Текст книги "Том 14. Убийство - завтра!"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

Убийство – завтра!

Глава 1

Каждый раз, когда я бросала взгляд на новенькую вывеску, меня охватывал трепет, точь-в-точь как девушку, которая собирается на первое свидание с бравым моряком. Странное ощущение – некая смесь утраты и волнения перед неизведанным. До прошлой пятницы на вывеске значилось: «Детективное агентство Рио». Под этой вывеской скрывались двое – Джонни Рио и Мэвис Зейдлитц, то есть ваша покорная слуга (блондинка с отличной фигурой, от головы до пят – сама жизнь!). Но в один прекрасный день Джонни укатил в Детройт, где ему предложили организовать охрану одного из крупнейших автомобильных заводов. По-моему, у них там возникли какие-то неприятности с рабочим людом – с тех пор как завод начал выпускать малолитражки, служащие завели привычку набивать карманы запчастями. Предложение было столь выгодным, что Джонни попросту не смог устоять. Он расторг наш договор и умчался в направлении Детройта.

Мы расстались пару дней назад, и все это время я только и занималась тем, что припоминала детали нашей прощальной встречи. Но в конце концов, не может же девушка жить лишь воспоминаниями, даже если они согревают ее одинокую душу. И я решила продолжить наше дело на свой страх и риск, тем более что за помещение было уплачено до конца месяца. И начала я с того, что заказала вывеску.

И вот я сижу в своем офисе, то и дело поглядывая на свежую надпись на стеклянной двери, меня даже не смущает, что приходится читать шиворот-навыворот. «Мэвис Зейдлитц. Консультант по конфиденциальным делам». Я решила, что подобная вывеска явится отличной приманкой, и ко мне валом повалит клиентура – от девиц из варьете, жаждущих узнать правду о своих приятелях-морячках, до агентов ФБР, умирающих от желания выяснить, как отучить людей называть фараонов фараонами.

Но сегодня была уже среда, и ни один клиент не перешагнул порог моего агентства.

Утро выдалось чудесное, солнце весело светило в единственное окно, а я уныло сидела за своим столом. Нет, в такое прекрасное утро нельзя позволять себе киснуть!

Я уже подумывала выпить кофе в соседнем баре, а затем посетить парикмахера, как произошла совершенно невероятная вещь: дверь открылась и на пороге возник клиент.

Ему было около сорока, он был высок и худощав, на вытянутом лице застыло меланхолическое выражение, длинный нос был увенчан очками без оправы. У посетителя был такой унылый вид, словно, выходя утром из дому, он ухитрился опрокинуть на себя пепельницу.

– Извините, – пробормотал он, явно нервничая, – мне нужен мистер Рио. Его агентство раньше находилось здесь…

– Мистер Рио отбыл в Детройт, – сообщила я, чувствуя, как мое лицо непроизвольно вытягивается в столь же унылую мину. – Его агентство находилось здесь до прошлой пятницы.

– Какая жалость! – прошептал посетитель, казалось, он сейчас разрыдается от отчаяния. – У меня к нему важное и очень срочное дело.

– Половина домохозяек этого города одержимы тем же самым желанием, – ответила я сочувственно. – Впрочем, мне тоже жаль, что мистера Рио больше нет с нами. – Я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно небрежнее. – Терпеть не могу терять младших партнеров.

– Младших партнеров? – Посетитель прищурился, но меня это ничуть не смутило: стоит мужчине взглянуть на меня как следует не прищурившись, как его песенка спета.

– Разумеется. В «Детективном агентстве Рио» именно я была старшим партнером. Теперь же, когда Джонни уехал, приходится тянуть лямку самой.

– Разрешите присесть? – робко спросил посетитель и рухнул на стул, не дожидаясь приглашения.

– Возможно, вы не обратили внимания на новую вывеску, – все так же небрежно заметила я. – Мэвис Зейдлитц – это я, и если вы хотите проконсультироваться по конфиденциальному делу, то я тот самый человек, что вам нужен.

– Мне нужен частный детектив. – покачал головой он, – поэтому я искал Рио.

