Текст книги "Прокурор дьявола. Жатва"

Автор книги: Майя Астахова

Соавторы: Эльдар Дейноров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 35 страниц)

Глава 7
Операция «Крыса» на поле чудес

Санкт-Петербург,

2005 год.

«Математика – мера всех вещей», – любил он повторять фразу Пифагора. И это было действительно так. Только вот, похоже, те, кого он уничтожал, жили по законам больших чисел. Мало того, что их было много, так ведь существовало множество видов и подвидов всей этой мрази.

Он открыл папку-досье. С фотографии смотрел «в меру упитанный» мужчина под сорок, с уверенным, если не сказать наглым взглядом. Его поклонницы говорят, что этот взгляд «пронизывает насквозь». Врут, конечно. Точнее, им это кажется.

«Кажется, а креститься забывают», – поморщился убийца.

Впрочем, поклонницы будущей жертвы его нисколечко не интересовали – разве что в том плане, что этот тип, когда его настигнет судьба, должен оказаться один. Это – очень важно. Конечно, Дар позволяет стирать из памяти свидетелей кое-какие события – но лучше до этого не доводить.

Он перевернул фотографии, целую подшивку газетных статей. Ругательные статьи, говорите? Да это же его реклама! Какая только бестолочь все это пишет!

Хотя завтра пускай поработают и толковые «акулы пера», и бестолочи – будет вам сенсация, ребятки, ешь не хочу!

А вот и распечатка сайта нашего кумира публики. Дипломы, дипломы, членство в академиях. «Гм, а чего проще – зарегистрировать фирму, назвать „академией“, выпускать яркие бумажки? Если есть средства, можно сделать и свои ордена – сейчас все прокатит!» – человек вздохнул, глядя на самовосхваления будущей жертвы. Этот тип не захотел быть просто экстрасенсом. Теперь он – инкарнация Иисуса Христа на Земле. Не больше и не меньше, хотя на его личном сайте об этом говорится очень глухо и туманно. Но ведь есть еще и сайты его адептов и его организации.

Человек отложил досье и задумался. В последнее время у него появились не то чтобы сомнения в своей правоте – нет, скорее, понимание: до полной и окончательной чистки еще очень и очень далеко. Мир плодил все больше и больше самых разнообразных крыс, а котов было слишком мало. Мало того – большинство котов давно разленились, они даже не замечали ползающих вокруг мерзких серых тварей. Или – делали вид, что не замечают.

Впрочем, все очень скоро должно было измениться. Убийства последних недель заставят крыс перейти в атаку, которая станет для них началом гибели. Для Сообщества – но и не только. Вряд ли победители станут терпеть мерзость, захлестнувшую и город, и страну. После Сообщества настанет черед всех, кто заставлял людей стискивать зубы от страха, унижения или бессильной ярости. Пускай все они, – от уличных хулиганов, не обученных нормальной человеческой речи, до твердящих заумные словеса либерал-рыночников, – пусть они знают: их очередь наступит, и очень скоро. И не только в этом городе и в этой стране. В очередь, крысячьи дети, в очередь!

Но вот типа из досье желательно отправить на тот свет лично. Отличный бонус для расторопного кота – особо жирная и вкусная крыса на обед.

Итак, что у нас имеется? А имеется человек с великолепной для его профессии фамилией – Могильный. Имеются его заявления о том, что он может оживлять людей, а также – предупреждать землетрясения с наводнениями и даже менять полюса планеты. Но полюса – это для рекламы, это для господина Могильного – слава. А вот «оживления» умерших людей – это деньги.

Схема обработки очень напоминает лохотрон. За Могильного работает его команда, на собрании демонстрируется видеофильм с якобы оживленным человеком, выступают свидетели. О, у этих некоторый Дар есть – на первых же собраниях отсекаются и берутся на карандаш убитые горем люди, у которых не так давно умер кто-то близкий. Потом с этими людьми начинается долгая и трудная работа. Важно, чтобы у них водились деньги (впрочем, соратники Могильного могут, если надо, помочь продать квартиру), но еще существеннее, чтобы будущая жертва воспринимала мир некритично. Чтобы больше стремилась к вере, чем к знанию. Тогда и деньги появятся.

