Текст книги "Сокровище Чингисхана"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Дирк Касслер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

Боржин безошибочно выбрал момент для выстрела. Он выскочил из-за стола как раз в ту секунду, когда Питт смотрел в противоположную сторону. Слишком поздно среагировал Питт на шум. За долю секунды до того, как он успел повернуться, громко и властно зазвенела тетива. Питт дернулся, теряя равновесие, выстрелил в Боржина, но промахнулся – пуля прошла в футе от него, разбив оконное стекло. Выстрел Боржина был куда как точнее.

Питт увидел мимолетный проблеск оперенной стрелы у самой груди, затем ощутил сильный удар чуть ниже сердца, сбивший его с ног, и холод вошедшего наконечника. Лежа на спине, Питт поймал взглядом Боржина – тот уже стоял возле него, сложенными на груди руками прижимая к себе длинный лук. Лунный свет искрился на его острых зубах, обнаженных в довольной, смертельной усмешке.

61

Преодолев гору мусора у въезда в поселение, Ганн вывел внедорожник за его территорию, объехал кусок рухнувшей стены и поднялся не небольшой холм, на вершине которого остановился. Немного подумав, он развернул «Ренджровер» капотом к поселению и выключил фары. С высоты холма всем сидевшим в машине было хорошо видно, как рушатся остатки преступного гнезда. Разъяренный горный поток местами пробил и разрушил стену, возле входа в резиденцию плескалось небольшое озерцо, из лабораторного корпуса, расположенного в противоположной стороне поселения, к небу поднимались столбы дыма и длинные, ежесекундно растущие языки пламени.

–  Я был бы только рад, если бы от этого местечка даже пепла не осталось, – заметил Уоффорд, с явной радостью следивший за гибелью поселения.

–  Скорее всего так и случится, ведь до ближайшей пожарной команды миль сто пятьдесят будет, не меньше, – вторил ему Ганн.

Джордино, вспотевший от жары, которой продолжали наслаждаться промерзшие Уоффорд и Тереза, попросившие Ганна не выключать печку, выскочил из внедорожника. Прихрамывая, он обошел машину и, облокотившись на заднюю дверь, залюбовался открывающимся внизу зрелищем. Ветер донес со стороны резиденции слабые звуки перестрелки, спустя некоторое время раздался еще один выстрел.

–  Нельзя нам было отпускать его одного, – недовольно процедил сквозь зубы Джордино.

– Если Питт что задумал – его никто не остановит, – отозвался Ганн. – Все нормально, он вернется, – успокоил он Джордино, хотя в душе не очень верил своим словам.

Боржин положил старинный лук обратно в специальный шкаф, в котором у него хранилась коллекция образцов средневекового оружия, подошел к разбитому окну и выглянул наружу. Поток прорывался сквозь здание, пробив стены, собирался на выступе у края поселения и широким водопадом обрушивался с утеса. Гораздо большее беспокойство вызывала у него вода, накопившаяся в центре поселения и подбиравшаяся к святилищу. Боржин печально смотрел на приземистое каменное строение, не уверенный в его прочности. Оно, правда, пока оставалось целым, но вход в него, арочная лестничная площадка, после землетрясения едва держалась и ежесекундно грозила развалиться окончательно.

Даже не взглянув на лежавшее у противоположной стены тело Питта, Боржин устремился к дверям, выскочил из конференц-зала и помчался вниз по ближайшей лестнице. Стекавшая по ней вода волнами поднималась у его ног. Чтобы не поскользнуться и не упасть, он крепко хватался за перила. Спускаясь, Боржин на секунду задержался возле потемневшего портрета, посмотрел на него и тихо кивнул, словно подчиненный, получивший приказ от своего великого властелина, хана и покорителя мира. Чем ниже он спускался, тем выше поднимался уровень воды. На первом этаже она доходила ему уже до талии. Он открыл засов боковой двери, распахнул ее, и ледяной поток хлынул наружу. Покачиваясь, как подвыпивший матрос, Боржин вразвалку двинулся на окоченевших, негнущихся ногах через залитый водой двор к полуразрушенному входу в святилище. Перешагивая через упавшие камни, он вошел в него. Внутри все так же горели факелы. Боржин облегченно вздохнул, увидев, что воды в святилище просочилось не много и уровень ее на каменном полу не превышает трех дюймов. Проверив саркофаги и удостоверившись в их целости, Боржин принялся осматривать стены и потолок. На потолке образовалась гигантская паутина трещин. Сокрушительное землетрясение привело древнее сооружение в угрожающее состояние. Боржин перевел нервный взгляд с потолка на центральную гробницу. Размышляя о том, как бы ему сохранить самую дорогую для себя реликвию, он не заметил быструю слабую тень, мелькнувшую возле одного из факелов.

