Текст книги "Король и спасительница"

Автор книги: Кристина Выборнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

– А я и не собирался ничего такого делать. Сам знаю, что умом не вышел.

Лид покачал головой.

– Теперь нас на одного человека меньше, и это тоже плохо. Сплошные убытки из-за его простолюдинской глупости.

– А можно я! – как отличница на уроке, выкрикнула Мада. – Ваше величество, меня научите! Я же просилась!

– Ну хорошо, – со скрипом согласился король. – По крайней мере, ты уже видела, что будет, если ты не послушаешь моих приказов. Что ты, Соня? – спросил он, сменив тон и наконец обратив внимание на держащую его под локоть меня.

– Ничего, – сказала я устало. – Корову жалко.

– Жалко! – тут же завторил мне Адар.

– Ага, жалко, хорошая, – нестройным хором подтвердили остальные ученики. Несколько секунд все мы, умолкнув, горестно смотрели на рога и служили мысленную панихиду по корове. Вдруг Лид, быстро оглядев нас, чуть улыбнулся и спросил:

– Жалко? Ну, возьмите ее обратно.

Он вытянул руки вперед, немного напрягся, и с его раскрытых ладоней заструился серый порошок. Он собрался над рогами в большое облако, стал густым и превратился в весьма обалделую с виду корову, которая возмущенно завопила:

– Му-у-у!!!

– Правильно, его уже выгнали, – согласилась фрейлина, подходя и похлопывая ее по шее. – Ты хороший зверь, давай я тебя подою. Ваше величество, вы ее с молоком восстановили или без?

– Не знаю: какая была, такую и восстановил, – хмыкнул Лид. Фрейлина, наклонившись, пощупала коровье вымя и сделала вывод:

– С молоком. Вот вы молодец!

– Настоящий король должен быть грозный, но справедливый, – кивнув, согласился Лен, а остальные ученики закричали было нестройным хором: «Ура, молодец, слава», но Лид, едва услышав эту неумелую осанну, тут же развернулся и направился к палаткам, таща меня за собой, потому что я не успела отцепиться от его руки.

– Ох, ну и ну, каждый день какой-то сюрприз, – вздохнула я, когда мы подошли к костру.

– Сюрприз, Соня, насколько я знаю русский, это что-то приятное, – мрачно заметил король. – Так что такое происшествие я бы сюрпризом не назвал.

– Ну тогда корова стала сюрпризом. Тебе ее тоже жалко было, или ты нам хотел приятное сделать?

– Мне просто не нужна больше сила, я и эту переношу с трудом. Ведь я же набрал лишнего еще в королевстве Сьедина. Еще немного, и меня не будет спасать ваша кровать, понадобятся специальные условия, которые можно создать только колдовством.

– Значит, совсем не было жалко корову? – огорчилась я.

– Нет, но я видел, что ты огорчена, а я могу это исправить, – правдиво ответил король и присел на траву, глядя в костер. Я уселась рядом по-прежнему держа его под руку.

– А на Урота ты очень рассердился?

– Я вообще не рассердился, меня не волнуют поступки простолюдинов в отношении друг друга. Я просто понял, что он опасен, потому что совершенно непредсказуем, а я не смогу его контролировать. Поэтому и пришлось забрать у него силы, чтобы заодно это стало поучительным примером для остальных простолюдинов. Надеюсь, больше они не посмеют меня ослушаться, потому что времени осталось мало.

– Понятно, – сказала я, отцепляя от него руку и потирая виски. Король обеспокоенно посмотрел на меня:

– Что с тобой, Соня?

– Голова что-то разболелась. Ничего, завтра пройдет.

Лид неожиданно положил руки мне на плечи, потом, словно что-то сообразив, быстро снял их, встал и сказал:

– Я позову Гефа, он говорил, что хорошо умеет лечить такие боли.

– Ну давай, – вяло согласилась я. Действительно: пришедший Геф вылечил мою голову за две минуты, и я смогла принять участие в приготовлении торжественного ужина в честь возрождения коровы. Виновнице торжества Сот и Адар преподнесли сухие коренья, которые она тут же выплюнула и принялась щипать траву.

