Армия генерала Власова 1944-1945

Текст добавлен: 8 октября 2016, 22:04

Текст книги "Армия генерала Власова 1944-1945"

Автор книги: Кирилл Александров

Жанр:

Военная история

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

¹⁶ По одним источникам 9-й (бывший 531-й Калмыцкий) полк входил в состав Отдельной пластунской бригады (3-й дивизии), по другим – был ей только придан, а по третьим – не входил в состав ни одиого корпусного соединения, а действовал при XV корпусе как отдельная строевая часть. Вопрос остается открытым. Однако необходимо отметить, что из представителей нерусских народов в составе Вермахта калмыки едва ли не первыми горячо иоддержа-ли Пражский манифест и учреждение КОНР, выразив желание немедленно войти в состав формирующейся власовской армии.

¹⁷ А. Г. Нерянин приводил сведения о несколько другой организации XV корпуса (на март 1945), отличающиеся от данных С. И. Дробязко и автора этих строк;

1-я днвнзия (1-й Донской, 2-й Сибирский, 4-й Кубанский полки); 2-я дивизия (3-й Кубанский, 6-й Урало-Терский и 7-й казачий полки); 3-я дивизия (5-й и 8-й Донские пластунские полки, разведдивизион). Возможно, схема Нерянина более верная, так как трудно сказать, в какой степени планы по реорганизации Отдельной пластунской бригады в 3-ю дивизию успели стать реальностью весной 1945. 7-й пластунский полк Борисова и был в 1943-1944 5-м Донским полком, которым командовал Кононов. Не исключено, что полк майора Эльца во 2-й дивизии получил в конечном итоге № 7 (вот почему он и попал под этим номером в схему Нерянина), а полку Борисова вернули старый номер и историческое название. Разведбатальон ротмистра Бондаренко полковник Нерянин называет разведдивнзионом. Отчасти это верно, так как разведднвзи-он, по свидетельству К. С Черкассова, был сформирован на основе бывшего 1-го конного дивизиона 5-го Донского полка (I формирования).

1® Например, полковник А. Г. Нерянин оценивал численность XV казачьего кавалерийского корпуса в 45-50 тыс. человек.

¹⁹ Умер 8 апр. } 945 от последствий полученного ранения

²⁰ Лейтенант Вермахта А. Н. Полянский (штабс-капитан русской службы), служивший в 10-й роте (3-й батальон – кадры 2-го полка на 7 апр. 1945) утверждает, что в этом бою были подбиты или сожжены 6 из 8 танков «Т-34», атаковавших позиинн корпусников.

21 Штатная численность строевой роты Русского Корпуса– 169 чинов.

²²Дуриово Петр Петрович (? – 1945)– участник Белого движения на Северо-Западе России. Окончил Императорский Александровский лицей (1903). В службе с 1904, офицер Л.-гв. Гродненского гусарского полка Отдельной гв. кавалерийской бригады (Варшава). Поручик (на 1910). Окончил Императорскую Николаевскую военную академию (1914). Участник Первой мировой войны. На 1915 – капитан, старшин адъютант 2-й гв. кавалерийской дивизии. Полковник (на 1917). После Октябрьского переворота 1917 жил в Петрограде, участвовал в деятельности подпольной офицерской организации (1918). С 1919 – в белых войсках и войсках Р. фон дер Гольца на Северо-Западе, тов. военного министра Западного правительства, член финансовой комиссии хю оказанию помощи Русской Западной армии, и,д. генерал-квартирмейстера. Начальник штаба русских войск в Германии (дек. 1919 – янв. 1920). С 1921 в эмиграции в Королевстве СХС, жил в Белграде. Сотрудник Абвера, резидент в Югославии (на 194!).

²³ См.; Восточные войска Вермахта и Вооруженные силы КОНР: к истории разведывательных н контрразведывательных служб И Александров К. М. Русские солдаты Вермахта. Герои или предатели. Сб. статей и материалов М., 2005. С. 195-196.

²⁴ В перечне офицеров гвардии московского историка С. В. Волкова такой офицер не числится (См.: Волков С. В. Офицеры российской гвардии. Опьи мартиролога. М„ 2002. С. 449-450).

