Текст книги "Осторожно, бабушка (СИ)"

Автор книги: Медея Колхитида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

– Ты уверен, что Алесс поймет?

– Ага, – он повел носом. – Верена, у тебя что-нибудь съестное есть? Давай перекусим?

– Ой, сейчас, – зарылась в сумку и вытащила пирожки, что заботливо положила бабушка. Развернув тряпицу, протянула Вульфу. – Бери!

Он, поблагодарив, взял один, и надкусил:

– О, с мясом! Ты тоже поешь.

Я не стала отказываться и набросилась на выпечку. И сама не заметила, как съела оставшиеся пирожки. С тоской посмотрев на крошки, я пожалела, что больше есть нечего. Стоило только утолить голод, как сразу захотелось спать.

Казалось, ночь длится бесконечно.

Едва я задремала, как мой спутник растормошил и заставил подняться на ноги.

– Что же их так долго нет? – жалобно спросила я.

– Прошло не так много времени, как ты думаешь, – усмехнулся оборотень. – Я уверен, твой брат уже на пути к нам. Давай-ка выйдем им на встречу, девушку надо быстрее доставить в теплый дом и заняться лечением. Полушубок не снимай, ей он сейчас нужнее.

– А как же ты?

– Не бойся, не замерзну, – по его лицу промелькнула улыбка. – Волнуешься за меня?

– Я за друзей всегда волнуюсь, – надулась я. Мне почему-то очень не хотелось, чтобы Вульф догадался, что я действительно за него переживаю.

– Тогда вперед! – скомандовал он, поднял девушку и снова пошел впереди. Но далеко с места отдыха мы отойти не успели. Где-то далеко впереди между деревьями мелькнули огни факелов. Это спешила помощь! Сначала я подумала, что принимаю видения за действительность, и тут до меня донеслись голоса. Куда только делась усталость и сонливость. Я будто полетела на встречу односельчанам, будто за спиной выросли крылья.

Уже примерно через десять минут брат сжал меня в объятиях, не забывая отчитывать:

– Стоило только упустить тебя из виду, как исчезла, неизвестно куда! Если бы Вульф вас не нашел, что я сказал бы матери? А о бабушке ты подумала? Совести у тебя нет!

– Но ведь все обошлось, – попробовала возразить я и в ответ выслушала речь о том, как должна себя вести добропорядочная девушка, которая заботиться о нервах и крепких снах родственников.

При этом Алесс успел стащить с меня мокрые насквозь сапожки и носки и меховыми варежками растер докрасна ноги. Затем откуда-то добыл сухие шерстяные носки и натянул их на меня. Правда сухой обуви моего размера не оказалось, но я была рада и огромным валенкам дяди Луки, которые принес братец. На вопрос, откуда здесь оказались валенки, он ответил, что после нашего ухода дядя Лука, оставив компаньона в таверне, взял сани и поехал следом за остальными искателями. Ну а привычке дяди Луки, когда он едет в лес, на всякий случай в санях держать запасную обувь, я знала.

Вспомнив о Милене, я оглянулась посмотреть, как она себя чувствует, и увидела отъезжающие сани. Оказавшийся поблизости староста пояснил, что дядя Лука повез ее домой и сказал, что сам позаботиться о девушке. А мне велел немедленно вернуться домой, выпить горячего чая с медом и липовым цветом и пропарить ноги горячей водой с горчицей. Он проверит лично!

Еще какое-то время все наши односельчане возбужденно обсуждали удачное завершение поисков. Каждый старался убедиться, что со мной все в порядке. Хвалили за мужество и ругали за то, что отправилась в лес одна, вместо того, чтобы позвать остальных, раз догадалась, куда могла отправиться пропавшая девушка. Вездесущий Кот заявил, что нас с Миленой надо было в детстве драть, как Сидоровых коз, и готов лично исправить это упущение. Я из-за спины старосты погрозила нахалу кулаком, но тот лишь ухмыльнулся. Боюсь, что многие готовы с ним согласиться. Я покосилась на брата, который в этот момент чуть в стороне что-то шепотом обсуждал с Вульфом. Хоть бы он не услышал! Не дай Единый, надумает воспользоваться таким предложением.