Король тоже не особенно ел на этом импровизированном празднике. Его явно что-то беспокоило: он то и дело посматривал то на небо, то по сторонам, и сдвигал брови.

– Лид, ты чего? – прошептала я по-русски, улучив момент.

– Уже поздний вечер, а сегодня обещал прибыть Корант…

– Ну и?

– Его нет.

– И что это значит? – я почувствовала, как по спине мгновенно пробежалась горсть мурашек, и уставилась на Лида, готовясь к новым неприятностям.

– Не знаю, что значит, – отозвался король. – Что угодно.

– Что угодно плохое или что угодно хорошее?

– Хорошее меня не беспокоит, Соня, – вздохнул он и добавил: – Потому что я на него не особенно надеюсь. Значит, так, – сказал он громко, переходя на варсотский. – Если Корант в ближайшее время не появится, нам нужно будет свернуть лагерь, чтобы не было видно следов нашего пребывания здесь, и как можно быстрее уже с утра идти в город.

– Рет, ты чего думаешь, он предатель, что ли? Не будет он никому рассказывать, кто ты такой, мы же его уговорили! – Геф, произнося это, заранее замотал головой: – Да брось ты, я его с детства знаю, он не фискал!

– С твоего детства? – усмехнулась Натка. – Тогда у него на фискальство было лет шестьдесят, прежде чем ты вообще родился.

– А ты чего лезешь?! – неожиданно нервно среагировал Геф. Натка удивленно подняла брови и отодвинулась от него. Ученики умолкли и тревожно уставились на нас. У меня засосало под ложечкой. Лид, еще раз глянув на розоватое от прошедшего заката небо, встал.

– Идемте, продолжим занятия. Постарайтесь набрать как можно больше сил. Соня, Натка, наловите ксаров для Мады: нужно не меньше десяти штук, а лучше двадцать, она ведь только начинает.

– У тебя, ваше величество, запросы, как у хорошего зоомагазина, – проворчала Натка, вставая и отряхивая руки о платье. – Ладно, Сонь, пошли…

Напоследок обменявшись с королем озабоченными взглядами, я тоже встала и побрела за подругой по влажной от росы траве.

Скоро закат совсем угас, и темнота стала почти чернильной. Коранта не было. Мы чавкали по болоту с тряпочными сачками, а Лид безжалостно требовал от нас все новых и новых ксаров. Когда я относила очередную порцию квакучих гусениц на колдовскую казнь, то видела, как над полем светится множество магических огонечков: это ученики прочесывали траву. Лид сидел у трона напротив Мады и ускоренно обучал ее набирать силу. Над ними возвышались статуя и корова, которая медленно двигала челюстями, что-то пережевывая.

…Я, уже не знаю в который раз, явилась пред королевские очи, держа заледеневшими руками мокрый подол, в котором бултыхались пять ксаров, и молча вывалила все это богатство на траву между королем и фрейлиной.

– Ой, еще ксарчики! – обрадовалась Мада и потерла руки. Лид кивнул мне, сказал «спасибо, Соня» и передвинул вверх магический огонек так, что он встал над троном. Я вдруг поймала себя на том, что сходство между Лидом и статуей как-то потерялось. Прямой, гордый и аккуратный король, сидящий на троне с брезгливой физиономией, сложив на коленях царственные ручки, и живой Лид в мятом костюме, поджавший под себя ноги, сгорбившийся над ксаром и показывающий фрейлине, как проводить какие-то колдовские манипуляции одной рукой, а другой то и дело заправляющий за уши растрепанные волосы, были похожи, но не как близнецы, а, скорее, просто как братья… Но долго лирически поразмышлять мне не дали: Лид потребовал еще ксаров.

– Да сколько можно-то?! – взвилась я, выжимая мокрый подол. – Уже тридцать штук! Я думаю, они там вообще кончились! Скажи толком, сколько тебе надо, мы уже рук не чувствуем! И ног.

– Мне надо чем больше, тем лучше, – отрезал король, не глядя на меня. – И быстрее. Скоро начнем сворачивать лагерь.

Я довыжала подол, развернулась и сердито утопала во тьму. Дождешься от короля сочувствия, как же! Все-таки на свою статую он пока что не похож только внешне…

Сколько еще времени прошло, я сама не поняла, но как раз когда почувствовала, что вот-вот упаду лицом в болото, а Натка сказала «уф, Сонька, все, больше не могу, пальцы не гнутся», у воды появилась маленькая фигурка Адара с огоньком над головой.

