Текст книги "Говорят сталинские наркомы"

Автор книги: Георгий Куманев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 53 страниц)

Но в целом в этих тяжелейших условиях энергетики очень много сделали по спасению энергетического оборудования, сыгравшего чрезвычайно важную роль в развитии энергетики на Востоке страны. Приведу по памяти некоторые итоговые данные. В тыловые районы СССР были направлены персонал многих электростанций, турбоагрегаты мощностью 12,25 и 50 тыс. квт. Только на районных электростанциях в первые месяцы военных действий было демонтировано и перебазировано в глубь страны 82 паровые турбины, 14 мелких гидротурбин, 108 паровых котлов и более 380 трансформаторов. Помимо этого в широких размерах удалось вывезти электромоторы, паровую и водную арматуру, задвижки, часть приборов управления и защиты, а также, провода и кабели.

Всего с одних крупных районных электростанций энергетики и работники транспорта отправили в тыл около 11 тыс. вагонов в двухосном исчислении. Правда, необходимо указать и на то, что продолжавшееся ухудшение обстановки на фронте не позволило доставить к месту назначения часть уже демонтированного и погруженного оборудования в результате вражеских ударов по эшелонам и коммуникациям.

Г. А. Куманев: Насколько серьезными были эти потери и разрушения и как они сказались на работе отечественной энергетики в тот период?

Д Г. Жимерин: Вследствие фашистского нашествия и временной потери обширных районов энергетическая база СССР в 1942–1944 гг. значительно сократилась. Ведь на захваченной гитлеровцами советской земле находились такие мощные энергетические системы, как Донбасская, Приднепровская, Киевская, Харьковская, Одесская, Ростовская, Белорусская, три энергосистемы Советской Прибалтики, а также часть Московской, Ленинградской, Карельской и некоторых других энергосистем.

Всего за указанные годы Советское государство потеряло по мощности электростанций около 5 млн. квт. Были выведены из строя или разрушены 61 электростанция и более 10 тыс. км высоковольтных линий электропередач. На оккупированной территории СССР немецко–фашистские захватчики подвергали промышленные объекты, включая и электростанции планомерному разграблению и разрушению. Специально созданные отряды немецких войск демонтировали и вывезли в Германию 1400 паровых и гидравлических турбин, такое же количество паровых котлов, 11300 различных генераторов, большое количество электромоторов, трансформаторов, силовых, контрольных и телефонных кабелей, приборов измерения и защиты.

Потери отечественной энергетики только во время первого года войны отбросили ее на многие годы назад, по мощности электростанций примерно к уровню 1935 г.

Г. А. Куманев: Как же компенсировался или смягчался столь громадный ущерб, понесенный нашей энергетикой во время Великой Отечественной войны?

Д. Г. Жимерин: Потери части энергетических объектов восполнялись их всемерным наращиванием на Урале, в Сибири, Средней Азии, Казахстане, Закавказье и в Поволжье. Партия и правительство принимали необходимые меры по расширению заводов и фабрик, сооружению новых электростанций, подстанций и линий электропередач. Наш народ активно поддержал эти меры, хорошо понимая, к какому трагическому исходу неизбежно придет сражавшаяся страна, если разразится всеобщий и глубокий энергетический кризис. Суровые, а зачастую даже чрезвычайно суровые военные условия не только не сломили духа советских людей, но, наоборот, усилили в них патриотические чувства, стремление трудиться неутомимо и изобретательно, перекрывая все планы и нормы.

Это проявилось и при сооружении новых энергетических мощностей в восточных регионах страны. Особенно быстро осуществлялся их ввод в действие на Урале, который называли становым хребтом нашей обороны и главным военным арсеналом Советского государства. Уже в первые месяцы войны получили серьезную материальную и техническую помощь местные строительно–монтажные организации, которые приступили к расширению и ускорению работ на Челябинской, Закамской, Красногорской теплоэлектроцентралях, Среднеуральской, Кизеловской и других электростанциях. Наряду с этим на реках Урала были усилены работы по строительству мелких и средних по мощности гидроэлектростанций.

В результате – мощность Уральской энергосистемы к концу 1942 г. возросла на 40 % по сравнению с июнем 1941 г., а к концу

1944 г. почти удвоилась.