– Я и есть частный детектив, – бодро объявила я. – Я ведь уже сказала, что Джонни был моим младшим партнером. – Я пожалела о том, что в ящике моего стола не лежит пистолет, который я могла бы перезарядить на глазах у этого типа. Но, увы, в ящике валялся лишь пустой футляр из-под губной помады моего любимого оттенка – «греховный розовый».

– Ну что ж, – неуверенно пробормотал тип, – может, вы и в самом деле сумеете мне помочь…

– Конечно, я вам помогу! – вскричала я. – Мистер…

– Ромейн, – ответил он, – Рэймонд Ромейн. – Он снова прищурился. – Я имею дело с произведениями искусства.

– О-о… – протянула я разочарованно, мне уже приходилось встречаться с публикой такого сорта. – Понимаю! Вы хотите, чтобы я позировала для ваших произведений искусства: ослепительная улыбка, а наряд сводится к одним чулкам, так?

– Прошу вас, – промямлил он, отчаянно заморгав, – я имею дело только с древностями…

– С древностями? – взорвалась я. – Позвольте сказать, что… Впрочем, это не важно… Я гожусь вам в дочери и никогда в жизни не облачалась в корсет, так что нечего врываться сюда и оскорблять меня!

– Простите, – пробормотал тип и простер руки, – я только хотел сказать, что имею дело с картинами, старинной мебелью, редкими произведениями искусства, словом, с антиквариатом.

– И вы не хотите нанять меня, чтобы я позировала для фотографий?

– Разумеется, нет! – Он тяжело вздохнул. – Вы уверены, что мистер Рио уехал в Детройт и не вернется?

– Так же, как и в том, что на мне розовые нейлоновые трусики… Ну ладно, мистер Рэймонд, – быстро сказала я. – Я уверена, что мистер Рио не вернется.

– Что ж, может, вы и в самом деле сумеете мне помочь, – протянул он без особой убежденности. – Вот взгляните. Я получил это с утренней почтой. – Он бросил на стол листок бумаги.

Это была страница из журнала с программой телевидения на послезавтрашний вечер. «Вечерняя передача Сэма Варни» начиналась в 23.30. Кто-то жирно обвел синим карандашом эту строчку, чуть ниже красовалась надпись от руки: «Не пропусти эту передачу, Ромейн, для тебя это вопрос жизни и смерти». Ромейн не сводил с меня глаз, пока я читала.

– Что скажете? – спросил он наконец.

Я пожала плечами:

– Должно быть, эта передачка – невероятная чушь, если приходится рекламировать ее подобным образом, – ответила я. – Лично я предпочитаю старые фильмы, что крутят по восемнадцатому каналу. Один Хут Джибсон чего стоит!

– Да почему, черт побери, какая-то там телепередача может быть вопросом жизни и смерти? – взвился Ромейн. – В голове не укладывается!

– У меня тоже, – вздохнула я. – Если бы речь шла о старом фильме, то было понятнее, вот вы же имеете дело со всякой рухлядью. Правда, этот Сэм Варни далеко не старик!

– Может, это чья-то дурацкая шутка? – неуверенно пробормотал Ромейн. – Но как бы там ни было, я хочу выяснить, в чем тут дело! И сделать это должны именно вы! Разумеется, я заплачу сколько нужно и накину сверху, если вы сделаете это быстро.

– Отлично! – не удержалась я от ликующего вопля. – Поздравляю вас, мистер Ромейн! Вы мой первый клиент.

– Первый клиент?! – недоуменно вытаращился он на меня.

– Ну да, с того момента, как уехал Джонни Рио, – добавила я поспешно. – Вообще-то у меня солидный опыт улаживания подобных дел.

Это была чистая правда. Любая девушка, прожив в Голливуде больше месяца, приобретает солидный опыт улаживания своих дел, иначе ей просто не выжить в этом мире, битком набитом волками и шакалами.

– Постарайтесь выяснить как можно больше об этом Варни и его программе, – проскрипел мистер Ромейн. – Узнайте, почему так важно, чтобы я посмотрел в пятницу эту программу. И помните, мисс Зейдлитц, сегодня уже среда, так что времени осталось в обрез. Я буду вам очень благодарен, если вы распутаете это дело.

– Конечно распутаю! – заверила я его. – Ни о чем не беспокойтесь, мистер Ромейн. Выбросьте эту историю из головы и занимайтесь своим старьем.

