Текст книги "Гарвардский баг (СИ)"
Автор книги: Мира Вольная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)
Следующий этап программы – пейнтбол.
Я же говорила – что-то очень мужское.
В общем-то, в основном только мужики и радовались предстоящей войнушке, девчонки же в большинстве своем предпочли баню, спа и массаж, а те немногие, кто согласился, сейчас опасливо косились на ружья и пистолеты. Довольно тяжелые ружья на самом деле.
– Когда-нибудь играла? – промурлыкал Гор мне на ухо, делая вид, что тянется к жилету на стене за моей спиной. Прижал, придавил почти собой, окутывая снова запахом.
– Очень давно, – кивнула заторможенно, возвращаясь воспоминаниями к последнему курсу и пирушке после защиты. Мы тогда всем огромным потоком свалили загород, и наши мальчишки тоже захотели выяснить, у кого яйца круче.
Весело было ровно до первого попадания в меня. Получить шариком с краской – удовольствие ниже среднего. И не особенно важно, куда именно получить. Но вообще, синяки это несмертельно, а эмоций после той игры осталось куча, поэтому я и была среди тех, кто захотел побегать и пострелять.
– Я не дам тебя в обиду, Воронова, – сверкнул Ястреб сталью глаз, наконец-то отстраняясь. И я в который раз поплыла. От взгляда, голоса, ни хрена не прозрачного намека, но…
Но лицо надо держать, а поэтому я только улыбнулась. Приторно-сладко и наверняка очень бесяче.
– Ты всегда был таким самоуверенным или это с возрастом приходит? – обошла Игоря по дуге.
– Я не многим старше тебя, – донеслось в спину.
– Семь лет, – кивнула, подходя к стойке с ружьями. – Утешай себя этой мыслью.
– Славка, лучше пистолет бери, он легче, – посоветовал нарисовавшийся рядом Андрей, глуша своим басом ответ Ястреба, если он и был.
– Ружье бьет дальше, – пожала плечами, снимая последнее и косясь на отошедшего к своим Гора.
– Слышу в твоем голосе кровожадные нотки, – прокомментировал Тарасов.
– Тебе показалось, – беззаботно пожала плечами, возвращаясь к разговору и прихватывая заодно и пистолет. Мало ли… – Жалко только, что с нами нет бухгалтеров.
Сашка, стоящий с другого края стойки, горестно вздохнул, видимо, тоже вспоминая Губы и Ноги всея Иннотек.
– Она бы не пошла, Слав, – развил мысль Савельев, встречаясь со мной взглядом. – Как и половина наших, ушла бы в баню.
– Думаю, мы бы что-нибудь придумали, – подмигнула я и засыпала синие шарики в ружье.
Так как «воевать» мы собирались в довольно узком кругу, особо много времени подготовка не заняла. Человек по двадцать в каждой команде. Капитанами стали Гор и Андрей соответственно. Мы с Алисой и Савельевым попали в команду к безопаснику. Дашка с Элькой и Ирой – к Гору. Задача стояла пробиться к базе противника, забрать флаг и не проворонить свой.
Все просто.
Через двадцать минут мы разошлись по своим «базам», Тарасов раздал нам указания, и войнушка началась. Андрей отправил Ромку, Стаса и Димку на разведку. Алису оставил на башне у флага, меня, Савельева и еще пару ребят из своих безопасников поставил на внутренний контур. Сам с еще пятеркой ушел на внешний.
Вообще зона для пейнтбола организована была умело: шины, старые ржавые кары, деревянные невысокие башни и разного рода ограждения, за которыми удобно прятаться, куча ям и канав, под густыми кронами сосен, настоящий лабиринт.
Прикольно.
И пока все было относительно тихо, и «враги» крутились где-то на самых подступах, я решила все-таки просмотреть записи собственного бота, потому что до обеда и игры так и не успела.
Вскрыть ему мозги оказалось проще простого, вытащить нужный кусок и того легче.
Проблема оказалась в другом – он не записывал видео, он делал фотки, с периодичностью в несколько секунд. Наверняка именно поэтому регату снимали не сопровождающие, а обычные дроны, а боты только транслировали.
Но фотки я на всякий случай просмотрела. Интересного или занимательного там оказалось много, но не по делу. Бот снимал немного слева и спереди, и ничего криминального на фотографиях я не увидела.
