный рост.
Коридор освещался… Нет, точнее будет сказать «обозначался» фосфоресцирующими гнилушками, закреплёнными по обеим стенам на одинаковой высоте и расстоянии друг от друга. Они служили отличным ориентирами при движении вслепую.
Пройдя десяток шагов, все замерли. По настроению чувствовалась торжественность момента. Ель плавным жестом обеих рук изобразила окружности – вверх, в стороны, вниз и снова вверх. Затем витиеватой фразой вслух поприветствовала «Духа Дома», представила ему нас, как друзей. Язык местных жителей отличался от нынешнего горилльего неторопливой напевностью и лексическим разнообразием.
Лариска почувствовала себя в родной стихии и бодро шествовала впереди. За ней – лесная девушка и мы с Джессикой, остальные по мере продвижения расходились по боковым коридорам и помещениям.
Кстати, «камешек», найденный в метро среди костей высланного и произведший фурор среди лесовиков, тоже светился в темноте. Каким-то образом Джес прилепила его на лбу, теперь получился загадочно мерцающий третий глаз. Подруга, чувствуя моё уверенное спокойствие, спросила:
–«Ты что, тут раньше была?»
–«Не именно здесь, но в подобных местах – приходилось».
Хозяйка подземелья удивлялась не меньше Джессики. Замедлив шаг, девушка повернулась, чем-то чиркнув, зажгла справа от тёмного дверного проёма маленькую лампадку.
–«А это моя нора. Приглашаю, будьте моими гостями, но уважьте обычай – перед входом мы снимаем обувь и омываем ноги».
Послышался плеск – склонившаяся лесовичка окунула ладонь в наполненное деревянное ведро, тоже справа от входа.
Гигиена – дело хорошее. Сняв груз, начали расшнуровывать берцы. Хорошо, сегодня мало ходили, от портянок почти никакого запаха.
Внутри жилища первобытная тьма и аромат засушенных трав. Что-то пышное и курчавое приятно защекотало влажные ступни.
–«К сожалению наши глаза в темноте плохо видят. Могу ли я ненадолго воспользоваться своим источником света?»
Получив разрешение, я поставила оружие и мешки в угол, добыла из нагрудного кармана фонарь.
Комната метров двадцать, пол сплошь в меховых шкурах, на полках в несколько ярусов вдоль стен множество деревянных фигурок, их десятки, может, сотни. Одна стена свободна, на ней нечто вроде коптилки, подвешенной за квадратную трубу, что проходит у самого потолка. В ней вырезан прямоугольный лючок, задвижка открыта. Вентиляция.
Все недоумевают, и только мыслекартина системы воздухообмена разъясняет спутницам неизвестное понятие.
Ель прошла вперёд, зажгла свет внутри жилища, и экономно погасила лампадку снаружи. Потом буднично расстегнула набедренник, пригласила садиться и села сама, использовав единственный предмет одежды в качестве коврика.
Спрятав фонарь, я застегнула липучку и продолжала разглядывать металлическую трубу под потолком, в то время, как Джессика изучала деревянные фигурки. Хотя, конечно, обе предпочли бы смотреть на обнажённую девушку.
–«За столько лет она должна была засориться. Воздух идёт оттуда или туда?»
–«Очень немного», – подтвердила Ель.
–«Наверху где-то есть такая штука», – я показала картинку воздухозаборника. –«Она постепенно засорилась, поэтому воздух идёт плохо».
–«Ты знакома с духом нашего дома?» – глаза лесовички любопытно блеснули, она повторила ритуальный жест, как будто знак дирижёра невидимому оркестру.
–«Нет, просто этот дом строили люди моего племени. Очень давно, много поколений тому назад». Сейчас она задаст главный вопрос.
–«А как ты попала в наше время, и может ли кто-то из нас попасть в твоё?» Я пожала плечами.
–«Не знаю… Легла спать там – проснулась здесь».
В глубинах подсознания заворочался летаргически дрыхнущий майор Диканов, но усилием воли я оставила его почивать. Прошлая жизнь как-то сама по себе всё сильней окутывалась дымкой забвения, отступала перед непоколебимой реальностью настоящего.