Он с минуту тупо таращился на меня, потом извлек из кармана визитную карточку и швырнул ее на стол.

– Мисс Зейдлитц, как только вы что-нибудь узнаете, тут же свяжитесь со мной.

– Можете на меня положиться, мистер Ромейн, я ведь консультант по конфиденциальным делам.

– Я так и думал, что рано или поздно, но зайдет речь о деньгах, – уныло заметил Ромейн. – Устроит вас аванс в размере двухсот долларов?

– Долларов? – поперхнулась я.

– Вряд ли вам надолго хватит двухсот песо, – сухо ответил он, выписал чек и протянул мне.

Я долго рассматривала бумажку, прежде чем поверила, что я держу в руках. Чудесный шифоновый пеньюар лунного цвета, который я на днях видела в одной из витрин на Пятой авеню, и квартплата, и даже флакончик «Моего греха» – редкостная экономия – стоит сущие гроши, число сраженных мужчин исчисляется сотнями.

Похоже, я ненадолго впала в транс – когда я подняла глаза, Ромейн уже исчез.

Впрочем, я ничуть не огорчилась: деньги получены, задача поставлена, а с остальным я уж как-нибудь справлюсь. Начнем с самого начала, как говаривал один мой приятель-моряк, прежде чем выключить свет у меня в гостиной. Первым делом надо повидать Сэма Варни.

Сэм Варни был из тех знаменитостей, до которых нелегко добраться, и мне пришлось хорошенько повозиться с его секретарями, но в конце концов мне удалось договориться с ним о встрече в десять часов следующего утра.

С делами было покончено, совесть моя чиста, и я с легким сердцем выбралась из-за стола. Попросту растрачивать такой чудесный день я не собиралась.

Я прямиком направилась в банк, разменяла чек мистера Ромейна и со всех ног помчалась в Беверли-Хиллз, пеньюар оказался на месте. Это была мечта, а не пеньюар – целый ворох кружев… Мечта за 69 долларов 95 центов. На обратном пути я прихватила еще и пижаму – рубашку и штанишки до колен алого цвета. Я решила, что раз не могу держать пуделя, то когда мне станет грустно, я надену эту чудную пижаму, встану на четвереньки и помашу сама себе воображаемым хвостом. Грусть как рукой снимет!

На следующее утро я постаралась прибыть на телестудию ровно к десяти часам. Сэм Варни наверняка крайне занятой человек. И я не ошиблась. Он оказался настолько занятым, что в четверть двенадцатого я все еще торчала в приемной.

Приемная его была битком набита, и хотя сам он был здоровенный детина, это его не спасало. Вообще-то он вполне отвечал моим представлениям о телезвездах, особенно если учесть его габариты и темные круги под глазами. Эти синяки недвусмысленно намекали, что бедняга не сомкнул глаз после очередной передачи.

– Садитесь, мисс Зейдлитц, – пригласил Сэм Варни, когда я наконец предстала перед ним.

Пока я устраивалась на стуле, он сделал усилие и сфокусировал взгляд на моем лице.

– Чем могу быть полезен?

– Не тем, на что вы рассчитываете, – сказала я холодно, чтобы сразу перевести разговор на деловые рельсы. – Во-первых, я хочу знать, почему вы решили рекламировать вашу программу по почте, а во-вторых, требую, чтобы вы немедленно оставили в покое моего клиента и прекратили изводить его этой ерундой насчет жизни и смерти. Мой клиент – человек нервный, и ваши штучки вполне могут вызвать у него сердечный приступ.

– Гм?.. – недоуменно промычал Варни.

– Если вы перестанете таращиться на мои колени, то, может быть, сообразите, о чем я говорю, – повысила я голос.

– Рекламировать по почте? – растерянно повторил он. – Вы, очевидно, ошибаетесь. Моя программа рекламируется одним-единственным способом: газетными объявлениями.

– В таком случае как вы объясните вот это? – фыркнула я и бросила на стол страницу из журнала, которую мне вручил мистер Ромейн.

С минуту Варни изучал листок, потом покачал головой.

– Я не могу этого объяснить, мисс Зейдлитц, но уверяю вас, что не имею ни малейшего представления ни о том, кто это сделал, ни о том, зачем вам это прислали.