Вообще в момент чертовой свечки рядом со мной и Варягом никого не было. Не было никого и тогда, когда я подъезжала, и после, и во время. Пусто, в общем.
Может, он какого-то отсвета испугался. Блика солнца на том же боте?
Я быстро пролистала еще несколько фоток, потом бросила взгляд на часы на смарте и, поморщившись, ругнулась. У меня ушло почти полчаса на проверку. Как не получила цветной пулей в лоб – загадка.
Пришлось срочно завязывать, выпускать выпотрошенного мной сопровождающего и сосредотачиваться на игре. Потому что… ну, потому что даже у моей паранойи есть свои рамки. И, ничего не найдя, я испытала огромное облегчение на самом деле. Гораздо легче было думать, что игреневый всего-навсего устал или решил повыпендриваться, чем всерьез считать, что анон перетащил кого-то из Иннотек к себе.
Очухалась я как-раз вовремя, чтобы заметить какое-то движение спереди и немного справа.
Осторожно легла на землю, высунулась из своего укрытия.
По кустам пробирался тихий и незаметный, как медведь-шатун, Вовка – один из миньонов Гора. Пробирался очень усердно и старательно пытался спрятать свою двухметровую тушу за тонкими стволами молодых сосен. Я наблюдала за ним секунд десять, едва сдерживая смех, а потом все-таки взяла на мушку.
Прости, Вован, но это аут.
Первый выстрел прошел как по маслу. Вовка дернулся, ругнулся сквозь зубы и опустил голову вниз. По зелено-коричневому камуфляжу расползалось синее пятно.
Пока он был занят, оценивая ущерб, я поднялась на ноги, озираясь и прислушиваясь, и пошла к разрабу, чувствуя, как кровь разгоняет по телу адреналин. Висел над плечом бот, наверняка делая новую порцию снимков.
– Славка, зараза, так и знал, что ты и тут поглумиться шанса не упустишь, – прогудел недовольно Шорин, когда наконец увидел меня.
– Я ж тебе не член отстрелила, – пожала плечами. – Хотя могла. Пошли, – указала рукой направление и зашагала перед ним. Шорин два на два в обхвате – отличное живое укрытие.
По правилам, «трупы складировали» у флага, чтобы не вернулись к своим и не рассказали, что видели и где этот самый флаг.
В общем, Шорина надо было не только пристрелить, но еще и отконвоировать.
– За что ты нас так не любишь, Слав? – прогудел Вовка, когда нам оставалось метров пятьдесят до «базы».
– Я вас люблю, я вас очень люблю, – покачала несогласно головой. – Вы просто кодите, как для себя, Вов, а надо, как для людей, понимаешь?
– Мы тоже люди, – прогудел мужик обиженно. Я только усмехнулась.
И дальше мы шли в тишине. Вот только, когда башня и Алиска в ней показались среди сосен, слева вдруг выскочил взмыленный Тарасов, справа такой же взмыленный Сашка. И, судя по виду, оба искали меня.
– Ты где, блин, лазаешь? – гаркнул Андрей.
Я молча указала на хмурого Вовку кивком головы.
– Сашка, Шорин на тебе, а ты со мной, Воронова.
Я даже смысл сказанного переварить не до конца успела, а безопасник уже схватил меня за руку и потащил сквозь кусты куда-то назад. Быстро очень потащил, почти бегом, особенно учитывая, что его один шаг – моих три.
– Тарасов, – попробовала я выдернуть руку минут через пять, но выдернуть само собой не получилось. Андрей только крепче сжал запястье, продолжая ускоряться и тащить за собой. – Что происходит, куда ты меня тащишь?
– Пригнись, – зашипел грозный командир, утягивая вниз.
Пришлось покорно пригибаться, хотя на мой совершенно дилетантский взгляд вокруг нас не было ни души.
Дальше мы нырнули в какую-то канаву, потом выбрались из нее и так же, пригибаясь, продолжили хрен знает куда и хрен знает зачем бежать. Пригибались, прятались за деревянными ящиками, шинами, черт знает чем еще и бежали. И все это время я пыталась выдернуть запястье.
Ну раздражает же, честное слово!