Как добралась до дома, я помнила смутно. Примерно на полдороги я почувствовала, что все плывет перед глазами. Меня подхватили сильные мужские руки, не давая упасть. Оставшуюся часть пути меня несли на руках, временами передавая друг другу. Помню суету и причитания матушки, бабушка что-то сердито высказывала то ли ей, то ли мне. Как и велел дядя Лука меня через силу напоили чаем и отправили спать.

Утром после завтрака я собралась, взяла кое-какие мази и лекарства и пошла навестить тетушку Анисию и Милену. Постучав, но, так и не дождавшись ответа, я тихонько толкнула дверь. Она оказалась не заперта. Я осторожно на цыпочках вошла в дом. Там царил беспорядок.

В соседней комнате скрипнула половица. Я оглянулась. В дверях стояла Элия, родная дочь Анисии и сводная сестра Милены, прижав палец к губам в знак молчания. Я кивнула, давая понять, что не буду шуметь. Она жестом показала, чтобы я прошла в комнату.

– Привет, Элия. Как Милена?

– Доброе утро, Верена, – в полголоса ответила она. – Спасибо, что ты ее отыскала, а то замерзла бы на смерть. Дядя Лука и мама всю ночь возле нее дежурили. Только под утро заснули. Дядя Лука сказал, что обошлось без обморожения, только немного слезла кожа. Дуракам всегда везет!

Последнее утверждение прозвучало несколько желчно, но, честное слово, я ее понимала.

– Я принесла мази, – я достала баночки из кармана и протянула ей. – Могу еще чем-то помочь?

– Ты и так сделала многое, – улыбнулась она.

– Элия, кто там пришел? – послышался голос хозяйки.

– Это Верена пришла нас проведать, – откликнулась девушка.

– Ой, я, наверное, ее разбудила. Пойду, не буду мешать, – я почувствовал себя неудобно, что помешала после бессонной ночи.

– Знаешь, когда Милена пропала, я больше за маму боялась. Эта, – она кивнула в сторону комнаты, где находилась больная, – постоянно говорит, что мы ее обижаем, потому что она нам не родная. А тут, как назло, отчим уехал в город продавать свиней. Сейчас, перед праздником, самый торг.

По пути домой я очень много думала, что же делать дальше. Картина вырисовывалась не очень радужная. Указ Его Величества выполнять надо, либо все село окажется в кабале. Люди готовы идти на крайности, и выходка Милены только первая птичка. Выходило, что хочешь – не хочешь, а надо попробовать еще раз воспользоваться книгой. Возможно, это последний шанс выпутаться из неприятностей. Однако на сей раз я решила действовать самостоятельно и тайно.

О, как сложно оказалось остаться одной! Целый день родственники и знакомые, словно сговорившись, постоянно находились в доме. Я выдумывала различные предлоги, чтобы хоть на короткое время побыть в одиночестве, но все было тщетно.

Промучившись так примерно полдня, я решила отложить эксперимент до ночи.

Вечером Алесс, на счастье, заявил, что пойдет в таверну, и пообещал вернуться под утро. При этом выглядел подозрительно таинственно. Бабушка из-за постоянной суеты в доме утомилась и отправилась в комнату. Я немного почитала ей перед сном и, пожелав спокойной ночи, сказала, что тоже иду спасть.

Когда за стеной раздалось мерное дыхание спящего человека, я поднялась и зажгла свечку. На цыпочках, чтобы не разбудить старушку, пробралась на кухню. Подкинув на еще красные угли пару поленьев, чтобы не замерзнуть, приступила к исполнению задуманного.

Тщательно вымыв стол, я уверенно начертила звезду. На сей раз вышло удачно, видимо опыт сказывается. На середину выставила ящичек с припасенной еще днем землей. Поразмыслив, я решила смешать все имеющиеся у меня семена цветов. Посадила их в землю, полила теплой водой, зажгла свечи и начала читать заговор, стараясь четко произносить слова.

Я ожидала, что, как и в прошлые разы, результат появиться сразу де, но нет. Я ждала, ждала, да так и заснула, положив голову на руки.

– Вот это да! – раздался восторженный крик, и я, спросонья ничего не понимая, попала в медвежьи объятия старосты. – Алесс, скажи, мне это чудится?