– Это прислали не мне, – уточнила я, – а моему клиенту.

– Вашему клиенту?

– Я консультант по конфиденциальным делам, – с достоинством сообщила я.

Сэм Варни на несколько секунд прикрыл глаза.

– Какой консультант? По каким делам?

– По всяким. – Мне казалось, что это и так понятно.

– Ну да, чего это я спрашиваю? – пробормотал он. – Послушайте, скорее всего, это послание отправил вашему клиенту какой-нибудь приятель-шутник. Это всего лишь шутка.

– Именно это и сказал змий Адаму, – резко ответила я, – и что из этого вышло?!

– Да… – медленно протянул Варни. – Ну и что же вы хотите от меня?

– Вы обязаны мне все объяснить, мистер Варни, – твердо заявила я. – Я же должна как-то отчитаться перед моим клиентом!

– Вы хоть раз видели мою передачу, мисс Зейдлитц? – внезапно спросил он.

– Мне не хотелось бы показаться самонадеянной, – холодно ответила я, – но неужели вы находите, что такая девушка, как я, станет по вечерам торчать перед телевизором?

– Вы правы, – сказал он задумчиво. – Ну что ж, моя передача – нечто вроде беседы. Я приглашаю в студию трех-четырех гостей, и в течение часа мы мирно беседуем. Но дело в том, что мои гости – люди слегка тронутые, с дыркой на том месте, где у нормальных людей мозги. Они могут, к примеру, заявить, что земля плоская или что Большой Каньон вырыли термиты.

– Я сразу поняла, что в вашей передаче должна участвовать именно такая публика. – Я одарила его сладкой улыбочкой. – Но что тут общего с «вопросом жизни и смерти»?

– Именно потому, что наша передача славится своей «ненормальностью», кто-то и послал вашему клиенту этот листок в качестве веселой шутки, – кисло пробормотал Варни. – Понимаете?

– Мой клиент заплатил мне двести долларов, чтобы я провела расследование, – озабоченно сказала я. – Он вряд ли будет доволен, если я заявлю ему, что это была всего лишь шутка. Нужно найти причину посерьезнее, иначе он потребует свои деньги обратно.

Варни снова посмотрел на меня со странной задумчивостью. Кстати, в начале нашей беседы в его взгляде светилось нечто совсем другое.

– Знаете что, – сказал он, неожиданно переходя на дружеский тон. – Я могу вам кое-что предложить. Есть один верный способ выяснить, кроется ли за всем этим что-нибудь серьезное…

– Какой же? – нетерпеливо спросила я.

– Почему бы вам не поучаствовать в качестве гостьи в завтрашней передаче? – предложил он. – Вы лично смогли бы понаблюдать за происходящим.

– Да, – протянула я неуверенно, – но…

– Вы только подумайте, какая это будет прекрасная реклама! – Варни улыбнулся. – Мисс Зейдлитц – консультант по конфиденциальным вопросам! Тысячи жителей Лос-Анджелеса смотрят нашу передачу…

– Ну, – с сомнением сказала я. – Вообще-то идея неплохая, но что я должна буду делать?

– Ничего! От моих гостей не требуется никаких особых навыков. Мы просто побеседуем в эфире и все! – с энтузиазмом воскликнул Варни. – Все, что от вас требуется, – это сидеть в студии, отвечать на вопросы и выглядеть так, как сейчас, или чуточку получше. Так как?

– Хорошо, – ответила я. – Я согласна!

– Отлично! – Варни снова улыбнулся. – Оставьте адрес моей секретарше, и завтра я пришлю за вами машину, мисс Мэвис. Вы ведь не станете возражать, если я буду называть вас Мэвис?

– Разумеется, нет.

– Великолепно! А вы называйте меня Сэмом.

Интервью было закончено, но тут я вспомнила главное правило Джонни Рио – ни в коем случае не отпускать подозреваемого за здорово живешь. И я не преминула воспользоваться уроком старины Джонни.

– Сэм, – сказала я спокойно, – не ответите ли вы еще на один вопрос, прежде чем я уйду?

– Конечно, Мэвис, спрашивайте.

