Текст книги "Том 14. Убийство - завтра!"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Глава 2

Сразу после ленча я направилась в вагончик Эмбер Лэйси, якобы помочь ей одеться для съемок, а на самом деле чтобы проверить, не пробрался ли туда снова Ли Бэннинг, пока я отсутствовала. Мое появление не вызвало у Эмбер восторга, но, по ее словам, она уже привыкла к моему присутствию, как к досадному, но неизбежному факту.

Я всегда стараюсь совершенствовать свои мозги, главным образом потому, что улучшить мое тело уже невозможно; без ложной скромности скажу: я считаю его совершенным во всех отношениях. Но иногда меня просто сбивают с толку изречения мистера Блисса. Недавно он сказал, что вообще-то телевидение – забавная штука, за исключением семейных комедий. Впрочем, когда я смотрю на Эмбер Лэйси, одевающуюся для какой-нибудь важной сцены, смысл его слов начинает проясняться.

Каждый знает традиции Дикого Запада, все эти ранчо с лошадьми, шерифы – каждый с двумя револьверами, и головорезы – с тремя; трактирщики и их девочки, постоянно толкущиеся в забегаловках, – непременно в коротких, усыпанных блестящей мишурой платьях. Это, естественно, не имеет ничего общего со словом «секс», которого так боятся спонсоры, – это всего лишь традиции. Думаю, случайное совпадение, что мистер Блисс использовал старую добрую традицию в каждом выпуске «Меткого стрелка» вплоть до сегодняшнего, и, глядя на Эмбер Лэйси, можно догадаться, что серия, открывающая новый сезон, не будет исключением, даже если в ней использовалась настоящая натура, а не декорации, созданные когда-то Томом Миксом. В главной сцене, которую снимали сегодня днем, Эмбер Лэйси играла девушку из трактира, похищенную каким-то негодяем и запертую в заброшенной лачуге посреди пустыни. Она пытается удрать, но он снова ловит ее и после двухмильной погони через кактусы привозит обратно. Думаю, вы догадались, что случится с платьем, усыпанным блестящей мишурой, если продираться в нем через кактусы: оно будет располосовано до бедер – так и было на самом деле, поверьте мне! Платье было сшито из белого атласа с У-образным вырезом, глубина которого привела бы в замешательство любого блюстителя нравов, и плотно облегало талию Эмбер. Костюмеры потрудились на славу, изображая последствия погони натуральнее, чем это сделали бы сами кактусы. Полоска атласа в два дюйма длиной свисала до самых колен, остальная часть юбки заканчивалась где-то на бедрах. Мне кажется, зрители не раз получат возможность увидеть крупным планом черные шелковые чулки Эмбер с подвязками на пуговицах, которые чудесным образом уцелели во время беготни по кактусам, а также то, что, по мнению костюмеров, носили наши бабушки под платьем. Должна с неохотой признаться: все это, в сочетании с формой ног Эмбер, – лишь небольшой пример традиционного подхода.

Эмбер Лэйси пристегнула последнюю подвязку, еще раз взглянула в зеркало и безмятежно улыбнулась своему отражению, отдавая должное его красоте и совершенству, – каждый начнет улыбаться, увидев человека, которого он по-настоящему любит. И тут дверь внезапно распахнулась, и в вагончик влетела Пегги Бэннинг.

– Если бы ты была чуть-чуть воспитанней, ты хотя бы постучала! – спокойно произнесла Эмбер, с трудом отрываясь от зеркала.

Пегги Бэннинг тяжело и быстро дышала, лицо ее пылало, будто она только что бежала по следам своего мужа, а он, как всегда, от нее ускользал.

– Я говорю в последний раз, – прорычала Пегги. – Оставь моего мужа в покое или я перережу тебе горло!

– Зачем же, милая, – промурлыкала Эмбер, – расстраиваться из-за пустяков? Будь умницей и прекрати истерику.

– Я серьезно, – с жаром воскликнула Пегги. – Если ты не оставишь его в покое – я убью тебя!

Эмбер широко зевнула прямо ей в лицо.

– Мне до смерти надоели эти оскорбленные жены – так уж заведено, что все они считают своим долгом расправиться с соперницей. Судя по твоей информации, съемка еще не началась?

