Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Лиза Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 129 (всего у книги 260 страниц)

Глава 34

Мистер Босу устал. Он вспоминал ту незабываемую эйфорию, которая всегда сопутствовала хорошему плану. В частности, именно так он себя чувствовал, когда заманивал двенадцатилетнюю Кэтрин в свой специально оборудованный автомобиль. Или в тот момент, когда оказался за спиной этого хлыща, доктора Рокко, в пустом гараже. Один быстрый взмах ножа – и мощный прилив адреналина. Острое, головокружительное возбуждение, когда теплая кровь потекла ему на руки.

Но за подъемом следует спад. Вторая часть уравнения – неимоверная усталость: уровень адреналина падает и ты чувствуешь себя полностью выжатым. Он мог бы повалиться наземь прямо сейчас и проспать несколько суток.

К сожалению, у него еще оставались дела.

Первая остановка, маленький круглосуточный магазинчик. Резиновое кольцо для Игруна. Загадочный «энергетический» напиток «Ред Булл» для него самого. Если верить надписи на банке, ««Ред Булл» окрыляет». Учитывая то, сколько еще предстояло сделать мистеру Босу, крылья бы ему не помешали.

Выйдя из магазина, он похлопал по багажнику робинсоновской машины.

– За тебя, – сказал он, поднимая банку, словно собираясь провозгласить тост. – Спасибо, что выговорила мне повышение. Никаких неприятных ощущений. Дело есть дело.

Поскольку Робинсон была мертва, она не могла ему ответить. Но мистер Босу тем не менее чувствовал признательность. Благодаря этой женщине у него теперь имелись хорошая машина, пачка документов и внушительная сумма денег.

Он забрался на водительское сиденье и допил напиток.

– Эй, Игрун, по-моему, становится все интереснее и интереснее…

После доктора Рокко Орфино производил не самое приятное впечатление. Высокий, тощий и лысый. С огромными очками и крючковатым носом. Генетик напоминал классического провинциального учителя.

Доктор Орфино пригласил Бобби и Кэтрин в кабинет с двумя огромными окнами, из которых открывался вид на Бостон. Судя по всему, генетика приносила ему неплохой заработок. С другой стороны, Орфино, кажется, был помешан на чистоте. В отличие от кабинета доктора Рокко здесь не валялось ни единой бумажки. На рабочем столе стоял только монитор с плоским экраном и лежала картонная папка.

Доктор Орфино опустился в черное кожаное кресло и предложил посетителям присесть.

Кэтрин представилась и протянула руку.

– Да, да. – Доктор неохотно потряс ее, потом с любопытством обернулся к Бобби.

– Бобби Додж, – сообщил тот. – Друг семьи.

– Интересно… – пробормотал врач.

Бобби пожал плечами. Вряд ли быть другом данной семьи крайне интересно, но Орфино уже принялся листать папку.

– Я рад, что вы смогли со мной встретиться, – сказал он. – Мне кажется, я должен поделиться с вами некоторыми соображениями, прежде чем осматривать Натана.

– Чем? – в замешательстве переспросила Кэтрин. – Какие могут быть соображения, если вы еще не видели мальчика?

Доктор Орфино по-совиному моргнул.

– А доктор Рокко вам не сказал?

– Что?

– Когда он начал консультироваться со мной по поводу Натана, то прислал мне историю болезни, а также образцы крови и мочи. И я начал искать подтверждения нашей теории.

– Какой теории? – Теперь Кэтрин была на грани паники.

Бобби подался вперед.

– В последние дни миссис Гэньон многое пришлось пережить, док. Может, вы начнете с самого начала?

– Да, разумеется. Я понимаю, эта трагедия с доктором Рокко… Да, и, конечно, муж миссис Гэньон… Вы правы. – Орфино зашуршал бумагами, откашлялся. – Доктор Рокко связался со мной по поводу Натана несколько месяцев назад. Он говорил вам об этом, миссис Гэньон?

– Нет.

– Хм, понятно. Учитывая симптомы Натана – жар, рвоту, отставание в весе, замедленное развитие моторных навыков, очевидный глюконеогенез печени, непереносимость галактозы и постоянную гипофосфатемию, – доктор Рокко начал подозревать некий определенный синдром. И тогда он попросил меня заняться тщательным анализом хромосом Натана.

– Глюконеогенез? Непереносимость галактозы? – тревожно повторила Кэтрин. – Я не знаю, о чем вы говорите.