Я подалась вперед и, в упор глядя на Варни, спросила:

– Почему синий карандашный кружок, которым на том листке обведено ваше имя, до такой степени напоминает круги под вашими глазами?

Глава 2

На обратном пути из студии я завернула перекусить и поэтому добралась до своего бюро только к половине третьего.

Я сразу же набрала номер мистера Ромейна и рассказала ему о своей встрече с Сэмом Варни. Я сообщила, что в пятницу вечером буду присутствовать на передаче и лично контролировать происходящее. Вероятно, Ромейн был простужен или с ним стряслось что-нибудь еще в том же духе, но в ответ он лишь проворчал что-то неразборчивое и сразу же повесил трубку.

Время тянулось томительно медленно, но я все же решила не покидать бюро – вдруг мистер Ромейн вздумает мне позвонить и поздравить с тем, как я ловко управилась с Варни.

Я читала книжку «Последняя ошибка Ланы», но особого восторга не испытывала. Могу вас заверить, что если двадцать семь фотографий Ланы в объятиях жениха должны свидетельствовать о страстности ее натуры, то ошиблась не Лана, а жених, поскольку в последней главе он все-таки на ней женится.

Я как раз переворачивала последнюю страницу, когда в дверь постучали. Я поспешно обернулась и увидела, как порог переступил незнакомец. Я так и замерла: это был мужчина моей мечты, а как вы сами понимаете, наши мечты сбываются не так уж часто.

На вид ему было около тридцати, высокий, с копной темных волос, явно нуждавшихся в стрижке. Правда, небрежная прическа вполне могла быть намеренной, ибо придавала ему мальчишеский вид. Худое лицо с резкими чертами и сумрачные карие глаза наводили на мысль о Гарварде. Такие интеллектуальные профили всегда волновали меня. На нем был серый пиджак спортивного покроя, светло-коричневые брюки и наглухо застегнутая синяя шелковая рубашка – униформа завсегдатаев Мэдисон-авеню.

– Мисс Зейдлитц? – спросил он глубоким голосом, от которого у меня по спине так и побежали мурашки.

– Да, это я, – с трудом выговорила я. – Если вы что-нибудь продаете, то обратились точно по адресу.

– Я ничего не продаю. – Незнакомец улыбнулся, сверкнув ровными белыми зубами, опустился в кресло, закурил сигарету и уставился на меня так, словно я была биржевым бюллетенем и он собирался запомнить котировки всех акций.

Через пару секунд я решила оторвать его от этого занятия. Я никак не могла сообразить, кто он такой. Если этот тип ничем не торгует, то, может, он из породы битников? Я пригляделась. Нет, вряд ли – слишком опрятно одет, выбрит, да и грязи под ногтями не наблюдается.

– Меня зовут Говард, – сказал он наконец бархатным голосом, у меня снова по спине побежали мурашки. – Эдвард Клайд Стентон Говард, но вы можете называть меня просто Эдди.

– Спасибо, – хрипло ответила я. – Вы можете называть меня как хотите.

– Я буду называть вас Мэвис, – снова улыбнулся он. – Нам придется провести вместе ближайшие два дня.

– Спорю, что вы окончили Йелль, – пробормотала я.

– Гарвард.

– Какая разница, – выдохнула я.

Он закрыл глаза и состроил такую гримасу, словно ему причинили боль: похоже, мысли об альма-матер до сих пор бередили его тонкую натуру.

Кстати, если вы не в курсе, то могу пояснить: альма-матер – так именуют, по-латыни разумеется, дамочку, которая помогает нам обзавестись образованием. Во всяком случае, так мне сказал один знакомый студент, когда я поинтересовалась, с чего это ему вздумалось обзывать меня Альмой, когда мое имя Мэвис.

– Ромейн считает, что нам с вами следует познакомиться, прежде чем вы отправитесь на завтрашнее телешоу, – сказал Эдди.

– Так вас послал мистер Ромейн?

Его глаза на мгновение утратили свое скорбное выражение, блеснув сталью, но он тут же пожал плечами:

– Будем считать, что так.

– А зачем? – быстро спросила я. Хотя на мой взгляд, это была чудесная мысль.