Я, конечно, не надеялась отсидеться в кустах, но и на такие марш-броски тоже не подписывалась. Во-первых, в жилете и камуфляже было довольно жарко, во-вторых, ружье все-таки весило знатно, в-третьих, в какой-то момент маска, защищающая глаза, начала запотевать, ну и в-четверых, я бы все-таки очень хотела понимать, что происходит.
– Да объясни наконец-то, куда ты меня тащишь, Тарасов! А то лягу здесь и хрен ты меня куда сдвинешь. Только если допинаешь.
– Мне Гор тогда зубы в глотку вобьет, Слав, – фыркнул он. – А мы этого не хотим, ты мое тактическое преимущество, – хохотнул Андрей, поворачиваясь. На немного вытянутом лице горели ехидством карие глаза.
– Распространишь? – вздернула я бровь.
Тарасов заржал уже в голос, правда, приглушенно.
– Линус-мой-бог, вы даже раздражаетесь одинаково, – кто «мы» пояснять не требовалось.
Ну да… Переопылилась за полгода работы. Но вопрос сейчас не в этом.
– Андрей, не беси, – покачала головой, – а то сейчас пристрелю и устрою захват власти и переворот.
Тарасов в этот момент опять утягивал меня вниз, чтобы скрыться за проржавевшим каром снова непонятно от кого, но, услышав последние слова, притормозил на какие-то жалкие мгновения. Видимо, обдумывал перспективы. А потом все же дернул за собой, в который раз широко скалясь.
– Думал, Гор полезет к нам, но он засел у башни и пасет флаг. Стратег, сука.
– И? – поторопила я, осматриваясь наконец-то нормально и понимая, что мы уже за пределами нашей «базы», на «вражеской» территории. И, видимо, достаточно давно.
– В тебя Ястреб палить не будет, рука не поднимется. В меня – не успеет. Я его отвлеку, а ты цепанешь флаг и рванешь к нам. Сашка и Тема тебя прикроют. Только быстро беги, Слав. Очень быстро.
Настала моя очередь обдумывать слова. Ну…
– Рискованно, – поморщилась. – Но я согласна. Где их башня? Далеко?
Тарасов аккуратно высунулся из-за кара, выпустил все-таки мою руку и жестом попросил подняться. Я осторожно выглянула из-за широкого плеча.
Башня была в метрах двадцати, наверху я никого не увидела, а вот внизу…
Ястребова узнала сразу, вместе с ним стояли еще двое. Кто? Черт его знает. Но точно не девчонки.
– Там Леваков из твоих, справа, пристрелишь? – спросил тихо Андрей, снова утаскивая меня за кар.
– Ну не отсюда же, – уставилась на него, как на первую версию Энджи. – Надо поближе, метров…
– Что, даже рука не дрогнет в своего пулю пустить? – перебил Тарасов.
Выражение моего лица не изменилось.
– Ладно, понял. Сейчас подберемся ближе. План такой…
И пока безопасник объяснял, я все же смогла заметить и услышать еще наших. Идея теперь не казалась совсем уж провальной.
– Готова? – спросил Андрей.
Я кивнула.
– Тогда пошли.
И мы действительно пошли, а не побежали, как до этого. Тарасов пропустил меня вперед, чтобы была возможность прикрывать, слева и справа шуршали в кустах Сашка и Тема.
Левакова я грохнула из-за ближайшей к «вражескому» форту елки, а потом рванула к башне, не обращая внимания на мат и хаос, который потом начался. Успела только зацепить краем глаза ошарашенную моей наглостью Эльку.
Гор внизу матерился.
А я почти взлетела по ступенькам, сдернула флаг, дала себе две секунды, чтобы оглядеть действо внизу, и тут же снова рванула вниз, запихивая клочок красной ткани в один из карманов штанов и отшвыривая от себя ружье.
Оно реально тяжелое, быстро с ним не побегаешь.
Потом рванула в сторону нашей базы.
Адреналин реально шкалил, хотелось ржать и бежать еще быстрее. Только…
Я вытащила из-за пояса так удачно прихваченный пистолет, на ходу его зарядила и уже после этого действительно побежала со всех ног.
Не оборачивалась, чтобы не терять время, не вслушивалась, потому что из-за ветра, гудящего в ушах, и хруста веток под ногами все равно ничего бы не услышала.
