Текст книги "Том 14. Убийство - завтра!"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)

– Ну конечно. – Я судорожно сглотнула. – Расскажи этой леди, Рафаэль. Я знаю, что ты можешь все объяснить просто и логично.

Он на меня посмотрел, и его темные очки на мгновение дрогнули. Затем он зловеще улыбнулся.

– Рог favor? – вежливо спросил он.

– Скажи этой леди, Рафаэль! – в отчаянии взмолилась я.

Он беспомощно пожал плечами.

– Buenas noches, seriora, – продолжал он.

– Ты говоришь по-английски не хуже меня, ты, латиноамериканский недоносок! – вскричала я. – Это твой труп – вот ты ей и скажи!

– No comprendo.

Он наморщил лоб.

Внезапно шторы в другом конце комнаты раздвинулись и оттуда вышел мужчина с фотоаппаратом в руках. К аппарату была прикреплена вспышка, и я с ужасом поняла, что это она ослепила меня совсем недавно.

Мужчина был молод и довольно симпатичен. Ему бы только побриться и получше одеться – одежда, как известно, красит человека, – ну и постричься ему тоже бы не помешало. Светлые волосы лезли ему в глаза, а подбородок украшала пятидневная щетина. На нем были надеты какие-то бесформенные штаны, голубая рубашка и габардиновая ветровка. Он взглянул на нас и ухмыльнулся.

– Ты заснял их, Терри? – спросила его брюнетка.

– Как маргариток, – ответил он. – Снимок получится что надо.

Брюнетка холодно улыбнулась.

– Терри также говорит по-испански, – вкрадчиво сказала она. – Хотите объясниться на своем родном языке, мистер Вега?

– Нет, – вымученно отозвался Рафаэль. – Вы знаете мое имя, я просто подожду и все объясню полиции. Правда, они мне тоже не поверят.

Я сконцентрировала свое внимание на парне с фотоаппаратом.

– Вы нас засняли? – медленно спросила я. – И снимок получился что надо?

– Точно, куколка, – согласился он.

– При чем здесь маргаритки?

Он посмотрел на брюнетку.

– Во дает! – Он покачал головой. – Надо же, как работает под дурочку.

Брюнетка на него даже не глянула.

– Не обращайте внимания на Терри, – спокойно сказала она. – Он битник.

Рафаэль уставился на нее, затем дрожащим пальцем указал на блондина.

– Это, – вымолвил он, – битник?

– А ты испанская луковица, – отозвался блондин. – Сплошные слезы и на вкус ни к черту!

Я увидела выражение лица Рафаэля и поспешила ему на выручку:

– Не обращай внимания.

– Caramba!

– К делу, – резко вмешалась брюнетка. – Труп моего мужа – это кое-что да значит! Я все еще жду ваших объяснений!

– А я все еще жду полицию, сеньора, – вежливо ответил Рафаэль. – Труп вашего мужа, вы сказали?

– По крайней мере, официально, – отрезала брюнетка.

– Примите мои соболезнования, сеньора. – Рафаэль элегантно поклонился. – Произошла ужасная ошибка.

– Ошибка?

– Dios mio! – Он даже подскочил. – Не думайте же вы, что я убил его преднамеренно?

– Именно это я и думаю, – сказала она. – И знаю, кто заплатил вам за то, чтобы вы его убили.

Она приблизилась к нам на один шаг, и пистолет в ее руке, казалось, увеличился в размере.

– Это был Алекс Милройд, и посмейте только отрицать это!

– Алекс Милройд? – слабо повторил Рафаэль.

– Что ж, – зловещим голосом подвела итог миссис Штерн, – вам придется преподнести ему сюрприз. Он заплатил за убийство, ему и пожинать плоды! Вы двое возьмете сейчас отсюда этот труп и доставите его к нему в дом – немедленно!

Я сглотнула комок в горле, и только тогда голос вернулся ко мне, если и не полностью, то хотя бы частично.

– Миссис Штерн, – проблеяла я, – вы делаете ужасную ошибку. Это несчастье…

– Заткнитесь!

Она повернула кисть руки, и я получила возможность заглянуть в дуло ее пистолета.

– Разве я что-нибудь сказала? – пробормотала я.

Она опять взглянула на Рафаэля.

