Текст книги "Иллюзия обмана (СИ)"

Автор книги: Илона Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 53 страниц)

– Не смей! – Наследник шагнул к Императору.

Их глаза оказались почти вровень. Юноша жёстко и с расстановкой сказал:

– Ты… не… имеешь… права… касаться… имени… моей… мамы!

– Это она тебя научила так отвечать? – холодно осадил его Правитель. – Очень на неё похоже… И рассказала, очевидно, тоже она…

– О чём? О тебе? Мама никогда мне не говорила о том, что я сын какого-то там Императора… – мальчик задыхался. – Я уроженец Дросвоскра. До недавних пор жил там вполне счастливо – у меня были мама, отец, братья, друзья. Дюки вокруг были! Живые, а не замученные и осквернённые. Справедливые и добрые! А потом… тебе зачем-то понадобилась война. Ты послал в наши края этого своего Наместника. А он правление своё начал с того, что убил славную Никуцу. Дивную дюксу… Самую красивую и мудрую… И украл у неё медальон… Вот такой, – непослушными пальцами паренёк достал из-под рубахи тяжёлый золотой пятиугольник.

– Так ты теперь бессмертен? – пробормотал Арнит, зачарованно глядя на оберег.

– Да нет! Это всё сказки. Медальон оберегает от множества злых чар. Силы придаёт. Мужества. И вроде бы даже мудрости… Правда, не таким дурням, как я! – хмыкнул Кайниол. – Но от смерти, увы, не защищает.

– Ладно, продолжай!

– А потом этот твой, как его… Цервемза, кажется, уничтожил Превя, чья голова у тебя, как охотничий трофей, на стенке висит… А дальше мы защищали Амграману, потому что город пытались захватить Квадры, – мальчику хотелось заплакать, но он справился с собой. – И отправился я сюда не по маминой подсказке… Мне была нужна не столько Корона, сколько я просто хотел знать, каков ты. Теперь, увы, знаю… Поговорить ещё хотел… Может быть, изменить что-то. А дальше… как вышло, так и вышло.

С минуту меж ними бушевала безмолвная буря. Наконец Император не выдержал:

– Твой… отец… он действительно очень богат?

– Что-о? – не понял паренёк.

– Он кто?

– Помогает деду… Ну, в гостинице, если чего надо… Чинит там всякое… Убирает… А ещё для мамы всякие травки с гор приносит. Если много нужно… Птиц приручает…

– Странно… – задумался Арнит. – А зачем ей травки да птицы? На кухню? Помнится, она недурно готовила.

– Не-е! С птицами она как-то разговаривает… А из растений – снадобья всякие целебные варит. Она же на весь Дросвоскр лучшая Лекарка! – гордо сверкнул глазами Кайниол.

– Лекарка?.. А как же Квадра?.. – Император почувствовал, что плиты, которыми вымощено патио, стали ужасно скользкими и на страшной скорости поехали по кругу. – Отобранного же не вернуть…

– Квадра… Какая ещё Квадра? – Кайниол уселся на какую-то банкетку, беспомощно воззрившись на Отэпа. Тот виновато отвёл взгляд, – Я это подозревал… Всегда чувствовал себя должником дюков. Хаймер, это правда – мама приехала в Дросвоскр, чтобы возвратить отобранное?

Первооткрыватель кивнул:

– Точнее, Лекарь – её учитель привёз. К дюкам… А Мисмак…

– Отец! – резко поправил его Кайниол, дерзко уставившись в глаза Арнита.

– Ну… да… – смущённо подтвердил Хаймер. – В общем… он помогал её выхаживать.

– Предположим, не она рассказала о твоём происхождении. Кто же?

– Они, – Кайниол кивнул в сторону друзей.

На пол упал миниатюрный щит с последним гладиолусом. Звякнул о каменную плиту. И исчез. Цветок был последним…

– Я так и знал, что вы не на моей стороне… – сказал Император, медленно снимая с шеи тонкую цепочку.

– На твоей! Именно что на твоей… – порывисто сказал Хаймер.

– Точнее, на стороне Арнита, которого мы знали когда-то и каким ты можешь быть сейчас… – добавил Отэп.

Воин, кажется, хотел сказать ещё что-то, но Император жестом остановил его. Потом поманил Наследника.

