Текст книги "Знак расставания"

Автор книги: Лиз Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)

– Господи, надо прекратить думать о Бене и о Рианне, иначе моя голова лопнет от такого наплыва мыслей! – сказала себе Эран.

Не было никакой потребности ходить по магазинам, заглядывая в каждый ларек, в надежде увидеть Аймир Рафтер снова. Когда они в конце концов бы встретились, случайно Молли заметила бы, что нос ребенка совершенно другой формы, чем у Дэна, что кожа значительно нежнее, а глаза то ли зеленые, то ли голубые. Эран отдала ребенка Аймир, и весь город будет судачить о том, почему она отдала ребенка своей бывшей учительнице, нежели родной матери, думала Молли.

Даже когда Конор возвращался с моря в шторм, Молли спала очень чутко. Но теперь она вообще не могла уснуть всю ночь – в ужасе от приближающихся новостей… Она же велела Эран отдать ребенка! Но в то же время Молли ясно дала Эран понять, что сама не желает принимать в этом участие. Она не хотела пережить все это заново. Эран и не просила Молли об этом, а если бы вдруг попросила, ответом был бы отказ!

Рафтеры! Разве не было других семей, которые могли удочерить ребенка – семей в Лондоне, Дублине?..

Неужели Рафтеры в отчаянии уговорили Эран сделать это? И что, если Конор обо всем узнает? О Господи, что, если он узнает? Молли должна сама все выяснить, прежде чем Конор обо всем узнает.

На улице была прекрасная погода, и Молли решила пройти по той дороге, по которой Аймир обычно ходила к своей матери. В четверть первого нервы Молли уже были на пределе. В половине первого она готова была мчаться к дому Рафтеров и требовать, чтобы ей немедленно открыли истину. Но тут она услышала шаги и голос Аймир, говорящей с ребенком. Молли незаметно и внешне беспечно подошла к ним. В одно мгновение она обомлела. Это была улыбка Бена Хейли, которого она впервые встретила у Аймир! Не было никаких сомнений. Это было ребенок Эран и Бена Хейли – ее внук!

Улыбаясь, Молли склонилась над коляской.

– Это тот ребенок, которого вы усыновили… мальчик или девочка, госпожа Рафтер? – спросила она.

– Девочка, – сказала Аймир.

– Девочка? И сколько ей? – Молли еле сдерживалась.

– Почти шесть месяцев, – улыбнулась Аймир.

– Шесть месяцев? – спросила Молли.

– Ее зовут Рианна… Рианна Рафтер, – ответила Аймир.

Сохраняя спокойствие, Аймир заставила себя улыбнуться, и Молли тоже криво улыбнулась в ответ.

– Рианна… Хорошее имя… Ирландское. Но она совсем не похожа на ирландку! – заметила Молли.

Аймир взглянула на нее:

– Разве, госпожа Кэмпион?

– Я просто говорю то, что думаю. Вы, должно быть, проводили много времени с ней в саду: у нее такой красивый цвет кожи, – кисло сказала Молли.

– Да, вы правы. – Аймир кивнула.

– У вас были проблемы с удочерением? – спросила Молли.

– Нет, наши с Дэном кандидатуры сразу подошли. – Аймир невольно занервничала.

– Еще бы, преподаватель и ветеринар, обеспеченная семья, куда уж лучше! – Молли покраснела.

Они смотрели друг на друга.

– Я рада, что вы так думаете. На самом деле я бросила работу, чтобы проводить больше времени с Рианной, она очень желанный ребенок в нашей семье, – сказала Аймир.

Следующая фраза Молли поразила ее окончательно.

– Милая моя, но это же так ужасно: ей будет скучно без братьев и сестер! – заявила Молли.

– Я так не думаю, госпожа Кэмпион, не всем же так повезло, как вам, – ответила Аймир.

Взглянув на Рианну, Аймир пожелала Молли удачного дня. Молли искренне пожелала Аймир того же самого, и они разошлись.

– Возмездие Всевышнего, – бормотала Молли. – Вот оно каково! Бог наказывает меня за то, что я посоветовала отдать свою внучку какой-то незнакомке. Он позволил Эран сделать это, а та прислала Рианну сюда, в Ирландию, где она будет у всех на глазах!

