Текст книги "Зачем богу дьявол к 2 (СИ)"

Автор книги: Леонид Январёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

И к радости, и к разочарованию бойцов одновременно, Никита всё лучше управлялся со своими ногами и ограничил сопровождение себя Рыжим. Николай с удовольствием не вникал в финансовые вопросы и занялся обороной. На полпути между Селом и Усадьбой нашлось удобное место для военного городка. Николай сам столярничал и плотничал на строительстве временной казармы, чем вызвал у Никиты невольные ассоциации:

– Ты как Пёрт I. А я Алексашка Меньшиков.

– А Дон Кихот и Санча Панса, не хочешь? – возразил Николай.

– Лучше тогда, Бэтмен и Робин. – не согласился Никита.

По вечерам, как во время странствия, они любили посидеть у костра, необходимости в котором уже не было. Николай рассказал свою историю: про детство, про родителей, про "шлем" и академика Мамонтова. Никиту больше интересовал Колян.

– Да ну тебя! – ворчал Николай. – Ничего у нас не было. Он, вообще, представлял себе гомосексуализм, как спектакль с переодеванием мужчин в женщин. Считал это дело заразным.

– Григорий... – Никита мысленно вертел это имя, смотрел на него с разных сторон. – Нет. Не могу. Непривычно. Но, Гриша... Это ласково.

Во время очередной посиделки после заполошного дня к костру подошёл Молчун:

– Разрешите?

Бывшие узники генеральского изолятора так и жили на въезде в Село: подальше от начальства, поближе к кухне. Свои палатки они превратили в ханские шатры и по виду, и по нравам. У их ворот всегда хоровод.

Присев, Молчун, ещё раз обдумал с чего начать и начал с необдуманного:

– Ты не задал нам не одного вопроса. Кто мы, что мы?

– А вам вдруг обидно это стало? – удивился Николай.

– Нет. – Молчун усмехнулся. – Мы бы соврали. Как ты думаешь, почему Генерал нам кровь не выпустил? Почему в изоляторе держал? Он не дурак. И хитрый. Он хотел, чтобы мы на него работали. Половина на половину.

– Вы бандиты? – Николай спросил с сомнением в голосе.

– Мы бандиты на бандитов. – уточнил Молчун. – Грабь награбленное. Хотели его сокровищницу бомбануть, а он нас как детей в ловушку заманил. Вспоминать стыдно. К делу... Есть у нас кое-какие накопления. Но трое наших погибли. Делить между собой их долю нам западло. Жаль, что ты их лучше узнать не успел. Мы вам их долю отдаём. Если они меня сейчас слышат... – Молчун показал на небо. – То одобряют.

– Спасибо, хотя не знаю о чём речь. А почему только сейчас надумали? Уйти собираетесь? – это Николая волновало больше, чем "доля". Лишиться таких бойцов – большая потеря, дороже денег.

– Нет. – успокоил Молчун. – Я военный. Особист. Удивлён? – Николай действительно удивился, а Молчун продолжил: – Представь себе, да. Но в прошлом, ещё до Серой смерти. От таких командиров как ты, не уходят. Мы во всей этой нынешней неразберихе потерялись. Как волки стали. Ты нас к жизни вернул. А ждали, пока Никита оклемается, потом с пополнением разбирались. Нам – сутки туда, сутки обратно.

– Военный! Особист! Ты действительно молчун! – это новость Николая обрадовала. – Контрразведка и разведка с меня долой. С этой минуты – твоё. Остальное погодит. К завтрашнему дню план мероприятий. Думаю, он у тебя уже есть. Представляю, как это – наблюдать бардак со стороны.

– Да. Особенно, слушать радио старателей. – согласился Молчун.

– Непогодит остальное! – не согласился Никита: – У нас финансы танцуют лебединую песню. И мы с вами поедем.

Что скоро, то не всегда споро. Николай недовольно взглянул на Никиту, Никита ответил. Молчун впервые стал свидетелем их разговора без слов. Окружающие чувствовали, что это не просто переглядки, а именно объяснения друг с другом. Но как это у них получается без слов, никто не понимал.