– Как, говоришь, тебя зовут? – задумчиво сказал он, вглядываясь в лицо сына.

Он пытался отыскать среди его черт хотя бы одну, напоминавшую о Сиэл, однако видел лишь юного себя… Ну, разве что более живого, а главное – душевного.

– Кайниол, сир!

– Хорошее имя! А покажи-ка мне бумагу! Так, говоришь, ты нашёл её в кабинете Цервемзы? А где именно? – Арнит увлёк мальчика вглубь двора.

Ни один из камней, лежавших между ними, не был сдвинут – прошлое есть прошлое. Ни Государь, ни Наследник никогда не смогли бы забыть о гибели Тильецада, о поругании Превя, а главное… о Сиэл… Да, конечно, эти камни никуда не делись. Но над ними стали натягиваться тонкие ниточки понимания. Двое похожих мужчин – юный и взрослый – сидели на скамье, окружавшей фонтан, молчали и думали. Каждый о своём. И вместе об общем…

– Странный сегодня день… – задумчиво произнёс Император.

– Для меня уж больно тяжкий… Слишком много всего для парня из Дросвоскра, – ответствовал его собеседник, болтая рукой в чаше фонтана и вылавливая со дна разноцветные камешки.

– Для Правителя такой громадной Империи – вполне заурядный. Привыкайте, Ваше Высочество! – усмехнулся старший.

– Придётся, сир! Придётся… Равно как и вам – к моему существованию, – улыбнулся младший.

Они ещё некоторое время вдумчиво помолчали…

– Ты готов? – поднимаясь со своего места, спросил Монарх у своего продолжения.

Темноволосый хрупкий подросток кивнул и встал, тщательно вытирая руки полой своей куртки. В этот момент он был похож только на Сиэл! И ни на кого больше…

V

– Я хочу её видеть! – безнадёжным и робким тоном ребёнка, просящего о чём-то запретном и несбыточном, прошептал Император. – Я просто хочу её видеть.

– Не стóит! – мягко, но безапелляционно ответил Отэп, кладя руку на плечо старого друга. – Ты сам знаешь, что не сможешь ограничиться только этим… Зачем смущать покой Сиэл? Эта женщина перенесла достаточно.

Арнит знал, что Отэп прав. Но на всякий случай беспомощно оглянулся, ища поддержки у Хаймера. Тот отрицательно покачал головой. Император не стал возражать, хотя на короткое время представил, что уговорит, соблазнит, заставит… И впервые за все эти годы станет счастлив… В конце-то концов! Он всё-таки Правитель. Неужели же он не сможет вернуть себе бывшую любовницу? Лаской или силой – не всё ли равно? Ревидан больше не существует… Пусть делает, что хочет… Её можно будет и вовсе прогнать. А что касается Сиэл… От мужа избавиться нетрудно, а саму её ожидает либо брак с Государем, либо почётный статус фаворитки. Никто не смеет отказывать Его Величеству! Другие же прибегали с готовностью! Ну, так то – другие… Императора передёрнуло от ощущения святотатства. Пусть даже и не совершившегося.

Он задохнулся, почти физически почувствовав эту женщину рядом. Дымчатые волосы, пушистой пеной просившиеся в его ладони. Её запах и тепло. Голос услышал. Манеру слегка растягивать звуки. Мягко так и певуче… Совершенно явственно увидел её глаза – прекрасные… и покорные… Нет! Именно от этого взгляда он и сбежал тогда… И от голоса тоже… "Как пожелает молодой господин!" – зазвенел в ушах кошмар всех этих лет… Отобранного не вернуть! Точнее, в утерянное не вернуться… Полюбить его эта женщина уже не сможет…

Стряхнув с себя наваждение, Император спросил у сына:

– Мама очень постарела?

– Я не знаю, но мужчины на неё заглядываются, – пожал плечами подросток.

– А она?

– Насколько я знаю, сейчас ей интересны только четверо: отец да я с братьями…

– Как же я хочу её видеть… Неужели же нельзя даже на мгновение?

VI

Арнит не, что в его дворце столько потайных переходов. Отъехала одна из панелей, и появился коврик, с которого сбежали двое мужчин – постарше и совсем юный…

– Отец! – удивлённо охнул Кайниол.

