Текст книги "Армия генерала Власова 1944-1945"

Автор книги: Кирилл Александров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц)

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Штаты и организационная основа

Линейные пехотные соединения и другие регулярные подразделения

Участие восточных добровольцев и чинов Вооруженных сил КОНР в боевых действиях зимой 1944-1945 гг.

Восточные добровольцы в Люфтваффе и военно-воздушные силы КОНР

Политическое руководство и военное строительство

1-я пехотная дивизия на Восточном фронте

Власовцы и Пражское восстание 5-8 мая 1945 г. Ликвидация централизованной организации власовской армии.

Неопубликованные источники:

III, ВипйевагсЫу-МШШгагсЫу (РгеШиг§, ВМ>)

3.1. Коллекция В. В. Позднякова.

IV. Личный архив Александрова К. М. (Санкт-Петербург)

V. Российский государственный военно-исторический архив (Москва).

VI. Российский государственный военный архив (Москва).

VIII. Центральный архив Министерства Обороиы РФ (Подольск Московской обл.)

8.1.11-й отдел. Коллекция послужных карт.

IX. Центральный архив ФСБ РФ (Москва).

Опубликованные источники:

П. Мемуары, дневнику интервью, письма, справочники:

III. Периодическая печать военного времени:

ЛИТЕРАТУРА

I. На русском языке:

П. На немецком языке:

Ш. На английском языке:

IV. На английском и французском языке:

V. На украинском языке:

VI. На белорусском языке:

VII. На сербском языке:

VIII. На чешском языке:

Кирилл Александров

Армия генерала

ВЛАСОВА

1944-1945

Автор выражает глубокую признательность общественной неправительствен' ной организации Конгресс Русских Американцев (КРА) и президенту КРА Георгию Ависпву (Сан-Франциско) за предоставленную возможность занятий в архивах Стэнфордского и Колумбийского университетов в США в 1У95, 2003 и

Полноценные исследования автора по новейшей российской истории не смогли бы состояться без постоянной помощи и участия соотечественников в США -профессора Евгения Александрова, Марии Алякринской и Андрея Забсгалина, Бориса Анисимова, Ивана и Людмилы Афанасьевых, Владимира Быкадорова и Надежды Брик, Николая Ващенко, Георгия и Лидии Вербицких, Андре» и Светланы Герин, Ольги Джавоян, Ольги Завадской, Бориса и Натальи Кольб, Натальи Кузубавой, члена КОНР доктора Дмитрия Левицкого, Георгт и Татьяны Лукьяновых, Бориса и Людмилы Максимовых, Георгия Мироненко, Ростислава Полчанинова, Михаила и Аиьлы Рыль, Людмилы, Георгия и Федора Селинских, Ивана Сорокина, Ростислава Цытовича, Павла Шебалина, Михаила Юппа и в Канаде – Ирины и Георгия Бен-Чавчавадзе.

Сердечная благодарность за трогательное внимание, советы, консультации и поддержку – архивистам Рони Булатову, Наталье Порфиренко и Анатолию Шмелеву (Нооуег 1п5иииюп АгсЫуйз, Зсап&гб ШАекку), Татьяне Чеботаревой (Со1шпЫа ПпАег$ку ЫЬгапея, Кате Ъоок апб Мапи$спр1 ЫЬгагу, ВакЬтеюД АгсЬАе), Георгию Тарала (Архив Музея русской культуры в Сан-Франциско), а также – доктору Станиславу Ауски (Прага), доктору Карлу Гёусту (Хельсинки), Сигизмунду Дпчбалису (Брисбен), к.и.н. Вилену Люлечнику (Нью-Йорк), доктору Георгию Мамулиа (Париж), Кириллу Орлов у (Трускавец), к.и.и. Олегу Романька (Евпатория), Николаю Рутычу-Рутченко (Париж), Михаилу Словинскому и Сергею Пушкареву (Франкфурт-иа-Майне), Виктору Суворову (Бристоль), доктору Бернарду Фавру (Париж); Павлу Поляну (Фрейбург).