^2? В период пребывания в Лихтенштейне Смысловский утверждал, что Зондер-штаб «Р» был расформирован в результате его категорического отказа переходить на службу из Абвера в разведывательные органы СС.

²⁶ Клементьев Василий Федорович (3/15 авг. 1890-после 21 дек. 1981,Бафф_а-ло, США) – капитан Русской Императорской армии, член СЗРмС. Детство и юность провел в Бобруйске. Окончил фельдфебелем Впленокое военное училище (1911) и в чине подпоручика вышел в 3-ю артиллерийскую бригаду, стоявшую в Калуге. Участник Первой мировой войны, вышел на фронт адъютантом бригады (3-я пехотная дивизия XVII армейский корпус 5-й армии Юго-Западного фронта). На февр. 1917 – капитан, офицер 5-й батареи 4-й Финляндской стрелковой артиллерийской бригады (между Ревелем и Нарвой в р-не Везенберга), затем – командир батареи. В канун Рождества

1917 с офицерских артиллерийских курсов в Юрьеве вместе с полковниками А. П. Перхуровым и В. В. Троцким выехал в Новочеркасск. С 8 янв.

1918 – в 1-й офицерской батарее Добровольческой армии. В февр. 1918 выехал с поручением от ген. Л. Г. Кориилова в Москву. В марте участвовал в собрании инициативной группы по созданию СЗРиС Б. В. Савинкова. 30 мая 1918 арестован органами ВЧК с паспортом на имя И. Л. Сорокина. Просидел под чужим именем в Таганской (до 10 сент. 1918) и Бутырской тюрьмах более 2 лет, хотя разыскивался чекистами как активный савин-ковец. Освобожден за отсутствием улик 15 июля 1920 и направлен иа принудительные работы на должность помощника банковского счетовода без содержания под стражей. Из Москвы уехал в Минск, где в окт. 1920 был вторично арестован и бежал из под конвоя под выстрелами, сумев уйти в Польшу. С ноября 1920 – соратник Б. В. Савинкова, член Русского Политического Комитета. В 1921 – казначей ликвидационной комиссии по расчету с интеринрованными в Польше чинами Русской Народно-Добровольческой армии генерал-майора С. Н. Булак-Балаховича. Затем жил в Варшаве. Работал в Управлении ннтернированиых лиц, занимался литературным творчеством. Участвовал в деятельности Народного СЗРиС и в 1930-е гг. – в создании Польского (закрытого) отдела НТСНП, хотя членом Союза не был. От деятельности в НТСНП отошел в 1940. В 1942-1943 – сотрудник Зон-дерштаба «Р» в Варшаве, в 1944 эвакуировался в Германию. Весной 1945 -майор, состоял в кадрах спецподразделення Огиепе Агтее г. Ь. V., с лнчным составом которого интернирован в Лихтенштейне. Затем в лагере «перемещенных лип» в Регенсбурге (Южиая Германия). В США переехал с женой после 1954 при помощи С. Л. Войцеховского и поселился в Баффало. Жена, Раиса Александровна, умерла 29 июля 1967. Детей в браке не имел.

²⁷ Ротмистра, по утверждению В. Ф. Клементьева.

²⁸ На самом деле, по свидетельству В. Ф. Клементьева, Б. А. Смысловский в 1920-е гг. окончил в Данциге немецкий Политехнический институт, во время учебы в котором завязал контакты с Абвером.