– Терри проявит великолепный снимок – вы с трупом моего мужа на руках, мистер Вега, – сказала она. – Вы сделаете то, что я вам предлагаю, – в противном случае Терри сделает два экземпляра снимка: один для полиции, а другой для Артуро. Выбирайте!

Рафаэль наклонился и снова взял труп на руки.

– Уже иду, сеньора, – быстро произнес он.

– Так-то лучше, – заметила она. – Не вздумайте удрать. Я узнаю, доставили вы тело или нет, и если нет – что ж, тогда появятся две фотокарточки.

– Я понял, – холодно ответил Рафаэль. – Только один вопрос, с вашего разрешения. Где дом Алекса Милройда?

– Как будто вы сами этого не знаете! – явно не поверила она. – Вы лучше поторопитесь, мистер Вега. Я даю вам не больше часа. И прихватите с собой вашего шизо!

– Битника? – обрадованно спросил Рафаэль.

– Нет, я имею в виду эту пышную блондинку! У вас осталось уже всего пятьдесят пять минут!

Рафаэль прошествовал обратно через холл, и я последовала за ним. Мы подошли к машине, и я забралась на переднее сиденье, пока он засовывал труп назад в багажник. Затем он нырнул в машину, уселся рядом со мной и завел мотор. Он не произнес ни слова, пока мы не выехали на улицу.

– Алекс Милройд? – недоумевающе спросил он.

– Все в ажуре! – ответила я.

Глава 4

Мы остановились в первой же аптеке и пролистали телефонный справочник. Хотите верьте, хотите нет – там было пятнадцать А. Милройдов.

Рафаэль громко пересчитал их, затем улыбнулся так, что показал все свои зубы.

– Ты хвалилась, что хорошо знаешь город, – заметил он. – Могу я где-нибудь поблизости купить хороший разделочный нож?

– Я уверена, что есть способ узнать, где он живет, – нервно проговорила я. – Почему бы мне не позвонить Джонни?

– Не знаю. – Он покачал головой. – Не знаю, почему бы тебе не пасть хладным трупом. Я бы тебе за это был благодарен по гроб жизни.

– Я позвоню Джонни, – сказала я и быстро нырнула в телефонную будку, пока он не отправился за ножом.

Сначала я набрала номер нашей конторы, но там никто не ответил. Пришлось позвонить ему домой, и гудка через четыре я услышала его голос.

– Привет, Джонни, – сказала я, пытаясь говорить радостным голосом. – Это Мэвис.

– Я тебе уже сказал, – холодно ответил он. – Никакого освобождения под залог.

– О, Джонни, – сказала я, – вечно ты шутишь! Ты, случайно, не знаешь человека по имени Алекс Милройд?

На другом конце провода наступило молчание.

– Джонни? – в отчаянии воскликнула я. – Ты еще не бросил трубку?

– Нет, – ответил он с горечью, – хотя и следовало бы. Только не вздумай сообщить мне, что этот чокнутый латиноамериканец уже добавил труп Милройда к вашей коллекции, – тогда я за себя не отвечаю.

– Не глупи, – обиделась я. – Ты же знаешь, что мы не коллекционируем трупы, – нам всего лишь надо избавиться от одного. А Милройда мы просто решили навестить.

– Он живет где-то неподалеку от пляжей, – устало сообщил Джонни. – По-моему, рядом с пляжем Уилл-Роджерс. Что вы от него хотите?

– Ничего мы не хотим, – как можно убедительней ответила я. – Просто заглянуть и сказать ему «здравствуй».

– Для Милройда этого будет вполне достаточно…

Несколько секунд я вслушивалась в тяжелое дыхание Джонни.

– Ты простудился? – заговорила я наконец.

– Хуже, – сказал он. – Ты хоть знаешь, кто такой Алекс Милройд?

– Не-ет, – осторожно ответила я. – Разве это так важно?

– Если ты собираешься навестить его, то важно… – сказал он. – А может быть, и нет, возможно, мне следует промолчать и устроить тебе маленький сюрприз?

– О’кей. Так кто такой Милройд?

– Он мистер Все Могу, причем со связями, – бесстрастным голосом выдал Джонни. – Ты платишь Милройду за услуги, и все, что тебе надо, он сделает.

– Что здесь плохого?

– Ничего, – сказал он. – Наоборот хорошо. Что надо тебе, Мэвис? Ты хочешь, чтобы выиграла лошадь, на которую ты поставила? У тебя есть богатый дядюшка, который никак не умрет и со смертью которого ты все наследуешь? Ты хочешь, чтобы один из твоих врагов попал в автомобильную катастрофу? Любое из этих дел ты можешь поручить Милройду – по этой части он дока!