Я растерянно посмотрела туда, куда указывал дядюшка Влас. В ящике цвели буйным цветом ромашки, лаванда, васильки и другие цветы. Обыкновенные цветы нормального размера.

На меня пахнула перегаром, когда он попытался меня поцеловать. Я отпрянула, а затем оглянулась, пытаясь найти, куда спрятаться. Рядом, держась за стол, чтобы не упасть, стоял братец и ухмылялся, как кот, объевшийся сметаны:

– Ты?

Я утвердительно кивнула.

– Книга? – понимающе посмотрел на меня. – Ага, так я и думал!

А в это время староста любовался каждым цветком, нюхая каждый, дабы убедиться в их реальности. Осторожно касаясь лепестков пальцем, он гладил венчики. На лице блуждала счастливая улыбка.

– Верена, спасительница ты наша! – он утер набежавшую слезу и попытался облобызать мне руку. Я быстро спрятала ее за спину и отодвинулась подальше. Мало ли что взбредет человеку в таком состоянии!

– Как тебе удалось вырастить это чудо? И ты молчала! – продолжал он, пытаясь бухнуться передо мной на колени.

Я в ужасе скользнула за широкую спину брата, а тот, вредина, только смеялся:

– Так это же моя сестренка!

– Пойду, позову людей, – дядя Влас, заметно протрезвев, уже более уверенной походкой двинулся к двери. – Ну, уж теперь-то мы выполнили указ, будь он трижды неладен!

Через минут десять огромная масса людей заполонила дом. Каждый пытался лично убедиться, что цветы настоящие и живые. Попытку сорвать хоть одно растение староста безжалостно пресекал. Меня расхваливали на все лады за умение и смекалку, я же готова была провалиться сквозь землю, так как прекрасно понимала, что это всего лишь результат везения и ничего более.

Дав людям вдоволь налюбоваться чудом, староста Влас велел сыну принести из дома две большие корзины. В одну из них он поставил ящичек, а второй – закрыл сверху, дабы не помять бутоны. Взяв за ручки с двух сторон, он и дядя Андрис вынесли на улицу получившуюся конструкцию, где уже ждали сани с Витеком на облучке. Его лучшая пара лошадей рыла копытами снег, готовая в любой момент сорваться с места, но до поры сдерживаемая твердой хозяйской рукой. Бережно поставив драгоценную ношу на скамью, они сверху укрыли ее шубой, чтобы сохранить тепло. Дядя Влас уселся рядом.

И только тут мне пришла в голову мысль, которая мигом убила всю радость. Я кинулась на улицу, чтобы предупредить об опасности старосту, но меня перехватили на полпути бабушка Мирра и Валисса с просьбой дать одной мазь для суставов, а другой сироп от кашля для сына. Шансов вырваться не было. Но что было делать?

К счастью, мимо проходил любимый братец, поглощенный разговором с Котом.

– Эй, Алесс, – я схватила его за рукав.

– Чего тебе? – недовольно буркнул он.

– Предупреди дядюшку Власа, пока он не уехал, чтобы поторопился отвезти цветы. Главное, чтобы он настоял на немедленном получении грамоты об исполнении указа и, не задерживаясь, вернулся, – заставив нагнуться, прошептала ему на ухо.

– К чему такая спешка? – удивился он.

– Понимаешь, если цветы выросли за одну ночь, то и завянут так же быстро, – озвучила я мысль, что не давала мне покоя. – Не знаю, как долго они продержаться.

Насколько хмельной не был брат, а сразу же оценил опасность и тут же метнулся к саням. Так же, как и я, шепотом изложил мои догадки. Староста озабочено нахмурился и, наклонившись вперед, коротко посоветовался с Витеком. Тот согласно кивнул и стегнул коней. Лошади рванули с места так, что дядюшка Влас неуклюже завалился на скамью, умудрившись все же не задеть корзины.

Я проводила взглядом быстро уменьшающиеся в размере сани и занялась своими обязанностями.

Видя, что более ничего интересного не происходит, люди стали расходиться по домам, по дороге обмениваясь впечатлениями.

– Верена, я ухожу к Мирре, – предупредила бабушка, кутаясь в теплый пуховой платок, и чмокнула меня в щеку. – Будь умницей, я скоро вернусь.