Фитиль в коптилке вдруг затрещал, Ель легко поднялась с пола, подошла к светильнику, осторожно сняла нагар. В жилище показалось слегка душновато.
–«Я возьму слова обратно, если это как-то задевает ваши обычаи», – девушка уселась обратно на свой набедренник. –«Но отчего вы не избавитесь от одежды? Мы одного пола, здесь совсем не холодно, шкуры чистые и мягкие, они не повредят вашей коже. У людей леса есть пословица: «Привольно телу – свободней дух…»
Мы переглянулись. Комментируя явное замешательство, Лариска выдала эмоцию веселья.
–«Я – за!» – подумала Джес, и мы сложили одежду на вещмещки.
–«У вас совершенные тела», – без тени лести заявила лесная фея. –«Мои глаза радуются, глядя на них. Так гораздо лучше, зачем хоронить красоту».
Вытащив из тьмы деревянный кувшин, она отомкнула пробку. Появились чашки, наливая понемногу, Ель подавала их – Джес, мне, третью поставила перед крысой, четвёртую взяла сама. Ровно три глотка сделала каждая, осушив чашку. Тягучий настой трав. Вяжущий вкус, онемение во рту. Поразительно – напиток без лишних вопросов лакала Лариска!
–«Вы удивляли лесных людей с самых первых шагов по нашей земле», – сообщила девушка. –«Не стреляли во всё, что движется, не убивали без необходимости, проявив благородство и милосердие. Не рвали походя цветов, не ломали ветвей, тушили за собой огонь и не оставляли сора».
Она поднялась на ноги, изобразила ритуальные круги, протянула руки. Я и Джес встали тоже, сделали шаг навстречу. В телах возникла и росла необычайная лёгкость, казалось, теперь запросто сможем летать.
–«Вы благодарны Лесу», – мыслекартина Ель изобразила меня на берегу реки, благодарящую лес за добычу.
–«Вы знаете, что такое любовь», – девушка послала ощущение ласкового тепла.
Нас, оказывается, видели, но этого почему-то совсем не хотелось стыдиться.
–«Знаете, что такое созидание», – я сижу на берегу реки, выстругиваю вилку.
–«…дружба, верность…» – наша троица у вечернего костра.
–«…и честь», – отбиваем лесную фею у горилл.
–«С вами подземная жительница города…»
–«Её зовут Лариса», – вставила подруга.
–«Рада знакомству», – отозвалась хозяйка, опустив взгляд на крысу. –«В тебе растёт новая жизнь, да пребудет с ней благо». Лариска беременна – изумлённо осознали мы. Ель продолжила:
–«Но самое главное: вы, все трое – слышите! Таких удивительных гостей в лесу не было никогда».
Встав в тесный круг, мы коснулись друг друга. Левым плечом я ощущала девушку леса, справа ко мне прижималась Джессика, наши ступни чувствовали тёплую шерсть Лариски – крыса вошла в круг, расположившись в центре.
–Именем Великого Леса, соединим души в вечном, – звучно произнесла хозяйка. –Зелёная Воительница… Посвящённая Солнцу… Подземная Жительница Лариса… Почувствовав, я мгновенно продолжила: …-Ведунья Ель!
–Обретём же бесконечность Творения!
В малахитовых глазах феи дрожало отражённое пламя, а кристалл Джес, казалось, сиял ярче и ярче. Лица обеих девушек словно окаменели, сделались неподвижными, соприкосновение зародило чувство единства.
Я посмотрела в себя и увидела Вечность. Во мраке трепетали, набирая мощь, огненные мячики: сине-фиолетовый, самый яркий, два рубиново-золотых, пульсирующих апельсиновыми волнами, и четвёртый – голубовато-зелёный. Испуская волны энергии, клубочки росли на глазах, оставаясь неподвижными, приближались за счёт увеличения.
