Текст книги "Зачем богу дьявол к 2 (СИ)"

Автор книги: Леонид Январёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Назад ехали поздно и не спеша. Гришка ускакал далеко вперёд.

– Почему тебя все любят? – в продолжение каких-то своих мыслей спросил Николай и уточнил: – Лес, животные, лошади, Парень. И Гришка в тебя влюбился, на нём всё написано.

– Не знаю. – Никита не стал придумывать объяснения. – А ты почему меня любишь?

– Ну... – Николай замялся. – Потому что ты меня любишь.

– Во! Во как! – Никита хмыкнул. – Если тебя ещё кто-то будет любить, то ты всех любить будешь? Ужас!

Николай промолчал. И так всё ясно – любовь объяснить нельзя.

Жеребца Гришки звали Икар, Гришка звал – Филя. Кобылу Никиты звали Сибилла, Гришка звал – Маша. Жеребца Николая звали Трон, Гришка звал – Тоха. Такая вот арифметика!

В поместье побывали ещё раз, уже с почерпнутыми знаниями. Поменяли спортивные седла на седла типа "вестерн". К счастью такая перемена не сильно озадачила лошадей, хотя непонимание на первых порах возникло. Запаслись кое-каким снаряжением, которого оказалось предостаточно. Судя по всему, в поместье были ещё лошади. Куда они делись?

В дорогу отправляться не торопились. Потребовалось время, чтобы лошади пришли в форму, потому что кормили их плохо и неправильно, Гришку никто не слушал, когда он об этом говорил. Только, кажется, сел на лошадь и поехал. Далеко не уедешь, если не понимаешь своего скакуна и не позаботишься о нём. Спустился с небесных высот Парень, ему тоже нужно было найти общий язык с новыми друзьями, которые поначалу шарахались от него.

Хозяйственной Оле, за обеды и заботу, заплатили золотой. Она поблагодарила, но напомнила, что не в деньгах счастье. Это было не из такта сказано, или "к слову пришлось", это был очень многозначительный намёк.

Оля – созревший и даже уже перезревающий любовный плод. Нет-нет, она не девственный цветок. Мужчины в её жизни были, но с сожалением вспомнить не о ком. Оля созрела для серьёзных, глубоких отношений. А "перезревание" – порой вскипающее желание лечь под первого встречного. А тут, как на зло, заваруха с Серой смертью. И куда теперь бедной женщине податься? Николай с первого взгляда поразил её в самое сердце. Оля решила, что это судьба, которая сама к ней пришла.

Перепихнуться с красавицей Николай не отказался бы, при условии, что Никита ничего не узнает. Всегда есть что-то важнее того, что нам сиюминутно хочется, но не всегда это нас останавливает. Тут можно подумать, что главный сдерживающий фактор – Никита. Для романтического объяснения это подходит. А на самом деле сдерживающий фактор – Оля. У неё на лице написано, что она хочет получить Николая всего целиком, без остатка, получить его жизнь, его будущее, его судьбу.

Женщина в жизни Николая – лишь дополнительная необязательная опция. Так было и до Никиты. Как только очередная подружка начинала претендовать на большее, чем секс плюс досуг, она получала отставку. Не встретил Николай девушки, за которой побежал бы босыми ножками по воде, аки посуху. Только с Надей вышел перебор и то в силу обстоятельств нового мира. Николай сам выдернул девчонку из жизненной круговерти, взял ответственность за её судьбу и облажался.

О продолжении рода Николай думал умозрительно-равнодушно, теоретически Инстинкта размножения в природе не существует. У каждого биологического вида свои стимулы и понуждения, без которых никакого размножения не было бы. Животные спариваются, потому что спариваются, а не для того, чтобы завести потомство. Человек далеко от них не ушёл. Само слово "инстинкт" как термин ничтожно. Инстинкт клетки делиться, инстинкт атомов сцепляться в своём порядке, инстинкт размножения, инстинкт самосохранения – все это одинаковая чушь.