²⁹ Улагай Кучук Каслолетович (1893-8 апр. 1953, Сантьяго (Чили)) – участник Белого движения на Юге России, полковник Русской армии (на 1920), С С ваффен-штандартенфюрер. Окончил реальное училище в Екатерннода-ре и поступил в Варшавский политехнический институт, однако вскоре перевелся в Елисаветградское кав. -училище. По окончании (1913) вышел корнетом в 18-й драгунский Северский короля Датского Христиана IX полк (Александрепот. Эрпваиьской губ.) Кавказской кав. дивизии. Участник Первой мировой войны. С 1918 – командир !-го конного Черкесского полка Добровольческой армии. В 1920 партизанил на Кубани. В ноябре 1920 эвакуировался из Крыма. В 1920-1921 – в Галлиполи, затем в эмиграции в Болгарии. В 1922 по политическим причинам бежал из Болгарии в Королевство СХС, с 1923 в Албании. Вступив на службу в Албанскую армию, принял должность начальника пулеметной команды. После окончания 4-месячных военных курсов в Скутари назначен командиром 3-й смешанной группы альпийских частей. Играл важную роль в возведении на Престол в 1924 короля А. Зогу, личный друг короля. В 1930-е гг. занимал пост военного министра Королевства. В апр. 1939 после оккупации страны Италией, выехал в Югославию. В 1941 возглавил Кавказский Национальный комитет (Мусульманский комитет по освобождению Сев. Кавказа). В янв. 1945 из Берлина эвакуировался вместе с членами комитета в Полуццо. Командир 2-Й Северо-Кавказской войсковой группы Кавказского войскового соединения СС, формировавшегося Главным управлением СС п входившего в состав сил командующего ваффен СС и полиции в прибрежной части зоны Адриатического моря по борьбе с партизанами в северо-восточной Италии СС обергруппенфюрера О. Глобочнига. В начале мая передал должность генерал-лейтенанту С. Келеч-Гирею. Вместе с чинами дивизии 8-9 мая сдался представителям 78-й моторизованной дивизии (ХШ корпус 8-й британской армии) в районе Обер Драубурга (села Иршин и Деллах) южнее Зальцбурга, на р. Драва близ австро-итальянской границы. 28 мая доставлен вместе с офицерами дивизии в особый лагерь Шпнталь (восточнее Обер Драубурга) для передачи советским представителям. Однако, благодаря настойчивым ходатайствам жены в штабе 8-й британской армии, 29 мая освобожден из Шпиталя. В 1945-1947 жил с семьей в беженском лагере Чине-Читта. В конце 1940-х. выехал в Чили. Работал в военно-географическом институте. 14 ноября 1952 избран Атаманом Чилийской об-щеказачьей станицы.

³⁰Военинженер Красной армии II ранга и полковник ВС КОНР Алексей Ива-новцч Спиридонов родился 11/23 февр. 1899 в Санкт-Петербурге. Подробнее о нем см.: Александров К. А/. Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова 1944—1945. Биографический справочник– СПб., 2001. С. 258-260.

¹¹ Залесский Михаил Николаевич (6/18 сент. 1895, Санкт-Петербург– 21 окт. 1996, Франкфурт-на-Майне, ФРГ) – участник Власовско-го движения. Окончил Николаевское кавалерийское училище (1915), на 1917– штабс-ротмистр 15-го уланского Татарского полка 15-й кавалерийской дивизии. По мобилизации служил в кавалерийских чл. ш Щ I л (1918-1921). В СССР занимался преподаванием. Военинжещр 1И )>пп » запаса (1938). Призван 30 июня 1941, помощник по ючинче» мт _к< ц, командира 738-го противотанкового артиллерийском» мои,,» Г Ю!¹«антисоветскую агитацию» направлен в штрафной б-.и » п.оп и щш р,| ;м_и

нировании минного поля перешел линию фронта (по другой версии – подорвался на мине и взят в плен). В РОА с 1943. Окончил 4-й сбор пропагандистов Дабендорфской школы (10 июля 1943), в которой затем читал лекции по русской истории. Член НТС с 1943. С аир. 1944 – заместитель старшего русского офицера пропаганды в группе армий «Север». С ноября 1944 – начальник отдела пропаганды по работе иа фронте и в тылу Красной армии ГУП КОНР. Майор ВС КОНР (на 1945). Насильственной выдачи избежал. С 1948 в системе НТС. Похоронен на русском кладбище в Висбадене. Подробнее о нем см.: там же. С. 154-155. Соч. Николай I. Император Николай Павлович и его эпоха (по воспоминаниям современников). Б. м., 1978.

32 русский э.тгрант из Парижа, по отзыву Д. Кандаурова – «большой патриот и идеалист».