–  Ваш мир рушится, Боржин. И вы вместе с ним.

Монгол резко обернулся и застыл, словно увидел привидение. В нескольких ярдах от него стоял Питт, живой и невредимый, с торчащей из груди стрелой. Ствол «Кольта» в его твердой руке, нацеленный точно в грудь Боржина, рассеивал все сомнения о чудесном воскрешении. Боржин недоверчиво взглянул в лицо Питта.

Питт дотронулся до края мраморного саркофага и, не отводя «кольта», проговорил:

–  Вы очень благоразумно поступили, собрав своих родственников вместе. Здесь ваш отец?

Боржин тихо кивнул, стараясь вернуть себе обычное самообладание при виде воскресшего человека, которого он совсем недавно убил.

–  Стало быть, именно он выкрал у британского археолога карту с отмеченным на ней местом захоронения Чингисхана, – продолжал Питт, – но для обнаружения его одной карты оказалось мало.

Последние слова Питта заставили Боржина удивленно вскинуть брови.

–  Мой отец получил только общую информацию. Точное место можно было определить лишь при помощи специального оборудования.

–  Акустико-сейсмического отражателя фон Вахтера.

–  Совершенно верно. Опытный образец сразу обнаружил место захоронения. Дополнительные усовершенствования устройства, как вы, надеюсь, успели заметить, тоже доказали свою эффективность, – произнес Боржин с иронией.

Питт заметил, как забегали глаза монгола в поисках хоть какого-нибудь оружия. Он медленно выдвинулся в центр зала, положил руку на гранитный саркофаг, стоящий на небольшом возвышении.

–  Вот здесь и покоится Чингисхан, – сообщил Боржин. Уставший, насквозь промерзший, он не мог не чувствовать странного почтения перед древним воином и повелителем.

–  Полагаю, народ Монголии не поймет вас, когда узнает, где и в каких условиях вы хранили тело его национального героя.

–  Народ Монголии восстанет в преддверии новой зари покорения мира, – ответил Боржин, возвышая голос до пронзительного крика. – Во имя Темучина мы поднимемся против глупцов мира и займем достойное место в пантеоне глобального превосходства.

Истерику несостоявшегося завоевателя мира прервал новый тяжелый рокот, донесшийся из глубин земли. Звучал он несколько секунд, за ним последовал сильный треск, и все северное крыло здания резиденции, точнее – того, что от него еще оставалось, оторвалось от фундамента и заскользило вниз.

Вся территория поселения сотряслась, обрушились стены еще стоявших корпусов, в том числе и святилища. Пол мавзолея завибрировал под ногами Питта и Боржина. Они зашатались, теряя равновесие. Превозмогая холод, Питт крепче схватился за саркофаг, ни на долю секунды не отводя ствол «кольта» от груди Боржина.

Боржин упал на колено, но как только рокот и тряска прекратились, быстро поднялся. Над головой его послышался треск, он поднял глаза и замер от ужаса. Громадный кусок потолка, с шумом рассекая воздух, рухнул у самых его ног.

Питт прижался к боковой части саркофага и уперся ногами в пол. Взгляд его был устремлен на Боржина. Святилише тем временем продолжало разваливаться. Поднимая клубы слепящей пыли, с потолка сыпались камни вперемешку со штукатуркой. Несколько кусков потолка свалилось рядом с Питтом, но ни один из них не задел его. Он почувствовал дуновение ветра, ворвавшегося через громадные рваные дыры, зияющие в потолке и стенах, подождал несколько секунд, пока рассеется пыль, затем поднялся. Стоя среди обломков в потемневшем святилище, он увидел, что половина потолка и вся задняя стена обрушились от тряски. Сквозь отверстия виднелся загон для лошадей и темный силуэт оставленного в нем старого автомобиля.

