Текст книги "Амулет богини Бэнтен (СИ)"

Автор книги: Ли Льеж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Он уже отправил в Мино почтового голубя с извещением о дне начала войны, и теперь подумывал возвращаться обратно, пока их с Цуё не разоблачили. Когда военный поход начнётся, их пребывание в Киото всё равно утратит смысл, а успешное окончание миссии предполагает, что они вернутся к Асакура Йомэю раньше, чем туда прибудет войско Торио. Если б это зависело только от него, Хироши давно бы ушёл получать заслуженное вознаграждение, но Цуё отчего-то колебалась и тянула с уходом. По её словам выходило, что покинуть дом Сайто прямо сейчас она никак не может, потому что кто-то из тамошних жителей нуждается в её помощи. И эта девчонка всего-то двадцать дней назад возмущалась его словам о возможности перейти на сторону врага!

Однако злиться на Цуё Хироши не мог. Вот отчего-то не мог, и всё.

В конце второго месяца всё ещё темнело рано, а в тот день небо ещё и заволокло тучами до самого горизонта, но дождь не начинался. Благословляя удачную погоду, Торио занял наблюдательный пункт раньше, чем обычно, и стал свидетелем интересного разговора Торио с его генералом по имени Кано.

– Послезавтра мы выступаем, – Торио сидел на полу у дымящегося очага, покачиваясь вперёд-назад, как человек, охваченный страхом и желающий это скрыть.

– В вашем голосе не слышно радости. – С едва уловимой насмешкой заметил Кано. – Ну же, ободритесь, Торио-сама. Этого момента вы ждали всю жизнь и каждый день мне об этом напоминали. Неужели боитесь поражения?

– Невозможно! Никакого поражения не будет. В моём распоряжении лучшие бойцы, и боги, я уверен, на моей стороне. Я велел монахам Нары отслужить молебен великому Бисямон-тену, чтобы заручиться его поддержкой.

– А, ну в этом случае, конечно, сомнениям и места быть не может, – смех в голосе Кано стал отчётливее.

Торио с хрустом стиснул в левой руке пальцы правой и заскрежетал зубами.

– Не ломайте себе руки, а то ещё не сможете держать меч. Уж не собираетесь ли вы прятаться за спинами ваших людей, Торио-сама? – Кано неприятно ухмыльнулся, презрительно поводя плечами.

Но Торио было не до насмешек.

– Мне всё равно, что ты говоришь, Кано. Смейся, сколько хочешь. Ты жесток ко мне, но это я стерплю, если ты исполнишь свою клятву и одержишь для меня победу.

– Разве я клялся одержать победу? – Кано присел на корточки возле очага, и красный свет от потухающих углей высветил в полумраке его резкое, красиво очерченное лицо с волевым подбородком и высокими скулами. – Я всего лишь подписал договор о вассалитете. Насчёт победы – это уж как получится. Мне, собственно, всё равно. У меня другие цели.

– Да-да, этот твой Широсан! Ни о ком другом и думать не можешь, – Торио сильнее качнулся вперёд, едва не свалившись прямо в очаг. – Да перережешь ты ему глотку, успокойся. Что за странные у тебя желания! Впрочем, до этого мне дела нет. Я вызвал тебя, чтоб убедиться, что всё готово к войне.

– Всё совершенно готово, Торио-сама. Армия полностью сформирована и расквартирована вблизи Киото. Продовольствие и снаряжение в полном порядке, я сам проверил это. Сайто-сама говорит, что его войско также пребывает в полной боевой готовности. Воины ждут приказа выступать.

– Это хорошо, – несмотря на успокаивающие сведения, Торио поёжился и глаза у него забегали.

– Хорошо?.. Послушайте, перестаньте трусить, на вас противно смотреть.

– Кано-кун, – с просящей интонацией произнёс Торио, не глядя на слугу, – как бы ты ко мне ни относился, пожалуйста, не скрывай от меня ничего. Мне не выиграть эту войну со сторонниками, которым я не могу доверять!

– Желаете, чтоб я поделился с вами своими опасениями?.. Что ж, хорошо. – Кано придвинулся ближе к господину и неприятно улыбнулся. – По-моему, где-то среди нас есть соглядатай Широсана. А может, ещё и не один.

Торио сильно вздрогнул. Хироши тоже, да так, что под рукой скрипнула черепица.

