Текст книги "Прокурор дьявола. Жатва"

Автор книги: Майя Астахова

Соавторы: Эльдар Дейноров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)

Глава 10
День города

Санкт-Петербург,

май 2005 год.

– И у кого какие предположения? – спросил Рэкки, когда осмотр на месте был закончен.

– Предположение первое – нас хотят сбить со следа, – задумчиво протянул Алекс. – Вот был такой случай пару лет назад…

Досказать, какой именно случай, ему на сей раз не дала Татьяна.

– Все бы тебе случаи… Мне кажется, это неверно. Как ты думаешь, почему выбрали именно этого доктора? Не потому ли, что он не стеснялся брать взятки? И этикетка – именно на коньячной бутылке – наверняка ведь взятки он и коньячком получал. Вряд ли это случайность.

– И что ты думаешь? – спросил ее Рэкки.

– Думаю, он просто уничтожает всех, кого считает врагами. И неважно, маг это или простой смертный. Ему существенно, что человек совершил то, что он считает преступлением – и не был осужден за это.

– Я, пожалуй, считаю также, – сказал Корвин. – Он должен бы все тщательно подготовить: дело даже не в коньячной бутылке. Нужно было выбрать именно этого реаниматора – а ведь в больнице их много. И остальных докторов хватает. А у кого-нибудь из хирургов наверняка были неудачные операции, да не по одному разу. Но их он не выбрал. Возможно, по его логике, неудачная операция – это всего лишь случайность. А вот взятки – преступление…

– Может быть и так, – Рэкки хранил непроницаемый вид.

– Именно. За один день такого доктора не отследишь, даже если нас захотели сбить со следа. Значит, это какие-то плановые акции. В любом случае, сейчас надо поднимать материалы по обычным убийствам, – решительно заявила Татьяна.

– Так и сделаем, – Рэкки набрал номер телефона. – Сергей, тут у нас возникли проблемы… Ты сейчас где? А, в центре… Ладно, слушай, что получается…

Он в двух словах пересказал ситуацию.

– Сможешь поднять архивы?

– С удовольствием, – ответили на том конце линии.

– Тогда жду результатов, – Рэкки дал отбой и обернулся к своей команде.

– По машинам… Я еще и наших информаторов запряг. Пусть ищут аналогичные случаи – убийства, самоубийства, несчастные случаи. Пускай перетрясут весь город, нужны материалы.

– Надеюсь, не для отчета перед Цибуленко? – насмешливо спросила Татьяна.

– Не думаю. Полагаю, они там сами носом землю роют, потом можно будет сравнить, что и как накопали. Думаю, нас ждет небольшой сюрприз…

Сюрприз не замедлил случиться уже к обеду. После первых же звонков информаторов выяснилось, что прошлая зима и весна были совсем не таким полным штилем, как казалось «стражникам». Странных убийств и самоубийств в городе происходило великое множество, и в пятнадцати случаях фигурировала фраза:

СЕГОДНЯ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!

Иногда это было надписью на стене, иногда – запиской, полученной от анонимного адресата.

Но никакого единого уголовного дела никто не заводил. Более того, по большинству случаев и вообще не заводились дела – просто с людьми происходили самые разнообразные несчастья.

– Неплохо бы раскопать биографии хоть кого-нибудь из них, – проговорил Рэкки, когда на его столе появилась груда распечаток из центра общественных связей. – Ведь наверняка окажется какое-нибудь очень темное пятно…

– Уже есть. Информатор сообщил, что некто Григорьев – падение с крыши в пьяном виде – привлекался по подозрениям в торговле наркотиками. Но материалов было недостаточно…

– Это для милиции недостаточно, – усмехнулся Рэкки, – а вот для нашего убийцы – в самый раз!

К вечеру выяснилось, что «темные пятна» биографии действительно есть почти у каждого, кому досталась предупредительная записка. Правда, не все фигуранты могли быть осуждены. Больше того – иные «честно работали» на государство, правда, выполняли свою работу так, что жуть брала.