Николай очень резко отреагировал на спонтанное решение Никиты. Никита обиделся, ответил образом памятника Собирателю, величественно плывущему над головами смертных, и ушёл злой, по дороге от костра налетев на Петра, который решил заглянуть на огонёк с кучей накопившихся за день вопросов к Николаю.

– Чуть с ног не сшиб! – пожаловался Пётр, поздоровавшись за руку с Молчуном, и укоризненно посмотрел на Николая: – Опять поругались? Когда вы ссоритесь, в деревне коровы не доятся. А когда не доятся – значит, поссорились. Примета уже такая.

Почему "опять"? Почему "поругались"? Николай неопределённо пожал плечами. Так, пустячная размолвка. Последнее время приходится принимать много решений, на всё не насоветуешся. А Никита решает, как блины печёт. Правда, чаще он оказывается прав, чем не прав. Впрочем, "правильных" и "неправильных" решений не бывает. Все решения правильные, любые, к чему бы они ни привели.

К Петру сама собой прилипла должность заместителя по тылу, и он оказался между двух огней. Не только в хозяйственных вопросах практически последнее слово оставалось за Никитой, хотя приоритеты задавал Николай. Кто в лес, кто по дрова – это не удивительно для двоевластия. Приходилось лавировать. Компромисс находился всегда. Никита и Николай готовы были жертвовать друг для друга всем остальным миром, как несущественной подробностью. Что уж говорить о мелких управленческих недоразумениях! Абсолютно эгоистическое отношение к окружающему удивительным образом совпадало с общественным благом, но лишь до личной границы Правителей, нарушив которую, общественное благо будет моментально без тени жалости отправлено в ад, не взирая на лица. Такая уж у них любовь – против всего остального мира. Пётр не питал иллюзий ни на чей счёт, включая себя. Никита и Николай неотвратимы как судьба, он её выбрал сам и не жалел об этом. Без них, как без якоря. А среди бойцов ходила утешительная поговорка: если уж вешаться, то на высоком дереве.

Обсудить текучку не получилось. Николай слушал, отвечал, но отсутствовал. Так всегда после стычек с Никитой. Теперь, пока не помирятся, говорить, что с тем, что с другим бестолку.

– Завтра решим. – наконец отмахнулся от текучки Николай и ушёл след в след за Никитой.

– Вот близнецы сиамские на нашу голову! – прокомментировал Пётр: – Не знал бы, не поверил, что так бывает.

***

С утра, занявшись вопросами режима секретности, Николай пережил шок. Молчун пригласил и Никиту. Это касалось их обоих. Болтовня бойцов стала нормой. Снявшись с первого, ставшего символическим, поста, или с наряда дежурства в штабе, святое и первое дело поделится, с кем встречались Собиратель и Хранитель, что делали, что ели и пили. Для молвы не секрет, сколько оружия и боеприпасов на складе, сколько единиц боевой техники в наличии. Болтовня и болтовня про любое командирское решение. Можно представить, какой сенсацией станет отъезд Правителей на два дня. Даже на час! Не командиры, а звезды деревенского шоу бизнеса!

Общеустановочная профилактическая беседа с бойцами возымела действие в борьбе с разговорами на публику, но вот если по секрету, то это как бы и не большой грех. С любителями посекретничать Молчун разбирался персонально. Бойцы выходили от него мокрые от пота, как после парилки, и бледные, как покойники в морге. Одного из очень уж подозрительно осведомлённых старателей, болтающего в эфире как новостная лента, Молчун припёр к стенке и тот запираться не стал. Оказалось, что некий боец делится с ним информацией за вознаграждение. А что такого? Все всё равно болтают, так почему бы не поболтать с выгодой?

За этот бардак Николай винил себя. Он понимал, парень не предатель и действовал без злого умысла. Судьбу незадачливого коммерсанта решал Суд Чести. Николай не сказал ни слова. Бойцы исключили из своих рядов "шпиона". Молодой парень плакал, просил прощения, клялся, что больше никогда... Это не помогло. Его было жаль.

