Текст книги "Заложник силы (СИ)"
Автор книги: Ирина Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 55 страниц)
Глава 18
После встречи с братом и несостоявшегося чаепития с Софи, от которого сам отказался, как последний дурак, Тьен долго бродил по улицам в попытке отвлечь себя видами обновленного города своего детства и отрочества. К вечеру, вспомнив о задании, которое дал Феру, встретился с флеймом, но ни один из выбранных тем домов не глянулся. Велел Фернану искать дальше, а сам вернулся к Софи. В квартиру не входил, хватило прошлого раза. Устроился на крыше. Смотрел на тусклые звезды. Слушал легкомысленные напевы ветерка, беспрепятственно проникавшего в жилище Хамнетов через распахнутые окна. Познакомился со старым чердачным котом. У того были пятна лишая на вытянутой морде крысолова, подранное ухо и усталый, полный житейской мудрости взгляд. Он спешил куда-то по своим кошачьим делам, но нашел минутку, чтобы посидеть рядом, и даже разрешил погладить себя по облезлой серой шерстке…
Утром шеар отлучился, чтобы выпить чашечку кофе и забрать со стоянки автомобиль, после чего вернулся за Люком.
Цветочный магазин был закрыт, а табличка на двери гласила, что сегодня желающие приобрести цветы должны обращаться непосредственно в оранжерею. Видимо, это означало, что у Софи выходной. А подняться в квартиру, чтобы поздороваться, – совсем не то же самое, что заглянуть между делом в магазин…
Однако были и хорошие новости.
Во-первых, отсутствие госпожи Магдалы. Люк сказал, что сиделка не будет больше ездить с ними, и Тьен счел это добрым знаком: Софи уже не видела необходимости в сопровождающем и как раньше доверяла ему брата.
А во-вторых, день рождения.
Но об этом шеар узнал не сразу. После процедур Люк просто предложил ему зайти в гости.
– Софи не будет против?
– Нет, – уверил мальчик. – Я ее предупредил, и она не возражает. Даже рада.
Насчет радости он, конечно, преувеличил.
Когда девушка, до их прихода возившаяся на кухне, выскочила в прихожую навстречу брату, она действительно улыбалась, но стоило увидеть явившегося с мальчиком гостя, как она переменилась в лице и медленно попятилась обратно к кухонной двери.
– Здравствуй, – улыбнулся, чтобы скрыть неловкость, Тьен. – Замечательно выглядишь.
Чистую правду сказал, между прочим. Короткий домашний халатик сидел на ее фигурке лучше, чем на некоторых вечерние туалеты. Волосы девушки были зачем-то накручены на разноцветные бумажки, что само по себе уже смотрелось мило, и не мешали любоваться изящной шеей и нежным личиком, самую малость измазанным мукой, что тоже выглядело весьма симпатично…
– Здравствуй, – пробурчала Софи, отворачиваясь. – Я думала, ты будешь позже. Когда и остальные.
– Остальные? – не понял шеар.
Вот тогда-то Люк и признался, что у него день рождения.
– Сегодня? – растерялся Тьен. Из прошлой жизни он помнил, что мальчик родился летом, но узнать точную дату не подумал: сказалась жизнь среди дивных, не отмечавших подобных праздников. – К которому часу соберутся гости?
– К двум. А что?
– Я не опоздаю, – пообещал шеар.
Слово он сдержал, возвратившись минута в минуту.
Двери открыла Клер, в честь праздника сменившая привычные брючки на нарядное лиловое платье. Поздоровалась радостно и прилипла взглядом к большой, туго обвязанной бечевкой коробке в его руках.
– Позови Люка, – негромко попросил мужчина.
– Проходи в гостиную, – пригласила девочка. – Все уже собрались.
Он покачал головой:
– Лучше позови.
На кухне Софи звенела посудой и сердито бормотала что-то о том, что нужно было заказать столик в кафе, а теперь она ничего не успевает. Тьен помог бы, пусть и не смыслил ничего ни в готовке, ни в сервировке, но сначала нужно было поздравить напарника.
– С днем рождения!
Подарок вышедшему в коридор мальчику он не отдал, а только протянул, позволив ощупать, – слишком тяжелый.
– Спасибо, – поблагодарил Люк. – А что там?
– Увидишь.