Настал миг, когда искрящиеся шаровые молнии слились в радужное солнце – и тотчас соединились наши тела, исступлённо вжались друг в друга, застучали сердца в унисон. Мы стали частицей Вечности, а она навсегда поселилась в нас, подарив необычайную энергию.
Открыв глаза, я ничего не увидела, но мозг «загрузился» в реал нормально. Темно, как у деда в каморке. Зато аромат не шёл ни в какое сравнение – пахло свежескошенной травой.
Слева спала Джессика, её рука у меня на боку, справа – Ель. В паре метров от нас негромко вздохнула Лариска. Я уловила эмоциональный фон бодрствования.
–«Не спится?»
–«Да выспалась вроде. Мне много не надо».
–«А мы сколько были в отключке?»
–«Часов шесть, не меньше. А может, больше – я тоже вырубилась после ритуала. Сильная настоечка, ничего не скажешь».
В очередной раз подняв веки, просто так, от безделья, я вдруг сообразила – вижу! Удивленно сообщила об этом крысе.
–«Это нормально», – отозвалась она. –«Никогда не понимала, как можно быть зрячими наполовину. Днём вижу – ночью не вижу…»
Изображение напоминало картинку в ПНВ[49]49
ПНВ – прибор ночного видения.
[Закрыть], только не жёлто-зелёного цвета. Теперь сможем двигаться хоть ночами. В жаркую погоду это хороший вариант. Днём стираться-сушиться и отдыхать, а ночами спят охотники за ушами, будет спокойней идти. Надеюсь, и Джес приобрела новую способность.
А Лариска думала о своем, вероятно, последнем потомстве. Пятнадцать лет – солидный возраст даже для крыс-мутантов.
–«Рожать-то когда?» – справилась я, чтоб пытаться планировать будущее.
–«Не скоро. Дней девяносто-девяносто пять… Вообще-то я не думала, что ещё способна беременеть».
–«Надеюсь, за три месяца доберемся до спокойных мест».
–«Если они есть в этом мире…» Как и я, крыса не страдала оптимизмом.
–«Интересно, сколько родится малышей», – думала она. Что-то из подсознания подсказало ответ.
–«Так возьми и посмотри».
–«Как это «посмотри»? На живот, что ли?»
–«Нет, как будто со стороны. И смотри внутрь себя…»
Пауза – и мы увидели нечто вроде изображения с монитора томографа[50]50
Томограф – медицинский диагностический прибор.
[Закрыть]. В матке ясно виднелись четыре маленьких голубых шарика, зародыши крысят.
–«Я так раньше не умела», – опешила Лариска.
–«Результат вчерашнего ритуала, я полагаю. Значит, их четверо».
–«Выходит, так», – согласилась будущая мама. –«Это немного, не должно быть слишком тяжело. Вот однажды родилось одиннадцать…» В моей голове внезапно включился новый канал. Видение!
…Воздух сделался густым, тихо и грозно гудел. Рядом возникло тёмное существо – силуэт человека без лица. Мрачный, недвижный, словно статуя. Вися над полом, он слегка подрагивал, излучая невыносимый ужас.
Побежав прочь, мы за секунды пролетали нескончаемо длинные коридоры подземелья, тут же сменявшиеся точно такими. В правой руке Джессики было что-то очень важное, способное спасти всех и вся. Оно билось в ладони, требуя активировать себя, но мы не знали, как. Лицо и затылок жгло холодом и студило огнём. В мозгу Джес зазвучал чей-то шёпот:
–«Вы должны закончить, я помогу…» Странным образом я ощущала её собой, нас – единым целым!
Позади что-то зарычало, разом настигли чудовищные морды стрейнджеров, схватили подругу, сорвали одежду, распяли на полу. А я оказалась парализованной, не могла пошевелиться, ничем ей помочь. Ужасное состояние… Их вонь заполнила пространство, Джессику начало мучительно тошнить.
«Точно как тогда, в виртуале… Плейт, нам нужен плейт», – эта единственная мысль всецело владела её-нашим разумом.