– Говорю тебе, – повторила Пегги уныло, – в последний раз…

– Я знаю, – перебила Эмбер. – Если бы у тебя было хоть сколько-нибудь ума и ты держала бы язык за зубами, валялся бы твой Ли на помойке вместе со всем остальным хламом. В нем нет ничего стоящего, разве что мускулы привлекают. Но раз ты придаешь этому такое значение, я, пожалуй, не стану порывать с ним, просто чтобы немного повеселиться и подразнить тебя. Вот видишь, что наделал твой болтливый язык?

Пегги рванулась к ней, протягивая руки с намерением выцарапать ей глаза. Только мысль, что мистер Блисс будет ужасно на меня рассержен, если я допущу такой поворот событий, а вовсе не забота о макияже Эмбер заставила меня кое-что предпринять. Я схватила Пегги за руки, один красивый приемчик – и они были скручены у нее за спиной. Потом пришлось как следует подтолкнуть ее, чтобы выдворить из вагончика. Она явно не нуждалась в дружеском совете, поэтому я обещала в следующий раз сломать ей руку, если она не поумнеет. Когда я вернулась в вагончик, Эмбер как ни в чем не бывало курила сигарету и даже не сказала мне спасибо. Но дверь тотчас распахнулась, прежде чем я успела выложить все, что накипело внутри. Это оказалась не Пегги Бэннинг с выкрученными руками. Появился Джейсон Кемп, актер, который играл в сериале главного головореза. Он выглядел довольно мужественным, лет сорока, атлетически сложенным, без единого намека на полноту. Его черные волосы были коротко подстрижены, а голубые глаза светились полночным огнем. Я невольно вздрогнула, когда он посмотрел прямо на меня, словно готовая согласиться с ним еще до того, как он задал вопрос. Появись он, как сейчас, одетый во все черное, с массивными кольтами на бедрах, в тускло освещенной комнате, он напугал бы до смерти любую девчонку, зато остаток ночи она провела бы в мечтах о нем. Теперь вам ясно, что Джейсон Кемп был настоящим секс-символом?!

– Какого черта тебе нужно? – Эмбер была немногословна.

– Небольшой разговор, – сказал он сочным, вибрирующим голосом, от которого по моему позвоночнику пробежала судорога. Он манил и затягивал с дьявольской силой, как широкий кушак в красочных рекламных роликах. Затем он посмотрел прямо на меня, словно не замечая высоко поднимающиеся и опускающиеся кружева моей комбинации, и проворчал: – Наедине!

– Я подожду за дверью, – охотно согласилась я и направилась к двери.

– Нет, не подождешь! – отрезала Эмбер. – Ты останешься здесь, Мэвис. Хоть раз в этой противной жизни ты можешь быть полезной: я не собираюсь оставаться наедине с этим образованным грубияном!

– Вот это да! – Дрожь пробежала по всему моему телу, до самой… впрочем, не имеет значения. – Только не говори, что на свете существует хоть один мужчина, который может напугать Эмбер Лэйси.

– Давай быстрее, Джейсон, – сердито проворчала она. – Мне абсолютно некогда.

– Это не займет много времени, – сказал он надменно. – Бэннинг изводит меня до смерти. Он постоянно капает на мозги Блиссу, чтобы тот исключил меня из состава актеров. – Кемп мрачно улыбнулся. – Я все удивлялся – почему, пока десять минут назад не побеседовал откровенно с его супругой.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, – холодно ответила Эмбер.

Джейсон дружески ухмыльнулся ее словам, снова заставив меня вздрогнуть всем телом.

– Мне кажется, ты знаешь, куколка, – ласково произнес он. – Ты пытаешься заполучить Бэннинга в качестве экспоната в свою коллекцию, а до тех пор, пока его скальп не будет висеть в твоем будуаре, ты не желаешь видеть поблизости бывшего мужа, который ходит тут с разными советами.

– Никогда не знала, что вы были женаты. – Я была просто потрясена. Мое женское любопытство так взыграло, что бедра стали непроизвольно выделывать ча-ча-ча под тесной льняной юбкой.

– Кто не допускает иногда подобных ужасных ошибок? – сказала Эмбер угрюмо. – Слава Богу, что это продолжалось всего четыре дня.

Джейсон неожиданно ухмыльнулся, повернувшись ко мне.