Мальчик непроизвольно скривился.
– Увидишь, – ничуть не смутившись, повторил шеар. – Для другого эта штука не предназначена. Поставлю пока в твоей комнате. – Он плечом толкнул дверь и огляделся. – Вот тут у шкафа, чтобы никому не мешало.
Люк кивнул.
– Там – кинопроектор, – пояснил Тьен, пристроив коробку в угол. – Пока только аппарат, катушки с лентами потом достанем. Если бы ты мне вчера сказал…
Губы мальчика задрожали, лицо вытянулось. Или заплачет, или наорет и прогонит прочь…
– Я говорил с доктором, – твердо произнес мужчина, сжав ладонями поникшие плечи именинника. – Прогноз самый благоприятный.
– Откуда ему знать? – хрипло выдавил подросток. – Он меня ни разу не осматривал после первого приема.
– Прибор фиксирует твои данные во время терапии, – уверенно солгал Этьен.
Знай он вчера или хотя бы с утра, и не задумывался бы о подарке. Чудо, в которое мальчишка сам боится верить, но все же верит, невзирая на страх разочарования. Чудо, сегодня бы перевернувшее все вверх дном и в его доме, и в его мире. Другие разговоры велись бы сейчас в гостиной, иначе улыбалась бы Клер, встречая гостей, и Софи не переживала бы из-за того, что поздно поставила в духовку мясо…
– Все обязательно получится, – со словами шеара окружавшая Люка темнота становилась реже, пропуская проблески света. Слишком резко нельзя, но к вечеру, когда включатся электрические лампы, он заметит, что различает уже смутные силуэты людей и предметов. – Не теряй веры.
– А ты сам веришь в то, что говоришь?
– Думаешь, я тратился бы на бесполезный подарок? – шутливо возмутился Тьен.
– Кто тебя знает, – буркнул мальчик.
– Ты.
Еще одна больная тема.
И неясно, кто из них больше калека…
– Люк, милый, не бросай гостей надолго, – голос Софи нарушил неловкое молчание. – Идите к столу, я сейчас подам жаркое.
Девушка остановилась в дверях, чтобы проконтролировать, как скоро ее просьба будет исполнена. Времени, что Этьен потратил на выбор подарка, хватило ей, чтобы переодеться и уложить волосы. В легком нежно-персиковом платье, при минимуме косметики на тонком личике, обрамленном медовыми локонами, она казалась совсем юной девочкой, немногим старше той, которую он помнил все эти годы. Лишь подросла немного… в основном – благодаря трехдюймовым каблукам…
– Уже идем, – заверил сестру виновник торжества. – Тьен?
– Да, конечно. Только руки вымою.
Без проблем обходя возможные препятствия, мальчик направился в гостиную. Шеар позволил себе чуть-чуть подкорректировать его настроение, развеять волнение и вселить немного уверенности. Если вдруг не хватило слов…
Софи, пропустив брата, так и осталась стоять, прислонившись к дверному косяку.
– Значит, говорил с доктором? – начала она с вопроса.
– Да.
– Мне нужно было поехать с вами хоть раз, а я…
– Ты была занята, – не позволил он ей корить себя попусту. – А я просто спросил.
– И что он сказал?
– То же, что и я Люку. Лечение уже дает результаты, и скоро он снова будет видеть.
– Спасибо, – девушка опустила влажно заблестевшие глаза.
– Не за что.
– Есть. За то, что не сомневаешься.
«Я так устала надеяться в одиночку», – слышалось в ее словах. С затаенной тоской, почти с отчаяньем – так, что захотелось плюнуть на все, на двухнедельный план, на липового доктора, и разобраться со всеми ее несчастьями раз и навсегда…
– Иди к остальным. – Софи вдруг улыбнулась, словно сама владела даром превращать печаль в радость. – Клер оставила тебе место рядом с собой, не ошибешься.
– Я думал помочь тебе…
– Ты уже помог. – И взгляд – как теплое прикосновение… – Но если хочешь, возьми соусницу.
Тьен ошибся, предположив, что, кроме него, у Люка собрались только ровесники. Да, было трое мальчишек и одна девочка – Тея, та самая. Вопреки опасениям напарника, весьма милая барышня, темноволосая, черноглазая и не по возрасту фигуристая. Чего никак нельзя было сказать о худощавой, даже слишком, шатенке лет двадцати, сидевшей за столом рядом с молодым человеком, с первого взгляда показавшимся Тьену знакомым.