Друзьям и коллегам в России – магистру богословия, профессору протоиерею Георгию Митрофанову, священникам Василию Ермакову, Евгению Горячеву и Александру Степанову (Петербург), руководителям некоммерческого партнерства «Посев» Борису Пушкареву, Юрию Амосову и к.и.н. Василию Цветкову, к.и.н. Павлу Аптекарю, д.н.н., профессору Андрею Зубову, продюсеру и режиссеру Первого канала Андрею Кирисенко, Андрею Марыняку, архивисту Юрию Разбоеву, Константину Семенову, к.и.н. Юрию Цурга~ нову (Москва), учителю Густаву Богуславскому, декану филологического факультета СПбГУ д.ф.н. Сергею Богданов у, доценту СПбГУ Андрею Терещуку, д.ф.н. Александру Асиновскому, к.и.н. Владимиру Яковлеву, Михаилу Бекетову, к.и.н. Александру Гогуну, д.и.н. Алексею Жукову, Игорю Иванову, Иосифу Косинскому, архивисту Вячеславу Лурье, аспиранту СПбГУ Андрею Митрофанову, автору документального цикла «Вторая мировая война. День за днем» Виктору Правдюку, сценаристу Павлу Сергееву, д.и.н. Борису Старкову, д.и.н. Алексею Цамутали, к.и.н. Игорю Шаубу, журналисту Александру Штамму (Петербург), Владимиру Берчанскому (Можга), Игорю Ермолову (Тверь), Виктору Лебедеву (Иваново), к.и.н. Антону Посадскому (Саратов), архивисту Михаилу Тумшису (Самара).

За возможность ознакомиться с уникальными материалами семейного архива сердечно благодарю Ольгу Павленко (Петербург).

Настоящая книга не могла бы увидеть свет без самоотверженной работы близких автору людей и единомышленников Анастасии Александровой, Антона Меснянко и Сергея Ворончихина - администраторов сайта гагуексЫк.ги (Санкт-Петербург).

Отдельная признательность Екатерине Ивановне Карионовой.

Кирилл Александров

Армия генерала ВЛАСОВА 1944-1945

Москва

«Яуза»

_;эксмо>

2006

ББК 63.3(0)62 А 46

Оформление серии художника С. Силина

Александров К.

А 46 Армия генерала Власова 1944—1945. – М.: Яуза, Эксмо, 2006. – 576 с. – (На стороне Третьего рейха).

I5ВN 5-699-15429-9

Книга петербургского историка К.М. Александрова посвящена истории власовской армии – вооруженным формированиям Комитета освобождения народов России (1944—1945). Особое внимание автор уделяет структурной организации и боевому использованию частей и подразделений ВС КОНР. Книга адресована как историкам-профессионалам, так и широкому кругу читателей, интересующихся историей Второй мировой войны.

ББК 63.3(0)62

© К.М. Александров, 2006

© К.М. Александров, иллюстрации из архива автора © Протоиерей Георгий Митрофанов, предисловие, 2006

© ООО «Издательство «Яуза», 2006 1$В]^ 5-699-15429-9 ф ООО «Издательство «Эксмо», 2006

ПРЕДИСЛОВИЕ

XX веку суждено было стать одним из самых страшных и самым кровопролитным периодом русской истории. Получившая на Западе обличье наукообразной идеологии древняя антихристианская утопия коммунистического «земного рая» реализовалась в России посредством невиданного ранее в истории тоталитарного режима, поставившего русский народ на грань полного культурного саморазрушения и геополитического самоистребления. Пережитые в это время величайшие испытания должны были почти полностью разрушить историческую «плоть» и необратимо извратить душу русского народа. В этих условиях многие традиционно определявшие жизнь как русского, так и других христианских народов мировоззренческие ценности перестали оказывать свое влияние на жизнь наших соотечественников. В русской истории XX века регулярно стали происходить события и протекать процессы, которые оказывалось невозможно исследовать и, в особенности, нравственно оценить с точки зрения традиционных научных стереотипов и этических норм современной европейской цивилизации и культуры.

Одним из наиболее ярких и масштабных среди подобного рода явлений был массовый коллаборационизм советского населения в годы Второй мировой войны, когда почти полтора миллиона граждан СССР с оружием в руках сражались на стороне Германии против своих недавних соотечественников и их союзников.

Установив в России методично истреблявшую .миллионы людей систему государственного террора н опустошив души своих подданных тотально навязываемой политической пропагандой, коммунистический режим к концу 1930-х годов сделал невозможным проявления массового и активного сопротивления внутри

страны. Лишь начатая нацистской Германией война с СССР, а значит и с захватившим Россию коммунистическим тоталитарным режимом, предоставила, как казалось тогда многим, единственный шанс для возобновления широкого народного сопротивления коммунизму для всех тех, кто рассматривал сталинский режим в качестве главного врага своей страны и своего народа.