– Доктор Рокко лечил Натана от пищевой аллергии, правильно? Просил вас заменять молочные продукты соевыми, следовать диете вроде тех, что назначают диабетикам, кормить его маленькими порциями, давать пищу с низким содержанием сахара и углеводов?

– Он думал, у Натана аллергия на молоко. И показатель сахара в его крови тоже очень высок, поэтому мальчику прописали диету с высоким содержанием протеинов и минимумом углеводов.

– Совершенно верно, именно так и записано в истории болезни. Тем не менее, как вы могли заметить, даже спустя год никакого значительного улучшения в состоянии Натана не наступало. Анализы по-прежнему показывали растущий уровень глюкозы в его организме, что, в свою очередь, вело к накоплению гликогена в печени, поджелудочной железе и почках…

– Он не поправляется, – подтвердила Кэтрин.

– Миссис Гэньон, у Натана не пищевая аллергия. Дело в мутации определенных генов. Короче говоря, он страдает от редкого, но совершенно определенного заболевания, известного как синдром Фанкони-Бикела.

Кэтрин с облегчением выдохнула.

– Вы знаете, чем болен мой сын? – лихорадочно спросила она.

– Да. По сути, из-за своего генетического дефекта ваш мальчик не способен усваивать глюкозу и галактозу…

– Галактозу?

– Сахар, находящийся в молоке. Конечно, изъятие из рациона молочных продуктов помогло, но факт остается фактом: в его почках осело слишком много сахара, и если мы не начнем правильное лечение, это может привести к массе проблем, включая почечные заболевания.

– Его можно вылечить? С этим Фанкони-Бикелом можно что-то сделать? – У Кэтрин загорелись глаза. Впервые с тех пор, как Бобби ее знал, на лице этой женщины появилась надежда.

– Синдром Фанкони-Бикела неизлечим, миссис Гэньон, – терпеливо объяснил доктор Орфино. – Но теперь, поставив диагноз, мы можем назначить мальчику правильный режим, который избавит его от многих осложнений, возникающих теперь. Следуя правильной диете, ваш сын сможет вести практически нормальный образ жизни.

– Господи! – воскликнула Кэтрин. – О Господи! – Она прикрыла ладонью рот, а потом заплакала. – Он поправится наконец-то после стольких лет…

Потом Кэтрин попыталась успокоиться. Свободной рукой вытерла глаза. Тушь размазалась по щекам и тыльной стороне ладони, но ей было все равно.

– Спасибо, – сказала она. – После всех этих анализов, после стольких испытаний и сомнений… вы даже не представляете, как это прекрасно – знать, что происходит.

Доктор Орфино покраснел.

– По сути дела, благодарите не меня. Эту загадку разгадал доктор Рокко. Отличная работа, должен признать. Фанкони-Бикел очень редок, его далеко не всегда можно различить.

– Значит, дело в генах, – пробормотала Кэтрин. – Редкое невезение. Кто бы мог подумать?..

Теперь доктор Орфино нахмурился:

– Синдром Фанкони-Бикела не возникает просто так, миссис Гэньон. Это заболевание передается по наследству, преимущественно мужчинами, – сказал он и, как бы констатируя факт, добавил: – Его частенько можно найти в семьях, где имел место инцест.

Кэтрин несколько секунд молчала. Она казалась слишком ошеломленной, чтобы как-то отреагировать на эту новость. В отличие от Бобби, для которого наконец все фрагменты головоломки собрались воедино.

– Но мы с Джимми не родня, – изумленно запротестовала Кэтрин. – Я родом из Массачусетса, а он из Джорджии. Мы оба знаем, кто наши родители, так что никоим образом…

– Дело не в вас, – сказал Бобби.

Она, все еще находясь в замешательстве, обернулась к нему:

– А в ком?

– В Гэньонах. В судье и его жене. Вот почему они уехали из Джорджии. Вот почему никакой Марианны не существует – разумеется, ей пришлось взять новое имя. И наверное, поэтому нет свидетельства о браке – они бы никогда не получили на него разрешения.

Она взглянула на доктора Орфино:

– Генетический дефект может возникнуть через поколение?

– Разумеется.

– А если муж и жена родственники, у них может родиться здоровый ребенок? Или у детей обязательно будет что-то не в порядке с генами?