– Что? – В ужасе прошептал Торио. – Откуда ты знаешь?!

– Обыкновенное чутьё. Посудите сами, Торио-сама: вы же посылали шпионов в Мино, чтобы они приглядывали там за вашим сводным братом и по возможности вредили ему? Если Широсан не дурак, то он должен был отплатить вам той же монетой. Он ведь знает, кто вы и где находитесь, так что наверняка подослал к вам своего человека. Подумайте хорошенько, не появлялось ли в последнее время поблизости новых людей.

Пришла очередь Хироши скрежетать зубами. Такого поворота он не предусмотрел. Надо срочно забирать Цуё и бежать, бежать, пока их не схватили.

Тут, как назло, лошадь в конюшне соскучилась по своему конюшему и решила громко заржать. Из-за отверстия в крыше звук услышали и собеседники. Но прежде, чем они успели повернуть головы, Хироши с молниеносной быстротой закрыл дыру и, мысленно бормоча отборные проклятия, скатился по крыше вниз, в конюшню.

Успокоив кобылу, Хироши начал собираться в дорогу. Медлить было нельзя: он решил дождаться полной темноты, прокрасться в дом Сайто, увести Цуё – увести силой, если понадобится, и, украв у Торио лошадь, этой же ночью бежать в Мино.

Хироши определили жить тут же, в конюшне. Забрав из соломенного тюфяка спрятанные там пожитки, Хироши начал было укладывать их в походный мешок, и вдруг замер, осенённый идеей. «Стрела, летящая по прямой, не достигает цели», – сказал тогда Воку-сэнсей. Что если он имел в виду те качества, которых, по его мнению, не хватало юному синоби: выдумку, сообразительность, способность действовать нестандартно? Чтобы попасть в цель, стрела летит по дуге. Может быть, в задании нужно видеть не последовательность действий, а способ достижения цели?..

Так зачем похищать письмо, если можно убить голубя? Зачем все эти сложные схемы слежки и доносительства, зачем подвергать опасности себя и Цуё, если можно просто…

Ну конечно!

Убить Торио, да и дело с концом.

Это ведь очень легко! Дождаться, когда он заснёт, прокрасться в его комнату и прикончить. И всё, войне конец! Проблема решена! Хироши чуть не завыл с досады, что не додумался до этого раньше.

Он затаился. Оставалось выждать с час, когда Торио заснёт, и забраться в спальню. Хироши вполне мог убить человека голыми руками, ему не нужно было никакое оружие. Вряд ли Торио так быстро сообразит, кто из людей, появившихся в его окружении за последний год, может быть шпионом Асакура, так что в ближайший час в конюшню никто не должен явиться.

Так и вышло. Дождавшись, когда во дворе и в доме всё затихнет, Хироши выбрался из своего временного жилища и знакомым маршрутом вскарабкался на крышу над покоями Торио. Осторожно разобрав куски черепицы, синоби заглянул внутрь.

Вокруг него плотным коконом сгустилась чернота: даже случайный прохожий не мог бы заметить на крыше распластавшуюся фигуру маленького человека, одетого в тёмные штаны и рубашку. Низкие влажные тучи тяжело ползли по небу, обещая скорую грозу. Ветра не было.

В комнате тоже было совсем темно. Угли в очаге совершенно потухли, только несколько оранжево-красных искр ещё освещали пространство вокруг. К своему удивлению, Хироши не обнаружил Торио в постели: хозяин дома стоял на коленях у большого деревянного сундука. Крышка была откинута, и Торио перебирал в нём какие-то вещи.

Хироши, как змея, ввинтился в отверстие и бесшумно прыгнул вниз. Его лицо перестало загораживать дыру, и в комнату пролилось немного слабого ночного света. Однако Хироши это сейчас не интересовало: он был уверен, что Торио умрёт раньше, чем успеет что-то заметить.

Хозяин комнаты вдруг повернулся в пол-оборота, держа в руке какую-то тряпку с вышивкой, вынутую им из сундука. Хироши едва не вскрикнул, узнав его: это был не Торио!

Ханакаяма Кано мгновенно увидел чужака. Хироши был быстр и ловок, но Кано не уступал ему в этом. Опомнившись от неожиданности, Хироши отскочил назад, в угол, и высоко подпрыгнул, уцепившись сильными пальцами за край отверстия в крыше. В то же мгновение Кано схватил его за ногу и рывком сдёрнул вниз.