Изгнанный маялся. Всем без разбора объяснял, что он не шпион и не предатель, но его об этом никто не спрашивал, поэтому никто и не слушал. День зачисления в бойцы парень считал одним из счастливых дней своей жизни, потому что закончилась полоса прозябания ради угла и куска хлеба. У него появились друзья, статус. Он находился рядом с легендарными командирами. Жизнь бурлила, кровь бурлила. И вдруг всему конец! Бывший боец впал в депрессию и повесился.

Старатели по инерции бились о внезапную стену молчаливости бойцов. С упорствующими в любопытстве разговаривал Молчун. После беседы побеседованные отбывали из Села со скоростью внезапного поноса.

Операция "денежка", как её назвал Никита, стала первой проверкой на информационную безопасность. Правители взяли "выходной", чтобы побыть вместе без публичной суеты. Сельчане должны быть уверенны, что это именно так. Бойцы выехали с утра как бы на секретную, что так и есть, операцию. Николая и Никиту поздно вечером вывез на трассу Пётр.

Все были одеты в специально пошитые для поездки с глубокими капюшонами накидки-балахоны до колен. Это придумал, можно не сомневаться кто – Никита. Сначала хотели одеться, во что попроще, да и всё, но крепко задумались: Собиратель ещё так-сяк, может, проскочит, а вот Хранитель – суперзвезда. Уговаривали остаться. Какой ответ услышали, в этом тоже можно не сомневаться.

Идея с капюшонами не плоха, когда многие именно такие капюшоны носят. А когда нет, тогда вооружённая группа в чёрных капюшонах как бельмо на глазу. Один Детина в таком виде чего стоит! То ли Бич Божий, то ли Смерть пол поменяла. Поползли слухи о банде в капюшонах.

Одежда в новом мире пока проблемой не являлась, но шло к тому. Запасы добротных, носких, удобных на руинах прошлого быта вещей заканчивались. В ход шла когда-то обычная городская одёжка, годная чтобы в ней добежать до автобусной остановки или до метро в холодное время, летом сменяемая на ширпотребовское как бы многообразие, призванное демонстрировать индивидуальность её носителя. В новых буднях это выглядело щегольски нелепо, непрактично. Дешевле всего стоили когда-то сказочно дорогие вечерние, гламурные наряды, в которых богатые модницы и модники щеголяли на светских тусовках. Теперь в них одевались самые бедные, уже не чувствительные к тому как выглядят, люди. Эклектика в одежде, наводящая на мысли о сумасшедшем доме, достоверно указывала на низший социальный статус человека. Это поневоле разодетые в пух и прах нищие на помойке жизни. Всё чаще можно было встретить мужчин в просторных не по размеру женских платьях, но не трансвестизма ради. Женской одежды много больше, чем мужской и стоит она копейки. А в платье можно обойтись без трусов. Нижнее бельё позволяют себе только богатые. От скудного, какого попало питания понос среди бедноты дело обычное, отсутствие подтирки, или подмывки – тоже. Трусов не напасёшься! А пользоваться прачечными, в основном ручной стирки – дорого, к тому же заношенное до невыносимой вони белье там не берут.

В новых условиях заново изобретён средневековый хук: прямоугольный кусок плотной ткани с отверстием для головы, без пуговиц или застёжек. Половина его закрывала спину, вторая половина спускалась вперёд. Чтобы "сшить" хук, знания кройки и шитья не нужны. В ход вошли и разновидности пончо. Кто во что горазд, лишь бы попроще, например, что проще, чем завернуться в шерстяное одеяло? Немного сноровки, обвычки и словно в нём родился.