– Хочешь узнать самый жуткий секрет Эмбер? – небрежно спросил он, и всякому понятно, что я просто умерла бы на месте, если бы он не рассказал об этом. – Это я от нее ушел, а не она.

– Ты просто выставил меня в два счета за дверь! – яростно прорычала она. – Ты…

– Я обнаружил, что она, видимо, какая-то коммунистка, – важно констатировал он. – Все вокруг чужое – все вокруг мое!

– Ну, черт возьми! – Я была несколько озадачена. – Даже не подозревала, что у Эмбер есть время для политики.

– Но это единственное объяснение, которое я в состоянии найти. Что еще можно придумать, чтобы понять, почему дворецкий разгуливает в моей пижаме?

– Не слушай этого лживого подонка! – хрипло рыкнула Эмбер. – Это была просто ошибка. Дворецкий…

– Всегда так поступал. – Джейсон решительно прервал ее. – Послушай, Эмбер. Мне нет никакого дела до скальпа Бэннинга. Пожалуйста, снимай его и пользуйся на здоровье. Но скажи ему, чтобы он отвязался от меня и прекратил наушничать Блиссу, иначе он об этом пожалеет, да и ты тоже.

– Ты что, запугиваешь меня? – спросила она с легким изумлением.

– Как хочешь, так и понимай, – ответил он спокойно. – Ну, так не забудешь сказать Бэннингу, а?

Он направился к двери, открыл ее, затем взглянул из-за нее на Эмбер еще раз.

– Ты, должно быть, помнишь, что я не из тех парней, которые позволяют шутить над собой. Об этом тоже скажи Бэннингу. – Затем он вышел из вагончика, тихо притворив за собой дверь.

– Что это он тут из себя воображает? – разгорячен-но и обиженно закричала Эмбер. – Да еще смеет угрожать мне самым наглым образом!

– Подумать только – ты была какое-то время миссис Кемп, – задумчиво проговорила я. – Целых четыре восхитительных дня!

Заброшенная лачуга и старый рудник, где снималась сегодня главная сцена, располагались в миле от лагеря. Я подумала, что мне лучше прогуляться пешком, чтобы немного размяться, и вежливо отказалась от предложения мистера Иворсена прокатиться с ветерком в его «кадиллаке», тут уж пришлось бы поразмяться сверх меры. Добравшись до съемочной площадки, я пришла к заключению, что мистер Блисс, как продюсер, не захотел рисковать началом сезона, поэтому выбрал наилучшего режиссера, которого знал, – себя самого. Все было готово к съемкам: камеры, микрофоны, подъемные краны, кабель, – все замерло в ожидании напряженной работы и неизбежной неразберихи. Посреди всего этого восседал мистер Блисс; на спинке стула большими буквами было начертано его имя. Я подошла к нему и начала рассказывать о Джейсоне Кемпе, но он не слушал меня, посоветовав приберечь информацию на потом. Краешком глаза я заметила приближающихся к нам мистера Иворсена и мистера Торо, поэтому предпочла поспешно ретироваться. Опыт последних часов показывал, что мистер Иворсен вряд ли захотел бы откладывать разговор. Так я и двигалась, наблюдая через плечо за мистером Иворсеном и совершенно не глядя в ту сторону, в которую направлялась, поэтому через пару секунд я больно врезалась во что-то большое и твердое, что оказалось Дрю Фенельком. Он посмотрел на меня сверху вниз, как на аллерген, и закрыл глаза, будто надеясь, что кто-нибудь проглотит меня, как пузырек с ядом, пока он не видит.

– Я думала, вы уже на полпути в Лос-Анджелес, мистер Фенельк, – весело начала я разговор.

Он открыл глаза и взглянул на меня явно безо всякого удовольствия.

– Я еще понадоблюсь Люсьену, – ответил он глухо. – Я не из тех людей, что бросают друзей в беде!

– Если вы передумали, то место здесь самое подходящее, – сказала я, глядя на лачугу и каменоломню. – Все вокруг и так уже брошено.

– Мэвис! – Он смотрел на меня некоторое время. – Скажите мне откровенно: вы когда-нибудь ходили в школу?

– Ну конечно ходила! – улыбнулась я в ответ на его глупый вопрос. – Годы и годы…

– Сколько же классов вы закончили?