В отношении Никиты Оля проявила ошибочную, характерную для женщины в подобной ситуации самонадеянность. Она не принимала его всерьёз, считала испорченным мальчишкой, которого Николай использует до времени, пока не встретит свою единственную. Женщины очень наблюдательны, но выводы, которые они делают из своих наблюдений, наводят на мысль, что все женщины, так или иначе, блондинки.

Поведение Оли страстно выдавало её намерение стать судьбоносной женщиной Николая: походка пиздой вперёд, глубокие взгляды как бы в душу, "нечаянное" не по сезону оголение груди и следующее за этим целомудренное "ой", мол, какой конфуз! Томная глубина её вздохов соперничала с глубиной колодца во дворе.

– Если тебе хочется... – первым не выдержал напора озабоченной дамы Никита и решился на трудный для себя разговор с Николаем.

– Мы это уже проходили. – ответил Николай.

– Коль, я всё понимаю... – продолжал Никита.

– Успокойся! – Николай перебил, чтобы Никита не наговорил глупостей. – Она не в моём вкусе. Не мой тип.

– А какой твой тип? – прицепился к словам Никита.

– Ты мой тип! – в шутку с долей шутки ответил Николай.

Вероятно, так и есть! Никиту ответ устроил. Железный дровосек на то и железный, чтобы рубить правду-матку в глаза!

Наметили день отъезда, собирались. Для Оли это был гром среди ясного неба. Она прибежала к Николаю и без предисловья, со страстным любовным шёпотом, бросилась ему на шею. Николай не удивился, застигнутый врасплох, занятый укладыванием рюкзака, он растерялся. В этой тет-атетной ситуации, ни раньше, ни позже, а именно так по воле случая, их застал Никита. Лицо Николая не оставляло сомнений в его холодности и отстранённости от повисшей на нём Оли. Никита не удержался от громкого извинения, причём на французском, и вышел на улицу. Почти следом за ним выбежала уязвлённая Оля.

– Ты колдун, проклятый! – бросила Оля обвинение в лицо Никите. – Ты его приколдовал! Осиновый кол по тебе плачет!

О, где-то как-то Никита подобное о себе слышал. Правда, осиновый кол – не в тему. Теперь ещё и в вурдалаки записали!

Женщине легче поверить в зловредную ворожбу, вставшую у неё на пути, чем признать своё поражение в силу какой-то другой причины.

Провожать их пришёл один Гришка. Он простился со своим Икаром-Филей. В глазах у пацана стояли слезы.

– Мы о нём позаботимся. – пообещал Николай.

– Пусть с вами, так лучше. – Гришка шмыгнул носом и продолжил: – Здесь их съедят. Здесь всех съедают. Тех, кто приходит, тоже.

Последние слова сразу не дошли до сознания в буквальной полноте.

– Людей?! – изумился Никита.

Гришка в подтверждение кивнул головой:

– Они бы и вас съели, но испугались колдовства и птицы вашей...

Понятно, куда лошади делись, и почему собак в деревне нет. Лошадей съели, собаки к человечине быстро привыкают и становятся опасны.

– И ты ел? – спросил Николай.

Гришка потупил голову и согласно кивнул:

– Все ели. Вы не всех видели.

– Не голод ведь! – непонимающе воскликнул Никита.

А голод – оправдание или объяснение?

– На продажу ещё... – пояснил Гришка.

Николай обнял пацана и крепко прижал к себе, слов у него не было. Отпустив Гришку, он расстегнул свой ремень, освобождая зацепленный и прихваченный ремнём мешочек с золотом.

Гришка подошёл к Никите и обнял его:

– Ты не колдун. Ты хороший. Я вырасту и буду как ты.

Никита молча погладил Гришку по голове. И взять бы с собой мальца, да куда с ним?

Николай вручил Гришке десять золотых:

– Не показывай никому. Спрячь. Подрастёшь, пригодятся.

Долго ехали молча. Вот так деревенская идиллия!

– Мы убиваем. Они убивают и едят. Чем мы лучше? – задал сам себе вопрос Никита.