О Боже, а если люди поймут, что это ребенок Эран и ее дружка с таким смуглым запоминающимся лицом? Возможно, не сразу, но и Конор догадается об этом! И что тогда?!

Даже узнав ребенка, Молли все еще не хотела его. Она воспитала пятерых, работала не разгибая спины, чтобы прокормить и одеть их, жила в страхе, что все это никогда не закончится. Она считала, что имела полное право говорить что хочет и не слушать никого. Несмотря на то что Эран уехала из дома, чтобы работать, и много помогала семье, Молли была против, чтобы та возвращалась, да еще и с ребенком от какого-то рок-певца!

Даже если это было жестокое решение, Молли все равно не сожалела о нем. В конце концов, для Рианны будет лучше жить в этой семье, где ей дадут все: и любовь, и образование, и достаток. Таким образом, совесть Молли, как ей казалось, была чиста. Но что, если… Конор обо всем узнает? Это волновало Молли больше всего, поскольку он мог бы помчаться в Лондон и привезти Эран с собой, пообещав дочери, что они смогут как-то распутать этот узел. Но он был далеко в море, уже неделю. Да и вряд ли Конор бы стал присматривать за ребенком, пока Эран была бы на работе; нянчить его, пока Эран будет разгуливать по ночным клубам, подобно своему дружку! Конор не смог бы жить в маленьком доме с вечно кричащим младенцем.

Итак, Молли ничего не сказала мужу. И теперь его внучка жила у Конора под носом, в его родной деревне! Но даже если бы Конор не узнал ни о чем, соседи бы, так или иначе, разнесли слухи по всей деревне.

О, это был бы просто кошмар! Кошмар, который бы продолжался на протяжении нескольких лет! Вечно! И все бы осуждали Молли за то, что та позволила Рафтерам удочерить внучку, за то, что по ее вине Эран не могла жить с дочерью под одной крышей! И для Конора это был бы позор!

В отчаянии Молли металась по кухне.

Вроде бы и у Аймир смуглая кожа и карие глаза… может, никто и не заметит? А если заметят? И все бы это обсуждалось здесь, в церквях, в пабах – за спиной Молли… Ей стало противно от мысли, как все это смаковалось бы людьми, полностью лишенными христианского сострадания. Именно так и она сама когда-то обсуждала этих людей…

* * *

– Мама, ты бы видела это! Я не могу описать тебе… – Аймир была переполнена негодования.

– Что такое, Аймир? – спросила Ханнак.

– Молли так смотрела на Рианну, с таким отвращением! – воскликнула Аймир.

– Прекрати, Аймир! Не преувеличивай! – сказала Ханнак.

– Мама, я не преувеличиваю! Она даже не дотронулась до нее! Как может женщина смотреть на ребенка, не дотронувшись до его ручек, не спросив о его здоровье, о весе… Она даже не спросила, как ее зовут! Молли никогда не спрашивала Эран, как та назвала свою дочь! – Аймир была вне себя.

– Но Молли только так могла залечить свою душевную травму – притворившись, что ничего не происходит. Возможно, она была в шоке, – сказала Ханнак.

Аймир слегка улыбнулась:

– Естественно, так и было. Она удрала, подобно духу из ада, – о мама, что же мне делать?

Ханнак спокойно потягивала вино.

– Любимая, тебе надо успокоиться. Ты знала, что это произойдет, и сейчас не о чем беспокоиться, Молли изначально не хотела брать Рианну, впрочем, как и теперь, как я поняла по твоему рассказу. Кроме того, господин Аллен поработал со всеми документами. Ты и Дэн – ее законные опекуны, все в порядке, – сказала миссис Лоури.

Аймир с облегчением вздохнула.

– Да, ты права. Так странно, дедушка и бабушка Рианны находятся так близко, и с таким отношением… Я думаю, Конору понравилась бы Рианна, если бы не Молли, – сказала она.

– Ему было сложно воспитать своих детей, и, возможно, Эран не захотела расстраивать его, решила освободить от ответственности, – сказала Ханнак.

– Я бы хотела, чтобы дедушка навещал Рианну каждое Рождество, без подарков, просто навещал, – сказала Аймир.

