Текст книги "Иди и не греши. Сборник (СИ)"

Автор книги: Игорь Винниченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

Уже наступали сумерки, и девушки укладывались спать в неудобных креслах автобуса, когда Веня Давидович наконец подошел к Насте.

– Ну, милочка, давайте разбираться, – сказал он, усаживаясь рядом. – И в чем тут заключается вся хохма, позвольте узнать?

Настя вздохнула.

– Признаться, я сама не до конца все знаю. Я зашла к Лазарю Михайловичу, чтобы исполнить одно конфиденциальное поручение, а он вдруг потребовал, чтобы я садилась на этот автобус и немедленно уезжала.

– А что за поручение? – поинтересовался Веня.

Настя замялась.

– Я так поняла, что это секретное поручение, – сказала она.

– Понимаю, – кивнул Веня. – А при чем здесь наш автобус? Почему вы не могли просто уйти и сесть на метро?

– Там в кабинете, – сказал Настя, – были люди, которые меня разыскивали. Лазарю Михайловичу пришло в голову представить меня одной из… из ваших пассажирок, это выглядело правдоподобно.

– О, вполне, – хихикнул Веня. – Я скажу больше, вы бы мне подошли. В вас есть изюминка. Не хотите отправиться с нами?

– Вы с ума сошли, – сказала Настя, улыбнувшись. – У меня нет ни паспорта, ни визы…

– Есть, – сказал Веня, снова хихикнув. – У нас отстала одна роскошная девица, так у нее ваш типаж. Такая же стройная, высокая, милая… Соглашайтесь, и вы не пожалеете.

– Это исключено, – сказала Настя, покачав головой.

– Тогда что я с вами должен делать? – спросил Веня с сомнением.

– Лазарь Михайлович сказал, что по дороге меня встретят, – сказала она.

Веня покачал головой.

– Вы упускаете блестящий шанс, милочка. Вы знаете, как все эти девицы уговаривали меня, чтобы попасть на этот автобус? А вам сваливается прямо в руки. Это же не вольная охота, это организованное турне, тут все на высшем уровне, в том числе и гонорары.

– Но простите, – возмутилась Настя. – Вы даже не спрашиваете, могу ли я заниматься вашими делами! А может, я не умею этого делать?

Веня весело удивился.

– А чем, по вашему, мы будем там заниматься? – спросил он вкрадчиво.

Настя пожала плечами.

– Ну, я полагаю, это какое-то шоу или варьете… Я вовсе не расположена к такому представлению…

– Это не шоу, – сказал Веня, улыбаясь. – И не варьете.

– Да? – удивилась Настя. – А что же это?

Веня мудро усмехнулся.

– Это представительницы древнейшей профессии, дорогая моя. Это проститутки высокого класса. Теперь вы понимаете, что вам не надо получать дополнительное образование, чтобы исполнять эту работу?

И он мерзко захихикал.

5

Хотя Настя и ожидала нечто подобное, поскольку в ее сознании вся современная эстрада с ее шоу, варьете и рок-ансамблями представляла один сплошной гигантский бордель, но столь ясное и определенное толкование профессии этих девушек, которые уже успели произвести на нее впечатление своей развязностью и неразборчивостью в подборе слов, ее, безусловно, шокировало. Некоторое время она не могла произнести ни слова.

– И вы, – наконец смогла выговорить она, – осмеливаетесь предложить мне подобное занятие?..

– Но, но, но, – заявил Веня решительно. – Только не надо грома и молний, здесь все свои. У нас это называется работа по специальности, и если вы не хотите, то так и скажите. Я не собираюсь вас соблазнять.

Настя перевела дух и нервно усмехнулась.

– Я и представить не могла, что все это совершается вот так, открыто!..

– А вы полагали, что мы работаем в подполье, при свете карманных фонариков, – буркнул Веня. – Я не понимаю, где вы жили все последнее время, если не знаете таких простых вещей.

– Последнее время я жила в монастыре, – сказала Настя с горькой усмешкой, – и могу вас уверить, там мало информации об этих простых вещах.

Веня глянул на нее с изумлением.

– Серьезно? – спросил он. – Вы не шутите, вы на самом деле из монастыря? Какой же бес загнал вас в объятия Лазаря Ривкина?

– Случайное стечение обстоятельств, – сказала со вздохом Настя.

Она еще раз внимательно огляделась вокруг, где в полумраке автобусного салона уже дремали девушки, и спросила:

– Значит, они все?..

– Да, поголовно, – подтвердил Веня. – То есть, совсем не монахини. Я понимаю теперь, какое это для вас потрясение, но для меня, вы извините, это похоже на анекдот.

Он нервно хихикнул.

– Да уж, есть над чем посмеяться, – согласилась Настя.

– Ладно, – сказал Веня. – С ближайшего переговорного пункта я позвоню Лазарю и спрошу его, что мне с вами делать.

– Спасибо, – сказала Настя.

– А жаль, – вздохнул он, уже поднявшись, чтоб отойти. – Какая была бы славная реклама для нашего мероприятия – девушка из монастыря.

Настя ничего на это не ответила, но каменное выражение ее лица давало понять, что она не находит ничего замечательного в таком предположении.

Команда Хосе собралась в одном из отдельных кабинетов ночного бара «Дно», чтобы обсудить положение и решить, как им поступить. Нервничали все, но более других сам Хосе, который чувствовал, как его затягивает невидимая петля, против которой он бессилен. Пили пиво и закусывали орешками.

– Ты проверил, – требовал Хосе от Артура, которого снова пускали на разведку. – Они точно поехали в сторону Турции?

– Как я мог это проверить? – огрызнулся Артур. – Во-первых, про Турцию шел разговор среди девочек, я его краем уха услышал, а во-вторых, про Турцию сказала секретарша. Это все.

– Вряд ли они говорили об этом только для того, чтобы обмануть нас, – сказал Леня.

– Все, – сказал Хосе. – Будем считать установленным, они покатили в Турцию.

– Хорошая страна, – сказал со вздохом Артур. – Я там раз пять уже бывал.

– Леня, мы сможем их догнать на нашей машине? – спросил Хосе.

Леня подумал и покачал головой.

– Вряд ли. У них уже фора часов в шесть, значит километров в триста-четыреста. А на границе они будут уже через сутки, мы не успеем.

– Да, это тебе не хай-вей, – вздохнул Додик.

– Тогда мы этим утром вылетаем на самолете, – сказал решительно Хосе.

– Куда? – спросил устало Додик.

– Не знаю, – сказал Хосе, – это Леня определит. Краснодар или Минводы, я полагаю. Будем ловить их на шоссе.

– Но почему ты решил, что девчонка с ними? – спросил Додик. – Она могла сойти уже в Подмосковье и поехать дальше на электричке.

– Она в автобусе, – сказал Хосе решительно. – Вспомните, Лазарь засадил ее туда, не успев даже ничего толком объяснить. Значит, он предполагал связаться с нею в дороге. Мы ему не дали такой возможности, значит, девчонка в автобусе.

– Логично, – отметил Додик, зевнув.

– Парни, только не закисайте, – сказал Хосе. – Она, по сути, у нас в руках, про нее ведь не знает никто, кроме нас. Я уверен, даже она сама не знает, что там в этих бумагах.

– Мы и не закисаем, – сказал Додик и снова зевнул. – Только спать хочется.

– Все, отдыхайте, – приказал Хосе. – Но завтра в семь все собираемся здесь, понято?

– Вполне, – сказал Артур.

Парни разошлись, но вскоре Додик вернулся. Опять прошел в служебную комнату, где дремал на диване бармен, набрал номер телефона и стал слушать гудки. Теперь он был настроен более решительно и уже не боялся возвращения Хосе.

– Николай Евгеньевич?.. – сказал он в трубку. – Простите, что я так поздно… Но у нас снова крутой облом случился…

Автобус остановился в небольшом городке, и Веня Давидович убежал звонить. У него здесь были знакомые, и он имел обыкновение именно отсюда докладывать о первом этапе экспедиции. Было уже около двух часов ночи, и в свете редких уличных фонарей по улицам украдкой пробегали кошки.

Водители вышли перекурить, и Настя, которая никак не могла заснуть, тоже выбралась размяться. Она вовсе не стремилась присоединиться к компании водителей, но те сами шагнули к ней.

– Что, мочалка, притомилась? – сказал белобрысый Шурик весело.

Настя не ответила.

– Вся дорога еще впереди, – сказал тот же.

– А то пошли, – хмыкнув, предложил длинноволосый Андрюша, – перепихнемся на заднем сидении. А то форму потеряешь.

Шурик жизнерадостно захихикал, а Настя, задохнувшись от негодования, низко склонила голову.

– Не, в натуре – пошли, – подошел к ней Андрюша. – Доставим друг другу удовольствие.

– Отстаньте от меня, – попросила Настя. – Пожалуйста… Я не принадлежу к компании этих девушек.

– Ну да, – хмыкнул Андрюша. – Ты только для хай-класса, да? Чего ты выпендриваешься, а то я вас не знаю!..

– Ладно, оставь ее, – сказал Шурик, поднимаясь в автобус. – А то Венечка премии лишит.

– Я ему яйца отрежу, твоему Венечке, – пробормотал Андрюша, поднимаясь следом за ним.

Настя осталась стоять у теплого борта автобуса и вдруг почувствовала себя страшно одинокой в этом чужом городе, среди этих чужих людей. Покинутый монастырь показался ей райским местом, обителью радости и покоя, и ей нестерпимо захотелось вернуться туда, к сердобольным матушкам, смиренным послушницам, все понимающей игуменье.

– Спички есть? – услышала она хриплый голос.

Из автобуса выбралась еще одна путешественница, та самая крашеная блондинка с пышным бюстом, которую приметил еще Додик. Она перевела дух и тоже привалилась к борту автобуса.

– Я говорю, спички есть? – повторила она так же хрипло.

– Нет, – сказала Настя. – Я не курю.

– Ну и здря, – сказала девица и рявкнула в дверцу автобуса: – Эй, драйвер, сучий потрох!.. Спички кинь!..

Водители засмеялись в ответ, но спички дали, и девица закурила.

– Новенькая? – спросила она, покосившись на Настю.

– Я не с вами, – сказала Настя. – Я случайно в этом автобусе оказалась.

– Ну да, – хмыкнула девица. – Из монастыря… Я слыхала, как вы с Венечкой щебетали. Надо же, – усмехнулась она, – кого только тут не встретишь!.. Как тебя зовут-то, монахиня?

– Настя, – отозвалась Настя. – А тебя?

– Вообще-то Галей меня зовут, – вздохнула та, – но здесь я известна как Изольда. Дурацкая, конечно, кликуха, но клиентам нравится.

Настя помолчала, а потом спросила:

– А давно ты?.. – она осеклась. – Ездишь за границу, я хотела спросить?

– А как только стало возможно, – отвечала Галя-Изольда. – Вы вот по монастырям разбежались, а мы за бугор поехали. Работа такая.

Она хрипло хохотнула, но закашлялась.

– Вредная работа, – добавила она, вытерев рот платком. – Загнешься тут, и никто ведь и не пожалеет.

– Ты извини, – проговорила Настя осторожно. – Я вас не осуждаю, но… Не понимаю.

– Слушай, ты только эту хренотень не заводи, – сказала Галя раздраженно. – Не перевоспитывай… У нас своя жизнь, у тебя своя. Может, нам наша жизнь тоже невмоготу, только хрен кто признается. Ты вот, правда в Бога веришь?

– Да, – сказала Настя осторожно.

– А среди моих клиентов, между прочим, и попы случались, – сказала Галя. – С ними как?

– Видно будет, – сказала Настя. – Что ты мне доказать хочешь?

– Что фигня это все, – сказала Галя.

Настя промолчала. Она понимала, что эта вульгарная девица, услышав о ее монастырском прошлом, конечно, не зря выбралась из автобуса. Она явно хотела что-то рассказать, но так и не решилась.

Тут они услышали шаги и увидели возвращавшегося Венечку. Тот шел, сутулясь, шаркая ногами и покачивай головой. Он был явно чем-то обеспокоен.

– Загулял, начальничек, – хмыкнула Галя.

Веня вскинул голову.

– Изольда?.. Настя?.. Чего вы тут?..

– Так вот же, – хохотнула Изольда. – Сама думаю, чего я тут?..

Веня скривился.

– Слушай, Изольда, поднимайся-ка ты в автобус… Нам с Настей надо обсудить наши дела.

– Не иначе, в монастырь собрался, – усмехнулась Галя.

– Иди, иди, – буркнул Веня.

Она ушла, а Веня стоял, склонив голову.

– Что случилось, Веня? – спросила Настя тревожно.

– Ужасное несчастье, – сказал он дрожащим голосом. – Они убили Лазаря. Застрелили среди бела дня на Павелецком вокзале.

– Не может быть, – прошептала Настя ошеломленно.

– Ты понимаешь, – взволнованно произнес Веня. – Они ведь тебя искали!..

Настя вздохнула.

– Что мне теперь делать?

– Что тебе делать!.. – ворчливо повторил Веня. – Что мне теперь делать?!.. Он же меня прикрывал…

– Что мне делать с пакетом? – повторила Настя твердо.

Веня судорожно вздохнул.

– Не знаю, – сказал он. – Думаю, тебе надо ехать с нами дальше. Завтра я попытаюсь связаться с Алхимиком…

– С кем? – переспросила Настя изумленно.

– С большим человеком, – сказал Веня, махнув рукой. – Он скажет, что нам с ним делать.

Настя кашлянула.

– Может, мне отдать пакет вам? – предложила она.

Он посмотрел на нее насмешливо.

– Чтобы меня убили так же, как Лазаря? Нет уж, дорогуша… Потерпи одну ночку, а завтра утром мы тебя освободим, так и быть. Поехали, ребята, – сказал он, поднимаясь в автобус.

Насте ничего не оставалось делать, как взобраться за ним следом.

Рано утром Хосе со своими парнями уже ехал на джипе в сторону Внуковского аэропорта. Артур на заднем сидении клевал носом, Додик зевал, а Леня за рулем жевал жвачку и думал только об одном: о сохранности машины во время их отсутствия.

– Ни шиша они там не следят на этой стоянке, – бормотал он. – Или угонят, или разденут нас, вот увидишь.

– Отыщем, – усмехнулся Хосе. – Этот район мой корифан контролирует, Федя Кумач, он этих похитителей на кубики распилит.

– Может, я все-таки останусь? – продолжал сомневаться Леня. – Чего мне там делать, без колес?

– Будут тебе колеса, – сказал Хосе и рявкнул: – Хватит ныть, зараза!.. Без тебя тошно.

Леня притих.

– Еще будут ли билеты, – пробормотал Артур. – Южное направление, там всегда вал народу…

– Лето еще не началось, – ответил Хосе. – Нет там никакого вала.

– Это у нас не началось, а там…

– Хватит, я сказал, – рявкнул Хосе и на Артура.

Тот буркнул что-то и обиженно отстранился к оконцу.

Белый «Мерседес» легко обошел их слева, и Артур ахнул:

– Хосе, смотри!..

– Падла, – произнес Хосе с горечью. – Это Маэстро!..

С «Мерседеса» им дали знак остановиться, и Хосе буркнул:

– Тормози, Ленечка… Чего теперь дергаться?

Обе машины съехали на обочину. Хосе вышел, хлопнул дверцей и пошел к «Мерседесу» впереди, не испытывая никакого энтузиазма при встрече со своим боссом.

Самвел Нерсесович Гаспарян, известный в кругах друзей и близких под кличкой «Маэстро», не имел бурного уголовного прошлого в отличие от главных лидеров московской преступности. Карьера его была стремительна, как у многих в последние годы. Офицер десанта, ветеран Афганистана, он прославился в Карабахской войне как смелый и решительный командир. Потом был внутренний конфликт с руководством, и молодой Гаспарян с группой своих верных бойцов оказался в Москве, где его наняли прикрывать коммерческие структуры. И так ловко он их стал прикрывать, что уже через пару лет его имя произносилось с почтением на самых крутых тусовках столичных бомбардиров. Теперь он уже не был наемным охранником, он был что называется в доле, и масштаб его операций порой существенно влиял на расклад сил в коммерческой жизни Москвы и окрестностей. Это не могло не повлиять на бывшего офицера, теперь он стал снобом, разъезжал на шикарных лимузинах, ходил в роскошных костюмах, и в окружении его были первые красавицы столицы. К слову сказать, кличка «Маэстро» появилась у него еще в Афганистане за его страстную любовь к одной, известной популярной певице, с которой у него был краткий, но бурный роман.

Он дожидался Хосе, лишь опустив на землю одну ногу. В руках его была трость, на нем – белый костюм, на руках перстни с бриллиантами, а рядом с ним сидел огромный Коля Бык, бывший чемпион Вооруженных Сил по разным видам боевых искусств. Коля Бык был известен неуемной силой, верностью хозяину, и лицо его пересекал страшный шрам, след давних схваток. За все эти американские штучки Хосе втайне презирал босса, но в тоже время признавал его авторитет беспрекословно.

– Привет, Хосе, – Маэстро улыбнулся уголками губ. – Какая неожиданная встреча!..

– Да, я тоже удивлен, – сказал тот, останавливаясь рядом. – Куда отправляешься, Маэстро? Может, нам по пути?

– Может быть, – сказал тот. – Где бумаги Митрофаныча?

Хосе облизнул губы.

– Скоро будут, Маэстро. Я контролирую развитие событий…

– Ты контролируешь, – хмыкнул Маэстро, – а я вроде как и не при чем, да?

– Я отвечаю за результат, – сказал хмуро Хосе.

– И каков же результат?

– Завтра бумаги будут у тебя, – пообещал Хосе.

Маэстро кивнул головой, улыбаясь зловеще.

– Чем отвечаешь? – спросил он.

Хосе развел руками.

– Ты мне уже не веришь?

– А посуди сам, Хосе, – сказал Маэстро весело. – Как можно тебе верить, если ты столько дров уже наломал!.. Зачем ты убил Лазаря? Чем он тебе мешал?

Хосе глубоко вздохнул. Все это время он прикидывал, как много может знать Маэстро о его делах, и теперь этот прямой вопрос давал понять, что он знает все.

– Он меня продинамил, – оправдывался Хосе.

– Но Лазарь Ривкин – это не алкаш из кабака, которого ты можешь прибить на заднем дворе, – сказал Маэстро.

Имелось в виду, что Маэстро осведомлен о том неприятном инциденте, когда пьяный Хосе избил в ресторане какого-то бедолагу, так что тот потом отдал концы в реанимационном отделении «Скорой помощи».

– Теперь мне надо объясняться с Алхимиком, – Маэстро сокрушенно вздохнул.

– Ты должен знать, – сказал Хосе сипло, – что именно Алхимик организовал все это дело…

– Организовал что? – спросил Маэстро, любуясь своим изяществом.

– Похищение бумаг, – ответил Хосе с неохотой.

– Так бумаги похищены? – сыграл удивление Маэстро. – И это ты называешь контролировать развитие событий?

– Как я мог это предвидеть? – взорвался Хосе. – Мне сказали, что все схвачено, что надо только отдать деньги и взять бумаги.

– Постыдись, Хосе, – произнес Маэстро. – Стал бы я посылать одного из самых лучших бомбардиров на такую мелочевку.

– Тогда почему меня не предупредили? – упрямо нападал Хосе.

– Считалось, что ты достаточно опытный, для того чтобы самому сообразить, – пожал плечами Маэстро.

Хосе сдержал взрыв негодования, посопел носом сказал:

– Хорошо, Маэстро, я прокололся, но дай же мне возможность отыграться!.. Мы идем по следу и сегодня же, самое позднее завтра, возьмем бумаги.

Маэстро посмотрел на него с неожиданным сочувствием.

– Ты мне симпатичен, Хосе, – сказал он. – Но подумай сам, если я буду прощать людям такие проколы, то откуда возьмется дисциплина, а?

Хосе похолодел. Рука его машинально потянулась к карману куртки.

– И что же теперь? – спросил он, чувствуя, как пересохло у него во рту.

– Руку убери, – буркнул Маэстро. – Если бы я хотел тебя прикончить, то я бы и разговаривать не стал.

Хосе невольно опустил руки, и получилось, что он словно вытянулся по стойке смирно.

– Мои люди уже отследили этот автобус, – сказал Маэстро. – Сейчас полетите в Минводы, там вас встретят. Будете выполнять указания, и не дай тебе Бог возбухнуть, Хосе, – в его голосе послышалось шипение змеи, от которого Хосе невольно содрогнулся.

– Я мог бы сделать это и сам, – буркнул он.

– В самолете напишешь подробный отчет, – сказал Маэстро. – Со всеми разговорами, телефонами и адресами, понял?

– Понял, – буркнул Хосе.

– И потом, – сказал Маэстро, заканчивая разговор. – Чтобы ты знал… Это не шантаж, и не рэкет какой-нибудь. Если хочешь знать, мы работаем на Международный Валютный Фонд, понял?

Хосе посмотрел на него удивленно.

– На кого?

– Ты плохо слышишь? – поинтересовался с деланной заботой Маэстро.

– А при чем здесь Международный Фонд? – спросил Хосе.

– Этого тебе знать не положено, – хмыкнул Маэстро. – Действуй.

И он ленивым жестом бросил на землю авиационные билеты – для всех четырех до Минеральных вод. Когда «Мерседес» развернулся и уехал, Хосе медленно наклонился и поднял их. Он понял, что его карьера, его судьба, сама его жизнь напрямую зависят от успеха предстоящей операции.

Будучи азартным игроком, он был готов к этому.

6

На следующее утро девушки в автобусе просыпались с кряхтением, ворчанием и обилием весьма сомнительных по моральному содержанию реплик. Андрюша остановил автобус на переезде через небольшую речушку, и они высыпали умыться. Некоторые даже решились искупаться, и потому проезжавшие через мост машины почти обязательно замедляли скорость, чтобы сполна насладиться этим зрелищем. Девушки в ответ приветственно махали руками, визжали и зазывали водителей в компанию.

Веня Давидович был вместе с ними, тоже улыбался, тоже хихикал над их непристойностями, но при этом чувствовалось, что он не в себе. Настя только умылась, вытерлась своим собственным платком и вернулась в автобус.

– Эй, – окликнул ее водитель Андрюша. – Так ты чего… Точно, монахиня, что ли?

Настя не стала объяснять ему разницу между постригом и послушанием.

– Да, – сказала она сухо.

Андрюша хихикнул.

– Надо же…

Настя молча прошла на свое место.

Он помялся, потом подошел и сказал:

– Ты уж извини, что я к тебе… это… прикалывался. Я же не знал.

– Ничего, – сказала Настя. – Я понимаю.

Он еще покачал головой и отошел.

Вскоре поехали дальше, и девушки принялись завтракать. Все они прихватили еду с собой, в термосах и пакетах, и потому Насте, которая к такому путешествию готова не была, оставалось только облизываться.

– А ты постишься, что ли? – подошла к ней Изольда.

Настя улыбнулась и ничего не ответила.

– На, – сказала та и протянула ей бутерброд с ветчиной.

– Спасибо, – сказала ей Настя и взяла бутерброд.

Была среда, день постный, когда о ветчине и думать-то грешно, а уж после долгой монастырской жизни, где мяса не бывало вовсе, этот бутерброд представлялся Насте средоточением порока и соблазна. Но, памятуя о смирении, она тайком перекрестила свой бутерброд и стала есть.

– Ты с собой ничего не взяла, да? – догадалась наконец и соседка Диана.

Настя виновато покачала головой.

– Я не предполагала, что заеду с вами так далеко.

– Хочешь крекеры, – предложила Диана.

– Спасибо, – сказала Настя. – Я уже наелась.

– Может, стаканчик кофе?

Настя кивнула, и Диана охотно налила ей кофе в крышку от термоса. Настя принялась пить горячий напиток и почувствовала, что к ней возвращается хорошее настроение.

– Эй, монашка, – вдруг она услышала грубый голос над собою.

Это к ней подошла богатырского сложения Магдалина, сально ухмыляясь.

– А вот скажи, – спросила она. – Монашки в рот берут?

Настя чуть не подавилась от такого вопроса, а девушки вокруг радостно захохотали.

– Не, в натуре, – сказала Магдалина, веселясь. – Может, у вас какие-то свои способы есть, монашеские… Ты бы поделилась с сестрами, а?

Настя посмотрела на нее кротко и произнесла тихо:

– Это грех.

– А как не грех? – обрадовалась ее ответу Магдалина. – Рачком, что ли?

И опять они все радостно ржали, а Настя заливалась краской.

– Отстань ты от нее, кобыла! – прикрикнул Веня со своего места.

– А может, мне интересно, – рассмеялась Магдалина. – Может, я тоже в монастырь хочу!.. Надо же знать, как монахи трахаются!..

Они вовсю развеселились и принялись изощряться в изобретении способов предполагаемого монашеского совокупления. Здесь было и богохульство, и просто больная фантазия, и изощренные извращения. Бежать было некуда, и Настя чувствовала себя, словно уже оказалась в аду. Оставалось смиряться, и она сжалась на своем сидении, не поднимая голову.

– Ладно, – похлопала ее по плечу наконец Магдалина. – Научу я тебя парочке способов… Будешь архиерея своего ублажать.

И под жизнерадостный смех подруг она вернулась на свое место. Экзекуция понемногу прекратилась.

– Ты вправду, что ли, монашенка? – спросила Диана, все еще посмеиваясь.

– Нет, – сказала Настя. – Но я только что из монастыря.

– Ух ты, – покачала головой Диана. – Я же вижу, ты какая-то не такая…

Через некоторое время она вдруг спросила:

– Так ты чего… Ты девка еще, что ли?

Настя тяжко вздохнула.

– Я уже была замужем, – сказала она.

– А, – сказала Диана и снова задумалась.

Через некоторое время они заехали в какой-то городок по дороге. По просьбе Вени Шурик, уже сменивший Андрюшу, остановил автобус у почтового отделения, и тот убежал звонить в Москву. Девушки высыпали на улицу, вызвав ажиотаж у местного населения. Посмотреть на них сбегались и местная детвора, и молодежь постарше.

– Вы артистки, что ли? – спрашивала старушка, торговавшая редиской.

– Артистки, – отвечала ей Магдалина. – Народные… На гастроли едем.

Какой-то кавказец, остановивший свои «Жигули» неподалеку, подошел с предложением к Изольде:

– Дэвушка, хочиш покатаю…

– Катись отсюда, черномазый, – рявкнула та в ответ. – Накаталась я с такими по самое не хочу!..

Кавказец хотел оскорбиться и ответить что-то ругательное, но девицы вокруг немедленно стали его оценивать, заранее предполагая целый ряд слабостей в тех сферах его анатомии, о каких он даже врачу стыдился говорить. Осыпаемый насмешками, кавказец поспешил уйти, зато подошел милиционер, и девушки тотчас стали требовать от него защиты от разгулявшихся лиц кавказского происхождения, обвиняя несчастного кавказца чуть ли не в попытке изнасилования. В общем, веселились, как могли.

Закончилось все тем, что вскоре вернулся Веня и велел пассажиркам садиться на свои места. Он подошел к Насте и сказал ей уныло:

– Я обо всем рассказал, но они там ничего не знают ни о каком пакете от Лазаря.

– Это не от Лазаря пакет, – поправила его Настя. – Это пакет от Шаронова, я должна была передать его Лазарю Михайловичу.

– Все равно, ничего не знают. Я в полной растерянности.

– Но я не могу ехать с вами дальше, – сказала Настя решительно. – Скоро граница, а мне вовсе не хочется покидать родину, знаете ли.

– В общем так, – рассудил Веня. – Скоро у нас будет большая стоянка, и там к нам подъедет Миша Дадиани. Пусть он и решает, хорошо?

Настя хмуро помолчала.

– Кто такой Миша Дадиани?

– Наш агент, – сказал Веня. – Он занимается таможней и проездом по Грузии. У него больше полномочий, чем у меня, так что он может распорядиться, а я нет.

Настя вздохнула и только пожала плечами.

Автобус тронулся с места и покатил дальше на юг. Местные ребятишки провожали его криками и гомоном, а старушка сокрушенно покачала головой.

В аэропорту Минвод Хосе с компанией встречали. Когда они подошли к условленному месту встречи, то поначалу даже остановились и стали оглядываться, потому что у условленного микроавтобуса с надписью «Сервис» их поджидала миниатюрная девушка в шортах и майке. Она заранее дежурно улыбалась.

– Сюда, сюда, – позвала она их, видя, что они остановились. – Это я Женя, можете не сомневаться.

Парни подошли.

– Ты? – сказал Хосе. – И я должен буду выполнять твои указания, да?

– Отчет, – девушка протянула руку.

Хосе молча протянул ей несколько исписанных листов бумаги, плоды его творчества в течение полета. Девушка взяла и не глядя бросила в раскрытое окно микроавтобуса на переднее сидение.

– Садитесь, – сказала она. – Нам надо торопиться.

После угроз Маэстро они были готовы встретить здесь какого-нибудь зверя с рогами, не меньше, и потому появление такой милой девушки многих из них, например Артура, просто воодушевило. Хосе же был просто взбешен, и только усилием воли сдержал свои чувства. У него уже был наработан свой авторитет в деле, и он очень болезненно относился к умалению собственного достоинства.

Они сели в микроавтобус, и тот немедленно тронулся. Девушка по имени Женя повернулась к ним с переднего сидения.

– В общем, так, – сказала она. – Мы приблизительно знаем их маршрут. Мужчин там всего трое, из них два водителя и один немолодой дохляк, сводник. Мы наметили точку, где вы их будете встречать, вас отвезут туда на этом автобусике. Оружие здесь. Ваша задача забрать девчонку вместе с бумагами.

– Но зачем нам девчонка? – удивился Хосе.

– Это приказ, – холодно отрезала Женя.

– Прикончить ее? – уточнил Артур.

– Забрать, – сказала Женя. – Вас, что, надо учить? Останавливаете автобус, выгоняете всех, а девчонку оставляете заложницей. Отъезжаете на пару километров, и мы вас там будем встречать. Все. Вопросы есть?

– Пожрать бы, – сказал Додик мрачно.

Она позволила себе улыбнуться.

– Предусмотрено. У вас будет еда и питье, не волнуйтесь.

– А когда это произойдет?

– Приблизительно от пяти до семи часов вечера, – сказала девушка.

– А если они свернут на другую дорогу? – спросил Леня.

Девушка глянула на него особо.

– Исключено, – сказала она. – Этот автобус тут не в первый раз едет, да и потом через Абхазию им сейчас не пробраться.

Возражений больше не было, и потому она позволила им подкрепиться продуктами из сумки, приготовленной специально для них. Там были бутерброды, фрукты и газированная вода в больших пластмассовых бутылках. Пока они ели, девица о чем-то негромко беседовала с водителем микроавтобуса. Артур посматривал на нее с интересом и даже, уловив ее взгляд в зеркальце, подмигнул ей. Она усмехнулась, но не ответила.

– Далеко ехать? – спросил Хосе, глянув на часы.

– Отсюда это будет часа два, – сказала Женя. – Можете пока отдыхать.

– Спасибо, – буркнул Хосе и откинулся на спинку кресла.

Артур подсел поближе к Жене и спросил:

– А вы местная?

– Да, местная, – отозвалась та.

– Здесь прекрасные места, – отметил Артур. – Когда мы закончим, вы не откажете провести со мной небольшую экскурсию, а?

Водитель, немолодой толстяк в майке и в темных фирменных очках, бросил на него взгляд и буркнул:

– Отвали.

– Что? – не понял Артур.

– Отвали, я сказал, – повторил водитель.

Девушка на это только весело усмехнулась.

– Это случайно не папаша ваш? – спросил Артур, недобро посмотрев на водителя.

– Нет, – сказала девушка. – Мой папаша нынче проживает в Швейцарии, но он хорошо платит за мою охрану. Боюсь, экскурсии не получится.

– А как же у вас происходит личная жизнь? – поинтересовался Артур.

Водитель не выдержал.

– Эй, Хосе! – крикнул он в салон. – Угомони этого субчика!.. Если вам интересно, то Женя, это дочь Курбатого.

Хосе, который полулежал в кресле, прикрыв глаза, резко очнулся. Некоторое время он смотрел на Женю с недоумением, потом скривился и прошипел:

– Суки!..

Водитель хмыкнул.

– Он не любит твоего папашу, Женя, – пояснил он. – Ведь не любишь, Хосе?

– Откуда ты меня знаешь? – спросил Хосе с подозрением.

– Ты уже забыл, – сказал водитель. – Мы брали тебя в Адлере в восемьдесят седьмом.

Леня испугано посмотрел на Хосе.

– Менты, что ли?

– Гэбэ, – отвечал тот. – Меня с валютой тогда брали. А Курбатый, это генерал с Лубянки. На мокруху меня вербовал, падла… Теперь в Швейцарии.

– Я его внебрачная дочь, – сказала Женя. – Плод пляжного романа. Но он всегда проявлял обо мне заботу.

– Надо же, как бывает, – пробормотал Артур, отсаживаясь.

– Ну и как? – спросил Додик, молчавший до сих пор. – Отработал ты мокруху?

Хосе не ответил, но водитель весело подтвердил:

– Отработал.

– Какого-нибудь демократа замочил? – хмыкнул Артур.

Ему никто не ответил, и тема таким образом была закрыта.

В одной из кубанских станиц автобус остановился на обед, и девушки высыпали, чтобы усесться к приготовленному во дворе одного из домов длинному столу. Их встречал невысокий, но плотный мужчина, лысоватый, с усами, с брюшком, постоянно вытирающийся платком. Именно он руководил столом, и именно к нему подскочил первым делом Веня Давидович.