На третьей лошади, на поклаже, ехал Парень. И ему это нравилось. Не зря же он затеял перемену транспорта. Электроника – результат научно-технического прогресса, сколько знаний и умения в неё вложено! А убить её можно, ничего в ней не понимая.

Деревня осталась позади маленьким эпизодом пути. О продолжении деревенской истории путники не узнают.

Гришка, расфантазировавшись о другой жизни, убежит к людям. После первого же размена золотого, его возьмут на заметку и ограбят. Гришка так отчаянно будет сопротивляться, что его убьют.

Оля тоже уйдёт из деревни. Она нагуляется от души и до беременности. Это ребёнок неизвестно от кого, а она хотела от Николая. Оля повесится. Последними её словами, станут слова проклятия в адрес Николая и Никиты.

***

Одежда – скрывает тело, мода – подчёркивает достоинства фигуры, лица и социальный статус. На лунной базе был выбор между одеждой и модой. Нанокостюм исключительно функционален. Он защищает тело от внешних воздействий. Не бывает наносмокинга, или нановечернего платья. Нанокостюм не шьётся, потому что он не из наноматерии. Мириады наночастиц, руководствуясь заложенной в них программой, строят на голом теле индивидуальный нанокостюм, который выполняет функцию скафандра в любой среде – в космосе, на другой планете, в глубине океана, или неважно где. У нанокостюма нет недостатков, недостатки ест у тел – лишний вес, непропорциональность проявляются с карикатурной наглядностью.

Лунные жители из поколения в поколение следят за своей фигурой. В их обществе чувствуешь себя как на Олимпе в окружении античных богов и богинь. Но они люди, не такие, как прочие жители Земли, но из одного корня.

Особенности нанокостюма огорчали хранителей. Это говорит не в их пользу. Жизнь на Земле расслабляет. Неправильное, неумеренное питание, лень, которую принято оправдывать деловой занятостью, да мало ли что ещё, а в результате тела хранителей – часто эстетически неприглядное зрелище. Это характерно для многих землян, чтобы лишний раз в том убедиться нет нужды специально ходить на пляж, или в баню. Достаточно пройтись по улице. Даже моде не по силам найти достоинства иных фигур.

На Лунной базе Алексей всегда одевался в нанокостюм. Если бы лунатики, как не только он один их называл, не знали, что Алексей хранитель, то приняли бы за своего. Из-за последних событий, с ним связанных, не знать Алексея стало невозможным.

Статусность среди хранителей не похожа на земную: она не нуждается в атрибутах и не предполагает самого жирного куска при делёжке жизненных благ, но существуют ритуалы общения, которые неукоснительно соблюдаются. Это не бог весть, какая этикетность, хорошо знакомая всем людям, как вежливость, лишь с некоторыми нюансами.

Когда Андре, войдя в комнату, сначала как для молитвы сложил руки, потом раскрыл ладони, над которыми по типу голограммы возник знак на языке хранителей, выражающий почтение и просьбу уделить время для личной беседы, Алексей не стал ответно церемониться, изображая дозволение:

– И ты туда же!

Клеопатра, которая примчалась с Земли, как только узнала о возвращении Алексея, и та начала с выражения особого почтения. В сравнении с придворным этикетом людей, это примерно тоже, что подползать к царю на коленях. Андре, как за ним водится, задержался, разрываемый сотней дел одновременно. И вот только теперь предстал пред очи свежеиспечённого... Такой должности или звания у людей нет: лидер, владыка, царь, король, президент – это всё не подходит, но что-то в этом роде. Лишь у него есть сила в критический момент уберечь всю расу от гибели. На этом основано почтение к нему, и готовность каждого хранителя исполнить его волю в точности, чего бы это ни стоило.

– Этого ни ты, ни я не можем изменить. – Андре рад был видеть Алексея во здравии, а новые формальности его не тяготили. – Воплощённый у Глубокой воды, которая скрывает Ключи света, Страж при Неподвластном Пророчеству, Познавший себя, как никто ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.

