Текст книги "Принц из ниоткуда. Книга 2"

Автор книги: Леонид Андронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)

Глава 15.

Здесь было довольно неплохо. И не людно, несмотря на воскресный вечер. Публика приличная, не шумная. Я собрался хорошо расслабиться и хотя бы на время забыть о своих великих обязанностях и обо всём том, с чем мне пришлось столкнуться в последнее время. Честно говоря, мои мозги скоро просто перестанут справляться с тем потоком информации, который обрушился на меня. И ведь вся эта информация сплошь негативная. Похищения, убийства, секты, шпионаж. Постоянные разговоры о надвигающейся войне и конце света. Когда всё это перемежается с постоянным недосыпом и периодическими побоями, начинаешь буксовать. Мне нужен отдых. В компании с очаровательной девушкой я собираюсь провести спокойный вечер. Поесть, попить, пообщаться. Если не принимать во внимание её ужасный характер, то все условия для этого созданы. Полумрак. Играет плавная музыка. Посредине стола в прозрачной синей чашечке плавает свечка.

– Давай договоримся не говорить друг другу гадостей, – предложил я. – Я начинаю уставать от этого. Она сняла очки и стала вертеть ими, не смотря на меня.

– Лира, ты ведёшь себя глупо.

– Не надо меня поучать.

– Я же просил тебя. Зачем нам ругаться? Я хочу угостить тебя чем-нибудь вкусным. Какими-нибудь фруктами…

– Лео, я уже пробовала фрукты. Я не хочу есть.

– Тогда давай просто отдохнём.

– Ну, как ты не понимаешь, что меня тяготит твоё общество! – взмолилась она.

– Перестань, я уверен, это чувство пройдёт.

– Ты мне неприятен, Лео!

– А ты мне нравишься. И я этого не скрываю.

– Прекрасно! Я могу тебя оставить наедине с этим прекрасным чувством.

– Что ты так заводишься?

– Я не выношу тебя, как ты не понимаешь?! Для меня общение с тобой хуже пытки!

– Правильно. Ты бесишься, потому что не можешь мне аргументировано возразить.

– Причина не в этом, – холодно возразила она. – Я не выношу патологическую глупость.

– А я не выношу заносчивых женщин! – я тоже повысил голос. – Я не вижу причины устраивать свару. Если уж ты пришла сюда и согласилась на моё приглашение, будь добра, веди себя прилично.

– Ох, как мы заговорили!

– Лира, я хочу отдохнуть. Ты составишь мне компанию?

– Меня от тебя тошнит! – она встала.

– Ну-ка сядь! – приказал я. – Ты думаешь, я не знаю, что твоя гордость напускная? Ты думаешь, я не понимаю, что на самом деле тебя бесит? Всё! Изменения произошли раз и навсегда. Сегодня ночью ты поняла, что ты, кто ты и где ты живёшь! Всё стало с ног на голову. А на самом деле, наоборот. Снимай маску, кому как не мне знать, что происходит у тебя на душе. Её лицо стало ледяным.

– Неужели Раэвант тебя не убедил? Её губы дрогнули. Уголок нижней губы опустился и предательски дёрнулся.

– Я прошу тебя… не надо, – выдавила она.

– Да будь ты, наконец, сама собой!

– Я ведь попросила, – её голос надорвался. – Что ты ко мне привязался?

– Потому что я могу сделать так, чтобы тебе было легче. Из её глаз брызнули слёзы. Она разрыдалась.

– Да что ты за наказание такое! – она закрыла лицо руками.

– Лира! – я пододвинулся ближе.

– Уйди! Я взял её за руку. Она её одёрнула.

– Успокойся, пожалуйста. Она всхлипнула:

– Достался на мою голову!

– Лира, я… я люблю тебя, – тихо сказал я. Она тяжело вздохнула и подняла на меня глаза:

– Ты не исправим.

– Я не хотел тебя обидеть. Она горько улыбнулась.

– Знал бы ты, как ты мне надоел, – её ресницы дрогнули в последний раз.

– От любви до ненависти один шаг, – прошептал я. – А наоборот даже меньше.