³³ По свидетельству Д. Кандаурова, одним из руководителей такой группы был начальник отряда пропагандистов РОА в Талзннском районе фельдфебель Попов 1917 г. р.– бывший старшин лейтенант Красной армии, попавший в плен тяжело раненым во время уличных боев в Сталинграде.

³⁴ В конце 1940-х – начале 1950-х публиковался в изданиях СБОНР (Мюнхен). На 1962 проживал в Великобритании.

ОПЕРАТИВНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ КОНР ВЕСНОЙ 1945 г.

1-я пехотная дивизия на Восточном фронте

Главным событием, в ожидании результатов которого находились не только офицеры центрального штаба, но и все власовцы, стала отправка на Восточный фронт 1-й пехотной дивизии. Еще 21 февраля полковник Г. Д. Герре, приложивший немало сил для создания и оснащения дивизии, возражал против преждевременного ее введения в бой, разумно оценивая и политическое значение, и возможные последствия такого шага. Однако командующий армией резерва и группой армий «Висла» рейхсфюрер СС Г. Гиммлер принял в конце февраля решение об отправке дивизии на фронт. К тому времени Гиммлер, напуганный размахом мероприятий и возраставшими амбициями КОНР, по свидетельству Кестринга уже хотел создания лишь двух власовских дивизий.

С одной стороны, в определенном смысле власовцы буквально «сами напросились», так как одним из важнейших мотивов неожиданного решения рейхсфюрера стали частные успехи на Одере отдельного противотанкового отряда полковника И. К. Сахарова. С другой стороны, в конце зимы 1945 г. образ власовской армии стал влиять и на настроения немецких солдат и офицеров, которые Гиммлер не мог не учитывать. Кестринг в этой связи вспоминал: «Пропаганда об армии Власова оказала влияние также и на части немецких войск. Пропагандные сообщения о разных новых секретных видах оружия и о ФАУ-2 постепенно перестали производить впечатление. Так что перспектива получить сильную поддержку русских частей вселяла новую надежду в утомленные войска». «Они ведь ас разбирались в обстановке», – подчеркивал Кесфит, имея ним ц к>.

что на исходе февраля власовская армия, как целостное оперативное объединение, еще по-прежнему в большей степени существовала виртуально. Поэтому Гиммлер, учитывая витавшие в Вермахте настроения, нуждался в некоторой демонстрации.

2 марта Герре, еще недавно возражавший против боевого использования дивизии, вручил ее командиру приказ о подготовке дивизии в трехдневный срок к переброске на фронт в район Штеттина в Померании. Буняченко был потрясен, так как, во-первых, приказ отдавался через голову Власова (члены Президиума КОНР о нем вообще узнали через три с половиной недели), а во-вторых, отправка на фронт единственной дивизии подрывала ее политическое значение. Взяв себя в руки, Буняченко пустился в длительные переговоры с Герре, настаивая на отдаче соответствующего приказа Главнокомандующим. Параллельно он приложил все усилия для установления связи с Власовым, находившимся в Хойберге.

2 марта Буняченко впервые собрал старших офицеров и командиров дивизионных частей, в самой резкой форме расценив полученный приказ как «обман и предательство». Позднее форма обращения Буняченко в критической ситуации к своим офицерам станет весьма распространенной. «На всякий случай» для охраны штаба дивизии подполковником Н. П. Николаевым был сформирован усиленный сводный батальон автоматчиков с ручными пулеметами МО 42 и «панцерфаустами». Ошибкой Буняченко стал выплеск эмоция на подчиненных .офицеров, их волнение передалось и младшим чинам. Среди вопросов, задаваемых власовцами своим офицерам, прозвучал и такой: «Нельзя ли захватить немецкие склады оружия и вооружить 2-ю дивизию?» В случае вооруженного выступления рассматривался даже фантастический план прорыва с боями к швейцарской границе.

5 марта в дивизию прибыл Власов и подтвердил полученный приказ, несмотря на отчаянные уговоры командира дивизии захватить оружие, вооружить 2-ю дивизию, офицерскую школу и другие части. Буняченко, вероятно, был толковым солдатом, но абсолютно бестолковым политиком. Состояние вооруженного мятежа уничтожило бы не только надежды на до-

формирование войск КОНР, но и привело бы к ликвидации Других существовавших власовских частей и подразделений, и наверняка плохо бы отразилось на судьбе восточных добровольцев. Поэтому Власов приказал Буняченко подчиниться.

