Текст книги "Том 14. Убийство - завтра!"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

Картер Браун
Убийство – завтра!

Любимые обречены на смерть

Глава 1

Он словно вышел из сна незамужней женщины. Ну, знаете, такого сна, который нам снится всякий раз в три часа ночи, и стакан горячего молока здесь уже не помогает. Я кинула на него всего один взгляд – и глубоко вздохнула. К счастью, лифчик на мне без бретелек, поэтому большой беды не случилось, конечно если не принимать в расчет мои чувства.

Парень был высокий, симпатичный, к тому же брюнет. Видок у него был такой, словно в последнее время его здорово что-то гложет. По моему разумению, за свою молодую жизнь от него многие уже успели хлебнуть горюшка. Готова поспорить, что целая толпа блондинок, брюнеток и шатенок может служить подтверждением моей догадки.

– Это офис «Детективного агентства Рио»? – осведомился он звучным голосом.

Затем окинул меня натренированным взглядом знатока женщин, мгновенно вникнув в мельчайшие детали моей внешности и представив меня во всех ракурсах, в том числе и без одежды; впрочем, когда такие, как он, меня разглядывают, я ничего не имею против.

– Точно, он самый, – хрипло ответила я. Мне даже не понадобилось закрывать глаза, чтобы представить нас с ним в ситуации, которую моя мать назвала бы «компрометирующей», а я «весьма забавной». – Я Мэвис Зейдлитц, – отрекомендовалась я, – по сути, я половина «Детективного агентства Рио», хотя мое имя не намалевано на двери.

– Хм? – думая о чем-то своем, отозвался он.

– Я партнер Джонни Рио, – осторожно объяснила я. – Секретарской работой я занимаюсь так, от нечего делать. – Тут я с гримасой покосилась на пишущую машинку. – Это так… – И тут же поспешила добавить: – В перерывах между клиентами.

– Вот как, – заметил он, в его голосе явно не слышалось заметного интереса. – Мое имя Эбхарт.

– Эбхарт… а дальше? – спросила я, чувствуя себя слегка разочарованной, так как нелегко проникнуться романтическими чувствами к парню по имени Эб. Возможно, я могла бы поменять свое имя на Фло, так, ради шутки.

– Дональд Эбхарт, – огрызнулся он на Меня. Я тут же про себя охарактеризовала это как одну из его дурных привычек, которые мне придется изменить в дальнейшем. Мои поклонники могут иметь дурные привычки, но только те, которые не вызывают у меня возражений.

– Понимаю, значит, мистер Эбхарт, – ответила я и одарила его своей особой улыбкой. Той самой, сексуальной, которую я столько времени отрабатывала перед зеркалом, для этого надо на полдюйма оттопырить и надуть нижнюю губу. Я считаю ее сексуальной, даже если Джонни Рио постоянно говорит, что я выгляжу при этом так, словно меня хватили пыльным мешком из-за угла. Думаю, что он, когда говорит это, чувствует себя как на иголках – так на него действует моя улыбка.

– У меня назначена встреча с мистером Рио, – сказал Эбхарт и вновь спустил собаку на меня: – Соизволите ли вы доложить ему, что я здесь, или это унизительно для вас, как для его партнера?

– Конечно доложу, – ответила я холодно. – Вы ведь у нас не единственный клиент, знаете об этом?

– Нет, не знаю, – вырвалось у него. – Да и знать не хочу. А вот если в ближайшие двадцать секунд меня не проведут к Рио, то у вас одним клиентом будет меньше. Вот это я знаю наверняка.

Я просто пожала плечами, что поубавило у него спеси, и подняла трубку. Я сказала Джонни, что мистер Эбхарт уже здесь и желает его видеть.

– Проводи его ко мне, – тут же ответил Джонни. – Надеюсь, ты еще не успела поговорить с ним, не так ли? Очевидно, нет, иначе его давно бы как ветром сдуло. Просто проводи его ко мне, поняла? Кстати, ты помнишь, где мой офис?

– А то как же? – ответила я. – У нас же офис только один.

– Это уже хорошо, Мэвис, – одобрительно заметил он. – Твоя память явно становится лучше.

Я положила трубку и сообщила мистеру Эбхарту, что Джонни примет его прямо сейчас.

– Благодарю вас, – ответил он. – Правда, не знаю, за что, но все равно благодарю. – Затем он прошествовал в офис Джонни и закрыл за собой дверь.