Ехали "капюшоны" с короткими остановки в укрытиях с припасами и маскировкой, которые устроены ещё в бандитско-экспроприаторскую бытность нынешними бойцами, для отсидки после грабительских вылазок. Теперь это как памятные зарубки. На люди показывались редко, если нельзя было избежать и люди попадались редко, да, видать, метко. Кольцо на пальце Никиты засвербело, когда до очередного привала осталось совсем ничего, а дорога лишь до крутого поворота не сулила неожиданностей. Команда удивилась категоричности командиров, которые словно на ровном месте споткнулись. Засада? Всё может быть, когда всё может быть. Объездной дороги не было. Парень настаивал на продолжении пути по бездорожью, вытанцовывая за обочиной. Ему легко это предлагать.

Но на человеческое коварство пеняли зря. На дороге показалась серая, ползущая как единый организм масса. Крысы! К этим животным у исследователей загадки жизни, любовь особая. Наука в стремлении к знаниям оттянулась на крысах по полной программе. И Николай начинал свою карьеру, изучая мозг этих животных. С людьми крыс объединяет способность к абстрактному мышлению, каннибализм, любовь к музыке Моцарта и нелюбовь к шуму вентилятора. Николай многое знал об этих животных, но картина перед глазами не вписывалась в его образованность: крысиная социальность допускает объединение в группы, иногда крупные, но не в такую огромную, несомненно, целеустремлённую стаю. Или это неправильные крысы, или окрестностям грозит вселенская катастрофа. Ехать наперекор живой зубастой агрессивной массе, рассчитывая, что она с писком расступится перед колёсами автомобилей – это легкомысленно.

– Назад! – скомандовал Николай.

Развернулись, доехали до развилки. Кольцо свербело. Никита не поддержал предложение съехать с основной дороги, чтобы пропустить крыс. За развилкой кольцо замолчало.

– Они свернут. – уверенно сказал Никита.

Крысы свернули с дороги. Значит дело не во вселенской катастрофе. Они знают, куда идут.

Очередное укрытие на окраине большого города, оказалось давно разграбленным. Надеялись переждать и пересечь городское пространство ночью, но раз так вышло, ждать не стали. Бойцы помнили, что местом жизненной активности был один из микрорайонов, которые принято называть спальными. Лучше бы его избежать. В новое время всегда были безлюдны центры городов и являли собой наглядный пример бессмысленного, истребительного вандализма. Почему? В будущем историки и психологи будут искать объяснение страсти разрушать, но не найдут, потому что причины остались в прошлом Несчастной страны, в её лживой и поэтому недоступной для понимания потомков истории, в ненависти, которую накопил на себя и на весь остальной мир народ богоборец. Беспредельничают и бесы, и кресты с упоением, где подручными средствами, где взрывчаткой, а где и артиллерией, уничтожая культурное наследие родины, если его нельзя украсть на продажу. От музеев и архитектурных памятников будущему останутся лишь рукотворные руны. Если допустить, что есть коллективный разум, то уровень его интеллекта всегда находится на уровне самого глупого, эмоционально тупого его члена. Это закон коллективизма, сводящий на нет допущение о коллективном разуме, который если и существует, то в высоком смысле проявить себя никак не может.

Ехать через гарантированно безлюдный центр – это явный крюк. Выбрали объездной маршрут по предположительно мёртвым зонам, но то ли бойцы запамятовали, то ли население переселилось, попали в самый торговый узел общественного организма. У Никиты возникло чувство, что, пытаясь избежать чего-то, они тем вернее в дальнейшем так и будут нарываться на неизбежное. В подтверждение его мыслей на выезде дорогу перегородил отряд вооружённых людей во главе с женщиной. Кольцо молчало. Автоматы незнакомцев демонстративно на плече, женщина – с приподнятыми вверх руками, словно раскрытыми ладонями, даёт понять – намерения чисты. Николай с удовлетворением отметил проигрышную позицию противника – и пикнуть не успеют!

Откуда узнали? И Николай бы знал через оповестителей о приближении странных путников километров за сто. За дорогой глаз да глаз нужен. Оповестители, вооружённые хорошей оптикой, фотокамерами и средствами передачи данных – оплачиваемая услуга, верный признак организованной системы безопасности и контролируемой территории с центром власти.