Подругу выворачивало всю наизнанку, до последней кишки. Я начала громко материться – ничего в этой ситуации больше сделать невозможно… Откуда-то сверху громыхнул вопрос-крик следователя:
–Тварь, ты ещё помнишь, как тебя зовут?!
Прямо перед глазами возникла его похотливая ухмылка, потом замелькали красные картинки…
… Дискай слушался малейшего движения пальца. Я никого не пропустила, торопилась, как могла.
–Полная готовность! «Главное – скорость реакции, сила потом».
–Семнадцать, двадцать четыре, сто шестьдесят семь – прикройте меня на взлёте! Откуда, почему эта штука…
–А-аааа!!!
Дымная оранжево-зелёная полоса прочертила фиолетовое небо, в кабине поплыл дым, запахло горелым. Ужасная боль рвала всё тело, лучше бы мы сразу умерли! В огне обугливались ступни, потом икры, бёдра – и всё в полном сознании, без отключки, как будто под пейнером. Ударил гром, по нервам полоснул чей-то знакомый крик:
–Вы в порядке?!
Каким-то чувством я ощутила, что проснулась Ель, но вынырнуть из видения не могла. Мы вдвоём с Джес в этом сне, но сон ли это, если она спит, а я давно бодрствую?
Краски незнакомого мира стали тускнеть, он сделался серым, подёрнулся сумеречной дымкой тумана…
В груди колотилось, словно сердце хотело выскочить наружу.
Кошмар прекратился, мы по-настоящему проснулись. Лесная фея склонилась над нами, её невесомые ладони касались обеих лысин, от рук шла исцеляющая энергия.
–«Вам лучше пожить в Доме какое-то время, пока не научитесь управлять Санэла[51]51
Санэла. Приблизительно этот термин можно перевести, как «комплекс ментальных способностей, умение слышать чужую душу и беседовать мысленно, а также воздействовать на всё сущее на нематериальных планах».
[Закрыть]».
–«Что это было?» – три мыслеголоса слились в один.
–«Вероятное будущее». Ответ почему-то не показался бредом. Ель скомандовала:
–«Лягте на спину, максимально расслабьтесь, закройте глаза. Ноги и руки разведите в стороны». Мыслекартинка необходимой позы повторяла «золотое сечение» да Винчи.
–«И ты прими самое удобное положение», – это Лариске.
Неслышными шагами ведунья переместилась, села на пятки между мною и Джес. Мы ясно видели её внутренним взором. Едва касаясь, пальцы Ели скользнули по нашим головам, сбежали вниз – грудь, живот. Умиротворение стало главным ощущением этих мгновений, сердца забились медленно и спокойно.
Вдруг ладони Ели коснулись нижних губ! Вспыхнувшее было возбуждение мгновенно спало, сменилось ощущением средоточия энергии на окончании позвоночника. Вспомнив восточные единоборства, я узнала открывающуюся муладхару[52]52
Муладхара – одна из семи основных чакр.
[Закрыть] и Джессика тотчас восприняла это знание от меня.
–«Великолепно», – отозвалась фея. «А сейчас почувствуйте её красный цвет…»
Спустя какое-то время ладони переместились на оранжевый шестилистник Венеры. Запахло ромашкой, в мозгу возник образ безграничного океана. Янтарный огонь манипуры зажгли руки Ели в солнечном сплетении, пробудив аромат мяты. Следом потеплело в середине груди – настала очередь изумрудного цветка любви и мудрости. Голубая полынь замерцала в чакре творца-Юпитера. Ладони ведуньи легли на лоб – расправила лепестки сапфировая аджна, открыв ворота в подсознание, странный камень Джес не стал ей помехой. И наконец, серебряно-фиолетовые лунные молнии ударили нас обеих в темя.
Тела приняли льющийся из Вселенной свет, ощутили себя вместилищем высоких энергий. Вне времени, вне границ, в четвёртое измерение! Ель повернулась к Лариске.
–«Тебе будет сложнее».