Ты хочешь обратиться к нему, чтобы он помог тебе избавиться от трупа?

– В некотором роде да, – осторожно проговорила я.

– Это он устроит – не бесплатно. – Джонни вздохнул. – Ты никогда не думала, что есть кое-что похуже смерти, Мэвис?

– А? – У меня перехватило дыхание.

– Прощай, Мэвис, – сказал он.

– То есть как это «прощай»? – с горячностью спросила я.

– Такое уж у меня предчувствие, – ответил он. – До встречи на Хэрри-Хантинг-Граунд.

– Но ведь это кладбище! – ужаснулась я.

– Я принесу цветы, – пообещал он и повесил трубку.

Я вернулась к нетерпеливо ждущему меня Рафаэлю и вновь открыла телефонный справочник. В том районе жил всего один Милройд, скорее всего именно тот, который был нам нужен. Я рассказала Рафаэлю все, что поведал мне Джонни, и темные очки его блеснули.

– У нас нет выбора, Мэвис, – сказал он коротко. – Придется доставить тело этому Милройду. Но для чего оно ему понадобилось – ума не приложу.

– Может быть, он коллекционер? – предположила я.

– Коллекционирует трупы?..

Рафаэль непонимающе уставился на меня.

– Почему бы и нет? – холодно спросила я. – Сейчас почти все что-нибудь коллекционируют. Я однажды познакомилась с парнем, который коллекционировал кукол.

– Все мужчины это делают, – нетерпеливо проговорил он. – Я сам начал со служанки на гасиенде моего отца, когда мне было тринадцать лет.

– Я имею в виду игрушечных! – прикрикнула я на него.

– Bueno! – Рафаэль сурово усмехнулся. – Тогда я заключу с ним договор. За два цента я продам ему тебя – а за твой труп вообще ничего не возьму.

– Очень смешно, – сказала я. – Ты меня убьешь?

– Все идет к этому, чикита, – ответил он бархатным голосом. – Я думаю, нам пора. Прошла уже большая часть времени, отпущенного нам сеньорой Штерн.

И опять мы в машине, и опять у пляжей. Жизнь, как сказала одна стриптизерка, в очередной раз раздеваясь, становится однообразной.

Дом Алекса Милройда мы, безусловно, нашли. Его нельзя было не заметить, он слишком бросался в глаза. Это был дом типа ранчо, возведенный на четырех ярусах скалы, на той ее стороне, которая была обращена к океану. У меня закружилась голова при одном только взгляде на дом.

Рафаэль повел машину еле-еле, взбираясь по серпантину, и такая езда вполне гармонировала с моими чувствами в настоящий момент. Наконец мы остановились у шести ступеней, которые вели во внутренний двор, на манер испанского патио. Дом сверкал огнями, оттуда доносились негромкие звуки джаза.

– Что ты хочешь делать? – спросила я.

– То, что мне было сказано, – с трудом ответил Рафаэль. – Я уже устал от всех этих алле-гоп. Выходи!

Я послушно вышла из машины и встала, глядя, как Рафаэль открывал багажник и вытаскивал, уже в который раз, оттуда Джорджа. Затем он прошел во дворик с Джорджем на руках и мной, плетущейся сзади.

Двор был освещен. Я пихнула Рафаэля локтем в бок и прошептала:

– Давай бросим его здесь и убежим.

– Ты считаешь меня трусом, Мэвис? – презрительно спросил он.

Он усадил Джорджа на один из раскладных стульев и облегченно выпрямился.

– Bueno! – сказал он, схватив меня за локоть. – Мэвис, ты права, я трус! Бежим!

Внезапно двор ожил, и мы оба оказались окружены четырьмя мордоворотами: все они были вооружены и держали в руках пистолеты. Это напоминало сцену из какого-нибудь вестерна, когда герой входит в салун, чтобы убить негодяя. Но только Рафаэлю в тот момент было далеко до героя. Он даже и не пытался его изображать, хотя бы для того, чтобы пустить мне пыль в глаза.