Это строчка из очень древнего пророчества. В разное время казалось, что оно сбылось, да не тут-то было! Воплощённых у разной глубины вод хватало, случалось и неподвластность Пророчеству, правда, это как взглянуть – не бесспорно. "Познавший себя" трактовалось расширительно. Ключи Света – это отдельная легенда о способности воплощения в лучезарную материю.

События последнего времени не располагали к отвлечению на мифологические сюжеты. Неожиданностью стало Пророчество о том, что Познавший себя познал себя, как никто ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Он как мёртв, но он жив и вернётся. Не нужно сомневаться – он тот, кто должен был прийти.

Сомнений и не было. Все приметы сходились на Алексее.

– Спасибо, что напомнил. – иронически ответил Алексей. – Сегодня ты первый. Только на Озере наша запасная база, никаких Ключей Света я там не заметил, а то бы уже... – Алексей показал рукой вверх. – Уже вознёсся бы. Признаться, поднадоело находиться в низшей форме разумного бытия.

– Шути, пока шутится. Не спрашиваю, где ты шлялся. Об этом потом. – Андре сделал паузу, чтобы отделить серьёзное от несерьёзного. – Человек уже сел на трон, Он Собиратель. Он соберёт и объединит людей. Рядом с ним хранитель. А с ними – птица судьбы. Это тебе, в твоём новом состоянии, о чём-нибудь говорит?

Ничего нового в своём состоянии Алексей не чувствовал и услышанное его не удивило. Он не сомневался, что Николай и Никита дадут о себе знать, потому что в общий фон не вписываются, но не ожидал, что весточка будет столь пафосной.

О своих приключениях Алексей никому ещё не рассказывал. Ажиотаж вокруг его персоны заслонил его долгую отлучку.

– И вошли все мудрецы царя, но не могли прочитать написанного и объяснить царю значения его. – с укоризной процитировал Алексей. – Очередное Пророчество?

Пророчество – не расписание движения поездов: ни времени отправления и прибытия, ни пункта прибытия. У Пророчества своё время, свой календарь. Иногда оно совсем как бабка надвое сказала: то ли сын, то ли дочка. Пророчество раскрывается на невербальном, объёмно-образном и многомерном языке хранителей. Переложенное на слова, оно всегда выглядит странновато. К счастью, Пророчество не Пифия, которая изъяснялась гекзаметром, а то вообще никто и никогда ничего бы не понял.

В качестве языкового адаптера между мирами иудеи придумали язык ветвей. Это универсальный корневой язык, отражающий суть форм по-разному отражённых в других мирах: подразумеваются предметы одного мира, а называются предметы другого мира. Иными словами, говорится одно, подразумевается другое, а делается третье. Сколько людей пользуется этим приёмом, не подозревая о языке ветвей, и не думая о том, как в иных мирах их слово отзовётся! В целом, попытка не удалась.

Из задумчивости Алексея вывел вопрос Андре: "Ты что, уснул?". Нет, не уснул. Алексей решал, стоит ли рассказывать о своих приключениях и как подробно? К примеру, зачем Андре знать, как познавший себя, себя познал? Ведь это и, пожалуй, всё остальное, не имеет никакого отношения к общим проблемам хранителей. Только пересуды начнутся.

– Его зовут Николай, с ним Никита, а птицу они зовут Парень. – решив не вдаваться в подробности, сообщил Алексей. – Никита стал носить кольцо своего отца, надеюсь, это помогает ему избежать опасностей.

Андре не мог сходу выбрать, о чём спросить в первую очередь: откуда Алексей это знает, или почему Никита не на Озере?

– Не спрашивай. Я воспользуюсь привилегией не объяснять. – опередил Алексей вопросы Андре, но всё же дополнил: – Николай своеобразен, харизматичен, храбр. За ним пойдут, даже если он об этом не думает. Его невозможно контролировать нашими методами воздействия на обычных людей. Почему? Не знаю.