Иногда мне кажется, что Джонни, должно быть, думает, что я тупая или что-то в этом роде, но, по-моему, это просто глупо. Была бы я партнером «Детективного агентства Рио», будь я дурой? И если бы не было у меня амбиций, согласилась бы я на то, чтобы мне урезали зарплату за то, что сделали партнером?

К тому времени, когда я пришла к этому выводу, как раз зазвонил телефон. Я подняла трубку и произнесла:

– «Детективное агентство Рио», – придав голосу скрипучий деловой оттенок, но оказалось, что зря старалась.

– Мне это известно, – произнес Джонни в трубку, – ты что, забыла, что у нас есть внутренняя связь?

– Ты говоришь, как тот врач, что вырезал мне аппендицит, – ответила я, но он даже не засмеялся. Впрочем, так же, как и я после той операции. Дело в том, что шрам так и остался, причем на самом интересном месте. Доктор явно оказался не на высоте, о чем я ему и сказала. Он так и не смог меня переубедить. Ведь если операция была на уровне, как же вышло, что он все еще посещал меня в последующие полгода. Он обычно садился и таращился на этот шрам, и видно было, что его терзают опасения, судя по тому, с каким трудом он дышал все время, пока смотрел.

– Придешь ли ты сюда или нет, Мэвис? – гаркнул Джонни в трубку прямо мне в ухо. – Вот уже третий раз я говорю тебе об этом. Ты что, оглохла или наконец с тобой что-то случилось, на что я от души надеюсь?

– Да нет, я просто думаю, – холодно ответила я.

– Боже! – не удержался он. – Ты к тому же еще и мазохистка! – Затем бросил трубку, прежде чем я успела сказать ему, что он ошибается и я стопроцентная американка.

Поэтому пришлось мне пройти в его офис, где Джонни взглянул на меня и улыбнулся. Мистер Эбхарт улыбнулся тоже, так что, вполне вероятно, я сделала что-то умное, о чем пока, правда, и сама еще не знала.

– Садись, Мэвис, – нежно предложил Джонни, и я решила, что он, должно быть, заболел или еще что-то случилось. Сентиментальным он бывает только тогда, когда болен, или в том случае, если я поднимаю вопрос о своей зарплате.

Итак, я уселась и тут же сообразила, что, должно быть, чересчур небрежно положила ногу на ногу, так как мистер Эбхарт не отводил глаз от моих коленок. Я одернула юбку, не так чтобы очень, но вполне достаточно, и в его глазах снова появилось осмысленное выражение.

– Мэвис, – представил Джонни, – это мистер Эбхарт. Думаю, вы уже познакомились.

– Несомненно, – подтвердила я и улыбнулась мистеру Эбхарту.

– Мистер Эбхарт отныне наш клиент, – продолжил Джонни, и я немного задрала юбку. Платежеспособный посетитель вправе рассчитывать в нашем офисе на некоторый сервис.

– Думаю, возможно, вам лучше поведать свою историю Мэвис, – предложил Джонни мистеру Эбхарту, – да и мне не мешало бы уточнить кое-какие детали. – Затем он закрыл глаза и обхватил голову ладонями. Нет, у Джонни явно что-то было не в порядке.

– Вот как это выглядит, мисс Зейдлитц, – начал мистер Эбхарт ясным звучным голосом, звуки которого проникали в меня до мозга костей. – Моя проблема связана с наследством. – Он держал глаза потупленными, пока говорил, и я решила, что он застенчивый, пока не вспомнила о юбке и снова ее не одернула. Я хотела, чтобы он смог полностью сконцентрироваться на своей проблеме.

– Мой отец был Рэндольф Эбхарт, – продолжал он тем временем, – вы, возможно, помните его?

– Я встречала так много талантливых ребят на Сансет-стрит, – ответила я, – но никто из них так и не пробился на экран. Вы же знаете, что такое Голливуд. Если ваш отец работал на студии, то тогда, конечно, я его помню.

– Мэвис, – прервал меня Джонни сдавленным голосом. – Рэндольф Эбхарт был нефтяной туз. Его состояние оценивается в десять миллионов долларов – и это за вычетом налогов.

– Ох! – все, что могла вымолвить я.

Мистер Эбхарт улыбнулся мне ободряюще.