Просто бежала, предвкушая победу, почти смакуя ее каждой звенящей мышцей, сжимая в правой руке пистолет. Не думала о том, удалось ли Тарасову сдержать Ястреба, прикрывает ли сзади кто-то из своих. Просто неслась вперед, не глядя по сторонам и ни на что не отвлекаясь.
И я увеличила темп. Дыхания не хватало, в боку начинало колоть, а маска безбожно запотела и пришлось сорвать ее к хренам, нарушая все правила, но зато возвращая себе способность нормально видеть. Гудели канатами нервы, и подначивал адреналин. Я слышала стук крови в ушах, чувствовала, как рвется из грудной клетки сердце.
Кайф. Реальный кайф, даже круче, чем с Варягом.
Хохот сорвался с губ, пот стекал вдоль позвоночника, струился по вискам, даже пальцы подрагивали.
Совсем немного осталось. Надо просто донести флаг до башни.
Давай, Славка.
Я уже могла разглядеть за деревьями наш форт, когда что-то тяжелое шарахнуло мне в бок, снося с ног. Сообразить не успела. Даже пикнуть не успела. А земля и небо поменялись местами. Только голову в плечи вжала, закрываясь руками и группируясь.
Все-таки, если меня чему и научило фигурное катание – это правильно падать.
Вот только удара… Того самого, болезненного и вышибающего из легких воздух, так и не случилось.
Я приземлилась довольно мягко. Гораздо мягче, чем должна была.
А когда открыла глаза, увидела перед собой Ястреба. Точнее, подо мной.
Он скалился победно и стискивал талию.
– Попалась, Славка?
– И что будешь делать? – прошептала ему в губы, почти коснувшись своими, ощутив горячее дыхание. – Флаг я не отдам.
– Уговорю? – сощурился Гор.
– Не уговоришь, – покачала головой, жалея тысячу и даже больше раз, что мы в лесу, а не в домике за плотно закрытыми дверями.
Это ненормально, когда от мужика так голову сносит. Со мной так не бывает. Но черт, это оказывается так огненно. И эти мурашки, и это ощущение под ложечкой, и предвкушение, и обещание в его почти черном взгляде.
– Обыскать тебя? – и снова хриплый, шершавый вопрос. И руки прошлись вдоль тела, от талии, по спине и вниз, почти до задницы, и это вообще не пистолет мне в бедро упирается.
Розовый кисель в башке почти вскипел, червь, запущенный Ястребом в кровь, только что дожрал остатки здравого смысла. Даже не подавился, гадость такая.
Но… у меня флаг и… я тайное оружие Тарасова, или как он там выразился?
– Времени не хватит, – скользнула я вдоль его тела, прижимаясь плотнее, не удержалась просто. Как можно было удержаться?
– Пытать? – и потерся уже темным, но все еще недостаточно колючим подбородком о мою шею.
Запрещенный прием, между прочим. Я вообще потеряла связь с реальностью и суть разговора. Провалилась в темные глаза.
– М-м-м… – вырвалось то ли возмущенно-возбужденное, то ли растерянно-заведенное. – Это не по правилам.
– Сейчас утащу тебя, заберу ото всех и не выпущу. И от Сашки твоего, и от Знаменского, от Эльки неугомонной, – острые зубы сомкнулись на мочке уха. Разрядами тока прямо в мозг. – Только если по правилам, надо чтобы ты флаг отдала, и мы войнушку эту дурацкую закончили.
О-о-о, каким искушением это прозвучало. Как хотелось, чтобы утащил, чтобы не выпустил, но… Ведь действительно не по правилам играет. Дразнит, заводит, голову туманит.
– Отдашь флаг, Лава моя?
И так хотелось действительно отдать этот красный клочок ткани, и повестись на это вот все: на тон, руки, губы, на обещание в голосе.
Но разве можно уступить сейчас? Когда так интересно, когда так заводит это самое любопытство: что он сделает? Даст выстрелить? Заберет пистолет? Выстрелит сам?
– Отдам, – кивнула и приставила к его груди дуло, приподнимаясь, улыбаясь. – Только подстрелю тебя сначала, а потом обязательно отдам… Тарасову, – и улыбка стала совсем широкой.