– Что значит – сколько классов? – спросила я осторожно.

Фенельк не ответил – наверное, потому, что в этот момент шесть человек разом крикнули: «Тишина!» – ибо мистер Блисс начал репетицию сцены, которую собирались снимать. После шестого захода он сказал наконец, что все готово, и окружающие приободрились в надежде, что, если и дальше все пойдет так же удачно, им не придется выходить за рамки десяти дублей, чтобы довести сцену до готовности к употреблению (ох уж эти голливудские словечки!). Мне казалось, что вокруг этой небольшой сценки поднялось слишком много суеты и беспокойства, но мистер Блисс относился к ней чрезвычайно серьезно. После того как негодяй поймал девушку из трактира, удиравшую от него через кактусовую рощу, и притащил ее обратно в лачугу, он немного замешкался, что дало возможность Шепу Морроу (которого играл, как вы помните, Ли Бэннинг) и его напарнику подобраться к хижине. Тут Шеп Морроу кричит негодяю, чтобы тот выходил с поднятыми руками. Затем, как вы уже догадались, подлый негодяй появляется из хижины, толкая впереди себя девушку. Ну а как вы знаете, ни один уважающий себя герой вестерна не станет стрелять, рискуя всадить пулю в корсаж дамы. Таким образом, пока Шеп и его приятель оглядываются вокруг в поисках выхода, подлый негодяй стреляет в напарника нашего героя (потом окажется, что ничего серьезного не произошло – царапина у сердца или что-то в этом роде), а затем ранит героя в плечо. В этот самый момент девушка из трактира отважно кусает негодяя за руку, тот отпускает ее, и герой получает возможность устроить с ним небольшой ку-де-гра, как по-французски называется это дело.

Мистер Блисс высоко взмахнул рукой, и камеры развернулись к Ли Бэннингу, взяли крупным планом его лицо, горящее решимостью, и великолепное бриллиантовое кольцо, сверкающее у него на пальце. Во втором кадре появился молодой парень по имени Мел Паркер, который играл напарника Ли в сериале; а в следующем – они оба крались к лачуге. Эмбер взвизгнула пару раз внутри хибары, напоминая, что они все еще играют там в пятнашки, потом Ли крикнул похитителю, чтобы он выбирался наружу с высоко поднятыми руками. Я почти не дышала, наблюдая за происходящим, и размышляла, что бы стала делать я на месте похищенной девушки. Но себя я не могла обмануть – я прекрасно знала, что бы я стала делать, если бы мне довелось поиграть в пятнашки с Джейсоном Кемпом. Я бы сказала Ли Бэннингу и его напарнику, чтобы они убирались к чертовой матери и занимались своими собственными делами.

Дверь лачуги распахнулась, и из нее вышел Джейсон Кемп, держа в одной руке револьвер, а в другой Эмбер; лицо его скривилось в презрительной усмешке. Камера снова взяла крупным планом встревоженные лица Ли Бэннинга и Мела Паркера, затем Джейсон сделал пару быстрых выстрелов, после которых Мел распластался по земле. Сердце мое забилось чуть быстрее, когда я увидела торжествующую усмешку Джейсона, нацелившего свой кольт прямо на Ли и нажимающего на спуск. Сразу после этого Эмбер вонзила зубы в его руку, с моего пункта наблюдения мне показалось, что она делает это с превеликим удовольствием. Джейсон вскрикнул очень правдоподобно, а Эмбер, вырвавшись из его рук, грациозно побежала на камеру, будучи уверенной в том, что линзы добросовестно перенесут на кинопленку движения ее великолепных ног и подпрыгивающей на бегу груди в низком корсете.

– Стоп! – вдруг завопил мистер Блисс.

Эмбер остановилась, злобно посмотрела на него и резко выпалила:

– Ну, что опять тебе не понравилось?

Мистер Блисс даже не потрудился ей ответить: он был слишком сосредоточен, вышагивая через всю площадку к тому месту, где Ли Бэннинг лежал, распростертый на земле.