– Таситр! – с облегчением в голосе воскликнули Хаймер и Отэп.

– Так. Хотя бы ты нашёлся! – с облегчением выдохнул Мисмак, хлопая сына по плечу, и сразу обратился к Императору: – Сир, Цервемза похитил Сиэл!

– Мой Советник?

Арнит понял, что это правда. Но тянул время, чтобы успеть разглядеть человека, одна мысль о котором столько времени не давала ему покоя, будя ревность и будоража больное воображение. С того момента, как Император узнал о замужестве своей возлюбленной, он постоянно представлял рядом с Сиэл зажравшегося, холодного хлыща, который пользуется ею, как красивой безделушкой. Во всяком случае, обращается с нею не лучше, чем он сам с Ревидан. Однако перед ним стоял простой скромный аккуратный мужчина с мозолистыми рукам. Он любил и берёг свою жену, как Император вряд ли когда-нибудь смог бы…

– Ты можешь доказать что это именно Цервемза? – пробормотал Арнит, остатками надежды цепляясь за своё прошлое.

Вместо ответа Мисмак протянул Императору записку, полученную от Риаталь. Император читал её и перечитывал. Почерк его бывшего воспитателя не оставлял сомнений.

Знакомый мир окончательно рухнул… бывшие враги стали друзьями, учитель и Советник – предателем Короны, а главное, врагом… Теперь из руин этого рухнувшего мира предстояло собрать новый… Только камни нужно было класть в обратном порядке…

– Хорошо… – недобро улыбаясь, протянул Арнит. – Дворец тотчас же обыщут!

Император хлопнул в ладоши.

Пока Арнит говорил с Мисмаком, Кайниол подошёл к Таситру. Яркие тёмные глаза Наследника выдержали льдистый взгляд насмешливых глаз воина.

– Спасибо! Ты уже второй раз нас выручаешь… – севшим от волнения голосом сказал Кайниол. – И постарайся меня простить… Я и подумать не мог, что так выйдет.

– Прощу, Ваше Высочество, прощу! – улыбка у Таситра оказалась открытой и славной. – Но при одном условии…

– Всё, что угодно! – пылко ответил подросток.

– Стань хорошим Императором и возврати отобранное, чтобы всё происходящее не оказалось напрасным.

– Попробую! А ты… будешь со мной рядом?

– Всегда, Ваше Высочество! – Таситр иронично поклонился, но глаза у него были серьёзны.

– Я всегда мечтал о таком друге! – выдохнул Наследник и протянул воину руку. – И никогда не забуду того, что ты для меня сделал.

Таситр ответил крепким рукопожатием и, кажется, собирался сказать ещё что-то, но в этот момент распахнулась ещё одна дверь.

Арнит обернулся.

На пороге стояла Сиэл…

ПОЕДИНОК

I

Император молчал, ошеломлённо глядя на даму, замершую в дверном проёме. Постаревший кридонский юноша заворожённо смотрел на взрослую прекрасную женщину, но видел лишь ту чудную юную девушку, которую потерял по собственной глупости. Ту самую, что, наверное, только его и ждала все эти долгие годы, казавшиеся ему лишь тяжким хмельным мороком. Арнит, наверное, хотел что-то сказать… Но совершенно онемел. Да разве могла явная речь выразить его вину, боль, счастье? А безмолвной он, увы, не владел…

О чём думала Сиэл? Да, ни о чём… Нашла глазами Кайниола. Живого и невредимого. Потом встретилась объясняющим всё взглядом с Мисмаком. Увидела друзей. Совершенно успокоилась. Приветственно улыбнулась. Только тогда она всё-таки почувствовала, что с неё не сводит глаз кто-то ещё. Заметила Арнита. Вздрогнула. Узнала. Потом слегка улыбнувшись кивнула. И, наконец-то, полностью рассталась со своим прошлым.

Сиэл не отвела взгляда. Смотрела в упор. Молча читая его жизнь и не рассказывая своей. Так они и стояли глаза в глаза: мужчина пытался дотянуться до бывшей возлюбленной, через время и судьбу, а она ускользала и ускользала от него в память.