Если б не трудный путь к отступлению, Хироши успел бы сбежать. Но, лёжа на полу, прижатый к жёстким циновкам крепким коленом Кано, недоучившийся синоби вдруг с ослепляющей ясностью понял, что схватка проиграна.

Всего с момента, когда он проник в комнату, не прошло и пяти секунд. Ни он, ни Кано не издали ни звука.

Дунув на угли, так что появилась короткая вспышка, Кано повернулся к Хироши и склонился над ним, едва не задевая носом. Прямо перед лицом Хироши закачались лиловые ирисы, вышитые на салфетке, которую Кано зачем-то украл у своего господина и спрятал за ворот кимоно, ближе к сердцу. Лицо генерала, почти полностью завешенное тенью, казалось особенно страшным.

– А вот и наш шпион. – Спокойно произнёс Кано.

Прекрасные, но пустые глаза бывшего монастырского послушника быстро пробежали по тщедушному телу поверженного.

Хироши облизнул пересохшие губы. В лице, склонившемся над его лицом, не было ничего человеческого. Это была маска демона, предвещающего смерть.

– Я сделаю тебе предложение, – очень тихо, едва ли не шёпотом проговорил Кано, с силой прижимая Хироши к полу. – Либо ты выдашь мне своих сообщников и умрёшь быстро. Либо ты не захочешь со мной говорить, и умрёшь медленно. Смотри, я покажу тебе, насколько медленно.

В руке Кано тускло полыхнул меч. Хироши ощутил, как что-то ледяно-холодное коснулось его предплечья, а в следующий миг он с ужасом понял, что не чувствует собственной левой кисти. И тут в его сознание ворвалась боль, оглушающая и страшная. Подавившись воплем, Хироши скосил глаза влево и увидел струю крови, хлещущую из обрубка, и собственную ладонь, лежащую на полу отдельно от его туловища.

– Буду резать тебя по кусочкам, – пообещал Кано, – и каждый следующий кусочек будет меньше предыдущего. До рассвета нам времени хватит.

Пощады ждать бесполезно, понял Хироши. Подобному человеку неведома жалость. Придя к такому выводу, он неожиданно улыбнулся. Эта улыбка, получившаяся кривой на искажённом от боли лице, заставила Кано слегка приподнять точёные брови.

– Режь хоть до самого сердца, – прошептал Хироши, – там всё равно ничего нет.

…Потому что всё, что я когда-то считал своей душой, принадлежит одной Цуё.

Лиловые ирисы снова колыхнулись: Кано приподнялся над телом пленника.

– Что ж, будь по-твоему. – Сказал он, еще раз занося меч.

Никто в доме не слышал криков. Тело убитого было вынесено наружу затемно, а дождь, разразившийся с рассветом, смысл со ступеней дома Торио кровавый след.

Побег

Асакура Торио отлично выспался на тюфяке, разложенном прямо посреди гостиной. Накануне Кано зачем-то выдворил его из спальни и остался там самолично. Спорить с ним было бесполезно, поэтому Торио решил уступить. Разметавшись в сладкой дрёме под звук начавшегося после полуночи дождя, сын господина Райдона проснулся лишь раз: ему показалось, что по лестнице с верхнего этажа тащат что-то тяжёлое, вроде мешка с овощами. На секунду у него даже мелькнула мысль, что Кано решил его ограбить, но Торио тут же отмёл это предположение как совершенно неправдоподобное. Перевернувшись на другой бок, Торио снова заснул.

Второе пробуждение последовало уже тогда, когда солнце перевалилось на западную половину неба.  Вспомнив, что до выступления на Мино остался один только день, Торио пожалел о своей сонливости. Быстро встав и приведя себя в порядок с помощью слуг, он поднялся в свою комнату и обнаружил там совершенно спокойного Кано, отдававшего какие-то приказания пожилой горничной. Старушка как раз выносила из комнаты тазик, полный мутно-розовой воды, циновки с дощатого пола были сняты и отнесены в сторону, а на досках мягко сияло большое влажное пятно.

– Что это значит? – Недоумённо поинтересовался хозяин комнаты.

Кано даже не повернул головы в его сторону.

– Уборка.

– Какая уборка? Зачем?..