Потом все происходит просто: адепты Могильного говорят, что покойник уже оживлен. Было несколько случаев, когда в «доказательство» разбивали надгробия на кладбищах. А жертве сообщается, что бывший покойник должен сменить внешность и документы, пройти адаптацию в специальных, невидимых простому глазу учреждениях, подвластных все тому же Могильному. Люди верят и такому!

…Убийца усмехнулся. Судя по всему, господин «экстрасенс» отлично знает, что такое кромка. Но вряд ли он или кто-то из его подельников может там оказаться. Это им уже не по зубам.

Эта тварь поработала и в Москве, и на юге – и лишь теперь решила, что холодный и недоверчивый Петербург тоже созрел для «оживлений».

Что ж, на сей раз предупреждение придется продублировать. Одно уже сделано – отличная красивая надпись на стене, спасибо Моргане, недаром она деньги получает. Надпись номер два придется сделать за кулисами того самого ДК, где будет сегодня вечером выступать господин экстрасенс.

Убийца еще раз вгляделся в портрет «исцелителя». На него глянул наглый человек, для которого переступить через труп или чьи-то страдания – сущий пустяк. Что ж, сегодня ему самому придется немного пострадать.

Он отложил портрет и задумался. Откуда в России, стране достаточно образованных людей, взялось столько именно подобной дряни? Мошенники, приватизаторы разных мастей – с ними все более или менее понятно. Но вот «экстрасенсы»…

А ведь все понятно и с ними! В 60-е самый темный деревенский мужик повертел бы пальцем у виска да выругался бы нецензурно, если бы услышал про «заряженную воду» или про «опыты» Могильного. Про какого-нибудь студента-физика и говорить не приходится.

А сейчас в сектах этой дряни множество людей с высшим образованием. Верят, на собрания бегают, квартиры продают, если «гуру» приказал!

Просто в начале 70-х случилось нечто, что сделало науку беззубой. Много всего творилось – массовые выезды «доцентов с кандидатами» на картошку, например. Зачем, разве стране это было так уж нужно? Нет, конечно – просто науке указывали ее место.

В науке шла битва за звания, а не за знания. Порой звания получали на пустом месте, безо всяких открытий – зато с великим множеством интриг.

Яблони на Марсе так и не зацвели, лекарство от рака не создали… Так что очень скоро многие решили – ничего эта наука решить не способна. Мало того – эти ученые настоящих целителей не желают признавать!

А слушки о «настоящих целителях» циркулировали все успешнее: с кухонь – в очереди и институтские курилки, а далее – везде. «А вы знаете, она всех старцев из политбюро лечила… Просто они это от народа скрывают…» «А на самом деле он использует методы филиппинских хирургов – ну, знаете, операции без скальпеля и без наркоза! Да, они рак умеют лечить на любой стадии!.. Только от нас это скрывают!»

Слухи были разными, а припев – одинаковым. Ведь до чего ж обидно, когда от тебя, честного трудяги, какие-то гады «наверху» что-то скрывают! И если бы военные тайны – еще куда ни шло. Но вещи, которые помогут просто сохранять здоровье или победить неизлечимую болезнь!..

А потом грянул Чернобыль – и над наукой стало можно издеваться как угодно! Вот тут и повылезли изо всех щелей сектанты, потомственные колдуны и специалисты по заряжаниям воды. Для них настало золотое время. Для их дирижеров из Сообщества – тоже.

Ну, а теперь дошло до «инкарнации Христа» и оживителя мертвых. Что ж, посмотрим, сумеет ли он оживить сам себя, когда жареный петух возьмет да и клюнет мерзавца куда следует!

Человек захлопнул досье. Что ж, к этому он начал готовиться очень долго – с тех пор, как узнал, что Могильный наконец-то решил почтить Петербург своими лекциями и семинарами. Что ж, придется посидеть на этом собрании – игра того стоит.

