Текст книги "52 Гц (СИ)"
Автор книги: Макс Фальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 49 страниц)
Глава 25
– Мы куда-то едем? – спросил Джеймс.
Длинный черный лимузин вытянулся вдоль дома на подъездной дорожке. У распахнутой дверцы стоял шофер в униформе и улыбался так, будто ему за это платили.
– Хочу показать тебе одно место, – небрежно сказал Майкл, захлопывая за собой дверь дома.
– И туда обязательно ехать на лимузине? – уточнил Джеймс, оборачиваясь. – Там дресс-код? Я могу переодеться.
– Никакого дресс-кода, доверься мне. Залезай.
Джеймс с сомнением оглядел совершенно не подходящую для официального случая футболку Майкла, пиджак и продранные на коленях джинсы. Шевельнул бровями, мол, все это выглядит подозрительно – но спорить не стал, сел в машину. Майкл вполголоса перекинулся с шофером парой слов, шепнул место назначения, добавив купюру для убедительности. Согнувшись, нырнул за Джеймсом в салон, в запах негромкого ароматизатора и приглушенный бит из динамиков.
Джеймс со скрипом сдвинулся на черно-белом диванчике, предлагая упасть рядом. Диванчик волной тянулся вдоль борта, напротив него сиял подсветкой, стеклом и полированным деревом маленький бар. Подсветка была везде, как в космическом шаттле: на полу, на потолке, в баре – даже круглые черные динамики, смотрящие в салон, были обведены голубым неоном. Казалось, лимузин создавался специально для пацанов, разбогатевших только вчера – а они любили, чтобы тачка была нафарширована до упора, иначе непонятно, чем форсить перед телками. Любой приятель из прежней жизни, заглянув в салон, должен был просто ослепнуть от неона и мгновенно проникнуться уважением к обладателю охрененной машины, сделанной по-богатому. Чтоб ночной клуб, а не машина. Чтоб вертолет, бля.
– Тебе удобно? – спросил Майкл, доставая бутылку шампанского и пару бокалов из бара.
В динамиках шептал расслабленный хрипловатый R’n’B, идеально вписывающийся в почти вульгарную обстановку. Джеймс явным усилием воли заставил себя вежливо улыбнуться. Глубоко вдохнул, будто от салона у него развивалось головокружение. Потом улыбнулся живее, пристроил локоть на спинку, положил ногу на ногу.
– Да, спасибо, – неискренне сказал он, протянув руку за бокалом. – Так куда мы едем?
– В классное место, – загадочным тоном сказал Майкл, разлив шампанское, и слизнул каплю с горлышка бутылки. – Увидишь, когда приедем.
Джеймс сел чуть вольготнее, провел пальцами по яркой черно-белой коже диванчика. Оглядываться он явно опасался. На его лице довольно отчетливо отражался вежливый шок, на который Джеймс всеми силами натягивал смущенную улыбку. Смущенную, разумеется, бездной неловкости от столкновения с плебейскими вкусами Майкла, который словно так и не выбрался из своего района. Словно сейчас они поедут кататься по улицам Хакни, вызывая у всех соседних улиц завистливый трепет.
Джеймс просто не догадывался, что Майкл не просто так полтора часа выбирал машину повульгарнее, и что мерилом ему был отнюдь не собственный дурной вкус.
Машина мягко тронулась с места. Майкл налил и себе, пристроил бутылку в ведерко со льдом.
– Мы должны выпить за наш успех, – сказал он, придвигаясь поближе к Джеймсу. – За твой и мой. Мы чертовски долго работали, чтобы пробиться. Иногда нужно перестать пробиваться и сфокусироваться на наслаждении тем, что имеешь. Согласен?
– Согласен, – сказал Джеймс, пробуя шампанское. Его удовлетворенное «ммм!..» сказало Майклу, что с этим выбором он тоже не прогадал.
Бокалы соприкоснулись с тихим звоном. Джеймс заметно расслабился, явно решив получать максимум удовольствия от поездки – даже в безвкусной машине, раз уж такая машина нравится Майклу.
Шампанское было приятным. Майкл пил его по глотку, откровенно разглядывая Джеймса, любуясь его ногами в голубых джинсах и светлой футболкой под легким пиджаком. Утратив юношескую хрупкость, Джеймс приобрел хорошую спортивную форму. Он стал неприлично красивым мужчиной. Этого мужчину, вместе со всеми его татуировками, выглядывающими из рукавов, Майкл хотел так, что во рту становилось сухо.