Во время перебазирования промышленно–энергетического оборудования часть его терялась или портилась в пути. Поэтому на монтажных площадках была развернута кропотливая работа по восстановлению машин и механизмов, их доукомплектованию и форсированному монтажу. Особенно большие работа пришлось осуществлять по котлам и турбоагрегатам, поскольку котлы южных электростанций были приспособлены к сжиганию донецких углей и для установки их в восточных районах требовалось изменить конструкцию топки. Тем не менее монтажные организации хорошо преодолели эти сложности и успешно восстановили все оборудование.

Поскольку в глубоком тылу быстро развивалось промышленное производство и в первую очередь выпуск военной техники, потребность в электрической энергии резко возросла. Поэтому в 1941 – 1942 гг. было решено образовать энергетические системы в Омске, Томске, Красноярске и Барнауле. Первым шагом в этом направлении явилось объединение изолированно действующих электростанций путем расширения работающих и строительства новых электростанций, подстанций и линий электропередач.

Всего, несмотря на все военные трудности, в течение 1941–1945 гг. образовались шесть новых энергосистем в Омске, Томске, Красноярске, Уфе, Барнауле и Чкалове (ныне Оренбург).

Удивительно быстро увеличилась мощность Кузбасской энергетической системы в результате расширения Кемеровской и Кузнецкой электростанций.

Находившийся в ее сфере Новосибирск превратился в крупный промышленный центр с большой потребностью в электро– и тепловой энергии. Для полного обеспечения ею предприятий и города была расширена Новосибирская ГРЭС, а в 1942 г. введена в действие Новосибирская ТЭЦ № 2.

Г. А. Куманев: Вы тогда уже работали наркомом электростанций СССР?

Д Г. Жимерин: Да, я был назначен народным комиссаром электростанций СССР 20 января 1942 г. после внезапной кончины от инфаркта наркома Андрея Ивановича Леткова. Незадолго до моего назначения состоялась по вызову Сталина встреча с ним в его кремлевском кабинете. Она продолжалась 35–40 минут, в течение которых Сталин интересовался рядом специальных вопросов, включая и терминологию из области энергетики. (Позднее я смог убедиться, насколько прекрасной памятью обладал вождь, ибо на заседаниях, где обсуждались энергетические проблемы, он разбирался в них уже довольно свободно и в основном со знанием дела.)

На этой же встрече Сталин подробно расспрашивал меня о причинах тяжелого положения с энергоснабжением на Урале: почему столь опасно упала в этом регионе частота электропотока, «почему ее нельзя поднять» и как вообще преодолеть возникший там кризис?

Я доложил ему, что в данный момент исправить положение можно только временным снижением нагрузки на 10–15 % без понижения объема производства В целях нормализации потребления энергии следует снизить нагрузку в утренние и вечерние часы. Предложение было принято, частоту электропотока удалось восстановить, и вскоре с новым ответственным поручением я выехал на Урал…

Значительный шаг вперед в развитии энергетической базы был сделан за годы войны в республиках Средней Азии. Ташкентская энергосистема была преобразована в Единую Среднеазиатскую энергосистему (Средазэнерго). Для покрытия потребности в электроэнергии в Узбекской ССР развернулось широкое строительство на оросительном канале Боз – Су, где за короткий срок удалось ввести в эксплуатацию шесть гидроэлектростанций. Одновременно в республике вступили в строй Актенинская ГЭС, две Шариханских ГЭС (№ 6 и № 7) и Саларская ГЭС.

Не могу не отметить и факт расширения действовавших и сооружения новых электростанций в Казахской ССР. Производство электроэнергии за время войны возросло здесь в 1,8 раза.

Прочную энергетическую базу в 1941 – 1945 гг. обрели и республики Советского Закавказья. Вот только несколько данных.

В Азербайджанской республике была значительно расширена за счет установления там мощных теплофикационных турбин крупная Сумгаитская ТЭЦ. Это позволило ликвидировать имевшийся дефицит в электроэнергии, а нефтяная и другие отрасли промышленности получили надежный источник энергоснабжения.

В Армянской ССР были продолжены начатые еще до войны строительные работы по возведению гидроэлектростанций Севано– Разданского каскада, а в 1943 г. развернулось сооружение головной Озерной ГЭС, призванной регулировать и использовать водные ресурсы озера Севан и обеспечивать работу местных ГЭС.