Безмолвная вечность длилась целое мгновение…

В следующий миг Сиэл получила такой толчок в спину, что, если бы не мгновенно оказавшийся рядом Мисмак, непременно рухнула бы на плиты патио.

За её спиной вырос Цервемза.

II

Советник был готов увидеть кого и всё что угодно, но только не это. Он переводил потрясённый взгляд с Арнита и Кайниола, на Хаймера с Алчапом, у ног которых сидела зловещая чёрная тень и злобно таращила горящие зелёные глазищи. В довершение всего Императорский Советник, наверное уже бывший, заметил Мисмака и Таситра. Похоже его планы рухнули. Навсегда.

"Попытаться обвинить Алчапа в измене? Если столько времени он умудрялся убеждать меня в своей преданности, то и сейчас нырнёт и не намокнет. Вот возьмёт и весьма правдоподобно сплетёт историю о том, как доставил молодого господина Курада на суд Его Величества. И ведь, что обидно, Арнит поверит. А почему, собственно? – Цервемза наконец вспомнил лицо Командира Квадры. – Конечно же, это тот самый мальчишка, который по моему приказу и с негласной поддержки Стедопа, был захвачен Развесёлой Четвёркой, невесть сколько лет тому назад. Вот значит как! Интересно только, как он сумел возвратить отобранное? Впрочем, сейчас важнее узнать, чем этот предатель умудрился заменить огненное зелье, что солдат не только уцелел, но и остался вполне бодр… Та-ак, а если он и Римэ не стал опаивать… если она жива?

Ладно, если уцелею – потом подумаю! А где, собственно говоря, Ревидан? – старик растерянно обвёл глазами весь двор, однако императорской супруги нигде не было. Цервемзу одновременно обожгло и заморозило. – Что если она не развязывала ветки? Тогда… это сделал я! Случайно… и непоправимо!

Как бы там ни было – надо попытаться защититься… Похоже, придётся идти напролом…"

– Сир! Я заявляю о государственной измене, – старому вояке было не на что расчитывать, но и терять тоже…

– Вот как! – хмыкнул Арнит. – Я полагаю, любезнейший мой учитель, ты пришёл, чтобы обвинить в этом Наместника Дросвоскра, и умолять о снисхождении для предателя, поскольку он стар и немало сделал для укрепления Короны?

– Сир, позвольте…

– Я слишком долго и слишком много позволял тебе, почтеннейший господин Цервемза. Слушал слишком внимательно. Прощал чаще чем нужно. До сих пор понять не могу, отчего после того, как ты пытался меня свергнуть и опоить, я дал тебе не огненное, а лишь подчиняющее зелье? Оно, как вижу уже совсем выветрилось из твоей головы…

– Арнит! Молодой господин!

– Так ко мне не обращаются даже бывшие воспитатели – только друзья! Я устал от твоей болтовни… Лучше вот что… Для начала отдай свой меч юному господину Кайниолу. С некоторых пор, ему более, чем тебе пристало носить оружие… Я жду! – тихо и внятно сказал Император, недвусмысленно коснувшись рукояти своего меча.

Большее унижение и представить себе было сложно. Так передавали оружие только пленники. Но подчиниться пришлось и тонкий клинок в изящных ножнах полетел к ногам Наследника.

– Подними! – ещё глуше сказал Арнит, – И передай, новому владельцу как следует.

Спорить было бессмысленно. И вот уже узорчатая перевязь легла через плечо Кайниола. Подросток положил руку на эфес и почувствовал новую, страшную и прекрасную силу, разом наполнившую его ладонь. Он и мечтать не мог о таком чудесном оружии! Осторожно, словно знакомясь, Наследник достал меч:

– Клянусь отмыть этот меч от позора, которым покрыл его прежний владелец! Пусть станет это оружие честным и справедливым и никогда не покинет моей ладони! – зазвенел, срывающийся от волнения юношеский голос.

Все взгляды обратились на мальчика. Оставалось только удивляться откуда он, выросший вдали от двора знал слова древней клятвы. Может, в книгах вычитал, а может сердце подсказало…

Пользуясь моментом, бывший Советник потихоньку попытался ретироваться.

