Текст книги "Санта-Барбара 2"
Автор книги: Генри Крейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)
Отец Мэтклифф хмуро покачал головой.
– Боюсь, что нет, дитя мое. Церковь не одобряет разводы. Если же вы захотите развестись с ним, вам придется свыкнуться с мыслью, что вас отлучат от церкви. Ведь вы пока еще остаетесь монашенкой. Вам придется сделать нелегкий выбор, дитя мое. Хотя, компромисс возможен. Если ваш бывший муж не станет чинить вам препятствий, то обратившись к светским властям, вы получите то, что вам нужно. А ваше прошение мы должны рассмотреть на церковном совете.
– Благодарю вас, святой отец.
Когда отец Мэтклифф ушел, Мэри и Мейсон некоторое время подавленно молчали. Затем Мейсон задумчиво сказал:
– Мне кажется, что с Марком у нас не должно возникнуть никаких проблем. Ведь он пообещал не вмешиваться в нашу жизнь.
– Но он не знает о ребенке, – Мэри покачала головой. – А это может все изменить.
Мейсон пожал плечами.
– Не думаю, по-моему, как раз наоборот, Марк не станет возражать против развода. Вряд ли он захочет воспитывать моего ребенка. Неужели это доставит ему какое-то удовольствие…
– Мейсон, ты его не знаешь, – мрачно сказала Мэри. – Он способен на это. Таким образом он отомстит мне за все!
– Да нет… – с сомнением в голосе произнес Мейсон. – Почему он уехал из города, почему не остался? И не сделал твою жизнь невыносимой?
Мэри тяжело вздохнула.
– Пойми, сейчас мы перешли от слов к делу. Церковь может аннулировать наш брак с тобой… Нет, нет. Он непредсказуемый человек! Особенно в критических ситуациях. Своими требованиями он может помешать нам!
Мэри разволновалась. Она активно жестикулировала, едва ли не выкрикивая каждую фразу.
– Но каким образом? – Мейсон по-прежнему не верил в то, что Марк станет чинить препятствия на пути воссоединения в браке Мэри и его, Мейсона. – Но каким образом?
– Мейсон, я не хочу, чтобы у Марка появился шанс помешать нашему счастью. Давай поищем какой-нибудь другой выход.
Мейсон развел руками.
– Какой выход, Мэри? Подай на развод. Но, при желании, Марк может затянуть решение вопроса на неопределенное время. К тому же, для тебя важно, чтобы ваш брак был расторгнут с освящением церковных кругов.
Мэри вскочила с места.
– Нет, Мейсон. Давай поговорим о другом…
Он тоже встал.
– Нет, Мэри. От этого зависит наше будущее.
Она схватила со стола сумочку.
– Нет, Мейсон! Я не хочу впутывать в дело, которое касается нас двоих, Марка! Я просто не могу этого сделать!
Мэри бросилась к выходу из ресторана. Мейсон направился за ней.
Сантана вышла из спальни, услышав в гостиной какой-то шум. Круз одевался. На плечи Сантаны был наброшен ночной халат.
– Куда ты собрался? – спросила она.
– Только что звонили из полиции. Они засекли странный звонок. Похоже, звонили из пригорода. Там требуется мое присутствие.
– Когда ты вернешься?
Он неопределенно пожал плечами.
– Не знаю, все будет зависеть от того, что это означает…
– Понятно… – удрученно сказала она. – Наверное, эту ночь мне придется провести без тебя.
– Извини, служба, – мрачно сказал он.
Круз поспешил уйти, чтобы не выслушивать очередной порции обвинений в свой адрес.
Когда дверь за ним закрылась, Сантана, нервно кусавшая губы, бросилась к телефону. Она набрала номер ресторана «Ориент Экспресс».
– Будьте добры, окружного прокурора Тиммонса…
Спустя несколько секунд она услышала в трубке его голос:
– Я слушаю.
– Кейт, это я, Сантана, – дрожащим голосом сказала она. – Круз уехал. Я не могу оставить дома Брэндона одного. Приезжай.
– Он ответил одним словом.
– Еду.
– Только, пожалуйста, не звони в дверь, – поспешно сказала она. – Брэндон уже спит. Просто постучи. Я услышу. Я жду тебя.
В ожидании приезда Тиммонса она выпила еще несколько таблеток, которые помогли ей успокоиться. Спустя несколько минут она услышала у дома шум останавливающейся машины и выглянула в окно. Из автомобиля вышел Тиммонс. Уверенной походкой он направился к двери. Он еще только поднимал руку, чтобы постучать, когда Сантана уже распахнула перед ним дверь.