…Он вышел из дома, не торопясь подошел к своей машине, открыл дверцу, уселся за руль. Потом не торопясь закурил сигарету, – просто для того, чтобы собраться с духом. Предстоящее убийство его нисколько не страшило, но охотничьим азартом нужно было управлять. На то он и оборотень, в конце-то концов – а оборотень должен обладать не только инстинктами, но и разумом.

Наконец, полностью совладав с собой, он включил зажигание.

Автомобиль неспешно двинулся по направлению к центру, к Лиговке. Охота на жирную крысу из Сообщества началась.

* * *

В то время, когда автомобиль убийцы двигался в потоке машин по переполненному Лиговскому проспекту, Марина выходила из метро. Рассчитывала она только на собственную удачу. Честно говоря, она не очень хорошо представляла, как ей следует использовать крохотную зацепку, которую девушка когда-то уловила в одном из разговоров. Да и зацепка вряд ли могла привести ее к убийце. Хотя почему бы не использовать все шансы? Если бы девушка рассказала обо всех подозрениях Рэкки, тот, наверное, улыбнулся: «Ну, и где же твои доказательства?»

Никаких доказательств не было. Имелись смутные, неясные для нее самой подозрения. А больше – ничего. Кроме надписи на стене:

СЕГОДНЯ НОЧЬЮ ВАС ДОЛЖНЫ УБИТЬ!

Кого именно – должны?

На сей раз она не стала идти в обход, а просто перешла Невский. А потом решительно направилась все к тому же рок-магазину.

И удача немедленно возникла у Марины на пути! Около остановки автобусов стояла ее рыжеволосая тусовочная знакомая, которая, надо думать, искала возможностей стрясти с кого-нибудь немножечко денег.

– Ой, привет!.. А что ты так редко сюда ходишь?

Судя по всему, рыжеволосая бывала здесь каждый день – с одной-единственной целью.

– Ну, – Марина пожала плечами, – времени не хватает. Вечно все дела, – она досадливо махнула рукой. – Работа, учеба, уже про личную жизнь забыла… Не помню, когда в последний раз с парнем была. И вообще – я здесь случайно.

– Сочувствую, – протянула рыжеволосая, которая, видимо, пребывала в раздумьях: знакомая, у которой жизнь – сплошная работа, не должна отделаться только десяткой. Похоже, девушка решала, как бы пограмотнее выпросить побольше денег. Жетон на метро в качестве предлога явно не подходил.

– Слушай, есть так хочется, – простодушно сказала девица. – А денег – ни хрена…

– Ладно, у меня как раз зарплата вчера была. Пошли в кафешку, здесь, рядом…

– А у тебя найдется еще и на жетон? – быстро спросила рыжеволосая, которая успела немного опьянеть от собственного нахальства.

– Найдется, – проговорила Марина. «На много жетонов – только если ты мне сейчас поможешь», – подумала она.

Болтая ни о чем, они перешли Лиговку и добрались до летнего кафе около вокзала. Если точнее, то болтала одна рыжеволосая, а Марина внимательно прислушивалась, надеясь отыскать хотя бы крупицу полезной информации. На сей раз – напрасно…

– Сперва – два салата, потом – две отбивных и кофе. И пирожные – с ванилью, – распорядилась Марина. – Ну, я столько не съем, – удивленно посмотрела на нее рыжая. Точнее, не на саму Марину, а на пятисотрублевую бумажку в ее руках.

– Очень даже съешь, – рассмеялась Марина. – Поищи лучше столик.

Это оказалось довольно легкой задачей – кафе в этот час наполовину пустовало.

Девушки терпеливо дождалась, пока принесут салат. И только дождавшись, когда рыжеволосая утолит первый голод, Марина проговорила – очень серьезно и разборчиво:

– А теперь расскажи все, что ты знаешь про некую Моргану с тусовки…

Рыжеволосая оторвалась от тарелки – и встретилась взглядом с внимательными глазами Марины.

– Информация – это деньги, – сказала Марина, когда девица под ее взглядом слегка оцепенела. После чего рыжеволосая была тут же временно отпущена – гипноз гипнозом, но будет лучше, если она сейчас выложит все сама, почти что по собственной воле. Надо быть мастером, чтобы человек под гипнозом выдал всю полезную информацию, не пропустив ничего важного. А Марина пока что мастером себя не считала.