Боржина он увидел не сразу, а только через несколько секунд. Из каменной насыпи торчали только его голова и часть туловища. Питт подошел к нему. Боржин открыл глаза, мутные, бессмысленные. Из уголка его рта сочилась струйка крови. Питт заметил, что шея монгола неестественно повернута. Взгляд его постепенно сделался осмысленным, сосредоточился на Питте и сразу же вспыхнул ненавистью.

–  Почему... ну почему вы не умерли? – пробормотал Боржин, запинаясь. Ответа он так и не услышал. Из горла его вырвался сдавленный хрип, глаза потускнели и закатились. Толгой Боржин, сломленный в зените своих устремлений к мировому господству, тихо и быстро умер в тени Чингисхана.

Питт, не чувствуя жалости, долго глядел на раздавленное тело, потом медленно опустил «Кольт». Он расстегнул молнию на нагрудном кармане куртки, повернулся к свету и заглянул внутрь. Толстая инструкция по использованию акустико-сейсмического отражателя с тяжелой металлической подставкой лежала там, куда Ганн сунул ее. Стрела насквозь прошла через все страницы брошюры и даже помяла подставку, но не пробила ее и не коснулась сердца Питта.

Питт приблизился к Боржину и в последний раз оглядел его безжизненное тело.

–  Иногда мне просто везет, – сказал он, отвечая на его последний вопрос.

В результате обрушения северного крыла резиденции вода в центральной территории поселка поднялась. Вокруг святилища бушевал поток, грозивший залить и развалить уже поврежденную постройку. Питт понимал: размыв его фундамента и падение со скалы вслед за северной частью резиденции всего лишь вопрос времени. Но не только здание превратится в руины – разрушится гробница Чингисхана, и тогда останки его исчезнут навечно.

Питт уже повернулся, чтобы выбежать из святилища прежде, чем рухнет еще одна стена, но задержался, и в этот момент взгляд его упал на полуразрушенную заднюю стену и видневшийся за святилищем загон. Затем он вновь посмотрел на саркофаг с Чингисханом, чудом сохранившийся в эпицентре крушащегося святилища. «Неужели я последний, кто видит его?» – мелькнула внезапная мысль. И тогда его осенило. Идея казалась безумной, но даже слабая возможность ее реализации заставила дрожавшего от холода Питта улыбнуться.

– Ладно, – произнес он, взирая на саркофаг. – Посмотрим, удастся ли нам свершить еще одно завоевание.

62

Чувствительность начала возвращаться к ногам Питга, только когда он, выбравшись из святилища, вошел в загон, и сопровождалась болезненным покалыванием. Прихрамывая и спотыкаясь, Питт приблизился к деревянному забору и выломал из него несколько слег, освобождая необходимое пространство. Разбрасывая ящики и корзины, он прокладывал в нагромождениях мусора и развалин широкую тропинку, пока не достиг своей цели – покрытого слоем пыли и грязи старого открытого туристического автомобиля.

Это был роскошный «Роллс-ройс» модели 1921 года «Золотой призрак», с кузовом, выполненным на заказ известным английским мастером Парком Вардом. За десятки лет грязь и пыль превратили оригинальный баклажанный цвет в пурпурный. Давно потускневший, он некогда удачно дополнял полированный алюминиевый капот автомобиля и колпаки на колесах. Питт недоумевал, как такой раритет, более уместный в Лондоне, мог закончить свои дни в глухом районе Монголии. На память ему пришел Т.Э. Лоуренс, который ездил на бронированном «роллс-ройсе» 1914 года выпуска, собранном на шасси от «Серебряного призрака» во время турецкой кампании в Аравии. «Неужели столько лет назад в пустыне Гоби знали о поразительной живучести этого автомобиля?» – размышлял он. – А может быть, его привезли сюда после Монгольской революции, разъезжали на нем высшие работники компартии, а потом передали семье Боржина?»

Впрочем,для Питта все это не и мело особого значения. Его интересовало другое – заводная ручка с посеребренной насечкой, торчавшая из отверстия в носовой части старинного транспортного средства. Автомобиль имел электрический стартер, но на всякий случай комплектовался и заводной ручкой. Питт слабо, однако все же надеялся, что ему удастся завести автомобиль. Если, конечно, поршни не совсем прикипели к цилиндрам.