– Четыре года ты уже снимаешься в этом сериале! – выкрикивал Блисс. – И не мог придумать ничего лучше, чем валяться на земле, после того как в тебя выстрелили? В плечо, написано в сценарии, в плечо ранен, и все! К черту, Ли, ты сам прекрасно знаешь, что герой только слегка покачивается, получив удар, даже серьезный – в грудь или еще куда, но он никогда не падает на землю! Ты что, хочешь, чтобы все пять миллионов зрителей считали Шепа Морроу дохлым цыпленком?

Мне показалось, что Ли Бэннингу совершенно наплевать на то, как, по мнению мистера Блисса, должен действовать герой. Он лежал неподвижно на том самом месте, где упал, лицом вниз, и ничего не отвечал.

– Ли! Ты слышишь меня? – Лицо мистера Блисса стало красным: казалось, оно сейчас запылает огнем.

Бэннинг не отвечал, и мистер Блисс взорвался, отругав его родственницу последними словами, он подсунул ногу Бэннингу под ребра и перевернул его на спину.

– Почему ты не скажешь этому бездельнику, что игра окончена и уже пора вставать? – равнодушно спросил Джейсон Кемп.

Казалось, мистер Блисс не слышал его – он продолжал смотреть вниз на Бэннинга, глаза его становились все шире и шире от удивления. Затем я подумала, он хочет показать Ли, как нужно было это сыграть, потому что мистер Блисс сделал два неверных шага назад, колени его подкосились, и он упал в траву.

– Опасность, – проговорил Дрю Фенельк позади меня тихим голосом, – несчастье – смерть!

– А? – Я хмуро оглянулась на него.

Он быстро зашагал к двум распростертым на земле телам, не дав ответа, поэтому мне пришлось бежать за ним вдогонку. Футах в шести от них Дрю внезапно остановился, и я опять больно врезалась в него на полном ходу.

– Я предупреждал его, – снова пробормотал Дрю. – Вы были там, Мэвис, и слышали меня…

– Пожалуйста, – спросила я обеспокоенно, – объясните, о чем вы говорите, черт возьми?

– Вот об этом! – зловеще произнес он.

Я посмотрела в том направлении, куда указывал Дрю Фенельк, и обнаружила, что смотрю прямо на Ли Бэннинга. На нем была, кажется, голубая рубашка, и мне понадобилось целых пять секунд, чтобы сообразить, почему она теперь ярко-красная.

Глава 3

– Я – лейтенант Уилер, – сказал я безо всякого энтузиазма. – Из службы шерифа округа.

– Меня зовут Люсьен Блисс, – представился высокий грузный тип с густыми седыми волосами. – Я продюсер «Меткого стрелка». – Он смотрел на меня совершенно отрешенно, словно его спросили, что такое телевидение.

– Позвонили насчет трупа, – терпеливо продолжил я. – Кого-нибудь застрелили?

– Кого-нибудь? – возмутился он. – Это был Ли Бэннинг!

– Я думал, это случается каждую неделю. – Я старался быть вежливым.

– В Калифорнии, наверное, тысяч пятьдесят полицейских, – едко заметил он. – Мне, видимо, повезло, что прислали вас!

Судя по выражению его лица, от него вряд ли можно было добиться толку, по крайней мере сейчас. Поэтому я оставил Блисса наедине с его горем и направился туда, где доктор Мэрфи ползал на коленях возле трупа.

– «Меткий стрелок»! – произнес Мэрфи счастливым голосом. – Одно из любимых телешоу моей жены. Сколько раз я молил Бога, чтобы это наконец произошло!

– Может быть, это начало нового подхода. – Я размышлял вслух. – Делать вестерны с настоящими перестрелками?

Доктор с неприязнью посмотрел на окровавленную рубаху Бэннинга.

– Судя по всему, тот, кто стрелял в него, прекрасно знал, что делает. Прямо в сердце – ювелирная работа.

– Как вы можете определить с одного взгляда? – недоверчиво спросил я.

– Если хотите, подождем подтверждения после вскрытия, – проворчал он, делая вид, что обиделся. – Может, мне удастся показать это моей жене. Уже пять лет я безуспешно стараюсь вдолбить ей, что пуля такого большого калибра превращает человеческое мясо в жуткую мешанину.

– По-моему, доктор, вы зря тратите время на экспертизах, – искренне сказал я. – Вам следует работать на телевидении – вели бы какую-нибудь передачку типа «Вурдалак продакшн». Я даже придумал для нее девиз: «История может быть выдуманной, но кровь – настоящая!» Как вам это понравится?