Сказано это было таким тоном, будто обращаются к маленькому ребенку, но тут же лукаво подмигнула. Взяв под руку подругу, она проплыла мимо с видом королевы.

– Бабуль, – таинственно шепнула я. Она вопросительно подняла бровь, – не забывай под ноги глядеть. А то ты так нос задрала, что можешь споткнуться.

Она захихикала как девчонка и погрозила пальцем.

Убедившись, что все покинули дом, я привычно принялась за уборку. Натоптали-то, натоптали! Подмела и вымыла пол, вытерла и расставила по местам посуду. Много времени пришлось уделить столу – чертеж на нем никак не желал отмываться. Пришлось его соскребать ножом, впрочем, как и воск, накапавший со свечей. За этой работой я так вымоталась, что просто мечтала быстрее закончить уборку и передохнуть. Оставалось вытереть пыль. Закончив в кухне, я решила заодно убрать пыль и в комнатах.

Однако в своей комнате мне показалось, будто зеркало мутное. Взяв на кухне бутылку с уксусом, я приготовилась натереть поверхность до блеска, как вдруг мне почудилось, что вместо моего отражения мелькнула чужая фигура.

– Верена, – послышалось мне за спиной.

Я обернулась, но сзади никого не оказалось. Я пожала плечами и вернулась к прерванному занятию. Когда сильно устанешь, что только не привидится!

Начистив до блеска зеркало, я перешла к каминной полке. Аккуратно переложив на кровать глиняные фигурки, подаренные мне летом сыном Валиссы, перешла к последней части уборки.

– Ну вот, теперь можно и передохнуть, – удовлетворенно произнесла я, последний раз проводя тряпкой по полке, смахивая пылинки.

Я бережно стала расставлять на свои места глиняных утят и коровок, когда опять услышала вкрадчивый голос, звавший меня по имени.

– Верена, ответь.

От неожиданности я выронила из рук одну из фигурок.

– Кто здесь? – испуганно спросила я.

В комнате по-прежнему кроме меня никого не было. Сердце стучало, как у зайца.

– Надо пойти выпить чаю и отдохнуть. А то уже разные голоса мерещатся, – вслух сказала я, стараясь успокоиться.

Я направилась к кухне.

Проходя мимо, я невольно бросила взгляд в зеркало. Вдруг оно покрылась рябью, будто в воду кто-то бросил камень. Я застыла, не в силах отвезти глаз от происходящего. Когда поверхность зеркала успокоилась, увидела перед собой уставшее лицо господина Лутия.

– Наконец-то ты отозвалась.

– Г-господин Лутий, это вы? Но как?

– Конечно я. А ты думала, что это кто-то другой? – тонкая улыбка промелькнула на его губах и исчезла. – Давно хотел использовать для разговора зеркало, но ты не отзывалась. Я-то думал, что все девушки в твоем возрасте любят вертеться перед зеркалом.

Я почувствовала, как у меня вспыхнули щеки. Я не Иллина, не так часто им пользуюсь, только по необходимости.

– Разве можно разговаривать через зеркало?

– А чем мы сейчас занимаемся? – он вопросительно поднял бровь. – Для людей, пользующихся магией, это обычное средство связи. Разве ты не знала?

– Не-ет, – помотала головой.

– Ах, да. Я же забыл, где ты выросла, – хмыкнул некромант.

Во мне колыхнулась обида. Ну и что, что я выросла в деревне! Это не значит, что я тупая или глупая.

– Не обижайся, – серьезно поглядев на меня, сказал господин Лутий. – Я не хотел тебя обижать, да и некогда. Ты лучше скажи, у вас в деревне ничего странного в последнее время не случалось?

– Нет, все как обычно.

– Подумай хорошенько. Это очень важно.

– Ничего странного не происходило, – уверила я.

– Может, приезжали какие-нибудь незнакомцы?

– Нет, никого незнакомого я не видела. А что случилось? – я начала беспокоиться. Уж больно этот разговор походил на допрос.

– В последнее время в вашем районе были отмечены большие выбросы магической энергии. Магический Ковент очень обеспокоен, если так будет продолжаться, последствия будут не шуточные, – он устало потер ладонью лицо.