А глаза Гора, кажется, потемнели еще больше, он оттолкнулся рывком от земли, и снова все поменялось местами, и я уже под ним. И дыхание куда-то делось и что-то будто лопнуло, наверняка, мой здравый смысл.
И Ястреб немного сдвинул мою руку и накрыл губы своими.
Баста, карапузики. Флаг, войнушка, пистолет, зажатый в руке, лес перестали существовать.
Только его губы остались, руки, жадный, но медленный и тягучий поцелуй. Жалящие укусы, пальцы горячие на скуле, скользнувшие по шее, плечу, предплечью.
И я зарылась в жесткие волосы, укусила его, выдохнула в рот, и совсем пропала. Целовала в ответ, забирала дыхание, скользила вдоль его языка своим. Снова, снова и снова, пока совсем не закружилась голова, пока не перестало хватать дыхания. И даже не стала давить стон разочарования, когда Гор вдруг отстранился, коротко поцеловал во все еще открытые губы. И еще раз. Его попытки вернуть меня на замлею действовали плохо. Я только смотрела на Гора, пробуя принять окружающую реальность. Даже не заметила, как и когда он вытащил из моей руки маркер.
– Я беру тебя в плен, Славка, – улыбнулся он.
И я наконец-то услышала чужие голоса совсем рядом.
– Что? – сообразила не сразу.
Ястреб опять перекатился, сел вместе со мной, мазнув горячей рукой по бедру.
– Ты ранена, и я беру тебя в плен, забираю в свою берлогу, – поднялся, помогая мне встать.
– Ранена?
И только сейчас я почувствовала, что-то на щеке, мазнула пальцами, перевела взгляд на бедро и предплечье, на руку Гора. Застыла, удивленная и все еще не до конца понимающая, что произошло. Это не здравый смысл лопнул тогда, это хрустнул в его руке шарик для маркера. И все, что вытекло из него сейчас было на мне.
– Ты…
Я была измазана. Измазана красной краской… Без единого выстрела. Он…
– Я, – очень-очень бесяче улыбнулся Ястреб.
Голоса становились все ближе и ближе.
– Это… – слова не находились, я вдруг стала, как Энджи, которая совершенно не понимает, что говорить и как отвечать. Никак не может соотнести причину и следствие, потому что мозгов не хватает.
– Ага, – кивнул Гор.
– Ястреб, ты там? – раздалось откуда-то сбоку, ни он, ни я даже головы не повернули. Удивление спало. Я была готова расстрелять в короля-всея-кодеров всю обойму. Выпустить все десять или сколько их там шариков. Стукнуть по крайней мере хорошенько, зарычать от досады. Хоть что-то сделать…
– Тут, и с добычей, – спокойно и немного громче, чем говорил со мной, ответил, кажется, Лехову. – Слышишь, Лава? Ты моя добыча.
Я только рот открыла, чтобы ответить ему, но успела сделать лишь вдох. Гор вздернул меня в воздух и поднял на руки, заставив вместо ругательств придушенно пискнуть.
– Прибью тебя, Ястреб, – прошипела. – Придушу. Все словари в Энджи перекрою, такие тесты на лоха пропишу, что ее с нуля собирать придется. Я…
– Ты очень вкусная, когда злая, Славка, – перебил меня король-всея-кодеров, разворачиваясь. И опять легко поцеловал, снова потерся колючим подбородком о шею, и развить мысль не вышло. Только сопеть. И…
Восхищаться им втихую. Наглостью, самоуверенностью и мозгами. Ну… потому что обвел вокруг пальца, потому что сам кайфанул, потому что я действительно теперь его добыча. До мурашек просто. Огромных, охренительных.
– Огонь добыча, Гор! – хохотнул действительно Лехов, выходя из-за кустов справа. – А ты, Славка, молоток в догонялки играть.
Я не придумала ничего умнее, чем продемонстрировать средний палец.
– Врагам не сдается наш гордый Варяг, – буркнула и показательно на всех надулась. Ястреб только хмыкнул. Тоже достаточно раздражающе. По крайней мере, мне хватило этого хмыканья до самой их базы, чтобы упорно молчать и тихо балдеть от всего происходящего.
Ну ведь молодец же.