И в заключение моего ответа на данный вопрос хотел бы указать, что в эти же тяжелые военные годы в Грузии, чтобы обеспечить потребности в электроэнергии растущей промышленности по добыче марганцевой руды и по выплавке ферросплавов, сооружалась Храмская ГЭС (на р. Храми) и были заметно расширены почти все действующие гидроэлектростанции.

Г. А. Куманев: Какое место занимали в программе развития советской энергетики военных лет восстановительные работы?

Д. Г. Жимерин: Они занимали в ней очень важное место. Скорейшая ликвидация последствий фашистского нашествия на Советский Союз без них была бы немыслима, а поэтому органически связана с осуществлением широких восстановительных мероприятий, которые по мере изгнания оккупантов с нашей земли принимали все больший размах.

В области энергетики они начались в конце 1941 г., когда переход Красной Армии в контрнаступление под Москвой позволил энергетикам не только приостановить демонтаж оборудования в Московской энергосистеме, но и приступить к ее ускоренному возрождению. Первые шаги в этом направлении были предприняты в январе

1942 г. и на Волховской гидроэлектростанции, энергия которой по кабелю, проложенному по дну Ладожского озера, передавалась в осажденный Ленинград. Из эвакуации на ГЭС вернули два агрегата и в мае того же года их снова ввели в действие.

Почти одновременно были реэвакуированы к вновь вступили в строй гидротурбины и оборудование Нивской ГЭС № 2 Кольской энергосистемы.

В 1942 г. удалось восстановить почти довоенный уровень мощности Каширской, Сталиногорской и Шатурской ГРЭС, а также Калининской электростанции.

Все это привело к тому, что к началу следующего года мощность электростанций, расположенных в Центральном районе СССР, достигла 93 % довоенной.

В 1943 г. восстановительные работы по возрождению энергетики были перенесены на юг страны – в Сталинград, Ростов, на Северный Кавказ и Донбасс. Оборудование Сталинградской ГРЭС не демонтировалось, но сильно пострадало во время боевых действий. Уже в первой половине этого года восстановители вместе с коллективом ГРЭС ввели в эксплуатацию первый турбоагрегат, а в 1944 г. сумели полностью закончить здесь все восстановительные работы.

Столь же интенсивно шел процесс возрождения электрохозяйства на Северном Кавказе и прежде всего на Баксанской и Гизель– донской гидроэлектростанциях, которые, несмотря на серьезные разрушения, удалось ввести в строй действующих уже во второй половине 1943 г.

Примерно в этот же рекордный срок были восстановлены тепловые электростанции в Грозном, Майкопе, Кисловодске и других наших южных городах.

В 1943–1944 гг. один за другим вступали в строй возрожденные энергетические объекты и электросети в Ростовской, Донбасской, Харьковской, Киевской, Воронежской, Днепровской, Брянской, Одесской и ряде других энергетических систем.

В декабре 1944 г. Государственный Комитет Обороны вынес постановление о начале восстановления Днепровской ГЭС имени Ленина. Как и прежде, в довоенные годы, она стала всенародной стройкой. В возрождении Днепрогэса участвовало 120 промышленных предприятий из 53 городов страны. 25 тыс. молодых рабочих и колхозников поднимали из руин крупнейший по тому времени энер– гогигант. Менее чем через два года после разгрома гитлеровской Германии Днепровская ГЭС имени Ленина вновь дала промышленный ток.

Уже к концу войны советский народ сумел ввести в действие 20 % потерянных за время борьбы с фашизмом энергетических мощностей. Это была наша крупная победа н трудовом фронте.

В целом война, как это не покажется парадоксальным, дала большой импульс развитию электростанций в тех районах, в которых еще не было разветвленных электросетей. Были электростанции, которые снабжали, к примеру, г. Барнаул, а вся округа этого не имела. А в военное время, когда один за другим в строй вступали новые предприятия, за ними сразу же тянулись линии электропередачи.

Завершая мой ответ на Ваш вопрос, считаю уместным привести одну выдержку из газеты «Правда» за 23 августа 1944 г. Когда–то, давно–давно, я переписал интересное и довольно точное высказывание в свою записную книжку.

«В мировой практике, – подчеркивала передовая «Правды», – не было государства, которое могло бы сочетать ведение войны с осуществлением грандиозного плана строительства, быстрейшего восстановления разоренных врагом районов. Только могучее Советское государство с волевым, неутомимым, закаленным народом смогло приступить к ликвидации последствий войны в военное же время».