Питт открыл правую, водительскую, дверь, поставил ручку переключения передач на нейтральную скорость, подошел к передней части автомобиля. Наклонившись, он двумя руками взялся за заводную ручку, согнув ноги в коленях, изо всех сил повернул ее вверх. Ручка осталась на месте. Со второй попытки она немного подалась. Питт немного отдохнул и снова взялся за работу. В конце концов ему удалось провернуть рукоятку полностью, подняв и опустив поршни в цилиндрах.

Дома в Вашингтоне у Питта была небольшая коллекция старинных автомобилей, и некоторое представление о хитростях запуска их двигателей он имел. Он снова подошел к двери, сел в водительское кресло, отрегулировал дроссель, искру и топливный насос, рычажки управления которыми располагались на рулевой колонке. Затем он открыл капот и закачал в крошечный топливный насос горючее. «Хорошо, если бы оно еще было», – подумал он, вернулся к заводной ручке и опять принялся вращать ее. Каждый поворот ручки, каждая попытка двигателя вобрать в себя смесь из воздуха и горючего сопровождались хрипом. Ослабевший от долгого пребывания на холоде, Питт начал терять силы. Рывки давались ему со все большим и большим трудом, и тем не менее он упорно продолжал крутить ручку. Поначалу двигатель почти сразу глох, но на десятой попытке мотор вдруг зачихал и закашлял. Вдохновленный выказанными им признаками жизни, Питт повернул ручку еще несколько раз, и двигатель издал невнятное бормотание, очень похожее на начало устойчивой работы. С заледенелыми ногами, обливаясь потом, Питт упрямо крутил ручку. Спина у него болела от постоянных наклонов и рывков вверх. И наконец случилось чудо – искра воспламенила рабочую смесь, и двигатель завелся. Звук его напоминал ровное, довольное кудахтанье.

Пока старинный автомобиль грелся, извергая из ржавой выхлопной трубы клубы густого черного дыма, Питт отдышался и передохнул. Побродив по загону, он нашел небольшую бочку, набитую цепями, взял их и бросил в заднюю часть автомобиля. Сев за руль, он переключил скорость, онемевшей ногой отпустил сцепление, и «ройс», переваливаясь с боку набок, пополз из загона.

63

– Час уже давно прошел, – заметил Ганн, хмуро поглядывая на часы.

Они с Джордино стояли на возвышении, наблюдая за развернувшейся внизу сценой гибели. Лабораторный корпус и стоящий рядом гараж пожирал огненный смерч. Черный дым и языки пламени вздымались к небу, желтое зарево плясало по всей территории поселения. Большая часть резиденции исчезла, место ее заняла вода, продолжавшая течь с гор. Там, где находилось северное крыло, плескалось озеро.

– Давай-ка быстренько сгоняем туда, – сказал Джордино. – Возможно, он ранен и не может выбраться.

Ганн кивнул. Прошел почти час с того момента, как они услышали автоматную стрельбу. По мнению Руди, Питт должен был давным-давно вернуться.

Они направились к дверям автомобиля и в ту же секунду снизу опять донесся глухой рокот. Ганн и Джордино догадывались – на этот раз источником было не землетрясение, а вода, размывавшая фундамент зданий. Они остановились и посмотрели вниз, боясь даже подумать о том, что случится дальше. С высоты глазам их предстало кошмарное зрелище – оставшиеся строения рушились как карточные домики. Стены валились друг за другом, словно их кто-то подталкивал. Набирая в падении скорость, на земле они со страшным грохотом рассыпались. В считанные секунды исчезла северная часть резиденции. Центральная ее часть, издав оглушительный скрежет, просто сложилась, скрывшись под водой. Под ее ударами длинный белый шпиль рассыпался на тысячу мелких кусочков. Основная часть резиденции сползла вниз, к основанию горы, оставив за собой торчавшие из воды жалкие горки развалин. Меньше чем за полминуты все было кончено. Целой оставалась только малая часть южного крыла, возвышавшаяся посреди потока, бушевавшего на том месте, где совсем недавно стояла резиденция.

С разрушением здания исчезла и последняя надежда обнаружить Питта живым. Ганн и Джордино хорошо понимали – ни в самом здании, ни возле него спастись было невозможно. Они стояли молча и хмуро смотрели, как свирепствует внизу река, сметая остатки жилищ. Рев ее дополнялся треском пожарища, бушевавшего в лабораторном корпусе, разрывая ночную тишину. Внезапно среди общего гибельного шума Ганн уловил странное тарахтенье.