– Кольцо – это хорошо... Собиратель? Пусть. – задумчиво ответил Андре, только задумался он о другом. Придётся привыкать к привилегиям Алексея. Остаётся верить, что причины отмалчиваться у него основательные. Его привилегии ничто по сравнению с ответственностью, которая выпала на его долю. – Твои пожелания?

– Отъебись. – без злости, лишь недовольно ответил Алексей. – У тебя дел, что ли нет? Я же сказал Совету, что всё, всё остаётся как прежде. Это моё решение.

Дел действительно много, да толку чуть. Огромные территории заражены радиоактивностью и ядовитыми отходами производств. Это результат ядерного конфликта между Израилем и Ираном, а так же многочисленных техногенных катастроф по всему миру. С этим уже ничего не поделаешь. Несколько баз хранителей оказались в неблагоприятных условиях, их эвакуация – задача непростая.

Повсюду разгул криминала, бандитизм, вандализм. Но вмешиваться не стоит. Пока люди не сожрут и не уничтожат все оставшиеся ресурсы, они за ум не возьмутся. Сейчас основная забота хранителей – островки цивилизации, которые они опекали. Проблем хватало. Относительно, местами получше, обстановка в Северной Америке. Помощь, заблаговременно оказанная армии, даёт результаты.

Серая смерть нарушила планы хранителей, но стратегически отличалась от намеченного ими лишь чрезмерной кровожадностью, неуправляемостью и несвоевременностью. В любом случае человечество ожидали пандемии и большая война. Хранители уверенно вели к этому и готовились. Серая смерть опередила их лет на двадцать и отбросила человечество назад дальше, чем планировалось, катастрофически дальше, что крайне болезненно ударило и по хранителям. К такому они не были готовы. Не только людям, но и хранителям многое теперь придётся начинать сначала. Настораживало отсутствие новых воплощений: либо вновь воплощённые не выживали в этих условиях, либо воплощения прекратились.

– Хорошо. – согласился Андре. – В таком случае, напоминаю, что твоё присутствие на собраниях Совета обязательно. Мы часто принимали ошибочные решения, поэтому Пророчество указало на тебя, так что, будь добр, соответствовать. И не забывай, в твоём распоряжении все наши ресурсы по первому твоему слову. За тобой водится неоправданный личный риск. Да, что там! Безрассудство!

– Да, не было печали... – ответил Алексей. – Слушаюсь и повинуюсь. Это мне привычней. – и грустно продекламировал: – Мы сами созданы из сновидений // И эту нашу маленькую жизнь // Сон окружает...

Один человек, близкий к хранителям, однажды назвал их людьми Золотого века. Он позавидовал. Почему люди не могут жить в согласии так же? В чужих руках всё несколько больше кажется. Если кто-то не имеет ваших недостатков, то это достоинство лишь в ваших глазах. Но тот человек прав, сделав вывод из частностей, которые сами по себе не бывают. В одном из очень древних мифов сказано, что люди Золотого века не злоумышляли друг против друга и не убивали друг друга. Это списано с хранителей. Это и есть суть Золотого века недостижимого для людей, а вовсе не кисельные берега и молочные реки, или унитазы из золота.

***

Мировая трагедия мало коснулась уклада жизни у Озера. Телевидение, радио, интернет... Об этом можно сожалеть, но расстраиваться повода нет. Проблему с электричеством Алексей решил давно, с помощью "трансформаторной будки", как её все называли. Странно, конечно, что никакие провода к ней не подходили, но на это давно перестали обращать внимание: по умолчанию считалось, что провода в землю закопаны. Всё что требовалось при сбоях от безалаберного обращения с электроприборами, это заменить предохранители. В дом свет так и не провели из-за опасности короткого замыкания. Сарай сгорит, так и чёрт с ним, ни один уже так сгорел. А вот в доме соблюдались драконовские противопожарные меры. В остальном, тайга по-прежнему тайга, Озеро по-прежнему Озеро, звери и рыба не перевелись, оленей хватает, навыки труда, и жизни прошлых поколений не утрачены. Лыжи и ружье найдут зверя, как самка найдёт оленя.