Поэтому воздействие надо было закрепить.

– Знаешь, мне надо статью о тусовке сделать, – сказала девушка самым обыкновенным тоном. – Я ведь на журфаке учусь, а это – вроде курсовой…

Теперь она врала безбожно, но такое вранье ее собеседница проверять не станет.

– Ладно, – рыжеволосая принялась за отбивную, слегка задумчиво поглядывая на Марину. – Тебя какая Моргана интересует? Та, которая на гитаре играет, та, у которой парня зовут Фиолетовый Упырь – ну, знаешь, такой, со скособоченной мордой…

– Та, которая хорошо рисует, – подсказала Марина. – Которая – большая стерва.

– А-а, – девица слегка поморщилась. – Так она с нашими теперь и не здоровается… Вот уж на самом деле – стерва.

– Вот и расскажи о ней, – почти теряя терпение, сказала Марина. – Кто она такая, где появляется, где живет…

– Да зачем она тебе?

– Надо, – Марина загадочно улыбнулась. – Для статьи. Может, еще отбивную заказать?

– Пожалуй, – пожала плечами рыжая, в которую, вопреки ее словам, отлично уместился легкий ланч.

Выяснила Марина очень немногое. Моргана была прославлена двумя вещами – во-первых, умела хорошо рисовать, во-вторых – хорошо отбивать чужих парней. Последнее качество Марину нисколько не интересовало, зато рисование очень хорошо подходило для ее версии.

Что до места обитания Морганы, то когда-то она и в самом деле тусовалась здесь, у рок-магазина. Но сейчас стала появляться все реже и реже. Во-первых, большинство здешних девиц очень ее недолюбливали, во-вторых – она нашла какую-то денежную работу и окончательно возгордилась. Причем «денежная работа» заключалась в рисовании граффити. Каких именно – рыжая не знала.

– А заказчика ее ты не видела? – уточнила Марина.

– Откуда? Наверное, ее новый парень… Да у нее их всегда было много. И вообще…

– А где она сейчас бывает, ты не знаешь? – Марина поняла, что поговорка «из кувшина можно вылить только то, что было в нем» – это великая мудрость. Скорее всего, так она Моргану никогда не найдет. Но из рыжей надо вытрясти все, что она знает – а то и больше.

– Дай подумаю, – сказала рыжеволосая, ковыряясь в уже опустевшей тарелке. – Она бывает в клубах… Что-то когда-то говорила… Ну, конечно, – в «Антарктиде», на Ваське…

«А неплохой вкус у этой Морганы, – подумала Марина. – В „Антарктиде“ на Васильевском острове (который некоторые отдельные штатские очень любят называть дружески-фамильярно) бывает много хорошего народа. Ладно, если отдыхать – так по полной программе».

Честно говоря, Марина сама сомневалась в собственной версии. Скорее, это расследование было для нее чем-то вроде отдыха. Если она не отыщет никаких новых зацепок, ведущих к убийствам, то, по крайней мере, сможет потанцевать и послушать музыку. Заодно – облагодетельствует эту несчастную рыжую девчонку. Ерунда, конечно, но так накинуться на еду может только полуголодный человек. Точнее – полуголодный человек в Питере, в начале третьего тысячелетия.

Странная какая-то жизнь получается…

– Вот что, подруга, – решительно сказала Марина, когда исчезли и отбивные, и кофе, и мороженое, – сегодня в «Антарктиде» наверняка хорошая программа. Вот я и думаю – а не пойти ли нам туда? Заодно – Моргану мне покажешь. Только погоди…

Рыжая почти испуганно посмотрела на нее.

– Ты знаешь, какие там билеты?

– Знаю, – проговорила Марина. – Нам хватит. Давай-ка, пока время есть, посмотрим одну вещь. Это тут, рядом…

Они снова перешли через Лиговку, миновали рок-магазин и свернули в переулок. Все та же надпись вместе с гуманоидом присутствовали на стене – никто и не подумал стереть граффити.