Из дома во двор вышел еще один мужчина. Он был высок и худ, на нем была шелковая рубашка с черной монограммой «А» на кармане и темные брюки. Мужчина лет сорока, черные курчавые волосы и пронзительный взгляд. Он бросил на меня взгляд, и мне захотелось спросить его, в порядке ли мой легкие и не выступили ли у меня синяки под глазами, но я не успела, так как он уже смотрел на Рафаэля.

– В чем дело? – спросил он. – Вы не в числе приглашенных?

– Я доставил вам посылку, сеньор, – ледяным голосом объяснил Рафаэль. – Вас зовут Алекс Милройд?

– Да. – Высокий мужчина кивнул. – Какую посылку?

– На стуле.

Рафаэль указал головой на тело.

Один из мордоворотов пристально осмотрел Джорджа, затем внезапно отпрянул.

– Это труп! – произнес он в шоке. – Этот тип рехнулся?

Милройд молчаливо осмотрел труп, перевел взгляд на Рафаэля.

– Джонатан Штерн, – проговорил он подчеркнуто спокойно. – Расскажите, что произошло.

– Вдова поручила мне доставить вам тело, – упрямо сказал Рафаэль. – Я это выполнил.

– Это не все, – так же упрямо заметил Милройд, – я хочу знать и остальное.

– Простите, – со вздохом произнес Рафаэль. – У меня был такой тяжелый день. Я могу вам предложить обратиться за подробностями к сеньоре Штерн. И баста, сеньор.

Рафаэль повернулся и даже умудрился сделать один шаг, прежде чем дула двух пистолетов уперлись ему в живот.

– Отведите их в дом, – резко приказал Милройд.

Нас увели в гостиную и силой усадили в кресла.

– Расскажите мне все подробно, – сказал Милройд.

Рафаэль пожал плечами и промолчал.

– Ну хорошо. – Милройд взглянул на меня. – Что вы скажете?

– Я ничего не знаю, – нервно ответила я. – Я просто поехала прокатиться на машине.

Милройд не торопясь закурил сигару, затем криво улыбнулся.

– В уме вам не откажешь, – саркастически заметил он. – Полицейские прямо-таки от вас обалдеют.

– Полицейские? – эхом откликнулась я.

– Конечно, – подтвердил он. – Я собираюсь передать вас в руки полиции, всех троих.

Я умоляюще взглянула на Рафаэля, и он фыркнул.

– Это было ошибкой, – начал он. – Я имею в виду сеньора Штерна. Мы хотели избавиться от его трупа и решили оставить его в доме. Но там мы встретили сеньору Штерн, которая попросила нас доставить его сюда.

– Вы всегда делаете то, о чем просит вас женщина? – лениво спросил Милройд.

– Если она держит в руках мою фотографию с трупом в руках и угрожает отослать ее в полицию, – сказал Рафаэль, – мне ничего не остается, как выполнить то, о чем просит леди.

По двору прозвучали шаги, и через несколько секунд в комнату вошел еще один мужчина. Взглянув на его большие очки и бороду, я быстро закрыла глаза. Но когда я их вновь открыла, он никуда не исчез.

– Как ваши чулки, пока не поехали? – Он приятно мне улыбнулся. – Я вижу, ваш друг все еще с вами, хотя так и не пришел в себя.

– Вы хотите сказать, что с самого начала знали, что он мертв? – с досадой спросила я.

– Моя дорогая девочка! – Он вежливо улыбнулся. – Может быть, я и близорук, но не слепой.

– Почему же вы тогда этого не сказали?

– Я решил, что так будет безопаснее, – заметил он. – В конце концов, я был один, а вас – двое, отчаявшихся убийц, насколько я тогда понял. Осторожность – лучшая составная доблести.

– Они попытались подкинуть его вдове, – сказал ему Милройд, – но той в голову пришла мысль похлеще. Она велела им отвезти его ко мне.

– Я не знал, что ты занялся бальзамированием, Алекс, – сказал очкарик. – Это выгодно?

– По крайней мере, заработок постоянный, – шутя ответил Милройд. – Ты же знаешь – люди умирают все время.

– Включая Джонатана Штерна, – добавил очкарик. – Где он умер?

Оба они выжидательно поглядели на Рафаэля, но тот не произнес ни слова. Милройд сделал шаг вперед, затем его кулак мелькнул в воздухе и врезался прямо в лицо Рафаэля. Рафаэль вместе со стулом резко качнулся назад и помотал головой. Его лицо оставалось таким же бесстрастным.

Очкарик печально склонил голову.