Но Кано не пожелал разговаривать. Внимательнее приглядевшись к его лицу, Торио понял, что вассал не в духе: посередине гладкого лба Кано появилась крошечная, никем другим не замеченная бы вертикальная морщинка, неожиданно придавшая его облику оттенок задумчивости. Пожав плечами, Торио велел горничной передать конюшему седлать лошадь.

Тут выяснилось, то конюший исчез. Последний раз его видели намедни, а сейчас в конюшне не оказалось никаких следов его присутствия. Недоумевая, Торио послал слуг обшарить дом, все подсобные помещения и ближайшие окрестности, но Хироши как в воду канул.

Это потеря огорчила Асакура Торио куда больше, чем он мог бы предположить. Найденный с таким трудом конюший взял и сбежал накануне военного похода! И кем его заменишь теперь, когда времени почти не осталось?

Подумав, Торио решил обратиться за подмогой к своему стороннику и будущему тестю Сайто. Путь до дома левого министра он проделал не по-воински, в седле, а по-княжески, сидя в шёлковом паланкине. Спешившись у дверей Сайто, он поймал насмешливый взгляд девчонки-служанки, вышедшей ему навстречу с кувшином воды.

– Позови господина Сайто! – Велел Торио, неуклюже выбираясь из паланкина. – Да поживее!

Служанка убежала, подобрав подол. Торио минуту помедлил на пороге, с тоской оглядев окна верхнего этажа, но, не увидев ни в одном из них лица госпожи Акэбоно, вздохнул и вошёл в дом.

…Сайто принял союзника в парадной гостиной, куда слуги немедленно принесли чай и соевые сладости. Хозяин дома не прикасался к закускам, лицо его было равнодушным, но взгляд выдавал неприязнь. По всей видимости, он не слишком обрадовался неожиданному визиту и не собирался тратить на гостя много времени. Под этим внимательным взглядом Торио чувствовал, что кусок не идёт ему в горло. Прожевав два-три рисовых пирожка, Торио вежливо поблагодарил Сайто за угощение и, обходя светские бессмысленности, положенные при диалоге, сразу перешёл к сути дела:

– Сайто-сан, у меня произошло несчастье. Куда-то пропал конюший, который ухаживал за моей боевой лошадью. Не представляю, как я буду обходиться без его помощи в нашем походе. Не могли бы вы одолжить мне на время одного из своих слуг? Уверен, что ваши работники в должной мере умеют заботиться о лошадях…

Сайто ничего не ответил.

– Если будет нужно, я заплачу вам за услугу.

– Не стоит, – равнодушно сказал Сайто, – я не нуждаюсь в деньгах.

Повисла неприятная пауза. Торио пытался понять, чем вызвано глухое недовольство его собеседника, и просительно заглядывал тому в глаза.

– Может быть, у вас нет конюшего, Сайто-сан?..

– Разумеется, есть.

Сайто скрестил на груди руки, что считалось чрезвычайно невежливым, и его тонкие губы едва заметно искривились.

– Не достаточно ли вам того, Торио-сан, что я выдаю за вас свою дочь?

– В смысле?! – Взволновался Торио. – Дело не в том, что мне этого недостаточно. Я бесконечно благодарен вам, хотя, если вы помните, условия нашего соглашения были другими… То есть, это ведь я делаю вам одолжение, беря в жёны Маюри-сан, нет? Если вы думаете, что я так уж хочу на ней жениться… Нет, я, разумеется, хочу на ней жениться, она прекрасная девушка, но вы говорите так, будто наша свадьба – это какое-то благодеяние с вашей стороны… – Торио запутался и замолк.

На сухих чисто выбритых щеках Сайто появились синеватые тени: он побледнел от гнева.

– Я, конечно, могу подарить вам хорошего конюшего, Асакура-сан, у меня их несколько. Позволите задать вам странный вопрос?

– Да, я охотно отве…

– Если б вам пришлось выбирать между возможностью жениться на моей дочери и возможностью найти хорошего конюха, то что бы вы выбрали?

«Конюха!» – чуть не ляпнул Торио.

– Это поистине странный вопрос, Сайто-сан. Вы сомневаетесь в том, что я выбрал бы Маюри-сан?

– Да, сомневаюсь. – Сайто поднялся с колен, давая понять, что разговор окончен.