– Будьте нашими гостями! – вместо приветствия сказала женщина, не опуская руки.

Николай отрицательно покачал головой.

– У меня есть информация, которая касается вас. – не удивившись отказу, продолжила женщина.

Николай задумался. Никита сомневался: информация – предлог, он чувствовал это.

– Как тебя зовут? – спросил Николай.

– Королева. – ответила женщина почти серьёзно: в её взгляде промелькнула усмешка.

Пожалуй, что Королева! Ей двадцать пять, или тридцать пять, угадать невозможно. Взглядом, оттенками улыбки, движением руки, поворотом головы, изгибом тела Королева может сказать больше, чем словами. Её длинные каштановые волосы собраны в небольшой узел с кончиков, так, чтобы они не падали вольно на плечи. Эта необычная причёска дополняет гордую осанку Королевы, подчёркивает не суетливость движений. Гармоничные черты лица одухотворены глубокими карими глазами. Королева не целомудренна: она не отдаётся, она берет физически привлекательную плоть. На этом месте психологического портрета незнакомки Никита споткнулся. Нет необходимости давать три попытки на угадывание, кто может стать её новым мужчиной. Ой-ой!

Николай кивнул – да! Королева уточнила:

– Это недалеко.

Вот оказывается для чего Никита со скандалом настоял на поездке, а ведь Николай от неё отбрыкивался! Что теперь возразишь?

Старатели рассказывали о Королеве, но сами её никогда не видели. Загадочная правительница появилась на южных рубежах после разгрома Генерала и прибрала к рукам его бывшие владения. Это явно сильное упрощение, чтобы быть всей правдой. Ходили слухи, что Королева поднялась благодаря сговору с Генералом: это позволило ей для начала подмять под себя южную буферную зону. Хитрость и коварство – оружие Королевы.

Команды не завраждовавших сторон ехали без расчёта на встречное движение – по два автомобиля бок о бок. Надо быть сумасшедшим, чтобы не уступить дорогу Королеве. Законы военного времени строги и неумолимы. Николай доброжелательно отметил грамотно утроенный блокпост на подступе к особо охраняемой территории и прочие фортификационные мероприятия. Можно ожидать и минирование неприкрытых огневыми точками участков. В случае чего, только Королева, в качестве заложницы, билет на выход.

Дорога привела к коттеджному посёлку, обнесённому красивым декоративным забором: как бы старинные пики с четырёхгранными наконечниками скреплялись коваными вензелями. Королеве предлагали заменить пустую красоту железобетонной преградой, но она отказалась. И так её жизнь, как в тюрьме, а если прочие меры безопасности не сработают, то и забор не спасёт, каким бы ни был, так уж пусть лучше радует глаз, чем вгоняет в тоску.

Посёлок новенький, с иголочки, заселить его в прошлое время не успели. Помешала первая волна эпидемии, после которой цены на недвижимость рухнули, к тому же хозяева строительной компании поумирали, а их наследники передрались и буквально, и юридически. Финал уравнял всех.

Дом Королевы не дворец, но один из самых дорогих и ухоженных. Не удивительно. Изумление и даже, пожалуй, нервную реакцию гостей вызвали два спокойно разгуливающих по территории посёлка креста. Явно не пленники и не диковинка для местных обитателей. Кресты очень молоды, им едва ли по восемнадцать. Это не то чтобы успокаивало, но слегка оправдывало их присутствие.

Командиры прошли в дом, а бойцы заняли круговую оборону своих автомобилей, хотя не в автомобилях дело: позиция проигрышная, со всех сторон никакая. В случае нападения останется только дорого отдать свою жизнь. Бойцы Королевы на блокпосту, не знали что и думать, по приказу пропустив вооружённую до зубов банду. Доверия между сторонами не было.