– Это Рене и его невеста Мишлин, – представила взявшая на себя роль хозяйки Клер. – А это…
– Этьен, – назвался полным именем шеар, протягивая руку младшему брату Максимилиана Ружа.
– Очень приятно.
– Взаимно.
В отличие от Макса, Рене действительно производил приятное впечатление. Спокойный, доброжелательный, открытый. На брата он походил лишь чертами лица, блондинистой шевелюрой и атлетическим сложением. Но Тьен и до Итериана не судил о людях по внешности, и в его представлении сходство было минимальным.
Будущая госпожа Руж смущенно покраснела под слоем пудры, когда шеар коснулся губами ее пальцев. Кожа девушки впитала запах свежего дерева и столярного лака.
– Вы художница? – предположил он, не сдержав любопытства.
– Почти, – улыбка, искренняя и яркая, как праздничный фейерверк, мгновенно превращала Мишлин из длинноносой крыски в юную прелестницу. – Скульптор… в каком-то смысле. Занимаюсь резьбой…
– Должно быть, увлекательное занятие.
Жаркое, а с ним и Софи, задерживалось, и Тьен успел познакомиться со всеми гостями Люка – детей он намеренно старался не обходить вниманием, все же не нужно забывать, чей сегодня праздник. Тея оказалась молчаливой скромницей, а мальчишки в присутствии взрослых старательно скромников разыгрывали, но получалось у них не слишком убедительно.
– Теперь все!
Водрузив в центр стола блюдо с ароматным, присыпанным рубленной зеленью мясом, Софи собиралась сесть между Люком и Клер, как маленькая хитрунья неожиданно вскочила с места.
– Давай поменяемся? Я хочу сидеть рядом с именинником!
– Клер, – девушка укоризненно покачала головой, но шустрая малышка уже перебралась со стула на стул.
– Жалко тебе, что ли?
Остальные не поняли истинного смысла маневра, но те двое, ради которых затевалась рокировка, оценили сполна. Однако спорить с девочкой, привлекая внимание к заурядному эпизоду, было бы глупостью с их стороны. К тому же, Тьену и не хотелось.
Далее все пошло своим чередом. По крайней мере, ему, никогда прежде не бывавшему на подобных семейных праздниках, казалось, что именно так они и должны проходить. Поздравления, тосты, общие воспоминания… Дети пили фруктовый сок и содовую. Взрослые – вино. Мишлин разводила сухое красное водой. Рене смаковал каждый глоток, хоть напиток нельзя было назвать изысканным. А Софи отпивала немного и тут же отставляла бокал в сторону, чтобы вернуться к неспешной, не имеющей конкретной темы беседе…
Назывались места, где он никогда не был. Имена, которых он не знал. В какой-то момент шеар почувствовал себя чужим и ненужным. Даже рыжему Марку, самом младшему из мальчишек, находилось, что вставить в разговор, даже тихоня Тея добавляла иногда пару слов, что делало ее своей в собравшейся в квартире Хамнетов компании. А ему только и оставалось, что молча слушать, пытаясь запомнить, что, кто и когда, и уловить смысл понятных другим шуток. Пока его не было, мир Софи и Люка, в котором когда-то существовали лишь они трое, разросся, впустив в себя новых людей, и Тьену казалось, что каждый из этих чужаков занял слишком много места в родных сердцах, непоправимо вытеснив его… Но всякий раз, когда он уже порывался тихо встать из-за стола и уйти, уверенный, что его отсутствия и не заметят, что-нибудь случалось. Что-то, на первый взгляд, незначительное, как упавшая на пол салфетка, за которой они с Софи одновременно наклонились, к радости хохотушки Клер, стукнувшись под столом лбами. Или Люк вдруг заговаривал об автомобилях, втягивая его в разговор. Или Рене интересовался, как ему нравятся радиорепортажи со спортивных состязаний… Новый мир не отказывался его принять, но… Видимо он сам не хотел становиться его частью, еще помня тот, прежний, маленький и уютный. Потому и радовался отсутствию к себе чрезмерно пристального внимания. Должно быть, хозяева, еще до того как он пришел, как-то отрекомендовали его прочим гостям, и никто ни о чем больше не спрашивал, хоть Этьен и видел затаенное любопытство во взглядах Мишлин и ее жениха. Но пара стойко удерживалась от вопросов, а он не давал для них повода. В конце концов, кто ему эти люди? Разве они нужны ему? Зачем?