Он выпил еще.
Джеймс заметил его пристальный взгляд, приподнял бровь. Майкл не отвел глаз. Пил и смотрел. На отросшие волосы у лица с легким румянцем, на чуть потускневшие, но все еще яркие губы. Вспоминал, какого они были вкуса, когда они целовались сегодня утром, какими они были мягкими. Джеймс слегка улыбнулся.
– Что? – спросил он, строя из себя приличного и спокойного человека.
– У тебя ширинка расстегнута, – сказал Майкл.
Джеймс повелся мгновенно – глянул, схватился. С сердитым непониманием посмотрел на Майкла, когда обнаружил, что все в порядке. Майкл одним движением оказался возле него на коленях, вытолкнул болт из петли:
– Вот же. Смотри. Расстегнута.
– Майкл, – предупреждающе сказал Джеймс, краснея. – Хватит дурачиться.
– А я серьезно, – сказал тот, с жадностью глядя ему в лицо и продолжая расстегивать джинсы. – Сам посмотри.
– Что ты делаешь? – спросил Джеймс, явно попытавшись применить строгость для сохранения приличий.
– Подержи, – Майкл протянул ему свой бокал, тот машинально взял – и у него оказались заняты обе руки, так что отталкивать Майкла оказалось нечем, когда тот, наклонившись, губами и носом прижался к его пока еще мягкому члену, скрытому в джинсах.
– Майкл!.. Перестань.
– Неубедительно просишь, – сказал Майкл, поднимая голову и обнимая его за бедра.
Джеймс искренне старался нахмуриться, но заблестевшие глаза его выдавали.
– Только не думай, что такие тупые подкаты сработают, – сказал он.
– Они уже работают, детка, – с улыбкой сказал Майкл, потом кивнул на бокал: – Дай глотнуть.
Джеймсу пришлось, наклонив бокал, придержать его, когда Майкл мягко захватил губами тонкий стеклянный край – и напоить. Конечно, рука у него дрогнула, конечно, часть шампанского пролилась, весело пузырясь, и побежала по шее за ворот футболки. На нем проступила тонкая темная кайма мокрой ткани. Майкл весело посмотрел на Джеймса, тот со вздохом потянулся за салфеткой. Майкл остановил его руку:
– Да брось.
Он обнимал и гладил его бедра, мял их пальцами, проглаживая сквозь грубую ткань. В расстегнутой ширинке неприлично светился мягкий треугольный уголок светло-серого хлопка. Подманивал к себе и взгляд, и руки. Но Майкл растягивал удовольствие, не торопился хвататься – кружил пальцами рядом, гладил по заднице.
– Даже знать не хочу, сколько раз ты это уже проделывал, – вредным тоном сказал Джеймс, зажимая оба бокала в одной руке, чтобы дотянуться до бутылки и немного подлить в оба. Он вел себя так, словно только из вежливости не обращает внимания на непристойное поведение – но уж слишком радостной казалась его вежливая улыбка.
– Эй, – обиженно сказал Майкл. – Нисколько раз. Если хочешь знать, у меня во рту был только ты и пальцы моего дантиста.
Он отнял у Джеймса один бокал, отставил его в сторону. Джеймс с независимым видом отпил глоток – Майкл поймал его за шею, нагнул к себе, влез языком в рот, заставляя поделиться. Джеймс вырвался, гневно сверкая глазами.
– И я тебе должен верить? – возмущенно спросил он, облизывая мокрые губы. – Ты трахался с другими!..
– Зато обожал только тебя, – сказал Майкл, незаметно подтягивая его ближе к краю сиденья. – И то, что всегда было только твоим, никому не давал.
– Трудно представить, – сердито сказал Джеймс.
– У меня тоже есть принципы.