Не передаваемое словами похрюкивание возвестило о появлении сержанта Полника. Я повернулся к нему как можно медленнее, потому как день обещал быть очень трудным, а лицо Полника всегда начинало раздражать меня с первой минуты.

– Лейтенант. – Мясистая физиономия первобытного существа болезненно искривилась, и рот, словно пескоструйная машина, издал непонятный скрип. – Тут все время надоедает мне какая-то сумасбродная дамочка, – сообщил он.

– Скажи ей, чтобы она надела Очки и внимательно посмотрела на тебя, – посоветовал я. – Она тут же отвяжется.

– Она говорит, что работала однажды в качестве частного детектива, а теперь консультирует граждан по конфиденциальным вопросам и хочет нам помогать. – Его передернуло от собственных слов. – Такая не отвяжется, лейтенант, она болтает без умолку, как моя старуха, даже еще быстрее, – чуть с ума меня не свела!

– Давай ее сюда, – предложил Мэрфи, самым наглым образом задвигав бровями. – Пускай полюбуется на труп вблизи, это наверняка пойдет ей на пользу.

– Она его уже видела, – угрюмо проговорил Полник. – Она видела, как все это произошло. Но она уверена, что Джейсон Кемп не убивал Бэннинга, даже если и стрелял в него.

– Как это так? – Я слегка занервничал.

– Кто-то другой вложил настоящие патроны вместо холостых в его револьвер. – Глаза Полника стали совсем прозрачными. – Может, это была Пегги, потому что она бешено ревновала своего мужа к Эмбер Лэйси, которая водила его за нос; или это мистер Иворсен, ведь на парня, который приударяет за женщиной, не обращающей на него внимания, нельзя полностью положиться. Ну а мистер Торо, который никогда ничего не говорит? И не забудьте про Дрю Фенелька, именно он предсказал все происшедшее еще в вагончике мистера Блисса, – что вы думаете об этом?

– Да, – эхом отозвался я. – Так что мы думаем по этому поводу, доктор?

Мэрфи совершенно забыл о своем трупе, с широко открытым ртом ошеломленно глядя на Полника. Да я и сам лишь усилием воли заставил сомкнуться свои челюсти.

– Это она так сказала? – спросил я.

– Ну, это только начало. – Полник опять вздрогнул. – Я больной человек, лейтенант, у меня слабый желудок, и я не смогу этого вынести.

– Как ее зовут?

– Алка Зельцер, – промямлил Полник.

– Лучше освободи желудок, – рассердился я.

– Честно, лейтенант. – Он, казалось, обиделся, но продолжал старательно морщить лоб. – Или что-то в этом роде… Ага, вспомнил: Зейдлитц!

– Если ты хочешь выглядеть симпатичным… – угрожающе начал я.

– Мэвис Зейдлитц, – торжественно произнес Полник. – Точно, ее зовут Мэвис Зейдлитц, лейтенант.

– А вот и я! – Веселый голосок прозвучал откуда-то сзади, из-за моего левого плеча.

Я повернулся еще медленнее, чем на голос сержанта, потому как знал, что тяжелый день набирает обороты. В лицо мне глядели сверкающие нетерпением глаза блондинки – натуральной блондинки с пшеничными волосами, естественность которых просто радовала душу после встречавшихся мне в последние дни голубоватых и зеленоватых голов. Ее веселые голубые глаза были скорее простодушны, чем наивны, прелестный носик слегка вздернут, губы манили спелостью и теплотой. Прозрачная нейлоновая блузка позволяла разглядеть кружевное белье, которое небрежно прикрывало два соска ее высокой полной груди и глубокую ложбинку между ними. До смешного миниатюрная талия была подчеркнута широким поясом, для большей надежности стягивающим и без того тесно облегающую бедра юбку. Простая льняная ткань ее так же плотно охватывала округлости, как и нейлоновые чулки, в которые были облачены красивые длинные ноги с аккуратными лодыжками.

Кто-то, видно, хотел вызвать старушку природу на спор, в надежде на то, что ей не удастся с первой попытки создать совершенное женское тело, да обманулся – получилась Мэвис Зейдлитц.

– А вы, должно быть, лейтенант, о котором упоминал сержант? – энергично выговорила она.