– Совершенно верно, Мэвис. Более того, именно состояние отца все запутало вконец. Видите ли, я старший сын. У меня есть сестра и сводный брат от второй женитьбы отца, и оба они моложе меня. Мой старик умер пять лет назад и оставил все свое состояние опеке. Мой годовой доход – тридцать тысяч, а у них – всего десять.

– Для меня и это внушительная сумма, – заметила я, – что же вы делаете с такой кучей денег?

– Ты не можешь просто слушать? – вмешался Джонни. – Заткнись и слушай!

– Ты не должен допускать грубости по отношению ко мне только потому, что я твой партнер, – возмутилась я. – Ты не позволял себе ничего подобного, когда я была у тебя секретаршей.

– Секретарши в наше время – такая редкость, – огрызнулся он, – а теперь давай молчи и слушай.

Мистер Эбхарт снова улыбнулся.

– Как я уже сказал, мой старик был странным во многих отношениях. И он не одобрял меня особенно. Поэтому в завещании поставил кучу условий. Когда мне стукнет тридцать, состояние будет поделено между всеми нами тремя, за исключением около трехсот тысяч на благотворительность. Моя сестра и сводный брат получат каждый по миллиону, я – все остальное, но с существенными оговорками.

Он прикурил сигарету.

– Я должен быть женат. Моя жена и я должны провести три дня перед моим днем рождения в «Толедо». Так называется его старый дом: моя мать – испанка, вот он и назвал дом по имени места, откуда она родом.

– Ну, – заметила я, – все это не так уж и страшно. Не вижу, какие тут могут быть проблемы. Я бы и сама вышла за вас тотчас же, даже просто за те тридцать тысяч годового дохода, которые вы уже получаете.

– Премного благодарен, – холодно ответил он, – увы, случилось так, что я уже женат, мисс Зейдлитц.

Мне бы следовало догадаться об этом сразу, как только я его увидела. Почти все симпатичные мужики уже заарканены – долго им гулять на свободе не дают. Не то чтобы я, по правде говоря, слишком стремилась выскочить замуж. Быть преданной всю жизнь кому-то одному – это не та идея, которая меня вдохновляет. Возможно, собак это и устраивает, но даже и для них радости от верности хозяину немного. Что они имеют взамен? В лучшем случае, цепь и конуру.

– Может быть, лучше мне досказать Мэвис остальное? – вмешался Джонни, глядя на мистера Эбхарта, который кивнул в знак согласия. – Дело вот в чем, Мэвис, – медленно подбирая слова, обратился ко мне мой партнер, – сейчас я объясню то, зачем мистер Эбхарт обратился к нам. Его нынешняя жена уже третья по счету. Первый раз он женился четыре года назад. Первая жена погибла спустя шесть месяцев после свадьбы в автомобильной аварии. Через год он женился вторично. Вторая жена погибла через девять месяцев, как они поженились, – свалилась в обрыв с утеса… – Джонни прервался, чтобы в свою очередь закурить сигарету. – В обоих случаях коронер вынес вердикт – смерть в результате несчастного случая. Но обе женщины погибли без свидетелей, они были одни, и никого поблизости.

– Я страшно огорчена, – сказала я, обращаясь к Эбхарту. – У меня и в мыслях не было…

– Не стоит об этом, – прервал он меня с мрачным видом.

– Если мистер Эбхарт окажется не женатым к тому дню, когда ему исполнится тридцать лет, – продолжал тем временем Джонни, – его наследство будет поровну поделено между сестрой и сводным братом. Таким образом, всю оставшуюся жизнь он будет получать только то, что имеет сейчас, – тридцать тысяч годового дохода.

– Но ведь он же женат, – возразила я, – так что остаться на бобах ему не грозит.

– Предположим, что его первые две жены погибли не в результате инцидента. Мэвис, – тихо пояснил мне Джонни, – допустим, они были убиты кем-то, кто оказался достаточно ловким и сообразительным, чтобы представить их смерть как результат несчастного случая, что тогда?

Я ощутила, как у меня мурашки побежали по коже.

– Кто же их мог тогда убить? – упавшим голосом спросила я.

– Около семи с половиной миллионов долларов – неплохой мотив для убийства, – ответил Джонни. – Когда мистеру Эбхарту придется провести свои три дня в старом отцовском доме, его жена должна быть с ним. Его сестра и сводный брат тоже будут там. Они и есть те самые, для кого этот мотив жизненно важен. Если им удастся избавиться от жены Эбхарта до его дня рождения, то они получат причитающуюся ему долю наследства.