В эти тревожные недели марта Власов больше всего боялся взорвать имевшееся хрупкое равновесие и сорвать не только создание 2-й дивизии, запасной бригады, авиачастей, но и передачу под его командование двух казачьих корпусов. Кроме того, Власову, безусловно, «подсластили» пилюлю. По свидетельствам подполковников В. П. Артемьева и Н. П. Николаева, на отведенный участок фронта кроме 1-й дивизии власовцам обещали перебросить 2-ю дивизию, запасную бригаду и 599-ю пехотную бригаду РОА из Дании.

8 марта 1-я пехотная дивизия покинула Мюнзинген, походным маршем прошла более 300 км по маршруту Ульм – До-науверт – Тройхтлинген – Вайсенбург и 17 марта достигла Нюрнберга. В пути никаких эксцессов не произошло, полки и подразделения сохраняли высокую дисциплину. После каждой дневки местный бургомистр письменно уведомлял командование об отсутствии у него претензий к власовцам. Единственной неожиданностью стало прибытие в дивизию на марше значительного числа остарбайтеров, а также дезертиров из Восточных войск Вермахта, некоторые из которых являлись со своим оружием. В конце концов, добровольцев отправили в запасной батальон майора П. П. Иванова (в июле 1941 – майор, командир 395-го полка 127-й стрелковой дивизии).

Создание запасного батальона в дивизии началось еще 8 декабря 1944 г., него первым командиром стал полковник Семёнов, которого 3 февраля сменил майор Иванов¹. Первоначально в состав батальона входили: учебная рота по подготовке унтер-офицеров стрелков (4 взвода, 120 чинов), учебная рота по подготовке унтер-офицеров специалистов (взводы пулеметчиков и минометчиков по 40 чинов, саперный и ПТО по 20 чинов), а также взвод воспитанников 14-16 лет. В апреле на базе батальона развернулся 5-й (запасной) пехотный полк из пяти батальонов, общей численностью до 5 тыс. человек. Должность командира полка занял подполковник П. К. Максаков (в ноябре 1939– преподаватель тактики на Высших стрелковых тактических курсах усовершенствования командиров пехоты «Выстрел», с 1941 подполковник). Немецкая сторона вооружения сверхштатному полку не предоставила, но зачислила его чинов на довольствие. Вооружался полк в конце апреля самочинно, за счет захвата немецких складов уже на территории Чешского Протектората. По одному из свидетельств, «приток добровольцев был настолько велик, что впоследствии пришлось прекратить прием новых добровольцев». На месте погрузки произошел новый конфликт. Буняченко наотрез отказался от предложения майора Швеннингера следовать на фронт поездом, опасаясь возможного разоружения дивизии, и настаивал на продолжении марша на установленный участок фронта в район Фюрстенвальде (южнее Франкфурта-на-Одере) пешим порядком. Ситуация зашла в тупик, немцы нервничали. Николаев позднее утверждал, что упорство Буняченко было вызвано лишь единственной причиной – желанием сохранить свободу маневра, чтобы сдать целиком дивизию англо-американским союзникам.

В ночь с 18 на 19 марта в дивизию пришел вновь приказ Власова, подтверждавший предложение Швеннингера, но теперь конфликт принял иной характер. Немецкая сторона предложила переброску не в соответствии со структурной организацией дивизии, а по родам оружия: все штабы в одном эшелоне, вся артиллерия – во втором, пехота – в третьем и т.д. Буняченко решительно потребовал изменить приказ и был по-своему прав. Вероятный бомбардировочный удар союзной авиации по одному штабному эшелону лишил бы боеспособности всю дивизию. На этот раз немцы уступили, но, тем не менее, штаб дивизии и штабы полков Буняченко отправил автотранспортом.