Он тут же с порога принялся обнимать и целовать ее.
– Я счастлив! – спустя несколько мгновений с наслаждением произнес он.
– Тихо, тихо, Кейт… – она опасливо оглянулась. – В доме Брэндон…
Тиммонс держал Сантану за руки.
– Милая, могу ли я рассчитывать на повторение этого вечера? Ведь, если ты снова пригласила меня, на этот раз к себе домой, то, наверное, ты не считаешь произошедшее между нами ошибкой?
– Не знаю, мне трудно сейчас сказать… По-моему, это было какое-то сумасшествие, умопомрачение. Я даже не осознавала, что делаю. Мы были так неосторожны…
Тиммонс улыбнулся.
– Обещаю тебе, что с этого вечера я буду заботиться об этом. Но, обнимая тебя, так сложно сохранять спокойствие…
Он снова бросился целовать ее. Сантана вырвалась из его объятий и отвернулась.
– Сантана, не нервничай, – сказал Тиммонс. – Обещаю тебе, мы найдем выход из этого положения. Всем будет хорошо.
– Ты так думаешь? Он развернул ее к себе.
– Мы устраним элемент случайного и ненужного риска, – уверенно сказал он. – Когда сегодня в баре я разговаривал с Джиной Кэпвелл, честно признаюсь тебе, мне стало страшно. И тогда я понял, что мы не должны жить по указке других людей. У нас с тобой, Сантана, тоже есть право быть счастливыми!
На лице Сантаны появился испуг.
– А что хотела Джина?
– Она увидела нас в ресторане, подумала, что у нас роман, о чем сразу и недвусмысленно намекнула. Она считает, что если ей удастся уличить тебя в супружеской измене, она сможет вернуть себе Брэндона. И добиться отмены решения о твоем опекунстве над ним.
– Понятно, – пораженно прошептала Сантана. Она почувствовала, как ее охватывает страх.
– Но… – добавил Тиммонс.
– Что «но»? – она обернулась.
– У нее нет доказательств! И мы не дадим ей возможности получить их!
– Кейт, нельзя ее недооценивать… Джина очень умная женщина и, если она берется за какое-нибудь дело, она обязательно доводит его до конца.
Тиммонс покачал головой.
– Сантана, не забывай, что на карту также поставлен вопрос о моей карьере. Пресса уничтожит меня, если что-нибудь пронюхает о моем романе с женой их любимого полицейского! Но все будет нормально, если мы будем соблюдать необходимые меры предосторожности.
Сантана растерянно посмотрела на Тиммонса.
– Мне странно слышать такие речи из твоих уст… Мне кажется, что только что ты сам совершил весьма неосторожный поступок. Тебе не следовало приезжать сюда в такое позднее время…
– Но ведь ты сама просила об этом!
Она отвернулась.
– Да. Я сама не знаю, что на меня нашло! Это все из-за Круза. Мне показалось, что он навсегда бросает меня и я остаюсь совершенно одинокой до конца своих дней…
Тиммонс снова обнял ее.
– Я не знаю, был ли этот поступок моим последним безумным поступком. Наверное, нет…
Он потащил Сантану за собой на диван и стал торопливо расстегивать на ней халат. Поначалу поддавшись, она затем оттолкнула его и вскочила.
– Кейт, мы не можем это делать сейчас. В соседней комнате спит Брэндон.
Она поспешно запахнула халат, завязывая пояс.
– К тому же Круз может вернуться…
Тиммонс сидел на диване перед журнальным столиком, на котором Круз оставил документы, касающиеся всех дел окружного прокурора. Взгляд Тиммонса упал на папки.
– Что это? – с удивлением спросил он. – Откуда они взялись? Весьма знакомые документы.
Он стал перебирать бумаги одну за другой.
– Круз сегодня изучал их, – сказала Сантана, – целый вечер.
– Зачем это? Интересно…
– Он ничего не говорил мне.
– Что же он задумал?..
– Ты, что – боишься, Кейт?
– Вообще-то это все старые дела, которые были мной выиграны…
Тиммонс положил папку назад на стол. Он был явно и взволнован тем, что увидел. Интересно, не пронюхал ли Круз чего-нибудь?
– Круз что-то подозревает, – сказала Сантана. Тиммонс встал и подошел к ней.
– Как хорошо, что он не смог оценить тебя по достоинству!.. – льстиво сказал он. – Ведь тогда мы бы не полюбили друг друга. А это было бы ужасной, невосполнимой потерей для меня.