Пристройку, в которой когда-то Алексей приходил в себя, разбирать не стали. Теперь это место паломничества женщин, которые, несмотря на все прочие старания, не могли забеременеть. И чудеса случались! Иногда даже без помощи местных работников, которые всеми силами поддерживали авторитет Великого шамана. По невесть откуда взявшемуся поверию, женщина должна совершить паломничество непременно одна, без мужа, который дома задабривал духов водкой и угощениями, таким образом, способствуя успеху дела.

Наглядным воплощением действия шаманской силы был Костя, без преувеличения всеобщий любимец, вроде сына полка, в хорошем смысле. По местной традиции у человека должно быть, как минимум, два имени: одно из них истинное, другое обманное, скорее кличка, чтобы духи по его душу не зарились, а если позарятся, то и не найдут. Истинное имя Кости в переводе – Луч света. Совсем маленьким его звали Несмышлёныш, подростком, за худобу, про него говорили, мол, кожа до кости. Так он стал Костей.

По типу внешности Костя сильно отличался от окружающих. Русоволосый, с голубыми глазами, но не бледнокожий. По чертам лица французы приняли бы его за итальянца, а итальянцы – за француза. Кто знает, сколько в нём кровей намешено! Когда такой ребёнок появлялся на свет в местной семье, то говорили: не иначе как сын полка, в плохом смысле, но больше радовались пополнению рода, чем осуждали. Если родится телёнок-альбинос, не ругай важенку – грех.

Помогать людям своим шаманским талантом Костя начал с пятнадцати лет. Это не удивляло, все знали его историю: сила Великого шамана предопределила судьбу мальчика. Одно неудобство – шамана полагалось водкой поить, но Аку категорически запрещал Косте даже пригублять для вида, хотя сам в молодости от стаканчика другого водки, а то и третьего, не отказывался. Запреты запретами, жизнь жизнью. Однажды Костю привезли полумёртвым от водки. Аку принял меры по-своему. Он вменил в правило приемнику регулярно пить снадобье, после которого водка, повинуясь рвотному рефлексу, рвалась наружу быстрее, чем пилась.

Главную роль в очевидно ненаследственной трезвости Кости сыграл Алексей. Он взял слово с начинающего пьяницы. Если честно, на одном честном слове в таком деле не уедешь, поэтому Алексей воспользовался своими приёмами воздействия, но Костя об этом не знал. Он верил, что сам держит слово. Да и то, как возможно не сдержать слово, данное Великому шаману? Человек после такого проступка умирал. Костя не смерти боялся, но до смерти боялся, что Алексей перестанет ему доверять, перестанет с ним общаться.

Даже, а может, тем более, на похоронах Аку, Костя не выпил ни грамма спиртного. Чтобы ни говорили о загробной жизни, когда туда уходит самый близкий и родной человек, это боль, это слезы. Похороны шамана – особый ритуал. Валера и Костя оказались перед выбором – исполнить волю отца, или соблюсти традиции? Аку завещал похоронить его в Озере. В тайне сыновья выполнили его волю. А на двух шестах в заповедном месте висит пустой гроб. Так они исполнили волю Аку и соблюли традиции.

В другое время, трудно даже представить, сколько народу пришло бы на похороны Аку. За свою долгую жизнь он соприкоснулся с таким количеством людей, которые в нём нуждались, что это, наверное, маленькая страна. Но Серая смерть погубила почти всех. Она разразилась раньше срока, указанного Алексеем. Сколько людей успели собрать к тому времени, столько и осталось. Немало по местным меркам, но и не много, если говорить о народе.

Для Валеры Костя не столько брат, сколько сын. На нём он учился нянчиться с маленькими детьми, ещё да того стал нянчить своих детей. Характер у Кости податливый, непоперечный, с ним не трудно. Но в своих шаманских занятиях, не смотря на молодость, он твёрд, как и Аку. В отношения названного брата с духами Валера не вмешивался, тем более что это приносило неплохой доход.