–  Что это? – спросил он, показав рукой в сторону южного крыла резиденции. Крошечная часть ее каким-то чудом оставалась целой, а земля вокруг нее еще не была залита водой. Ганн прислушался. Тарахтенье усилилось до хриплого визга. Узнав наконец звук автомобильного мотора, работающего на пределе, Ганн встрепенулся и, пригнувшись, начал вглядываться вниз. Двигатель эпизодически чихал и задыхался, но работал, тащился вверх на холм. Вскоре тарахтенье сделалось совсем отчетливым, и появились две большие фары, медленно ползущие к вершине холма.

Вскоре показался и сам движущийся объект. На фоне пылающего лабораторного корпуса и валившего из него столба дыма он казался огромным доисторическим насекомым, выбиравшимся из земли наружу. Две большие тусклые фары, словно пара громадных желтых глаз, вонзались в ночь. За ними виднелось сверкающее металлическое тело, темное, с белесыми пятнами. Вокруг объекта тучей висели пыль и грязь, поднятые болтавшимися позади него придатками. Насекомое даже дышало, из головы его тонкой струйкой шел пар, собираясь небольшим облачком.

Невиданное существо еле двигалось, каждый дюйм давался ему с громадным трудом, но наконец, тяжело переваливаясь и поскрипывая, добравшись-таки до холма, начало вползать на него и встало. Внезапный сильный порыв ветра унес в сторону дым и пыль, и в свете фар внедорожника Ганн с Джордино увидели, что никакое это не гигантское насекомое, а старинный «роллс-ройс» из загона.

– Я знаю только одного человека, который станет кататься в таком корыте да еще в такое время! – радостно воскликнул Джордино.

Вскочив в «Ренджровер», Ганн погнал машину вниз по холму. Поймав фарами «Роллс», Ганн заметил, что антиквариат хотя и крайне медленно, но все же движется вверх, волоча за собой на привязанных к заднему бамперу цепях что-то очень тяжелое. Древний старичок отчаянно пытался втащить на вершину холма серьезный груз, превышавший, по всей видимости, его собственный вес.

Сидевший за рулем «Роллса» Питт приветливо махнул рукой Ганну, затем снова схватился за руль. Его замерзшая нога до упора вдавила педаль газа, ручка скоростей была установлена на первой передаче. Задние колеса проворачивались, стараясь уцепиться за рассыпающуюся почву. Однако груз позади был настолько огромен, что автомобиль явно ему проигрывал. Двигатель его под капотом отчаянно стучал, вода в радиаторе выкипала. Питт отлично понимал: еще немного – и двигатель заклинит.

Он крайне удивился, увидев вдруг рядом с собой Джордино, который, ни слова не говоря, а только подмигнув, схватился за стойку и начал подталкивать автомобиль. Несмотря на рану, он всем своим весом наваливался на стойку. Затем появились Ганн, Уоффорд и даже Тереза и стали помогать ему, изо всех сил подталкивая «Роллс».

Общих усилий оказалось вполне достаточно, и лимузин неожиданно рванулся вперед. В тридцати футах позади него по склону холма, слегка подпрыгивая на кочках, полз громадный кусок гранита. От внезапного толчка он едва не опрокинулся, но устоял и покорно пополз за обретшим второе дыхание автомобилем. Вскарабкавшись чуть выше и оказавшись на сухом, безопасном месте, Питт выключил пыхтящий двигатель. Из радиатора ударила последняя струйка пара.

Когда дым и пар рассеялись, Питт увидел, что окружен дюжиной инженеров и техников, успевших спастись от землетрясения и наводнения. Были среди них и стражники, поначалу помогавшие ученым бороться с огнем, но, осознав бесполезность своих попыток, устремившиеся из поселка вслед за Питтом. Он осторожно вылез из машины и пошел к ее задней части. Джордино и остальные уже стояли там, разглядывая привязанный цепями уцелевший груз.

На всякий случай Питт сунул руку в карман, нащупал рукоятку «Кольта», но опасения его оказались напрасны. Никто из монголов и не думал нападать на него. Напротив, увидев обвязанный цепями саркофаг с останками Чингисхана, они заулыбались Питту и бросились благодарить его.