Королева провела гостей через роскошный зал приёмов сразу к себе в кабинет, который, деловитой обстановкой, сгладил впечатление помпезности обстановки дома. Предложила жестом на выбор диван, кресла. Друзья сели на диван, словно кресла их бы разъединили. Королева отметила выбор кивком головы, мол, я и не сомневалась. Она стояла, прислонившись к письменному столу, видно было, что нервничает, а разговор не начинает, потому что чего-то или кого-то ждёт. Наконец, дверь, не со стороны зала, а ведущая вглубь дома, отворилась и слуга ввёз в инвалидном кресле древнюю, властную, по её взгляду судя, старуху. Она с минуту внимательно смотрела на гостей, прислушиваясь к своему впечатлению от них. Слуга вышел, закрыв за собой дверь.

– Я просила судьбу и она привела тебя. – сказала Старуха, оценивающе глядя на Никиту. – Знакомься... – Старуха кивнула в сторону Королевы. – Это твоя сестра по отцу. Он не был образцом добродетели. Он принёс в нашу семью горе. Её мать покончила с собой.

До Никиты не сразу дошло, что сказанное Старухой, имеет отношение к нему. Сестра?!

– Ты очень похож на него, но похлипче. – продолжила Старуха. – Семейный альбом будете смотреть без меня. Мне неприятно тебя видеть. Я всегда не хотела вашей встречи, но теперь я не хочу, чтобы вы случайно стали врагами. Или хотя бы знайте друг о друге. Серёжка! – полуобернувшись к двери, повысила голос Старуха: – Подслушиваешь, стервец!

Дверь тут же отворилась, слуга с невозмутимым видом вывез из кабинета Старуху.

– Я тоже сразу не поверила. Бабушка сказала, как только увидела твой портрет на обложке книги. – понимая состояние Никиты, сказала Королева: – Отец... Он прожил с мамой чуть больше двух лет. Я его не помню.

Сестра! Это так сложно. Ни родственного восторга, ни зова крови, ни даже расположения Никита не чувствовал и разговор поддержал от растерянности:

– Я тоже его не помню.

– Когда он погиб, мама повесилась. Это я помню хорошо.

– А моя мама его не любила, совсем... – вырвалось у Никиты, как в противовес: зачем сейчас об этом? А если вопрос на засыпку? Есть человек, который всё знает про его отца. – Алексей?

– Он всегда помогал. – сразу поняла о ком речь, Королева. – Благодаря ему я в Англии училась. Он даже как-то приезжал с тобой. Ты подростком был... Такой гадкий утёнок. Я и предположить не могла... – Королева усмехнулась. – Уже тогда все девушки были для тебя на одно лицо, а вот мой парень тебя заинтересовал.

– Чёрт! И словом никогда не обмолвился. – прошёлся Никита по Алексею и про "гадкого утёнка" ему не понравилось.

– Бабушка запретила.

Встреча в Лондоне? Было дело и, действительно, Никита обратил внимание на красивого парня, девушка которого осталась в памяти блеклым пятном.

Хранители после воплощения, обычно, порывали со своей прошлой жизнью. Так произошло и с его отцом. Банальная история с не банальным продолжением.

Николай чувствовал себя неловко, лишним на встрече неожиданных родственников. В известном смысле он тоже не чужой. Семья вместе, но душа не на месте. И опять Алексей, как рояль в кустах!

Королева освободила волосы от узла, и они упали на плечи. Из её облика исчез налёт парадности: просто красивая, элегантная женщина. Николай это отметил про себя. А Никита отметил реакцию Николая. Реакцию обоих отметила Королева и, укоризненно глядя на Никиту, качнула головой, мол, не о том думаешь.

Кольцо Никиты, перевёрнутое камнем вниз, становилось незаметным, словно невидимым. Он давно открыл это свойство оберега и пользовался им: в простой жизни украшения часто неуместны, выглядят нарочито, а в походе и вовсе ни к чему. Пустяшная, эстетическая предосторожность Никиты нечаянно, по прихоти судьбы, оказалась как нельзя кстати: если бы Королева увидела камень кольца, то неизвестно, чем бы закончилось воссоединение родства.