Ведунья смотрела сквозь сомкнутые веки, и вместе с нею мы увидели энергетическую оболочку, ауру крысы. Вот основные центры концентрации энергий: двигательный, сексуальный, волевой, сердечный, ментальной деятельности. Волшебница подошла к Ларисе, склонилась, протянув ладони:
–«Запоминай, учись управлять ими сама».
Внимательно наблюдая, мы ощутили, как центры один за другим активизировались в теле жительницы подземелий. Крыса заметно вздрогнула, чуя неведомую силу.
А потом лесная фея погрузилась в себя, мы стали свидетельницами пробуждения умело прирученной силы. Увидели виртуозное владение Кундалини[53]53
Кундалини – процесс движения творческой энергии к духовному озарению.
[Закрыть], услышали песнь астрала…
В лесу родилось прекрасное весеннее утро. Не сговариваясь, мы выбежали наружу. Омытые росой ступни жадно вбирали силу планеты. Спустившись к реке, вошли в синие воды, каждой клеточкой кожи впитывали первозданную чистоту. Слушали пробуждающийся райский хор птиц, нагими телами ловили первые лучи солнца, косо бившие меж золотистыми соснами.
Возвращаясь назад, встретили стайку юных лесовичек, летевших навстречу, обменялись радостными приветствиями. Среди множества лиц запомнилось одно, со смеющимися глазами плутовки…
Теперь подземные коридоры казались достаточно светлыми – новому зрению вполне хватало мерцания гнилушек, чтобы разглядывать убранство жилища. Искусно украшенные лампадки возле дверей, камни на верёвках слева от проёмов – чтоб вежливо постучать, в соответствии с ритуалом.
Вёдра с водой были не у каждой двери. Стоило мне задуматься, почему, тут же получила ответ Ели – где нет вёдер, нет дома жителей.
Поставив наше ведро у входа в «нору», я полила на ноги хозяйке, мне – Джессика, а я – ей. Лесовичка обмыла лапы Лариске, отчего она преисполнилась гордостью и торжественно вступила в жилище.
Лесная фея промокнула длинную гриву самотканым полотном, им же обсушила шерсть крысы.
Позавтракали вчерашним мясом, с солью и специями лесовиков оно стало божественно вкусным. Занялись работой – нам давно пора было вычистить оружие, а Ель вначале долго расчёсывала волосы, потом взяла из угла небольшое поленце и заострённые на одном конце камни. Села, отвернув одну из шкур, принялась увлечённо долбить деревяшку.
Продолжалась безмолвная беседа.
–«Почему это не видно мужчин?», – поинтересовалась Джес.
–«На растущей луне они встречают рассветы в лесу. Охотятся, собирают пищу. На убывающей – наша очередь». Лесная фея попросила Лариску:
–«Расскажи, как живут твои сородичи».
И она рассказала. Мыслекартины получались настолько образными и яркими, что мы с подругой затаили дыхание, прослеживая историю жизни крысы от рождения до смерти. Надо сказать, впечатление складывалось мрачноватое. Радость они испытывали от еды, секса, да охоты. Немногие слышащие – от общения друг с другом. Вот, пожалуй, и всё.
–«Таков наш мир», – невесело подытожила Лариска. «Но уже через три-пять поколений, думаю, они выйдут наверх».
Как я совсем недавно, крыса менялась – через раз то причисляла себя к сородичам, то, напротив, обнаруживала больше отличий, чем сходств с ними.
–«А из какого мира пришла Посвящённая Солнцу?» – Ель улыбнулась Джессике.
–«Он совсем другой», – начала подруга.
Мы с Лариской знали уже почти всё, что она рассказывала, за исключением мелких деталей. Но я слушала внимательно. Таун-людей воспринимала, как будущих противников, а врага нужно изучать при малейшей возможности.
–«Мы иногда видим такие в небе», – воскликнула волшебница, когда Джес показала летающие тарелки. –«Никак не могли понять, что это такое. Похоже на солнце или луну, но не светят и движутся всегда необычайно быстро».
В очередной раз обсыпав латунный ёршик золой от костра, я продолжила драить автоматный ствол. Вздохнув, Джессика последовала примеру.