Не имея возможности представить на основе изолгавшейся советской пропаганды конкретное содержание античеловеческой идеологии нацистского государства, но очень хорошо постигнув подлинную сущность антирусской политики коммунизма, многие советские граждане вступали на путь сотрудничества с германскими Вооруженными Силами и оккупационной администрацией. И несмотря на то. что значительная часть советских коллаборационистов состояла из людей, чья чисто советская ментальность руководствовалась совершенно безыдейными мотивами житейского приспособленчества и барачно-лагерного выживания любой ценой, среди участников антикоммунистического движения оказалось множество людей, которые либо никогда внутренне не принимали коммунизм, либо в 1920-1930-е годы прошли путь от искреннего приятия идей большевистской революции до столь же искреннего признания коммунистического государства самым бесчеловечным и антинародным режимом в русской истории.

Книга петербургского историка К. М. Александрова, на первый взгляд, посвящена исследованию исключительно военно-исторической проблематики, связанной с созданием и деятельностью самого значительного формирования советских коллаборационистов – Вооруженных сил Комитета освобождения народов России. Однако богатейший, во многом уникальный военно-исторический материал, скрупулезно собранный и высокопрофессионально исследованный в этой книге наряду с очевидно выраженной нравственно безупречной позицией автора делает это исследование не только достоянием военно-исторической науки. Избегая нередко присущего историкам поверхностного морализаторства и обличения по отношению к «гитлеровским пособникам», К. М. Александров остается в рамках строгого академизма. Он создает яркую и всестороннюю картину становления Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (ВС КОНР)

как военно-политической структуры, сумевшей в тяжелейших условиях давления со стороны нацистского руководства не превратиться в марионеточное вооруженное подразделение Германии.

Опирающееся на исследование огромного фактического материала повествование приводит читателя к очевидному выводу, что история становления ВС КОНР была бы невозможна, если бы в командовании власовской армии не преобладали люди, отличавшиеся не только профессионализмом, но и искренней любовью к своей родине. Эти люди, подобно генералам А. А. Власову, В. Ф. Малышкину, М. А. Меандрову, Ф. И. Трухину, не только смогли глубоко осмыслить опыт коммунистического периода русской истории и обогатить свое мировоззрение идеями философии Русского Зарубежья, но и задуматься о путях возрождения послес-талинской России, способных вернуть нашу страну в лоно христианской цивилизации.

Жизненный выбор как многих руководителей, так и рядовых участников русского антикоммунистического движения периода Второй мировой войны явил собой поразительный пример способности русского человека ценой самопожертвования искупать последствия духовных обольщений и исторических заблуждений своих современников. И не нравственной виной, а исторической бедой всех русских патриотов, повернувших в годы войны оружие прошв Сталина, явилось то обстоятельство, что их единственным, хотя и весьма вероломным союзником в борьбе с коммунизмом оказалась нацистская Германия.

Оставаясь в рамках корректного военно-исторического исследования, К. М. Александров не навязывает читателю именно такого вывода как единственно возможного. Однако появление этой монографии сможет несколько изменить цветовую гамму масштабной исторической панорамы Второй мировой войны, которую продолжают создавать постсоветские историки с преобладанием в ней уже не советско-патриотических красных, а евразийско-державных багровых тонов.

Магистр богословия протоиерей Георгий Митрофанов ,

Санкт-Петербург

ВВЕДЕНИЕ

Острая проблема участия граждан Советского Союза в боевых действиях на стороне противника в период Второй мировой войны остается до сих пор малоизученной. В отечественной историографии вопросы профессионального состояния и кадровой характеристики соединений Восточных войск германских Вооруженных Сил (ОзПтирреп бег Беи^зсйеп \^еЬгтас1н ипб Уайеп-35) не были предметом специальных исследований вплоть до последних лет, в то время как их изучение нам представляется важным и актуальным. В первую очередь, по политическим мотивам, советскими историками практически не исследовался широкий круг вопросов, связанных с формированием, потенциалом, кадровым составом и боевым применением подразделений, частей и соединений, сражавшихся на стороне Вермахта и состоявших из граждан СССР.