– Давай поговорим о чём-нибудь другом, – она стала успокаиваться. – Посмотри, у меня тушь не потекла?

– Нет.

– Ты мерзавец.

– Я знаю. Ты пила когда-нибудь вино?

– Да, – она вынула зеркальце и уголком платка стала поправлять контур глаз. – Оно кислое. Мне не нравится.

– Бывает и сладкое, – сказал я.

– Всё равно энергия лучше.

– Это разные вещи. Их нельзя сравнивать. К нам подошёл официант.

– Добрый вечер, – он принял выжидающую позу.

– Здравствуйте, – я кивнул и взял в руки меню. – Хм, – названий местных вин я не знал. – Что бы вы предложили девушке из вин? – спросил я.

– Может быть, что-нибудь из вермутов? – официант вопросительно посмотрел на Лиру.

– Да, пожалуй, – ответил за неё я. – И что-нибудь из фруктов.

– Тогда я рекомендую граните.

– Граните?

– Это замороженная смесь фруктов. Это очень вкусно.

– Хорошо. Дыня есть?

– Да. Какие-нибудь коктейли?

– На ваш вкус. Он удалился. Буквально через десять минут нам принесли заказ.

– У нас ужин состоит из одних десертов, – усмехнулся я, оглядывая заставленный фруктами стол.

– Красиво, – Лира рассматривала нарезанные абрикосы и прозрачные кусочки дыни. От прежних слёз не осталось и следа. Я поднял фужер.

– Что я должна сделать?

– Чокнуться со мной. Нежно звякнул хрусталь. Играла медленная музыка.

– Попробуй, – я поднёс фужер к губам и немного отпил. – Как тебе?

– Обычно. Я пробовала такое.

– Не нравится?

– Трудно сказать. Не вызывает никаких эмоций. Я решил поменять тему.

– Какая у вас музыка странная.

– У нас? У вас.

– У них, – поправил я.

– Значит, ты всё-таки не марсианин?

– А разве не видно? Нет, конечно.

– Откуда ж ты взялся?

– Может из прошлого, может, вообще из другого мира. Не знаю я. Одно известно – я уникален.

– О, да! Это уж точно.

– Может, поговорим о тебе?

– Не стоит. Как называется эта ягода? – она выловила ложкой половинку тёмно-бордовой ягоды.

– Черешня.

– Здесь была косточка? – она посмотрела на выемку в ней.

– Ага. Из неё может вырасти целое дерево.

– Если бы так было, можно было бы привезти на Землю контейнер таких косточек и вырастить рощи черешни, – усмехнулась она.

– А почему нет?

– Потому что, наверное, только из каждой сотой косточки можно вырастить отросток. И он должен выжить, чтобы из него выросло дерево. Не говоря уж о том, чтобы оно стало плодоносить.

– Да? Я думал всё гораздо проще. Она с усмешкой посмотрела на меня.

– Ты действительно не похож на марсианина. Странно, я только это заметила.

– Не знаю. Мне кажется мы все одинаковые.

– У нас даже анатомия немного разная.

– Да что ты! – удивился я. – А в чём различия?

– В мелочах. Но всё-таки. Опытный врач может отличить землянина и марсианина.

– Вот это да. А я на кого больше похож?

– Ты нечто среднее. Физически развит как землянин, поведение как у марсианина. Но что-то подсознательное говорит, что ты другой.

– Может быть, сердце?

– Перестань.

– Неужели оно молчит?

– Именно так.

– Даже не бьётся. Дай я проверю.

– Разбежался. Твои уловки я знаю.

– Ой-ой-ой!

– Полегче, а то одним купанием не отделаешься.

– Да, да. Я помню. Ты можешь убить меня за две секунды.

– Ты сомневаешься?

– Нет. Ну что ты! Как я могу?

– А это что за фрукт?

– Не знаешь?

– Нет. Просвети, пожалуйста.

– Это маракуйя.

– И как её едят?

– Ложкой.

– Да? Едят только мякоть, я понимаю?

– Правильно понимаешь.

– А это вкусно?

– Как цианид.