–«Большое быстрое железо – так называют «тарелки» сородичи Ларисы», – добавила она. Ель задумчиво повторила:
–«Большое быстрое железо, а внутри – люди… Должно быть, очень интересно уметь летать в облаках!»
А вот кастовая структура общества таунов категорически не понравилась лесной жительнице.
–«Это несправедливо!» – зелёные глаза вспыхнули возмущением. –«Жители леса все равны друг другу, мы уважаем старших – вот и все отличия». Я предложила фее:
–«Расскажи нам о людях леса. Вот ты родилась – и что было дальше?»
–«Детство».
Первая мыслекартина показала нам «палату новорождённых». Одно из помещений бывшего ЗКП[54]54
ЗКП – Запасной командный пункт.
[Закрыть], ряды закутанных в одинаковые «пелёнки» младенцев на пышных травяных матрацах. Три лесовички наблюдали за ними, сидя в разных углах.
–«Сейчас в Доме есть дети?» – справилась Джес. В ответ – утвердительная эмоция.
–«А почему не слышно их крика?»
–«Дети кричат либо развивая лёгкие, либо от дискомфорта, криком подавая сигнал», – лесная волшебница повертела в руках постепенно высвобождавшуюся ею из полена человеческую фигурку. –«Чтобы позволить нормально развиваться, их выносят на некоторое время наверх, позволяя кричать. А о каком-то неблагополучии они сообщают мысленно. Да и вообще, обычай не рекомендует злоупотреблять звуками».
Мы с подругой закончили чистку стволов, оставалось протереть насухо и смазать. Прорезался мыслеголос Лариски.
–«Интересно, у вас коллективный уход за малышами. Как он организован?»
–«Этим занимается каждый из лесных людей по очереди. В том числе и мужчины – на растущей луне».
Следующая картинка – осенний лес, засыпанный золотыми листьями. Дети от двух до шести играли с волчатами и боролись друг с другом под присмотром седобородых лесовиков.
–«На первом этапе взросления воспитанием малышей больше занимаются пожилые. Лет с семи – они под покровительством зрелых и молодых людей. Полноправным взрослым житель леса считается с момента первой самостоятельной добычи на охоте».
–«А девочки?», – уточнила я.
–«Неважно, какого человек пола, я же говорила – у нас все равны, обычай требует одного и того же от всех. Конечно, беременные не ходят охотиться, больше заняты собирательством или другими подобными делами, но это лишь несколько лунных месяцев за всю жизнь».
–«Вы так редко беременеете?» – вскинула глаза Джес. Ель согласно кивнула.
–«Рождаются только желанные. Но всё по порядку. Взрослые начинают жить по Луне – половину времени посвящают творчеству и духовным практикам, другую – заботам о пропитании Дома и быте.
–«И как с интимом?» – Джессика не оставляла тему. Лесная волшебница понимающе усмехнулась в ответ.
–«Личное дело каждого взрослого. Главное, чтобы не появлялось нежеланных детей, потому в дни возможного зачатия разнополое интимное общение запрещено».
–«Откуда же тогда вообще берутся у вас дети?» – щёлкнув зубами, удивилась наша будущая мама.
Ей было нечем заняться, помимо участия в беседе, и крыса понемногу практиковалась в управлении энергиями.
–«Каждая женщина, достигнув двадцатилетнего возраста, изначально может родить лишь одного ребёнка за всю жизнь».
Ель довольно быстро справилась с первоначальным вытачиванием фигурки и теперь занялась тщательным воспроизведением мельчайших выпуклостей и впадин человеческого тела.
–«Наш дом ведь не тетива, не растягивается… Потом, если кто-то из лесных людей уходит искать счастье, покидает мир от старости или гибнет на охоте, могут появиться ещё дети, и все вместе решают, кому конкретно предоставить право рождения второго ребёнка».
–«Как это, «уходит искать счастье?» – я выразила заинтересовавший всех вопрос.
–«Да примерно так, как вы. В каждом поколении рождаются люди, которым тесен дом, тесен лес, тесен целый мир. Войдя в возраст силы, они понимают, что должны уйти. И уходят навсегда».
