Текст книги "Знак расставания"
Автор книги: Лиз Райан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 37 страниц)
Дива была в восхищении.
– Нам надо было как следует работать над твоим голосом! Я это признаю и очень сожалею, – сказала она.
Бен улыбнулся матери:
– Если бы это произошло, я бы, наверное, до сих пор пытался стать оперным певцом.
– Да, я знаю, это то, чего ты хотел в действительности. Но я могу различить разные оперные аллюзии в некоторых твоих песнях – должна признаться, поначалу они казались мне набором шумов, но сейчас мое ухо привыкло, и я могу различать. По крайней мере, мне кажется, что я могу – мне померещилось или в последней песне действительно есть фразы из «Мадам Баттерфляй»? Я действительно правильно расслышала? – спросила Дива.
– Да, в самом деле. – Бен кивнул.
Дива откинулась в кресле: она выглядела очень уютно, как и подобает почтенной даме, в розовой блузке и юбке из твида, в которых она ходила в тот день на работу. Розовый, сказала она Эран, это цвет, который успокаивает маленьких детей, но, конечно, мужчины-педиатры вряд ли смогут его носить.
– Я помню сюжет этой оперы… эта девушка… она ведь так и не вышла замуж за американского офицера, когда у нее родился ребенок? – спросила Дива.
– Да, героиня считала брак обязательным, а герой нет, – ответил Бен.
Дива вздохнула:
– Такая прекрасная ария «В один прекрасный день»! Она меня всегда доводит до слез.
Эран взглянула на Бена и поняла, что он борется с искушением спросить, почему, если Дива считает эту музыку такой трогательной, она не позволила сыну сделать карьеру певца? Бен очень любил свою мать и никогда ни в чем ее не упрекал. Боже, если бы его фанаты знали о его тайной страсти к оперной музыке! Да, аллюзии были, очень слабые, но почти в каждой его песне. Или же поклонники не замечали их, или же им нравилось так, как есть.
Поднявшись, Дива подвинула чайный столик к Эран, предложила ей еще чашку чаю и сырное печенье. Потом она повернулась к Бену:
– Ну и когда же, мой дорогой, ты собираешься жениться на Эран?
Эран была в настоящем шоке. Бен откинул голову и рассмеялся:
– Как только промоутеры решат, что уже пора!
Дива нахмурилась:
– Бен, будь серьезным. Эран – твоя надежная помощница, вы уже долго живете вместе. Мне бы хотелось, чтобы все стало – ну, по-нормальному.
– Зачем? Что сейчас тебе не нравится? Что не так? – спросил Бен.
– О Бен! Весь этот богемный образ жизни уже начинает раздражать. Ты взрослый молодой человек, Эран – достойная молодая женщина. Я думаю, ее родители не одобряют твоего отношения к этому – правда, дорогая? – спросила Дива.
– Я… ну думаю, что мой отец с вами бы согласился, миссис Хейли, – сказала Эран.
Дива внимательно посмотрела на нее:
– А мать?
– Моя мать… она не… вряд ли… – Эран смутилась.
Эран не знала, что и сказать. У мамы сложное отношение к черным, коричневым и желтым нациям? Она жутко боится встретиться с вашим цветным сыном на виду у всей деревни, это опозорит ее? Если бы не ваши огромные деньги, она бы на порог его не пустила?
В этот момент подъехал Ровер, и Эран не пришлось отвечать, так как в этот момент Гай Хейли вышел из машины, вошел в холл и появился в комнате, где они сидели.
– А, Бен, как дела? Добрый вечер, мисс… мисс…
Гай положил свой портфель и направился к буфету, но рука Дивы удержала его.
– Гай, дорогой, я думаю, пора уже запомнить имя будущей невестки раз и навсегда. Это Эран Кэмпион, а ты можешь звать ее просто Эран.
Лицо Гая побагровело:
– Невестка? Что? Когда это случилось?
– Пока нет, но я надеюсь, что скоро случится, – спокойно ответила Дива.
Она мило улыбалась, поглядывая то на Гая, то на Бена, то на Эран.