– Уилер, – выдохнул я, любуясь вздымающейся, словно морская волна, кружевной пеной на ее груди, – Эл Уилер.

– А я Мэвис Зейдлитц, – сообщила она и, не переводя дыхания, затараторила: – Я рассказывала вашему милому сержанту обо всех подозреваемых, потому как я была одно время партнером в частном детективном агентстве в Лос-Анджелесе – конечно, на правах старшего, – в «Детективном агентстве Рио»; надеюсь, вы слышали что-нибудь о нем, но затем Джонни Рио уехал в Детройт, поэтому я продолжаю работать одна в качестве консультанта по конфиденциальным вопросам. Как видите, у меня достаточно опыта, и, уж поверьте, я знала заранее, что ничего хорошего из этой ситуации не выйдет: Эмбер Лэйси охотилась на бедного Ли Бэннинга, в то время как его жена выслеживала обоих! Ли – это тот, который лежит убитый, лейтенант, знаете, да? Ну вот, как я уже говорила…

– Подождите! – в отчаянии вскрикнул я. – Давайте-ка…

– Но я же еще не начала рассказывать.

Она взглянула на меня из-под своих пушистых ресниц, глаза ее показались мне несколько растерянными.

– Видите ли, лейтенант Уилер, я находилась у мистера Блисса в вагончике, и Дрю Фенельк – астролог – сказал (держу пари, что вы Козерог, это просто бросается в глаза), так вот, он предсказал все это в трех словах: опасность, несчастье и смерть. Именно так! Судя по кровавому пятну на рубахе бедного Ли Бэннинга, он был абсолютно прав. Ну а мистер Иворсен и мистер Торо, а? Как насчет них?

– Мистер кто и кто? – нерешительно произнес я.

– Мистер Иворсен и мистер Торо, – повторила она терпеливо. – Разномастные близнецы – это я их так в шутку называю, не думаю, чтобы они и в самом деле были близнецами, но что-то забавное в них есть, что-то из той же оперы, как говорит мистер Блисс, что и все эти кинокомедии на телевидении. Вы обладаете чувством юмора, лейтенант?

– Оно у меня где-то затерялось, – хрипло проговорил я. – Вместе со здравым смыслом.

– Ну, – она весело улыбнулась, – не о чем беспокоиться, лейтенант, большинство парней, которых я когда-либо знала, постоянно теряют чувство юмора в самых неподходящих для этого местах – на разложенной кушетке, в девичьей комнате, где еще?.. Вы хоть раз слышали, чтобы мужчины смеялись, глядя на девчонок в набедренных повязках, даже когда они выделывают забавные штучки в эстрадных пародиях? Но я вам говорю о подозреваемых, и уж поверьте мне на слово, лейтенант, Джейсон Кемп не имеет никакого отношения к происшествию. И не слушайте Эмбер Лэйси, если она начнет рассказывать, что он угрожал ей и Ли Бэннингу, потому что Ли натравливал на него мистера Блисса!

Я умоляюще посмотрел на Полника и доктора Мэрфи, но по одному взгляду на них было ясно, что я зря теряю время. Поджатые губы Полника говорили о том, что его желудок не может переварить такого потока слов и эмоций, а застывший в изумлении взгляд Мэрфи делал его похожим на лунатика или на жертву внезапного приступа кататонии<sup>[4]4
  Кататония – шоковое состояние, характеризующееся полной неподвижностью.


[Закрыть]</sup>. Мне нужна была какая-нибудь вдохновляющая идея, чтобы выбраться из этого положения, и тут меня осенило.

– Я хотела сказать, – безжалостно продолжала Мэвис, – что это не мог быть мистер Кемп – такой мужественный и сильный… и все такое, – он не мог бы кого-нибудь убить. Видите ли…

– Мисс Зейдлитц! – Я старался быть вежливым, но это прозвучало как затухающий сигнал сирены. – Скажите-ка мне еще кое-что…

– Уилер, – крякнул Мэрфи. – Ты просто мазохист!

– Конечно, лейтенант. – Мэвис Зейдлитц приветливо улыбнулась. – По-моему, я этим только и занимаюсь. Вы же слушали меня – или мне повторить?

– Только один вопрос, – быстро проговорил я. – Где здесь мужской туалет?