– Есть еще один странный случай, не смертельный, хотя, пожалуй, хуже, – докладывал Алекс. – Одна девица, бывшая фотомодель, которая сидит в сумасшедшем доме… Сидит крепко, никакой регрессивный гипноз там уже не поможет. Дело в другом – у меня есть показания водителя маршрутки, который ее подвозил. Честное слово, как сам мужик туда же не загремел! Мне Корвин прочел – это нечто!

– Геронтофагия? – спросил Рэкки, пробежав глазами протянутую ему очередную распечатку.

– Именно. Вот только наши волколаки живут неподалеку от той остановки маршрутки, о которой говорил водитель. Я попросил Коляна оторваться от его печальной «маяты животом», выглянуть на улицу и посмотреть, что да как. Догадываешься, какая надпись была на остановке? Конечно, ее уже заклеили объявлениями, но все равно видно…

Рэкки невольно усмехнулся, представив, как Коляну пришлось выполнять просьбу – бегом, и как можно быстрее.

– Он ничего не напутал впопыхах?

– Нет, это исключено. А теперь представь, много ли в Питере людей, способных взять – и просто так вызвать у нестарого человека мгновенную геронтофагию? Круг сужается, убийцу надо искать среди очень сильных магов.

– Полагаю, из Диких?

Алекс помедлил с Ответом.

– Да, наверное – из диких. А может – из Сообщества, думаешь, там нет недовольных? Или… – он, не договорив, очень серьезно и почти что мрачно посмотрел на Рэкки.

– Я бы не стал подозревать кого ни попадя, – отозвался шеф «Утгарда». – Ты думаешь, у нас тоже есть… недовольные?

– Недовольные, Рэкки, могут быть везде. Я, конечно, молод рассуждать, но не стал бы никого сбрасывать со счетов. Даже – тебя. Даже – себя самого. Думаешь, почему так быстро заработала наша машина именно сейчас? Потому что прибыл высокий московский гость, об этом все знают, все хотят показать, что мы лучше, чем Сообщество, не только в моральном плане, но и в работе. Хотят переиграть врага на его же поле. А до того? Кор – тот весь звереет, когда выясняется, что мы где-то мышей не ловим. Я, – голос Алекса стал ниже, – даже свое собственное начальство, даже главу «Асгарда» не стал бы сбрасывать со счетов.

– Да, Алекс, должно быть, рак на горе таки свистнул, – пробурчал Рэкки. – Раз уж ты такое говоришь… Самое интересное – у всех наверняка будет твердое алиби. А обижать людей подозрениями мы не должны.

– И что ты предлагаешь сделать?

– Попробуем один метод. Контролируемую утечку информации.

– Это тебе Кор предложил?

– Он и Таня. Не беспокойся, больше об этом вообще никто не должен будет знать. Да, москвичу тоже необязательно сообщать. А потом мы вчетвером отследим ситуацию… Ты девицу этого самого Яна из изолятора выпустил?

– Тьфу ты, черт! Не до нее было сегодня, не до промывки ее мозгов! Вот зараза, только этого и не хватало. Ладно, я сейчас…

– Погоди. А может, не надо ей мозги промывать, – лицо Алекса стало неожиданно хитрым. – Пускай эта Ларочка немного поработает на нас.

И он тихо сообщил Рэкки детали своего плана.

– А если убийца не выдаст себя?

– Значит, круг подозреваемых сузится до нас четверых. Или же – до неизвестного дикого мага…

– Придумано неплохо. Только, сдается мне, убийства будут продолжаться и впредь, – задумчиво проговорил шеф «Утгарда».

– Вряд ли. Не забывай о психологии. Как мне кажется, наш убийца помешан на идее всеобщей справедливости. И если он узнает, что невиновному хоть что-то угрожает…

– А с чего это вы так решили?

– А вот с чего. Ни в одном из случаев не было и намека, чтобы пострадал хоть кто-то, не относящийся к делу. Все убийства – это, так сказать, точечные бомбардировки. Это не террорист, готовый положить уйму народа, лишь бы взорвать какого-нибудь ненавистного персонажа. Здесь дело в другом…

– И что он сможет предпринять?

– Да хоть нападение на наш офис – если будет уверен, что невиновный – у нас. Или же – а это еще очевидней! – совершит громкое убийство. В любом случае, мы можем смело говорить – поиск преступника завершен, наше дело – взять его. А Сообщество, заметь, туда не полезет, у них с кромкойотношения не самые лучшие, так что брать «преступника» придется именно нам. И ему ничего не угрожает.