– Наверное, это очень приятно – заработать так много денег в молодости. Эран. Когда я была в твоем возрасте, у меня не было ни гроша, я была просто бедной студенткой. Я думаю, Бен понимает, что все это – только благодаря тебе. Он такой неорганизованный, он никогда бы без тебя не выжил – и все бы деньги потратил на вечеринки или Бог знает на что… – сказала Дива.
Ее глаза, как рентгеновские лучи, просвечивали мужа и сына насквозь. Ни один из них ничего не ответил, но Эран поймала ее взгляд и поразилась, когда Дива подмигнула ей – открыто и с явным участием.
Пасха пришлась на вторую неделю апреля, как раз накануне европейского турне, про которое Майлс говорил, что это своего рода разведка. Несмотря на то что турне по Англии прошло успешно, на этот раз выступления будут проходить в залах не больше чем на две тысячи мест. Эран считала, что это огромные помещения, но Майлс заверил ее, что вовсе нет. Кевин Росс предложил вариант, что Бен будет участвовать в гастролях с кем-нибудь, как «разогревающий» исполнитель, выступающий перед основным артистом, чтобы привыкнуть к большим аудиториям. После долгих споров от этой идеи отказались: Бен был очень своеобразным певцом, который вряд ли годился для этой роли.
– У него другой темперамент, Эран. Он гораздо лучше выступает в небольших залах в своем собственном качестве, чем в большом зале в качестве «разогрева». Но в этот раз нам нужна действительно лучшая музыкальная группа для аккомпанемента. Я поговорю с Кевином, – сказал Майлс.
Кевин согласился и особо подчеркнул, что для этого турне будет очень важен визуальный ряд. Бен выглядел на сцене очень артистично, поэтому, несмотря на расходы, Кевин настаивал на создании отдельного гардероба для выступлений. Гардероб был весьма экстравагантным, делался в страшной спешке, но в конце концов обо всем договорились.
Пришлось договориться также об охране, после того как однажды морозным днем Эран и Бен возвращались от Митчеллов. Вдруг словно ниоткуда возникла группа из пяти-шести парней, окруживших Бена и с угрозами допытывающихся у него, чего это он взялся поганить рок-музыку? Они подталкивали и задевали его, пока он не разозлился и не готов был полезть в драку. Проходящий мимо полицейский вмешался, но Эран была сильно встревожена тем, что Бена начали узнавать на улицах и могли вот так запросто подойти к нему. Когда Кевин услышал об этой истории, он принял решение незамедлительно.
– Мы приставим к Бену особого человека, – заявил он.
Кевин очень удивился, когда услышал, что Эран знает кое-кого.
– Ты знаешь тяжеловеса? Бандита? Извини за мой смех, не мог себе представить, что ты вращаешься в этих кругах, – сказал Кевин.
Бен тоже смеялся, но Эран настаивала. Его зовут Тхан Дит – или Дит Тхан, как он сам говорит. Он вовсе не «амбал», но у него черный пояс по карате.
Кевин согласился встретиться с Тханом, и после демонстрации своих умений в боевом искусстве карате Тхан получил немедленное предложение. Даже не посоветовавшись со своей Бет, он согласился.
– Это здорово, Эран! Я передам свое дело на рынке кому-нибудь еще, как сделала ты, и мы все вместе отправимся в Европу! Я никого не подпущу к Бену, со мной он в безопасности.
Бен считал всю эту затею глупой возней, но Эран была очень довольна. Она была довольна и Шинед Кенни, которая теперь замещала ее на рынке. В деревне некоторые были недовольны тем, что им придется иметь дело с новым человеком, но Шинед быстренько все уладила и, как подумала Эран, очень спокойно воспринимала подозрительное отношение со стороны Молли. В любом случае, когда Эран приедет домой на Пасху, она окончательно утрясет все эти проблемы. Кроме этого, надо было решить вопрос с новым жильем: продлить аренду той квартиры, в которой они сейчас жили, было невозможно. Поэтому Эран погрузилась в поиск нового жилья. Как она обнаружила, цены на аренду в Лондоне росли очень быстро.
Экономический «финт», как объяснил ей агент по недвижимости, ничего удивительного, ведь скоро выборы. Тори лучше сплотиться.