Тут я заметила, что у него под глазами собрались мешки, а сами глаза покраснели, как после нескольких бессонных ночей. Приглядевшись внимательней, я заметила, что мантия на его плечах помята, а рукава покрыты какими-то бурыми пятнами. Похоже, ситуация серьезная!

– А что это за выбросы такие? – полюбопытствовала я.

– Понимаешь, пространство наполнено магической энергией. При использовании магических заклинаний и проведении любых ритуалов эта энергия либо поглощается, либо излишек выбрасывается в окружающую среду, – пояснил он.

– Значит, по изменению этого уровня можно узнать, кто и где колдует? – после некоторого раздумья уточнила я.

– Молодец, ухватила суть, – удовлетворенно улыбнулся некромант. – Не зря я тебя рекомендовал. Ответ на твой вопрос: только примерный район. В остальном, нужно разбираться на месте.

– А можно как-то узнать, что за магия применялась?

– Мы предполагаем, что это была магия времени.

Вот тут я покраснела. Неужели, это из-за моих опытов? Ну, братец, ну провокатор! Это ведь он подбил на эксперимент.

– Погоди, милая, – услышала я вкрадчивый голос. – Уж не ты ли магией баловалась?

Я помотала головой, не решаясь посмотреть в зеркало.

– Ну-ка посмотри мне в глаза, – я подчинилась приказу. – А теперь рассказывай правду.

Мне ничего не оставалось, как выложить все как на духу. Когда я заканчивала повествование, возникло ощущение, будто целый воз свалился с плеч. Но как же мне было стыдно!

– Дурочка, – отсмеявшись, сказал господин Лутий, вытирая выступившие слезы. – То, что ты пыталась наколдовать – баловство. Да в Академии подобный фокус могут продемонстрировать любой первокурсник! Ну, надо же, не ожидал от Его Величества такого оригинального способа пополнить казну. Хорошо, что рассказала, я позабочусь, чтобы у вашего старосты не возникло проблем при вручении цветов.

– Спасибо, – несмело улыбаясь, поблагодарила его, до конца еще не веря, что все обошлось.

– Однако, – уже без смеха продолжил он, – это не решает вопроса о том, кто же балуется такими опасными заклинаниями. Такой сильной отдачей обладают лишь небольшое количество, и они не входят в список доступных.

Подумав немного, я решила рассказать о последней встрече с сестрицей в замке барона.

По мере рассказа с каждой минутой лицо некроманта все больше и больше мрачнело. По ходу повествования, он часто меня останавливал, задавая вопросы, уточнял те или иные детали. Когда я описывала перемены в поведении барона, он, качая головой, начал шепотом говорить что-то про коэффициент смещения и другие непонятные понятия. Несколько раз заставил описать изменения во внешности, он глухо застонал, схватившись за голову.

В сердце закрался страх.

– Все так серьезно? – испуганно спросила я.

– Ты даже не представляешь насколько, – ответил он и, попрощавшись, добавил: – Мне срочно нужно сообщить о случившемся в Ковент. Не забывай почаще заглядывать в зеркало, я скоро с тобой свяжусь.

Поверхность зеркала стала мутнеть, скрывая образы. Я повернулась, чтобы уйти, но меня остановил голос:

– Верена!

– Да?

– Ни в коем случае не езди в замок. И других отговори, если кто надумает туда отправиться. Будь осторожна!

И вновь в зеркале отражалось лишь мое удивленное лицо.

Какое-то время мне понадобилось, чтобы придти в себя от свалившихся на голову новостей. По мере усвоения известий меня обуяла страх за родных и жажда действий. Хотелось немедленно что-то сделать, куда-то бежать, кого-то спасать. Останавливало то, что я не знала, что нужно делать. Я прекрасно сознавала, что, бестолково сунувшись, лишь ухудшу ситуацию. Но и сидеть без дела не могла.

А еще очень хотелось выговориться, поделиться с заботами хоть с кем-то. Но только не с бабушкой. Она не в том возрасте, что бы лишний раз ее волновать. Матушку и отчима тоже не стоило тревожить, не известно, что они выкинут, узнав об опасности, нависшей над их любимицей. За своего цыпленка и курица – зверь.

Так ничего и, не надумав, я решила выйти на улицу. Может, на свежем воздухе в голову придет что-нибудь дельное. Но стоило открыть дверь и выйти на крыльцо, как в голову попал довольно увесистый снежок.