– Это… Его величество сказал, чтобы вы шли в лагерь. Все ломать будем, – сообщил он и убежал. Мы молча вылезли из болота и, еле передвигая ноги, двинулись в обратный путь.

Лагерь мы застали в самом разгаре разрушения. Мальчишки, которым, конечно, только дай было что-нибудь сломать, крушили кровати, навесы, комкали палатки и с оглушительным шипением заливали водой из котлов костры. Посреди этого хаоса, скрестив руки на груди, высился Лид и отдавал команды.

– Привет, твое величество, – прохрипела Натка, хлюпая носом. – Опять чужими руками трудишься?

– Нет, я жду, – король кивнул на маленькую кучку обломков рядом с собой, которая постепенно увеличивалась стараниями учеников.

– Чего ты ждешь?

– Пока наберется следующая порция. Я их выбрасываю.

– Куда? – удивилась я.

– В ваш мир, Соня. Я думаю, там мусор на лугу мало кого волнует.

– Это уж точно, – согласилась я, потирая ледяные руки, и для проформы спросила:

– Нам что-то тоже нужно делать?

– Стаскивайте обломки в одну кучу, – тут же дал нам задание король. – Еще нужно забросать землей и травой кострища, чтобы их было меньше видно…

Над маскировкой следов лагеря мы трудились битых два часа. Плюс был в том, что мы с Наткой за это время немного согрелись и подсохли, а минус – в том, что у нас уже не поднимались руки, а глаза закрывались сами собой. А Корант так и не приехал, и мне даже не хотелось думать о том, почему. Передавая Лиду последние обломки бревен и полотнище от палатки, я пошатнулась и чуть не упала на него. Король удержал меня в последний момент, так что я оказалась вместе с палаткой в его объятиях и ткнулась лбом ему в грудь.

– Сонь, осторожно, – сказал Лид вполголоса, однако, не пытаясь меня отодвинуть. – Ты, наверное, устала.

– Наверное, – согласилась я с юмором, поудобнее устраиваясь на королевской груди и еще крепче прижимая к себе бревна и полотнище. Лид, задумчиво похлопал меня по спине и неожиданно выдал:

– Вообще-то, лучше всего сейчас было бы, если ты бы вернулась в свой мир, пока мы близко от дыры.

Разом рассвирепев, я мигом отпрянула от бестолкового короля и зашипела:

– Чего еще придумаешь?! Я же говорила, что не уйду! И если уж на то пошло, почему это я должна вернуться, а Натка нет?

– Я за Натку не отвечаю. Это дело Гефа, – еще больше поразил меня король и забрал бревна и полотнище себе, так как у меня отвисла челюсть и разжались руки. После этого он быстрым шагом двинулся к трону, а я засеменила за ним, обалдело допытываясь:

– Лид, ты чего такое несешь? Где ты это взял? При чем тут Натка и Геф?

– Что тебе не нравится, Соня? Вполне нормальная простолюдинская пара, – король, наполовину исчезнув, выкинул мусор в дыру, высунулся обратно и отряхнул черные от копоти руки.

– Нормальная? – изумилась я громким шепотом, оглянувшись, нет ли поблизости Натки. – Да ей же 22, а Гефу только пятнадцать!

– Что в этом такого? Хороший возраст для вступления в брак.

– В средние века – может быть, – проворчала я. – А сейчас такой роман имеет гораздо меньше шансов, чем на…

Тут я поняла, что несу, и осеклась. Король поглядел на меня выжидающе. Я начала быстро придумывать, чего бы соврать, но тут позади послышались громкие голоса мальчишек, то ли тревожно, то ли радостно орущие «ваше величество»! Король резко развернулся и рысью бросился на зов, я помчалась за ним.

Поскольку все костры погасили, а магические огоньки светили слабо, я споткнулась о кочку и чуть не упала, но как раз в это время на меня наткнулся Лен.

– Соня, Корант приехал! – сказал он, выпрямляя меня.

– Да ты что? А где он?

– Вон там.