– Я не люблю насилия, Алекс, – спокойно заметил он. Потом взглянул на Рафаэля: – Лучше скажите ему все.

Рафаэль продолжал молчать, так что на сей раз его ударил очкарик, и даже еще сильнее, чем Милройд.

– Конечно, иногда насилие просто необходимо, – раздраженно произнес он. – Будете отвечать, мой друг?

Рафаэль что-то коротко сказал по-испански, по-моему совсем не имеющее отношения к делу. Очкарик взглянул на меня.

– Вы же не хотите, чтобы вашего друга изуродовали?

– Оставьте его в покое! – разозлилась я.

– И причем с радостью, – ухмыльнулся он. – Ка только вы мне ответите на вопросы.

Я совершенно не видела смысла в том, что Рафаэл дает себя избивать, поэтому сказала:

– Видите ли, Рафаэль является телохранителем…

– Очаровательного Артуро Сантерреса, – прервал меня очкарик. – Это мы знаем.

– Все это произошло в их доме прошлой ночью, – продолжала я. – Рафаэль подумал, что Штерн – злоумышленник, вот он и застрелил его. Он не знал, что это Штерн, до сегодняшнего вечера.

Милройд и очкарик с недоумением уставились друг на друга и долгое время молчали.

– Благодарю вас, – проговорил наконец очкарик.

Я должен сказать, что вы умнее, чем ваш друг Вега. Но, насколько мне известно, от телохранителя не требуется особого ума?

– Рог Dios! – придушенным от злости голосом выкрикнул Рафаэль. – Я продырявлю вашу жирную башку и посмотрю, что оттуда вывалится.

– Мне следует испугаться? – Очкарик ухмыльнулся. – Не думаю, что когда-нибудь вам представится такая возможность.

Милройд нетерпеливо прервал его:

– Давайте кончим валять дурака. Что нам с ними со всеми делать, Гал?

– Я считаю, что труп надо вернуть на место преступления, – сказал очкарик. – Это только справедливо.

На лице Милройда появилась усмешка.

– Ты хочешь сказать, что его надо доставить обратно в дом Артуро?

– Точно.

Очкарик кивнул.

– Я думаю, это мысль! – с энтузиазмом произнес Милройд. – И я знаю людей, которые этим займутся!

Рафаэль медленно повернул голову и посмотрел на меня. На какую-то секунду мне показалось, что из-под темных очков выбивается пламя.

– Не беспокойся, Рафаэль, – торопливо утешила его я. – В такой ситуации, как эта, наше бюро предоставляет клиентам скидку.

Глава 5

Дом на Беверли-Хиллз, который снимал Артуро, имел респектабельный вид, но в то время я не смогла оценить его по достоинству. Мы медленно вышли из машины, и я старалась не смотреть в сторону багажника, потому что мысль, что Джордж опять лежит там, угнетала меня.

Милройд высунул голову из окна «кадиллака», который неотступно следовал за нами до самого дома, и крикнул:

– Мы сейчас едем обратно, Вега, но не вздумайте попытаться вновь избавиться от этого тела сегодня ночью. Мои люди наблюдают за домом – и вам не удастся проехать по улице и десяти ярдов. Этот труп принадлежит Артуро, и мы хотим, чтобы он получил его!

Затем «кадиллак» развернулся и укатил, оставив нас с Рафаэлем возле парадной двери.

– Ну что ж, – нервно сказала я. – Если ты не возражаешь, Рафаэль, я просто вызову такси и поеду домой.

– Ну конечно, Мэвис, – льстиво произнес он. – Только есть одна мелочь, которую я хотел бы, чтобы ты для меня сделала перед отъездом.

– Прости. – Я покачала головой. – Но у меня сейчас совсем не сентиментальное настроение, амиго.

– И у меня тоже, – хрипло вымолвил он. – Я просто хотел, чтобы ты встретилась с Артуро и объяснила ему, почему мы вернулись назад с трупом. Скажи ему о своей великолепной идее подкинуть труп вдове, и что из этого вышло.

 – Любой может ошибиться, – рассудительно заметила я. – Я надеюсь, что с этим ты не будешь спорить?

– Я согласен, чикита, – сказал он. – Но далеко не каждый может так изумительно ошибаться, как ты, – твои ошибки просто гениальны!

– Ну, – сказала я, – хамить вовсе не обязательно. Ты тоже сегодня особым умом не отличился!