– Мистер Ромейн предпочитает, чтобы я был у вас под рукой. Это простая предосторожность на случай, если завтра вечером произойдет нечто непредвиденное.

– Великолепная мысль, Эдди! – воскликнула я весело. – Вы тоже имеете отношение к древностям?

– Не совсем так. Скорее, мне приходится иметь дело со свободными капиталовложениями…

– Что ж. – Я одарила его чарующей улыбкой. – Это просто чудесно! С чем же вам приходится больше всего сталкиваться?

– С людьми, – ответил он небрежно. – Эта работа лучше всего оплачивается. Обычно мне поручают от них избавляться.

– От людей? – Я уставилась на него раскрыв рот. – Вы, наверное, шутите.

Он холодно взглянул на меня.

– У меня недурные рекомендации. Мои расценки самые высокие на всем Западном побережье, но тем не менее от заказов нет отбоя.

– Мистер… мистер Ромейн… прислал вас, чтобы избавиться от меня? – нервно спросила я.

– Разумеется, нет, Мэвис, успокойтесь. – Он улыбнулся. – Я телохранитель мистера Ромейна, и он пожелал, чтобы на передаче я находился рядом с вами. На всякий случай прикрыл вас.

– Вы можете прикрыть меня в любую минуту, – вырвалось у меня. – Если вы будете рядом со мной, то мне самой понадобится телохранитель.

– Не беспокойтесь, Мэвис, – сказал он мягко, – я не собираюсь приставать к вам.

– Ну… – несколько разочарованно протянула я. – Напрасно вы так уверены в этом. – И продолжила без паузы: – Во всяком случае, Сэм Варни считает, что вся эта история просто нелепая шутка. Он сказал, что в его передаче участвуют одни чокнутые и эту ахинею насчет «жизни и смерти» прислал какой-то придурковатый приятель мистера Ромейна.

– У мистера Ромейна нет таких приятелей, – мягко заметил Эдди. – У него вообще нет приятелей, а шуток он не понимает, даже когда их преподносит сам Боб Хоуп.

– Вы и в самом деле считаете, что для мистера Ромейна завтрашняя передача может оказаться вопросом жизни и смерти? – обеспокоилась я.

– Посмотрим завтра вечером, – усмехнулся Эдди. – А какие у вас планы на сегодняшний вечер?

– Ничего примечательного. Собираюсь пораньше лечь спать.

– Звучит заманчиво. – Он внезапно подмигнул. – Почему бы нам предварительно не поужинать?

– Давайте не будем омрачать нашу нежную дружбу, – холодно ответила я. – Поужинать с вами я согласна, но дальше позабочусь о себе сама.

– Разумеется, я всего лишь пошутил, – ухмыльнулся Эдди. – Так встретимся в восемь?

– О’кей! Я живу…

– Я знаю. Не будете ли вы любезны встать на минутку, Мэвис?

Я подчинилась, недоумевая, зачем это ему понадобилось. Несколько секунд я стояла как пень, пока Эдди внимательно меня изучал. Под его пристальным взглядом мне вдруг показалось, что мое нейлоновое белье несколько темновато.

– Я поспорил сам с собой, – сказал он наконец. – 170–90-92, верно?

– Нет! – отрезала я. – 170–92-90.

– Пожалуй, это станет одним из самых приятных заданий в моей жизни, – вздохнул он. – Встретимся в восемь, Мэвис.

Он легко поднялся и направился к выходу, но у самой двери обернулся:

– Вы когда-нибудь встречали человека по фамилии Инглиш, Майк Инглиш?

– Не помню, – ответила я. – А почему вы спрашиваете?

– Если бы встречали этого парня, то вряд ли бы забыли. Интересно, с какой стати вы согласились работать на Ромейна? Мне непонятно почему?

– Не очень-то ясно вы изъясняетесь, Эдди, – отозвалась я.

– Ни одному волку не доставался такой роскошный ягненок, как вы.

Он медленно покачал головой и вышел, плотно закрыв за собой дверь, прежде чем я успела спросить, что он имеет в виду.

С минуту я чувствовала некоторое разочарование: что толку быть доверенным консультантом, если тебе никто не доверяет!

Интересно, что ощущает примадонна варьете, если публика решает покинуть зал как раз в ту минуту, когда она собирается расстегнуть первую пуговку?