Торио в недоумении посмотрел на него снизу вверх:

– Так вы что, раздумали выдавать за меня Маюри-сан?

– Может быть.

– Но как же наш договор о военной поддержке?!

– Будет выполнен. Я поклялся отомстить Асакура – и отомщу. Что касается вашего брака с моей дочерью, то об этом мне ещё предстоит серьёзно поразмыслить. Вы ещё чего-то от меня хотели, Торио-сан?

– Конюший, – напомнил Торио, чувствуя себя униженным и злым.

– Ах да. Я распоряжусь, сегодня вечером к вам прибудет новый слуга. Может быть, у вас есть ещё какие-нибудь просьбы?

Злость всегда делала Торио смелым.

– Да, Сайто-сан. Мне хотелось бы поговорить с Маюри-сан. Вы разрешите нам беседу наедине?

Сайто ошеломлённо распахнул глаза:

– Вы желаете говорить с Маюри?

– Да. Пока ещё она моя невеста, я хочу её видеть. Может статься, что это последняя встреча в нашей жизни: меня могут убить.

Сайто минуту сосредоточенно рассматривал лицо Асакура Торио, будто пытаясь заглянуть за край его телесной оболочки и узреть колебания души.

– Хорошо, Торио-сан, будь по-вашему. Оставайтесь здесь, я попрошу слугу привести Маюри. И имейте в виду – стены тонкие!

С этими словами хозяин дома распрощался и ушёл. Глядя на его широкую спину, медленно удаляющуюся вглубь коридора, Торио испытывал желание причинить этому человеку боль. Искренне убеждённый в собственной непогрешимости, Торио и предположить не мог, что вызывает у людей раздражение. Издевательские интонации в голосе Сайто он принял за особую скверность его переменчивого характера.

В ожидании Маюри Торио съел рисовое пирожное, посмотрел на вышитые шёлком лотосы в токонома и счёл их совершенной безвкусицей. Половицы едва заметно скрипнули под ногами вошедшей девушки и Торио обернулся.

Маюри была необычайно хороша в простом сером кимоно с мелким цветочным узором, её гладкие волосы, забранные в высокую причёску, были украшены веточкой искусственной вишни. Глядя на прелестную юную девушку, Торио вспомнил лишь, что точно такое же украшение для волос имелось и у красавицы-мачехи Маюри, и сердце его болезненно дрогнуло.

– Вы пришли? – Грубовато спросил он. – А я думал, что откажетесь.

Маюри опустила глаза.

– Отец велел прийти. – Негромко сказала девушка. – Рада видеть вас, Торио-сан.

– А по вашему лицу и не скажешь, что рады.

Ответа не последовало.

Торио сердито прошёлся из угла в угол.

– Раз вашего отца здесь нет, Маюри-сан, давайте поговорим откровенно. Вы хотите выйти за меня замуж?

– Зачем это обсуждать, если наша женитьба уже сговорена? – Вздохнув, молвила девушка.

– Однако, если нам предстоит прожить вместе не один десяток лет, я хотел бы знать расположение вашего сердца. Я вам совсем не нравлюсь?

– Я ещё плохо вас знаю, Торио-сан.

Этот уклончивый ответ ещё больше разозлил Торио.

– Перестаньте жеманничать, говорите как есть!

– Я не знаю, что вам ответить, Торио-сан. Позвольте мне уйти.

Но сын Райдона уже закусил удила. Ну и семейка у этого Сайто! Кто они такие, чтоб драть перед ним носы?!

– На правах вашего жениха приказываю вам остаться! Ну так что, Маюри-сан, вы не хотите выходить за меня замуж?

– Может быть, и не хочу.

– Вот как! Вероятно, вы с большим удовольствием отдали бы свою руку кому-то другому?

– Есть такая вероятность.

– Вероятность? Вероятность? Вам двадцать лет! Женщины в вашем возрасте уже имеют нескольких детей, а вы всё развлекаетесь вышиванием!

Маюри задрожала от оскорбления, чувствуя, что в уголках глаз закипают слёзы. Она резко вскинула голову, чтобы не дать слезам скатиться вниз.

– По-моему, вы забываетесь, Торио-сан. Вы прекрасно знаете, что я не виновата в своём положении.