Наиболее значительным и самостоятельным их оперативным объединением на последнем этапе войны стали вооруженные формирования (войска) Комитета освобождения народов России (КОНР), официально именовавшиеся Вооруженными силами КОНР (ВС КОНР). В историографии русские формирования Вермахта часто именовались как Русская Освободительная Армия (РОА), символическим Главнокомандующим которой с 1943 г. считался бывший заместитель командующего Волховским фронтом и командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант А. А. Власов. Однако, под термином РОА следует понимать не столько войска КОНР, сколько совокупность большинства русских антисоветских частей и подразделений в составе Вермахта в 1943-1944 гг., преимущественно использовавшихся в боевой линии иа уровне отдельных батальонов и рот.

Сама постановка проблемы ставила под сомнение идеологический тезис о нерушимом морально-политическом единстве советского общества в годы войны. Поэтому естественное исключение в советский период феномена антисталинского протеста и аспектов советского воеино-политического коллаборационизма (от франц. со11аЪога1оп – сотрудничество) из проблематики Второй мировой войны привело к отсутствию знаний о формировании, численности, боевом использовании и потенциале подразделений из граждан Советского Союза в составеВермахта и СС. В фундаментальных трудах советской историографии их существование чаще всего игнорировалось¹, следствием чего становилось искажение фактической картины военных событий.

Проблема антисталинского протеста, по отношению к которому в зарубежной историографии чаще всего используется термин Освободительное движение народов России (ОДНР), разумеется, не исчерпывается военно-политическими аспектами, а затрагивает также вопросы культурного, экономического, административного взаимодействия с противником, не говоря уже о морально-этической стороне. Вместе с тем, участие граждан СССР в боевых действиях на стороне Вооруженных Сил Германии и союзных с ней государств вызывает, как правило, наибольший интерес. Актуальность нашего исследования заключается в необходимости объективного изучения истории вооруженных формирований КОНР в связи с тем, что господствующие о власовской армии представления, на иаш взгляд, далеки от реальности, чему в немалой степени в свое время способствовал нашумевший роман А. Н. Васильева², а ныне -полухудожественные и в целом низкосортные книги его литературных постсоветских последователей Ю. А. Квицинского, Н. М. Коняева³ и других компиляторов.

Восстановление фактической картины событий и их последовательное, достоверное описание с использованием широкого круга источников имеет большое значение, в то время как между учеными нет единства взглядов даже по вопросу о численности граждан Советского Союза, которые несли военную службу на стороне противника. Существующая статистика

весьма противоречива, В официальном документе Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий при Президенте Российской Федерации «Судьба военнопленных и депортированных граждан СССР» в 1996 г. приводились такие цифры: от 280 до 300 тыс. советских граждан, служивших в полиции и в Вооруженных Силах Германии в 1941-1945 гг,⁴ Этот показатель представляется нам несомненно заниженным. В статистическом исследовании группы сотрудников Института военной истории Министерства Обороны РФ содержатся сведения

0 150 тыс. советских граждан, служивших в 1941-1945 гг. только в ваффен СС⁵, в то время как в Вермахте их служило гораздо больше.

Подавляющее большинство занимающихся настоящей проблемой на пространстве СНГ профессиональных историков и ученых (С. И. Дробязко, Г. Мамулиа, О. В. Романько и др.) полагает, что через фронтовые, вспомогательные, охранные части и подразделения Вермахта, ваффен СС, карательные формирования СД и СС, полицейские группы в 1941-1945 гг. прошло от 1 млн. 100 тыс. до 1 млн. 500 тыс. советских граждан с учетом боевых потерь и естественной убыли. Данная цифра эквивалентна численности двух-трех армейских групп Вермахта⁶. Московский историк С. И. Дробязко, автор специальной работы, посвященной статистическому учету восточных добровольцев, полагает, что итоговая цифра с учетом естественных погрешностей будет колебаться в пределах

1 млн. 300 тыс. – 1 млн. 500 тыс. человек⁷.

Сотрудники Института военной истории Министерства Обороны РФ готовы согласиться с цифрой не менее 800 тыс. человек*. В германские Вооруженные Силы в период с 1 июня 1939 г. по 30 апреля 1945 г, были призваны 17893200 человек, из которых около 2 млн. подверглись демобилизации для использования в военной промышленности рейха⁹. Следовательно, граждане СССР составили примерно 6-8% от суммарных людских ресурсов, использованных противником па военной службе. Из этого числа более 120 тыс. советских граждан служили в войсках КОНР, Это беспрецедентное для отечественной исторической традиции явление требует анализа. Изучение

фактической истории ВС КОНР позволит внести ясность в вопрос о том, существовала ли власовская армия в 1945 г. в оперативном смысле. Результаты исследования будут способствовать расширению представлений о ценности и значимости фактического вклада восточных добровольцев в сохранение и повышение боевого потенциала Германии в 1941-1945 гг., о степени участия в этих процессах конкретных представителей командно-начальствующего состава Красной армии.