– Твои шутки такие же пошлые как эта свечка, – она показала ложкой на неё.

– Чем тебе свечка не угодила?

– Своим видом, – она поднесла ложку ко рту.

– Ну? – спросил я.

– Может, ты перестанешь меня спрашивать? Я ещё рот не успела открыть, а тебе уже нужны впечатления. Как видишь, в экстазе я не пребываю.

– Ты невозможная, – фыркнул я.

– Да?

– Тебе всё не нравится.

– Может, это твоё общество всё портит? – она стрельнула в меня глазами. Я посмотрел в сторону.

– Ладно, не обижайся. Я пошутила.

– Мне твои шутки тоже осточертели.

– Я тебе своё общество не навязываю, – она посмотрела вниз. – Хм, какие-то странные ощущения. Мне как-то внутри непривычно.

– Всё нормально, – успокоил её я. – Что ты хочешь, ты ведь никогда нормально не ела. Запей, тебе станет легче.

– Да?

– Да. Да побольше, ты так только губы смочила. Какой толк от такого питья.

– Я итак уже столько выпила.

– Сколько ты выпила? Смеёшься, что ли? Она послушалась.

– А вот этот коктейль мне понравился, – сказала она, поставив бокал на стол.

– Не верю своим ушам.

– Только в голове какой-то туман, – она несколько раз моргнула.

– Это тоже нормально. Так и должно быть. Только рановато что-то. Может, с непривычки.

– Это воздействие алкоголя, правильно?

– Да, – подтвердил я.

– Как-то мне нехорошо, всё-таки.

– Нехорошо? Странно. А ощущения радости, расслабления нет? Такой лёгкой эйфории?

– Эйфории? Нет. Совсем нет. Голова немножко кружится. Совсем чуть-чуть.

– Ну, у всех по разному.

– Знаешь, возможно, вы и находите в процессе еды какое-то удовольствие. Но мне не очень понравилось. Такой однообразный процесс. Я засмеялся.

– Да ты просто не привыкла.

– Может быть. Но мне не интересно.

– А вкус?

– Вкус? – она пожала плечами. – Я не понимаю. Зачем нужно есть несколько кусков дыни, если вкус можно почувствовать только от одного небольшого кусочка?

– Если вкусно, ты ешь больше. Вот и всё.

– Но я больше не хочу, – сказала она.

– Да я и не настаиваю.

– Смотри, люди танцуют, – она посмотрела на парочку, которая двигалась на малюсеньком пятачке около бара. Танцпола здесь не было.

– Хочешь танцевать?

– Музыка для меня необычная – сказала она. – А ты разве танцуешь?

– Я? Может, я не мастер, но до этого никто не жаловался.

– Смешно. Ну, пойдём.

Играла медленная музыка. На пятачке извивались уже две пары. Нам практически не оставалось места.

– Ну что? – я был готов принять её в свои объятья.

– А у нас вместе не танцуют, – она стала раскачиваться на месте.

– С чего это? Я в Доме Правительства весь вечер танцевал с разными женщинами.

– Там совсем другой контингент. Я ещё не такая старая, чтобы танцевать как они, – она плавно провела рукой по воздуху.

Я топтался на месте. Попробовал подвигаться, но никак не мог подстроиться под этот булькающий ритм.

– Я не умею танцевать медленные танцы один, – признался я.

– А ты попробуй, – она медленно стала поворачиваться вокруг меня, изображая волны руками.

– Может, всё-таки вместе попробуем?

– Нет. Не хочу.

– Тогда танцуй одна, – я развернулся и утопал за наш столик.

Лира продолжала без меня. И надо сказать, у неё неплохо получалось. По крайней мере я бы так не смог. Слишком уж непривычная для меня музыка. Ни ритма, ни темпа. Размазня какая-то! В Доме правительства и то веселее было. Может быть. Здесь какую-то особенную музыку крутят. Для слишком искушённых слушателей. Я посмотрел на посетителей. На ярых меломанов, приверженцев одного стиля они не были похожи.

Не успел я взяться за бокал, как к Лире подвалил какой-то гражданин. Пришлось возвращаться.