– Постой-постой! Куда это ты собрался? – с удовольствием насмехаясь над предателем, остановил его Арнит. – А расстегни-ка ты, любезнейший, камзол! Я желаю посмотреть, что за обереги украшают твою грудь…

Цервемза понял, что окончательно погиб, поэтому инстинктивно попятился, судорожно сжимая ладонью ворот. Заметив это, Государь жестом подозвал Отэпа и Таситра:

– Помогите ему! А то у него пуговицы в петлях путаются…

Воины слегка поклонились Императору и обнажили мечи. Ужас холодной струёй потёк по спине Цервемзы.

– Не надо, сир! Умоляю! Я сам… я всё сделаю… – дрожащими пальцами старик справился с застёжками и, медленно сняв с шеи, обречённо протянул Императору корешок, дававший власть над Квадрами. – Возьмите, Ваше Величество, возьмите!..

Император передал тусклый холодный медальон Отэпу:

– Сжечь! Отныне оставшиеся Квадры подлежат уничтожению.

Воин отвесил полупоклон, затем отошёл в сторону. Положил медальон на камень. Посыпал каким-то мелким порошком. Моментально вспыхнувший буроватый смрадный огонь поглотил оберег, а заодно и камень, на котором тот лежал. Через несколько мгновений о том, что некий Цервемза властвовал над Квадрой напоминало лишь тёмное пятно на полу, да кучка пепла…

– Теперь мне второй оберег! – потребовал Император ласковым голосом.

В его руку скользнул медальон, некогда принадлежавший прекрасной Никуце. Арнит, бережно и с почтением взвесил его на ладони. Изысканные линии оберега не портила даже трещина, косым шрамом шедшая через весь щит. Даже сейчас от него исходила неведомая сила пахнущая справедливостью и мудростью. Императору она придала решимости… Странно, что Наместник даже и не почувствовал, что заполучил…

– Ну что, Цервемза, тоже бессмертия захотел? Понимаешь, какая штука. Нет его – бессмертия-то! И никогда не было… Мы с тобой зря дюков извели… Жалко я поздновато очухался… – шагнул к нему Император.

Цервемза шарахнулся назад, как будто от неожиданности. А сам неуловимым движением схватил Сиэл и приставил к её горлу небольшой кинжал. Предатель хотел что-то потребовать, но не успел. Тийнерет, до сих пор спокойно сидевший у ног Хаймера, взлетел на плечи своего врага. Следующим движением повис передними лапами у него на лице и с упоением начал драть задними. Цервемза взвыл. Выронил кинжал и не разбирая дороги кинулся прочь, одновременно пытаясь оторвать от себя зверюгу…

– Он говорит… чтобы ты… никогда… не смел даже глаз… поднимать на его хозяев!.. – максимально соблюдая правила приличной речи, крикнул ему вслед Хаймер.

III

С незапамятных времён статус Личного Секретаря Его Величества считался в Сударбе особо почётным и несколько загадочным. О людях занимавших эту должность ходило бесконечное количество кривотолков. Например, Секретарям приписывались самые фантастические способности от умения проходить сквозь стены, до умения составлять документы без бумаги и чернил. На самом деле всё было предельно просто: во-первых, кандидат в Личные Секретари с детства до самой смерти не имел права покидать дворцовой территории, а став взрослым – обзаводиться семьёй. Во-вторых, претендентов на эту должность отбирали среди малышей без роду и племени. Новобранцам давали весьма недурное образование. Обучали магическим и не очень премудростям делопроизводства, этикета и протокола. А потом пристраивали к различным архивно-каталожно-книжно-бумажным работам, которых с лихвой хватало в Императорской Канцелярии. Контролировал этот процесс вездесущий Конвентус. Там весьма резонно считали, что человек, избранный хранителем государственных и императорских тайн, первым заметит подмену одного Йокеща другим. Поэтому негласная смена Императоров непременно сопровождалась бесследным исчезновением прежнего Секретаря и появлением его преемника. Поэтому секретарская должность, несмотря на и приближённость к тайнам августейшей особы, считалась крайне опасной и ненадёжной.