Микробиолог по образованию, ещё в студенчестве отмеченная как блестящий экспериментатор и вдумчивый учёный, Королева, окончив университет, получила неожиданное предложение – из Ватикана. Далёкая от религиозности, она ограничивалась поверхностным представлением о цитадели католицизма, полагая, что там царит ритуальность и церковная архаика. Удивило, что в области её научных интересов ватиканская наука оказалась на передовых рубежах. Но главное – свобода от догматизма там, где такой свободы, кажется, не должно быть. Тема исследований Королевы – нечеловеческие сущности. Это категорически закрывало путь в снобистскую академическую науку. Сектантство научно-карьерного сообщества – прискорбный парадокс современности. Но сожалела об этом Королева недолго.

Необщедоступные знания, накопленные в Ватикане о том, что принято считать сверхъестественным, поражали. Консервативные ступеньки приобщения к вековым тайнам Королева преодолела в исключительном порядке, благодаря своему таланту и неординарности мышления. Предложение вступить в Орден последовало закономерно и в то время, когда она к этому уже была внутренне готова. Новое положение отвлекало от чисто научных исследований, но открывшаяся перед Королевой картина, заставила задуматься о своём предназначении в жизни. Вампиры, оборотни, различные симбионты стали её обыденностью не в сказочном обличии, а во плоти. Как правило, это милейшие нелюди, основной вред от которых исключительно в самом их существовании. Настоящие, неуловимые, но определяемые враги – хранители. Их влияние на историю человечества преступно, они безжалостны, как мясники на скотобойне, а цели, которые они преследуют, недоступны пониманию.

Так ли уж недоступны? Правильно сказать – скрыты кукловодами от марионеток. Взять, хотя бы саму Королеву. Дирижёром её успешной карьеры на поприще борьбы с проклятыми хранителями стал Алексей. Это наглядный пример бессовестного манипулирования человеческой судьбой. Что поделаешь! Только искренняя убеждённость, бескомпромиссность Королевы, открывали Алексею прямой путь в стан врага.

Задолго до окончательно печальных мировых событий Королева вернулась на родину, чтобы возглавить отделение Ордена. Работалось трудно. Несчастная страна, без всякого подталкивания извне, катилась в пропасть деградации всего и вся. Количество вульгарных вампиров в мирное время сравнялось с показателем военного времени. Следы хранителей отмечались редко, словно эта страна их мало интересовала. Но однажды крупно повезло – попался лунатик. Лунатики, или лунная раса, как они себя называют, редкая разновидность вампиров. Утверждают, что живут на Луне, а человеческую кровь пьют только с согласия жертвы вступить в сексуальный контакт. К сожалению, из-за внешней привлекательности лунатиков, отказы бывали разве что в порядке исключения. Ценность пойманного экземпляра состояла в том, что за лунатиками всегда стояли хранители и не бросали их в беде. Приманку Королева намеревалась использовать в сочетании с новейшим аппаратом, который создавал волновой кокон, в теории, нейтрализующий влияние хранителя на человека. Исчезнувшая запись видеонаблюдения для неё стала бы шоковой. Королева сама выпустила лунатика! Алексей пощадил самолюбие своей подопечной. Ситуация с Королевой не была уникальной. Примерно одна треть членов Ордена, истых борцов с хранителями, на хранителей и работали, не осознавая своей истинной роли.

После глобальной Серой смерти Королеву мучил вопрос: почему выжили не только ВИЧ-инфицированные? Какие болезни ещё этому способствовали? Таких болезней не нашлось. Оставалось только одно, что показалось бы глупостью обычному учёному, но не Королеве с её опытом в подобных делах. Симбионты – вот разгадка! И это не просто какие-то там грибочки или бактерии, а нечеловеческие сущности. Предположение ужаснуло. Ведь и она в таком случае жертва симбионта! Вот уж, за что боролась, на то и напоролась. А теперь ещё и удивительный братец объявился! По народному прозванию – Хранитель. Ирония судьбы!

Не смотря на открывшиеся обстоятельства родства, душевного разговора не получалось. Королева решила перейти к делу, раз уж так звезды встали, и начать с очень своевременно подвернувшейся находки, которая теперь как услуга. Не много ли совпадений? Словно рок ведёт.