– Ты мне скажи, вот это Моргана могла нарисовать? – спросила девушка.

– Ну, да, наверное, – согласилась рыжеволосая, и тут же вспомнила: – Да она что-то такое и делала – только не для граффити, а для одного журнала.

Выяснилось, что с полгода назад на тусовке существовал самиздатский журнал, в котором публиковался всяк кому не лень – непризнанные авторы писали повести и рассказы, непризнанные художники делали иллюстрации. Вот среди последних была и Моргана.

– Ну, тогда тем более, надо бы на эту стерву поглядеть, – заявила Марина. – Пошли, что ли?

– А жетоны? – забеспокоилась девица, которая, как выяснила Марина, звалась Мориэль (а вне тусовки – Аськой).

– Будут и жетоны, – решительно отрезала Марина. – Сейчас дойдем до «Маяковской» – будут и они.

* * *

Почему-то Евгений Павлович Могильный нервничал с самого утра. Причина казалась ему совершенно неясной.

Вроде бы, все было договорено. Вроде бы, схема действий давным-давно отработана и в провинциальных городах, и даже в первопрестольной. И полный зал гарантирован, хотя особой рекламы было решено не давать.

Может, все это связано с его коммерческим партнером, которого, как он выяснил, убили здесь, в Петербурге. Убили совершенно по-дурацки – какой-то бомж швырнул бутылку с кислотой. И случилось это, что характерно, в самом центре города, у шикарной гостиницы.

Бомжа, конечно, не нашли. Вроде бы, как удалось выяснить, и кислота оказалась какой-то странной. Почему-то это больше всего тревожило Евгения Павловича.

К тому же, теперь сорвалось одно очень выгодное и необходимое предприятие. Ведь заработать деньги на этих самых бессмертниках – дело нехитрое, нужно их выгодно вложить. Для этого существовал серьезный механизм. И теперь из-за глупой и случайно гибели представителя фонда механизм дал сбой. К счастью, очень небольшой сбой.

Тревожило Евгения Павловича и другое. Питер – город недоверчивый. Москва не верит только слезам. Петербург – не верит без проверки ничему. Правда, времена изменились, теперь и здесь много тех, кого Евгений Павлович и верхушка его организации называли между собой «клиентура». Но все же в зале могли оказаться и противники. Поэтому приходилось особенно хорошо поработать и над домашними заготовками, и над имиджем.

Могильный надолго задумался, что ему следует надеть. Обычно он выходил на сцену в строгом деловом костюме, но здесь, опять же, этот номер мог не прокатить. Может быть, остановиться на темном свитере и джинсах? Поиграть, так сказать, в демократизм? Хотя, нет, и это – неверный ход.

В дверь постучали.

– Войдите, – проговорил Могильный. Чужие здесь обычно не ходили. По крайней мере, такое условие он поставил дирекции дворца культуры.

В дверях возник один из «учеников» – точнее, ассистентов.

– Евгений Павлович, какую кассету ставим?

Вообще-то, Могильный требовал, чтобы помощники называли его «учителем» – но это на людях. Сейчас можно было не чиниться.

А вот насчет видеокассеты с показаниями «бессмертников» или «живых мертвецов» – это серьезно.

– Третью, – после некоторого раздумья сказал Могильный.

– Без спецэффектов? – удивленно спросил помощник.

– Именно, – твердо проговорил Могильный. – Здесь они не прокатят…

Помощник развел руками – мол, хозяин – барин, – после чего удалился, оставив «гуру» пребывать в медитации.

Могильный посмотрел ему вслед. Помощник был из молодых, в провинции ему кое-что удалось сделать, а здесь – глаз да глаз за такими. Нет, все верно – никаких спецэффектов для здешней аудитории. Достаточно будет воспоминаний о смерти и воскрешении. Молнии, бьющие в надгробия, мы, пожалуй, оставим для кого-нибудь другого.

Да, заодно и вопрос об одежде. Неброский, но достаточно дорогой серый свитер придаст ему уютный и домашний вид. Но все же – несколько холодный и отстраненный, такой «гуру» вызовет большее доверие «клиентуры». И никаких джинсов – брюки от строгого делового костюма.