Утро пятницы снова выдалось чудесным, и когда я перешагнула порог своего агентства, туман царил лишь в моей голове. Я все время вспоминала вчерашний вечер – ужин с Эдди и все остальное. Положительно, этот парень нравился мне все больше и больше. Мне стоило колоссальных усилий сказать «нет», когда он поднялся ко мне после трапезы, завершившейся в первом часу ночи. Я сообщила, что на роль его альма-матер не гожусь, и если он пожелает, то могу вернуть ему свою долю стоимости ужина. Тогда он ухватил меня за руку и, как мне показалось, уже приготовился применить прием джиу-джитсу. Но в последнюю минуту просто поднес мою ладонь к губам, поцеловал и сказал: «Спокойной ночи!»

Господи! Все было до того романтично, что я полночи не могла уснуть. У меня, естественно, имелся определенный опыт, но вчерашний вечер оказался для меня в новинку. Еще бы, меня впервые пригласил поужинать настоящий джентльмен!

Влетев в бюро, я все еще упивалась воспоминаниями о вчерашнем вечере, поэтому не сразу заметила, что меня дожидается какая-то особа. При моем появлении посетительница сорвалась с места, словно ужаленная, и набросилась на меня, как свекровь на ненавистную невестку.

Это была платиновая блондинка с короткой стрижкой, нелепые кудряшки торчали во все стороны. Возможно, мужчины, испытывающие слабость к дешевым блондиночкам, нашли бы ее хорошенькой, особенно на расстоянии. Белый костюм с блестками плотно облегал ее костлявую фигуру. Фотомоделью эта дамочка явно работать не смогла бы.

– Ах ты, шлюха! – взвизгнула она. – Я тебе покажу, как красть у меня мужа!

И она замахнулась на меня сумкой, зажатой в правой руке. Какую-то долю секунды я ошеломленно смотрела на нее. Но потом дали о себе знать навыки, приобретенные мною за время знакомства с одним морским сержантом.

Обеими руками я схватила дамочку за запястье, отпрянула назад и тут же резко наклонилась вперед, дернув ее руку вверх. Она совершила умопомрачительный прыжок, перелетела через мое плечо и, поскольку в нужный момент я выпустила запястье, шлепнулась на пол. Раздался истошный вопль. Я с удовлетворением отметила, что синяк посетительнице обеспечен. Ее белая юбка задралась, и я убедилась, что обтянутые нейлоном ноги так же костлявы, как и все остальное.

Она продолжала пронзительно верещать, и, поскольку шум начинал действовать мне на нервы, я отвесила ей пару оплеух. Только тогда дамочка заткнулась. Может, я ударила ее слишком сильно, но, когда имеешь дело с особами такого сорта, это единственный способ прекратить истерику.

Через несколько секунд полнейшая тишина стала меня угнетать, к тому же дамочка пребывала в столбняке – глаза закатились, рот широко раскрыт, но не слышно ни звука. Я снова подошла к ней, помогла подняться и подвела к ближайшему креслу.

– Вы уверены, что не ошиблись, милочка? – спросила я ее. – Мэвис Зейдлитц за последние шесть месяцев не встречалась ни с одним женатым мужчиной.

– Не ври, образина! – сдавленно ответила она. – Я Бабл Ромейн! Разве мой муж не навещал тебя позавчера?

– Вы миссис Ромейн? – поразилась я.

Она отвратительно оскалилась.

– Ты чертовски права, дешевка! А что, это тебя удивляет?

– Ну, – протянула я задумчиво, – мистер Ромейн говорил мне, что имеет дело с древностями, но я не предполагала, что с такими…

– Ах ты! – Она попыталась вскочить, но я легонько ткнула ее пальцем под ребро, и она оставила свое намерение.

– Давайте-ка, милочка, сразу выясним все, – предложила я. – Разумеется, ваш муж заходил ко мне в среду, но это был чисто деловой визит, он нанял меня, чтобы я для него кое-что сделала…

– Смотрите-ка! – фыркнула она. – И это обошлось ему в пару сотен: я видела чековый корешок. Он мог бы за пятнадцать долларов устроиться в любом баре за углом!