От Ели отошла волна горького сожаления о том, что ещё не произошло, но уже стало неизбежным.
Теперь в её руках реалистичная человеческая фигурка, и в телосложении натурщицы что-то знакомое…
Все ощутили приближение человека – любопытство острого пытливого ума, интерес юного, жаждущего приключений сердца.
–«Нашу беседу могут слышать все люди леса», – сообщила хозяйка. –«И самый настырный среди них сейчас просит разрешения войти». Подтверждая мыслефразу, трижды стукнул о стену камень.
–«Никто не против?» – со странным оттенком надежды в тоне переспросила Ель. С чего нам было возражать…
Омыв ноги, в жилище вошла совсем юная девушка, довольно высокая для лесных людей. Мы пока что не видели среди жителей леса физически слабых, но эта заметно выделялась из всех.
–«Ты сильнее», – успокоила подруга, закрывая мысли от других.
–Знакомьтесь, – напевно промолвила лесная волшебница. –Одинокая Волчица. Показалось, гостья несколько скована.
Усевшись на собственный набедренник, она взглянула в глаза – и я вспомнила. Видели девушку нынешним утром, возвращаясь с реки. Лицо – фонтан жизнерадостности, в мыслях мелькнула склонность к авантюризму.
Сейчас раскосые зелёные глаза смотрели настороженно, в душе жила надежда с нашей помощью вырваться из однообразия векового замкнутого круга, вдохнуть иной воздух, увидеть огромный мир, живущий за краем леса.
Чтобы разрядить обстановку, я мысленно напела пару фраз из расхожего шлягера прошлой жизни, заменив в одном слове неподходящее окончание:
В то же мгновение меня окатила штормовая волна отчаянного восторга новой знакомой, слегка разбавленная полушутливым укором Джес.
* * *
ДЖЕССИКА
Вошедшая с порога напомнила хозяйку. Крупные правильные черты, глаза – такие же зелёные, только по-звериному застывшие и голодные. И что-то неуловимо общее в лице. Одно небольшое племя, понятно.
Хотя, если присмотреться – схожего совсем ничего. Разве что прижатые уши, но не всем же рождаться лопоухими. Непокорно курчавятся привычно нахмуренные брови, сросшиеся на переносице – у Ели они гладкие и шелковистые. Взгляд исподлобья, обрезанные до плеч прямые чёрные волосы, таких коротких здесь вообще ни у кого нет.
А ниже начиналась выставка мускулов. Дик не зря волновалась – с первого взгляда не понять, кто лучше развит, несмотря на то, что тело подруги старше на несколько лет.
Девочка очень волновалась, хотя смотрела с вызовом. Подруга спела ей несколько поэтических строк из прошлого. Волчица сражена наповал, готова теперь за нами в огонь и в воду. Только непонятно, почему так грустна Ель? Ревнует?
Неожиданно зазвучали стихи – юная девушка была не только атлетом, но и настоящим поэтом!
«Я волком серым научилась быть,
С врагом встречаясь, шкуру сберегая.
Живу. За что такая честь,
Как ни стараюсь, до сих пор не знаю».
В молодости почти все переживают период романтизма, стремления к неведомому. Для большинства это так и остаётся детской болезнью. Но находятся такие дуры, как мы, задаются разными неудобными вопросами и после тридцати. Лезут, куда не надо…
Волчица чуть театрально склонила лохматую причёску, мы явственно ощутили далеко не робкий взгляд на своих выставленных вперёд коленках… И между. Сидели-то скрестив ноги по-турецки.
Куда там «тише тишины»! Совершенно бедовая девчонка, хоть и в дочки мне годится. Послала ей эмоцию одобрения.
Окончательно растрогавшаяся Дик тряхнула загашники памяти – и почти сразу ответила.
«То ли в поле, где растет степной ковыль,
То ли в небе, где кружат ночные птицы,
Я не помню – то ли небыль, то ли быль,
Повстречались мне глаза волчицы».