…И опять он оставался вне тесного круга, снова чувствовал себя лишним, снова хотелось сбежать и вернуться лишь тогда, когда в доме не останется посторонних. И снова сидевшая рядом девушка невзначай касалась рукой, потянувшись за хлебом, и извинялась со смущенной улыбкой, Клер предлагала попробовать запеченные с сыром баклажаны, а Рене призывал наполнить бокалы…
Возможно, этот новый мир был не так уж плох.
Но где-то существовал другой, и тоже новый – мир, который он кое-как построил вокруг себя, чтобы не остаться в пустоте. Генрих, Фер, Лили, Эсея, Кеони… Есть еще не друзья, но достаточно близкие знакомые в Итериане, которые нет-нет, но вспоминались. И семья правителя Холгера, так и не ставшая его семьей, но успевшая оставить отпечаток в основе созданного им мира.
Тьен не хотел думать, что будет, если их новые миры, его и Софи, когда-нибудь столкнутся, но эта мысль, однажды придя в голову, уже не покидала…
– Нам пора, – объявил вдруг Рене, вставая из-за стола и протягивая руку невесте.
– Уже? – Софи посмотрела на настенные часы. – Ты же говорил, что бракосочетание назначено на пять.
– Нужно еще заехать за аппаратом.
– Вы сегодня женитесь? – спросил Тьен.
Судя по тому, как на него посмотрели, сказал какую-то глупость. Софи негромко вздохнула.
– Нет, конечно же, – непринужденно рассмеялась Мишлин, скрашивая неловкость момента. – Наша свадьба осенью. А сегодня Рене снимает чужую. Запутался в числах и взял заказ на такой день! Люк, дорогой, ты же не обижаешься?
Шеар мысленно поблагодарил девушку, за то, что она не добавила: «Мы же говорили об этом!». Говорили. И о том, что Рене – фотограф, и о том, что сегодня его еще ждет работа. Но Тьен не придал значения ненужной информации о ненужных людях. А ведь это были люди Софи – ее друзья, частички ее мира…
– Тьен – сказочник! – решила просветить присутствующих Клер, будто надеялась списать его невнимательность на свойства творческой натуры.
– Еще и какой! – слов Софи никто кроме него не расслышал, но никому другому они и не предназначались.
– Сказочник? – заинтересовалась Мишлин. – Что же вы молчали? Впрочем, у нас еще будет время поговорить об этом, да?
– Точно, – поддержал Рене. – Мы же увидимся завтра у Ами? Она сказала, что вы будете.
Вот об этом за столом точно не заговаривали.
– Мы еще не решили, – быстро ответила Софи. – Возможно, придем.
«Вы будете», «мы не решили» – Тьену это понравилось. Друзья девушки и она сама говорили о них так… вместе, что уже неважно было, что там за приглашение, и куда они возможно придут.
Пока Софи провожала спешивших гостей, шеар, примеряя на себя роль хозяина, убрал со стола оставшуюся после них посуду. Сложил в раковину, с удивлением вспомнив, как же он не любит ее мыть (уж чем-чем, а подобным в Итериане заниматься не приходилось!) и подумал, что им с Софи неплохо бы перебраться со своими тарелками и остатками вина на кухню. Дать детям пообщаться без присмотра старших, это же праздник Люка все-таки.
– Так куда нас зовут? – поинтересовался он у возвратившейся в квартиру девушки.
– Амелия… Кларисса пригласила нас к себе на вечер, – смущаясь, поведала Софи.
– Нас, – повторил мужчина не без удовольствия.
– Я не говорила, потому что еще не решила, хочу ли пойти.
– Обсудим?
Предложение посидеть на кухне было встречено без возражений, но и без явной радости.