Джеймс нетерпеливо покусывал губы. Майкл залез ему под футболку, обхватил за талию пальцами – тот невольно охнул, слабея, но так быстро не сдался, упрямо стиснул губы. Майкл потерся лицом о его бедро, зубами оттянул край джинсов, взяв за болт. Сглотнул скопившуюся слюну. Подлез пальцами под резинку белья, выправил из-под нее член с полуоткрытой покрасневшей головкой. Нежно лизнул ее. Джеймс тихо вздохнул, расслабляя бедра, чуть шире развел вздрогнувшие колени. Майкл поймал ртом твердеющий член, приласкал языком, направляя глубже. Джеймс издал тихий стон и съехал к краю сиденья, когда Майкл потянул его на себя. Прошептал что-то одновременно требовательное и протестующее. Майкл не стал вслушиваться – он был занят. Прикрыв глаза, он забирал его член глубоко в рот, чувствуя, как тот обретает твердость и распрямляется, наливаясь кровью, как становится горячее в губах. Майкл скользил по нему вверх и вниз, лаская всем ртом – языком, небом, впуская до самого горла, расслабленно позволяя ему проскользнуть дальше, задерживая дыхание, чтобы снять рефлекс. Он глубоко дышал, поглаживая рукой мокрый от слюны ствол, задерживал в губах головку, прежде чем выпустить с тихим чмоканьем. Джеймс постанывал, откинув голову на спинку сиденья, сухо сглатывал, прерывая дыхание. Майкл смотрел на него, улыбаясь, ладонью прижимая его горячий член к своей щеке, потом проводил по нему губами, заласкивал, зализывал, зацеловывал, снова забирал в рот.
Словно возвращал Джеймса – себе. Словно это был странный и нежный ритуал, существующий только для них двоих, заживляющий все, что было разбито, унимающий боль, чувственный, искренний, откровенный. Впрочем, нежности у Майкла не хватило надолго.
– Детка, – с хрипотцой позвал он, глянув вверх, придерживая член у лица и проводя им по нижней губе.
Джеймс приоткрыл затуманенные голубые глаза, увидел Майкла – со стоном закрыл их обратно.
– Детка, дай выпить, – с ухмылкой попросил Майкл. – В горле пересыхает.
– Сукин ты сын, – безвольно прошептал Джеймс.
– Пожалуйста?.. – добавил Майкл, не переставая ухмыляться.
Джеймс рывком сел, выдернул бутылку шампанского из ведерка. С нее капало. Он повертел головой, потеряв на сиденье бокалы, но Майкл остановил:
– Да зачем. Лей прямо так.
– Куда тебе лить? – напряженным от возбуждения голосом спросил Джеймс. – На голову?
Вместо ответа Майкл поднял лицо и раскрыл рот. Высунул язык, поманил самым кончиком, мол, сюда, куда же еще.
– Господи, какой ты извращенец, – прошептал Джеймс.
Взял бутылку двумя руками – они заметно подрагивали, – наклонил. Шампанское вспенилось на языке, Майкл фыркнул от пузырьков газа, ударивших в нос, облился, но проглотил.
– Извращенец, – уверенно повторил Джеймс и сам присосался к бутылке – на трезвую голову, очевидно, выносить все это он больше не мог.
– Еще, – приказал Майкл, сжимая в кулаке головку его члена.
Джеймс набрал шампанского в рот, наклонился над ним, выпуская сквозь губы. Майкл поймал. Прошептал:
– Умница, детка.
– Не отвлекайся, – севшим голосом потребовал Джеймс.
Майкл нашарил пульт на сиденье, подбавил громкости, чтобы музыка заполнила салон. Опустил голову обратно.
Джеймс прикладывался к шампанскому, бросив строить из себя хорошего мальчика. Длинно стонал, роняя голову на спинку сиденья, смотрел сквозь ресницы – а Майкл смотрел в ответ, сдерживая хищную улыбку. И, прикрывая глаза, надевал рот на его член, уже не нежничая, а откровенно и порнографично отсасывая ему. Брал его целиком, стонал в него, дразня глухой вибрацией в горле. Джеймс отзывался почти в унисон, подхватывая вторым голосом, бессильным и жадным одновременно. Майкл тоже был жадным. Столько лет – лет!.. – он был лишен Джеймса, что теперь отпускать его просто так он не собирался. Он собирался вытрахать из него воспоминания обо всех других, всех, с кем тот был, чтобы даже мелочи в памяти не осталось. Чтобы было так же, как у него в голове – никого, кроме тебя, пусто, голо, никто не значим, нет ни имен, ни лиц.
Джеймс вцепился ему в плечо, царапая ногтями сквозь футболку, дернул бедрами вверх, побуждая поторопиться. Майкл выпустил влажный член изо рта, заставив Джеймса сдавленно зарычать и стиснуть на плече пальцы. Посмотрел на него – раскрасневшегося, с блестящим шальным взглядом, с прямым голым членом, торчащим вверх.