– А тебе известно, где он сейчас?

– Ну, не на данный момент, конечно, – проговорил Алекс, – но, в принципе, известно. Он – едва ли не единственный двуногий в Собачьей Слободе, и уходить оттуда, вроде, не собирался.

– Ладно, пускай будет так, – решил Рэкки. – Иначе мы будем ловить убийцу до второго пришествия, а Сообщество и сейчас-то еле удерживается от войны…

* * *

– Как это – уже нашли? – Казарский помотал головой, слыша голос в трубке. – Установили только что? И кто же это? Ни фига себе! А что, ты его уже допросил? А, поймать еще не успели? Тогда понятно!.. – он отложил трубку, и обернулся к Марине, сидевшей в машине рядом. Девушка ужасно устала за этот день, кажется, столь ударными темпами ей не приходилось работать за всю практику.

– Ну вот, преступник вычислен, – улыбнулся ей Казарский, но в его голосе не было ни капли веселья. – Классический случай – как поймать льва в пустыне. Делим пустыню на две половинки, потом еще на две – и так далее…

– И кто это?

– Ян, контрабандист. Ты должна его знать. Так что, собирали мы информацию – и все зря. Оказалось, Рэкки достаточно было как следует промыть мозги его бывшей подружке.

– Погоди, но ведь у него же – тот самый ошейник. Он не должен был уйти с кромки!

– А вот тут он нас взял и переиграл. Или кто-то помог ему сбежать. Вот только ума не приложу, а зачем ему все это понадобилось…

– А вы уверены в своей версии? – спрашивал по телефону Цибуленко.

– По крайней мере, это рабочая версия номер один. Сегодня же наведаемся в Собачью Слободу – днем там лучше не появляться, а вот вечером – безопаснее, – отвечал Рэкки. – Не желаете присоединиться? Пожалуй, можно будет провести вас на кромку.

– Ага – а потом ищи-свищи! – московский гость рассмеялся. – Нет уж, дорогие мои, ваше упущение – вы и ловите. А я уж как-нибудь здесь… А остальные версии прорабатываются? Или маньяки-убийцы – сплошь бывшие контрабандисты?

– Прорабатываются, – успокоил его Рэкки. – Но, процентов девяносто – это он.

– Ну, удачи вам, коли сами брать его идете, – хмыкнул в трубку Цибуленко. – Смотрите, чтоб не было как с тем мужиком, который медведя поймал…

– Уж как-нибудь постараемся, – хмуро произнес Рэкки, а затем отложил телефон. – Ну что, господа оперативники, все в сборе? Тогда – добро пожаловать в Собачью Слободу!

* * *

Найти кого-то, кто передал бы ответ Яна на письмо, было легче легкого – ну, разумеется, при условии, что умеешь воздействовать на сознание и желания людей. А Ян это умел.

Поэтому бывший контрабандист, выйдя из метро на канале Грибоедова, не пошел дальше здания с башенкой, где не так давно размещался Дом книги. Прохожих в летний день было много, и он, не торопясь, стал выбирать людей.

– Девушки, вы недавно в этом городе?

Молодой человек в кожаной куртке был, пожалуй, немного мрачновато одет. Но его обаятельная улыбка заставила двух подруг откликнуться.

– Мы, вообще-то, здесь живем, – сказала одна из них немного обиженно. Понятно почему – должны же истинные петербуржцы отличаться от всех остальных! И этот парень – наверняка приезжий – мог бы знать такие простые вещи!

– Вот и хорошо! – приезжий парень широко улыбнулся. – Тогда не подскажете, как пройти на Малую Конюшенную?

– Конечно, подскажу, – сказала девушка, которая выглядела чуть постарше подруги. – Это тут, рядом…

Больше по своей воле она ничего ему не сказала. Проконтролировать сознание двух подруг для Яна было легче легкого. Девушки остановились, ожидая дальнейших приказаний. Но, к их счастью, парень вовсе не был маньяком.

– Значит, так – вот письмо, которое нужно отнести одному парню. Он сейчас сидит в летнем кафе. Довольно молодой, скорее всего, будет в очках… – он постарался дать как можно более точное описание оборотня. – С этим управишься ты. Ответ передашь мне часа через два на «Маяковской», на выходе.

– …На «Маяковской», на выходе, – машинально повторила девушка.

– Молодец, выполняй!

И девушка отправилась с курьерским поручением. При этом выглядела она так, словно бы это поручение и было всем без остатка смыслом ее жизни. Мальчики, универ, клубы – ни о чем подобном она сейчас и не задумывалась.

– Теперь ты, – обратился Ян к старшей девушке. – С тобой мы проедемся сейчас до «Петроградской». Я поеду дальше, а ты выйдешь и отыщешь одно неприметное такое здание. Просто отдашь вахтеру пакет.

Девушка только согласно кивала.

Все было сделано именно так, как Ян и задумывал – однако же, случилась небольшая накладка, которой он не ожидал. Наверху, на выходе из «Петроградской», старшую девушку совершенно случайно перехватила одна из ее подруг. У подруги никаких магических данных не было и близко, но женские разговоры ни о чем – это вещь, иногда напоминающая стихийное бедствие. А распрощавшись со своей хорошей знакомой, девушка позабыла о задании Яна. Позабыла не напрочь: весь оставшийся день и весь вечер ей что-то мешало – так мешает камешек, случайно попавший в сапог. Наконец, придя домой поздним вечером, она вынула из сумки пакет – и поняла, что именно ей мешает. Нужно было… Нужно отнести… Почему-то это казалось ей очень важным и существенным. Но идти домой было поздно, а на пакете не было надписано никаких телефонов.

И девушка резонно решила, что пакет можно отнести и завтра. В конце концов, если эта контора работает в субботу, то она будет работать и завтра, в воскресенье. К тому же, этот странный парень говорил про какого-то вахтера. Значит, можно будет избавиться от пакета – и спокойно уехать.

Но утром снова были какие-то телефонные звонки и какие-то сверхнеотложные дела. В результате, пакет оказался у вахтера «неприметного здания» только на следующий вечер.

Если бы она выполняла задания точно и в срок, оперативная группа «Стражи» не отправилась бы в Собачью Слободу, а попыталась бы застукать настоящего убийцу врасплох. Но этого как раз и не случилось.

* * *

Если оборотня Адские Гончие собирались держать, не пущать, а в случае чего – разорвать, то в случае с оперативной группой во главе с самим Рэкки ничего подобного произойти просто не могло бы.

Рэкки стоило только шагнуть к стае – и псы попятились, понимая, что нашелся кто-то посильнее и помогущественнее их вожака. Но на этом торжество «стражников» и закончилось. Самого вожака не оказалось в Слободе.

– Значит, подались это мы в бега, – разочарованно произнес Рэкки, когда сознания псов были просмотрены, и выяснилось – Яна нет не только в Слободе, но, возможно, и на кромке.

Он был прав – последние «кадры» считанного сознания показали очень искаженное лицо Яна, который был без ошейника. И это значило, что контрабандист получил возможность передвигаться, куда ему вздумается.

Голос Рэкки прозвучал так, что стало понятно – попадись контрабандист сейчас, ничего хорошего его не ожидает.

– Неужели наша версия оказалась правдой? – пробормотал Алекс. – Вот уж никогда бы в такое не поверил! Во все что угодно, но не в это…

– Тогда тем более объявляем перехват, – сказал Корвин. – Он, судя по всему, недавно был здесь, значит, вряд ли успел ускользнуть…

– Думаю, и не ускальзывал вовсе. Сидит где-нибудь в Питере – у нас, в реальности, – и посмеивается, – у Рэкки был к Яну свой счет, поэтому он предпочел бы, чтобы контрабандист оставался в ссылке навсегда – или, по крайней мере, как можно дольше.

– А завтра – День города, – задумчиво проговорил Корвин. – Как правило, большие неприятности случаются именно в праздники…

Возражать ему никто не стал.

* * *

– Ну вот, преступника отыскали без меня.

Марина была не чтобы сильно разочарована или огорчена, нет, конечно. Скорее, ею овладела легкая досада. Ведь казалось же, что она – на верном пути. А тут – убийца уже разоблачен, осталось только его взять. Как именно происходят такие операции, она уже знала. Но одно дело – участие в большом «боевой крещении», в котором принимает участие весь штат «Стражи». И совсем другое – пойти по следу самой.

И победить. И рассказать об этом… не кому-нибудь, а именно Сергею. Почему-то этот парень, не очень следящий за своим видом и похожий на системного администратора в каком-нибудь слабеньком Интернет-клубе, все больше и больше начинал ее интересовать. И далеко не только в качестве временного начальника.

И только сейчас девушка смогла признаться в этом себе самой.

– Да не огорчайся ты, – Сергей проговорил это утешительным тоном. – На наш век преступлений и преступников уж точно хватит! Поменьше бы их было. А этот парень, если не считать той истории с покушением на Игоря, сделал не самую плохую работу. Ты же сегодня сама убедилась – в его списке нет ни единого человечка, которого нельзя назвать сволочью.

– Но убивать – это не метод, – решительно сказала Марина.

– Да ну? Слушай, ты бы меня не разочаровывала, – Сергей немного напряженно рассмеялся. – Это ведь не твои слова, ты их где-то слышала… Ну, хоть бы процитировала что-нибудь известное, Толкиена, например…

– Это там, где Гэндальф говорит о том, что никого убивать – даже врага – нельзя, потому что этим не воскресить того, кого убил он?

– Верно. Ну, да, я совсем забываю, у тебя же множество друзей-неформалов. Только Гэндальф не прав. И профессор не прав.

– Почему? – Марине и самой казалось, что знаменитое высказывание чем-то неприятно. Но чем именно, она понимала не вполне.

– Потому что убивают вовсе не для того, чтобы кого-то воскресить. О том речи нет. А вот чтобы остановить того, кто губил души – надо иногда убивать. Чтобы живы и здоровы остались будущие жертвы. Чтобы они шли завтра на работу, даже не подозревая, что могли бы сделаться жертвой маньяка или террориста. Надо убивать, чтобы запугать тех, кто уже готов убивать, но все никак не может решиться. Он увидит, чем это кончается – и не решится, и до конца жизни своей останется нормальным человеком. Да, чтобы отомстить – тоже надо убивать… Иначе можно стать размазней – вроде нынешних европейцев. Учти, будет им политкорректность, и даже скорей, чем они, бедные, думают. Полыхнет там скоро, очень жестоко полыхнет. Может, уже в этом году.

Таким суровым лицо Сергея Марина еще никогда не видела. В нем промелькнуло что-то чрезмерно жесткое, что-то, что могло бы и напугать. И снова Марина невольно подумала, что он, вероятно – оборотень, причем – из кошачьих.

Впрочем, через мгновение и лицо, и голос Казарского стали беспечными, как почти всегда.

– Прости, ты и так сегодня устала, а тут еще я со своими нравоучениями…

Марина проговорила что-то вроде «нет-нет, ничего».

– Ладно, завтра, скорее всего, отдохнешь и от работы, и от меня, – рассмеялся Казарский. – И от моей опеки – тоже. Только лучше оставайся в офисе, а то… Пойми, убийцу пока еще не поймали, а этот типчик может действовать, как крыса, загнанная в угол. А впрочем, ты об этом и без того знаешь… Ты же его видела.

– Да уж, хорошего мало, – сказала Марина. – Ладно, будем завтра отдыхать культурно.

– Вот и замечательно. Приехали, теперь – до послезавтра, – улыбнулся ей Казарский. – Счастливой дороги, попутного ветра!

Марина успела как раз к возвращению оперативной группы. Все четверо вернулись очень недовольными и заинтригованными пропажей «ссыльнопоселенца».

– Ошейник он снял, – пояснила Таня, когда Марина спросила, пойман ли убийца. – Снял – и убег. Так что покушение – его работа, я почти в том не сомневаюсь. Ничего, долго не пробегает…

Марина только вздохнула завистливо. Убег – не убег… Но ведь Татьяна работает в оперативной группе, а она, стажер Крутицкая, сегодня весь день крутилась с бумагами. Сводки, данные… Скука, безобразная скука! И такое будет продолжаться изо дня в день – до некой загадочной поры, когда она обретет необходимый опыт.

«Да я к тому времени состарюсь!» – думала Марина, на секунду забыв, что та же самая Таня совсем не собирается стариться и выглядит лишь чуть старше самой Марины. А ведь по дате рождения она ей в бабушки годится.

Эти трезвые мысли пришли Марине перед сном. Впрочем, среди них была и одна нетрезвая: «А вот назло ему завтра пойду на эти самые народные гуляния!..»

Именно эта мысль и сбылась.

* * *

С утра Марина твердо решила нарушить добрый совет Сергея. Нарушить было просто, выполнить нелегко. Она набрала номер сестры.

– Алло, – послышался сонный голос Алки. – А, Мариночка, привет…

– Ты чего там спишь?

– Ой, знаешь, вчера в два ночи легла. Надо же готовиться, ты же понимаешь, что сейчас конкурс там – упаси Боже! – сестра, кажется, начала просыпаться.

«Конкурс… надо готовиться…» Если бы всего лишь год назад Марине сообщили, что Алка смогла произнести такие слова, Марина плюнула бы в наглую рожу тому, кто посмел над ней столь утонченно издеваться. Хорошо, если младшая сестра не готовилась делать аборт – спасибо и на этом!

Но этот год стал для Алки роковым. Точнее, даже не год, а те несколько дней, когда после посещения кромкиМарине пришлось болеть, лежа у себя дома под присмотром Алекса и Татьяны. Какие такие магические привороты-отвороты они использовали, Марина так и не знала, но факт остается фактом – Алка готовилась поступать! В вуз! В физмат! А своих довольно гнусных кавалеров послала ко всем чертям!

«Это был приворот к учебникам и книгам. Очень хорошая вещь. Проэкспериментируем на твоей сестре, а потом массово внедрим по всей стране», – полушутя-полусерьезно заметил Алекс, когда Марина в очередной раз готова была рассыпаться в благодарностях.

– Слушай, погода сегодня хорошая, – как бы между прочим заметила Марина по телефону.

– Ну… – Алка замялась. – Слушай, а ты не могла бы мне кое-что разъяснить. Там ведь еще и русский сдавать. Ты бы приехала…

– У тебя голова не болит? – спросила Марина.

– Если честно – болит, – призналась Алка.

– Значит так, – Марина решила, что все же на правах старшей сестры имеет право иногда покомандовать этим суматошным ребенком. – Мы поступим следующим образом. Закрываем учебники – это раз. Одеваемся по погоде – два. Выходим и ждем меня на выходе с «Владимирской» – это три. После чего идем вместе проветривать мозги…

– А как же?.. Я же должна, – попробовала возражать сестра.

– Ты должна быть здоровой, иначе никуда не поступишь! – значительно произнесла Марина, после чего и сама начала собираться.

Да, если бы Марина не знала ничего ни о «Страже», ни о Сообществе, ни о магии – то, увидев изменения, произошедшие с Алкой, поверила бы в какую угодно магию. Такого быть просто не могло – и, однако же, было!

Сестра показалась Марине и в самом деле заспанной и не слишком-то здоровой. Поначалу их разговор не клеился – все вертелось вокруг экзаменов, кажется, вокруг них вращался весь земной шар. Марина с трудом вспоминала школьный курс литературы, догадываясь, что сестренке сейчас приходится несладко. Сочинение, дорогие господа – это дело серьезное. Да и все остальное…

Марина вспомнила, что были такие странные времена, когда по одному учебнику для одного класса учились что в Калининграде, что на Дальнем Востоке. И ей показалось, что это было вполне правильно и логично. Теперь же с учебниками творился полный бардак – по крайней мере, так выходило со слов сестры. А с программой – и тем более. Теперь все можно было выбирать – вот только непонятно, зачем.

– Ох, и какой же дурой я была! – говорила Алка, ругая себя саму и время, когда она чаще держала в руках клубный билет-флаер, чем книгу. Теперь приходилось наверстывать упущенное. – Столько надо всего!.. Слушай, ты объясни, почему говорят, что третья тема – вольная – чуть ли не автоматически снижает оценки? Мне знакомые девчонки говорили…

М-да, год назад знакомые девчонки говорили только про моды да про мальчишек. Наверное, и теперь об этом говорят – только не с Алкой.

– А почему снижает? – непонимающе спросила Марина.

– Ну, считается, что ты не знаешь первых двух, и берешься за вольные рассуждения… – неуверенно проговорила сестра.

– Ага, а если берешься за первые две – значит, не умеешь рассуждать. А будущий физик должен уметь рассуждать. Скажи, тебе самой-то будет интересно писать про «Горе от ума» или про Онегина? Об этом же все уже сказано!

– Может, ты и права, – пожала плечами Алка.

Сестры решили пойти к Невскому пешком, благо это совсем недалеко. Конечно, перспектива оказаться в праздничной (и порядком поддатой) толпе Марину не особенно прельщала. Ну да чего не сделаешь ради здоровья родной сестры («И ради собственной независимости», – подумала она). А потом можно будет отправиться куда-нибудь в более тихий уголок города – просто побродить по Петербургу. Марина уже не помнила, когда она с сестрой последний раз вот так гуляла по городу. Может быть, когда Алка была маленькой…

– Слушай, ты была когда-нибудь у арки Новой Голландии? – спросила Марина.

– Нет, – замялась Алка. – Погоди, там был какой-то клуб, только с другой стороны… Да и там я не была сотню лет…

– Зато я была, – усмехнулась Марина, вспомнив пальбу в том самом клубе.

– Ну ни фига себе! Я учусь, а Мариночка по клубам! – Алка звонко рассмеялась, как будто и в самом деле поменялась с Мариной ролями.

– Не просто же так. Как-нибудь потом тебе расскажу… Так пойдем к Новой Голландии?

– Давай. А то я ведь плохо город знаю. Иногда девчонки между собой о чем-то говорят, а я даже врубиться не могу, о чем…

– Это пройдет, – успокоила ее Марина.

Они успели как раз вовремя – к карнавальному шествию. Когда-то, в далекие-далекие времена, на машинах, затянутых алым кумачом, провозили макеты на демонстрации. Теперь все было иначе – по Невскому проезжали актрисы в костюмах «века золотого Екатерины». Напрочь забыв о том, что их предков в «век золотой» пороли на конюшне разные Салтычихи. Поменялось все – только дух казенщины остался. Праздник проведен успешно, галочки где надо поставлены…

Марина поморщилась, глядя на это зрелище.

– Вроде должен быть парад духовых оркестров, – проговорила она.

– Давай посмотрим, – попросила сестра, правда, как-то не очень уверенно – она все еще как будто находилась там, в квартире, за учебниками.

Они неторопливо пошли к Адмиралтейству.

По дороге Алла пыталась узнать, кем все-таки устроилась Марина. Ясно, что работа у сестры – хорошая и подходящая, да к тому же еще и учеба…

– И когда ты все успеваешь? – удивлялась она.

– И сама не знаю, – улыбалась Марина, которая, естественно, не стала делиться с сестрой профессиональными тайнами «стражников». «Да уж какие там тайны, – думала она про себя. – Одно-единственное расследование – и то до конца провести не смогла…»

Когда они прошли по Аничкову мосту, миновав памятное Марине розовое здание Дома журналиста, позади послышалась барабанная дробь. Оркестры начали свой марш по Невскому.

– Как раз успеем дойти до Казанского, – сообщила Марина. – Там все будет и видно, и слышно…

Они и в самом деле остановились у бывшего Дома книги, когда первые из оркестров поравнялись с ними. Самым главным во время марша было не заглушать друг друга. Первыми, конечно, шли наши, а за ними выступали иностранные оркестры. Прошли странным, рваным и совсем не строевым шагом итальянцы с перьями на шляпах. За ними последовали голландцы – в яркой форме и меховых шапках не по сезону. Спокойным и медленным шагом выдвинулись вперед финны. У этих форма была серой и невзрачной на вид, зато, когда они начали залихватски отбивать рок-н-ролл на ударных инструментах, сразу стало ясно: байки о флегматичных и медлительных финнах – это байки и ничего больше.

И в тот момент, когда финны поменяли мелодию и заиграли марш времен Второй Мировой, Марина оглянулась – и оторопела. Шагах в десяти от нее стоял не кто иной, как Сергей – правда, не в своем вечном свитере, а во вполне приличной легкой куртке.