Ханнак сказала:

– Послушай, Аймир, Эран не хотела втягивать Конора во все это, и я думаю, что ты должна уважать ее желания. Но если ты волнуешься, пригласи Молли на чашку чаю и обсуди с ней это, тогда все успокоятся.

– Я думаю, это хорошая идея, мама. Я поговорю с Молли, – кивнула Аймир.

Бен провел неделю в Америке вместе с Эмери, а вернувшись из поездки, он немедленно засел за свое пианино с целью написать хорошую музыку. За неделю до крайнего срока он пришел в студию для записи. Прослушав запись, Бен с гордостью осознал, что написал потрясающую вещь, завернул диск с демо-записью в упаковку и отправил его в Америку. Неделей позже раздался телефонный звонок. Эмери Чим был взволнован и даже потрясен, поскольку работники компании также прослушали ее: это была вполне подходящая композиция для художественного или документального фильма, для телевизионных объявлений, для церемоний награждения в гонках – абсолютно для всех видов мероприятий! В мелодии отражались и старые, и новые мотивы, и она выражала традиции и историю компании.

Бен готов был кричать от радости, взобравшись на самую высокую башню в Лондоне. Если раньше он писал музыку для забавы и развлечения, то эта композиция была создана для истории! «Создание гения», как называл ее Эмери, она будет жить всегда! Собравшись с мыслями, Бен набрал номер Шарлотты Лукас, чтобы сообщить ей эти потрясающие новости.

Но никто не ответил на его звонок, странно, ведь Шарлотта говорила, что будет работать дома. Бен взглянул в записную книжку. По чистой случайности она была открыта не на букву «Л», а на «К» – Кэмпион. Волнуясь, Бен набрал номер Эран.

Молли прибыла на чай, готовая к переговорам. Раз Эран так ужасно поступила с ней, она решила принять новости достойно. Поставить на всем этом точку!

Аймир собиралась дать Молли понять, что она не собирается обсуждать Рианну со всеми подряд в деревне.

Молли откашлялась. Конечно, госпожа Рафтер была права, при условии, что… лучше всего, если Конор ни о чем не узнает. Не хотелось бы его расстраивать. Иначе он разозлится на Молли и начнет приходить к Рафтерам, с целью увидеть Рианну. Естественно, Аймир поймет ее?

Аймир вдруг осознала, что сама Молли – это единственное, о чем она думает. Сплетни, слухи, публичное посрамление. Ну и женщина!

– Пожалуйста, не беспокойтесь, госпожа Кэмпион. Я не выдам вашу тайну. Неужели вы не хотите просто взглянуть на внучку, пока вы здесь. Она сейчас спит, но я могла бы… – Аймир замялась.

Молли отскочила как ошпаренная.

– Только не это! Я имею в виду… нет, спасибо. Я уверена, она милашка, но… в общем, лучше быть с вами совершенно откровенной, госпожа Рафтер. Я думаю, что будет лучше не завязывать никаких отношений. Я не буду больше приходить сюда, и если вдруг мы случайно встретимся на улице, мы просто будем приветливы друг с другом и на этом расстанемся. Если вас это устраивает, – заявила Молли.

– Да, конечно. Я прошу прощения, я просто подумала, могли ли бы вы… – Аймир не знала, что и сказать.

– Нет, госпожа Рафтер. У меня было пятеро детей, и первый из них появился на свет, когда мне было всего девятнадцать лет. До последнего времени не было ни дня в моей жизни, когда бы у меня не было ребенка, цепляющегося за мою юбку, громко кричащего, чего-то требующего… Мне искренне жаль, но правда в том, что я всем этим сыта. Сыта по горло! – Молли замолчала.

Аймир подумала, что все понятно. Женщина уже нахлебалась в этой жизни, и, как сама сказала, с нее хватит. И для Ханнак было облегчением знать, что можно без каких-либо опасений изображать «бабушку» Рианны. Для всех это был идеальный вариант. Исключая бедного Конора, который не имел ни малейшего понятия, что именно он упустил. Впрочем, Бен тоже этого пока не знал.