Гор спустил меня с рук только у «вражеской» башни. Поставил на ноги и забрал у Ирки наш флаг. Я смотрела на него все еще «дуясь», сощурившись и собиралась до последнего хранить молчание. Чуть впереди стояли обе команды в полном составе, перемазанные краской в разной степени, взъерошенные, но довольные донельзя.
– Оба флага на месте, – улыбнулся, Гор. – Красная команда выиграла.
– Да? – фыркнул Тарасов. – А ваш-то флаг где? Я в твоей руке только один вижу.
– Оба у меня, – бросил Ястреб, встал передо мной, вытащил из кармана красный платок и быстро завязал вокруг шеи, скользя горячими пальцами.
Зас-с-с-ранец.
– Вот! – и отошел.
Секунду стояла тишина, а потом Ирка выпустила в воздух залп из ракетницы, народ заржал, что-то выкрикивал, кто-то даже пару раз свистнул. Окружили нас с Гором в один миг.
Войнушка официально была окончена. Победили действительно красные. И улыбка сама собой растянула губы. Я даже перестала обращать внимание на легкий зуд из-за краски на лице.
– Всех с игрой! – крикнула в толпу, сжимая запястье Гора и поднимая его руку в верх. – А красных с победой!
Команды одобрительно загалдели и всей гомонящей толпой направились к раздевалкам, утащив нас за собой: сдавать маркеры, камуфляж и очки.
– Прости, Славка, – приобнял меня за плечи Тарасов, когда я стаскивала с себя штаны, – я старался, как мог. Он, как уж, изворотливый.
– Да ладно, – толкнула легко безопасника в бок локтем. – Классно поиграли же. Как Ирка наш флаг утащила?
– Алису Лехов «прикончил» и забрал, потом Ирке его передал.
Я кивнула, наблюдая за тем, как ребята все еще взбудораженные обсуждают войнушку и подначивают друг друга и окончательно утвердилась в мысли, что Борисыч – очень хитрый жук.
– Славка, – подлетела ко мне неугомонная Эльвира, – давай быстрее, а не то самый отстой достанется.
– Ты сейчас про что? – склонила я голову набок, замерев с кроссовком в руке.
Хорос молча ткнула пальцем на трекер у меня на запястье, где мигало непрочитанное сообщение, и я наконец-то его прочитала.
– У нас полтора часа всего, может…
– Никаких «может», все успеем, – девчонка даже подпрыгнула на месте. И глядя на нее невозможно было не поддаться и не заразиться. Пришлось действительно ускоряться.
Нам обещали баню.
Точнее Борисыч сообщал, что все везде натоплено, неиграющие давно свалили, и если мы поторопимся, то успеем почистить перышки и освежиться перед вечерним торжественным ужином.
Так что через пятнадцать минут, едва успев заскочить в домик за чистой одеждой, я стояла под душем в одном из банных домиков и смывала с себя пот и краску.
Кажется, жизнь налаживается.
В бане было тоже очень классно.
Девчонки притащили маски, скрабы, пенки, муссы, выпросили даже довольно много меда, корицы и кофейной гущи у ресторана и вовсю делали себя еще прекраснее, не прекращая обсуждать прошедшую игру и участников, перемежая эти разговоры со сплетнями и советами о все тех же масках, скрабах и пенках. Все-таки девчонки – это девчонки, даже если они разрабы и тестеры.
Я сидела на одной из лавок, с тем самым медом, смешанным с кофе и корицей, на лице, шее и теле, и почти не вслушивалась в щебет. В бане не было невыносимо жарко, а как раз в самый раз, и жар, пар и принятый душ размазали и придавили меня к земле, даже мышцы перестали так отчаянно гудеть.
Тихую Дашку общими усилиями удалось тоже расшевелить, в чем-то вымазать и втянуть в болтовню. Из всех только Алиса все еще держалась немного в стороне, но я считала, что и она скоро втянется. В это просто невозможно не втянуться.
– … да, Слав? – о чем-то спросила Ира, рассеивая немного туман в голове.
– Что, прости?
– Говорю, Ястреб тебя на этот раз сделал, – улыбнулась коктейльная фея. – Удивлена, что ты его не прибила. Даже поздравила. Это перемирие?
– Я была бы не против, если бы он сделал меня, – многозначительно протянула Алиса, не дав ответить, и девчонки прыснули, кто-то согласно поддакнул. А я только усмехнулась про себя – вот и тема, которая действительно интересна новенькой. Настолько интересна, что она даже соизволила поделиться своим мнением.