А ещё поговаривали, что у Императорского Секретаря имеется некая папка, в которой на первый взгляд и нет ничего, кроме чистых листов бумаги, да письменных принадлежностей. В общем, ничего особенного… Только вот, если её хранитель умрёт до положенного ему срока, то папка эта откроется и там будут лежать самые секретные документы Сударба…

Слухи эти были настолько бессмысленными и неистребимыми, что с ними даже и не пытались бороться.

IV

Арнит еле заметно щёлкнул пальцами, чтобы вызвать Личного Секретаря. Невесть откуда возникшая безмолвная тень с готовностью примостилась со своим громадным письменным прибором неподалёку от фонтана.

– Проверь подлинность! – Император протянул мрачному типу завещание Хопула.

Цепкие пальцы осторожно приняли изрядно измятый документ. На несколько мгновений бумага исчезла в папке. Хаймеру, что ветхий листок вспыхнул. Однако, снова появившись на свет, завещание оказалось в целости и сохранности. Лист, на котором оно было написано разгладился и слегка отливал синевой.

– Это подлинное завещание достопамятнейшего Императора Хопула, собственноручно написанное им за шесть часов до смерти, а потому никем не засвидетельствованное. Оно хранилось в статуэтке, изображавшей лежбика, не более суток назад, было оттуда изъято рукой присутствующего здесь юного господина, – раздался несколько потусторонний голос, принадлежавший не то самому Секретарю, не то его внушительному бювару.

Арнит вспомнил, как обживая кабинет Йокеща, самолично отдал крылатую кошку Цервемзе, собиравшему различные нелепые безделушки… Если бы статуэтка разбилась тогда!..

– Пиши! – задумчиво приказал Император.

Раздался и замер скрип, выводящего дату пера.

Почему-то простые и здравые решения зачастую принимаются на редкость трудно. Так было и на этот раз. Арнит откашлялся и задумался, борясь с искушением оставить всё как есть… Делать первый шаг всегда трудно, особенно если это шаг по дороге, которую всю жизнь обходил.

Секретарь замер в ожидании.

Кайниол, которому сейчас больше всего хотелось броситься к родителям, молчал, меланхолично глядя на безмятежные кудряшки фонтана. Таситр крутил между пальцами пуговицу в суматохе отлетевшую от камзола Цервемзы.

Хаймер и Отэп стояли в одинаковых позах, как будто пряча в ладони отсутствующий дюковский медальон.

Мисмак обнял жену и тихонько гладил её по голове, нашёптывая что-то успокаивающее.

Вернувшийся кот неистово намывал свой сумасшедший хвост, уговаривая его вести себя прилично, хотя бы в присутствии августейших особ.

Напряжение росло, терпение же, наоборот куда-то ускользало. И вот, когда оно окончательно иссякло, раздался пересохший голос Государя:

– Я Арнит, из Кридона, уничтожил злокозненный Конвентус и отобрал Престол у самозванца, именовавшего себя Бессмертным Йокещем. Посему по праву исполнения завещания, являюсь прямым и законным Наследником достопамятнейших Императоров Атримпа и Хопула, Императором и Правителем благословенного Сударба. Ныне я желаю исполнить вторую часть означенного завещания и укрепить свою власть дабы продлить мирные времена и процветание Империи. Поэтому находясь в здравии и силе, при свидетелях признаю юного господина Кайниола из Дросвоскра своим сыном и прямым Наследником Короны и Престола. С этого дня повелеваю относиться к Его Императорскому Высочеству с должным почтением и повиноваться ему как мне самому. Больше детей, а стало быть и претендентов на престол, у меня нет, посему любые другие лица, заявляющие о своих правах на Сударбскую Корону, являются самозванцами и подлежат самому жестокому наказанию.

Сколько бы не было мне отпущено лет жизни и дней царствования, я стану делить с ним власть, а после моей смерти завещаю своему Наследнику полностью принять бразды правления и царствовать долго, мудро и справедливо и вовремя передать Корону своему преемнику.

Арнит закончил диктовать и повернулся к Секретарю.

Немолодой крупнолиций человек, в число обязанностей которого входило скрупулёзнейшее знание протокола и этикета, понимающе поклонился и начал что-то искать в недрах своего бювара, потом проскрипел:

– Остаётся лишь засвидетельствовать документ. Осмелюсь просить вас, сир, и юного господина Кайниола первыми подойти ко мне.

Обоим стоило большого труда сдвинуться с места.