Г. А. Куманев: Да, точные и обоснованные слова. Вы правильно заметили, дорогой Дмитрий Георгиевич, что впечатляющие итоги энергетического развития страны в экстремальных условиях военного времени – это не результат какого–то «щучьего веленья», действий каких–то потусторонних сил. Да и одного высокого морального духа советских людей при всей его значимости, конечно, тоже было бы недостаточно для успешного решения таких грандиозных задач. Какие Вы можете назвать еще, хотя бы несколько факторов, которые способствовали поступательному росту нашей энергетики, несмотря на тяжелейшую военную обстановку, громадные потери и разрушения?

Д. Г. Жимерин: Я только обозначу ряд из них. Это – несомненная мобильность, живучесть, огромные потенциальные возможности социалистической экономики, которые она убедительно продемонстрировала во время войны. Это и столь же несомненные преимущества плановой системы нашего народного хозяйства.

Сейчас мы слышим, видим и читаем в средствах массовой информации все более крепнущие «голоса» сильно «поумневших» представителей «нового мышления», которые без всякого разбора предают анафеме все наше прошлое, яростно критикуют все и вся. Достается и нашей экономике, которую, оказывается, «не так строили» и «не то получили».

Но война как раз и явилась самым строгим экзаменатором правильности избранного народом пути по революционному переустройству и обновлению общества. И я глубоко убежден – без нашего планового народного хозяйства мы вооруженное противоборство с фашизмом просто в чистую бы проиграли.

Достаточно вспомнить то исключительно тяжелое, я бы сказал, отчаянное положение, в котором по известным причинам оказалась советская экономика к декабрю 1941 г. Катастрофическое падение производства… Остановились сотни и тысячи заводов и фабрики, многие из которых еще находились в процессе перебазирования… Враг захватил обширную территорию с жизненно важными промышленно–экономическими центрами страны и оказался у ворот Москвы и Ленинграда… Казалось, выстоять и переломить ход борьбы просто невозможно.

Но вот с переходом Красной Армии в контрнаступление под Москвой в конце 1941 – начале 1942 г. падение производства удалось остановить, положение стабилизировать и в целом начался его постепенный подъем, который ознаменовался существенным ростом выпуска военной продукции.

Откуда же взялись у государства средства, чтобы финансировать производство боевой техники и вооружения, регулярно выплачивать труженикам тыла заработную плату, строить новые и возрождать разрушенные предприятия, в том числе и энергетические объекты?

Уже в 1943 г. мы имели бездефицитный бюджет, а в следующем году получили и весомую прибыль, достигнув по этому показателю уровня 1940 г. И это в условиях такой страшной, кровопролитной и разрушительной войны!

Успешному возрождению и развитию энергетических предприятий страны во многом способствовали и скоростные методы строительства. Для обеспечения форсированного ввода в эксплуатацию нового и восстановленного оборудования осуществлялся ряд важных мероприятий.

На строительно–восстановительных работах был повсеместно внедрен так называемый совмещенный метод, когда монтаж оборудования начинался по мере готовности не всей строительной части, а отдельных зон, что дало большой выигрыш во времени.

Кроме того, монтаж оборудования стали производить блочным методом, перейдя к блочному изготовлению арматурных каркасов фундаментов турбин.

Далее. На монтажных работах начали повсеместно применять малую механизацию в подъемных средствах. В сочетании с блочной сборкой оборудования это дало поразительный эффект.

Была, наконец, пересмотрена вся технология проектирования как по объему, так и по срокам составления и ее утверждения.

В итоге проведения всех мероприятий время, необходимое на монтаж оборудования и ввод его в действие, сократилось в 2–3 раза и особенно при сооружении тепловых электростанций. А я, кстати, напомню, что из общей потерянной за время войны мощности электростанций на долю тепловых электростанций приходилось 80 %.

Существенную поддержку развитию энергоснабжения в 1941 – 1945 гг. оказала мобилизация внутренних резервов. В ремонтных мастерских энергосистем значительно расширилось изготовление запасных частей, инструмента и более сложного оборудования.

Помимо уже отмеченных мною новшеств на предприятиях энергетики зародилось и было внедрено в производство немало других оригинальных по замыслу, смелых технических мероприятий, которые обеспечивали повышение надежности и мощности энергосистем.

Например, нашло широкое применение предложение о замене зубчатой передачи в системе регулирования паровых турбин на гидродинамическую, более надежную и не требующую дефицитной бронзы.

Наши рационализаторы и изобретатели разработали новый способ сепарирования пара в паровых котлах (так называемый ступенчатый), который позволил увеличивать нагрузку котла, не опасаясь заноса воды на лопатки турбин.

На электростанциях СССР были повсеместно проведены большие реконструктивные работы. В котельных цехах осуществлялась реконструкция поверхностей нагрева, топочных камер, тягодутьевых устройств, углеразмольных мельниц и т. п. В первую очередь внимание было обращено на повышение КПД котельных установок, сокращение износа, механического и химического недожога топлива. Меры по расширению и укреплению энергетической базы сопровождались интенсивной работой по увеличению производительности труда, всемерной экономии топлива и электроэнергии. В военные годы впервые был применен метод ремонта линий электропередач под напряжением, без отключения потребителей.

Следует при этом иметь в виду, что в ходе восстановительного процесса советская энергетика не воссоздавалась по довоенному образу и подобию. Используя накопленный опыт и новейшие достижения инженерно–рационализаторской мысли, наши энергетики проводили реконструкцию энергетических объектов и модернизацию устаревшего оборудования.

Одни только приведенные Вам примеры, конечно далеко, не охватывают всего того, что позволяло успешно решать сложнейшие энергетические проблемы того времени. Но они дают, как мне кажется, определенное представление о большом и самоотверженном труде наших патриотов–энергетиков в экстремальной военной обстановке. Предельным напряжением физических и духовных сил они добивались невозможного по меркам мирного времени.

Г. А. Куманев: Вы очень хорошо сказали о людях, которые обеспечивали развитие советской энергетики в военные годы. Меня интересует: какой процент составляли тогда на строительстве энергетических мощностей заключенные, так называемый спецконтин– гент?

Д. Г. Жимерин: Никакого процента. Мы строили все своими силами, без использования их труда.

Г. А. Куманев: Но как–то, может быть, использовались заключенные?

Д. Г. Жимерин: Абсолютно нет.

Г. А. Куманев: Как известно, в течение первых шести месяцев войны СССР потерял около половины своей энергетической мощности. Когда же нам удалось восстановить довоенный уровень?

Д. Г. Жимерин: К началу 1945 г., когда война приближалась к ее победному завершению, довоенная энергетическая мощность была уже почти восстановлена. В течение этого года мощность электростанций СССР достигла 11124 тыс. квт, всего на 69 тыс. меньше, чем она была в 1940 г. Выработка электроэнергии в 1945 г.

всеми советскими электростанциями составила 43,25 млрд. квт-ч или только на 5 млрд. квт-ч меньше выработки 1940 г. В следующем, 1946 г. по данному показателю уровень 1940 г. был превышен на 262 тыс. квт-ч.

Это означало, что по установленной мощности и выработке электроэнергии на электростанциях Советский Союз вышел на первое место в Европе и на второе – в мире.

Г. А. Куманев: Какова Ваша общая оценка высшего советского руководства военных лет и не можете ли Вы, как бывший нарком, дать краткую характеристику некоторым деятелям из ближайшего сталинского окружения?

Ведь сейчас, в условиях развития гласности, о них появилась масса публикаций, преимущественно весьма негативного характера. У читателей, в первую очередь молодых, создается представление, что зловещей политической фигурой был не только Сталин, но таковыми являлись и те, кто его окружал. Причем, как и вождь, они также были бездарными, малообразованными, серыми, тупыми, глупыми и т. п.

Д. Г. Жимерин: Считаю, что подобные утверждения в сущности своей безнравственны. И их можно объяснить только тем, что авторы таких заявлений, находясь в состоянии какой–то эйфории, стремясь перед кем–то выслужиться и обозначить свое «я», потеряли чувство меры, чувство самоконтроля, порядочности, объективности и готовы оплевать и очернить все и вся п. од флагом «альтернативного мнения» или «поисков истины».

Если говорить об окружении Сталина, то мы с вами должны не в последнюю очередь говорить о результатах руководящей деятельности и этих лиц: об огромных свершениях, происшедших в нашей стране, ставшей второй супердержавой в мире, о прогрессе нашей экономики, о выдающихся достижениях советской науки, о развитии отечественной культуры, народного образования, здравоохранения, о достижениях в социальной области и т. д., и т. п. А почему?

А потому, что всего этого при безграмотных, серых и тупых злодеях–руководителях, в том числе высшего звена, наш народ никогда бы не достиг и не добился.

Возьмем в качестве примера нашу энергетику, итоги развития которой впечатляют. Мы производим турбогенераторы мощностью 800 и даже более миллиона киловатт. Выше миллиона киловатт ни одна страна генераторов не имеет. Трактора Минского тракторного завода охотно покупаются фермерами Канады. Все это само собою у нас появилось? Или все–таки какое–то касательство к таким достижениям имеет не только народ, но и его руководство как часть народа?

Разумеется, я не склонен все видеть у нас только в розовом виде, а всех руководителей недавнего прошлого оценивать только в позитивном плане. Недостатков у нас еще немало во всех областях производства, в повседневной жизни было и есть. Надо их вскрывать и исправлять, как учил Ленин.

Мы еще отстаем в сравнении с передовыми странами мира, с США по ряду важных показателей. Уступаем и по внешнему качеству некоторых видов продукции. Если бы у нас производство крупных турбогенераторов или газовых турбин было бы в избытке, мы бы могли их экспортировать наравне с другими странами. Нас часто за горло держит дефицит, не позволяя перейти от производства одного вида продукции к другому. У нас нет резерва мощностей. Все эти тонкости необходимо всегда спокойно и взвешенно учитывать.

Возвращаюсь непосредственно к Вашему вопросу. Вот сейчас публикуются статьи, книги, ведутся передачи по телевидению и радио о нашей борьбе с фашистским блоком. Приближается 50-летие со дня начала гитлеровской операции «Барбаросса», т. е. вероломного нападения вермахта и его союзников на СССР.

Зададим себе вопрос: можно ли было в такой кровопролитной войне победить такого мощного противника, лучшую армию капиталистического мира, имея в Кремле серых, тупых злодеев–руково– дителей во главе с «бездарным злодеем № 1», к тому же якобы «параноиком»? Безусловно, нет!

Некоторые «умники» сейчас говорят и пишут: «Это победил народ». А заодно твердят: «Красная Армия воевать не умела, Сталин и наши полководцы были недоумками, воевали исключительно одной «большой кровью». При этом смакуются и наши неудачи, поражения 1941 – 1942 гг. по вине, мол, того «совершенно бездарного руководства». Как же, повторяю, в таком случае нам удалось разгромить отборные армии фашистского блока, имея подобных руководителей, включая военачальников и Верховного Главнокомандующего? На это ответ не дают. Как будто победа пришла сама собой.

Значит, в однбм случае народ терпел неудачи и поражения из–за ошибок «плохого руководства», а в другом – победил без руководства. И ведь такие глупости и просто злостную клевету сейчас охотно печатают и пропагандируют по радио и телевидению. На кого и с какой целью все это рассчитано, не так уж трудно догадаться.

Вот в «Литературной газете» Дмитрий Волкогонов опубликовал большую статью. В начале ее автор утверждал, что Гитлер в 1941 г. обвел вокруг пальца Сталина.

А чем эта статься заканчивается? В 1945 г. Гитлер пустил себе пулю в лоб. Я тогда написал в «Литгазету» для Волкогонова: «Значит, Гитлер обманул Сталина для того, чтобы почти через 4 года пустить себе пулю в лоб».

Правда, какие–то проблески более трезвого подхода у Волкогонова изредка проявляются, когда он, например, пишет о необычайной работоспособности Сталина – по 17 часов в сутки! В какой–то степени генерал–философ что–то признает, что все–таки Сталин что– то делал, а не только «занимался расстрелами».

Теперь коротко о тех из окружения Сталина, с кем мне многократно доводилось встречаться, беседовать, получать различные задания и т. п.

Молотов. У меня сложилось мнение, что человек он был несколько тяжеловесный. Но тем не менее эта тяжеловесность связана с прочностью мышления. Однажды, находясь на Урале, я получил задание подготовить проект одного постановления ГКО. Я был тогда еще человек недостаточно обстрелянный, не усвоил уроки наркома по строительству Семена Захаровича Гинзбурга. (Он в этом отношении мог служить образцом.) Я составил проект постановления. Всего там было полно. Возвращаюсь в Москву, прихожу к Молотову.

Он прочитал проект этого документа. И потом стал меня издевательски ругать. Говорит: «Вот ты пишешь – дать тебе металл, строительные материалы, дать того, другого. Но ты не пишешь – дать своим рабочим телогрейки, валенки, теплые рукавицы. Не пишешь о выдаче спирта, о том, как решить проблему питания, жилья. Ты что думаешь, у тебя там люди будут трудиться разутыми, раздетыми в суровых зимних условиях? Монтажники, между прочим, должны получить по 100 г. водки…»

На мой взгляд, это все мог заметить отнюдь не тупой человек. Хочу еще раз подчеркнуть, что в своих устремлениях Молотов был человек каменный, сдвинуть его в сторону было невозможно или очень трудно.

Маленков. Несомненно, одаренный человек. Несмотря на его тучность, был энергичный и взрывной. Понимал все с полуслова и работал буквально за двоих. Много раз, особенно когда я находился в непосредственном подчинении Маленкова) мне приходилось наблюдать за его реакцией, быстрой и в основном правильной. Думаю, что Сталин держал его на таком высоком посту не случайно и не зря. Он знал, что если он Маленкову что–то поручает, то тот обязательно это выполнит.

Приведу один небольшой, но характерный пример. Сталиногор– ская станция. Работала на подмосковном угле. Ночью мне звонят и говорят, что станция накануне остановки, потому что запасов угля нет. Железнодорожники эшелоны угля, который шел на Сталино– горскую станцию, бросили на пути, отцепили паровоз. Через 3–4 часа станция должна остановиться.

Я вижу, что мне уже не удастся сдвинуть этот поезд, тем более что паровоз уже отцепили. В отчаянии звоню Маленкову. (Напомню, что было ночью.) Говорю ему, что вот такое создалось положение.

Маленков слегка меня обругал (я говорю «слегка», потому что это был человек исключительно вежливый, тактичный) и, естественно, тут же принял меры, этот эшелон угля был доставлен вовремя, и станцию не отключили.

Таких примеров было очень много. Это был динамичный, и, я бы сказал, доброжелательный человек.

Каганович. Очень шумливый деятель, трибун. Но тем не менее следует иметь в виду: метро в Москве построили главным образом из–за настойчивости и оперативности Кагановича.

А так он ведь без образования, никакого образования у него не было. Но Каганович отличался большой любознательностью. Я, кстати, учился вместе с его племянником от старшего брата. И вот этот племянник Лазаря Моисеевича мне рассказал такую историю. Как– то его дядя увидел у племянника логарифмическую линейку. Спрашивает: «Что это такое?» Когда ему пояснили, что не нужно на бумаге считать, а можно на линейке тут же получить точный ответ, Каганович буквально вцепился в это дело. Несмотря на свою загруженность, Лазарь Моисеевич стал просить племянника, чтобы тот его обучил, как логарифмической линейкой пользоваться. Итак, повторяю, Каганович не имел образования. Он политик, это его, так сказать, хобби. По своей натуре он взрывной, очень горячий, и делал немало ошибок. Причастен был и к репрессиям. Но в то же время этот человек был очень мобильный, и я должен сказать, что он сделал и немало хорошего.

Когда Каганович был во главе Госснаба, от него зависело все или почти все: и валенки, и ватники, и инструмент, и топливо, и энергия и т. д. В ту пору я с Кагановичем, образно говоря, поступал так: «наступал» ему на ногу и не отпускал до тех пор, пока он не принимал положительного решения. Т. е. брал его измором.

Берия. Я был продолжительное время после Маленкова в подчинении у Берии. Нужно сказать, что каждый из них при первой беседе со мной заявил, правда, по–разному: «Ты отвечаешь за энергетику, отвечаешь головой. Ни на кого не ссылайся, а приучись за все отвечать. Тебе нужна помощь, своевременно обращайся». Маленков это сказал очень вежливо, очень мягко, я бы сказал, приятно.

Берия ту же мысль выразил по–другому: «Ты (мать твою и т. д.) думаешь, что ты теперь нарком? Ты сегодня нарком, а завтра тебя ногами вперед на кладбище». (Вот такое «ободряющее» вступление.) А потом он примерно сказал то, что и Маленков. Берия заявил: «Я (т. е. Берия) ничего не понимаю в энергетике, ты несешь полную ответственность, ты принимаешь решения и будешь отвечать за них соответственно. Ты это учти».