Наслаждаясь резонансом душ, Одинокая подняла голову – в расширившихся зрачках плясало яростное зелёное пламя необузданной страсти.
Объяснение состоялось. Волчица облегчённо-радостно улыбнулась, обнажив чуточку удлинённые белые клыки.
–«Простите», – спохватилась тут же. –«Это не агрессия, просто скверная привычка».
–«Ох, Волчица-а… Даже и не знаю, какие тебе теперь понадобятся привычки», – вздохнула Ель.
Фигурка человека полностью готова, волшебница подала её Диксон. Точная копия подруги!
–«Вдохни в неё жизнь, и я буду оберегать тебя в пути». На дне зелёных глаз-озёр ведуньи колыхалась печаль.
–«Не тревожься», – я решила успокоить. –«Мы будем беречь Волчицу, теперь она не одинока».
Эмоцией благодарности одновременно ответили обе. Но девочка упрямо добавила:
–«Хоть я и сама могу постоять за себя и за вас!»
–«Отлично», – подытожила Дик. «До начала пути будет время узнать друг друга. Нам предстоит учиться владеть энергией…»
–«А мне – вашей тактике боя», – закончила юная лесовичка.
Подруга кивнула, внимательно разглядывая статуэтку. Ель изобразила её тело более детально, чем знала его сама нынешняя владелица. Но Диксон чувствовала – точно скопирована каждая чёрточка лица, каждая линия тела. Теперь она могла подробно рассмотреть себя со стороны – такая возможность представилась впервые. Мы чувствовали, что Дик начинает себе нравиться.
«И не такая уж дылда», – рассуждала она. «Но подкачаться всё-таки необходимо!»
Коснувшись губами лысой головы статуэтки, подруга с благодарностью вернула её мастеру.
Ель бережно поставила фигурку в укромное место, подхватила следующее поленце и работа продолжалась. Теперь она замыслила деревянную копию меня. Я удивилась:
–«Ты не устала, может, отдохнёшь?»
–«Нет-нет, это работа в радость!» – в ответ обласкала взглядом, запоминая линии тела.
Закружилась голова, по спине пробежала дрожь, как будто она касалась меня ладонями.
–«Зелёная Воительница, расскажи и ты о своём прежнем мире», – попросила ведунья. Обе лесовички сосредоточили внимание на Диксон, приготовившись слушать.
–«В прошлом у людей были семьи», – начала она. –«Почти каждый мужчина и также каждая женщина жили в замкнутой паре много лет, иногда всю жизнь. Пары имели своё жилище…»
Изображение квартиры в городских зданиях и домика с участком в сельской местности.
–«Вели отдельное хозяйство, воспитывали детей, которых, в разные времена, бывало в семьях и по десятку».
–«Воспитывали только вдвоём?!» – хором озадачились жительницы леса, попросили рассказать об этом подробней.
Дик сменила позу, мысленно испросив разрешения хозяйки. Теперь она легла на бок, вытянув длинные красивые ноги, а я подкатилась к ней со спины, тесно прижавшись грудью. От взгляда лесной феи у меня внутри разгорался огонь, унять его не было никакой возможности.
Вместе со всеми я узнала о школах-интернатах канувшего в лету старого мира, о военных училищах для подростков. Но всё-таки большинство детей вырастали в прошлом практически сами по себе. Учитывая, что в последние века перед Падением Кометы работать приходилось и мужчине и женщине, это было именно так. Влияние родителей на формирование личности детей не было сколько-нибудь существенным, воспитывали они разве что собственным примером.
–«Возможно, подобная ситуация стала одной из главных причин деградации общества», – признала Диксон, мысленно отвечая на мои ласки. –«Но правящим было выгодно насаждать среди людей индивидуализм – так намного проще содержать в повиновении миллионы и миллиарды».
Даже мне непросто представить столь чудовищные масштабы человеческих обществ. Разве можно было ими как-то управлять?
–«Способы похожи на нынешние», – подруга ответила на невысказанный вопрос. –«Те же электронные средства массового зомбирования».