Мы вместе помчались «вон туда», то есть к краю рощи. Там уже стояли все ученики, окруженные огоньками, так что на траве распространялось пятно света, а среди них возвышались Корант с Лидом. Старик, опять замотанный в свои автомобильные тряпки, выглядел как-то не так, это я сразу заметила. Подходя, я услышала его слова, обращенные к королю:

– Хорошо, что ты догадался свернуть лагерь. Я с трудом сюда проехал. В городе беспорядки – слишком много недовольных Сьедином, люди бастуют, и забастовки эти жестоко подавляются. Полиция совсем озверела…

– А что еще? – поторопил его король, правильно почуявший, что это еще не все новости.

– Енг был арестован, а его самолет разломали, – глухо сказал Корант. – И, видимо, через Енга же полиция отыскала наше здание и захватила всех, кто там находился из организации.

Наступило гробовое молчание. Натка в ужасе вцепилась в Гефа, я тоже стиснула руки. В голове крутилась только одна мысль: «что же делать?».

Судя по лицу Лида, у него мыслей возникло побольше. Скорее деловитым, чем огорченным тоном, он принялся расспрашивать Коранта:

– Много людей находилось в здании, когда их захватили?

– Примерно человек двадцать, как я понял. Точнее сказать трудно.

– Ты знаешь, что полиции о нас известно?

– Они делали обыск: если где-то в твоих бумагах что-то было, они точно все прочли.

– По какому вообще поводу произошел арест Енга? Из-за его связи с нами?

– Да нет, скорее, наоборот… Как я понял, Рет, Енг и еще несколько человек активно помогали бастующим рабочим с фарфорового завода. Енг даже перевозил кого-то из их родственников на своем самолете за город… Чего от него хотеть, молодой парень, людям помогал, вот, видимо, полицию и подцепил. После забастовки его арестовали, и наших тоже. В здании теперь полицейские кишмя кишат…

Корант махнул рукой и умолк, тяжело дыша. Лид некоторое время тоже молчал, после чего вдруг спокойно сказал:

– Ну хорошо. Все лучше, чем я думал.

– Что тут хорошего-то?! – изумился Геф.

– А у меня другой вопрос, – встряла Натка. – О чем ты таком думал, если для тебя это хорошо?

Лид досадливо тряхнул головой, показывая, что ему неохота отвлекаться на неуместные шуточки, и опять обратился к Коранту:

– Двадцать человек – очень небольшая часть организации. Даже если кто-то из них кого-то еще сдаст полиции, все равно урон будет относительно мал. К тому же, сейчас волна возмущения сыграет нам на руку и позволит набрать новых членов куда быстрее. То, что у нас теперь нет самолета, тоже не такая уж потеря: все равно на моей памяти он куда больше ломался, чем летал, и пригодился лишь один раз, когда привез нас сюда. Никакой информации об организации полиция не найдет, потому что я ничего и не писал, а личную переписку сразу уничтожал. Планов свержения Сьедина они не найдут тоже, потому что я не знал, как буду его свергать. В общем, все хорошо.

– Да, ваше величество, – покачал головой Корант, глядя на Лида со смесью уважения и сожаления. – У вас и правда государственный ум.

– А у тебя – не слишком, – отпарировал Лид. – Потому что ты приехал сюда, хотя за тобой тоже могла следить полиция.

– Мне же нужно было вам сообщить, что случилось…

– Послал бы кого-нибудь другого. У тебя, кажется, был внук.

– Еще не хватало сюда моего внука впутывать. И так слишком много людей пострадало, – сердито сказал Корант.

– Это еще не много, поверь мне как бывшему правителю, – успокоил его король и деловито огляделся. – Ну, я так понимаю, нам стоит как можно скорее вернуться в город, чтобы остатки организации в мое отсутствие не натворили еще больших глупостей, чем они уже сделали. Мы поместимся в твою машину?

– Конечно, нет. Туда вообще кроме меня только один человек поместиться может. Но я думал, что ребят лучше, раз такое дело, отпустить по домам, пусть отсидятся, пока все не успокоится…

– Никуда я их не отпущу, я потратил время и силы на их обучение они будут мне полезны.