Королева села за письменный стол, набрала что-то на клавиатуре и развернула монитор к гостям. На видеозаписи Село! Судя по прыгающему, некачественному изображению съёмка велась скрытой камерой. Картинки Села сменялись изображениями Николая и Никиты в разных ситуациях, но всегда в окружении людей. Панорамные виды складов и военной техники. Детальный план Села.

– Нашли у крестов в машине. – объяснила Королева. – Их крысы съели. Кресты для крыс, как для ребёнка сладости. Мы для них не такое лакомство, но при случае не брезгуют. А как умны стали, слов нет... Осторожней с крысами.

Шпион в Селе? Это запросто! По съёмке – не боец, и то – спасибо.

– А почему таким крюком везли? – спросил Николай. – Есть направления ближе.

Королева подошла к карте на стене и пригласила гостей:

– Теперь до вас в эту сторону ближе и безопасней, особенно без Генерала. Он там крепко бандитов зачистил. А вы его зачистили. – Королева показала большой участок, врезающийся в неконтролируемые территории, как аппендикс. – Они прибрали это себе. Сейчас там восстанавливают крупную военную базу, аэродром и фермерские хозяйства.

– А почему у тебя кресты живут? – недовольно спросил Никита.

– Вас за пример взяли! – ответили Королева с иронией. – Они любят друг друга, хотят жить открыто, а у них за это теперь каторга. Вот и сбежали, начитавшись... про героев любовников. Но... – Королева сделал паузу и продолжила уже без иронии: – Они живут как светятся. У нас их никто не обидит, ни здесь, ни в городе.

Николай и Никита переглянулись, однозначно не одобряя услышанное.

– Вы не верите, что мы и кресты можем жить в мире, вместе... – перевела реакцию гостей Королева. – А напрасно. Я верю.

– Они дети. Иллюзии приведут их к трагедии. – не согласился Николай.

– Как будто это не от нас зависит! – с досадой возразила Королева.

– Нам пора, сестрёнка. – решил закончить встречу Никита.

– Понимаю, братец. – слова Королевы прозвучали многозначительно, улыбка промелькнула лукавая: – Теперь мы знаем друг о друге и что с этим делать, я тоже не знаю. А по праву старшей сестры, позволь совет. – Королева смотрела на Николая. – Учись отпускать, чтобы не потерять.

– Мы заедем на обратном пути. – пообещал Николай и показал пальцем на карту: – Нам есть о чём поговорить.

Никита к совету остался равнодушен: отпускай сама, если есть кого отпускать! А непрошенный совет – всё равно, что грубость.

На улицу Королева вышла вместе с гостями. Бойцы сделали вид, что не вздохнули облегчённо, а Парень взлетел над посёлком.

До места добрались без неожиданностей по дороге и на ночь глядя. Бойцам не терпелось проверить сохранность заначки, но в потёмках один угодил в ловушку, о которой забыли, и не остался без ноги только потому что капкан не сработал. Отложили проникновение в сокровищницу до утра. Устраиваясь спать, Николай не удержался от замечания:

– Всё-таки, сестра, отцовская кровь...

– Ты моя родная кровь. Остальное ерунда. – отбился Никита и упрекнул: – Губищу он раскатил!

– Чуть-чуть. – не стал отпираться Николай.

– И дети у вас будут красивые... – начал говорить Никита и вдруг сообразил: – И мне племянники. Ужас!

Утром ловушки обезвредили только благодаря Никите: его кольцо действовало как миноискатель.

– Как на себя ставили. – усмехнулся Николай.

В подвале, который в прошлые времена гордо числился бомбоубежищем, хозяйничали крысы, и даже от огня факелов они не разбежались, а только отступили в темноту. Бойцам не сладко пришлось, вытаскивая без спецкостюмов награбленное и нестерпимо загаженное добро, предусмотрительно упакованное в металлическую тару. В бидонах для молока лежали целлофановые пакеты с беловатым порошком.