– Не скрывай, что тебе это льстит, – прошептал Майкл, утирая слюну с подбородка. – Скажи, тебе еще ни разу не отсасывала голливудская звезда?..
– Я ненавижу твое блядское самомнение! – яростно прошипел Джеймс.
– Зато любишь мой рот.
Джеймс задержал на нем взгляд, провел по краю лица ладонью, пригладив бровь большим пальцем. Скользнул по волосам – и властно сжал их в кулаке, оттянув голову назад. Приказал:
– Заткнись уже и пусти его в дело.
Майкл усмехнулся, показав зубы. Подхватив Джеймса под колени, дернул на себя, заставив съехать с сиденья, содрал с него джинсы на бедра и облапил плоскую задницу, снова захватывая член ртом. Джеймс стиснул ягодицы, подаваясь вверх, Майкл брал его целиком, упираясь лбом во вздрагивающий живот, пропускал до самого горла. Он скользнул пальцами по мокрой от слюны промежности, надавил на сжатые мыщцы у входа – и Джеймса подбросило у него в руках, он зашипел, кончая, и Майкл прошелся по всему стволу плотными губами, выжимая из него все без остатка, собирая на язык солоновато-мускусную сперму, без всяких сомнений возвращая Джеймса – себе.
– Господи, ты просто сумасшедший, – пробормотал Джеймс, глубоко вздыхая. – Ты ебнутый, Майкл, я всегда это знал. Ты просто чудовищен.
– Не льсти мне так, все равно не поверю, – отозвался тот, выпустив Джеймса из рук и помогая ему натянуть джинсы обратно – тот не справлялся, пальцы после оргазма ослабли. Тот кое-как застегнулся, провел рукой по волосам и по лицу.
– Мне надо выпить, – уверенно сказал он. – Шампанское кончилось?..
Майкл утер мокрый рот и с видом фокусника извлек из бара новую бутылку.
– Нам долго ехать, – со значением сказал он. – Только не надирайся в сопли, у меня на тебя большие планы.
Когда Джеймс, пьяный и кокетливый, вынырнул из лимузина и огляделся, куда они прибыли – он замер на мгновение, задрав голову. Потом обернулся на Майкла, который задержался, чтобы застегнуть ширинку.
– Лас-Вегас? – спросил Джеймс и вновь посмотрел на громаду казино, переливающуюся огнями и лампочками. – Господи, что мы здесь делаем?..
Майкл сунул руку во внутренний карман пиджака, не глядя отлистнул купюру из плотной пачки, чтобы отдать шоферу, и приобнял Джеймса за талию.
– А что здесь обычно делают люди?.. Развлекаются!
Джеймс попытался отстраниться, приняв серьезный вид, но Майкл не отпустил.
– Все нормально, – он прижал Джеймса плотнее. – Тут всем плевать.
Он увлек его к огромным дверям из затененного стекла, которые распахнул швейцар, и они оказались в мире огней, голосов, музыки, звона монет в автоматах, стрекота фишек, треска колод и жужжания шариков на рулетке. Огромные люстры сияли под потолком, полы устилал ковер, пестрая толпа заполняла залы. Поменяв деньги на фишки, Майкл небрежно рассовал их по карманам.
– А если тебя увидят?.. – поинтересовался Джеймс.
– Кто? – спросил тот, хватая его за руку и подтягивая к себе, чтобы приобнять. – Гости, которые здесь с любовницами и проститутками? Не смеши. Что было в Лас-Вегасе – остается в Лас-Вегасе. Тут безопаснее, чем в гей-клубе – никому нет дела, с кем ты тут и что ты тут делаешь. Пойдем.
Джеймс явно был слишком нетрезв, чтобы спорить, и слишком заведен поездкой, чтобы не поддаться искушению. Он попытался задержаться у автоматов, но Майкл сказал, что это детские развлечения – и утащил его к карточным столам, где они сразу же просадили несколько тысяч. Они переходили от одного к другому, подсаживаясь на свободные места, не ввязываясь в серьезную игру, а просто развлекаясь и валяя дурака. С каждым выигрышем и проигрышем Джеймс пьянел все сильнее, глаза у него блестели азартом. В нем начала проскальзывать такая манерность и такое разнузданное, счастливое блядство, что у Майкла кружилась голова и туман вставал перед глазами. Джеймс игриво смеялся, прижимаясь к Майклу, кусал губы, кричал, вскидывая руки, лез обниматься. В нем не осталось ни капли сдержанности, ни грамма стеснения.