– Тогда не берите туда свою жену, мистер Эбхарт, – мудро рассудила я.

– У меня нет выбора, – возразил он, – раз вы не помните, что это одно из условий завещания?

– Кажется, я усекла! – вырвалось у меня. – Вы хотите, чтобы мы выступили в роли телохранителей вашей супруги, пока она будет находиться там?

Джонни и мистер Эбхарт обменялись между собой долгим взглядом, наконец Джонни ответил:

– Ну, положим, не совсем так, Мэвис.

– Видите ли, – сказал мистер Эбхарт, – у нас есть одно преимущество: никто из людей, кто будет в этом доме, мой жены и в глаза не видел.

– А я не вижу, в чем же здесь преимущество? – недоуменно возразила я. – Не видели, так увидят, как только вы там с ней появитесь.

Они оба опять уставились друг на друга. И, как мне показалось, смотрели довольно долго.

– Что стряслось с вами обоими? – не вытерпела я. – Комбинацию мою, что ли, видно?

Джонни улыбнулся мне, и внезапно я почувствовала себя как на иголках.

– Мистер Эбхарт вручил нам чек, – услышала я, – аванс на пару тысяч долларов.

– Сейчас же преврати их в наличные, Джонни, – обрадованно воскликнула я, – мне не терпится пересчитать их в купюрах по одному доллару!

– Видишь ли, – медленно продолжил Джонни, – как уже сказал мистер Эбхарт, никто из тех, кто будет в доме, никогда не встречался с его женой. Даже не знают, как она выглядит. Он может взять туда с собой любую женщину, представить как свою жену – и все это примут за чистую монету.

– И даже если ее убьют, это ничего не изменит, – не утерпела я, – так как мистер Эбхарт все равно не окажется вдовцом, а останется по-прежнему женатым!

– Меня как-то не очень тревожит эта сторона дела, – быстро произнес Джонни, – вряд ли дело дойдет до убийства. Так, просто мера предосторожности, на всякий случай.

– Кажется, до меня дошло. – Я щелкнула пальцами. – Почему бы не поступить следующим образом. Взять и подсунуть вместо жены мистера Эбхарта какую-нибудь тупую блондинку! – воскликнула я и торжествующе улыбнулась им обоим. – Как вам это понравится?

– Блестящая мысль, – отозвался Джонни, – мы уже думали об этом!

– Вот как, – огорченно протянула я, досадуя на то, что меня и здесь опередили, – А как насчет кандидатуры? У вас уже есть какая-нибудь женщина на примете?

– А то как же? Конечно есть, – кивнул Джонни.

– Ну, – нетерпеливо спросила я, – тогда давай выкладывай, не тяни! Кто же?

– Ты! – ответил Джонни.

Бретельки там или не бретельки, не лифчик, так что-то еще, – но в этот момент я почувствовала, как на мне что-то лопнуло.

Глава 2

Клэр Эбхарт была почти девочкой с голубыми глазами и светлыми волосами в виде «конского хвоста». Но в глазах у нее затаился страх, даже когда она улыбалась мне.

– Разрешите приготовить вам какой-нибудь коктейль, мисс Зейдлитц, – предложила она, как только я вошла в апартаменты. – Что вы предпочитаете?

– Спасибо, джин с содовой, – ответила я, – и пожалуйста, зовите меня просто Мэвис.

– Конечно, – согласилась Клэр и стала готовить мне коктейль. – Меня зовут Клэр. Наверное, Дон вам уже говорил?

– Да, и я уже привыкла называть его Доном.

Клэр улыбнулась.

– Звучало бы немного странно, не так ли, если бы вы называли собственного мужа мистером Эбхартом?

Она протянула мне напиток и уселась рядом со мной на кушетке, держа в руках свой джин с тоником.

– Мне следовало бы ревновать, – сказала она. – Вы уезжаете на три дня с моим мужем в качестве его жены. Вы слишком привлекательная блондинка, чтобы мне не нервничать по этому поводу. Но я вовсе не ревную, Мэвис. Ведь это прямо чудо, что вы согласились. Стоит мне только об этом подумать, как хочется закричать!

– Благодарю, – скромно ответила я, – ничего особенного. Я просто выполняю свою работу, только и всего. Именно так принято говорить в подобных случаях по телевидению, а кто я такая, чтоб нарушать традицию?