Считая дни, Эран с нетерпением ждала Рождества. Четыре месяца, три, два, один – и она увидит свою ненаглядную малышку! Конечно, Дэн шутил, что она совсем даже не ненаглядная, Рианна была маленьким демоном, она вечно разбрасывала игрушки, чтобы помучить Сэмми, вытаскивала все подряд из шкафов. А еще она так здорово умела визжать! Было удивительно, что полиция не спрашивала, почему Рафтеры доводили своего ребенка до такого состояния. Но Эран снисходительно списывала все на то, что ребенок просто растет. Уже даже вылез один зубик! Да, она была очаровательна!

Пока Эран ехала из Лидса в Брэндфорд, из Брэндфорда в Халл, она составляла список подарков, которые привезет дочке, предвкушая, как удивится ребенок рождественским утром.

Все же владельцы магазинов в этих городах больше интересовались сырами, которые они продавали. Лондонские владельцы магазинов и бухгалтера были более отчужденными, а эти люди, казалось, наслаждались своей работой, получали удовольствие от нее, у них всегда находилось время поболтать и посмеяться. Они были довольны тем, что делали, и принимали любые предложения Энни. А может быть, ей объединиться с виноторговцами, чтобы организовывать «сырно-винные» вечера, на которых можно было бы продвигать свою продукцию? Эран должна будет задуматься над этим, но это уже в новом году.

Нужно встретиться с Шинед Кенни. Шинед будет поражена, услышав, что произошло в Манчестере в тот день, когда к Эран подошла клиентка, в то время как она разговаривала с владельцем магазина. Вежливо извиняясь, женщина поинтересовалась, где Эран купила этот замечательный пуловер. Потом взгляд дамы упал на рукав, где красовалась надпись: «Ручная работа. Орла Келлер, Данрасвей».

– Какая жалость! – сказала женщина с огорчением. – Если бы можно было приобрести эти пуловеры в Англии, я бы взяла партию для своих магазинов.

Но Эран заявила, что если женщина и вправду заинтересовалась, то она и Шинед могли бы организовать поставку или просто предоставить несколько образцов, чтобы посмотреть, как они будут продаваться.

Женщина снова взглянула на пуловер, внимательно изучая ручную работу, и сказала, что взяла бы для начала пятнадцать штук.

– Возможно, вы хотите получить их до Рождества? – спросила Эран.

– Да, конечно, – кивнула дама.

Эран лично собиралась привезти пуловеры на следующей неделе. Они обменялись номерами телефонов, и все, что Эран было нужно, – это получить свитера от Шинед. Пятнадцать для женщины, пять для себя. Отношения с Молли были напряженными, но это не причина бросать дело! Рианна тоже жила в Данрасвее, и Эран хотелось, чтобы родная деревня процветала больше чем когда-либо. Но, несмотря на новые знакомства и приветливые лица, это все же была скучная работа. Эран приходилось одной ездить темными зимними вечерами, останавливаться в гостиницах, в которых она до этого бывала, и презентовать менеджеру образцы сыров Мак-Гован. Еще никто не проявлял особой заинтересованности, но попытка не пытка, и Эран жила надеждой. Воображала, как однажды «Трастхаус Форт» сделает заказ, или «Парк Отель», или «Ромада Иннс»! Боже, Энни умерла бы от радости!

Конечно, несколько гостиниц в Лондоне сделали заказ для своих ресторанов, что, в общем-то, приносило кое-какой доход. Но это были всего лишь неуверенные шаги по длинной дороге, ведущей в бесконечность. На этот раз бесконечность простиралась до Престона. Эран вела машину и слушала радио. Голос Бена звучал по нему довольно часто, и она слушала его с удовольствием, ей нравилось слышать любое упоминание о нем.

Передавали новости: «…После того как певец получил несколько ранений, он был доставлен в рузвельтскую больницу, но не смог перенести операцию. Сегодня утром представитель британской музыкальной индустрии сказал, что мы потеряли одного из лучших и талантливых исполнителей…»

Теряя управление над автомобилем, Эран включила аварийную сигнализацию и съехала на обочину.

– Какой певец был убит?! О нет, этого не может быть! Боже, не допусти этого! – воскликнула она.

«Убийца, который будет сегодня осужден за преступление первой степени, как полагают, приобрел пистолет 38 калибра в Гонолулу перед отъездом и несколько дней преследовал звезду в Нью-Йорке».