Эран не очень хорошо разбиралась в особенностях политической борьбы, но если большинство членов партии тори были похожи на отца Бена, то она уж скорее будет голосовать за лейбористов!
Гай, стойкий член партии тори, предсказал, что последняя «зима неразберихи и упадка» положит конец карьере «этого ничтожества» – премьера Джеймса Каллагэна.
Эран удивило то, что в политике карьера очень отличалась от карьеры в музыке: один раз поскользнулся – и все кончено. Любой человек, имеющий хоть немного мозгов, скажет – не надо гнаться за славой, деньгами, влиянием, связанными с политикой.
Майлс Ирвинг и еще два человека посоветовали Эран найти хорошего эксперта по инвестициям, чтоб пристроить деньги, которые они с Беном заработали, но после встречи с одним агентом у Эран появилась масса подозрений. Агент посоветовал ей вложить средства в некие акционерные общества, чьи акции были сейчас в цене. Когда же Эран проверила информацию, оказалось, что две фирмы из трех принадлежат тому же самому банку. Поскольку Бен был против того, чтобы покупать дом, а Эран считала покупку дома лучшей инвестицией, Эран наконец сделала настолько простую вещь, что ей даже стало смешно: она решила воспользоваться схемой сбережений почтовой компании. Почтовая схема! Если бы поклонники Бена узнали об этом, они бы просто обалдели. Скорее всего, они думают, что Бен живет в мире спортивных машин и сексапильных красоток! Но в настоящий момент Бен был занят с утра до вечера, он не вылезал из студии. Если Бен хочет хорошо провести время в Европе, Эран придется предусмотреть это в бюджете.
Осмотрев несколько домов, Эран выбрала один, в районе, который ей очень понравился. Хэмстед был весь холмистый, наполненный воздухом, с веселой, приподнятой атмосферой, которая, как казалось Эран, понравится и Бену. При этом в нем было и что-то деревенское: район был маленький, так что даже была вероятность познакомиться с соседями. И еще он был весьма дорогой: от мысли, что они могут себе это позволить, у Эран слегка кружилась голова.
Дом был чудесный – и Бен согласился, что они могут арендовать его и ничего не покупать. Это был двухэтажный кремово-желтый особняк с террасой, построенный в 1830 году, с голубой дверью, один из домов в ряду себе подобных, таких же приятных пастельных тонов. Внутри были две большие гостиные, две огромные спальни, спальня поменьше и самое главное – яркая кухня, выходящая во двор, в котором цвели розовые тюльпаны и росли две яблони. Для шумного города это было очень спокойное место, и агент заверил Эран, что никто не будет возражать против игры на рояле – это был такой район, жильцы которого сами почти все играли на рояле.
Но это было очень важное решение, и Эран решила отложить его до утра. Эран попрощалась с агентом и пошла прогуляться по окрестностям. Через пару минут она обнаружила книжный магазин, очень ей понравившийся, кафе, где она посидела над чашечкой кофе, впитывая в себя дружелюбную атмосферу заведения, а затем – дом, где жил поэт Китон, причем не только жил, но и написал свою известную «Оду к соловью». А дальше стояли дома, в которых когда-то жили Джон Голсуорси и художник Констэбль, а дальше был Хэмстед-Хит с прекрасными пейзажами, и многие лондонцы выгуливали там своих собак. Вспомнив о деньгах, которые они потратили в прошлом году на спортивный клуб, который ни Эран, ни сам Бен не имели практически времени посещать, Эран рассматривала Хит с этой точки зрения как очень удачный вариант: они бы могли гулять и заниматься спортом, как только у них выдались бы лишние полчаса. А после гастролей в Европе они могли бы даже завести собаку.
В тот же вечер Эран рассказала Бену о доме.
– Хэмпстед, но это же Бог знает где, – возразил Бен.
– Но, Бен, как там красиво! Это как Челси или Кенсингтон, только нет снующего повсюду транспорта… правда, поезжай и посмотри сам, пожалуйста, – сказала Эран.
– А место для рояля там есть? – спросил Бен.
– Да! Это первое, о чем я подумала, – кивнула Эран.