– Нет, у них вполне может оказаться здоровое потомство. Вспомните обо всех королевских домах Европы. Большинство представителей правящих династий женились на своих двоюродных сестрах, и их дети тем не менее были относительно здоровы. Но кровосмешение ослабляет генный потенциал. Рано или поздно…

– Значит, Джеймс и Марианна – тот же случай. Предположим, она его кузина. – Бобби нахмурился и взглянул на Кэтрин. – Харрис сказал, семья Марианны погибла незадолго до ее свадьбы. А как насчет Джеймса? Он когда-нибудь упоминал о своих родственниках? Дедушке, бабушке, тете, дяде – о ком угодно?

– Нет. Джимми говорил, что у них было мало родни и в живых уже никого не осталось.

– Итак, Джеймс и Марианна встретились. Наверное, ее родители ужаснулись, но потом они умерли, и проблема решилась. Джеймс и Марианна переехали сюда и начали все сначала. Женщина получила новое имя, а они оба – новое прошлое. У них родился ребенок.

– Старший брат Джимми, – прошептала Кэтрин, – умер в детстве.

– Вероятно, Натан не первый мужчина в роду Гэньонов с синдромом Фанкони-Бикела. Харрис сказал, Джеймс-младший был очень болезненным ребенком.

– Фанкони-Бикел может проявляться сильнее или слабее, – заметил доктор Орфино. – В худшем случае…

– Но у Джимми не присутствовало никаких признаков… болезни, – возразила Кэтрин.

– Повторяю, кровосмешение вовсе не обязательно становится причиной генетических изменений, миссис Гэньон, оно просто делает их более вероятными.

– Бомба замедленного действия, – негромко сказал Бобби.

– Господи, бедный Натан…

Бобби, судя по всему, подумал о том же самом, о чем и она, потому что ее глаза вдруг расширились от ужаса. Кэтрин обернулась к нему:

– Но если у Натана этот синдром… если остальные узнают, что у него…

Он мрачно кивнул:

– Да. Вот почему судье так не терпится стать его опекуном. У кого в руках Натан, у того в руках ключ к давней и мрачной тайне Гэньонов. А ради этого стоит убить.

Глава 35

Когда Бобби вышел из кабинета доктора Орфино в коридор, у него зазвонил мобильник. Бобби поморщился, но Кэтрин просто подтолкнула его.

– Мне, во всяком случае, нужно позвонить отцу, – сказала она. – Пусть привезет Натана.

Бобби кивнул, Кэтрин отошла на пару шагов и достала телефон. Бобби вытащил свой собственный. Звонила Ди-Ди Голос у нее был странный.

– Ты где? Я все утро пытаюсь до тебя дозвониться.

– У меня дела. Что случилось?

– Ты с ней? – спросила Ди-Ди

Бобби не нужно было просить уточнить, кого она имеет в виду, это подразумевалось самим тоном вопроса.

– Ди-Ди, чего тебе нужно?

– Где ты?

– Сначала ответь на мой вопрос.

Наступила тишина. Бобби нахмурился, пытаясь как-то объяснить себе это молчание. И он не так уж сильно ошибся.

– Пришли результаты баллистической экспертизы пистолета Джимми Гэньона, – сказала Ди-Ди – Его девятимиллиметровка была полностью заряжена. Из обоймы не выпустили ни одного патрона. Ни в стволе, ни на рукоятке никаких следов гальванической реакции. Из этого пистолета вообще никогда не стреляли.

– Но я подумал… – Бобби помолчал, пытаясь собраться с духом. Он почуял опасность, но еще не понял, с какой стороны она надвигалась.

– Ты имеешь в виду – как же сообщения о выстрелах? – подсказала Ди-Ди

– Да.

– Удивительное открытие. Вчера, когда мы приехали к Гэньонам, чтобы забрать тело няни, один из криминалистов сдвинул комод. Угадай, что было прикреплено внутри под его крышкой?

Он понял. И закрыл глаза. Полностью отвернулся от Кэтрин, поскольку не в силах был смотреть нее и одновременно выслушивать такие новости.

– Второй пистолет.

– И тоже девятимиллиметровка, из которой недавно стреляли. В обойме не хватало двух патронов.

– А отпечатки?

– Ее, Бобби. Пистолет, заряженный и зарегистрированный на ее имя, который купила она, если верить поставщику. Джимми Гэньон не стрелял в четверг вечером. Это сделала Кэтрин.

Бобби попытался понять смысл этих слов. Потом уверить себя, будто это не важно. У нее имелся повод, Джимми ее оскорблял. Или, возможно, она защищала сына. Он не знал. Он вертел эту мысль так и сяк, но по-прежнему оставался спокоен и холоден.