– А ну, кто это? Узнаю, уши оборву! – оглядываясь, прокричала я.

В ответ раздалось ехидное хихиканье. Буквально скатившись с крыльца, я метнулась в ту сторону, откуда доносился смех. Но стоило только выбежать на открытое пространство, как меня стали обстреливать уже со всех сторон. То тут, то там из-за сугробов показывались головы проказников. Вот мелькнула лохматая голова сына Велиссы, за углом соседнего дома Кот приветливо махнул рукой и, тут же слепив очередной комок, метнул в меня. Ага, а вот за телегой приподнялся братец, выискивая взглядом очередную цель. Так и знала, что без него не обошлось! Скорее всего, именно он и был организатором данного безобразия.

Наклонившись, я подхватила горсть снега и скатала снежок. Прищурившись от слепившего в глаза солнца, я высматривала мишень. Заприметив за сугробом шевеление, я, не слишком надеясь на удачу, метнула снаряд.

– Это хто тут хулюганит?! – раздался возмущенный голос бабки Мирры. – Ужо я щас!

– Ой, – испуганно пискнув, я поспешила спрятаться.

Вокруг, то там, то здесь раздавалось сдавленное хихиканье. На секунду из-за поленницы показался ухмыляющийся Кот, показывающий большой палец в знак одобрения. В ответ я погрозила пальцем. Но этот нахал еще больше расплылся в ехидой улыбке.

– А ну, шельмецы, покажитесь, кто тут такой меткий? – между тем ругалась старушка, потрясая клюкой. – Узнаю, скажу родителям, чтобы научили уму разуму. Эх, лета нету, а то крапивкой-то да по голому заду. То-то была бы наука! А то ишь, совсем от рук отбились!

Растерянно оглядевшись и не найдя упомянутых шельмецов, она, что-то бормоча под нос, тяжело оперлась на свою палку и поплелась к соседнему дому. Она выглядела настолько беспомощно, что меня начала грызть совесть. Пусть я не целилась специально в старушку, но это был именно мой снежок. А если бы на ее месте оказалась бабуля?

Я выбежала из своего укрытия и поспешила к бабке Мирре.

– Здравствуйте, бабушка Мирра! – поздоровалась я и предложила ей опереться. – Давайте я вас провожу.

Дальнейшее оказалось для меня полной неожиданностью.

– Ах, вот это кто! – торжествующе воскликнула бабулька и ухватила меня за ухо. – Попался! Так я и думала, что безнаказанно обижать старух совесть не даст, сам вылезешь.

– Ой, больно!

– Веренка, ты что ли? – приглядевшись, изумилась она. – Вот уж от кого не ожидала!

– Бабушка Мирра, простите. Я не специально, – потупившись, пробормотала я. – Я думала, что это кто-то из мальчишек.

– Думала она, – хмыкнула старушка, не выпуская ухо. – Тебе о женихах давно думать пора, а не о детских шалостях. Ладно, уж, – смилостивилась она, – иди. Но бабушке твоей я все равно скажу!

Неожиданно в меня буквально с разгону врезалось неопознанное тело, при ближайшем рассмотрении оказавшееся сыном Велиссы. Я придержала его рукой, чтобы не упал.

– Куда летишь?

Он сдвинул на макушку, съехавшую было на глаза старую меховую шапку, шмыгнув, утер нос рукавицей и лишь за тем выпалил:

– Веренка, там такое... Такое...

– Что случилось? – всполошилась я.

– Пошли со мной, – он потянул меня за руку. – Сама увидишь.

Я сорвалась с места.

– Стойте. А как же я? – убегая, услышала я за спиной. – Меня забыли.

Задыхаясь, я бежала за мальчишкой, но куда там! Он давно обогнал меня и скрылся за домами. Однако в направления ошибиться не могла, ибо до меня донеслись шум и крики о помощи.

– Караул! Помогите! Люди добрые, убивают!

Собрав последние силы, я поспешила на зов.