– Если б вы больше думали о своём положении, то не держались бы со мной так непочтительно! – Первую часть этой фразы Торио, забывшись, выкрикнул в полный голос, вторую, спохватившись, произнёс шёпотом. – Подумайте хорошенько, я ведь могу и отказаться жениться на вас!

В кротких глазах Маюри будто молния сверкнула:

– Право, не знаю, как я это переживу. Придётся мне оставить этот мир и уйти в монастырь.

Холодность отца и презрение дочери взбесили Торио до последней степени. Уже не соображая, что делает, он подскочил к девушке и грубо схватил её за локоть. Маюри дёрнулась, но Торио держал крепко.

– Значит, в монастырь, дура, хочешь? – Прошипел он, неистово вращая зрачками.

Маюри испуганно шарахнулась в сторону:

– Отпустите меня!

– Не-ет, меня не обманешь! – Из горла жениха вырвался зловещий клёкот, лишь отдалённо похожий на смех. – Кому голову дурить вздумала? Всё очень просто: у тебя есть любовник!

– Как вы смеете! – От изумления Маюри даже перестала сопротивляться.

– Да-да, и не вздумай отрицать! Любовник! Интересно, кто? Дай-ка подумать… – Торио сделал вид, что глубоко задумался, и преувеличенно наморщил лоб. – Точно! И как это я раньше не сообразил?..

Он сильно дёрнул девушку за руку, так что у неё выпала заколка из волос.

– Это же Кано! Ха! Что, я не прав?

– Да вы с ума сошли. – Побледнев, пролепетала Маюри. – Уходите отсюда! Я никогда не выйду за вас замуж!

– Интересно, куда же вы денетесь, Маюри-сан.

– Пустите!

Торио разжал кулак и девушка, едва не падая в неудобных гэта, побежала прочь. Её лицо было залито слезами. Возвращаться на женскую половину, где царствует госпожа Акэбоно и непременно начнутся вопросы, ей не хотелось, и Маюри выбежала в сад. Обогнув дом, чтобы не столкнуться снова с уходящим Торио, девушка упала на согнутый почти параллельно земле ствол кривой сосны и зарыдала, призывая богов в свидетели своей несчастной судьбы. Она была уверена, что здесь, в тихом уголке сада, никто не услышит её рыданий, и можно будет наплакаться вволю.

Когда первые крики стихли и превратились в жалобные всхлипывания, Маюри вдруг показалось, что в этой части сада она не одна. Кто-то наблюдал за ней, прячась, как животное, в густых зарослях молодых клёнов. Сердце сжалось; Маюри резко оборвала плач, подняла голову и огляделась. Уже сгущались сумерки, и в первые несколько мгновений она никого не увидела. Но вдруг ветка справа от неё легонько покачнулась.

– Кто здесь?

Последние отсветы заката блеснули на тщательно начищенной медной цубе. Ханакаяма Кано беззвучно вышел из-за спутавшихся древесных стволов и странно посмотрел на Маюри.

– Не тревожьтесь, госпожа, это всего лишь я.

– Кто вас сюда пустил? – Девушка рывком поднялась и постаралась быстро пригладить растрепавшиеся волосы.

– Никто.

– Вам следует немедленно уйти.

– А чего желаете вы?

Маюри растерялась. Торио вызывал в ней только чувство омерзения, но рядом с этим человеком она ощущала настоящий ужас.

– Кано-сан, я хочу, чтобы вы ушли. Пожалуйста.

Но Кано не двинулся с места.

– Разве я мешаю вам? – В его голосе не было никаких чувств, и это лишь усиливало беспокойство девушки.

– Да, извините, я хотела бы побыть одна.

– О чём вы плакали?

– Кано-сан! – Взмолилась Маюри. – Я сейчас позову отца!

– Нет, он вас не услышит. И никто не услышит.

Кано шагнул вперёд. Одного шага ему оказалось достаточно, чтобы оказаться в непосредственной близости от девушки.

– Вы плакали, потому что не хотите связывать свою жизнь с этим болваном Торио?

Маюри отшатнулась:

– Но ведь он ваш хозяин! Как вы можете так говорить о нём!

– Это неважно. Послушайте меня, госпожа. Есть выход.

– Выход?..

– Торио не женится на вас, если узнает, что у вас есть другой.

«Беги» – шепнул инстинкт.