Он переоделся, посмотрел на себя в зеркале. Что ж, на роль современного мессии вполне сгодится.

И в этот момент зазвонил мобильник, лежащий на столе.

«Надо будет отключить», – раздраженно подумал Могильный, но все же протянул руку к трубке.

– Евгений Павлович? – спросил его молодой голос, смешно растягивая слова.

– Могильный слушает, – подтвердил «гуру».

– Вас прокуратура беспокоит, – продолжал голос.

– Как-кая еще прокуратура?! – резко выдохнул Могильный.

– Да не беспокойтесь вы так, – ласково продолжал голос. – Не российская, будьте в том уверены.

– Но… – Могильный судорожно припоминал, что он мог нарушить в Европе. Нет, вроде бы, все было чисто.

– И опять не угадали! Слишком вы недогадливы для мессии, Евгений Палыч. Вами интересуется прокуратура Нижнего Мира, так сказать.

– Что за глупые шутки? – рявкнул Могильный, собираясь дать отбой. – Что вы себе позволяете?!

– Да не шутки это, Евгений Палыч. Адская прокуратура, если вам это так интересно. Вас там ждут, чтобы задать пару-тройку вопросов… не скажу – «не дождутся». Как раз очень даже дождутся – сегодняшней ночью.

– Что за… – еще раз зарычал «мессия».

– Учтите, Евгений Палыч, – сегодня ночью вас должны убить. Это произойдет обязательно. И вы очень облегчите нашу работу, если сделаете это сами.

И в трубке раздались гудки. Разумеется, номер определить было невозможно.

«Гуру» яростно заметался по комнате. Чьи это шутки, хотелось бы знать? Конкуренты?! Но ведь есть соглашение о разделе сфер влияния, в конце-то концов, все же из одного корыта кормятся, начальство у всех – одно (пускай начальством себя и не зовет). И кто мог нарушить соглашение?

Могильный представил, как сейчас раздувает щеки старый «заряжатель воды» Юшмак. «Выступление в Питере сорвано, теперь – наша с вами очередь», – докладывает ему помощник. А может, этот, телегипнотизер? Вроде бы, он опять всплыл на поверхность, опять хочет добраться до телеканалов…

А если это – враги, те, о ком и хозяева предпочитают помалкивать. Но он-то, Могильный, знает – есть вражеская организация, она существует в каждом крупном городе и в России, и за рубежом. Эти ребята не очень любят высовываться, но если у хозяев дела не идут на лад, то, возможно, виноваты те самые таинственные «стражники».

А может, они прикончили и Руонга Чеа? И теперь хотят сорвать выступление в Питере?

В любом случае, придется приказать «ученикам» усилить охрану и бдительность. А после выступления – скорее в Москву!..

* * *

Вообще-то, Марина сильно рисковала полностью забыть настоящие цели своего путешествия – стоило ей только оказаться около клуба «Антарктида». Среди перечня групп, объявленных на сегодня, значилась «Ойкумена». Это прикажете считать совпадением – или чем еще?! В кои-то веки выбраться в клуб (причем твердо решив поработать следователем) – и буквально налететь на любимую группу!

За спиной что-то пискнула Мориэль, но Марина ее даже не расслышала. Она смотрела на афишу, опасаясь, что вышло какое-то недоразумение. Но нет – «Ойкумена» должна была выступать именно сегодня.

– А билеты? У нас же нет флаера! – твердила рыжеволосая.

– Не беда! – махнула рукой Марина. Деньги у нее еще оставались, а если бы даже не было, – какая разница! Отвести глаза при ее способностях можно всегда, хотя такие вещи и не приветствовались.

И все же Марина решила заплатить – и за себя, и за Мориэль.

Народу в помещении собралось немало. Кое-кто – в обычной одежде, видимо, пришедшие с работы или после учебы. Некоторые успели переодеться – кто в кожаные «доспехи» с металлическими заклепками, а иные – и вовсе в странные одеяния, похожие на средневековые (по крайней мере, так могло показаться здесь, в полутьме).

– А теперь – покажи мне Моргану, – скорее приказала, чем попросила Марина.