– Молодой человек, – обратился я к нему. – Девушка танцует соло. Для меня. Он пожал плечами и упорхал. Я остался.

– Ты не передумала?

– Нет, – нараспев ответила она.

– Тогда найдёшь меня за столиком.

Я вернулся обратно. Но что за напасть! Пришлось вставать снова. На этот раз к ней приплыл такой детина, что будь среднестатистический землянин хоть в десять раз сильнее марсианина, я бы с ним никогда не справился. Тем не менее, меня это не остановило.

Детина стал извиваться с ней рядом. И у него тоже неплохо получалось. Но это не было основанием для того, чтобы пристраиваться к моей девушке. И уж тем более брать её за руку.

– Извините, девушка не одна, – молвил я, обращаясь к могучей спине.

– Што? – Танцор обернулся и посмотрел на меня как на таракана.

– Я повторяю. Девушка со мной, – твёрдо сказал я. Но внутри тут же раздался другой голос: «Чего тебе не сидится? Подумаешь, потанцуют немного. Если надо, она сама его отошьёт».

– Если бы она была с тобой, вы были бы вместе, – ответило чудище. – Отвянь. А Лира хоть бы хны! Танцует себе и ухом не ведёт. Хоть бы слово сказала.

– У меня документов на неё нет, – мне пришлось встать на цыпочки.

– Тогда пошёл вон отсюда, – последовал ответ. И даже любезно указали направление движения.

Люди за столиками развернулись в нашу сторону и стали с интересом наблюдать за развитием событий. Самые опасливые на всякий случай переместились поближе к выходу. Я не отходил. Танцующий гигант, совершая очередное па, коснулся меня нижней оконечностью спины.

– Ты ещё здесь?

– Я…

– Чего вылупился? – спросили меня взволнованно. – Шурши отсюда! – я получил толчок в плечо. Я искал глазами свободный стул, чтобы разломать его об эту голову.

– Ты не понял? – большая часть моей рубашки исчезла в его кулаке. Наружу пугливо высунулся пуп. Я рассвирепел.

– Короче так. Или ты исчезаешь в доли секунды или я нажимаю кнопку, и мои люди делают из тебя половичок для вытирания обуви. Оно моргнуло.

– Что? – искривившаяся физиономия нависла надо мной.

Ещё бы секунда и я с красивой траекторией пролетел бы под свой стол, но я неожиданно для себя резко ударил его по носу. Причём снёс его так, что у меня рука заболела. От страха я стал усиленно помогать себе локтями и ногами. Это вызвало одобрительную реакцию зрителей. Как только промелькнула мысль, что я победил, мне сразу же отвесили такой удар под дых, что я подлетел на полметра. Я не заметил, как упал. По почке (о, мои бедные почки!) он пнул не сильно. Не так сильно, как присадил в живот. Я в бессознательном состоянии пытался отбиваться. Безрезультатно. Меня молотили, как кувалдой. Я кое-как отполз и, схватив стул, направил его ножки на врага. Он его вырвал и отбросил назад. Сейчас по сценарию я должен был расстаться с жизнью. Но пронесло. Какая-то волна отбросила чудовище в сторону. Я повернулся на бок и приложил гудящую голову к полу. Моё тело было наполнено болью. Если бы меня переехал бульдозер, мне, наверное, и то было бы легче.

Чья-то рука прикоснулась к моему плечу. Я застонал. Эта же нежная прохладная рука провела по моей щеке. Есть повод очнуться. Я приподнял голову. Через густые светлые волосы пробивался свет.

– Давай я тебя подниму, – она протянула мне руку.

– У-у-у! – простонал я.

– Давай потихоньку, – негромко сказала она. Мне показалось, что в этих словах был какой-то намёк на нежность. Но это я проанализировал позже. С большим трудом я поднялся. Она перекинула мою руку на своё плечо.

– Пойдём.

К нам подбежали люди. Мощные, физически крепкие. Я закрыл глаза и съёжился. Но бить меня не стали.

– Давайте скорую, – скомандовал кто-то. – Ваше сиятельство. Видимо это была моя охрана.