– Так что, Слав? – повернулась ко мне Ира.
– Чтобы было перемирие, нужна война, Ир. А мы с ним не воюем, мы работаем, – пожала плечами. – Но да, сегодня он меня сделал, и сделал красиво, – развела руками, «каясь». – Именно поэтому я Игоря и поздравила. Всего лишь игра.
– Почему вы с ним, кстати, так «работаете»? – снова поинтересовалась новенькая, выделяя голосом это самое «так», зеленые глаза горели хищным интересом. И вот я была совершенно уверена, что она уже успела собрать все сплетни на этот счет, циркулирующие в Иннотек.
– Просто рабочий процесс, у нас он строится так, – улыбнулась. – Бывает. Разрабы делают действительно крутые вещи, только часто забывают, для кого их делают. Ястреб не исключение.
– Не только он, – поморщилась Элька. – Не обижайся только, Алис, но вы иногда такого накрутите, что даже с нашим бэкграундом приходится сутками сидеть.
Мои тестеры согласно закивали.
– Мне с Ромой было сложнее, – проговорила Лена в итоге и тут же нахмурилась, захлопнув рот, даже взгляд отвела, уставившись куда-то в пол. Среди стареньких повисла тишина.
– С Ромой? – переспросила Дашка. – Это прошлый лид разрабов, да? Он умер.
– Да, – вздохнула Ира. – Но с ним и правда иногда было проще, чем с Игорем, но и сложнее тоже. Коды Ромы – это… Не знаю, как будто из другого мира… Никто так не кодил и, наверное, уже не будет. Безумно был талантливый.
– В каком смысле? – Алиса даже ближе подалась – любопытная сорока. – Я про «коды из другого мира». Про то, что талантливый был, и так понятно.
Старенькие напряженно переглянулись, подбирая слова, уставились на меня. А я сделала вид, что размазываю потекший по рукам мед.
С Ромой действительно во многом было сложнее, но и проще в то же время. Он – аутист, со всеми вытекающими. И коды его из другого мира, потому что Дунаев сам из него, мыслил не так, видел не так, думал не так, как все. Зато никаких двусмысленностей, хитростей, попыток подсидеть или подставить, но и острые углы Рома сглаживать не умел. Предельная прямолинейность, граничащая с наглостью, упрямство еще хуже, чем у Ястреба, упорство. Рома просто не понимал, как по-другому, не умел. Он мог на переговорах рассказать о всех багах, недоделках и костылях, не моргнув глазом. Мог назвать акционеров идиотами, мог послать госов и заявить что-то типа «готово будет, когда будет готово». Обижался совсем как маленький ребенок, советовался точно так же, не смотрел в глаза. Дунаев с трудом переносил чужие прикосновения и поэтому никогда и никому не пожимал руку, обожал старую попсу и носил с собой древний тетрис, потрепанный, с истертым рисунком и замусоленными кнопками, с наклейкой от жвачки на крышке отсека для батареек.
Его аутизм Иннотек держал не то что бы под семью печатями, но особенно не распространялся, по крайней мере в прессе.
А год назад у парня нашли опухоль в мозгу, запущенную, с метастазами, последняя стадия. Сгорел Дунаев быстро. Мы даже осознать не успели. Миг и лида разрабов не стало. Миг и больничная койка пуста.
Крематорий, постаревшая вмиг мать, какие-то слова утешения и злость и растерянность, потому что быстро слишком, потому что ничего не можешь сделать. И, конечно, безумно красивый портрет с как всегда смотрящим в сторону Ромой и траурной лентой в главном холле.
И поверить невозможно, и не поверить тоже. Портрет все еще там, все такой же красивый, только траурную ленту сменила черная рамка.
Борисыч открыл трастовый фонд на имя Ромкиной мамы, почти все старенькие время от времени что-то туда тоже перечисляли. Я иногда общаюсь с Екатериной Алексеевной, езжу к ней загород, как и Павел, лид исследователей, Знаменский. Полагаю, ее вообще многие из наших поддерживают так или иначе.
Элька рядом вздохнула, вырывая из воспоминаний.
– Давай так, – ответила я все-таки на повисший в воздухе вопрос, – если Ястреб безумно талантливый кодер, то Рома – гений.