– У тебя интересные друзья, – сказал Тьен, устроившись на новом месте и наполнив бокалы. Перед глазами всплыла картинка: сидящая на полу девочка и детский поезд, ездящий вокруг нее по игрушечным рельсам. Кажется, до того дня она не пила вина…
– Странно, что ты это заметил, – усмехнулась девушка. – Похоже, тебе было скучно с нами. Спасибо, хоть не зевал.
– Нет, я…
Оправдаться нему не позволили: кто-то позвонил в дверь.
– Рене, – улыбнулась Софи с теплом. – Вечно что-нибудь забудет.
Она вжилась уже в свой новый мир, и вырвать ее из него будет не так уж просто. Да и нужно ли?
Тьен думал об этом, пока Софи шла к дверям, пока проворачивался ключ в замке… От размышлений оторвал неожиданный всплеск эмоций, волной прокатившихся от прихожей: удивление, смятение… еще что-то… И прозвучавший следом мужской голос:
– Здравствуй.
Кому этот голос принадлежал, шеар не знал. Но точно не ушедшему несколько минут назад фотографу.
– Здравствуй, Анри…
Анри. Как мило.
Тьен стиснул зубы и даже мысленно не выругался. Сдержался, чтобы не выглянуть в коридор…
Но это не значит, что не ничего видел.
Огонь жизни горел в сердцах тех, кого скрывали рукотворные перегородки. Тела их – спросите любого ученого – состояли из воды. Воздух и кирпичные стены чувствовали каждое движение, малейшую вибрацию. А ему оставалось лишь воспользоваться даром четырех, соединив воедино все, что могли рассказать стихии.
Уже не человек, но третий шеар Итериана прикрыл глаза, продолжая наблюдать изменившуюся перед внутренним взором квартиру. Свет дня превратился в затопившее все вокруг серое марево, в котором различались темные контуры предметов. Непроницаемые стены, пол и потолок стали прозрачным стеклом. Чернели провалы дверей и окон. Из белесых нитей соткались силуэты людей: дети в гостиной, соседи сверху, снизу, даже в квартире напротив можно было разглядеть какое-то движение… Но все они его не интересовали. Кроме двоих в коридоре… Тоненькая фигурка девушки и мужчина. Рядом с ней он казался великаном: высокий, широкоплечий… молодой и сильный, судя по тому, как часто билось его сердце, и раздувались легкие…
– Извини, я без приглашения. Хотел поздравить Люка… Ты же не против?
– Нет, конечно.
– А это тебе.
Цветы. Огромный букет. Воздух принес аромат хризантем…
Софи приняла подарок. И поцелуй… Скромный дружеский поцелуй в щеку… Позволила обнять себя. Ладонь мужчины скользнула вниз по ее спине, губы задержались у лица… В ожидании продолжения?
– Я скучал.
– Не нужно, пожалуйста.
Она высвободилась из объятий… А человек и не понял, как ему повезло. Посмей он ее удерживать, Тьен сломал бы ему руку. Без магии, просто так…
Но мужчина отступил.
– Прости.
– Проходи в гостиную. Люк будет тебе рад.
В следующую минуту она уже вошла на кухню.
Волновалась. Дышала чуть чаще. В глаза не смотрела. Прятала раскрасневшееся лицо в облаке белых цветов…
Амелия говорила, что они расстались еще зимой. Но он, очевидно, заходит время от времени: не похоже, что до сегодняшнего дня они не виделись полгода. И вещи не забрал, во всяком случае, не все – Тьен помнил одежду, которую Софи предлагала ему взамен той, что облила Клер… Рассчитывает на возвращение?
– У нас еще один гость, – проговорила девушка. Достала из шкафа вазу, чтобы поставить букет. – Наверное, лучше вернуться к общему столу.
– Если хочешь…
«…я сделаю так, что он навсегда исчезнет из твоей жизни…»
– …я уйду, чтобы не мешать.
Тьен сам не понял, зачем сказал это. Вспомнились герои куртуазных романов, безропотно принимавшие выбор дамы? Или испугался, что все-таки сломает что-нибудь «еще одному гостю»? Шею, например…
А может, просто желал услышать ее ответ.
– Что за глупости? – Софи натянуто улыбнулась. – Ты никому не помешаешь. Анри – старый друг.
– Старый друг, – повторил шеар раздумчиво. – Как и я?
На этот вопрос она не ответила.