Посетительница была женой моего клиента, первого и пока единственного клиента, поэтому я не ударила ее, хотя, вероятно, следовало бы. Я только глубоко вздохнула и пожелала, чтобы она еще раз впала в истерику, уж тогда я отведу душу.

– Раньше это бюро называлось «Детективное агентство Рио», – терпеливо объяснила я. – Ваш муж пришел сюда, чтобы встретиться с Джонни Рио, а когда узнал, что Джонни уехал, то нанял меня. Это было деловое свидание, милочка, и если вы еще раз обзовете меня, то помоги мне Господь, я забью вас до смерти.

– Деловое свидание? – Она ехидно прищурилась. – В таком случае, где он был вчера до трех часов ночи?

– Понятия не имею. У меня были другие дела.

– И ты надеешься, что я этому поверю? – злобно прошипела она.

– Конечно, – холодно ответила я. – К вашему сведению, я была в компании телохранителя вашего супруга.

– С его телохранителем? Врешь!

– Мне кажется, – ласково заметила я, – что моему клиенту, раз уж он имеет несчастье быть женатым на вас, телохранитель жизненно необходим. Почему бы вам не спросить у самого Эдди?

С минуту миссис Ромейн молча таращилась на меня, и я уже начала понимать, почему родители наградили ее имечком Бабл[3]3
  Б а б л – пузырь (англ.).


[Закрыть] – похоже, в ее кучерявой головенке ничего лучшего попросту не было. Наконец она проскрипела:

– Может быть, я так и сделаю.

– Мистер Ромейн прислал Эдди ко мне, думая, что мне может понадобиться помощь, – терпеливо объяснила я. – И Эдди пригласил меня поужинать. Это все.

– Ладно, может, я и ошибаюсь, может, вы и не были с ним. Но зачем он вообще пришел сюда, зачем ему понадобился ваш Джонни Рио? С какой стати он вдруг решил обратиться к частному сыщику?

Я рассказала ей обо всем, но не уверена, что она мне поверила.

– Вы не могли выдумать такую историю, – медленно сказала она, когда я закончила. – У вас не хватило бы на это мозгов.

– Разумеется! – дружелюбно согласилась я. – Это вполне доказывает, что я говорю правду, не так ли?

– Похоже на то, – недовольно буркнула она, – но все равно, вы не имели права бить меня.

– Это случилось непроизвольно, – пояснила я. – Если меня собираются ударить, я стараюсь опередить противника. Ничего не поделаешь – инстинкт.

– Это я во всем виновата, – сказала она внезапно. – Извините меня, мисс Зейдлитц! – Миссис Ромейн выдавила улыбку, но глаза ее так и жгли мой бюстгальтер. – Я очень сожалею о происшедшем и прошу прощения. Сможете ли вы меня простить?

– Нет. – Я наградила ее не менее фальшивой улыбкой. – Но буду стараться.

– Почему бы вам не называть меня Бабл, мисс Зейдлитц? – Она вдруг хихикнула. – Ведь мы поладим с вами, не так ли?

– А вы зовите меня Мэвис, милочка, – любезно предложила я.

– Я так рада, что мы теперь подруги, – проворковала она. – Теперь, когда я знаю, что Рей в опасности, а вы пытаетесь его защитить, я просто в отчаянии от своей ошибки! Я обязана как-то искупить свою вину, дорогая. Знаете что? Почему бы нам не провести уик-энд у нас? Приезжайте к нам сразу после вашего телешоу, мы восхитительно проведем время. У нас есть бассейн. Вдоволь поваляемся на солнышке, а заодно познакомимся поближе.

– Но, – пробормотала я нерешительно, – я собиралась…

– Мэвис, дорогая, – сказала она твердо, – я настаиваю. Соберите все, что вам может понадобиться, и захватите сумку с собой в студию. А как только передача закончится, сразу поезжайте к нам. Я буду ждать.

– Хорошо, – согласилась я, – если вы так настаиваете, Бабл.

– И можете захватить с собой Эдди Говарда, – лукаво добавила она. – Он ведь тоже будет на передаче.

– А Эдди знает ваш адрес?

– А вам не кажется, дорогуша, – процедила она сквозь зубы, – что телохранитель обязан знать, где живет его босс?