Бен улыбнулся. День в студии прошел удачно. Работа с видео ему нравилась больше, чем в студии звукозаписи, он чувствовал себя немного актером. А скорее даже режиссером.
– Ну хорошо, давай снимем этот дом, – согласился он.
В этом был весь Бен. Достаточно ему было убедиться в основном, и он уже не интересовался мелкими деталями. Эран подумала, что он прекрасно бы жил и в хижине, и в шалаше, и на грузовой барже или в пент-хаусе, если бы там было достаточно места для рояля и для гостей.
– И все же мне жаль покидать Голландский парк… мы были так счастливы здесь, – вздохнула Эран.
– О Господи, разве не ты говорила, что хочешь жить в доме, а не в квартире? Я не понимаю, почему женщины так привязываются к тем местам, где они живут, – сказал Бен.
Эран не стала задумываться над этим, позволив своим мыслям обратиться к новому дому. Она стала представлять, как он будет выглядеть, когда она наполнит его цветами, мягкой мебелью, милыми безделушками, может быть, даже несколькими старинными картинами. Конечно, его вид вызовет у Бена интерес к этому. Но сначала надо заказать машину для перевозки, отправить в Хэмстед самое необходимое до их отъезда сперва в Ирландию, а потом на гастроли в Европу. Настоящее удовольствие от обустройства дома придется отложить до конца лета, когда они вернутся.
Осядут они на этот раз уже на пять лет. С таким же нетерпением, как и поездки в Европу, Эран будет ждать возвращения, и даже немного сильнее.
ГЛАВА 8
Эран следовало это знать! Полосы густого тумана лежали над Ирландией, когда самолет пошел на посадку в Корке. Огромные влажные клубы тумана стремительно проносились за окнами, и поэтому ей не удалось показать Бену ничего из красот береговой линии. Но все равно Эран чувствовала огромное возбуждение от возвращения домой – впервые за три года! Возвращения с Беном, чей экзотический вид и одежда вызвали явное замешательство, когда они появились в зале прибытия, обегая глазами встречающих в поисках Аймир и Дэна.
Но Аймир сама поспешила к ним.
– Вот и вы! О Эран!.. – воскликнула она.
Она привлекла девушку к себе, обняла ее и стояла, застыв, качая ее, как маленькую. Бен ошеломленно наблюдал за ними.
– Аймир, это Бен… Бен, познакомься с Аймир Рафтер, – сказала Эран.
К обоюдному удивлению, Бен заключил Аймир в объятия и пылко расцеловал.
– Покровительница рояля! Прекрасная женщина, которую я никогда не смогу отблагодарить до конца! – воскликнул Бен.
Вспыхнув, Аймир позволила Бену пылко целовать себя, пытаясь при этом извиняться за отсутствие Дэна.
– Дэна срочно вызвали в Балтимор – там какое-то происшествие. Я не могу поверить, Эран, что ты дома наконец-то! Я пригласила всю твою семью сегодня к нам на ужин. Поскольку вы остановитесь у нас, я подумала, что так будет лучше всего, – сказала Аймир.
Эран с ней согласилась. Среди восьми человек робость Конора не так бы бросалась в глаза, да и Молли пришлось бы сдерживать свою грубость. Какой бы сильной ни была ее предубежденность против Бена, вряд ли бы Молли стала проявлять это при всех. А кто бы, подумала Эран, мог долго сопротивляться его обаянию? С гордостью Эран смотрела, как ловко Бен позаботился о багаже, укладывая чемоданы в багажник, не позволив женщинам и пальцем пошевелить, любезно предложил повести машину, если Аймир устала по дороге в аэропорт. Аймир отказалась, но с его стороны это был любезный жест.
Часовая дорога до Данрасвея пролетела незаметно в болтовне о последних новостях. Хотя Бен понятия не имел, о чем идет речь, он ни разу не прервал их разговор. Лицо Эран просто излучало жизненную энергию.
– А что там с сырами, Аймир? Как дела у Энни Мак-Гован? – спросила Эран.
– Энни сейчас делает поставки в четыре магазина в Великобритании – благодаря тебе. Она очень хотела, чтобы ты ее навестила, – ответила Аймир.