– Ваше величество, а мы и сами бы вас не бросили! – возмущенно заорал Сот. Король поморщился и поднял ладонь к уху: на лице его не отразилось ни тени благодарности за такую преданность. Корант устало вздохнул:

– Тогда нужна телега, чтобы прицепить к машине…

– Это в ближайшей деревне можно взять, – деловито сказал Геф.

– Как взять – без денег? Или будете красть?

– Его величество так возьмет, – хмыкнул Геф. – Вон он как Урота послал незнамо куда…

– Ты правда так можешь, Рет?

– Да, могу. Пошли к твоей машине, съездим в деревню за телегой. А вы, – скользнул он по нам всем глазами, – погасите огни, сидите здесь и молчите. Если вдруг, что, правда, маловероятно, появится полиция прячьтесь через дыру в другой мир. Геф, Мада, следите за Соней.

– Будет сделано! – выпрямился Геф и подмигнул мне. Я слабо улыбнулась. Король и Корант с шуршанием исчезли среди деревьев. Ученики погасили огни, и мы все принялись ждать королевского возвращения. Говорить, даже шепотом, никому не хотелось, все только напряженно прислушивались. Корова у трона время от времени издавала протяжное тоскливое мычание, издали неслось тоненькое кваканье ксаров. Надо же – значит, мы их не всех их еще с Наткой отловили…

– Сонь, – вдруг подтолкнула меня локтем Мада. – Ты чего трясешься, а? Дать тебе сухое платье?

– Не надо, – отмахнулась я.

– Ну смотри… – фрейлина поводила руками над травой, неожиданно достала оттуда крупного жука и с треском превратила его в пыль. Я вздрогнула.

– Здорово, да? – хвастливо прошептала Мада. – Я еще не привыкла. Только утром ничего не умела, а сейчас, наверное, я себе и платье свадебное сколдовать смогу, представляешь? Или накидку. Эх, его величество говорил, что это нетрудно, жалко, времени нет…

– Тс-с-с, – прервал нас Фир. – Слышите, едет кто-то.

Со стороны дороги послышался рев и стук, который издавали варсотские машины. Мы все насторожились: те, кто сидел, вскочили, те, кто стоял, приняли стартовые позы, готовясь удрать. Только Геф остался спокойным – сидел, скрестив ноги, на земле и ел травинку.

– Да это Рет с Корантом обратно приехали, не слышите, что ли? – успокоительно сказал он нам с Наткой.

– Мы в разновидностях трындения не разбираемся, – фыркнула подруга, однако тоже села обратно на траву. Геф оказался абсолютно прав: минуту спустя из-под спутанных веток рощи, пригнувшись, вынырнул Лид, первым делом нашел глазами меня, видимо, убедился, что я жива-здорова, почти весело сказал:

– Идите за мной, теперь у нас есть телега, – и, развернувшись, канул обратно под деревья. Мы все поспешно вскочили и двинулись за ним. Я вылетела на дорогу первой. Здесь было немного посветлее, и можно было разглядеть черный силуэт машины Коранта, которая пыхтела на холостом ходу, а позади машины стоял импровизированный прицеп из деревенской телеги с большими колесами. В телеге смутно виднелась непонятная фигура, про которую я каким-то шестым чувством поняла, что это король. Он тоже меня узнал и прошептал, наклоняясь через борт тележки:

– Соня, залезай сюда.

Я ощупью нашла его протянутую руку и запрыгнула на дощатый пол, пахнущий силосом.

– Тут сиденья есть? – поинтересовалась я шепотом.