По улице, не разбирая дороги, бежала Ясинка, высоко задрав подол, чтобы не путаться. Из огромных валенок торчали тонкие посиневшие голые ноги. Никакой шубейки или еще какой теплой одежды не было и в помине. Из-под сползшей косынки выбивалась растрепанная коса, обычно уложенная корзинкой на голове. По всей видимости, она, в чем была, в том и выскочила на улицу. За ней с руганью гналась Валисса, потрясая широким ремнем.

– Стой, гадина! Что ты, дрянь такая, ребенку наплела?

– Убиваю-у-ут! – вопила женщина, уворачиваясь от ударов.

Кругом стояли соседи, наблюдая за разыгравшейся драмой. Никто и не подумал вмешаться. Я рванулась, чтобы помочь бедной женщине, но меня перехватили и сжали в объятиях. Я пару раз дернулась, но руки крепко держали, почти лишая возможности сбежать.

– Не вмешивайся. Без тебя разберутся, – выдохнул мне в ухо Вульф.

Тем временем Ясина поскользнулась и неловко упала. Вдова тут же подскочила и стегнула ее ремнем по ягодицам. Раз, другой. Женщина выла на одной ноте, не пытаясь сопротивляться, но, улучив момент, подхватилась и снова побежала.

У меня на глаза наворачивались слезы. Ну, почему никто не вмешивается? Разве можно так равнодушно смотреть на избиение человека?

Я задергалась сильнее.

– Пусти, пусти! – упрашивала я, но Вульф все сильнее стискивал, не давая вырваться. – Надо их остановить.

– Тише, если сунешься, сама под раздачу попадешь.

Кто-то подставил подножку, и женщина снова оказалась на земле. Валисса замахнулся, Ясина испуганно сжалась, но удара не последовало.

– Валисса, прости меня, – она подняла залитое слезами лицо, продолжая всхлипывать, но в глазах не было ни капли раскаяния. – Ну, виновата.

– Ехидна, тварь подколодная! Это ж надо, что удумала. И как у тебя только язык поганый не отсох! – ярилась вдова, но экзекуцию прекратила.

Ясина на оленях подползла к ней и ухватилась за подол:

– Прости, не думала, что все так получиться.

Та брезгливо отдернула подол, и, плюнув в сторону Ясинки, повернулась к той спиной. Едва она отвернулась, как неблагодарная женщина вскочила и толкнула ее в спину, повалив на снег. Однако вдова не растерялась, и скоро по снегу покатился клубок тел. Драка возобновилась с еще большей силой. То одна, то другая оказывалась сверху, лупя изо всех сил соперницу либо таская за волосы.

– Вульф, а почему они дерутся? – спросила я.

– Ну, наконец-то разумный вопрос. Правда, его следовало задать прежде, чем вмешиваться в чужую ссору, – недовольно проворчал оборотень.

– Я же не вмешалась, – в моем голосе прозвучало возмущение, на которое он не обратил ни малейшего внимания.

– Это отнюдь не твоя заслуга, – услышала в ответ.

– Хорошо, ты прав. Я должна была подумать, – извиняющим тоном сказала я.

– А ну, расходись! – в толпу, собравшуюся поглядеть на дерущихся баб, вклинился дядя Андрис и начал разгонять народ. – Идите по домам! Ишь, нашли развлечение!

Затем подошел к катающимся по земле женщинам и растащил их по сторонам. Однако, это было нелегко! Они никак не желали успокоиться.

– Ведьма! – поправляя платок на голове, заявила Ясинка. – И что ты на меня взъелась?

– За что? А кто моему сыну заявил, что его отец и не отец вовсе? Будто я его от лешака прижила? Не ты? – разгневанная Валисса попробовала опять кинуться на соперницу, но дядя Андрис не дал такой возможности, удерживая ее изо всех сил.

– А что, это не правда? – видя, что обидчица не может до нее добраться, Ясина совсем осмелела. – Что тебя летом в лес-то тянула, да все вечор? Скажи еще, цветок папоротника искала?

На ее лице появилась такая пакостная улыбка, что даже мне захотелось ее ударить. А уж вдова разъярилась так, что теперь ее удерживал от дальнейших попыток возобновить драку не только дядя Андрис, но и Витек с мельником.

– А не твой ли муж упырем по селу ходил? Страх! Как живы остались! Не дай Единый, деток пожрал бы.

– Про деток вспомнила! Не твоего ли сына он тогда спас? Не помнишь? – возразила Валисса.