– Согласен, – проговорил он. – Но меня наказали за мои ошибки, а тебя – нет. Так что придется об этом позаботиться мне. Пойдем.

– Только посмей дотронуться до меня!..

Дальше я произнести ничего не успела, поскольку он схватил меня за локоть и втащил в дом. Когда мы достигли гостиной, он так толкнул меня, что я полетела через комнату и приземлилась на софе.

– Ах! – пропел мягкий голос. – Как мило! Какая изумительная большая девочка! Ты не предупредил, что придешь не один, Рафаэль. И причем в такой прекрасной компании – у тебя хороший вкус!

Я бросила с софы взгляд и решила, что здесь, должно быть, какая-то ошибка. Этот человек просто не мог быть Артуро Очаровательным, или Ненасытным, или как бы там его ни звали. Он был не более пяти футов и двух дюймов роста, и я могу поклясться, что при этом еще носил обувь на высоченном каблуке! Его сальные темные волосы свисали со лба и закрывали один глаз, что было даже неплохо, потому что второй глаз его был мутным и красным, как у какого-нибудь пьянчуги, который очнулся в канаве через пару дней, да и то от дождя. На нем была надета алая шелковая рубашка с жемчужными пуговицами, заправленная в туго обтягивающие черные брюки, уходящие в отполированные до блеска черные сапоги. К сапогам были приделаны огромные серебряные шпоры, так что при ходьбе раздавалось «динг-донг-динг». На кончике его носа сидело огромное родимое пятно, которое словно дрожало, когда он смотрел на меня.

Я закрыла глаза, и меня передернуло, затем я недоверчиво взглянула на Рафаэля.

– Ненасытный? – слабым голосом спросила я.

– Кто же еще? – вежливо отозвался Рафаэль. – О Очаровательный, позволь мне представить тебе Мэвис Зейдлитц.

– Я восхищен. – Плавным, змеиным движением Артуро скользнул на диван рядом со мной. – Американские женщины так прекрасны. Я уже многих встречал, когда приехал сюда, но вы самая прекрасная из всех, Мэвис. Я буду вечно признателен Веге за то, что он привел вас сюда.

Он зыркнул на Рафаэля и махнул ему рукой.

– Иди! – резко приказал он.

– Попробуй только! – пригрозила я Рафаэлю.

Артуро любовно мне улыбнулся, показывая при этом зубы, что было ошибкой. Хоть бы кто-нибудь посоветовал ему не афишировать свои зубы.

– Третий – лишний, как говорят у вас в Америке, о прекраснейшая, – сказал он и опять посмотрел на Рафаэля. – Иди, толстяк, пока я не послал телеграмму отцу, что ты – контрреволюционер!

Рафаэль молча поклонился и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Артуро взглянул на меня и вновь улыбнулся, придвигаясь ко мне по дивану все ближе и ближе, пока не прилип, как крем к пирогу.

– Чего ты хочешь, о моя любовь? – нежно спросил он. – Новый автомобиль, бриллиантовое кольцо, может быть, просто денег? Только скажи – и все будет твое… утром.

Я сглотнула комок в горле.

– У меня был тяжелый день, – нервно сказала я. – Я хочу чашечку кофе, но только сейчас.

– Ага! – Он закатился смехом и хлопнул меня по бедру, затем позабыл убрать оттуда руку. – Чудесно! Какое тонкое чувство юмора!

Внезапно он перестал смеяться и посмотрел на свои золотые ручные часы.

– Но уже поздно и совсем нет времени. Раздевайся!

– Что?

Я уставилась на него.

– Платье, белье. Раздевайся.

– Только через мой труп, – негодующе заметила я.

– Ага! – Он уставился на меня. – Ты хочешь устроить из этого игру, да? Ты увидишь, что Артуро великолепный игрок.

Он протянул руку, схватил меня за воротник нейлоновой блузки и разорвал ее до талии.

Выходит, приехали! Я-то готовилась навесить ему лапшу на уши и выйти из положения, как это принято у леди. Но, очевидно, момент для этого был самый неподходящий. Думаю, что совершенно вышла из себя, – сержант морской пехоты, учивший меня самообороне, говорил, что применять приемы надо с умом, отдавая себе отчет в том, что ты делаешь, иначе можно сломать бедолаге то, что уже никогда не срастется, например шею. Пожалуй, он был прав.