Старый друг Анри был не так уж стар. Около тридцати навскидку. А выглядел так, словно сошел со страниц каталога мужской одежды: спортивная фигура, стильный костюм, аккуратная стрижка, белозубая улыбка… Немного растерянная, но как тут не растеряться? Пришел, понимаете ли, к невесте, ничего, что бывшей, а тут какой-то хмырь ошивается…
– Этьен, – первым протянул руку «хмырь».
– Анри.
Рукопожатие у него было крепким, ладонь сухой. В темно-карих глазах светилась неосознанная пока неприязнь.
– Этьен – старинный друг нашей семьи, – не глядя ни на одного из мужчин, пояснила Софи.
Услыхав, что его повысили до старинного, шеар усмехнулся, и Анри, не видя повода для веселья, отреагировал на эту гримасу подозрительным взглядом.
– Мы как раз перебрались на кухню, – закрепляя полученный эффект, по-хозяйски сообщил гостю Тьен, в то время как Софи доставала из серванта чистые тарелки. – Решили, что детям приятнее будет пообщаться без нас.
Дети молчали. Клер даже губу прикусила. Если бы Тьен в свое время не расспросил Амелию и не знал ничего об отвергнутом женихе, взволнованное личико девочки разъяснило бы истинное положение дел безо всяких слов.
– Хорошая идея, – согласился Анри, дополнив слова дружелюбным оскалом. – Действительно, Софи, зачем мешать ребятам? Люка я уже поздравил и думаю, он не будет возражать, если бокал за его здоровье я подниму в другой комнате. Правда, Люк?
Крепкий орешек. Впрочем, Тьен и не рассчитывал, что он тут же распрощается в расстроенных чувствах.
Для него же хуже. И сила четырех не понадобится…
Но весь азарт сошел на нет, стоило шеару посмотреть на девушку.
Нет, Софи не нервничала, не переживала из-за возможного выяснения отношений… Каких отношений? Кто они ей оба? Бывший квартирант и бывший жених? Она просто устала: встала ни свет ни заря, чтобы к приходу гостей навести порядок в комнатах, несколько часов провозилась на кухне, и заслужила отпраздновать день рождения брата в спокойной домашней обстановке.
«Буду паинькой», – мысленно пообещал ей Тьен.
Но сдержать обещание оказалось нелегкой задачей.
Не нравился ему этот тип. По всему видно, приличный человек, культурный, образованный, работа у него наверняка престижная и хорошо оплачиваемая, друзья в нем души не чают, барышни вздыхают тайком, собаки при встрече хвостами виляют… Вот этим всем и не нравился.
Лучше был бы как давешний горе-валет – такого Тьен без разъяснений с лестницы спустил бы… Но разве Софи, его Софи, с подобным связалась бы? Нет, все правильно, она выбрала кого выбрала…
Но не осталась же с ним? Значит, и переживать не о чем.
Опередив намерения идеального, но несостоявшегося супруга, шеар разлил вино.
– За Люка, – предложил он первый тост. – Пусть в его жизни не будет больше темных дней.
– За Люка, – поддержал Анри. Похоже, тоже дал себе зарок не нарываться на ссору.
– Попробуйте баклажаны, – продолжая изображать из себя хозяина, порекомендовал Тьен. – Вы такой вкуснятины никогда не ели.
– Ну почему же? – добродушно-снисходительно улыбнулся «несостоявшийся». – Ел и не раз.
Ел он!
Уел…
– Как у тебя дела? – воспользовавшись секундным замешательством собеседника, обратился к Софи гость. – Мы не виделись… недели две, да?
Мельком брошенный на Тьена взгляд выразительно подчеркивал: «Всего две недели назад тебя тут не было».
«А теперь есть, – так же, взглядом, ответил шеар. – И буду».
– Все хорошо, – рассеянно отозвалась девушка. – Как всегда.
Шеар отметил, что она не стала рассказывать о том, что нашелся доктор, обещающий вылечить Люка. Первая новость, которую она сообщила Амелии. Новость, которой успела поделиться с Рене и Мишлин. Но не с Анри. Какие еще нужны подтверждения, что он ничего уже для нее не значит?
– А ты как? – тем не менее, проявила ответную вежливость Софи.
– Да тоже… так же… Работа в основном.