– Сам же, небось, туда моего дитятку и загнал, – не уступала та. – Зуб даю, ты его на моего сынка и науськала, за то, что он твои яблоки рвал.

– Воспитывать ребенка надо да следить, чтобы по чужим садам не лазал.

– Лю-у-ди! Слышали, она сама призналась, что моего ребенка упырю отдать хотела! – тут же откликнулась Ясина.

– Ах ты, холера! Вывернула слова наизнанку! Теперь меня виноватой выставить хочет! Не слушайте ее, люди добрые! Врет, да не краснеет.

– Это я-то вру? А кто некроманту приезжему авансы давал? – наступала Ясина, чувствуя молчаливый интерес окружающих.

– Какие авансы? Какие авансы? – опешила вдова. – Староста сам его ко мне на постой определил, а теперь на меня наговариваете? Не было ничего!

– Да знаем мы, как не было!

Вдруг мы заметили, как с другого конца деревни бежит мальчишка. Тут дядя Андрис допустил ошибку, отвлекшись на минуту. Почувствовав, что ее держат, не так сильно, как раньше, вдова вырвалась и влепила обидчице пощечину.

– Теть Валисса, там Кот вашего сына ведет!

– Сыночек! Лекс! – вскрикнула женщина и, мгновенно забыв о Ясинке, подхватилась и побежала к дому.

Решив, что вдову не стоит оставлять в таком состоянии без присмотра, я устремилась за ней. Как ни странно, Вульф не стал останавливать, но все же последовал за мной.

Около дома Валиссы ни Кота, ни парнишки не оказалось. Плачущая женщина обежала все комнаты, зовя ребенка, но ответом была тишина. К счастью, Вульф заметил из окна, как в дальнем конце улицы появились пропавшие, и указал расстроенной женщине. Она метнулась в дверь, и через мгновение, стояла на коленях и обнимала смущенного мальчика.

– Куда же ты убежал, глупенький?

Парнишка молчал, насупившись, но, получив вразумляющий подзатыльник от своего спутника, вымолвил:

– А чего..., – но, увидев сжатый кулак, которым исподтишка продемонстрировал Кот. – Мам, я не думал, что ты будешь волноваться. Просто хотел побыть один.

Я улыбнулась. Похоже, профилактическая беседа была успешно проведена. И усвоена.

– Посмотри на себя: обувь мокрая, шарфа нет. Ты же мог заболеть! – меж тем причитала его мать. – Голодный! Живо пошли домой. Тебе нужно согреться.

Она ухватила мальчика за руку и поволокла к дому. Впрочем, он не слишком-то сопротивлялся.

– Ну, все! Спектакль окончен. Пошли домой, – оборотень толкнул меня плечом и невесть чему усмехнулся.

Я кивнула головой и повернулась к дому, но он остановил меня, схватив за руку. Я обернулась.

– Погоди! – Вульф взял в ладони мое лицо. – У тебя тут грязь.

Послюнявив палец, он принялся оттирать пятнышко со щеки. Долго оттирал, я бы за это время успела до дому добежать и умыться.

– Ты скоро?

– Уже все, – с какой-то неохотой откликнулся он и опустил руки.

Я недоуменно посмотрела на него, но он небрежно пожал плечами и зашагал по улице. Я постояла пару мгновений и бросилась следом.

– Ты чего? – ухватив его за рукав, попыталась добиться от него, что происходит, но оборотень, по-видимому, был на что-то обижен и не отвечал. Подумав, что на надутых воду возят, я решительно выбросила из головы непонятное поведение Вульфа в последнее время. Похоже, что мне никогда его не понять.

Мы дошли до дома, но он так и не проронил ни слова, а стоило только прийти, как позвал Алесса. Они долго шепотом переговаривались, причем брат то и дело бросал на меня насмешливые взгляды, а оборотень мрачнел все больше. Дослушав до конца, братец стал тихо хихикать, пока не получил локтем под ребра от приятеля. Фыркая от сдерживаемого смеха, он хлопнул Вульфа по плечу, и они ушли.

Проводив их недоуменным взглядом, я пожала плечами и решила заняться оставшимися домашними делами. Их ведь никто не отменял. Однако все благие начинания пошли прахом, едва я подошла к дому.