Как я уже говорила, я здорово обозлилась на Артуро, и о том, чтобы думать, не могло быть и речи. Я ткнула двумя пальцами ему в глаза и ударила ребром ладони по горлу, чтобы он перестал вопить. Затем вывернула ему ногу так, что чуть ли не завязала ее узлом у него на шее, потом вцепилась в правое запястье обеими руками и ринулась к противоположной стене, волоча Артуро за собой. Все еще вне себя, я резко остановилась и приготовилась к вращению на месте примерно на середине гостиной.

Первую пару кругов Артуро описал на пятой точке, вытирая пол собственными штанами, пока не набрал взлетную скорость, после чего медленно взмыл в воздух. Я продолжала вертеться все быстрей и быстрей, он набрал высоту около трех футов над уровнем пола, а потом я отпустила его запястье. Почти секунду Артуро можно было с полным правом сравнить с летящей ракетой. Затем он врезался в стену с такой силой и грохотом, что с нее сорвалось три или четыре довольно паршивых картины. Я наблюдала, как он медленно сползал со стены на пол. Он валялся как мешок, а я перевела дыхание и решила, что это зрелище стоит ничуть не меньше, чем несколько новых автомобилей с бриллиантовым кольцом внутри одного из них.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату как ошпаренный ворвался Рафаэль. Он осторожно взглянул на меня, и я очень обрадовалась, что, несмотря на жару, надела под свою бывшую блузку лифчик. Затем он поглядел на Артуро, и его нижняя челюсть отвисла.

– Madre mia! – прошептал он. – Теперь у нас уже два трупа!

– Мне кажется, он дышит, – заметила я. – А ты-то – тоже мне герой! Оставил меня наедине с этим… этим задрипанным Адонисом!

– Я ждал снаружи, – сказал он хрипло. – Не сомневался, что ты с ним справишься, но если бы ты закричала, чикита…

– Ты бы включил радио на полную громкость! – закончила я за него с горечью. – Не хочу знать больше ни тебя, ни твоих друзей – и живых, и мертвых, Рафаэль Вега! Все кончено!

Я уже собиралась уйти, когда сквозняк напомнил мне о разорванной блузке. Пройтись по городу в лифчике – может, какой-то мадам и доставило бы удовольствие, но только не мне.

Неожиданно меня осенило. Я стащила с себя разорванную блузку, наклонилась над Артуро и сняла с него алую рубашку. Это был честный обмен – я надела рубашку, а на него положила свою блузку, чтобы он не простудился. Честно говоря, рубашка смотрелась на мне намного лучше, чем на Артуро.

Рафаэль все еще стоял разинув рот и таращился на меня. Я сурово на него посмотрела и сказала:

– Adios, герой!

Затем я продефилировала через холл и направилась к выходной двери.

– Мэвис! – крикнул он мне вслед. – Подожди! Я…

– Тебе надо было бы посетить театр, – откликнулась я, не дав ему закончить. – Ты напомнил мне последнюю строчку диалога, в котором говорилось, что все чокнутые – выходцы из Бразилии. По-моему, это неверно. Это твоя страна – питомник потенциальных идиотов. А когда оттуда прибывают такие, как ты, то им и сходить с ума не надо, так как у них его просто-напросто нет.

– Чикита! – взмолился он. – Что мне сейчас делать?

– Открой свой собственный театр, – посоветовала я ему. – Представление «Артуро и его тетя» будет иметь огромный успех, конечно, если ты будешь играть там главную роль… придурка.

Я настежь распахнула дверь и ступила на крыльцо – и это было все, что мне удалось сделать. На меня обрушилась волна голубого и внесла обратно в холл. Затем волна приняла очертания четырех здоровенных копов в голубой униформе и еще одного типа в сером костюме, лицо которого вполне могло бы служить вместо тотема и красоваться на верхушке шеста в любой индейской резервации.

– О’кей! – рявкнул молодой человек в сером костюме. – Где тело?

Я глубоко вздохнула и поглядела на свою грудь: алая рубашка натянулась, но выдержала.

– Если вы его не видите, значит, пора заказывать очки, – холодно заметила я.

– Хватит выпендриваться! – прикрикнул он, еле сдерживаясь. – Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, – о трупе. Где он?

– Труп? – слабо отозвалась я. – Вы что, потеряли его?