– Конечно, я повидаюсь со всеми, хочу всех показать Бену. Начиная с маленьких дельфинят! – воскликнула Эран.
Губы Аймир слегка поджались.
– Бедные животные! Ты знаешь, люди говорят о них так, как будто это просто какие-то цирковые звери, что они будут отличной приманкой для туристов летом, – вздохнула она.
– Ну, в общем, почему бы и нет, если люди будут на лодках наблюдать за ними, они же не сделают им ничего плохого, ведь правда? – спросила Эран.
– Думаю, что нет. Но мне противно даже думать, что из дельфинов могут сделать каких-то марионеток, принуждать и насильно заставлять их что-то вытворять. А сейчас открылся магазин изделий народных ремесел, и все словно помешались на идее туризма, это прямо золотая жила – в том числе твой брат Акил клянется, что разбогатеет на этом, – сказала Аймир.
– Акил? – переспросила Эран.
– Да. Банк отказал ему с кредитом для пансионата, так теперь у него новый план. Собирается открыть городок аттракционов, – сказала Аймир.
– Что? – Эран удивилась.
– Городок аттракционов. Автодром с электрическими машинами, тир, американские горки… Акил обратился в другой банк, и они согласились предоставить заем. А еще он связался с какой-то электронной фирмой и доказал, что сможет убедить владельца каждого паба поставить у себя проигрыватель-автомат и большой видеоэкран, – заметила Аймир.
– О нет, Аймир, нет! – Эран замотала головой.
Бен рассмеялся:
– Отлично! Позаботься, чтобы в каждом из них был мой новый видеоклип. И мои записи тоже.
Он сидел сзади, и Эран стремительно повернулась к нему.
– Ни за что! Я не хочу, чтобы пабы в Данрасвее стали такие же, как в Лондоне! Суть деревни – тишина и покой. Это место не для рокеров, мотоциклов и шума, – пылко сказала Эран.
– То есть мне лучше отправляться домой? – пошутил Бен.
– Прости, я не это имела в виду. Ты понимаешь, о чем я говорила, Аймир, правда? – спросила Эран.
– Да. Меня заинтриговала ваша музыка, Бен, и некоторые вещи мне очень нравятся. Но я не хочу, чтобы она «сваливалась» на меня в общественных местах – не только ваша, а вообще любая. Я представляю себе паб как спокойное место с камином, куда люди приходят поговорить и пообщаться, а не разрывать себе барабанные перепонки круглосуточным роком. Если на такие развлечения есть спрос, Акил может открыть ночной клуб или дискотеку. И предпочтительно, чтобы это было где-нибудь подальше от деревни, – сказала Аймир.
– Вот именно! Паб лучше подходит для обычной живой музыки: губная гармошка, банджо, традиционные инструменты. Бен, скажи об этом Акилу при встрече, – попросила Эран.
– Но он ждет от меня поддержки, скорее всего, – заметил Бен.
– Дай ему ясно понять, что ты не поддерживаешь его. Хорошо? – сказала Эран.
Бен вздохнул.
– Ну ладно. Но я не хотел бы начать спорить с твоим братом, как только я увижу его. Похоже, он весьма предприимчивый парень, – заметил Бен.
Эран пришлось с этим согласиться… Но – музыкальные автоматы, автодромы в Данрасвее? Ужас!
– Смотри, Бен! – воскликнула Эран.
Бен взглянул и увидел небольшую деревню, угнездившуюся между двумя длинными белыми пляжами и округлыми зелеными холмами. Маленькие дома теснились вокруг церковного шпиля, в заливе было полно рыбачьих лодок, покачивающихся на серой воде, и вся перспектива, уходящая вдаль, была подернута дымкой тумана.
Бену пришлось признать, что на Лас-Вегас или Блэкпул это не очень походило… Ну впрочем, Эран сама говорила, что местные жители не могут жить одним рыболовством. Но он был чужаком, он не может об этом судить или выдавать комментарии на эту тему.