– Ты объяснил ей, как это можно устроить, Бобби? – спросила Ди-Ди – Вы встретились на вечеринке, и ты решил сменить свою блондинку на что-то более экзотическое. Кэтрин – это действительно большой успех, я должна тебя поздравить. Она обещала тебе деньги или ты все сделал исключительно ради любви?

– Дело было совсем не так.

– Нет? Значит, просто секс? Она тебя обработала, а ты раскатал губу?

– Ди-Ди, на вечеринке я общался с Кэтрин всего одну минуту, и мы больше не виделись до того самого четверга.

– Кэтрин тебя подставила, Бобби. Она сама стреляла из пистолета и все это устроила. Если бы у нас имелась аудиозапись, то, клянусь, мы бы услышали самые страшные оскорбления, которыми она осыпала Джимми, чтобы заставить его разозлиться и схватиться за пушку. В конце концов, это был всего лишь вопрос времени.

Бобби больше не протестовал. Он закрыл глаза и все равно продолжал видеть то, что хотел забыть. Голову Джимми Гэньона в перекрестии прицела. Свой палец, нажимавший на курок.

– Я не понимаю, Бобби, – тихо сказала Ди-Ди – Может, она действительно использовала тебя, чтобы убрать Джимми. И ты даже думал, она права. Но ради Бога, что она сказала, чтобы натравить тебя на Копли? Господи, Бобби, это же наш человек!

– Что?

– Мы оба знаем – он тебя прижал. И все-таки ты мог бы оправдаться, Бобби. Ты полицейский с незапятнанной репутацией. Да, ты ошибся. Но у тебя все еще оставался выход. И не нужно было… Господи, Бобби, почему именно нож? Я бы никогда даже не подумала, что ты способен на такое…

– Ди-Ди, я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Бобби, где ты?

Бобби из осторожности решил не отвечать. Что-то случилось с Копли. Нож. Возможно, Умбрио. Они думают, это сделал он, Бобби. И если все его коллеги из полицейского департамента придерживаются того же мнения…

Да, за профессиональным снайпером эксперты с голыми руками не охотятся.

Господи, как больно.

– Ди-Ди, – настойчиво сказал он, – послушай. В субботу утром одного парня освободили из тюрьмы. Его зовут Ричард Умбрио. Подними досье: ты увидишь, это тот же самый человек, который двадцать пять лет назад похитил и изнасиловал Кэтрин Гэньон. Он не подлежит досрочному освобождению, но судья Гэньон все устроил, договорился. Он использует Умбрио, чтобы убивать всех, кто близок к Кэтрин.

– Копли вовсе не был к ней близок.

– Я не знаю, зачем он убил его! Честное слово. Ты сказала, нож. Умбрио зарезал ножом доктора Рокко. И он убил Пруденс Уокер.

– Копли умер не сразу, Бобби. С Риком нелегко оказалось справиться. В колледже он занимался боксом, ты это знал? Тебя не удивило, что он так отчаянно сопротивлялся? Ты не предвидел, что это будет так трудно? Рик все-таки посмеялся последним. Лежа в ванной и истекая кровью, он оставил нам ключ к разгадке. Он написал твое имя, Бобби. Своей собственной кровью.

Черт, подумал Бобби.

– Колин Робинсон, – быстро сказал он, пытаясь выведать как можно больше. – Это посредник, ее нанял судья Гэньон, а она, в свою очередь, наняла Ричарда Умбрио. Найди отчеты о денежных переводах, отследи Робинсон. Ты обнаружишь подтверждение моих слов. Это сделал судья, Ди-Ди. Он изо всех сил пытается скрыть свой инцест с Марианной. Свяжись с доктором Орфино, он тебе подробно все объяснит…

– Бобби, подчинись.

– Не могу.

– В последний раз…

– Если я окажусь за решеткой, – ответил он, – не останется никого, чтобы защитить Кэтрин.

– Бобби, черт тебя подери…

Он захлопнул телефон и пересек комнату быстрым шагом, движимый горем и гневом. Кэтрин по-прежнему держала трубку возле уха – бледная, с расширенными глазами.

Он схватил ее за плечи и, не удержавшись, крепко встряхнул.

– Какого дьявола ты творишь?

– Бобби…

– Ты думаешь, мне на все плевать? Думаешь, я не стану возражать против того, чтобы меня использовали как орудие убийства?