– Тебе уже двадцать девять, да? – спрашивал Майкл, притормаживая у рулетки, и кивал крупье, высыпая из руки горстку фишек: – Двадцать девять, на черное.
Они проигрывали, они выигрывали, Джеймс заливисто хохотал, откидывая голову, когда Майкл украдкой целовал его в шею и отбирал бокал с шампанским, чтобы тот не накачался до полной отключки. Майкл выставлял фишки стопками, не глядя на стоимость, они то прибавлялись, то убавлялись, часть пришлось переложить по карманам Джеймса, и тот тоже ставил, целуя Майкла «на счастье» – и орал, будто выиграл миллион в лотерею, когда крупье придвигал к нему выигрыш. Здесь не было времени, ни часов ни окон, здесь не было мира за пределами этих стен, и когда им надоедало в одном месте – они шли в другое, и Джеймс все-таки прилип к автоматам, потому что Майкл, я хочу, пусти, дай мне!.. Он был пьян от азарта и блеска, и в лифте, который уносил их наверх, в люксовый номер, они целовались, как голодные звери, кусаясь, оставляя друг на друге отметины по всей шее.
Джеймс упал на кровать спиной, раскинул руки на золотистом покрывале, засмеялся, бессмысленно глядя в потолок. Майкл подошел, закрыв дверь, поймал его за ногу, стащил с нее обувь.
– Ты приносишь удачу, – сказал он, демонстрируя Джеймсу толстую пачку сотенных купюр, которая заметно прибавила в объеме. – Не хочешь меня отблагодарить?..
– Я слишком пьян, отвали, – Джеймс дрыгнул ногой и попытался завернуться в покрывало.
– Давай, не ломайся.
– Не хочу, – пробубнил тот, сверкая глазами. – Не буду. Отстань.
– Ах, отстань?..
– Да, отвали, – Джеймс со смешком пнул его пяткой в колено. – Я хочу спать.
– Ты не хочешь спать.
– Я хочу! И вообще, выйди! Возьми себе другой номер! Хочешь трахаться – сними шлюху.
– Я уже снял, – улыбаясь, сказал Майкл, прогоняя в пальцах уголки банкнот.
– Ничего ты не снял, у тебя… у тебя столько нет, чтобы меня снять! – гордо и пьяно заявил Джеймс, поглядывая на него поверх золотистого края покрывала.
Майкл сдернул его с Джеймса. Согнул в пальцах пачку свежих, упругих купюр – и они хрустящим веером вырвались из руки, закружились в воздухе, осыпая кровать, Майкла, пол, Джеймса.
– Столько хватит?.. – ухмыляясь, спросил Майкл.
Джеймс с отчаянным воплем закрыл лицо руками.
– Майкл, нет!.. Нет!.. – простонал он сквозь ладони. – Что ты делаешь, господи!.. Это такая пошлость!.. Не смей!.. Я не хочу это видеть!
Майкл, нагнувшись, за колени подхватил его и стащил к краю кровати. Расстегнул на себе джинсы, чуть приспустил.
– Ты любишь пошлость, моя правильная хорошая детка, – сказал он и слегка толкнул коленом его ногу, вынуждая отнять руки от лица.
Джеймс, усыпанный деньгами, посмотрел на него с восторженным ужасом, затаив дыхание. Майкл поманил его к себе согнутым пальцем.
– Отсоси мне, – приказал он. – Как раньше. Как моя маленькая сучка. Я тебя купил, так давай.
Джеймс, вспыхнув, выдохнул себе в ладони. Его ужас сменился влюбленной паникой. Он смотрел на Майкла огромными глазами, не в силах пошевелиться.
Потом, вильнув задом, сполз с кровати, ткнувшись коленками в пол, и потянулся стащить с него джинсы, с немым обожанием глядя снизу вверх.
Звонок телефона Майкл услышал не сразу. Выкопался из-под одеяла, поцеловал страдальчески замычавшего Джеймса в плечо. Нашел свой телефон на полу у кровати, выдохнул в трубку:
– Да?..
– Ты рехнулся?! – привычно, сходу, заорал Зак. – Майки!.. Ты рехнулся!.. Ты ебнулся! Что ты творишь!
– Привет, – флегматично сказал Майкл, пальцами протирая слипающиеся глаза.