Помимо изучения степени эффективности боевого использования Восточных войск, возможно, в еше большей степени актуальность исследования их истории доказывает трагизм конкретных человеческих судеб. В боевых формированиях и гражданских структурах КОНР служили десятки тысяч людей, относившиеся до 22 июня 1941 г. к самым разным социальным группам советского общества. Достаточно назвать талантливого актера В. А. Блюмеиталь-Тамарина, доктора медицинских наук профессора Ф. П. Богатырчука. заместителя начальника отделения УНКВД по Москве и Московской области старшего лейтенанта госбезопасности Б. А. Гая, заведующего кафедрой иностранных языков Киевского университета Л. В. Дудина, командира отряда кораблей особого назначения капитана I ранга П. А. Евдокимова, II секретаря Ростокинского РК ВКП (б) Москвы Г. Н. Жиленкова, п. д. директора Ленинградского финансово-экономического института И. А. Кошкина (Курганова), выдающегося изобретателя В. В. Татаринова, заместителя начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-майора Ф. И. Трухина, председателя колхоза д. Ивакино Московской области Ф. П. Румынского и целый ряд иных лиц, которым автор посвятил отдельный труд¹¹'.

В результате исследования архивно-следственных материалов, послужных карт и списков, опубликованных и неопубликованных документов и мемуаров нами установлено следующее. В начале апреля 1945 г. в Вооруженных силах Комитета освобождения народов России проходили службу: 1 генерал-лейтенант Красной армии, 5 генерал-майоров, 2 комбрига, 29 полковников, 1 бригадный комиссар, 1 капитан I ранга ВМФ СССР, 19 подполковников, 41 майор, 5 военинженеров II ранга

и т.д. Факт службы более 100 представителей старшего и высшего командно-начальствующего состава ВС СССР в войсках, создававшихся на стороне противника, заставляет задуматься о беспрецедентном характере подобных событий для отечественной военной истории. Примечательно, что во время Первой мировой войны, несмотря на все усилия австро-венгерского командования и соответствующие вербовочные мероприятия среди пленных чинов Российской Императорской армии, противнику удалось сформировать лишь отдельную стрелецкую бригаду «Слч» (около 7 тыс. человек). При этом многие «сичевики» происходили из Галиции и не имели российского подданства. Спустя всего 25 лет, с 13 ноября 1941 г. по 1 мая 1944 г., согласно распоряжению ОКХ (ОЬегкотшап^о с!ез Неегез – Главное командование Сухопутными Силами Германии), освобождению из плена подверглись 535523 советских военнопленных, подавляющее большинство которых (ие менее 80-85%) освобождалось для несения службы в составе Восточных войск Вермахта¹¹.

Таким образом, усилия противника по созданию добровольческих формирований из военнопленных в годы Первой и Второй мировых войн дали противоположный эффект. Здесь уместно подчеркнуть, что в XX веке принципиально изменился характер войн, на который стали влиять глобальные общественные процессы, отражавшиеся на морально-политическом и психологическом состоянии армий противоборствующих сторон.

В настоящей работе важным для нас представляется исследование организационно-штатной основы каждой части и подразделения ВС КОНР. Под организационно-штатной основой мы подразумеваем организационное командное ядро, осуществлявшее мобилизацию кадров, создание структурных подразделений и штабов, процессы комплектования подразделений по штатам и т.п. Также исследуются вопросы вооружения, характеристики офицерского, унтер-офицерского и рядового состава, морального состояния военнослужащих, взаимоотношений с предста-вителями Вермахта и СС, боеготовности и операционного использования, ресурсов и т.д. Введение в научный оборот новых фактических сведений по истории восточных формирований, 12

возможно, вызовет новые дискуссии по поводу оценки военного потенциала и людских ресурсов Германии в годы войны. Важное значение и, несомненно, острый, полемический характер будут иметь попытки установления причинно-следственных связей при анализе столь малоизученного явления, как военное сотрудничество советских граждан с противником.