Когда машина свернула в проезд к коттеджу на холме, Эран и Аймир продолжали болтать, горячо обсуждая собственные концепции развития туризма, включая художественные галереи, хорошие рестораны, рыбную ловлю, подводное плавание, яхты и верховую езду, уроки рисования и занятия теннисом. Если Акил погонится за короткими деньгами, он испортит это место.
Вот она, Ирландия! Всего час провел здесь – и уже попал в семейные распри. Бен решил, что он не будет ни возражать, ни поддерживать Акила. Акил… Какое диковинное имя.
Эран смотрела на Аймир и, пока Бен разгружал багаж и заносил его в дом, отметила про себя с радостью, что дом почти не изменился.
– А куда… куда Бену нести чемоданы? – спохватилась Эран.
Аймир озорно улыбнулась и решила не дразнить их.
– В вашу комнату – это в конце коридора, справа, – сказала она.
Бен отправился туда, улыбаясь с некоторым облегчением. Он слышал, что ирландцы могут странно себя вести в подобных вопросах. Для неженатых – отдельные комнаты. Его мама отказалась от такой практики… но что-то ему подсказывало, что и Аймир вовсе не ханжа.
Эран обняла спаниеля Сэмми, который бросился ее встречать, громко лая и облизывая, при этом он так энергично размахивал своим хвостом, словно это был приветственный флаг.
– А вот и мой мальчик! Ты помнишь меня, Сэмми? – радовалась Эран.
Аймир улыбнулась, глядя на пса.
– Похоже, помнит, но я не понимаю, как это возможно. Ты очень изменилась. Эран.
– Правда? – Эран смутилась.
У нее теперь были короткие волнистые волосы, длинные серьги подчеркивали тонкий овал лица и касались края розового бархатного платья, поверх которого на Эран была надета вышитая жилетка. На ее пальцах и запястьях не было украшений, но шею украшал медальон с маленьким скрипичным ключом, а веки покрывали нежные аметистовые тени.
– Ну, сейчас я не уверена, взял бы Франсуа Муарье тебя на работу? «Воображуля» – любимое словечко нашей Молли, которое она употребляет, когда говорит о Франсуа. Он разводит устриц, и еще на его совести такие сомнительные вещи, как баклажаны и перец, как будто картошки и капусты в деревне недостаточно. А сейчас их можно спокойно приобрести в деревне, и необходимость в двухчасовой поездке в Корк отпала, – улыбнулась Аймир.
– А что ты думаешь о Бене? – спросила Эран.
– Я думаю, что он выглядит потрясающе привлекательно, у него хорошие манеры и очень красивый голос. Но мне нужно некоторое время, чтобы получше узнать его, и тогда уж я смогу сказать что-то еще. А он всегда так экстравагантно одевается – нечто среднее между лордом Байроном и Громадиной из народной сказки? – пошутила Аймир.
– О да. Впрочем, я почти не замечаю этого, – призналась Эран.
Улыбка Эран была не просто сияющей, это была улыбка молодой любящей женщины. Очень сильно влюбленной. И улыбка Бена, который подошел и положил руки Эран на плечи, говорила о том же. Вместе они выглядели так, как будто были созданы друг для друга: когда они обменялись легким поцелуем, вокруг них словно распространилась аура нежности.
– Не возражаете против бокала вина до возвращения Дэна? – спросила Аймир.
Оба согласно кивнули, и Бен поспешил забрать у Аймир из рук штопор.
– Пожалуйста, позвольте мне, – попросил он.
– О, такая старомодная любезность! Я думала, что рокеры хлещут вино из горла! – улыбнулась Аймир.
Улыбаясь в свою очередь, Бен вытащил пробку.
– По ночам, миссис Рафтер, у меня вырастают клыки, и я превращаюсь в вампира. Правда, Эран? – спросил Бен.
Эран рассмеялась, и неожиданно Аймир поняла, что так сильно изменилось в Эран: не только внешность, не только манера говорить – слегка укороченные гласные изменили не только ее акцент, но и ее настроение. Эран Кэмпион явно была счастлива.
– Бен, называй меня просто Аймир. И расскажи все о видеоклипах, которые ты делаешь. Я говорила тебе, как нам с Дэном понравилась твоя кассета. С таким голосом тебя действительно ждет большое будущее, – сказала Аймир.
– Ну, спасибо. Я бы никогда так далеко не продвинулся, если бы не Эран. Она заставила людей на радио прослушать мои записи, она вникала во все «закорючки», все подробности контракта с «Седар Рекордс», она нашла нам новый дом, когда срок аренды квартиры истек. Она даже телохранителя мне нашла, – сказал Бен.
Аймир чуть очки не уронила:
– Что?
Большие серые глаза Эран наполнились озабоченностью.
– Я понимаю, что это может показаться странным, Аймир, но Бену правда нужен охранник. Люди могут неожиданно подойти к нему на улице, это уже случалось, и некоторые были весьма агрессивны. Не всем нравится его музыка или, может быть, то, что он индус. Но у меня есть друг на рынке – Тхан, помнишь? У него черный пояс по карате, и он поедет с нами на гастроли в Европу, – сказала Эран.
– О Господи! Черный пояс! Надеюсь, ему не придется демонстрировать, за что именно он его получил? – всполошилась Аймир.
– Мы тоже надеемся. Но это предосторожность, которую, необходимо предпринять. В любом случае, Тхан очень компанейский парень, он будет развлекать меня, пока Бен репетирует. Часть выступлений будет записана для альбома: его продюсер считает, что именно живые концерты – конек Бена, – объяснила Эран.
Неожиданно Эран вспомнила, что у Рафтеров нет пианино. Господи! Да Бен с ума сойдет без него за пять дней. Разве что… тот старый рыдван в пабе О’Брайена, если он еще сохранился, это все же лучше, чем ничего.
Наконец появился Дэн, и сразу же лицо его осветилось радостью при виде Эран.
– Эран, да как же отлично ты выглядишь! Как здорово снова тебя видеть в родных краях, малышка! – воскликнул он.
Дэн крепко обнял Эран, улыбаясь и восхищаясь ею, и, повернувшись, подмигнул Бену:
– Я так полагаю, вы – Бен Хейли?
– Да, сэр. Здравствуйте, – сказал Бен.
Они чинно пожали друг другу руки, а Эран и Аймир обменялись красноречивыми взглядами, едва сдерживая смех. Густая черная шевелюра Бена, его синий бархатный пиджак и темно-бордовые брюки резко контрастировали с заметно редеющими волосами Дэна, с его изрядно поношенным свитером и простыми серыми вельветовыми джинсами. Но ведь Дэн несколько дней провел вне дома, и у него не было возможности освежиться и привести себя в порядок. И, кроме того, ему было уже тридцать восемь лет, а Бену – только двадцать два года.
По выражению лица Дэна Эран поняла, что его озадачило церемонное приветствие и торжественный тон Бена, та непринужденность, с которой Бен вошел в новую социальную ситуацию. Возможно, Дэн ожидал, что Бен хлопнет его по плечу и будет называть «приятелем», как некий головорез, который, поигрывая ножом, приканчивает за вечер пол-ящика пива. Люди часто относились к Бену подозрительно до контакта с ним, а потом, когда лично знакомились, приходили в тупик.
Аймир принялась снимать с крючков кастрюли и сковородки:
– Я собираюсь приниматься за ужин! Хороший традиционный ростбиф, Эран, для твоих родителей и братьев, – сказала она.
Молли, Конор, Акил, Дерси. Остались ли они такими же, как были, или тоже изменились? Конечно, мальчики выросли за это время, Акилу теперь восемнадцать, а Дерси – пятнадцать. Но ничто, подумала Эран, не переделает Конора, он просто сольется с окружающей обстановкой и предоставит другим заниматься разговорами. Неожиданная вспышка понимания озарила ее, Эран догадалась, почему Конор настоял на том, чтобы дать детям такие странные имена: это был единственный шанс для него выразить свою любовь к семье и к морю, к двум вещам, которые крепко сплелись в его сознании. Единственный шанс как-то проявить себя, сделать что-то такое, на что люди обратили бы внимание.
А Молли? Эран надеялась, что теперь ее мать лучше выглядит и чувствует себя: все-таки этот маленький коттеджный бизнес неплохо развивался, давая доход и придавая жизни какой-то смысл. В сумочке Эран лежал чек для матери, сумма, достаточная для покупки небольшой машины или для короткого отпуска. Достаточной ли, чтобы заставить Молли улыбнуться?
В течение часа Дэн ставил для Бена самые любимые свои пластинки и болтал с Аймир на кухне. В этот момент Эран увидела четверку своих близких, поднимающихся в наступающих сумерках по склону холма по направлению к дому. Какие мальчики высокие! Но вот Конор выглядел еще более сморщенным, чем всегда. Молли плотно запахнулась в то же самое черное пальто, в котором она ходила годами, – неужели она и сейчас его носит?
Да, это так. По спине Эран побежали мурашки от мысли, как они встретятся – примутся ли обниматься и радостно галдеть, перебивая друг друга, или же наступит неловкая пауза? Но в доме Рафтеров никому не могло стать неловко. Дэн радушно провожал всех в комнату, Аймир подбросила дров в камин, предоставив Эран встречать родню, и взяла Бена под руку – на случай, если он «ломанется» напролом.
Первым на Эран набросился Конор, он со слезами на глазах обнимал ее.
– Деточка, моя деточка! – восклицал он.
Эран с трудом сдерживала слезы, обнимая его, чувствуя запах простого мыла, которым он старательно смывал запах рыбы. Некоторое время никто ничего не говорил. Потом на пороге появились Акил и Дерси, старательно вытирающие ноги о коврик, затем их легонько подтолкнула Молли. Их лучшие туфли сияли, начищенные, как для визита в церковь. Гулкие голоса парней наполнили холл и прервали тишину.
– Эй, Эран! Ну, ты и изменилась! – заявили братья.
Эран улыбнулась и расцеловала их круглые физиономии, обветренные и потемневшие. И наконец, Молли: ее сухая морщинистая щека была как бы из шуршащей папиросной бумаги. Придерживая сумку перед собой. Молли пристально оглядела дочь с головы до ног.
– Да наша малышка – настоящая лондонская леди! – сказала она.
С некоторым сомнением Эран решила воспринять это как комплимент.
– Иди же сюда, мама, давайте сюда ваши пальто, Дэн проводит вас к камину, там очень хорошо, тепло, – сказала Эран.
Конор был без пальто, у него его и не было никогда, сколько Эран помнила, может быть, потому, что постоянное пребывание на свежем воздухе приучило его к этому. А ребята сбросили свои куртки, пока Молли решительным жестом снимала с себя шарф. Как королева в Сандригаме, она его носила постоянно. Но когда она снимет пальто, на ней же будет надето что-нибудь новое и красивое?
Нет. Неизменное черное платье из саржи! И черный кардиган, застегнутый до самого горла. Не было и намека на желание сделать хозяйке дома, которая когда-то подарила Молли шелковую блузку, что-то приятное, надев ее ради такого торжественного случая.
Дэн проводил их в гостиную, где Бен ожидал всех с таким выражением лица, которое у него всегда бывало, когда ему предстояла встреча с новой публикой, – смесь решительности и опасения, которое сразу превратилось в широчайшую улыбку.
– Мама, папа, мальчики, – это Бен. Бен – это мои мама и папа, мои братья Акил и Дерси, – сказала Эран.
Бен, исполненный энергичного обаяния, устремился к ним, широко разводя руки и заключая их всех в объятия.
– Здравствуйте, здравствуйте, как поживаете, миссис Кэмпион! Можно, я буду называть вас Молли? – спросил Бен.
Прежде чем та соизволила выразить разрешение, Бен обхватил ее за плечи и расцеловал. Открыв рот, Эран наблюдала за мамой, которая приложила руки к лицу, словно стараясь удостовериться, что оно осталось на месте.
– Итак, это Бен, – заключила Молли.
Аймир мгновенно всунула Молли в руку стакан с шерри.
– Да, как мило с его стороны, что Бен выбрал время навестить нас – при его-то плотном творческом расписании, даже его бедной матери приходится заранее договариваться с ним о встрече, – заметила Эран.
Конор откровенно разглядывал гостя, а ребята изо всех сил старались не показать удивления. Для них Бен словно сошел с экрана.