22-24 марта дивизия без всяких эксцессов погрузилась на станциях Эрланген и Форхгайм (25 км севернее Нюрнберга) и 26 марта благополучно прибыла на станцию Либерозе (25 км севернее Коттбуса), в 30 км от линии фронта, проходившей по рекам Одер и Нейссе. Для переброски дивизии потребовалось 34 эшелона, и на власовских офицеров в канун краха рейха произвела сильное впечатление организация работы 284 имперского железнодорожного транспорта. Станция Либерозе находилась в полосе действия группы армий «Висла», в командование которой 20 марта вступил генерал-полковник Г. Хей-нрици. Здесь вечером 26 марта произошло личное столкновение между командиром дивизии и начальником дивизионного отдела пропаганды майором Н. А. Нарейкисом (Троицким). Подвергавшийся репрессиям НКВД в 1937-1941 гг. заместитель ученого секретаря Академии Архитектуры СССР Николай Александрович Троицкий был одним из самых деятельных участников Власовского движения с мая 1943 г. Осенью 1944 г. он участвовал в написании Пражского манифеста КОНР. Имея два высших образования, интеллигентный Нарейкис сильно контрастировал с грубым Буняченко, но конфликт между ними произошел не только из-за несходства характеров.

Вечером 26 марта Буняченко вызвал начальника отдела пропаганды к себе и в присутствии Николаева, а также заместителя командира дивизии по снабжению подполковника Я. И. Герасимчука задал вопрос: «Вот мы и перед Красной армией. Что бы вы на ее месте делали?» – «Раздавил бы нас танками и разбомбил». – «И как же вы собираетесь воевать с одной дивизией?» – «Словом, господин генерал. Только словом!» Нарейкис пытался убедить Буняченко предварить военную операцию мощной пропагандой на войска противника, всячески пропагандировать Пражский манифест и политические цели Власовского движения. Буняченко матерно выругался, обозвав Нарейкиса «христосиком» и «интеллигентиком». Позицию Нарейкиса он воспринял как дезертирство, отказ отдела пропаганды готовить дивизию к боевой операции и произнес знаменитую фразу: «Меня били, и я бить буду!» После чего снял Нарейкиса с должности вместе с заместителем и отдал под арест. Его должность занял тихий и незаметный майор И. С. Боженко, позднее погибший в ГУЛАГе.

Нарейкис просидел неделю под арестом и был освобожден по распоряжению приехавшего в дивизию Власова. В присутствии хмурого командира дивизии Власов слезно попросил у арестованного прощения за хамство своего офицера и поддержал перед Буняченко занятую бывшим начальником отдела д 285 пропаганды позицию. Вероятно, в чем-то Буняченко понимал Власова, но не мог понять одного: как можно воевать «словом», если дивизия выводилась в линию напротив боевых порядков противника.

Первоначально генерал Хейнрици планировал использовать дивизию Буняченко при проведении наступательных операций в 3-й танковой армии Генерала танковых войск X. фон Маитей-феля, затем – в располагавшейся южнее 9-й полевой армии генерала пехоты Т. Буссе. Однако операция «Оборона Берлина» была проведена 27 марта силами 9-й армии Вермахта против войск советской 69-й армии генерал-полковника В. Я. Колпакчи южнее Кюстрина без участия власовцев н успеха не достигла. Как честный офицер, Швеннингер попытался донести до Хейнрици мысль, что власовская дивизия «при бесперспективности общего положения не готова принять участие в бесперспективном бою, который неминуемо кончится поражением». Ехидный командующий группой армий предложил Швеннингеру передать сказанную фразу «инициатору всей затеи», подразумевая рейхсфюрера СС. И только после вмешательства СС обергруп-пенфюрера Г. Бергера власовской дивизии решено было поручить задачу, сообразную ее,политическому значению.