Несмотря на вчерашнее шампанское, в голове, как ни странно, было не так уж и плохо.
– О твоем свидании с Сазерлендом сейчас будет знать весь интернет! – у Зака, кажется, начиналась истерика. – Кто-то выложил в Инстаграм ваши фото! И не одно!.. Пять! Он там держит тебя за задницу! А ты лапаешь его с такой рожей, будто это самый счастливый день в твоей жизни!
– Да что ты психуешь, – мирно сказал Майкл. – Ну, удалите их – было из-за чего меня поднимать. Я спал.
– Он спал! Он спал!.. – выкрикнул Зак, будто обращался без микрофона к аудитории на стадионе Уэмбли. – С кем ты спал?! Ты едва отмазался от истории с Лейни!.. Ты не мог подождать, пока все не уляжется?!
– Это Лас-Вегас! – рявкнул в ответ Майкл, недовольный таким напором. – Никто не имел права нас фотографировать! Это запрещено правилами казино!
– На каждое правило найдется дебил вроде тебя, который его нарушит!
– И что? – вспылил Майкл. – Я был пьян, я встречался с другом! Я теперь не могу ни с кем встретиться?
– Мы оба прекрасно знаем, что он тебе никакой не друг, – прошипел Зак.
– Это мы знаем! А все остальные – нет! У меня дома Бран живет месяцами – тебя это не беспокоит?.. Тебе не приходят мысли, что мы с ним трахаемся?..
– Не приходят, потому что с ним вы не трахаетесь! – отрезал Зак. – Майки!.. Послушай меня, завязывай с этим, пока все не стало еще хуже. Или твоя карьера повторит крутой вираж Лейни – вниз, в ад, в полную жопу!
– Какой вираж?.. – спросил Майкл. – У него все в порядке, я слышал, что он снова снимается.
– А ты слышал, в чем он снимается?
– В гей-порно?.. – язвительно спросил Майкл.
– На твоем месте я бы так не шутил! – раздраженно отозвался Зак. – Его карьера – все. Кончена. Знаешь, куда его приглашают? На роли педиков! Смешных педиков, трагических педиков и педиков-подружек-невесты в ромкомы! Других предложений для него нет! Его рейтинги ухнули вниз, будто к ним слона привязали. Через полгода про мальчика все забудут. Я не дам случиться этому с тобой! – агрессивно сказал Зак. – Поэтому, Майки, будь добр, твою мать, не светись!..
– Ты знаешь, что ты меня достал?.. – не выдержал Майкл.
– Майки, – значительным тоном сказал Зак. – Поверь мне. Просто поверь. Я тебя люблю. Я не хочу делать тебе больно, но я тебя умоляю, держись подальше от Сазерленда. Или ты огребешь такие проблемы, что я тебя не спасу. Если ты подставишь Ларри и перестанешь быть прикрытием для Виктории, ты, в отличие от Лейни, имеешь все шансы реально закончить в гей-порно. Потому что больше никто никуда тебя не возьмет.
Майкл раздраженно фыркнул.
– Где ты сейчас? – деловым тоном спросил Зак, явно закончив его отчитывать.
– В Лас-Вегасе, – недовольно сказал Майкл.
– В Лас… что?.. – задохнулся Зак. – У тебя выступление на этом долбаном буккроссинге через три часа!..
– На «Бук Эйд», – машинально поправил Майкл.
– Мчись сюда и не вздумай опаздывать!
– Так, – спокойно и серьезно сказал Майкл. – Захария мать твою Айзенберг. Ты там расслабился у меня, я смотрю. Привык к моему хорошему поведению. Что я тебя слушаю и киваю. Ты не борзей, я же могу вспомнить, как вы мне рубашки с трусами возили и от полиции отмазывали. Я могу и выебываться начать. Хочешь? Нет? Тогда закрой рот и организуй мне чартер. Ты мой агент или кто? Вот и работай.
Он сбросил звонок. Повернулся, посмотрел на Джеймса, который сонно моргал и щурил глаза на дневной свет из-под одеяла. Улыбнулся ему. Хотел было пожелать доброго утра – но его перебил новый звонок. Теперь – на другой телефон.
Джеймс испуганно и виновато распахнул глаза, мгновенно покрываясь румянцем стыда. Схватил телефон с тумбочки. Сел.
– Oui, – хрипловато-сонным, расслабленным и абсолютно невинным голосом ответил он. – Да, дорогой. Да, только что проснулся…