– Ястребова, кстати, схантил именно он, – кивнула Эля, уводя разговор в другую сторону. Спасибо, боевой товарищ.
– Откуда? – снова оживилась Алиса.
– Что-то около госов и военки, – пожала плечами Ира, заметно расслабляясь. Вместе с ней выдохнули и остальные. – Не секретное, но рядом, потому что отпустили Игоря почти безболезненно и быстро. Борисыч наш, скорее всего, просто перекупил.
– Ага, а еще говорят, Игорь служил, – шепнула в духе Штирлица Лена Стрельникова. – Представляете Ястреба в форме? – мечтательно закатила она глаза.
– О, я бы не только представила, я бы и посмотрела, и потрогала, и вообще, – усмехнулся еще кто-то, а у меня вдруг уши покраснели. Не от жара в бане или стыда. А потому что я совершенно точно это «вообще» делала, и воспоминания были слишком свежи. Ревности, той черной и стремной, тоже не было, только начавшее просыпаться желание. Те самые мурашки, щекотка под ложечкой, во рту пересохло.
Святой Линус.
– …Слав? – опять позвал кто-то.
– Что? – переспросила, очнувшись.
Девчонки беззлобно рассмеялись. Даже Дашка поддержала шутку, суть которой я за своими мыслями не уловила.
– Не, девочки, – толкнула меня локтем Эля, – тут все потеряно. Наша Славка всегда только про работу, да? У тебя ведь ни одного адвенчура, даже лайтового приквела за три года не было?
И взгляд почти сочувствующий. Я бы рассмеялась, но надо держать лицо. Поэтому только руками развела, кивая.
– На работе я работаю, – улыбнулась. – А Игорь Ястребов не в моем вкусе, – соврала легко, потому что до недавних пор так оно и было. Игорь – мой системный сбой. – У меня скучная личная жизнь, девочки, – и снова закрыла глаза, откидываясь на второй ярус. С этим от меня и отстали.
А вот Ястреба, Тарасова, Савельева и даже Знаменского с Борисычем мусолили почти до самого конца, краем уха я ловила разной степени восторженности охи-вздохи даже в душе и ржала про себя. На улице тоже ловила и снова ржала.
Хорошо, что обсуждаемые этого всего не слышат.
На самом деле, баня и все эти масочки, примочки, пенки и разговоры ни о чем разморили настолько, что лень было даже моргать и дышать. Но пришлось снова торопиться, потому что до торжественной части осталось чуть больше получаса, и надо было собираться. Очень-очень быстро, максимально быстро, на предельной скорости.
Я влетела в домик и кинулась к чемодану. Платье, каблуки, косметичка, чулки и палантин полетели на кровать. А я метнулась в ванную, потом к боту-сопровождающему с просьбой об отпаривателе, потому что темно-синий шелк все-таки помялся, несмотря на все мои старания и ухищрения, потом снова в ванную – надо было все-таки брать чемодан побольше. Но да что уж теперь.
Заморачиваться в итоге не стала: там растушевать, здесь пройтись тушью, раскрутить на голове шишку, сбрызнуть запястья духами. И не забыть клатч и смарт, ведь трекер я сняла. Ну как-то не очень он к вечернему-то платью.
Готова я была в почти рекордные двадцать восемь минут, выскочила из домика, порадовавшись, что дорожки асфальтированные, и вместе с ботом, выдохнув, пошла к главному зданию.
Интересно, с кем посадят? Со своими или с лидами?
Дальше вопроса мысль не пошла, потому что со стороны корпусов ко мне навстречу выскочили девчонки, подхватили под руки и утащили за собой.
– Славка, очень крутое платье! – улыбнулась Ира, оглядывая с ног до головы.
– Спасибо. Вы тоже офигительно выглядите, – кивнула обеим, улыбаясь.
Элька была в чем-то немного хулиганском, коротком и ярко-бирюзовом, а Ира отдала предпочтение бессмертному творению Шанель, собрала волосы в низкий сексуальный пучок.
– Как думаете, мужчины наши будут в костюмах? – задумчиво протянула Ира.
– Надеюсь, что не в джинсах, – наморщила хорошенький нос Эля. – Но Борисыч точно в костюме, может, даже в смокинге.