– Я буду так рада, когда все будет позади, – вздохнула Клэр. – Вы обещаете мне быть осторожной, Мэвис, дорогая? Если с вами что-нибудь случится, я этого не переживу! На самом деле не выдержу!

– Тогда составьте мне компанию, – заметила я и поспешила выпить свой коктейль, чтобы не расплескать его.

– Как мило, что вы приехали навестить меня, – продолжала она, – я вам так благодарна!

Чем больше она говорила, тем сильнее это походило на мои поминки. Если бы не чек на две тысячи долларов и не слова Джонни о том, что я – единственная девушка, которой это под силу…

– Благодарю, – повторила я.

– Может быть, вам приготовить еще? – спросила Клэр.

– Нет, спасибо, – отказалась я, – работа детектива – все равно что флирт с красивым парнем: девушка должна сохранять трезвую голову, а то вдруг слишком увлечешься…

Клэр весело рассмеялась.

– Надеюсь, вы не забудете сказать это Дону.

– Не волнуйтесь, милочка! Наши взаимоотношения будут строго деловыми.

Говоря это, я скрестила пальцы, потому что надеялась, что это правда, но в отношении подобных вещей никогда ни в чем нельзя быть заранее уверенным, а если подумать, то три дня – это ужасно долгий срок, если принять в расчет и три ночи.

– Вам придется с Доном несладко, – задумчиво продолжала Клэр. – Я знаю, что ему страшно не хочется возвращаться в тот дом. Ребенком он там был страшно несчастлив. По временам у него случаются приступы хандры. Он может часами не разговаривать, потом его начинают мучить угрызения совести, он становится милым и ласковым. Полагаю, он так и не может забыть, что случилось с…

Клэр замолчала.

– Разумеется, – сказала я и похлопала ее по руке. – Я же все понимаю, милочка, и если у него испортится настроение, переживать особенно не стану.

Мне казалось, что она ждала от меня такого ответа, но по выражению ее лица поняла, что ошиблась.

– Мне думается, – медленно произнесла она, – им покажется странным, что вы будете спать в раздельных спальнях.

– Но это дело поправимое, – ляпнула я не подумав и сразу добавила, увидев выражение ее лица: – Можно всегда найти причину для того, почему спим отдельно. Храп, сопение, все такое…

– Да-а, конечно, – протянула она с сомнением в голосе.

– Надо ли мне знать что-нибудь еще? – спросила я.

– Не думаю. Ведь я никогда не встречалась ни с кем из них, значит, вас никто не сможет разоблачить. Дон недолюбливает и Ванду, и Карла.

– Кто это?

Ванда – сестра, а Карл – сводный брат. Ванда замужем за неким Пейтоном, Грегори Пейтоном. Он врач, или что-то в этом роде.

– А Карл?

– Холостяк. Во всяком случае, насколько мне известно.

– Это хорошо! – сказала я.

С минуту Клэр смотрела на меня, потом рассмеялась.

– Господи! Вот было бы забавно, мне сейчас пришло в голову, если бы с Карлом у вас что-нибудь вышло! Подумайте, какой бы скандал разразился! Жена Дона завела роман с его сводным братом.

– Я не думала об этом.

Что да, то да. Меня терзала мысль о том, что мне предстояло провести скучнейшие семьдесят два часа, выдавая, что я замужем за человеком, который таковым не является, а все остальные мужчины будут по этой причине держаться от меня подальше.

– Нет, благодарю, – сказала я, когда Клэр предложила мне снова бокал с коктейлем. – Думаю, мне пора идти. Была рада с вaми познакомиться, Клэр.

Она поднялась и проводила меня до двери.

– Я могу то же самое сказать и вам, Мэвис, – ответила она. – Когда все закончится, вы должны как-нибудь приехать к нам на обед.

– Непременно, – уверила я, думая про себя, что она, должно быть, ненормальная, если говорит искренне, но, взглянув на нее еще раз, поняла, что это всего лишь для проформы.

В офис я вернулась на такси. Джонни был на месте, он встретил меня широкой улыбкой.

– Ну, каковы впечатления, Мэвис? – спросил он тоном светского трепача. – Познакомилась с женой Эбхарта?

– Конечно, – огрызнулась я, – по тону Клэр я поняла, что жену номер три в настоящий момент толкают на железнодорожные рельсы под локомотив, который несется на всех парах.

– Ха-ха-ха! – весьма неестественно рассмеялся Джонни. – Ну уж моя Мэвис, вечно она шутит.