– Не важно, не важно…

– Черта с два! Ты меня подставила. Ты мне лгала. Из-за тебя я убил человека.

– У меня не было другого выбора! Бобби, пожалуйста, послушай…

– Заткнись! – рявкнул он.

И тогда она его ударила. По лицу. Наотмашь. У Бобби зазвенело в ушах. Его охватила ярость, и в следующую секунду он поймал себя на том, что заносит руку в ответ… Он живо представил себе, как сейчас качнется вперед и врежет ей. Кэтрин упадет как подкошенная. И он что, почувствует себя победителем? Ощутит триумф благодаря своему физическому превосходству? Будет смотреть, как она съежится от страха, точь-в-точь как его мать на кухонном полу?

Он опустил руку. Шум в голове утих, Бобби пришел в себя. Увидел, что по-прежнему сжимает одной рукой плечо Кэтрин, его пальцы безжалостно стискивают ее ключицу, а по лицу женщины катятся слезы.

Бобби отпустил ее, и она пошатнулась.

– Он собирался забрать у меня Натана, – сказала Кэтрин. – И оставить меня одну – просто потому, что это в его власти. Ты не знаешь, каково это, Бобби, – не иметь ничего.

– Ты не имела права…

– Все было бы в порядке, если бы он меня любил. Вот что такое подлинная манипуляция. Нельзя заставить человека сделать то, чего он не хочет. Но можно заставить сделать то, о чем он втайне думает.

– Откуда ты знаешь?

– Я видела его лицо. Тогда, в четверг. Я посмотрела в глаза Джимми и вдруг поняла, что умру.

– Ложь.

– Бобби, я поблагодарила тебя не за то, что ты его убил, – твердо сказала Кэтрин. – А за то, что ты спас мне жизнь.

Он молчал. Он был слишком смущен и удручен.

– Бобби. – Она нерешительно погладила его руку. Он вздрогнул от ее прикосновения. – Ты мне нужен, ты должен мне помочь.

Бобби вымученно рассмеялся:

– Что, собираешься убить кого-то еще?

– Сейчас, когда я позвонила, отец не подошел к телефону.

– И что?

– Трубку взял Ричард Умбрио.

Глава 36

Мистер Босу без проблем нашел этот район. Именно об этом он расспросил, когда впервые связался с Робинсон. Он хотел знать все, что касалось Кэтрин: дом, семья, муж, сын. Он составил список тех мест, где она работала. Затребовал фотографии, копию ее водительского удостоверения и так далее – вплоть до списка покупок и любимого ресторана. Кое-что из всего этого не представляло никакого интереса, но по большей части информация оказалась интригующей.

Ее родители никуда не переехали, и это искренне порадовало мистера Босу. В основном потому, что сам он готов был голову прозакладывать: его собственные старики наверняка живут в том же самом старом доме, сидят на старой кушетке в гостиной, что и много лет назад. Они как две горошины в одном стручке – он и Кэтрин. Мистер Босу даже не ожидал такого, когда схватил ее на улице, заглушив вскрик и раскидав учебники. Осознание приходило к нему медленно, день за днем, когда он неизменно оставлял ей жизнь. Кэтрин была единственным человеком на свете, который действительно отвечал его потребностям. Единственным человеком, видевшим его истинное лицо.

День, когда он приехал и обнаружил, что ее нет, он считал худшим днем в своей жизни.

Ничего, скоро все встанет на свои места.

Мистер Босу насвистывал, сворачивая на подъездную дорожку. Он насвистывал, вылезая из машины.

– Сиди здесь, – сказал он Игруну. – На этот раз я все сделаю сам.

Он поднялся по ступенькам, постучал в дверь. Услышал голос, усталый и осторожный:

– Кто?

Мистер Босу улыбнулся. Он раскрыл одно из удостоверений, найденных у Колин, и быстро помахал им перед дверным глазком. Достаточно, чтобы создать должное впечатление, не позволив при этом разглядеть фотографию.

– Детектив Босу, – сказал он. – Боюсь, мистер Миллер, у меня плохие новости. Нам нужно немедленно поговорить.

– О Ричарде Умбрио? – спросил Фрэнк Миллер.

– Да, сэр.

Отец Кэтрин отпер дверь. И мистер Босу вошел.

Как выяснилось, Фрэнк Миллер – не дурак. Мистер Босу и сам не знал, что ожидал увидеть. Может маленького, высохшего, пришибленного давним несчастьем человека, который больше походил бы на его собственного отца.