Немного огорчало, что отцовский дом достался Косте. Деньги, земля – этого жалко не было. Но дом... Да, что теперь! Упаси бог вмешиваться в отношения между шаманами! Не смотря на свой скептицизм относительно потусторонних сил, Валера был суеверен. Да и проблем никаких не возникло. Костю не интересовали имущественные вопросы, и решение по ним он полностью передоверил Валере.

Совместное положение братьев было прочнее прочного. На первом месте, разумеется, почёт и уважение многочисленного рода, хотя сыт этим не будешь. Помимо оленьего, пушного, заготовительного бизнеса, процветал и шаманский промысел, которым Валера руководил с присущей ему смёткой. На одних только бездетных паломницах можно было бы жить припеваючи. Что за паломничество без даров? В эту же копилку паломничество к месту Белого Обряда. Приезжали семьями с детьми подростками. Старинный друг отца, помощник-пропойца, давным-давно помер. Его заменил новый "очевидец", который так рассказывал историю про Алексея, что не просто заслушаешься, а словно видишь всё своими глазами. Хорошо, что Алексей эту историю не слышал.

Банковским счетам Валера не доверял. Где Озеро, а где банк? А людишки в банке очень сомнительные. Задолго до ужасов, обрушившихся на мир, Валера собирал золотишко и драгоценности и насобирал, если и не на зависть любому банку, то на удивление.

Алексей прилетел на челноке ночью и сразу опустился на дно Озера в расположение базы. Теперь это его личный штаб. Так решил Совет. На ум приходила очередная цитата: "Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю". Не так категорично, конечно, но похоже. Алексей обычно ничего не планировал, действовал по обстоятельствам, организационные и управленческие вопросы считал обузой.

Каждый хранитель имел доступ к сводкам Совета. Раньше Алексей редко их даже просматривал и ещё реже вникал в подробности. Вольница кончилась. Теперь это его "утренняя" обязательная газета. Кавычки потому что время суток могло быть любое, зависело от актуальности информации, как актуальность понимает не только Совет, но и каждый рядовой хранитель, посчитавший за долг обратиться к Алексею. Это его крест, который ему нести до тех пор, пока Пророчество не посчитает миссию Алексея выполненной.

Пророчество – это не оракул, а коллективная интуиция, связь хранителей друг с другом и с их двойственной природой, с их высшим разумом, не всегда удачными воплощениями, которого они являлись. Спор с Пророчеством – это что-то вроде человеческой шизофрении. Среди хранителей такого никогда ещё не случалось.

Получив очередную порцию сообщений, Алексей прокомментировал только одно о том, что в индийских джунглях появилась тираннозавриха:

– Да. И уже отложила яйца.

Для Совета это дополнение лишний раз подтвердило, что Пророчество неспроста указало на Алексея.

Чтобы справиться с нахлынувшей лавиной обязанностей, потребуются помощники. Это будут люди лунной расы – гордость и надежда хранителей. Скоро подводная база оживёт, а в окрестностях Озера появится легенда о подводных людях-рыбах. Алексей решил не запрещать лунатикам выходить на берег: такой природы как здесь, на Луне они не увидят, поэтому пусть пользуются представившейся возможностью. А для местных – одним суеверием больше!

На поверхность Алексей поднялся в нанокостюме, который в воде становился словно чешуя, а ноги "обрастали" хвостом на манер рыбьего. Чтобы в очередной раз не бегать голышом, пусть и лунной ночью, но при скверной осенней погоде, Алексей не стал на берегу переодеваться. Из глубин вод вышел бог в сиянии своих доспехов и направился в Дом, с чёрного хода. Видел это только Костя. Он всегда чувствовал приезд Алексея.

Снятый нанокостюм сам собирался в браслет на руке, вроде часов. Освободившись от нанодоспехов в своей комнате, Алексей очередной раз порадовался готовности к его всегда неожиданному появлению: на столе горела свеча, на кровати разложены необходимые вещи и одежда. Костя!