– Нет, Соня, эта телега на высокородных не была рассчитана, – отозвался Лид, как я поняла по его тону, с улыбкой, и снова перегнулся через борт, чтобы втащить внутрь еще две фигуры, в одной из которых по силуэту высоченной прически я узнала Маду, а во второй, когда она претенциозным шепотом пожаловалась, что ей жестко и неудобно – Иа. Пассажиры все прибавлялись, и вскоре я стала ощущать себя, как в метро в час пик, с единственный разницей, что теснились мы не стоя, а сидя. Король, услышав мой сдавленный писк, когда на мою ногу взгромоздился Геф, тут же подтянул меня подмышки и усадил, как в самолете, к себе на колени, Геф проделал то же с Наткой, Сот – с Адаром, близнецы – друг с другом, фрейлина самостоятельно взгромоздилась на крякнувшего Лена, и в телеге неожиданно сделалось просторно. Я было успокоилась и решила, что смогу вздремнуть в дороге, но не тут-то было. Машина тронулась, и я сразу поняла, что, во-первых, она работает на очень плохом бензине, если это вообще бензин, а во-вторых, что у телеги нет никаких амортизаторов. Каждую неровность мы ощущали всеми костями и зубами, нас бросало от борта к борту и иногда чуть не выбрасывало из телеги на дорогу. Больше всего мучились мы с Наткой – остальные, как местные жители, были привычны к такому способу передвижения, и даже умудрялись спать. Лид тоже молчал и не жаловался, одной рукой вцепившись в борт, а другой – обхватив меня поперек туловища. Я дополнительно держалась за какую-то деревяшку и старалась, когда мы подскакивали на неровностях, не заехать затылком королю по зубам.

Ехали мы очень долго, так что я потеряла счет времени. Не светало. Вдоль дороги мигали редкие огоньки – это светились окна в домах. Король, подтверждая, что он тоже местный житель, в конце концов заснул: рука его, вцепившаяся в меня, разжалась, и теперь из всех не спали только мы с Наткой да ведущий машину Корант. Наткины глаза блестели в темноте и пялились на меня, а я смотрела на нее. Мы обе молчали: разговаривать сквозь непрекращающийся грохот и треск мотора было себе дороже Я вдруг остро ощутила, какая я плохо вымытая, непричесанная и соскучившаяся по бабушке, родителям и квартире с удобствами. А ситуация все хуже, и когда мы все-таки свергнем Сьедина, неизвестно. Я подумала об арестованном Енге, о доброй Иматсе, которую наверняка тоже арестовали, и попыталась представить себе варсотские тюрьмы на тот случай, если и мне вдруг придется в них сидеть. Король все равно если и помнит, то только какими тюрьмы были триста лет назад, а с тех пор, как я надеялась, условия в них все-таки улучшились…

Пока я занималась этими безрадостными размышлениями, наконец-то потихоньку начало светать. Машина остановилась у какой-то рощи, заглушила мотор, и над бортом телеги появилось грязное и замотанное тряпками лицо Коранта.

– У вас тут ракса с топливом, дай-ка мне, – прохрипел он. Я поняла, что ракса – это что-то типа канистры, и тоже хрипло спросила:

– Где?

Ракса оказалась под близнецами. Население телеги, пока мы ее доставали, частично проснулось и вывалилось наружу размяться. Лид не проснулся, и я не стала его трогать, но тоже вылезла из телеги вместе с Наткой.

Корант, открыв в задней части машины отверстие бака, заливал туда топливо. Возле него ошивалась проснувшаяся Мада, мешалась и просилась прокатить ее в салоне, приводя убедительные аргументы:

– Вы меня возьмите, потому что я же фрейлина обоих величеств, и вашего и нашего, это мы сейчас на окраине, а в город-то все равно придется въехать, так если нас полиция остановит, я скажу, что я с вами именем Сьедина, и они отстанут! Так что мне туда обязательно надо! Сиденья там, кстати, мягкие?

– Деревянные, – усмехнулся Корант. – Ладно, если Рет не возражает, можешь сесть со мной.

– Конечно, он не возражает! – успокоила фрейлину Натка. – Он спит.

– Даже если проснется, не будет против, точно говорю, – зевнула я. – Лезь, Мада. Корант, нам далеко ехать? Это еще не город?

– Город-то город, но мы просто едем вдоль него, по окраине. Не стоит туда соваться лишний раз. И так ночные патрули ходят. Правда, придется нам сейчас все-таки въехать, у прядильной фабрики, дальше дороги нет.

– А где мы теперь будем жить?

– Рет одно место знает, правда, мне не слишком нравится оно… Опять в старом городе. Больно близко к центру… Ну ладно, садитесь, поехали, а то рассветет того гляди, а днем полиции больше…

Мы послушно полезли обратно в телегу, Мада радостно устроилась в кабине рядом со стариком, и мы поехали. Я опять уселась на спящего короля, не столько для удобства, сколько чтобы погреть его, и бездумно смотрела по сторонам.