Она слегка нахмурилась и прикусила свою сладкую губку.

– Черт, мне ужасно жаль, лейтенант, но я не знаю. Вы же понимаете, что я там ни разу не была.

– Сделайте мне одолжение, – взмолился я. – Пойдите и узнайте у мистера Блисса.

– О’кей, – ответила она твердо, словно я был четырехзвездочным генералом, который сказал ей, что пришло время нажать на кнопку. – Подождите меня здесь, лейтенант, я скоро вернусь.

Я подождал, пока она отойдет подальше, и пару раз щелкнул пальцами перед носом доктора Мэрфи. Он медленно тряхнул головой и подмигнул мне.

– Изящная подсечка скальпелем под язык, – сказал он задумчиво. – Она наверняка получит удовольствие, рыская по округе.

– Когда она вернется, я исчезну, – заявил я. – И вы не будете знать куда.

– Ладно, – нехотя согласился он, – но вы останетесь мне должны, и я с вас возьму сполна сегодня вечером – ох и дорого же вам это обойдется!

– Полник! – сердито рыкнул я на сержанта. – Выясни, кто заряжал для съемки револьверы Кемпа. Проверь, в какое время они были подготовлены, откуда взяты пули и кто еще мог добраться до оружия до того, как его получил сам Кемп.

– Будет сделано, лейтенант, – проворчал он. – Но если это опять ваша чокнутая блондинка – я сдаюсь!

Я быстро огляделся по сторонам и нигде не заметил Мэвис Зейдлитц. Без всякого злого умысла я пожелал, чтобы какая-нибудь мелочь задержала ее хоть ненадолго… ногу она, что ли, сломала бы. Ближайший техник находился в двадцати шагах, он сидел облокотившись на основание подъемника для камеры, с отсутствующим взглядом, будто убийство главного героя прямо перед объективом было обыденным делом, о котором должен заботиться профсоюз, а его это нисколько не касалось.

– Вы не знаете, где мне найти мисс Лэйси? – спросил я.

– Думаю, она уехала в лагерь, – зевнул он. – Закатила истерику, когда убили Бэннинга. Она так вздыхала по нему, вы уже, наверное, слышали?

– Слышал, – признался я. – А где этот ваш лагерь?

– Около мили дальше по равнине, – ответил он и снова зевнул. – А вы настоящий полицейский или просто частный детектив одной из этих соперничающих контор?

– Сегодня у моего брата выходной, поэтому он дал мне поносить свою кокарду, – нашелся я.

Он с любопытством посмотрел на меня, затем кивнул.

– Заметно, – просто ответил он.

Я вернулся к Мэрфи, который все еще ползал на коленках и потирал руки, словно гробовщик, узнавший, что прорвало плотину.

– Думаю, можно давать краткое заключение, как они говорят на телевидении, – отрывисто проговорил он.

– Ну, я же говорил – вам следует заняться этим делом. Вы просто рождены для чего-нибудь вроде «Это ваша жизнь», начинающегося кадром, в котором вы стояли бы на горе трупов на фоне жизнерадостного квартета, исполняющего мелодию «Какое прекрасное утро».

– А вы ревнивы, – высокомерно произнес он. – Но я закончил – вам еще понадобится тело или можно его убирать?

– Забирайте! – Я нервозно осмотрелся: не видна ли где белокурая говорящая машина?

Вернулся Полник с печальным выражением лица, которое говорило само за себя.

– Парень, который следит за револьверами, вернулся в лагерь, лейтенант, – сообщил он меланхолично. – Поэтому мне не удалось с ним поговорить.

– И Эмбер Лэйси тоже там, так что у нас теперь целых две причины поехать туда.

Я услышал, как кто-то рядом со мной покашливал, прочищая горло, и обернулся. Это был мистер Блисс.

– Я отослал Мэвис подальше – этого вы, кажется, и хотели, не так ли? – спросил он.

– Вы совершенно правы! – с жаром воскликнул я. – Нам больше нечего здесь делать, поэтому можете сказать всем, чтобы возвращались в лагерь, и увидимся там позже, о’кей?

– Как скажете, лейтенант, – безразлично проговорил он. – Я до сих пор не могу поверить в случившееся – первоначальный шок был слишком сильным!