– Изволит ли Ваше Величество подтвердить продиктованное мне?

– Да, всё написанное верно!

Над листом пронёсся изумрудный сполох.

– Соглашается ли Ваше Высочество признать своим отцом Императора Арнита и вступить в свои наследственные права?

Ещё не поздно было отказаться! Путь в Амграману составлял всего шестнадцать шагов – дорога на Престол могла занять всю жизнь…

– Да, я согласен! – спокойно сказал Кайниол.

Новая вспышка закрепила его слова.

– Найдутся ли четверо взрослых мужчин, способных во имя Творящих и Хранящих засвидетельствовать подлинность документа?

– Да! – не раздумывая, ответили Император и Наследник, удивляясь недогадливости Секретаря.

– Ты ли, Хаймер Курад из Мэниги, чьё имя я вношу в документ?

– Да. Это я!

Алмазно-белый отсвет скользнул по имени Первооткрывателя.

– Ты ли, Отэп из Кридона?

– Да. Это я!

Янтарная искра пролетела над его именем.

– Ты ли, Таситр из Ванирны?

– Да. Это я!

Рубиновый всплеск, подтвердил его слова.

– Ты ли, Мисмак из Дросвоскра?

Сын хозяина "Неудавшегося гладиолуса" сделал небольшой шажок к Секретарю и остановился. Он не смотрел ни на Кайниола, ни на Сиэл, ни на Арнита, но думал лишь о них троих. О том, насколько дорог ему мальчик, всю жизнь бывший его сыном, а теперь уходивший к какому-то чужому и недоброму человеку. Ещё о том, что от того, сможет или не сможет он сказать положенные слова, зависит весь дальнейший ход Сударбской истории. Умом Мисмак понимал решительно всё, но рта открыть не мог…

– Я не могу тебе приказывать, но очень прошу! – неожиданно мягко произнёс Арнит, подходя к нему вплотную. – Сударбу нужен истинный и законный Император. Кайниол сможет стать именно таким… – совсем склонившись к уху бывшего соперника, он добавил. – Он всё равно будет считать своим отцом только тебя!

Мисмак шумно вздохнул. Несколько мгновений помолчал, взвешивая услышанное. Потом сделал ещё шаг, и как всегда негромко произнёс:

– Да. Это я!

Сапфировое свечение закрепило его клятву.

V

– Что ж… формальности соблюдены, – так же недужно проскрипел Секретарь. – Почти все… Осталось вот что…

Он снова начал рыться в бездонных недрах своего бювара. Окружающие стали недоумённо перешёптываться. Кайниол успел подойти к Хаймеру и еле слышно шепнуть: "Я же говорил, что это нужно было сделать давным-давно!" Первооткрыватель пробормотал нечто настолько невразумительное, что Наследник не смог разобрать, поддерживает его учитель или осуждает. Меж тем рука Секретаря вынырнула наружу, уцепив откуда-то с самого дна небольшую деревянную шкатулку тонкой работы.

– Что там? – удивлённо спросил Арнит.

– Сир, соблаговолите открыть сами! – нелепый человек услужливо согнулся в три погибели, подал коробочку Императору и, смущённо покашливая, объяснил. – Если не ошибаюсь, здесь должен должен лежать гербовой перстень Наследника Престола. Мои, хм, предшественники передавали эту шкатулку из поколения в поколение в надежде на то, что когда-нибудь она пригодится. Вероятно, с этим перстнем, хм, в своё время были связаны какие-то ритуалы. Все они, увы, утеряны за долгие годы правления, хм, вашего бессмертного предшественника. Знаю лишь, хм, что именно вы должны передать кольцо своему Наследнику…

Арнит недоверчиво взял коробочку в руки. Внутри действительно оказался серебряный перстень с гладким чёрным камнем вместо печати. Император пригляделся и заметил, что она едва заметно просвечивает через чернильную гущу. Он попытался открыть печать, однако она не поддавалась.

– Попробуй-ка ты! – передал он перстень Кайниолу.

Кольцо было ему явно велико. Однако, паренёк взял перстень и попробовал надеть его на средний палец левой руки. Точно так же, как располагался перстень у Арнита. Вероятно сработало какое-то древнее волшебство и кольцо обхватило тонкий мальчишеский палец настолько мягко и вместе с тем надёжно, как будто было изготовлено специально по его мерке.