– Ваше сиятельство, – повторил встревоженный голос.

– Да ничего с ним не случилось, – сказала Лира. – Не нужно скорой. Просто отвезите нас во дворец.

– Вы уверены?

– Да, да, – подал голос я.

– С вами всё в порядке? – спросили её.

– Да, нормально. Не беспокойтесь, – ответила она.

Она довела меня до лимузина. Я так охал, когда она меня усаживала в машину, что она не рискнула оставлять меня одного на сидении и всю дорогу моя голова лежала на её плече. Я порывался несколько раз соскользнуть головой на её колени, но каждый раз она меня мягко поправляла.

Глава 16.

По прибытии в Оринсель моё тело перенесли в покои и аккуратно уложили в постель. Соприкоснувшись с подушкой, я застонал. Может для пущего эффекта, а может и правда, было больно. В любом случае, она осталась со мной и присела на краешек кровати. В комнату вошёл король.

– Тебя избивают с завидным постоянством. Лира встала. Он мельком посмотрел на неё и коротко кивнул.

– Ты напился что ли?

– Нет, – просипел я.

– Не понимаю, как это у тебя получается. Лира, вы были с ним?

– Да, это я, в общем-то, виновата.

– Драка из-за женщины? – удивился Том. – Ты разве на это способен?

– Как видишь, – ответил я.

– Тогда странно, почему тебя не убили.

– Спасибо. Именно это я и хотел услышать, – я отвернулся от них.

– А что я тебя хвалить что ли должен? Разве тебя не предупреждали, что ты должен передвигаться только с охраной?

– Не всё время же.

– Всё время. Всегда. Ладно, – он что-то вспомнил. – Да, Лира… Она подняла голову.

– Да, ваше величество.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, ваше величество, спасибо.

– Мне кажется, нет смысла держать вас в лазарете. Я хочу, чтобы вы выбрали во дворце те покои, которые будут вам по душе.

– Спасибо.

– Дворецкий. Господин Бальдерати, наш дворецкий, проводит вас. Она заколебалась.

– Том, – сказал я. – Это успеется. Пусть она посидит со мной. Мало ли что.

– Ничего. С тобой посидит Кунигунда. Лира выздоровела. Теперь она может заняться тобой.

– Ваше величество, – робко сказала Лира, – мне право неловко. Разрешите мне пока остаться здесь. Всё-таки из-за меня это произошло.

Том посмотрел на меня. Я злорадно улыбнулся и показал ему язык. Но как только Лира повернула голову ко мне, принял страдальческий вид.

– Как хотите, – сказал король и вышел. Я закашлялся. Конечно, специально.

– Больно? – спросила Лира.

– Ерунда. Извини. Всё так глупо вышло, – я попытался придать голосу мужественный оттенок.

– Я сама виновата. Если бы не твои телохранители, он бы точно тебя убил, – сочувственно сказала она.

– Ладно. Мы привыкшие. Она смутилась.

– Ты прости. С моей стороны это было безрассудно. Я сама не понимаю, почему я так себя вела. Ужасно глупо. Как в кино каком-то.

– Да?

– Никогда не думала, что попаду в такую ситуацию, когда из-за меня дерутся.

– Что, приятно?

– Это глупость, конечно. Но если честно, то да, приятно. Хотя я так и не могу понять, чего вы вдруг стали драться.

– Ну…

– Неужели только из-за того, что он танцевал со мной? Это же не причина.

– Как видишь, кому как.

– Да уж. Я правда не представляла, что произойдёт такое.

– Не оправдывайся.

– Нет, честно. Конечно, я хотела тебе досадить. Но я же не думала, что вы начнёте бить друг друга.

– Лира, забудь. Всё закончилось и ладно.

– Пить хочешь?

– Нет.

– Попытайся заснуть.

– Рано ещё. Ещё девяти нет, наверное. Ну-ка глянь.

– Полвосьмого.

– О! Нет уж! – я попытался встать.

– Лежи.

– Ты не уходишь?

– Нет. Посижу с тобой.

– Это хорошо. Может, массаж мне сделаешь? У меня всё тело ломит.

– Позже.