Он взял ее за пояс халата и привлек к себе. Сантана не нашла в себе сил сопротивляться. И он стал покрывать жадными поцелуями ее лицо, руки, плечи…
Тиммонс действительно недооценил Джину Кэпвелл. В тот момент, когда он наслаждался любовью с Сантаной, Джина, затаив дыхание, стояла у окна гостиной и наблюдала за тем, как жена Круза Кастильо изменяет ему с Кейтом Тиммонсом…
Дэвид отступил на шаг и сказал:
– Это правда. Я всегда любил только Мадлен.
– Неплохой ход, Дэвид! – едва заметно улыбнувшись, сказала Джулия.
– Не это неправда! – воскликнула Шейла. – Ты только хотел воспользоваться ее богатством!
Она повернулась к Джулии.
– Дэвид не любил Мадлен, иначе он никогда бы не стал моим любовником!
Он повысил голос.
– Я хотел отплатить Мадлен той же монетой за все ее похождения… Но у меня ничего не вышло.
Обманутые Дэвидом женщины с сожалением смотрели на него.
– Что вы молчите? – с презрением в голосе спросил Лоран. – Что, не нравится?
Ни Джулия, ни Шейла не отвечали.
– Ну, так в чем дело? – он развел руками. – Вы же хотели услышать правду! Вот вам правда!.. Слушайте ее… Или не можете? Смелости не хватает… посмотреть истине в лицо?
– Я могу, – улыбнувшись, сказала Джулия. – Продолжай, Дэвид. Мы с удовольствием послушаем всякие пикантные подробности вашей семейной идиллии.
– Я встречался с Мадлен за день до ее смерти. Я обнял ее…
– Мадлен, неужели ты не видишь, как я люблю тебя? И с каждым днем моя любовь становится все сильнее и сильнее…
– Нет, пожалуйста, ничего не надо говорить. Мы совершили много ошибок. Может быть, простим друг другу все, я ведь тоже люблю тебя, Дэвид?
– Я поцеловал ее… – он помолчал. – Никто не сможет заменить мне Мадлен. Никто!..
Шейла смерила его недоверчивым взглядом.
– А я чуть было не поверила тебе… Он с сожалением посмотрел на нее.
– Шейла, почему ты не сознаешься в том, что сделала?
– Я не убивала Мадлен! – воскликнула она. – Клянусь перед Богом! Это не моя вина. На мне нет ее крови. Но… если мы невиновны… то кто же тогда убил ее?
В разговор вмешалась Джулия.
– Кто? – помахивая пистолетом, с улыбкой сказала она. – Перестаньте разыгрывать передо мной комедию! Я не верю вам обоим.
Лоран сделал шаг навстречу Джулии.
– Дорогая, я всегда говорил тебе только правду…
– Не приближайся, Дэвид! Не надо слов, ты уже все сказал!
Но он решился на отчаянный шаг. Дэвид стал приближаться к Джулии, неотрывно глядя ей в глаза.
– Ты ведь не выстрелишь в меня, – тихо произнес он.
Шейла почувствовала, что сейчас наступает очень удобный момент для того, чтобы перехватить инициативу. История повторяется. Сначала она выясняла свои отношения с Дэвидом, и Джулия воспользовалась этим. Теперь Джулии предстоит то же самое. Шейла не упустит свой шанс… Благо, ружье, которое она отшвырнула в сторону лежало теперь недалеко от нее.
После того, как Кортни ушла, Перл остался один. Его сосед Оуэн Мур уже спал, но Перлу было не до сна.
Он по-прежнему намеревался добраться до содержимого архива доктора Роулингса.
Услышав в коридоре шаги, он осторожно подобрался к двери и выглянул в окошечко.
Это был главврач клиники. Он прошел по коридору с небольшим чемоданчиком в руке. Остановившись у двери своего кабинета, он открыл замок, вошел в комнату и вышел оттуда буквально через несколько секунд. Но чемодана с ним уже не было…
Перл решил, что нельзя упускать такую возможность. К тому же, проходя по коридору, мимо палаты Перла, Роулингс крикнул санитару:
– Генри, я ухожу отдыхать…
Спустя несколько минут, когда все утихло и в коридоре было пусто, Перл с фонариком в руке выскользнул из палаты и пробрался к двери кабинета доктора Роулингса. Вытащив из волос шпильку, которую он позаимствовал у Кортни, Перл осторожно покопался в замке, и на удивление быстро открыл его.
– Вот что значит жизненный опыт! – удовлетворенно прошептал Перл, заходя в кабинет.