Кайниол повертел его. Протёр полой куртки слегка затуманенную поверхность. Потом слегка повернул камень по ходу солнца. Раздался едва слышный звон и на камне явственно проступил Императорский герб.

– Позвольте, Ваше Высочество? – старый Секретарь взял руку Наследника и подслеповато уставился на открывшуюся печать.

Долго изучал её. В конце концов разогнулся и торжественно изрёк:

– Свидетельствую, что отныне Его Императорское Высочество юный господин Кайниол является равноправным Соправителем Его Величества Истинного Императора Арнита. Для завершения обряда вам необходимо запечатать Указ о Престолонаследии своими перстнями.

Бумага была хитроумно сложена, после чего Император и Наследник приложили к ней свои перстни. Глухо стукнула большая государственная печать, возвещая нерушимость свершившегося. Тийнерет, всё это время сидевший недвижно, как статуэтка, решил внести свой вклад в историю. Он запрыгнул на невысокий каменный помост вроде стола, за которым расположился Секретарь и вдумчиво прижал свою лапу к документу. Осмотрев её оттиск, кот остался вполне доволен и чинно отправился на своё место.

Когда смех, вызванный выходкой мохнатого рыцаря, несколько поутих, Секретарь забрал бумагу и положил её в папку, которую закрыл и снова открыл. Папка оказалась пуста.

VI

Секретарь поклонился и исчез так же незаметно, как и возник.

Кайниол хотел наконец-то подойти к родителям, но Хаймер удержал его, шепнув:

– Успеется, Ваше Высочество, успеется! Осталось совсем немного – только принять нашу присягу, и можно будет отдохнуть. Держитесь!..

Никого из присутствующих не неволили приносить никаких клятв, но они сами знали, что выражение верности и поддержки сейчас как никогда нужны Императору и его юному Наследнику. Сложность состояла в том, что за время правления бесконечной череды бессмертных необходимость в присяге отпадала сама собой. Искать, а тем более заново изобретать правильный обряд времени не было, поэтому Арнит решил воспользоваться тем, который он запомнил из детских рыцарских игр. В конце концов, когда как не в детстве любое действие кажется серьёзным, а данное слово – нерушимым и действенным? Кроме того этот обряд был прост, красив и знаком, вероятно, всем поколениям сударбских мальчишек.

Император вышел вперёд, достал из ножен свой меч и кивком показал Наследнику, что тому надлежит сделать то же самое. Судя по тому, как легко и радостно покинул свои ножны клинок, ещё совсем недавно принадлежавший Цервемзе, он признал нового повелителя.

Арнит, не выпуская клинка из рук, положил его на каменный столик, на котором несколько минут назад был подписан документ о престолонаследии. То же сделал и Кайниол.

Император смущённо прокашлялся и сказал:

– Я полагаю, каждый из вас найдёт правильные слова…

Первым упругой походкой подбежал к ним Таситр. Его клинок певуче и решительно лёг поперёк лежавших на столике мечей:

– Я, Таситр, из Ванирны – бывший шутом и солдатом Квадры – присягаю на верность Сударбской Короне, Истинному Императору Арниту и его законному Наследнику Кайниолу. Клянусь, что всю свою жизнь без остатка буду вам обоим преданным защитником и искренним другом Его Высочеству!

Зазвенела и рассыпалась тишина. Взлетели, поднимая меч вассала Императорские клинки. Таситр поклонился и убрал оружие в ножны.

– Ты и без клятв уже доказал свои преданность и мужество, – сказал Наследник.

Юноши многозначительно переглянулись. Затем, Кайниол глазами указал другу место рядом с собой. Воин встал за правым плечом Наследника и замер, бесстрастно положив руку на эфес.

Снова легли на камень августейшие клинки. На этот раз они приняли меч Хаймера.

– Я, Хаймер Курад из Мэниги, Императорский Первооткрыватель навеки остаюсь верным подданным Короны и Ваших Величества и Высочества, клянусь всегда и во всём помогать в ваших честных и справедливых начинаниях. Буду вам обоим преданным другом и вассалом!