С теплотой подумав о Косте, увидеть его в тот же момент Алексей не был готов, потому что стоял голый посреди комнаты. Дверь комнаты открылась. На пороге – Костя, одетый не более чем Алексей.

События последнего времени – Серая смерть, уход Аку – подтолкнули Костю к решительным действиям: откладывая жизнь, может быть, откладываешь её навсегда. Будь, что будет!

Алексей проявил малодушие, не устоял под напором юношеской страсти. И следовало бы оказать сопротивление, да вот, сопротивляться совсем не хотелось.

В своём мире духи помощники в уплату за помощь частенько ставили Костю рачком, или давали ему в рот; была и парочка злостных сосателей, которых если не придержать, так высосут все силы вместе с мозгами. А уж любителей подставить задницу даже и не сосчитать, они навязчиво набивались в друзья, предлагая свои услуги молодому шаману. Духи не требовали от Кости перемены пола, как это бывало с другими, им он нравился юношей. Сексуальность в иных мирах отличалась от сексуальности смертных лишь большей откровенностью, да отсутствием романтизма. От распущенности поведения духов, от их бесстыдности, от обязательной похабщины в разговорах, так что без мата и шагу не ступишь, обычный человек, будь он даже законченным распутником, пришёл бы ужас. Только шаманы умеют управляться с необузданной похотью иных миров, но редко об этом рассказывают простым людям.

Стародавние путешественники, считая себя за представителей цивилизованного общества, удивляясь шаманской свободе нравов, накрепко связали шаманизм с гомосексуальностью. Они не правы. Для разумных людей гомосексуальности в ни в дикой природе, ни в разумной действительности, не существует. Есть разнообразное сексуальное поведение, присущее в одинаковой степени всему живому. Из любви к классификации и систематизации не возбраняется использовать любую терминологию, но зачем превращать её в оружие? Нет людей "чёрненьких" и "беленьких", в каждом из нас всего понемногу, или что-то преобладает. Что в этом непонятного? В свою очередь, общаясь с представителями цивилизованного общества, шаманы лишний раз убеждались, что труднее всего доказывать очевидное, особенно, если имеешь дело с невежественно образованными людьми. Две трети душевных расстройств и болезней берут начало в культуре общества, если оно разбивает молотком религии, или любым другим не менее грубым инструментом как бы познанной истины, целостного человека на "низкое" и "высокое".

Лёжа в постели, Алексей смотрел на счастливого после секса Костю и словно видел впервые, хотя знал его с младенчества. Странное чувство, почти инцест!

– Тебе про меня Валера рассказал? – спросил Алексей.

– Да, предупредил. – подтвердил Костя. – Но какое это имеет значение? Я тебя люблю и хочу быть твоим. А ты меня любишь?

Ничего себе вопрос! Не отвечать на него любовнику в постели – это чревато выяснением отношений, обидой.

– Люблю. Конечно, люблю. – задушевно ответил Алексей.

И любовь, что беда, и без любви никуда! Врать или не врать? Врать! Это приходится делать чаще всего. Неприятная особенность правды – она разрушительна. А ложь – дочка зла куда более как страшного, чем разрушительность правды. Так и приходится плыть по жизни между Сциллой и Харибдой, всякий раз решая, как обойтись малой жертвой.

К счастью у слова любовь такое количество оттенков и подразумеваний, что спрашивающий может обмануться сам, а отвечающий – не быть лжецом, подразумевая что-то своё, только ему известное. Алексей не врал, он любит Костю как своего ребёнка, но тогда горькая правда в том, что случившееся – это постыдный инцест. Хотя, почему "постыдный"? И не инцест вовсе! В данном случае глупо отказывать в удовольствии и себе, и Косте. Вот это по-честному! Костя, что спереди, что сзади, парень секси. Злые духи, которые давно положили на него взгляд, но опасаются Алексея, вероятно, слюнями изошлись, подглядывая из своего злобного мира. Из зависти они насылают мысли о нравственности. Увы, нравственность нередко результат злобной завистливости похотливых душ.