Наиболее ярким сюжетом в истории антисталинского протеста и военно-политического сотрудничества с противником граждан СССР в 1941-1945 гг. стало кратковременное существование войск КОНР, Подлинная картина создания, военного строительства, оперативного использования соединений и частей, находившихся под действительным, а не мнимым командованием А. А. Власова в последние месяцы войны, остается до сих пор малоизвестной. В нашем исследовании мы намеренно не рассматриваем круг вопросов, связанных с проблемами Восточных войск Вермахта, ваффен СС и белой военной эмиграции на протяжении первых трех военных лет, влияния антигитлеровской оппозиции и ее отдельных деятелей на развитие событий, анализом политической деятельности КОНР, официально учрежденного в Праге 14 ноября 1944 г. Автор сознательно старался не касаться и коллизий личной судьбы А. А. Власова, явных и скрытых причин его поступка, совершенного в конце июля 1942 г. Мы не занимались определением степени уголовной вины военнослужащих власовской армии и ее офицерского состава. Сюжеты, связанные с применением к власовцам норм уголовного права в 1945-1950 гг., выходят за обозначенные нами хронологические и тематические рамки. Свой взгляд на проблему уголовной ответственности солдат и офицеров власовской армии мы изложили в одной из предыдущих работ¹⁵.

Предлагаемая вниманию читателя книга, конечно, не является законченным исследованием. В значительной мере это переработанный и дополненный текст кандидатской диссертации, защищеиой в Санкт-Петербурге в 2002 г. Первое издание книги под названием «Армия генерал-лейтенанта А. А. Власова, 1944-1945. Материалы к истории Вооруженных сил КОНР» увидело свет в Санкт-Петербурге в 2004 г., благодаря поддержке В. И. Быкадорова, Н. Л. Брик, Г. Г. Вербицкого, О. П. Джавоян,

Н. В. Ващенко {{других русских эмигрантов, заинтересованных в публикации новых трудов по истории власовской армии и антисталинского протеста в годы Второй мировой войны. Для второго издания автор внес в текст ряд существенных дополнений и исправлений, связанных, в первую очередь, с практическими результатами занятий в архивах США и ФРГ в 2003-2005 гг.

К сожалению, по ряду принципиальных соображений, в настоящем издании пришлось отказаться от традиционного использования справочного аппарата, разместив источники и литературу в конце книги. В примечания вынесены лишь важные, с нашей точки зрения, дополнения и краткие биографические справки. Автор продолжает архивные изыскания и работу над большой рукописью по истории Власовского движения, которая. как хотелось бы надеяться, в обозримом будущем увидит свет, будет благодарен читателям за отклики и готов принять участие в дискуссиях на страницах научной периодики.

В ходе работы автор стремился рассматривать проблему создания и боевого использования вооруженных формирований КОНР в контексте реально происходивших в Европе военио-политических процессов в последние месяцы войны. Наиболее значимым из них был процесс крушения национал-социалистического государства, на материально-технические ресурсы которого опирались соединения и части власовцев. Хронологические рамки исследования истории Вооруженных Сил КОНР «1944-1945» обоснованы следующим. Осенью 1944 г. началась действительная кратковременная история войск КОНР. К концу мая 1945 г. соединения ВС КОНР в большинстве своем прекратили организованное существование. Их чины были разоружены в зонах ответственности англо-американского союзного командования и в разные сроки подверглись принудительной экстрадиции. Мы рассматриваем период времени с октября 1944 г. по май 1945 г. как естественный для изучения истории ВС КОНР. Именно тогда сложились центральный штаб и службы управления ВС КОНР, были созданы подразделения и соединения различных родов войск, состоялось подчинение двух полноценных казачьих корпусов. Общая численность власовс-ких формирований к третьей декаде апреля 1945 г. превысила

120 тыс. человек. Целый ряд частей участвовал к этому времени в боевых действиях на стороне Вермахта. Вместе с тем для того, чтобы проследить судьбу солдат и офицеров власовской армии после сдачи западным союзникам, автор посчитал возможным в общих чертах коснуться проблемы насильственных репатриаций, непосредственно связанной с историей ВС КОНР.

Длительное время, до 1990-х гг., проблемы сотрудничества граждан СССР с противником были предметом исследований лишь зарубежных и эмигрантских историков. Советские специалисты ограничивались частичной констатацией фактов такого сотрудничества, рассматривая его как незначительное и непринципиальное явление. Более серьезному обращению к разным аспектам этой темы в нашей стране предшествовал научный интерес к истории Белого движения и белой военной эмиграции.