– А-ах! – произнес он с отвращением, а затем схватил меня за руку и потащил в гостиную. Четверо полицейских замыкали шествие.

Когда мы вошли в комнату, Рафаэль тупо уставился на нас. Ходячий тотем взирал на него пылающим взглядом пару секунд, после чего не выдержал:

– Я лейтенант Фрай из отдела по расследованию убийств. Где тело?

– Не говорить по-английски, – быстро нашелся Рафаэль в духе своего репертуара – похоже, ничего оригинальнее он придумать не мог.

– Лейтенант! – воскликнул один из полицейских, указывая на Артуро, распростертого на полу. – Вот оно.

– А! – В голосе лейтенанта звучало торжество. – Я же говорил! – Он обдал меня обжигающим взглядом. – Кого ты решила обмануть, сестренка?

Он взглянул на Артуро поближе и захлопал глазами.

– Клянусь священной коровой! – вырвалось у него. – Что только не напяливают на себя мужчины в наше время.

– Он не труп, – возразила я. – Он дышит.

Лейтенант Фрай наклонился и несколько секунд в молчании глядел на Артуро. Затем он выпрямился – на лице его застыла недовольная гримаса.

– Он жив! – Голос лейтенанта звучал так, как будто его здорово надули. – Но, клянусь преисподней, этот парень верный кандидат в покойники, если судить по тому, что носит такую рубашку – взгляните только на орхидеи, которые на ней намалеваны!

Он повернулся к четырем полицейским.

– Обыщите весь дом, – приказал он. – Где-то здесь спрятан труп. Найдите его!

Полицейские моментально исчезли, а Фрай накинулся на меня с Рафаэлем.

– Рассказывайте, – потребовал он. – Что у вас здесь происходит?

Рафаэль открыл рот, собираясь что-то сказать, но лейтенант опередил его.

– И не вздумайте прикидываться, что не знаете языка, – сказал он. – Любой мужик, который умудрился подцепить такую дамочку, как эта, – он указал на меня пальцем, – должен бойко болтать по-английски.

Рафаэль быстро и коротко объяснил, кто он такой и что делает здесь Артуро. Он особенно упирал на тот факт, что Артуро – сын президента его страны и находится здесь, выполняя дипломатическую миссию. Он добавил, что боится даже думать о реакции государственного департамента Америки на несанкционированное вторжение лейтенанта в их дом с необоснованными и дикими обвинениями.

– Дипломатическая миссия, да? – Фрай посмотрел на меня и нахмурился. – Я думаю, что эта миссия сейчас передо мной. Как вас зовут?

– Мэвис Зейдлитц, – ответила я. Я увидела в его глазах странный блеск и быстро добавила: – Можете не говорить мне, что я не напудрена, – я и так это знаю!

– Что вы здесь делаете?

Нахожусь с визитом, – ответила я. – Вернее, находилась. Я уже покидала дом, когда вы нагрянули.

– Где тело?

Он опять принялся за старое.

– Я абсолютно не понимаю, о чем вы говорите, – ответила я.

– Лейтенант, – вежливо обратился к полицейскому Рафаэль. – С чего вы вообще взяли, что в нашем доме должен быть труп?

– Мы знаем, – отрезал Фрай. – Нам сообщили.

– Кто?

– Не ваше дело, – уклончиво ответил лейтенант.

– Вы хотите сказать, что это был анонимный звонок? – Рафаэль насмешливо улыбнулся. – В моей стране многие звонят в полицию, они сообщают о несуществующих пожарах и об убийствах при полном отсутствии трупов.

– Заткнитесь! – огрызнулся Фрай.

Рафаэль пожал плечами и заткнулся, что, по-моему, за сегодняшний вечер было первым разумным поступком с его стороны.

Прошло минут пять, и копы вернулись обратно в комнату, причем по их лицам можно было прочесть, что несолоно хлебавши, о чем они и доложили лейтенанту. По выражению лица лейтенанта стало ясно, что ребятам не следует даже и мечтать о повышении ближайшие десять – двенадцать лет.

– Ну хорошо, – с трудом выдавил он из себя. – Может быть, этот звонок действительно туфта. Ладно, уходим!

Он пошел к двери, и полицейские гурьбой поплелись за ним. Мы сопровождали их до самого крыльца, где Фрай внезапно остановился и взглянул на машину Рафаэля. Сердце мое подпрыгнуло и упало туда, где кончается мой лифчик.