Оказалось, Фрэнк Миллер высок, бодр и элегантен. Довольно подвижен для своих лет – несомненно, очень гордится тем, что живет один.

Он взглянул на грубое, широкое лицо мистера Босу и остановился.

– Мы знакомы?..

И вдруг он вспомнил, зрачки у него расширились. Куда быстрее, чем ожидал мистер Босу, Фрэнк Миллер оттянул правую руку назад и заехал ему в глаз.

– Черт, – выдохнул мистер Босу и отшатнулся, с запозданием пытаясь заслонить лицо. Этот старый чудак не собирался ждать, он хватил мистера Босу по почкам. Достал его три-четыре раза – наверняка сегодня вечером мистеру Босу придется харкать кровью.

Миллер снова ударил хуком справа. Однако хватит. Мистер Босу поднял могучую руку и блокировал удар, а потом обхватил кулак старика пальцами и сильно рванул книзу.

Кровь отхлынула от лица Миллера, и впервые в его глазах появился страх.

– Скажи мне, где мальчик.

Миллер молчал.

– Я знаю, он у тебя. Ей больше некуда было идти, и, конечно, она привезла его к тебе. – Мистер Босу начал отводить кисть Миллера назад, сгибая его запястье, пока костяшки пальцев не коснулись предплечья. У того глаза на лоб полезли от боли.

– Ты все равно скажешь, рано или поздно. Мне нужна информация. Вопрос лишь в том, сколько ты продержишься.

– Пошел… ты… – выдохнул Миллер. А потом внезапно пнул мистера Босу в колено. Тот рухнул, от удивления ослабив хватку, и Миллер немедленно бросился на кухню.

Мистер Босу вздохнул. Оставался лишь один выход – он вытащил нож.

Мистер Босу вошел на кухню в тот момент, когда Миллер добрался до кладовки. Хватило каких-то долей секунды, чтобы увидеть ствол ружья. Он не стал медлить – прыгнул вперед, вытянув левую руку, чтобы перехватить ствол и направить его вверх. Миллер спустил курок, ружье не выстрелило. Мистер Босу и не ожидал, что оно выстрелит. Не многие держат дома заряженное ружье, особенно если поблизости дети.

То, что Миллер бросился к ружью, сказало мистеру Босу и еще кое о чем. Кладовка располагалась всего лишь в двух шагах от задней двери. У Миллера было достаточно времени, чтобы выскочить на улицу и спастись бегством. Вместо этого он предпочел обороняться.

Мальчик где-то в доме, вот почему Миллер не сбежал – он не мог бросить внука.

Как благородно, безучастно подумал мистер Босу, втыкая зазубренное лезвие в мягкое местечко под ребрами. Миллер издал странный булькающий звук. Не крик, даже не стон – почти вздох. Он знал, что его ждет.

– Жаль, твоей жены уже нет, – сказал мистер Босу. – Иначе она оказалась бы следующей.

Он рванул нож кверху. Много усилий не потребовалось. Старик скорчился и рухнул на пол. Мистер Босу торопливо сделал шаг назад. Он не хотел испортить вторую пару ботинок.

Он вымыл руки над раковиной и поморщился, когда заметил, что свежие брызги крови запачкали рубашку и брюки. Несомненно, он просто неряха. Он вымыл нож, прежде чем снова сунуть его в чехол, закрепленный на голени, а потом пошел обыскивать дом.

Мальчик сидел наверху, в спальне, украшенной увядшими розовыми и лиловыми цветами. Когда мистер Босу открыл дверь, Натан с надеждой спросил:

– Мама?

Мистер Босу улыбнулся. Впервые он увидел ребенка в ту ночь, в больнице, когда охотился за доктором Рокко. Тогда малыш назвал его папой. Так приятно знать, что тебя любят.

Он вошел в комнату, мальчик сел на кровати. Несколько секунд они серьезно смотрели друг на друга. Натан был худеньким, бледным, болезненным. Мистер Босу – огромным, сильным и запачканным кровью.

– Хочешь посмотреть на щенка? – спросил он наконец.

Мальчик протянул ему руку.

Когда они выходили из дома, зазвонил телефон. Не надо было обладать даром ясновидения, чтобы догадаться, кто это. Мистер Босу взял трубку.

– Папа, – сказала Кэтрин.

– Кэтрин, – отозвался мистер Босу.

– О Господи!!!

– Эй, Кэтрин, твой сын передает тебе привет.