– Это помогает, – уверенно сказал я.

– Я понимаю.

– Ну а что мы будем делать?

– Ничего.

– Можем хотя бы поговорить.

– О чём?

– О тебе.

– Обо мне? – удивилась она.

– Скажи, я правда тебе нравлюсь? Она рассмеялась.

– Я серьёзно. Мне показалось, что наши отношения перешли в новую фазу.

– Что? Где ты понабрался таких фраз?

– Ну, уж не из пьес Адама Воблинга!

– О, кажется, мы затронули любимую тему.

– Да. Поход в театр вызвал у меня глубокие переживания.

– Если бы ты никуда не совался, ничего бы не случилось.

– Какая разница, где мучиться?

– Не надо, пожалуйста. Ты сразу себя так настроил.

– Ещё скажи, что я ничего не понимаю в искусстве, – я скорчил недовольную рожу.

– Ты знаешь, что я отвечу.

– Это гениально! – я округлил глаза.

– Талантливо. Как минимум, – спокойно ответила она.

– Когда голые волосатые мужики скачут по сцене и болтают на птичьем языке?! – получилось весьма патетично. – И вот это талантливо?

– Я говорю об идее.

– Чушь!

– У каждого свои вкусы.

– Это точно, – согласился я.

– Интересно. А если бы вместо мужчин на сцене были бы обнажённые женщины, тебе бы это понравилось?

– Конечно, – я на секунду забыл о боли.

– Ты бы оценил и мысль и подачу?

– Ну… – я улыбнулся. Она покачала головой.

– Похоже, если бы даже мысли не было, тебя бы всё равно это устроило.

– А разве всегда обязательна мысль?

– А как же?

– Ерунда. Иногда можно и без мысли обойтись. Главное, чтобы всё остальное было в порядке.

– Ну, конечно! Могла бы догадаться. Только я никак не могу взять в толк почему тебе женское тело нравится, а мужское нет. Здесь есть какое-то противоречие. Ты не находишь?

– Нет. По-моему, всё довольно логично.

– Да? Странно.

– Не знаю. Но такое количество голых мужиков меня гнетёт.

– А если бы это были женщины, такого бы не было?

– Нет, – твёрдо сказал я.

– Парадокс. Мне это трудно понять.

– Ещё бы! Тебе вообще многие вещи недоступны, Лира.

– Что, это как-то связано с отношением полов? С продолжением рода?

– Ну… с продолжением рода это почти не связано. То есть, не совсем. Косвенно…

– Не поняла.

– Как тебе объяснить?

– Так, чтобы я поняла, – она ухмыльнулась. – Так с чем это связано?

– С чувствами… – неуверенно ответил я.

– С какими?

– С разными. Это имеет отношение к любви, я бы так сказал.

– Нет, стоп. Про любовь ты говорил совсем другое.

– Ничего подобного!

– Как?! Ты отказываешься от своих слов?

– Да нет же! Ты, наверное, не так поняла.

– Как это? Ты сам сказал, что любовь – это когда один человек ради другого…

– Да, да! Я от этого не отказываюсь.

– Как видишь, я запомнила.

– Да. Ты молодец.

– Нечего меня подкалывать. Давай объясняй, а то я совсем запуталась.

– Что тебе непонятно?

– Ты говоришь, что когда ты видишь много обнажённых девушек – это любовь.

– Нет. Это не любовь.

– Но ты же сам только что так сказал!

– Нет. То есть, да. Я так сказал, но это не любовь. Это… это секс. Хотя это не секс, но к нему это имеет отношение.

– Прости, я ничего не поняла.

– Что тут непонятного?!

– Что такое секс?

– Секс? Это… – я задумался. – Это секс!

– Это продолжение рода?

– Ну, без него здесь никак.

– Или всё-таки нет?

– Конечно, это не одно и то же. Понимаешь, любовь, секс и продолжение рода очень тесно связаны.

– А! Ты со всеми девушками хочешь продолжить род?

– Ну-у, – протянул я. – Со всеми я вряд ли смогу.

– Но хочешь, – уверенно сказала она.

– Род продолжать не хочу.