Эран читала в музыкальном журнале, что Бен сейчас был в Нью-Йорке. Не в силах пошевелиться, Эран чувствовала, как от страха у нее по всему телу пробежала сильная дрожь.

«…Его вдова Йоко Оно, его сыновья Шин и Джулиан…»

– Джон Леннон! Это Джон Леннон! Был убит Джон Леннон! – Эран несколько раз повторила вслух знаменитое имя, с одной стороны, с облегчением, но с другой – с чувством ужаса и сострадания к его семье. Младшему сыну Леннона было всего лишь пять лет!

Репортаж продолжался, из него Эран поняла, что какой-то фанат, которому Джон дал свой автограф днем, вернулся вечером и застрелил его прямо перед глазами Йоко на ступенях собственного дома! Боже мой, что же должно было произойти с женщиной, которая явилась свидетелем убийства собственного мужа! И как все объяснить маленькому ребенку?

Эран было всего четыре года, когда убили Джона Кеннеди, но она хорошо запомнила тот день: все в Данрасвее в слезах смотрели по телевизору похороны, видели лицо его вдовы, которая держала за руку дочку, пока младший сын сопровождал траурный кортеж. Все искренне думали, что это было ужасно, и ни о чем другом больше не говорили еще в течение нескольких дней. Вряд ли кто-то относился к Джону Леннону с меньшей симпатией, он тоже был мужем и отцом; хотя многие женщины, которые оплакивали Кеннеди, сказали бы, что Джон Леннон был лишь рок-исполнителем. Конечно, Молли Кэмпион, которая боготворила Джона Кеннеди и все еще отказывалась верить в историю с «самоубийством» Мэрилин Монро, особо бы не переживала за Джона Леннона. Разве что сказала бы, что он неплохо пожил и что на одного янки-наркомана в мире стало меньше. В глазах Молли рок-звезда не может быть просто человеком, родителем, пацифистом, талантом, чья музыка не приносила людям ничего другого, кроме радости. А теперь он погиб, в сорок лет!

За последнее время Эран старалась пореже думать о бесконечных музыкальных трагедиях: о голодной смерти Моцарта или об Элвисе Пресли, о Шуберте, который мечтал о собственном фортепьяно и умер, едва приобрел его. Но сейчас Эран думала об этих трагедиях – и еще о Бене. Конечно. Тхан был предан ему и никогда бы не подпустил к нему сумасшедшего фэна с пистолетом. Но все же кто-то добрался до Кеннеди, несмотря на отряд телохранителей! Маньяки добрались до Авраама Линкольна, до Мартина Лютера Кинга, до принцессы Анны, телохранитель которой был серьезно ранен, когда защищал ее. До людей любого рода деятельности!

Занимая высокое положение в обществе, люди рисковали своими жизнями. Так и Бен рисковал каждый раз, выступая на сцене перед живой публикой. У Эран просто все холодело внутри, когда она думала об этом и о «справедливом» презрении Молли к нему, к Бену и к их ребенку.

ГЛАВА 13

Аймир ждала в аэропорту с Рианной на руках, и Эран стремительно пробиралась сквозь толпу, чтобы добраться до них. О Рианна! Взяв дочку на руки, она крепко обняла ее, борясь со слезами, видя, как малышка выросла за девять месяцев. Переполненная разными страхами, Аймир смотрела, испугается ли ребенок, но Рианна весело взглянула на свою мать и одарила ее счастливой улыбкой.

– Боже, да она прелесть! – воскликнула Эран.

Эран смотрела на Аймир с огромной благодарностью: явное здоровье ребенка, ее довольная улыбка, чистое личико, аккуратно причесанные волосы и теплый розовый комбинезон, крошечные рукавицы и шарф и еще игрушечный кролик, которого девочка крепко прижимала к себе, – все это свидетельствовало о большой любви по отношению к ней.

– Она замечательно выглядит, Аймир! Впрочем, как и ты! – сказала Эран.

Можно сказать, Аймир еще никогда не выглядела лучше. На ней было красное пальто, которое подчеркивало ее карие глаза и отличную фигуру. Но где же Дэн?