«Да-да, – про себя усмехнулся Тьен. – Лишь уйдя с головой в работу, я могу отвлечься от мыслей о тебе, любимая. Я так несчастен и одинок, ты ведь видишь. Пожалей же меня…»
Нет, он ни на миг не заподозрил Анри в продуманной игре, но его искренность вызывала большее раздражение, чем вызвала бы откровенная ложь. Пальцы под столом сжались в кулак от желания приласкать несчастного…
– Кем вы работаете, если не секрет? – вмешался он в разговор.
Едва заметно пожал плечами, когда Софи взглянула вприщур, пытаясь отыскать в его вопросе подвох. Сама же упрекала в том, что он невнимателен к ее друзьям, вот он и уделит особое внимание этому другу.
– Я – адвокат. Занимаюсь преимущественно гражданскими делами. А вы, позвольте спросить?
– А я – не адвокат, – с шутливым сожалением признался Тьен.
– Какая интересная профессия, – оценил Анри.
– Мне тоже нравится. Еще вина? – Не дожидаясь согласия, он наполнил бокалы. – Предлагаю выпить за хозяйку этого дома.
За милую светлую девочку, которая, наверное, была бы рада, если бы оба они ушли. И Тьен так и сделал бы, если бы смог заставить себя смириться с мыслью, что он уйдет, а тот, другой, останется, допьет вино, доест запеканку, засидится до позднего вечера, а прощаясь, снова полезет к ней с поцелуями и объятьями…
– Так чем вы все-таки занимаетесь, Этьен? – предпринял новую попытку «прощупать» его Анри.
– Ем баклажаны, – чистосердечно поведал шеар с набитым ртом.
И правда, очень вкусно. Раньше Софи ничего подобного не готовила. Может, потому, что тогда еще не умела. Или потому, что зимой нет баклажанов, а летом не было уже его.
Впечатление от блюда портили не только воспоминания о прошлом, в том числе, о прошлом не случившемся, но и испытывающий взгляд не дождавшегося ответа адвоката.
– Имелся в виду не данный момент, – уточнил тот, демонстрируя недюжинную выдержку. – Я спрашивал, кто вы вообще
– Я – сказочник, – решил признаться Тьен. – Сочиняю истории для детей. И для взрослых иногда.
– И что, подобное… хм… увлечение приносит прибыль? – полюбопытствовал Анри.
– Иногда. Но в основном оно приносит радость, и мне, и другим. А прибыль я получаю от своей доли в семейном предприятии. Но вы же интересовались, кто я, а не чем зарабатываю на жизнь. Или я снова неверно понял вопрос?
Адвокат открыл рот, но сказать ничего не успел.
– Софи! – с детской непосредственностью оборвала разговор взрослых влетевшая в кухню Клер. – Можно нам послушать пластинки? Пожалуйста!
– Да, конечно, – рассеянно отозвалась девушка.
– Достанешь патефон? Или мне самой?
– Нет, самой не нужно, – Софи посмотрела на мужчин, сначала на бывшего жениха, после на бывшего квартиранта, и, убедившись, что их можно оставить без присмотра на несколько минут, поднялась из-за стола. – Я отлучусь ненадолго. Заодно узнаю у Люка, не пора ли подавать торт.
В дверях она еще раз обернулась, но увидела только невинные лица и благожелательные улыбки.
– Итак, господин сказочник, – не гася улыбки, Анри с хрустом размял пальцы, – вы занимаетесь любимым делом и при этом, можно сказать, неплохо обеспечены?
Отчего людей так занимает содержимое чужих кошельков? Тьена вот и в бытность его валетом не интересовали карманы, в которые он не собирался запустить руку.
– Очень неплохо, – согласился он.
– А эти ваши сказки, их печатают? Можно купить в магазине и прочесть?
– Вам это интересно? – усомнился шеар.
– Ни капли, – без смущения сообщил человек. – Но я не знаю, о чем еще с вами говорить.
– А давайте, не будем больше разговаривать? – Этьен допил остававшееся в бокале вино и промокнул салфеткой губы. – Давайте, мы с вами выйдем на улицу, и вы просто дадите мне в морду?
– Зачем? – удивился собеседник, делая вид, будто предложение не пришлось ему по вкусу.
– Затем, что вам этого хочется. А мне развяжет руки: никак не могу придумать повод расквасить вам нос.