– Я не твоя Мэвис, и я не шучу, – отрезала я. – Я не то чтобы против первой части твоей фразы, просто у меня мурашки бегут по коже – до того мне страшно.

– Оснований для тревоги нет, – твердо уверил он. – Я выезжаю в Санта-Барбару следом за тобой.

– Вот утешил! Я подвергаюсь риску быть убитой или даже чему-то похуже, а ты отправляешься на отдых? Ты из тех типов, которые отправляют девушку домой после того, как она сказала «да».

– Мэвис, – устало спросил Джонни, – ты знаешь, где находится дом Эбхартов, так называемое «Толедо»?

– В Испании, а то где же! – объявила я. – Не увиливай и не меняй тему разговора.

– Это в шести милях от Санта-Барбары на самом берегу. Так что практически тебе достаточно просто свистнуть, и я прибегу.

Я перевела дух, почувствовав себя гораздо лучше.

– Я бы никогда не стал рисковать, чтобы потерять партнера! – очень серьезно сказал Джонни. – У нас партнерство, Мэвис. Ты активный сотрудник, а я только организатор. – Он закурил сигарету и нахмурился. – Так или иначе, Эбхарт заедет к тебе домой завтра утром, и вы отправитесь туда. Ну а я уже зарезервировал для себя место в ближайшем отеле на три дня. Я запишу для тебя адрес и номер телефона. Ты позвонишь мне, как только устроишься, и расскажешь, что там творится. Какое блюдо хотят состряпать.

– Возможно, из меня шашлык.

– Вот что мне нравится в тебе, Мэвис, – хохотнул он. – Никогда не вешаешь носа.

– Джонни Рио, – спросила я, – ты ведь будет плясать на моих похоронах. Неужели в тебе нет ни капельки жалости?

– Есть, конечно. Но в основном преобладает желание тебя придушить… Тебе совершенно не о чем тревожиться. Эбхарт все время будет рядом с тобой. Ты, надеюсь, не забыла, чему тебя учил этот сержант морской пехоты?

– Ты о чем? – спросила я. – А, ты имеешь в виду те приемы самообороны? Конечно не забыла. – Я с уверенностью кивнула. – От меня так легко не отделаться!

– Ты о ком?

– Конечно о мужчинах. Порой ты бываешь на диво тупым, Джонни.

– С кем поведешься… – пробормотал он. – Представим все это в другом цвете, Мэвис. Эбхарт отвалил нам самый большой аванс, который мы когда-либо получали. И должен будет заплатить еще две тысячи, если дело выгорит. А тебе, чтобы получить свою половину, надо всего лишь отдохнуть под Санта-Барбарой. А проживешь ты еще очень долго.

– Вот о чем я хотела с тобой потолковать, – заговорила я твердым голосом. – Послушай, если бы ты мог…

Джонни похлопал меня по плечу, потом подтолкнул к выходу.

– Тебе лучше отправиться домой и начать собираться, золотце, – сказал он. – Мы ведь не заставим нашего клиента ждать утром, верно?

– Джонни, я…

– В любое время дня и ночи, когда я тебе понадоблюсь, я буду там, – весело произнес он. – Только свистни!

– Как только ты мне понадобишься, Джонни Рио, я начну вопить! – холодно пообещала я. – И не воображай, что мой крик не будет слышен за шесть миль!

– Вот теперь ты прежняя Мэвис, – восхитился он и похлопал меня, но на этот раз не по плечу. Затем каким-то образом прекратил шлепать, одновременно с этим выставил меня за дверь и захлопнул ее за мной.

Поэтому я отправилась к себе и принялась собирать чемоданы. К восьми вечера все было готово, и я решила, что крепкий сон поможет мне обрести спокойствие. Но у меня что-то неприятно посасывало как раз под шрамом после аппендицита, и я решила, что надо как-то расслабиться, включила телевизор, и – надо же было такому случиться! – показывали как раз старый фильм ужасов «Второй кузен Франкенштейна». Ужастик так на меня подействовал, что, обнаружь я сейчас под постелью мужчину, пожалуй, даже заорала бы.

К девяти утра я была готова и поджидала Дона Эбхарта. Я завязала волосы «конским хвостом» и надела свитер на два номера меньшего размера, чем требовалось, чтобы он был на мне в обтяжку. Все мои остальные свитера на один размер меньше.