Постепенно светало, но небо осталось серым, и более того, поднялся противный пронизывающий ветер. От его порывов гнулись деревья вдоль дороги. Мало-помалу от холода и колющей лицо пыли все ученики проснулись. Самым стойким оказался король: он открыл глаза, только когда наша машина с ревом ринулась вверх по горбатому и узкому каменному мосту.

– Лид, это мы где? – тут же спросила я. Король покосился за борт и отозвался:

– Старый город. Видишь, какие дома? Тут раньше жили лишь высокородные, а теперь, поскольку город расширился, центр перенесли в другое место, к зданию парламента. Там сейчас Сьедин…

Машина наша, все громче ревя, поднималась по узкой улице, по сторонам которой высились уже знакомые мне старинные дома из темно-красного камня. Прохожих было мало. Попались два-три разодетых в пух и прах велосипедиста, но они, к счастью, то ли не обратили на нас внимания, то ли побоялись связываться.

– Долго еще, ваше величество? – поинтересовалась Натка.

– Не кричи и не называй меня так в городе! – цыкнул на нее король.

– Я вообще-то по-русски говорила, – хмыкнула подруга по-варсотски.

– Да-а? – спросил Лид по-русски.

– Ага. Я, в отличие от тебя, твое величество, ваш язык еще не так свободно знаю, чтобы со своим перепутать, – рассмеялась Натка. Лид тоже улыбнулся. Улыбка вышла усталая и печально-торжественная, из-за благородных и тонких черт королевского лица. Я перевела взгляд на разухабистую физиономию сидящего напротив Гефа, с большим носом, широким пухлым ртом и широко расставленными глазами, и сказала с беспокойством:

– Лид, надел бы ты кепку, что ли… От греха подальше. Людей больше становится.

Король что-то ответил, но я это не расслышала, потому что мы въехали на очередной мост: широкий, из красного камня, с остатками обвалившейся узорчатой ограды по краям. Приподнявшись, я попыталась разглядеть воду, и увидела ее далеко, чуть ли не в пятидесяти метрах внизу…

И тут машина резко остановилась. Нас побросало друг на друга, на миг образовалась куча мала. Наконец я, вроде бы, слезла с чужих ног и рук и была вытянула Лидом в вертикальное положение. Теперь мы все стояли в телеге. Шум мотора умолк, и стали слышны звуки: а именно, свист, грохот и агрессивные крики, которых я не понимала – наверное, какие-то варсотские ругательства. А еще через миг я поняла, что весь мост перед нами заполнен плотной орущей толпой бедно одетых и каких-то странно грязных варсотов. Толпа плеснула, как волна, и мгновенно вобрала в себя нашу машину, так что теперь, учитывая еще и телегу и неудобный уклон моста, назад стало подать практически невозможно. Корант, видимо, тоже это понял, потому что завел двигатель и медленно потащился вперед.

– Долой Сьедина! Долой королей! – выкрикивали вокруг нас. – Мы требуем поднять зарплату! Долой рабочий день в 14 часов!

– Ух, как прижало-то их, – пробормотал Геф.

– Кто это бастует? – спросила Натка.

– Топливный завод, наверное, он тут рядом…

– Давайте, если будет полиция, рабочим поможем! Мы теперь можем! – замахал руками Сот. Лид с размаху шлепнул его по руке так, что мальчишка аж зашипел, и резко сказал:

– Никакой помощи! Не вмешиваться! Вылезайте все из телеги, пойдем назад пешком. Геф, позови Коранта с Мадой…

– Лучше вперед пройти, мы уже на середине моста! – быстро возразила Иа. – А так что, через реку плыть, что ли? Второй мост далеко!