– Ну, если она здесь, – пробормотала Мориэль. – Да на что она тебе сдалась?

– Если надо, значит – надо, – отрезала Марина. Она подозревала, что сейчас рыжеволосая пристанет к какой-нибудь компании знакомых, потом – еще к кому-нибудь (благо Мориэль была весьма и весьма общительной) – а потом просить ее о чем-либо будет совершенно невозможно.

Мориэль огляделась, потом указала куда-то ближе к сцене.

– Вон она, – сказала рыжеволосая. – Там стоит, а парень при ней – это бывший парень Лил. Знаешь Лил, она обычно на «Черной речке» тусуется? Ни фига себе! Ну, стерва!..

Последнее замечание относилось, разумеется, все к той же Моргане.

– Она тебя знает? – спросила Марина, постаравшись взять рыжеволосую под контроль. – Быстренько веди меня туда.

Но ее план тотчас же рухнул – на сцену вышел ведущий, какой-то молодой человек, уже не слишком твердо держащийся на ногах.

Увы, добраться до Морганы сейчас не получилось, зал притих, разве что у столиков, где пили пиво, царил шепоток.

Впрочем, первая группа, как всегда, была запущена для разогрева. Марина даже не запомнила название этой команды – настолько убогой она оказалась. Слов было не слышно, музыки, в общем-то, тоже не было – просто из гитар извлекались какие-то звуки.

Тем временем Моргана и ее нынешний кавалер проследовали к столикам в глубине зала – видимо, и им выступавшие не слишком-то нравились.

Теперь можно было высвобождать Мориэль из-под контроля – все равно, свое дело она уже сделала.

Разумеется, рыжеволосая почти тут же крикнула, перекрывая «музыку»:

– Я сейчас! – после чего исчезла в каком-то одной ей ведомом направлении.

А Марина двинулась к бару. Сперва она заняла очередь за Морганой, потом тихонько подгадала тот же самый столик – при определенных магических способностях это не так уж и сложно. Теперь надо было разговорить.

Она оглядела зал, как бы случайно остановившись на лице «подозреваемой». Лицо Морганы показалось ей каким-то тяжеловесным, и это впечатление только усиливали черная куртка и большая металлическая пентаграмма. Но девушка не производила впечатления угрюмости. Скорее, наоборот – она пришла сюда явно для того, чтобы радоваться жизни. Радоваться пока приходилось только пиву и общению с молодым человеком, похожим на немного повзрослевшего и пьющего Гарри Поттера: очки еще сохранились, но лицо уже стало слегка одутловатым.

– И когда будет «Ойкумена»? – спросила Марина как бы в пространство, сделав небольшой глоток пива.

Сидящая напротив нее Моргана подняла голову.

– Не знаю, вроде, должны третьими выступать, – слегка скучающим голосом проговорила она. – Они редко выступают… – добавила она.

Теперь разговор следовало перевести на интересующую тему. Каким образом это можно было бы сделать, Марина совершенно не представляла. И вдруг в ее голове мелькнула совершенно сумасшедшая догадка. А что, если вот этот юноша в очках – и есть тот самый убийца?! А может, и Моргана имеет ко всем преступлениям некоторое отношение?

В общем, осторожность, осторожность и еще раз осторожность!

И все же, вялотекущая беседа продолжалась. Молодой человек не принимал в ней никакого участия – его собеседницей стала пивная кружка.

Моргана тоже оказалась поклонницей «Ойкумены», хотя прежде никогда не слышала команду «вживую». А это уже могло стать темой для разговора. Постепенно беседа перетекла на тусовку, тут бы ей и заглохнуть, поскольку у Морганы и Марины общих знакомых не было. Но тут Марина сообщила, что умеет более-менее неплохо рисовать, что слышала про все эти самиздатские журналы, но не знает, как на них выйти.

– А очень просто, – сказала Моргана, – их, вообще-то, несколько. Самый лучший – «Роза ветров», сама иногда туда рисунки относила. Ну, есть еще «Цитадель», да их много… Дай-ка адрес запишу, – она достала откуда-то из кармана клочок бумаги и стала старательно, печатными буквами, записывать эмейл.

А Марина в это время пыталась прощупать на предмет магических способностей и ее, и молодого человека. Выходило, что никаких таких способностей нет – по крайней мере, у «Гарри Поттера». Ну, если не считать феноменальной способности к поглощению пива: за время разговора юноша успел дважды сходить за «еще».

Значит, можно было попытаться взять их под контроль – как Мориэль. Правда, с Морганой проделать это оказалось куда сложнее.

Марина почувствовала ломоту в затылке – такое всегда случалось, когда она перерасходовала магическую энергию. Нет, определенно, девушка, сидящая перед ней, была весьма и весьма непростой.

– Мне надо узнать – кто взял тебя на работу? – спросила Марина, опасаясь, что контроль вот-вот закончится.

Моргана подняла голову.

– Это не совсем так. Он дает заказы. Он звонит сам.

– Это не твой молодой человек? – продолжала Марина допрос, радуясь, что «Гарри Поттер» ее не слышит – он опять встал в очередь в баре.

– Нет, – на губах Морганы появилось что-то вроде улыбки. – Это не он. Тот – настоящий, хотя я не понимаю, зачем все это ему нужно.

– А этот – ненастоящий? – невольно изумившись, спросила Марина.

– Нет, конечно. Знаешь, по большому счету, он мне не особенно нужен. Могу тебе уступить…

Марина только головой покачала. В этой тусовке царили какие-то очень странные нравы, но сейчас ей было не до того. Она вернулась к теме допроса:

– И ты рисуешь надпись, всегда одну и ту же?

– Да. Только он просит всегда по-разному. Иногда – готическими буквами. Иногда – славянской вязью. Иногда – цветную, иногда – нет. Каждый раз – по другому.

– А сам он не умеет?

– Умеет. Но не так. Он сказал, что у меня – Дар.

– Что такое Дар?

Марина начала догадываться, почему Моргану так сложно поставить под контроль. У нее тоже были магические способности, пусть в совершенно другой области и не самые сильные.

– Дар – это сродни магии. Так он объяснил, – проговорила она.

– Как его зовут и как он выглядит? У него есть номер телефона?

Ломота в затылке сделалась почти невыносимой. К тому же, молодой человек вот-вот должен был подойти с кружкой.

– Номер телефона я не знаю. А как выглядит… – Моргана надолго задумалась.

Марина едва не упала в обморок от нового приступа головной боли. Нет, это не просто перерасход энергии. Тут было что-то еще. Кажется, тот, кто заказывал Моргане надписи, поставил в ее мозгу какой-то защитный блок. Для того, чтобы этот блок пробить, нужна Таня. Или – Корвин. А еще лучше – Рэкки. Только и он не смог бы гарантировать результат.

– Знаешь, я не помню, – слегка удивленно проговорила Моргана. – Я даже не смогу сказать, старый он или молодой.

Кажется, осознание этого ее слегка испугало:

– Помню, как с ним говорила, что он заказывал… и всё.

– Ладно, – Марина поняла, что дальнейший разговор станет не только бесполезным, но, скорее, вредным – по крайней мере, для нее. Контроль надо было снимать – притом, немедленно.

– Жарко здесь, – сказала Моргана, слегка растерянно озираясь вокруг.

– Ага, – подтвердила Марина.

Головная боль немедленно прошла, стоило ей только оставить в покое свою собеседницу. Теперь надо было понять, что все это может значить.

Во-первых, точно ясно одно – убийца обладает магическим Даром, особыми психическими способностями. Например, может заблокировать память человека. Во-вторых – это и в самом деле убийца, причем, скорее всего, тот самый, который подбросил тварей в офис «Стражи». В-третьих… А вот она, Марина, не сумеет пока что блокировать сознание Морганы. А значит, убийца может узнать, что его личностью кто-то сильно заинтересовался.

«Все-таки, наверное, Сергей был прав – надо было сидеть и не высовываться», – в Марине закипало недовольство собой, она готова была броситься сейчас домой, в офис «Стражи» – не столько из-за провала, сколько от стыда.