Анри негромко хмыкнул:
– Для сказочника вы весьма откровенны.
– Да мы, сказочники, вообще народ честный. Не адвокаты же.
– Если вы не заметили, Софи ушла, – мрачно произнес представитель упомянутой профессии. – А на меня ваше остроумие впечатления не произведет.
– В морду? – спросил Тьен с надеждой.
– Не дождетесь.
– Не дождусь, – вздохнул он. Подумал и свалил себе на тарелку остатки баклажанов. – Вы с Софи давно знакомы?
Анри бросил взгляд на дверь и тихо, но четко и торжественно, словно находился сейчас в зале суда и под присягой, выговорил:
– Мы собирались пожениться.
Шеар внутренне поежился, но внешне остался невозмутим.
– Что-то мы с вами совсем не понимаем друг друга, – протянул он с сожалением. – Я не спрашивал, какие у вас отношения… были. Я спросил, как давно вы знакомы.
– Давно. С прошлой весны.
– Мда, очень давно. И что, она приходила в вашу контору за консультацией, или вам понадобился букет для любимой тетушки?
– Мы познакомились на поэтическом вечере, – ответила вместо мужчины неслышно возвратившаяся Софи. – В литературной кофейне.
Не используя дар, Этьен не сомневался, что не пропустит ее появления: ведь прежде в гостиной должна была зазвучать музыка. И она зазвучала, простенькая игривая мелодия, но девушка на тот момент уже вошла. Невозмутимо вернулась на свое место, пригубила вино и с вызовом посмотрела на него поверх бокала.
– Кхм… – шеар откашлялся. – В литературной кофейне?
– Да, – Софи вольготно откинулась на спинку стула. – Хожу иногда. Знаешь, там очень вкусный чай.
– И кренделя дешевые, – закончил он.
Что-то промелькнуло в ее глазах… Насмешка? Улыбка? Память о том дне, в котором он счастлив был бы сейчас оказаться…
– Кренделя, увы, подорожали, – вздохнула девушка, напомнив, сколько воды утекло с тех пор.
– Жаль.
– В подобные заведения ходят отнюдь не за тем, чтобы набить желудки, – напомнил о себе ни слова не понявший из их разговора Анри.
Этьен едва удержался, чтобы не засветить ему тут же в глаз. Не дожидаясь более подходящего повода.
Софи опустила голову.
Вышвырнуть бы этого адвокатишку, плевать, кем он ей был, и поговорить нормально…
– А вы, простите ответное любопытство, давно друг друга знаете? – спросил вместо того, чтобы попрощаться и удалиться, человек. – А то Софи назвала вас давним знакомым, а я, признаться, до этого дня и имени вашего не слышал.
– Давно, – встретившись взглядами с девушкой, ответил Тьен.
– Да, – подтвердила она, не отводя глаз. – Десять лет.
Адвокат ошалело присвистнул.
– Да уж… Тем более странно, что ты ничего не рассказывала. Очевидно, знакомство было мимолетным?
– Нет, – бороться с нарастающим раздражением становилось все труднее, но Тьен старался. – Просто обстоятельства нашего знакомства таковы, что о них не станешь рассказывать первому встречному.
– И что же это за обстоятельства? – не желал отступать Анри.
Этьен посмотрел на девушку, но та молчала, предоставляя ему самому решать, отвечать ли на этот вопрос, и, если отвечать, то что именно.
– Да такие вот обстоятельства… – шеар с ленцой потянулся. – Очень личные. Представляете, просыпаюсь я утром в чужом доме, голый. Как там оказался, не помню, в голове гудит… Зато рядом – очаровательная девушка.
Он понимал, что от злости – даже не на Анри, а вообще, на жизнь, на судьбу – его занесло, и не удивился бы сейчас возмущенному возгласу и жгучей пощечине… А Софи, взглянув на застывшее лицо бывшего жениха, вдруг рассмеялась.
– Вот уж, действительно, сказочник, – выдавила она, прикрыв ладонью рот. – И не придерешься ведь, все именно так и было.
Стало неудобно за то, что он вымещает свою злость в том числе и на ней. И пусть ему безразлично, что станет думать красавчик-адвокат, да и ей, наверное, уже безразлично, иначе не хохотала бы до слез, но все-таки…