– Сидит в машине, ждет нас. Сегодня настолько хлопотливый день, что он не смог сразу найти место для парковки, – сказала Аймир.

Эран отказалась отдать Рианну, оставляя на Аймир свой багаж. Осторожно Эран подняла руку ребенка, в которой был игрушечный кролик.

– Это твой маленький друг? Как его зовут? – спросила она.

– Агу, – промолвила Рианна, прижав игрушку к плечу.

– Ты дашь его мне? – улыбнулась Эран.

– М-м, – пробормотала малышка.

– О, она просто красавица!

Справляясь со своими эмоциями, Эран ничего не сказала – она знала, что первые минуты будут пыткой для нее. Дэн и Аймир заслуживали большего.

Черный «рено» Дэна появился, и их взгляды встретились. Дэн тоже выглядел потрясающе! Несмотря на повзрослевшую Рианну и бессонные ночи, связанные с ней, он казался помолодевшим, свежим и полным энергии. Обнимая Дэна, Эран почувствовала в нем силу и теплоту. И как всегда, она чувствовала его привязанность к Аймир и их любовь, которая росла с каждым годом.

Усаживаясь на заднее сиденье автомобиля с Рианной на коленях, Эран шептала ребенку веселую историю, которая всех насмешила.

– Да ладно! Неужели мне нельзя подурачиться несколько минут? – засмеялась Эран.

Улыбаясь, Рафтеры ответили, что Эран может дурачиться, сколько ее душе угодно. Потом последовали рассказы про Рианну и Ханнак, Рианну и Сэмми, Рианну и ее маленьких друзей, про ее забавные манеры и ежедневное развитие. Про Рианну, которая так изменила их жизнь! Слушая все это. Эран испытала сильнее чем когда либо чувство семьи, чувство сплоченности, которое ей было хорошо знакомо. И хотя она сказала своей семье, что останется у них, зная, что Конор обиделся бы, если бы она не осталась, судьба распорядилась иначе. Шер приехала домой из Америки с мужем и тремя детьми, так что их дом был полон. Даже Дерси пришлось снять комнату у соседей, а Молли была отвлечена беспорядком, который окружал ее. Три «сумасшедших» ребенка носились, сметая все на своем пути. Ничего другого не оставалось, как поселить Эран к Рафтерам.

Пока они ехали в Данрасвей, Эран заметила новое бетонное здание без крыши, лишь наполовину законченное.

– Что это? – спросила она.

Дэн и Аймир улыбались:

– Это бистро. Будет закончено следующим летом. Не ресторан, а бистро – можешь себе представить!

Эран была довольна. Если бы кто-то сказал слово «бистро» пять или даже три года назад, многие подумали бы, что этот человек – просто сноб. Но и сейчас это маленькое незаконченное здание уже выглядело очаровательным.

Аймир повернулась к ней:

– Все когда-то меняется, Эран. Старое здание школы перестраивают в маленькую гостиницу, теперь – вот это бистро, новый магазин; трикотаж, сыр, овощи – сейчас все можно купить! Есть паб, в котором Акил собирается установить музыку, есть пекарня, в которой теперь пекут французские багеты… мы хотим привлечь сюда как можно больше туристов.

Эран была восхищена, хотя некоторые улицы все еще выглядели немного заброшенными, а некоторые дома сильно нуждались в покраске.

– Да, было сделано предложение, чтобы безработная молодежь приводила все в порядок, помогала бы старикам, которые уже не в состоянии следить за своими садами, но, в конце концов, было решено, что этому не бывать, – сказала Аймир.

– Почему?

– Дети подумали, что они потеряют свои пособия, и совет сказал, что рабочие места будут под угрозой, – вздохнула Аймир.

– Но у совета нет денег и на их содержание, – заметила Эран.

– Да, но они предупредили, что, если этим будут заниматься дети, их служащие останутся без работы, – сказала Аймир.

Местный совет Данрасвея был известен как совет, который не ухаживает за открытыми пространствами, не ремонтирует дороги… Что они вообще делали – было загадкой. Каждый день пабы были заполнены здоровыми молодыми людьми, играющими в дартс или в карты. Четверть работоспособных ирландцев были безработными, тем не менее денег на спиртные напитки всегда хватало. Большинству из них.