Вслед за новыми трудами по истории Гражданской войны и Русского Зарубежья в 1990-е гг. появились исследования российских специалистов, посвященные проблемам плена, использования принудительного труда остарбайтеров и их перемещений, церковной жизни на оккупированных территориях СССР, а также разным сюжетам истории Восточных войск Вермахта и коллаборационизма. Кроме первых работ Л. Е. Решииа и А. Н. Колесника, среди них стоит назвать труды ныне покойных В. Г. Бортневского и М. И. Семирягщ а также С. В. Кудряшова, В. Б. Конасова, А. В. Терещука, С. И. Дробязко, П. М. Поляна, А. В. Окорокова, А. Ф. и Л. Н. Жуковых, М. В. Шкаровского, И. А. Гилязова, А. А. Корнилова, О. В. Ромаиько, Ю. Н. Арзамас-кина, Ю. С. Цургаиова, И. Г. Ермолова, Н. А. Ломагина, Б. Н. Ковалёва, А. С. Гогуна, П. Крикунова, В. И. Голдина¹³. Проблематика репатриаций 1945-1947 гг. тщательно изучалась в 1990-е гг. рядом отечественных специалистов, из которых в первую очередь хотелось бы отметить публикации В. Н. Земскова и А. В. Шевякова¹⁴.

К сожалению, к профессиональным работам мы не можем отнести произведения С. Г. Чуева и публикации М. В. Му-залевского, которые, на наш взгляд, представляют собой заурядные компиляции материала, извлеченного нз трудов

вышеупомянутых специалистов и не отличаются ни анализом, ни новизной. При этом статьи М. В. Музалевского¹⁵ содержат невероятное количество несуразностей и грубых фактических ошибок. И совсем ие имеют отношения к историческим исследованиям книги Ю. А. Квицинского, Н. М. Коняева, А. А. Смирнова, Ю. Е. Финкелыдтейна, авторы которых очень слабо владеют фактическими знаниями по истории антисталинского протеста и советского военно-политического коллаборационизма.

Работы вышеперечисленных серьезных ученых отличает новизна публикуемого материала, индивидуальный, порой диаметрально противоположный подход к проблематике и полярность высказываемых суждений (например, Ю. С. Цурганова и Б. Н. Ковалёва), что мы считаем объективным и позитивным условием развития дискуссии. Вместе с тем, наиболее ценными нам представляются труды тех специалистов, которые стремятся не столько аргументировать собственную идеологическую позицию, сколько максимально сосредоточиться на описании процессов, максимально и в деталях восстановить фактическую картину событий. Такими учеными, в первую очередь, мы считаем И. А. Гилязова, А. С. Гогуна, С. И. Дробязко, П. Крикунова, Н. А. Ломагина, Г. Мамулиа, П. М. Поляна, О. В. Ро-манько и Ю. С. Цурганова.

Интересно, что в работах этих талантливых историков встречаются разные оценки фактов и событий, и все они по-разному относятся к тем гражданам Советского Союза, которые участвовали в боевых действиях на стороне противника. Но. вместе с тем, для них характерен общий и, как нам представляется, верный концептуальный подход, заключающийся в том, что беспрецедентное для российской истории сотрудничество советских людей с врагом было, в первую очередь, объективным следствием сталинской социально-экономической системы, влиявшей иа мотивацию и характер человеческих поступков. Факты сотрудничества граждан СССР с противником исследуются ими в качестве определенного социально-политического явления, требующего многостороннего анализа и систематического изучения. Однако история Вооруженных сил КОНР рассматривается упомянутыми специалистами, в том

числе С. И. Дробязко и А. В. Окороковым, в качестве частного сюжета или фрагментарно, в качестве дополнения к общей истории антисоветских формирований в годы войны, а некоторые совершенно ее не касаются в своих публикациях.

Напротив, новгородский историк Б. Н. Ковалёв, например, несмотря на введение им в научный оборот значительного и ценного архивного материала, в своей монографии стремился не столько максимально подробно описать происходившие на оккупированных территориях процессы, сколько доказать, что сотни тысяч советских коллаборационистов были заурядными предателями, движимые низменными инстинктами. Однако, вряд ли такой, подход к проблеме перспективен, ие говоря уже о том, что он ведет к фактическим ошибкам. В некоторой степени служебных и личностных характеристик отдельных офицеров власовской армии мы коснемся ниже.