Но Маюри не успела даже развернуться. Руки Кано оказались и сильнее, и быстрее рук её жениха, от их стальной хватки она даже дёрнуться не могла. Едва не теряя сознание, девушка посмотрела на лицо человека, сжавшего её как в тисках. На дне продолговатых, лишенных блеска глаз Кано медленно разгоралось яростное пламя.

– Не бойтесь, Маюри-сан. Я не заставлю вас плакать.

Цуё с утра пребывала в беспокойстве: в назначенное время Хироши почему-то не явился на место их обычных встреч. Она напрасно прождала его едва ли не до полудня.

Недоумевая, что могло ему помешать, Цуё вернулась в дом Сайто в некоторой растерянности. Приближался день начала военного похода, а точной договорённости о побеге между посланцами Мино достигнуто не было. Поволновавшись чуток, Цуё решила, что Хироши сильный и не пропадёт, в крайнем случае, можно будет обойтись и без его указаний. Улучив минуту между двумя поручениями суровой управительницы, девушка убежала в женскую гостиную, всё ещё пребывающую в полуразрушенном состоянии, где у неё был оборудован небольшой тайничок.

Воровато оглядываясь, Цуё ещё раз перебрала вещи, уложенные в холщовый мешок. Она пыталась вспомнить, не забыто ли что-то существенное. Занятая своими мыслями, на шум за стеной она сначала не обратила внимания.

– Отпустите меня!..

Цуё ошарашено разинула рот. Это же голос Маюри! Но что она делает в мужской гостиной? С кем она разговаривает?

 Оказалось, что место слежки всё-таки пригодилось: приложив ухо к отметине на стене, Цуё стала свидетельницей второй половины разговора Маюри и Торио. От ненависти к наглому жениху, мучающему бедную Маюри, Цуё до крови прикусила щёку. Если б в её силах было прямо сейчас, не выдавая себя, свернуть ему шею, Цуё сделала бы это, не задумываясь.

Но Торио, видимо, отпустил девушку: голоса и шаги в мужской гостиной смолкли. Подождав ещё немного, Цуё быстро спрятала свой мешок и, стараясь не попадаться на глаза другой прислуге, пошла искать свою госпожу.

На женской половине Маюри не оказалось. Госпожа Акэбоно, лениво возлежащая на футоне среди своих ос и жужелиц, приказала было Цуё сделать ей массаж, но служанка проскользнула мимо двери в её комнату прежде, чем дама успела закончить фразу.

Подумав, Цуё вышла во двор. Маюри не было и там. В ворота величественно проплыл паланкин с важно восседающим в нём Торио, и стражники затворили створы из чёрного дуба. Мысленно изобразив неприличный жест в сторону отбывшего Торио, Цуё завернула за угол дома и побрела вглубь зарослей, почти не сомневаясь, что Маюри где-то там спряталась и рыдает. Поплутав среди корней и кустов, она вышла к старой кривой сосне, возле которой и обнаружила свою госпожу в объятиях генерала Ханакаяма Кано.

– Цуё! – Увидев её, слабо вскрикнула Маюри.

Цуё напряглась и оценивающе оглядела крепкую фигуру Кано, прижимающего к себе Маюри. Его намерения были более чем понятны.

Кано, в свою очередь, тоже повернул голову и посмотрел на неожиданную помеху.

– Ты служанка? – Спросил он.

– Да. – Поколебавшись, ответила Цуё.

– Нам ничего не нужно, иди в дом. И если проболтаешься кому-то о том, что видела, я отрежу тебе язык.

Кано говорил совершенно спокойно, и Цуё видела, что он не шутит. Однако она была не робкого десятка.

– Никуда я не уйду. Отпусти Маюри.

Юноша ничего не ответил, но, кажется, его удивил тон, которым полненькая некрасивая девочка произнесла эти слова.

– Кано, – усилив нажим, снова сказала Цуё, – отпусти Маюри. Она не сделала тебе ничего плохого. Отпусти её.

Молчание.

– Я всё равно не уйду. – Цуё сделала маленький шаг вперёд.

– Тогда мне придётся тебя убить, – равнодушно ответил Кано.

Одной рукой он покрепче перехватил Маюри, другой потянулся к мечу. Цуё тут же отскочила, понимая, что с Маюри в руках Кано не может передвигаться со своей обычной сверхъестественной быстротой.