– Так что ты хочешь? Любви?

– Нет!

– Секса?

– Ну… может быть, – я зарделся.

– Ох, добились чего-то. Только мне всё равно не понятно… Хотя, постой, что-то я кажется поняла. С мужчинами ты секса не хочешь. Я содрогнулся.

– Нет!

– И поэтому они тебе не нравятся.

– Как они мне вообще могут мне нравиться?!

– Тогда, почему мне без разницы?

– Вот именно, что тебе всё равно. Что с тебя взять, если ты неграмотная!

– Ну, так просвети.

– Хо! До чего договорились!

– Меня интересует только теория, – предупредила она.

– Практика тебе будет не по карману, – обиделся я.

– Может, мы обойдёмся без этих ужимок. Или ты уже выздоровел?

– Нет. Мне всё ещё плохо.

– То-то же! Лежи и отвечай на вопросы.

– Хорошо. Я вас слушаю.

– Как можно хотеть секса и не хотеть продолжения рода?

– Можно.

– Но ведь это взаимосвязано.

– Косвенно, – повторил я.

– Ага, – она задумалась. – Это как?

– Биологию изучала? Могу объяснить на примере цветочков.

– Попробуй.

– Вот цветы могут только в определённое время года или даже суток.

– Ну.

– А мы можем всегда. В любой момент.

– Да? – она с сомнением посмотрела на меня.

– Хоть сейчас.

– А кто это мы?

– Люди. У цветов получается только с продолжением рода, а у нас тогда, когда захотим.

– Интересно. Захотели, продолжили род, а захотели, нет.

– Именно! Хотя случаются сбои. Но это отдельная тема.

– Этого я не знала, – задумчиво проговорила она. – Мне говорили, что это возможно только раз в жизни.

– Хе-хе-хе! Это не совсем так.

– Так, это, выходит, совсем не так.

– Выходит.

– Что только в жизни не приходится узнать!

– А иногда и попробовать, – добавил я. – Но лучше позже, чем раньше.

– Ты так думаешь?

– Мне это досталось слишком большой ценой. А, не важно!

– А всё-таки?

– Приболел я тогда.

– Что, от этого болеют?

– Не все.

– А кто?

– Слушай, ты задаёшь слишком много вопросов.

– Хорошо, извини. Скажи, любая женщина может иметь ребёнка?

– Теоретически, да.

– Даже я?

– А чем ты отличаешься? Конечно, можешь.

– Скажи, а ты бы хотел стать отцом?

– Рано или поздно, конечно. Подожди, я повернусь поудобнее, – я заёрзал в постели. Она мне помогла. – Спасибо. Почему бы и нет? – продолжил я. – Но только не сейчас. Я сейчас к этому не готов.

– К этому надо готовиться?

– Морально. Всё-таки дело серьёзное.

– Понимаю. А ты уже начинал готовиться?

– Нет. Я же говорю, я ещё не готов к этому.

– А когда будешь готов?

– Не знаю. Я пока даже не встретил женщину, от которой хотел бы иметь детей.

– Это должна быть какая-то необычная женщина.

– Ну, естественно. Её хотя бы любить надо. Мне нужны дети от той женщины, которую я буду любить.

– И такой пока не было?

– Мне кажется, нет вообще.

– Стоп! А кто мне не далее как час заявил?..

– Лира… ну, пойми. Это же был душевный порыв. Ты мне очень нравишься, но…

– Очень интересно.

– Это такое выражение. Надо было сказать «очень нравишься», а я сболтнул другое.

– Сболтнул?

– Ну да. Любовь это что-то другое. Это возвышенное чувство.

– А, понятно! Значит ко мне у тебя низменные чувства!

– Вовсе нет.

– Ты только что это сказал!

– Я так не говорил!

– Что я, глухая?

– Лира, я так не говорил!

– Мне всё равно. Ты можешь говорить что угодно, но я в очередной раз убедилась, какой ты болтун и лжец!

– Лира, прекрати! Она вскочила.

– Видеть тебя не могу!

– Подожди! Ты опять ничего не поняла! Последнюю фразу я говорил двери.