Ладно, может быть, когда Рианна станет подростком, в 1993 году, все будет по-другому? И деревня постепенно развивалась – свежий морской воздух, превосходные школы и довольно низкий уровень преступности. Да, здесь бывали мелкие хулиганства, например нельзя было оставить машину открытой, но можно было быть уверенным в своей личной безопасности. Рианна могла бы спокойно ходить в школу, в отличие от многих британских девочек, чьи мертвые тела постоянно находили где-нибудь в болотах или на пустырях. Естественно, люди ожидали возвращения эмигрантов, которые бы воспевали Ирландию и Данрасвей, но все, что эмигранты могли сказать, – это то, что у каждой страны есть свои преимущества и недостатки.

Эран выбрала Британию, но была бы счастлива остаться здесь… если бы Рианна этого захотела. Даже если цены и налоги были высокими. Повернув дочь к себе лицом, Эран улыбнулась ей.

– А кем ты собираешься стать, когда вырастешь, малышка? А? Ты собираешься всех поразить? – спросила Эран.

Рианна весело пропищала что-то, напоминая Эран Мораг Митчелл. Эран не хотела ребенка, пока однажды не поняла, как прекрасно держать его на руках, чувствовать его тепло. Если бы она только могла оставить себе своего ребенка, оставить навсегда… материально это было невозможно сделать, к тому же Аймир бы очень сильно расстроилась. Эран должна помнить об этом и пытаться не вмешиваться. Во всех отношениях матерью Рианны была Аймир, а отцом – Дэн. Отец, которого у девочки бы не было, если бы она осталась с Эран в Лондоне.

Наконец они доехали до бунгало, в окне которого сияла елка, как и несколько лет назад, когда Молли подарила Эран мохеровый свитер в день, когда Эран ходила посмотреть на дельфинов…

– Как поживают дельфины, Аймир? – спросила Эран.

– Я боюсь, они стали достопримечательностью для туристов. Конечно, если бы им это не нравилось, они бы давно уплыли, но ведь так много людей приезжали этим летом, чтобы посмотреть на них, – они, должно быть, устали. Лодочники делают большие деньги благодаря им, тем не менее позволяют бросать туристам банки из-под кока-колы и прочий мусор в воду.

Эран пришла в негодование, подумав о том, что дельфины могут напороться на жестяную банку. Почему лодочники так поступают? Если дельфины умрут или уплывут, это будет большой потерей для многих. Неужели это должно случиться – и только потом люди все осознают?

Все опасения Молли рассеялись, когда Эран вошла в дом вечером. Она не видела Шер примерно восемь лет.

– Малышка Эран, ты все еще не замужем! Что же нам с тобой делать? – спросила сестра.

Шер гордо представила своего мужа, дочь и двух сыновей. Семья прошла через глубокий финансовый кризис, Эран знала это, но сейчас их дела обстояли лучше, и, к великому ужасу Молли, Шер собирались навещать родителей чаще в будущем.

Освоившись в доме, дети Шер кричали, играя с ребенком Валь, как с футбольным мячом. Ее муж тоже был здесь, и Акил. Двенадцатый ребенок… но только Молли знала, что была и тринадцатая, там, в бунгало у Рафтеров. Эран поймала взгляд Молли на детей – они единственные, чье существование Молли не отрицала.

– Даррен, вытащи палец из уха Подж! Шелли, ты разобьешь вазу, Лэнс, убери ее от Подж. Акил, подай мне те стаканы из шкафа – да, да, конечно, я имею в виду эти! – распоряжалась Молли.

Даррен, Шелли и Лэнс. Мужа Шер звали Норбер. Они казались счастливой, здоровой семьей, с безграничным запасом энергии и уверенно звучащими голосами. Лэнс выглядел потешно, когда, как взрослый, обращался к своей бабушке:

– Эй, Молл, когда ужин? Мы умираем от голода!

Молл! Эран так и залилась смехом, и Молли посмотрела на ребенка. Вечерний прием пищи назывался просто чаепитием, поскольку обед был несколькими часами раньше. Конечно, Молли не намеревалась готовить ужин дважды. Они ели бисквиты, фрукты, пили соки. Это напоминало пикник.