Из-за ее слов возникло некоторое замешательство. Часть учеников попыталась вылезти из телеги, часть осталась стоять, глядя на нас. Лид, судя по всему, хотел рявкнуть на Иа, но не сделал этого, потому что толпа вдруг ускорилась и начала обтекать нас с вихрями и водоворотами, то есть людеворотами, крича и вопя пуще прежнего. Один из людеворотов вбросил к нам в телегу Коранта и растрепанную Маду, которых Геф все-таки успел позвать. А среди общей массы людей, тесня ее, вдруг появились колдуны в богатой, но одинаковой одежде типа мундиров в красно-синих тонах. Они, с криками «разойтись, именем Сьедина!» сноровисто орудовали кулаками и странными тонкими палками. Наверняка это была полиция. Часть бастующих – в основном, люди – бросилась врассыпную, другая часть, – колдуны – наоборот, кинулась драться с полицейскими, но почему-то победить в этой борьбе ей не удавалось. Полицейские делали своими тонкими палками непонятные движения, от которых одни рабочие как подкошенные падали на булыжники моста, а другие – начинали шататься как пьяные. Лид решительным рывком засунул меня себе за спину – я воткнулась в Натку и Маду, – а король, Корант остальные ученики встали вокруг нас.

– Никого не трогать, если не будут трогать нас, – велел нам король, Наверное, гипнозным голосом, потому что мы все его расслышали. – Силу в крайнем случае применяйте на поражение, сейчас вряд ли заметят…

– Слушаюсь! – торжественно прошептали мальчишки.

Из-за плеча Адара я увидела, что полиция подобралась уже близко, и отчаянно понадеялась, что, если мы ничего не делаем, то нас никто не тронет, однако раздался громкий варсотский окрик, который означал что-то вроде «а ну, слазьте!»

– Слазь, дед, ты что, оглох?! – повторил полицейский с квадратной челюстью и злобными глазками, такими маленькими, что даже не видно было, из каких двух цветов они состоят. Обращался он к Коранту.

– Зачем же слезать? – отозвался старик спокойно. – Мы не забастовщики…

– Вы все арестованы! Неповиновение королю! – не слушая его, выкрикнул второй полицейский.

– Мы здесь случайно! Именем Сьедина! – закричала Мада, с неожиданной силой протискиваясь мимо меня к полицейским. – Я королевская фре…

Полицейские, вздрогнув от ее голоса, тут же вскинули свои палки. Одна палка уткнулась фрейлине куда-то в район бедра. Мада издала странный звук и вдруг, как тряпичная кукла, начала валиться вперед. Фрейлину подхватил Геф, а Корант, стоящий рядом с ней, ногой выбил палку из руки полицейского. Но тут подскочил второй колдун и ткнул в него своей палкой.

Я увидела, как дрогнула и резко согнулась прямая спина старика. И прежде, чем кто-то из нас успел его подхватить, Корант рухнул с телеги под ноги полицейским. Что происходило дальше, я плохо поняла. Король выкрикнул какие-то быстрые указания по-варсотски, но я от страха не уловила практически ничего. Зато остальные, кажется, поняли: близнецы за руки-за ноги схватили фрейлину и выпрыгнули вместе с ней в толпу с другой стороны телеги; Геф, Лен и Иа ухватили мешки с провизией и принялись охаживать ими полицию; а Лид, как самый мощный, вдруг оторвал от борта телеги здоровенную перекладину с торчащим из нее гвоздями и со всей силы треснул ею по рукам ближайшего полицейского, который пытался дотянуться до него палкой. Полицейский взвизгнул, выпустил палку и осел, правда, сбоку вынырнул еще один, но король лягнул его ногой прямо по физиономии и снова применил палку. Я чуть пришла в себя и тоже оглянулась, думая, что бы мне схватить потяжелее, но вдруг почувствовала, что меня тащат назад.

– Э-эй! – заорала я по-варсотски, начиная лягаться. – Как врежу! Полицейская сволочь!

– Сонька, это я! – раздался голос Натки. – Ты что, не поняла, что сказали?! Бежим! Назад, через тот борт, быстрее! Там полиции сейчас нет! Геф с Сотом прикроют!

– А Лид?!

– Разберутся! – подруга, как куль, вывалила меня из телеги, схватила за руку и потащила сквозь толпу. За нами быстро шел Геф, мешком провизии смахивая пытающиеся вцепиться в нас чьи-то руки, а впереди Натки мелькала голова Сота, таким же мешком пробивающего путь в толпе. Я попыталась оглянуться, разрываемая тревогой за короля, но в людском море его различить было невозможно, и, к тому же, мне тут же кто-то въехал локтем поддых и наступил на обе ноги. Я взвизгнула, Геф строго и напряженно сказал: