Текст книги "Букет белых роз (СИ)"
Автор книги: Калерия Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)
– Что за…?
У Игоря вспыхнули глаза, когда я послал ему воздушный поцелуй: так, как любит делать Алая Дама.
Деян просто в полном молчании управлял мотоциклом, иногда поглядывая в мою сторону и улыбаясь. Я снова с блеском в глазах посмотрел на свирепых злоумышленников. Лица их были искажены гневом.
Направив взгляд на рыжий затылок шинигами, я со всей силы, напрягая голосовые связки, прокричал товарищу в ухо:
– Я чувствую себя счастливым идиотом!
На его губах заново расцветает улыбка.
– Не ты один, ха!
Увлечённые этой игрой, мы и не заметили, что пуля метко пробила заднее колесо, и баланс хаотично терялся.
Не растрачивая времени напрасно, спрыгнув с байка, мы вместе с Крутовским, под шум тормозившего BMW, перелетели пространство, покатились по небольшому спуску, рухнув на сухую землю и вздымая над собой пыль. Байк перевернулся на бок, оставшись на обочине трассы, а его переднее колесо продолжало крутиться, пока не остановилось полностью.
Сначала перед взором все казалось расплывчатым, но вскоре я пришел в себя и отплевался от земли.
– Так, что теперь у нас по плану? – проговорил Крутовских, вычищая руками пиджак.
Я хотел ответить, но мои глаза юркнули мимо его плеча: из внедорожника выбирались наркоторговцы с пистолетами в руках. Ощерился. Это был предел всему. Мои глаза пожелтели, гранича с оранжевым цветом, что было первым признаком гнева у шинигами. Деян не совсем понял моей реакции, и поэтому повернул голову в направлении моего взгляда. Только лишь тогда мы разделили опасение: им будет очень больно.
Они кинулись на нас первыми. Основная часть – на Деяна, который великолепно справлялся с бандой.
Заученным движением моментально ударив Игоря ребром ладони по шее, я перевернул его одним движением через спину. Он упал на землю.
– Г… гад.
В тот подходящий момент нарочно упав на мужскую грудь, я сконцентрировал свой вес в коленях, с усилием и непреодолимой ненавистью давя на тело парня и не думая о последствиях. В какой-то момент я остановился, оставшись недовольным, но все же предоставив Игорю возможность отыграться.
Он встал с колен, с бешеными криками набросившись на меня. Но и здесь я оказался сильней, когда врезал ему ногой прямо в переносицу. Дополнительный удар с ноги в грудную клетку стал чреват быстрым замедлением действий противника.
Щерю зубы в ухмылке смеясь.
Нацепив маску безумства, меня уже было не остановить.
Как в лондонскую ночь, играя на публику при Михаэлисе, я снова вошёл в этот непростительный азарт, чреватый самым худшим, что можно себе представить.
Играть, жить этой игрой, и никогда не останавливаться.
***
Всё закончилось слишком быстро: потерявшие сознание преступники лежали на земле. Стало понятно в одночасье – чаша весов склонилась в нашу сторону. Я остановился, слегка согнувшись над телами.
Мои глаза были неподвижны. Охваченный ветром, который трепал мои волосы, я думал совершенно о другом, и тогда мое сердце заныло.
Эти опрометчивые парни так и остались вопить связанными в пустынной местности у дороги. Мы использовали их автомобиль, где как раз-таки было достаточно доказательств их преступлений.
Крутовских, сидевший за рулем, немного устало следил за дорогой.
– Было весело. – Я шмыгнул носом, не отводя серьёзного взгляда от светлеющего горизонта. – Хорошая разминка. В кои-то веки вспомнил былые времена войны с демонами.
– Той самой, когда один из ваших погиб от собственной Косы Смерти? – посмотрел на меня Деян, но тут же отвёл глаза. – Извини, мне не стоило…
– Ничего… Во всяком случае, пришлось принять удар. Так что, мне уже привычны такие ситуации.
– Для меня слово «война» – это… даже не знаю, как сказать… Нет слов… – Московский диспетчер периодически запинался. Возможно, от трагических воспоминаний. – Я пережил Вторую Мировую, видел миллионы плёнок жизни… Я жил под чёрным небом. В моей практике такого, как Великая Отечественная, не было никогда…
– Не стоит вспоминать об этом. Нужно прежде всего думать о том, как поступить дальше. Задание выполнено частично, мы устранили пешек, осталось только сделать шаг, чтобы победить их чёрного короля… – размышлял я, не спуская глаз с бегущих пейзажей. – Кстати, Деян, сколько тебе лет?
– Мне? Двести сорок восемь.
Мы немного помолчали, следя за движением автомобиля. Было холодно даже в салоне. Свет от фар падал на словно бы движущийся асфальт.
– Слишком напряжённая обстановка, тебе не кажется? – поймав мой отрешенный взгляд, вдруг улыбнулся Деян, и его правая рука незаметно соскользнула с руля, касаясь мизерных кнопок магнитолы. – Может, включить музыку?
Я следил за движением его пальцев. Невероятно лёгкие, невесомые прикосновения к кнопкам и прочим внешним деталям встроенной техники. Деян поймал четкую радиоволну, без треска и шипения.
Юлия
– Смирись. Тебе больше не избежать этого.
Слова, как серная кислота, прожигали сердце насквозь, вновь и вновь.
По щелчку пальцев, копии возникали из неоткуда, как призраки, проходящие через стены. Куклы, такие же, как он.
Сдавленный гнев порывисто вырывался изнутри. Я была готова уничтожить предрассудки и поступить, как безумная девчонка.
Отбросив рассудок, я сталкивала руками с полок весь театральный реквизит.
Я не хотела прощать.
Велдон поднял руку, соединив большой и указательный палец, из которых всплескивались золотые искры:
– Милая моя, успокойся! Успокойся, прошу тебя! Поверь, что по окончанию Финала я помогу тебе приобрести счастье.
Не поверю.
Хватит!..
Все произошло спонтанно. Мои руки обхватили стеклянный шар.
Велдон замер, и его щелевидные глаза постепенно округлились.
Мои пальцы тряслись, а шар выскальзывал: его тянуло вниз.
Чародей видел мой полный решимости взгляд.
И руки, держащие шар, в эту роковую минуту разжались. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как разбивается источник магической силы.
Он разлетелся на части.
Все было кончено, но тонкий звук раскалывающегося стекла так и не растаял. Он настойчиво повторялся отголоском в моей голове.
Велдон застыл осколками.
В тот необратимый миг клоны чародея, некогда просто летающие около нас, взяли меня в кольцо.
Истинный маг оказался ближе. В его желтых глазах плескался огонь.
Сердце испуганно отбивало ритм, когда шаг за шагом мужчина был на расстоянии полметра. Его бледная, граничащая с серым, рука быстро и безжалостно стиснула моё горло, а ногти драли кожу.
Я… я почти не могла дышать.
– То была реликвия, хранимая мною с детства, – этот хрип, низкий и мягкий, опасный.
Я вцепилась пальцами в крепкую руку, которая сжимала мою глотку и не позволяла входить воздуху. Иногда выедала ядовитая мысль о том, что это конец всему.
– Что… Что ты… – на последнем выдохе шепнула я, чувствуя, что носки ног не касаются земли.
Велдон ощерился, сверкая глазами в полумраке:
– Заплатишь самым ценным, что у тебя есть. Я возьму то, что тебе очень дорого. И не надо больше церемониться.
– Джулия!
Велдон отстранил руку от моего горла. Упав на пол, я судорожно глотнула воздух, но оно все равно мучительно болело.
Слева от нас образовался сияющий голубизной портал, из которого выходил человек. Тень падала на его лицо.
– Поверить не могу, что ты оказалась здесь.
Алан.
Он пытался взглядом что-то передать, но я не могла понять. Жнец, лезвием оружия отпугнув мужчину, оттянул меня за спину.
– Быстро уходим, и без лишних слов!
Перед тем как что-то сделать, я ещё раз бросила взгляд в сторону чародея и, ни о чём не думая, переступила границу.
Грелль
К магазину примыкал двор. Там мы с особой бдительностью следили за появлением автомобиля. Мурат вылез из салона, аккуратно хлопая передней дверью и блокируя машину.
Ему кто-то звонил. Он приложил телефон к уху.
– Алло, мистер Робертс? Все под контролем, не переживайте, мои ребята скоро доставят «пыльцу» в Московскую область. – Во время разговора Мурат регулярно оглядывался по сторонам. – Я созвонюсь с вами, когда Игорь сообщит товаре. Всего хорошего. До свидания.
Он исчез из нашего поля зрения, зайдя в магазин через чёрный вход. Я хотел рваться туда, но Деян не допускал этого.
– Крутовских, как это понимать?
– Подожди, англичанин, – прошептал шинигами, глядя в сторону входа, – тут важен фактор внезапности. Это намного интереснее, поверь – по себе знаю.
Мы подбирались к кабинету как можно незаметней, словно невидимки. Коридор был преодолен быстро. Мы прижались спинами к стене с разных сторон двери.
– Давай, на счёт «три», – сказал Деян.
На последней цифре мы ввалились в кабинет, как дети, только что вернувшиеся с прогулки.
Мурат, удивленный нашим появлением, привстал с места.
– Что здесь происходит?
Я больше не мог терпеть. Мои неконтролируемые эмоции выплеснулись наружу:
– Возрождение справедливости!
– Что?
Холодный гнев манипулировал моим разумом. В глаза сразу же бросился отблеск нагана. Он лежал на краю невысокого шкафа, расположенного в углу комнаты. Движимый очередным возмездием, я, подбежав, потянулся за оружием.
Дуло было направлено на Мурата. Душа пребывала в предвкушении дальнейшего.
Прогремел резкий выстрел. Пуля в мгновение ока отбросила моего бывшего начальника спиной в кресло. Из левого плеча через ткань рубашки сочилась тёмная кровь. Мужчина, хватаясь за раненное место, взвыл от боли и наклонился корпусом вперёд.
В тот момент страстные эмоции отпустили меня, и остался только трезвый рассудок. Я выронил из рук пистолет.
Деян, оказавшись прямо передо мной, выкрикнул:
– Дурак, одумайся, что делаешь! Мы не за этим сюда пришли! Ты хоть понимаешь, что тебе будет от твоего же начальства?!
– Да мне плевать на это! – в лицо ему бросил я.
Тот лишь оскалился и тихо прошипел.
– Я не жалею о своём поступке, Деян. Так будет только лучше.
– Боже, что здесь произошло?
Мы обернулись: в дверях стояла перепуганная продавщица.
– Это… – Я поворачивал голову то в сторону раненного Мурата, то цокающего от досады Деяна, то на изумленную сотрудницу. Но лгать было бы неправильно. – Мы узнали о том, что Мурат является нелегальным поставщиком наркотических веществ. Я хотел как лучше, но…
– Лучше не бывает, – издала смешок молодая женщина. – Я знала, что рано или поздно все карты раскроются.
– То есть…? – Не только я один широко открыл глаза от замешательства: Деян – тоже.
Продавщица переступила порог кабинета, прошла между нами и остановилась у рабочего стола. Мурат продолжал наполнять комнату воплями и неизвестными мне диалектами.
Продавщица, к нашему всеобщему удивлению, извлекла из ящика диктофон и покачала им в руке.
– Я давно подозревала Мурата в преступлении. Конечно, наркотики, понятное дело, – вещь незаконная в нашей стране. Поэтому я решила оправдать свои предположения, прибегнув к одному простому способу: записать все разговоры начальника на диктофон. Думаю, записи содержат нужную нам с вами информацию и вы, уверена, имеете при себе доказательства, чтобы убедить полицейских.
– Вы что, уже и их вызвали? – Я был искренне удивлён таким сюрпризам.
– Конечно, – как-то загадочно ответила женщина, кивая на дверь.
Мы повернулись с Деяном снова в сторону проема: там уже стояли трое крепких мужчин в служебной форме.
Кажется, в этом деле уже поставлена точка.
***
Серое утро встретило меня наплывом холода, ветром и крохотными снежинками. Скоро наступит зима…
Дыша свежим воздухом около открытого входа и скрестив руки, я держал спину прямо. На крыше служебной машины, стоящей во дворе, мигал красно-синий маячок.
Полицейские на моих глазах вывели Мурата из магазина, пригибая ему голову руками. Через некоторое время полицейская сирена взвыла, и я, выслушав слова благодарности от работника органов, бездумно проследил за тем, как машина выезжает со двора.
Я только усмехнулся.
Блуждая по этой тонкой грани, я уже сомневаюсь, что когда-нибудь оступлюсь.
Снежинки продолжали непрерывно сыпаться с небес.
Я почувствовал руку на своём плече и повернул голову влево. Это был Деян.
– Как ты?
Я сухо ответил товарищу:
– Нормально.
– Чего грустить, если всё закончилось благополучно? Нужно, наоборот, радоваться.
– Знаешь… сейчас не до этого. Мои мысли заняты совершенно другим.
– И судя по всему, они совсем не позитивные. Тогда айда в бар, мистер Сатклифф! Мы заслужили неофициальный выходной!
Конечно, я был поражен таким оптимизмом и жизнерадостностью, исходящей от шинигами, потому вряд ли мог ему отказать.
Юлия
Сначала не могла понять, что происходит, но когда Алан поднял меня на руки, я вернулась в реальность и, цепко ухватившись за холодную ткань пиджака, пыталась удержаться. Мы летели над землёй. Над голыми деревьями. Над тусклым миром.
– Отпусти меня, Алан!
– Прямо сейчас? – Судя по голосу, он улыбался.
Но я в ответ лишь тщетно вырывалась, дергалась, размахивала руками, как бесноватый человек.
– Превеликий Легендарный, какая же ты взбалмошная, Джули! – озорно засмеялся Алан. – Я тебя, значит, спасаю, рискую своей работой, а в ответ получаю крик и возмущение?
– А разве наше общение не прекратилось после твоих слов и хлопка дверью?
Выражение его лица изменилось.
– Джулия…
Носки моих ног коснулись земли – Алан опустил меня, но не освобождал из объятий.
Мы оказались на холме. Мой взгляд метнулся в сторону. Москва. Снова смотрю на Алана. Волосы шинигами и мои трепыхались на ветру.
– Я очень тебя прошу, выслушай меня. Не надо упрямиться, просто выслушай и ни в коем случае не перебивай меня. – Жнец перевел дыхание, и пар поднялся вверх. – Я знаю, что ты простая девушка, которая оказалась у нас по одной причине – у тебя чистейшая душа. Мне призналась в этом Эрика… перед тем как исчезнуть. Где теперь она – неизвестно. То утро… Я был идиотом. Прости меня, Джули. Ты мой друг, лучший друг после Эрика Слингби. Не знаю, что на меня нашло…
Я была не в силах смотреть ему в глаза – достаточно трудно.
– Воспоминания не самые лучшие. Мне хочется поскорей забыть о том, что произошло.
– Я понимаю… – Его глаза опустились за стёклами очков. – В любом случае, прости. Ну, теперь я должен идти. Сама знаешь, работы выше крыши. Только будь осторожна. Я знаю, ты найдешь дорогу домой. – Отдаляясь, он остановился, и бросил с улыбкой через плечо: – Даже не сомневайся.
Он был наготове, чтобы покинуть меня, но я, не желая такой разлуки, крикнула ему в спину:
– Подожди! Скажи, как мне быть дальше?!
Хамфриз замедлил шаг и слегка повернул голову назад.
Я воскликнула более отчаянно и громко:
– Они все равно найдут меня и заберут душу непонятно для чего и зачем!
Теперь жнец всем телом повернулся ко мне.
– А не всё ли равно? Жизнь тем и прекрасна, что нужно падать с обрыва, если случайно шагнул в пропасть. Но ты не разобьешься. Принимай всё так, как есть. Оно к лучшему, поверь мне.
И он растаял в городской ночи. В это время слабо светлел мир. Передо мной лежало пространство столицы.
Грелль
– Ну что, за справедливость, дружище? – Деян поднял стакан мохито.
– За справедливость. – Я тяжело вздохнул и едва выдавил из себя улыбку. Тогда послышался негромкий стеклянный перезвон.
Но не прошло и минуты, как хорошее настроение жнеца вытеснила тоска, которая явно отразилась на его лице.
– Что-то не так, Крутовских?
Он, сидящий на высоком стуле, приосанился, смирив меня спокойным взглядом.
– Ничего… Этот человек вскоре приноровится к решётке, его туда бы давно пора. Я, конечно, жнец, но сердце, нет, не ледяное. Я тоже… мне тоже искренне жаль тех, чьи жизни были так безбожно отняты. Из-за запрещённой торговли, из-за того что кто-то решил получить мешок с баблом… Это так… так неправильно. Если бы я мог, если бы мне позволяло положение… Я бы вернул время, изменил всё… Я такой. – Деян плотно сжал губы, а на лицо опустилась тень.
– Такой, какой ты есть. Но разве вы не соблюдаете правил, поставленных Верховными Шинигами?
– Думаешь, кто-то им следует? – небрежно перебил меня жнец, оперев лицо о руку и пристально глядя куда-то в сторону окна. Наверное, он уже вообразимо просверлил в том стекле большую дырку.
– Ты прав… Ладно, я выйду, – соскользнул я со стула, взглядом окинув жнеца, который лишь с хрипом сказал:
– Давай.
Зачем это всё…? Я ведь даже не знаю о чём поговорить. Наверное, мне больше хочется помолчать…
Юлия
Я осторожно спускалась с невысокого холма, спотыкаясь о неровности и наступая подошвами в грязь. Автомобили, подобные металлическим жукам, слились в одной массе.
На меня сверху льётся вода. Одежда мгновенно вбирает её в себя и начинает мокнуть, липнуть к коже, тяжелеть. Ветер коснулся моего влажного затылка.
Чужая Москва… Она всегда будет такой…
Мокрые волосы обвились вокруг моей шеи.
Сердце снова стянуло болью. Шум города разбавили звуки гитары. Ветер гнал прохладный воздух, бил в затылок.
Я заболею, сомнений нет. Чавкая промокшими кроссовками по грязи и безрезультатно согревая пальцы, я часто допускала мысль о том, что могу погибнуть от холода.
Внезапно взгляд приковался к светящейся вывеске бара.
Несмотря на отвратительный внешний вид, я все-таки вошла внутрь. Там было тепло. За барной стойкой молодой человек жонглировал стаканами и бутылками.
Облокотившись о высокий столика, я охрипшим голосом обратилась к нему:
– Извините, можно вод… – но тут же осеклась, вспомнив, что в моих карманах нет ничего.
Светловолосый бармен повернулся ко мне:
– Девушка, простите, вы что-то сказали?
Полностью смущенная, я мгновенно опустила глаза.
– Нет, уже ничего. Извините…
Тот, сделав полуоборот, тихо испустил вздох:
– Хм… Ну ладно… Деян, вот, твой любимый, клубничный! – Он аккуратно передал коктейль в руки собеседнику.
– Премного тебе благодарен, Гриш.
Осушая высокий стакан, рыжеволосый молодой мужчина искоса смотрел в мою сторону.
Мне тоже хочется пить.
Неторопливо проникнув в туалет, я остановилась над раковинами и перед длинным зеркалом, в котором отражались белые кабинки. Одна из дверей была закрыта, а под ней видны чьи-то ноги.
Перекинув на грудь мокрые волосы, я опустила голову и уставилась на белоснежную раковину. Как голод, наполняли мысли, уносили в свой далёкий заоблачный мир, и я уже не помню, сколько прошло времени и утекло воды, к которой я так и не притронулась.
Через несколько секунд послышался шум сливающейся в унитазе воды.
– Девушка, здесь, вообще-то, мужской туалет, – сказал кто-то за моей спиной.
Я посмотрела в зеркало, и все сжалось изнутри. На меня с удивлением смотрел Алый.
Никто до сих пор из мужчин не зашёл в туалет. Мы были один на один.
Я смогла выдержать этот исполненный пустоты и холода взгляд; изгнать сомнения и обман собственных же чувств.
Мое удивленное выражение лица не изменилось. Я продолжала смотреть на Сатклиффа через зеркало. Сначала не верила. Но он здесь. Я никогда не видела его таким, как сейчас.
Унося в сердце воспоминания о прошедшем, никак не могла отвести взгляда.
Теперь не было боли. Но во мне больше ничего не осталось. Я слишком ослабла, но в последний момент ощутила, как меня заботливо обвили его руки.
– Ты вернулась.
========== Глава 14 ==========
– Сегодня выпал снег… – вышептал Грелль отрешенным голосом.
Мы находились в комнате, где свет торшера был недостаточно ярок. Жнец сидел на краю кровати. Рука мужчины нежным движением легла на одеяло, которым я была укрыта.
Пытались молчать и смотреть друг на друга, только ничего не вышло.
Окна не зашторены, за ними были предрассветные сумерки.
Вздох вырвался из моей груди.
– Грелль…
– М? – мягко и устало откликнулся он.
– Как там мои цветы? – тихо спросила я.
Грелль взглянул на меня через плечо. Его пальцы сжимали простынь.
– Не беспокойся об этом. Они цветут и пахнут, – нежно усмехнулся жнец. – Отдыхай, тебе не стоит сейчас говорить. Недостаток твоих сил не позволит этого.
Я хотела встать, но что-то препятствовало моим намерениям, не давало сдвинуться с места. С моих губ сорвался стон.
Грелль с пронзительностью в глазах поймал в моем взгляде досаду. Наклонил голову, скрывая лицо под алыми волосами, что скользили по мужским плечам и свисали прядями.
– Не будь упрямой, полежи немного… – Он осторожно обхватил мою ладонь. – Тебе будет лучше, Юли, обещаю.
Внезапно улыбка осветила лицо Сатклиффа, который скользнул кончиком носа и губами по моей тыльной стороне ладони.
– Я очень рад твоему возвращению. Ожидание было таким утомительным… Ты даже не представляешь насколько.
Одеяло тихо опускалось и поднималось над моей грудью.
– Грелль… спасибо тебе.
Щёки отчаянно жгла прилившая кровь. Я все еще чувствовала его руку.
***
Во сне мне слышался голос Велдона. Вряд ли такой можно забыть. И эти скрученные веревки на его талии, дикая смесь драгоценных украшений, магических амулетов, цепочек и колец.
В голове уже билась паническая мысль: а если похищение повторится вновь, то как быть дальше? Сдавленная нападками с его стороны, я поняла, что нет ничего хуже встречи с этим чародеем.
Нежданно в воздухе опахнуло гарью. Выпростав ноги из-под одеяла, в спешке натянув халат? я опрометью бросилась на кухню. Едкий запах дыма с каждым шагом становился гуще.
Дверь подалась назад. Я застыла на пороги с открытым ртом. Кафельная стена была сплошь заляпана кусками моркови и свеклы, вазу на подоконнике украшала пупырчатая куриная нога, а с люстры свисало что-то бледное и длинное. И среди всего этого – Грелль, которые, стоя у плиты, разгонял сизые клубы дыма полотенцем.
– Бог ты мой, – проговорила я в ужасе. – Как это понимать?
– Это… – без тени удивления сказал Грелль, повернувшись и при этом размахивая куском ткани. – Это я просто не умею готовить.
Он старался все исправить, это было очевидно.
– Тебе помочь? – Я оказалась ко жнецу намного ближе и впивалась взглядом в его широкую спину, в эти складки одежды, эти кончики волос, что касаются плеч.
– Было бы неплохо, – улыбаясь, закашлял жнец.
Его правильный профиль…
Глупое сердце бьется сильнее, и его стук было отчетливо слышно. Он отдавался ударами в висках.
После долгой паузы я продолжила с улыбкой:
– Нам нужно научить тебя готовить.
Тот лишь тяжело вздохнул, коснувшись моих волос.
– Тебе будет трудно.
– Знаю, Грелль… Но у нас все получится, обещаю. И ты никогда не будешь голоден!
В этот момент я вся светилась от чувства легкости. И Грелль видел это.
Кажется, он тоже был счастлив.
***
Я вытирала мокрые тарелки полотенцем и думала о саркастической улыбке Велдона.
В то время, пока я была целиком занята посудой, Грелль пытался что-нибудь приготовить на соседнем столе. Силясь сделать фарш, он героически сражался с мясорубкой, но та, судя по разжеванному куску майки, явно побеждала.
– Не надо перетруждать себя, – улыбнулась я. – Давай помогу?
Грелль едва разомкнул губы, но тут у мясорубки отвалилась ручка и больно стукнула его по мизинцу.
– Ай, – сдавленно завопил жнец. – Хорошо, давай. Я тут без тебя не справляюсь.
Взяв дело в свои руки, я продолжила работу за шинигами.
– К счастью, что мясорубка тебе не отрезала палец.
Грелль заметно впечатлился. А потом рассмеялся.
Грелль
– Пожалуйста, достань кулинарную книгу, – попросила Юли.
Кивнув девушке, я двинулся в сторону гостиной, задумчиво чеканя каждый свой шаг.
– Сейчас принесу, – ответил я пустоте. Которая поглощает меня, врезается кинжалами в тело и не отпускает вовсе.
Я застыл около шкафа и открыл двери: на антресолях все было битком. Вытаскивая книгу, я случайно задел какой-то пакет, и из него высыпались фотографии. Я раздраженно начал их собирать и складывать обратно, но вдруг замер с испуганными глазами.
Со снимков не меня смотрела миловидная девочка с короткими волосами. Та самая, которую я видел еще будучи студентом.
Юли…
Мне хотелось смеяться.
Потом я сидел на полу, подвергнув под себя ноги, и уже давно забыл о времени, рассматривая фотографии неопределенной давности.
Интересно, как долго я любовался ей?
Красивая. Даже в детстве.
Вдруг услышал девичий голос позади меня:
– Почему ты на полу сидишь? Холодно же.
– Юли… – Я повернул голову и заметил, что она перехватила свои волосы цвета бронзы простой заколкой. Указал пальцем на фотографиии. – Это ты? Это точно ты?
После этих слов в глазах девушки промелькнуло удивление. Она приняла портеры из моих рук и наморщила лоб, наверное, что-то припоминая.
– У меня сестёр нет, Грелль.
– Ясно… – Мой задумчивый взгляд упал на остальные семейные фотографии. – Я всё понял.
– Что ты понял?
«Что в ту ночь это была именно ты…»
Юлия
– Сначала было очень трудно приспособиться к твоей работе, – продолжала рассказывать я, допивая остывший кофе. – Это такой труд… Я ведь почти ничего не знала.
– Конечно, насчет этого ты сказала верно, – в спокойной манере добавил Грелль, не отрывая от меня сосредоточенного взгляда.
– А как ты тут жил без меня?
– Знаешь, кое-как. Ни один день не проходил без приключений. Если расскажу следующее, обещаешь сильно не удивляться?
– Смотря что именно ты мне скажешь. Что-то не так с работой?
Отрезок времени между вопросом и ответом растянулся на несколько секунд.
– Понимаешь, – вдохнул жнец, – фирму Мурата на днях закрыли и всех, кто там работал, уволили.
– Как? Что произошло?
– Его посадили за нарушение закона. На самом деле Игорь и Мурат занимались контрабандой наркотиков… В общем, они сейчас сидят за решеткой, а предприятие, разумеется, закрыли.
После этого я долго не могла прийти в себя.
– У меня нет слов, правда.
– Я знал, что так и будет, – заключил на этом Грелль.
Увидев сидящего на диване шинигами, я замялась в дверях. Мой голос невольно взлетел на несколько октав:
– Что это?
– Ты о чем, Юли? – бархатно уточнил мужчина и посмотрел на меня.
Я преодолела расстояние между нами и кинула жнецу на колени его же книжку со стихами.
– Это?.. – Он внимательно изучил предмет. – Это мадригал. Я посвятил его Ангелине, когда встретил той ночью… У тебя все в порядке? – тихо спросил Грелль, когда заметил мой взгляд.
– Все хорошо. – Я скрывала свои чувства улыбкой. Ладонь с телефоном легла на диван. – Только что теперь делать со школой? Меня же не было всю первую четверть…
– Выход всегда найдётся, – посмотрел на меня Грелль. – Я живу как на раскалённых углях, и за двести лет ни разу не сказал, что выхода не существует. Знаешь, что мне приходилось делать? Даже столько грехов, сколько я, никто бы, наверное, не совершил…
В его глазах таилась боль.
– Грелль…
– Я не хотел, но приходилось, чтобы выжить. Но ты с легкостью вернешься к прежней жизни. Я знаю, ты можешь, – в голосе мужчины проступила нотка нежности.
– Да, – проронил мой голос, – могу.
***
Стайка учеников начальных классов выпорхнула из здания.
Грелль стоял рядом со мной, направив свой серьёзный взор в сторону школы.
Наши плечи почти соприкасались.
– Ты учишься здесь?
В ответ я просто громко вздохнула.
Пройдя несколько метров, мы оказались внутри. В коридоре было тихо и почти пусто.
Поставив одну ногу на ступень, Грелль резко повернулся ко мне.
– Пошли скорее…
Он дернулся вперед, но я высвободила свою руку.
– Грелль, ты будешь смеяться, но… я боюсь. Пусть я покажусь такой простой и мягкосердечной, но даже из-за таких вещей я очень переживаю.
– Прекрати. Все будет хорошо.
– А если нет?
Жнец протянул мне ладонь.
– Ты все преодолеешь в этой жизни. И даже это жалкое замешательство. Ну что, ты идёшь?
– Иду, – вздохнула я. – Только, прошу, будь рядом. Стань моей поддержкой.
Не выдержав, Грелль сам взял мою ладонь, согревая в своей.
– Я уже твоя поддержка.
С расправленными плечами, я последовала за Греллем, не отпуская его руки.
Мы оказались у моего класса на втором этаже. Заметив через открытую дверь классного руководителя, я вновь потеряла уверенность, сжимая ручку двери.
Я принужденно храбрилась, кусала губы, но все равно боялась сделать шаг вперёд.
Когда я обернулась, Грелль поделился со мной улыбкой и кокетливо подмигнул.
– Я рядом, – прошептал он.
Вздыхаю.
Когда я зашла внутрь кабинета, то он немедленно наполнился голосами одноклассников. Я пыталась на их лицах прочесть удивление, но вместо этого видела только равнодушие, а в некоторых – осуждения меня. Один своенравный сосед по парте не смотрел на меня – его вниманием завладела игра на телефоне.
– Дементьева! – воскликнула учительница, собрав лоб складками. – Хм, и где же ты была всю первую четверть? Интересно, почему?
Нервы, как натянутые струны, и, кажется, их часть беспощадно потрачена.
Добавить в голосе больше децибел не получилось:
– Понимаете, все не так, как выдумаете, потому чт… – но проглотила конец фразы, не зная, что дальше сказать.
Мне хотелось сдаться прямо здесь и сейчас, если бы не Грелль. Его терпение иссякло – он заступился за меня.
– Простите, что вмешиваюсь… Меня зовут Григорий, и я являюсь родственником Юлии Дементьевой.
Все прошедшее потеряло значимость. Теперь одноклассники, показавшиеся мне чужими и бесчувственными, были все во внимании. Печать скрываемой боли на моём лице смешалось с выражением удивления.
Внутри меня сжалось сердце, и Грелль, ничуть не смутившись, обхватил рукой мои плечи:
– Я вам скажу, в чем была причина отсутствия сестры. Дело в том, что родители забрали ее в конце августа к себе в Испанию, но там Юлия повредила ногу, и поэтому ей пришлось долгое время находиться там.
Я не могла ничего сказать – не слушался голос.
– Прошу вас не занижать ее самооценку. Она очень переживает из-за этого. – Грелль повернул ко мне голову.
Он играл на публику, но последние слова оказались правдивы, и шли от всего сердца.
Я испытывала облегчение. Я позволила себе прижаться к его плечу, и жнец не возражал.
Когда мы вышли из школы, во мне наконец вернулся дар речи:
– На самом деле тебе нужно было дать роль благородного рыцаря, а не алой леди.
Грелль одними губами улыбнулся в ответ на мои слова, глядя вдаль.
***
Изо рта вылетало облако пара. Ещё один пережитый день. В ледяном воздухе, в объятиях последних солнечных лучей, всё окружающее нас затихло.
– Красивый вечер, давно хотела увидеть солнце… – потерянно проговорила я.
В лучах заходящего солнца волосы Грелля блестели огненно-красным ореолом.
Я замолкаю под взглядом его потемневших глаз.
– Да, ты права, это очень красиво… Особенно, когда около двух месяцев не видишь свет… – запоздало, почти шепотом ответил Грелль.
После этого румянец на моих щеках стал гуще. Воздух слышно выходит из лёгких.
Я теряю тепло и вижу во взгляде прежнюю пронзительную холодность.
Грелль повернул меня за плечо, чтобы посмотреть в глаза.
Слова застыли между губами.
Наступила пауза. Мучительная пауза для нас двоих.
Он стал парнем, с которым я чувствую себя мучительно: с недавних пор говорить с ним, смотреть на него – какое-то испытанием сердца. Я никогда так себя так не ощущала. Казалось, я стала хрупкой и беззащитной, чуточку встревоженной. Привязанной к этому мужчине.
– Обещаешь всегда улыбаться мне? – спросил он, едва касаясь носом моего. – Обещаешь?