Подошел Конор и, обняв Эран, спросил:

– У тебя все в порядке, детка?

Эран посмотрела на отца и улыбнулась.

– Да, папа. Все отлично, и я очень рада тебя видеть.

Он откашлялся:

– Мне очень жаль, но у нас нет свободной комнаты, чтобы ты могла остаться здесь. Мне бы очень этого хотелось. Ну да ладно, я думаю, ты все понимаешь. Не подумай, что я не рад видеть Шер – конечно, я рад… – Его голубые глаза казались взволнованными, и Эран погладила отца по руке.

– Все в порядке, папа. Я все понимаю. Я завтра снова к вам приду, чтобы вместе поужинать, – сказала она.

К счастью, рождественский ужин ждал Эран в доме Кэмпионов, что означало, что ей придется общаться в течение четырех часов с Рианной. Деном, Аймир и Ханнак.

– Ты поедешь с нами на мессу утром? – спросил Конор.

Лицо Эран засияло:

– Да, папа. Я с вами встречусь у церкви в пять минут одиннадцатого, – сказала она.

Конор довольно закивал. Но Эран знала, что он никогда не спросит, посещала ли она мессу в Англии. В отличие от Молли, Конор считал религию частным вопросом. Все, чего он хотел, – это побыть вместе с любимой дочерью, хотя бы один раз в год. Как была рада Эран, когда купила отцу катер, когда могла себе это позволить. Теперь он работал только на Педди Клафферти восемь месяцев в году, остальные же четыре месяца были в его распоряжении. Если бы Конор смог улучшить улов акул, он мог бы вовсе не работать больше на Пэдди.

После шумной беседы с сестрами Эран встала, чтобы попрощаться.

– Привет всем! Увидимся завтра, – сказала она.

Ночь была холодная и звездная, но Эран пошла прогуляться вокруг гавани, и холод, который она чувствовала, был в ее сердце. В отличие от Шер, Эран никогда бы не вошла в свою семью снова; все же, несмотря на большую доброту Рафтеров, она не была им родственницей, не была их дочерью или даже – матерью Рианны. На полпути между двумя домами Эран подумала, что не знает – кто же она такая?

Если дом там, где было ее сердце, то ее место было рядом с Беном… но это не так!

Почему же нет? Почему, почему? Где же был Бен в это Рождество и с кем? Со своими родителями и Шарлоттой Лукас? Позволит ли Дива привести эту Шарлотту в свой дом? Каким грустным может оказаться это Рождество! Так или иначе, праздник, казалось, только обострял горе тому, у кого оно и так было. Здесь семьи воссоединились, некоторые встретились с детьми, которые были в отъезде дольше семьи Шер, но на следующей неделе все будет по-прежнему… Эран стояла перед ночным, черным Атлантическим океаном, под белой луной, висящей низко над горизонтом. Но вдруг она вспомнила, что Аймир еще собиралась купать Рианну и укладывать девочку спать.

– О Боже, спасибо Тебе за Рианну! Спасибо, Господи, за нее, – подумала Эран.

Лежа на животе на полу, Дэн и Эран смеялись, вспоминая, как они помогали Рианне разворачивать ее рождественские подарки под елкой, а Аймир тихо улыбалась сама себе, наблюдая за этой картиной из кухни, где вся готовка была под ее контролем. Все утро чувствовалось приближение Рождества: в воздухе витал запах окорока, жареного с чесноком и медом, чувствовался свежий аромат сосновых иголок и орехового хереса, аромат приправ, лука и миндаля… Это было самое счастливое Рождество в ее жизни.

Весело повизгивая, Рианна с розовыми от удовольствия щеками, в платьице цвета вишни, обшитом зеленой каймой, бросала в протянутые руки Дэна ленты и оберточную бумагу. Дэн, как, впрочем, и всегда в рождественское утро, был одет в изящный клетчатый чуть приталенный костюм, но его волосы были взъерошены, а лицо сияло от удовольствия, как и лицо Эран, стоящей позади него. Эран, которая подарила им этот бесценный подарок… Эран, с солнцем, играющим в ее кудрях, даже не подозревала, как восхитительно она сегодня выглядела.