28-29 марта дивизия Буняченко прибыла на учебный полигон «Курмарк», заняв вторую линию позади частей 391-й охранной дивизии из состава V горнопехотного корпуса СС обергруппенфюрера Ф. Еккельна. Штаб дивизии разместился в населенном пункте Гросс-Мукров, части дивизии приступили к инженерному обеспечению линии позиций в монастырском лесу Нейцелле (отрезок Лесков – Гросс-Мукров – Рей-херсрейц – Клейзельвитц). Позиции оборудовались примерно в 10-12 км от линии, занятой батальонами 391-й дивизии генерал-лейтенанта Зикениуса. Оборона строилась на системе перекрестного огня. Были возведены полевые укрепления для «панцерщрек», отрыты щели для гранатометчиков, созданы площадки для противотанковой, полковой и дивизионной артиллерии, минометов. Все поле перед позициями разбивалось на квадраты, расстояние между целями тщательно измерялось. Кое у кого из немецкой команды связи закралась в голову тревожная мысль о том, с кем собираются воевать власовцы. Тыловой участок Восточного фронта, где в последних числах марта начали окапываться солдаты Буняченко, находился К югу от Франкфурта-на-Одере, между Франкфуртом иФюрс-тенбергом. В первых числах апреля дивизию посетил Власов и осмотрел оборудованные позиции. Он также принял участие в допросах арестованной контрразведкой группы майора Погромского и вскоре отбыл в штаб 9-й армии для уточнения деталей предстоящей операции. В то же время дивизию посетил генерал-майор И. Н. Кононов, прибывший из XV корпуса и прочитавший для командиров полков и их начальников штабов доклад «Взаимодействие различных родов войск в общевойсковом бою».

6 апреля Буняченко получил предварительный приказ из штаба 9-й армии. Дивизии предлагалось ликвидировать один из двух советских плацдармов, захваченных на Одере в ходе Висло-Одерской наступательной операции. «Малый» плацдарм «Эрленгоф», который предстояло атаковать власовцам, находился на западном берегу р. Одер и представлял предмостное укрепление полевого типа 3 км по фронту и на максимально выдававшемся участке 1 км 40 м в глубину. В это время плацдарм удерживался 2-й и 4-й ротами 415-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона, входившего в состав 119-го укрепленного района 33-й армии генерал-полковника В. Д. Цветкова 1-го Белорусского фронта.

В последних числах марта 119-й УР вышел из оперативного подчинения 61-й армии генерал-полковника П. А. Белова и передислоцировался на левый фланг 1-го Белорусского фронта, заняв оборону на Одере. Командовал 119-м укрепрайоном генерал-майор Г. В. Лихов, в подчинении которого к 6 апреля находились 401-й, 16-й, 399-й, 370-й, 415-й и 356-й отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны, 538-й армейский минометный полк и полк 142-й армейской пушечно-артиллерийской бригады. Находившиеся на плацдарме две стрелковых роты 415-го батальона подполковника И. И. Холодкова имели мощное прикрытие приданной 119-му укрепрайону артиллерии с восточного берега Одера, а также непосредственно на плацдарме – ручные и станковые пулеметы, артиллерийский дивизион из батарей 45-мм и 76-мм пушек. Плацдарм был оборудован траншеями полного профиля, ходами сообщений, огневыми точками.

В целом участок операции характеризовался полковником

А. Д. Архиповым как сложный, и с этим трудно не согласить-ся. Атака в лоб по трехкилометровому фронту с передовой 391-й дивизии Вермахта не представлялось возможной. Советский и немецкий передний край разделяла излучина, залитая в половодье водой Шубиной до двух метров. Параметры затопленного пространства, не подлежащего форсированию, составляла по фронту 6 км (то есть в два раза больше, чем фронт плацдарма), а в ширину до 3 км. Таким образом, атаковать противника власовцы могли лишь вдоль Одера, либо с южного фланга со стороны Фюрстенберга, либо с северного со стороны Франкфурта-на-Одере. В первом случае фронт фланговой атаки составлял 520 метров, а во втором – 104 метра. В обоих случаях атакующие подставляли себя под убийственный огонь артиллерии противника с восточного берега, который ничем не могли парировать. Можно согласиться с мнением и приводимыми доводами известного немецкого исследователя И. Хоффманна, что командование 9-й армии совсем не стремилось умышленно уничтожить в бесполезном наступательном бою единственную власовскую дивизию. Но можно согласиться и с мнением полковника Архипова, назвавшего безумием идею наступления «эшелонами не более роты» на столь неблагоприятном участке.