– Ал, подожди, я сейчас! – сказала сестре Марина и – сама не зная, зачем – двинулась к Казарскому.

Тот тоже заметил ее.

– Та-ак, безобразия нарушаем? – хмыкнул он. – Я так и знал, что ты пойдешь гулять, притом одна и без охраны. Хочешь на преступника нарваться? Его, между прочим, не словили…

– Ну, во-первых, не одна, а с сестрой… – начала было Марина.

– Ну, и девочку подставишь, – голос Сергея был слегка раздраженным.

– Что-нибудь случилось? – спросила Марина, которой отчего-то расхотелось возражать.

– Именно, – сообщил Казарский. – Только что, примерно час назад, один из наших союзничков-неприятелей – ты понимаешь, о ком я, – был тяжело ранен. Яном, кем же еще!.. Правда, выходной нам из-за этого не отменили… и на том спасибо. Так что тебе придется знакомить меня со своей сестрой – и давайте-ка держаться вместе…

* * *

Иногда все меняет какая-нибудь случайность и ерунда.

Например, то, что Ян не стал слишком долго отсиживаться на кромке. Причина была следующей. Конечно, в Собачьей Слободе у него был укрепрайон и новый дом – взамен старого, уничтоженного прошлой осенью. Конечно, сунуться к нему мог только кто-нибудь достаточно сильный, чтобы не испугаться милых обитателей Собачьей Слободы. Но сидя в Слободе, не узнаешь никакой информации о том, как обстоят дела в текущей реальности. А Яну именно этого и хотелось.

Интуиция его не подвела – стоило только покинуть Слободу и уйти с кромки, как туда наведалась делегация «Стражи». Интуиция не подвела и оборотня, когда тот отправил с курьершей послание: «Я полагаю, тебя наверняка начнут искать – и „стражники“, и Сообщество. Думаю, уже ищут…»

Но на этот случай у Яна было кое-что припасено – так, на всякий пожарный. Адские Гончие могут жить в текущей реальностине слишком долго – как правило, несколько недель. Но такого срока Яну было вполне достаточно. Поэтому он, перечитав послание оборотня и ухмыльнувшись про себя, отправился не в метро, а прошел по той самой Пушкинской улице, так хорошо знакомой Марине. Сперва спустился в небольшой магазинчик в подвальном этаже. Затем зашел во дворы, поднялся на чердак одного из домов.

Здесь еще до прошлой осени была его тайная ухоронка. Как правило, этот чердак посещался местными дворниками раз в год, а бомжи о нем знали не слишком-то хорошо. Оставалось одно – сделать ключ. На это способностей Яна хватало.

За дверью раздалось шевеление и глухое ворчание.

– Сейчас, Макс, сейчас… Все у нас будет в порядке, – говорил он.

Стоило только открыть дверь – и на бывшего контрабандиста налетел самый настоящий сгусток угольно-черной тьмы. Налетел не просто так, а с тихим ворчанием.

Ян погладил шерсть собаки.

– Ну, куда ж я без тебя! Ты же обратно в свой мир не попадешь, – говорил Ян, гладя жесткую шерсть зверя. – Поешь вот, подкрепись, нам с тобой ночь здесь пересидеть. Ищут они меня, сволочи! Ща найдут, конечно!..

Насколько велика опасность, Ян не подозревал. Больше того, он надеялся на совсем иное: истинный убийца уже отловлен по его наводке (впрочем, Ян предпочел бы, чтобы мантикор бежал – куда-нибудь подальше, желательно – в другую страну), «Третья Стража» готова окончательно простить Яна. Случай с господином Чеа они, пожалуй, спишут – «стражникам» такие типы поперек горла. Яну скажут что-нибудь вроде «иди и больше не греши!» (как же, разбежались!), а заодно – возьмут его под защиту от Сообщества. Что ж, так будет правильно, и все окажутся довольны – кроме оборотня, конечно. Но тому и поделом – ведь мог бы сразу снять с Яна чертов ошейник – и получить вполне искреннего союзника! Так ведь нет – решил, видите ли, затеять игру «ты мне – я тебе… может быть… когда-нибудь потом…» Вот пускай сам и отдувается.