– Будешь гоняться со мной по всему саду, волоча за собой Маюри-сан? – Насмешливо уточнила она, спрятавшись за поросшую мхом корягу.

– Ты глупая девчонка. – Бросил Кано.

– Но так просто я не дамся. – С этими словами Цуё вытащила из-за пазухи нож-танто, который ей удалось пронести в дом с помощью Хироши.

Теперь Кано выглядел по-настоящему удивлённым: сопливая девчонка, сжимающая в не по-детски умелой кисти боевой нож старинной работы, даже его не смогла оставить равнодушным.

– Думаешь, что сможешь убить меня? – С интересом спросил он, глядя на тускло поблёскивающее острие.

– Тебя вряд ли, – совладав с голосом, ответила Цуё, – я убью госпожу Маюри.

Глаза дочери Сайто расширились от нового потрясения.

– Я умею управляться этим ножом, Кано. Метнуть его мне не составит труда. С такого расстояния я не промахнусь и Маюри будет убита. Ну, может быть, ранена. Ты, конечно, можешь заслонить её собой, если хочешь. Ну как?

Кано слегка улыбнулся.

– Я не шучу. – Цуё крепче сжала рукоять. – Если хочешь, чтоб Маюри-сан осталась жива, отпусти её.

Кано вдруг рассмеялся. Это был негромкий, но очень весёлый смех, от которого на обеих девушек повеяло жутью. Цуё вдруг резко поняла, насколько она беспомощна перед Кано, и поняла также, что до сих пор жива лишь потому, что сумела его заинтересовать.

– Хорошо, девчонка, я отпущу Маюри-сан, – продолжая посмеиваться, ответил Кано, – а взамен ты ответишь мне на один вопрос.

– Какой? – Насторожилась Цуё.

– Имеет ли для тебя какое-то значение, что сегодня ночью я убил конюха господина Торио?

Маюри покачнулась, решив, что Кано сошёл с ума и начал заговариваться. Но лицо Цуё, раскрасневшееся от волнения, вдруг позеленело. Она открыла рот, но ничего не сказала.

– Благодарю за ответ. – Кано оттолкнул от себя Маюри и та, не удержавшись на ногах, рухнула прямо на Цуё. Девушки упали на корни и траву. Пока они, барахтаясь, пытались встать, Кано уже исчез.

– Цуё, как же это ужасно! – Маюри снова плакала, уже не стесняясь слёз. – Что же мне теперь делать?! Не один, так другой сживут меня со свету!

Цуё некогда было предаваться печали: отставив осторожность, она сбегала в дом и обратно, вернулась с холщовым мешком и, схватив госпожу за руку, поволокла её к незаметной калитке в углу ограды, которой пользовались слуги, выходя в город. Ослабевшая от потрясений Маюри не сопротивлялась.

Они бежали по вечерним улицам, люди изумлённо оборачивались им вслед. Спрятавшись в заброшенном амбаре позади чьего-то строящегося дома, Цуё развязала свой мешок и стала доставать из него какую-то одежду.

– Не беспокойтесь ничего, Маюри-сан. Мы бежим.

– Бежим? – испуганно переспросила Маюри. – Куда бежим?

– В Мино. Некогда объяснять, переодевайтесь.

– Переодеваться?..

– Да, вот вам кимоно, вот хакама. Мечи мы вам где-нибудь раздобудем.

– Какие ещё мечи? Цуё!

Цуё упёрлась руками в бока и недовольно посмотрела на девушку:

– Двух девиц, путешествующих вместе, сразу остановят. Мы и из Киото выйти не успеем, как нас схватят. Или вам не хватило приключений, Маюри-сан?

– Но ведь это мужская одежда!

– К чему я и клоню. Вы будете молодым самураем, я – вашим слугой.

– Что-о? – Маюри ошеломлённо поглядела на разложенные перед ней предметы одежды, сомневаясь, уж не чудится ли ей это.

– По дороге я вам всё объясню, обещаю. – Заверила служанка.

Снова вытащив нож, Цуё вздохнула и, поразмыслив, тихо сказала Маюри:

– Только мужчин с такими причёсками не бывает. Ничего не поделаешь, Маюри-сан. Давайте сюда ваши волосы.

[1] Традиционный наряд незамужней девушки. Отличается длинными и широкими рукавами с узором. В данном случае – анахронизм.