Командование V горнопехотного корпуса СС 9-й армии держало на участке плацдарма «Эрлеигоф» соединения, понесшие тяжелые потери в феврале – марте: части 32-й добровольческой гренадерской дивизии «30 января» СС штандартенфюрера Г. Кемпина, боевую группу «Хандер» и 391 -ю охранную дивизию, всего восемь пехотных батальонов в первой линии и два в резерве. Непосредственно позиции перед плацдармом занимал 1233-й полк («Потсдам») подполковника Ф. В. фон Нотца, сформированный в спешном порядке из юнкеров Потсдамского военного училища в начале февраля и входивший в 391-ю дивизию. За февраль – март полку Нотца

Главнокомандующий ВС К.ОНР генерал-лейтенант

А. А. Власов 1944– 1945. (Фотография из коллекции священника Бори' а Зласегко. США!

Начальник Главного управления пропаганды КОНР генерал-лейтенант Г Н. Жиленков, 1944. (Фотография из коллекции автора)

Командир 1-й казачьей кавалерийской дивизии Верлгахта генерал-майор X. (рои Панивиц, 1944. (Фотография из коллекции

В.В. 1 1озднякова Фрайбург, ФРГ)

Командующий ВВС КОНР т№|»1л-майор В. И. Мальцев, 1443. (Фотографии из коллекции священника Бориса Власенко. (11 [ А)

Нача ьник команд юге г I дела центрального шт аба ВС КО) 1Р полковник В. В. Поздняков, 1944. (Фотография из коллекции

В. В Позднякова. Фрайбург, ФР[')

Походный Атаман Казачьего Стана полковник Т. И. Даманов, 1944. (Фотография из коллекции С.А. Авски. Чгхиг!

Командир Русского Корпуса генерал-майор Б. А Штейфон, 1941—194? (фотография и? коллекции автора)

Генерал-майор А.Б. Туокул. Париж, август 1936. (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Начальник 1-и Объединенной офицерск а школы Вооруженных сил народов Россы гене)эал майор М. А. Меандров, 19‘ 5 (?). (Фотография 1-з коллекции автора)

Командир )-го полка 1-й пехотной дивизии ВС КОНР полковник А Д Архипон (на пероеч плене) и чины полк-. IV юнзишеь, февраль 1°4д. ^Фотография Из коллекции В.В. Позднякова. Фрайбур. ФРГ)

Полковник А. Д. Архигюв на балу участников Власовского движения. США, 1956. (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Начгиьни* штаба 1-Г пехотной дивизии ВС КОНР подполковник Н. Г" Николаев, 1945. (Фотография из коллекции В .В. Позднякова Фрайбург, ФРГ)

Командир 2-то полка

1-й пехотной дивизии ВС КОНР подполковник В. П. Артемьев. Мюнхен, 1950. (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Слушатель Академии Генерального штаба майо{ А. ^г, Нерлпиь. Москва, 1938. (Фотография из коллекции автора)

Капитан Л. А. Самутин. СССР, 1960-е гг. (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Майор Ф. М. Легостаер выступает на заседании участников Союза борьбы за освобождение народов России (СБОНР) и Союза воины Освободитель!,ого движения (СВОД) Венесуэла, 1950-е гг, (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Поручик В. В, Гранитов. Русский Корпус, 1945. (Фотография из коллекции поручика В.В. Гранитова. США)

Подпоручик В. И Быкадоров после освобождения из американского лагеря военнопленных, 1946. (Фотография из коллекции автора, публикуется впервые)

Генерал-лейтенант А. А. Власов и его личный адъютант капитан Р. А. Антонов. Берлин, 1943—1944. (Фотография из коллекции автора)

Казак-терец с пулеметом МС-42. (Фотография из коллекции В.В Г 1оодн>т0ва. Фрайбурц ФРГ)

Ра1 чет казаков-кубаицев у миномета. (Фотография из коллекции В.В. Позднякова. Фрайбург, ФРГ)

Казаки. (Фото из коллекции Г.Ф. Селинского. США)

Чины Русского Корпуса после награждения за бои в районе Травника и Бусовачи, 29 января 1945. Слева направо: подпоручики Дзярский, В. Кох. К. В. де Боде. (Фотография из коллекции автора, пуб икуется впервые)