Я всегда помню, что говорил мне один рекламный агент: «Мэвис, упаковка и показуха очень важны при продаже, но никогда не переборщи в чем-то одном за счет другого. Хороший товар в рекламе не нуждается».

Вот его доподлинные слова, и я считаю, что он прав, даже если он сам был заинтересован лишь в одном, пока встречался со мной.

Дон Эбхарт появился как штык в 9.30. Я открыла ему дверь, и он какое-то время взирал на меня, не говоря ни слова.

– Я готова.

– А я пока нет, – покачал он головой. – Мне надо к вам привыкнуть, Мэвис. Вы выглядите потрясно!

– Благодарю. Да и вы, пожалуй, смотритесь неплохо.

– Вы все упаковали?

– Вот мои чемоданы.

Он дважды их пересчитал.

– Три небольших плоских чемодана, один громадный и две картонки для шляп, – хрипло произнес он. – Вы что, решили больше сюда не возвращаться?

– Мне казалось, что вам хотелось бы видеть меня нарядной, – обиделась я. – В конце концов, я ведь ваша жена, не так ли?

Это почему-то его позабавило.

– Конечно, – ответил он, – ну как я мог об этом позабыть? О’кей, сейчас мы все это забросим в машину.

Через полчаса мы уже мчались по шоссе в сторону Санта-Барбары. У Дона был новенький «корвет», и утро показалось мне замечательным, с ярким солнцем и всем прочим. Моя миссия начиналась действительно как приятные каникулы, предсказанные Джонни Рио.

– Нам лучше сразу расставить точки над «і», прежде чем доберемся туда, – сказал Дон. – Никому из них не известно, что мою жену зовут Клэр, поэтому будет разумнее называть вас Мэвис, чтобы не оговориться.

– Меня на самом деле зовут так, – подтвердила я.

– Именно поэтому лучше так к вам и обращаться, – уныло заявил он. – Я не уверен, что все они уже будут там к нашему приезду, но Эдвина будет наверняка.

– Эдвина? – спросила я. – У вас, случайно, уж не две жены, не считая меня?

– Это экономка. Ей около тридцати пяти лет. Она жила у отца два последних года до его смерти. По завещанию она остается в доме, пока я не вступлю в законные права.

– Значит, она в скором времени останется без работы?

– Еще одна причина для нее не любить меня, – усмехнулся он, – а также и вас. Нам придется следить за Эдвиной… Фейбиан Дарк, разумеется, тоже будет там.

– Человек с таким именем сразу наводит на мысль о комической оперетте!

– По виду о нем этого не скажешь. Он – адвокат по семейным делам и крепкий орешек, скажу я вам! Его голыми руками не возьмешь и провести не так-то просто.

После этого краски утра как-то потускнели. Мы остановились позавтракать в Санта-Барбаре, я заказала бифштекс, так как решила, что в окружении, с одной стороны, такого напарника, как Дон, а с другой стороны, всех этих типов, девушке подкрепиться основательно не помешает.

Потом мы снова поехали вдоль побережья, я любовалась морем, таким же голубым, как небо, пока Эбхарт не остановил машину со словами:

– Вот мы и приехали.

Дом стоял на самом берегу океана, довольно далеко от дороги, пожалуй в полумиле, но даже с такого расстояния было видно, какой он огромный. Солнце заливало его белые арки и высокие стены, и он показался мне сказочным дворцом!

– О! – воскликнула я в восторге. – Дон, какая красота! Настоящая Испания.

– «Толедо».

– Верно! – Я щелкнула пальцами. – Я почти забыла его название.

– Это точная копия дома в Испании, где родилась моя мать, – бесцветным голосом пояснил Дон. – Конечно, намного больше. Моему отцу было очень сложно добиться настоящего сходства, но снаружи они идентичны.

Я почувствовала, что у меня к горлу подступил комок.

– Должно быть, ваш отец безумно любил вашу мать!

– Моя мать была очень несчастлива в Испании, – продолжал он, как будто не слышал моих слов. – Она жила только надеждой – когда-нибудь уехать оттуда и больше никогда не возвращаться. Ее родители относились к ней с изощренной жестокостью, пока она жила там. Она ненавидела все испанское, а больше всего то, что напоминало ей о тяжелой юности. Поэтому мой отец выстроил этот дом и заставил ее в нем жить.

– Но… – растерянно пробормотала я.

Дон повернулся и посмотрел на меня, странная улыбка скривила его губы.

– Таково было его представление о шутках.