Чемоданчик доктора Роулингса стоял на столе. К счастью, замки оказались открыты. Перл открыл чемодан и посветил фонариком. Здесь лежали лишь несколько магнитофонных кассет, на которых были написаны разные имена, в том числе и «Келли Кэпвелл».
Увлеченный делом, Перл не услышал, как сзади к нему кто-то подошел и положил руку на плечо. Почувствовав прикосновение, Перл вздрогнул и резко обернулся.
Перед ним стояла Келли.
– Господи! Келли, почему ты не спишь? Что ты делаешь здесь?
– Ты оставил дверь открытой.
– О, черт возьми!
Перл бросился назад и захлопнул дверь. Это было сделано очень вовремя, потому что спустя несколько мгновений после этого по коридору прошел санитар.
– А что ты делаешь здесь? – удивленно глядя на стол, спросила Келли. – Что это такое?
Она взяла одну из магнитофонных кассет, на которой было написано «Келли Кэпвелл».
– Что это – мое имя? – удивленно спросила она.
– Да. У меня есть одно предположение, – пояснил Перл. – Врачи иногда записывают на пленку разговоры со своими пациентами, возможно, доктор Роулингс предпочитает наговаривать на магнитофон свои замечания.
Она собрала несколько кассет и сказала:
– Я хочу послушать эти записи…
– Нет, нет! Что ты! – возразил Перл. – Не стоит.
– Но я хочу!
Она достала из чемоданчика Роулингса маленький диктофон и вставила в него кассету…
Дэвид медленно приближался к Джулии, которая отступала к стене, держа перед собой револьвер.
– Убери оружие, Джулия, – проникновенно сказал он. – Ты ведь не будешь стрелять.
– Не приближайся.
– Ты ведь не сможешь нажать на курок. Ведь ты любишь меня. Ты ведь не хочешь моей смерти. Это правда, Джулия?
– А может быть, мне интересно наблюдать за умирающим человеком. Ведь в твоей жизни уже такое было? А, Дэвид? Поделись опытом.
На ее лице появилась улыбка отчаяния.
– Джулия, прости… Я жестоко поступил с тобой, но ведь у нас еще есть шанс. Ведь мы с тобой любим друг друга.
– Не строй больших планов, – мстительно сказала она. – Остаток своих дней ты проведешь в уютной колонии строгого режима…
– Каким это образом? – презрительно сказал он. – За какое преступление? Ведь суд признал мою невиновность! Все знают, что я не убивал Мадлен.
– Тебя будут судить за другое преступление! – выкрикнула она. – Не двигайся, а то я выстрелю!
– Ты не сможешь выстрелить. Он резко шагнул вперед.
– Смогу! – Джулия нажала на курок, но выстрела не последовало.
Пока она и Дэвид изумленно смотрели на оружие, Шейла схватила лежавший на полу карабин и направила его на Дэвида.
– Этот пистолет был простой игрушкой, а вот эта штука стреляет! – она передернула затвор карабина. – Ну-ка, отойдите от двери! И побыстрее. Шевелитесь! И не пытайтесь меня остановить, а то будет плохо.
Подождав, пока Дэвид и Джулия перейдут на другую половину комнаты, она остановилась возле открытой тори.
– А теперь вы останетесь здесь, а я ухожу. И не вздумайте делать какие-нибудь глупости.
– Куда это ты? – спросила Джулия.
– Да подальше от вашей милой компании! Счастливо оставаться… дорогие.
Шейла повернулась, чтобы выйти, но в ту же минуту увидела перед собой револьвер. Это был Круз Кастильо.
ГЛАВА 24
Полиция не может предъявить обвинения. Перл едва не попался. Джина навещает Сантану.
Тиммонс погладил Сантану по плечу.
– Да, Круз недооценил тебя, он не понял, чего ты стоишь, и вот теперь для него пришло время пожинать горькие плоды. Все, как в Библии…
Сантана поняла, что решение пригласить его к себе домой сегодня вечером с ее стороны было ошибкой. Поэтому она нерешительно сказала:
– Может быть, тебе уже пора идти, Кейт?
– Когда мы снова увидимся? – спросил он.
– Не знаю, – она опустила глаза. Он заглянул ей в лицо.
– Завтра?
– Возможно… Пожалуйста, уходи, – умоляющим голосом сказала она.
Тиммонс направился к двери.
– Не бойся. Завтра я обо всем позабочусь…
Он снова обнял ее.
– А Джина?..
– Джина будет молчать, – успокоил он Сантану. – Главное – не волнуйся. Все будет в порядке. Она растерянно огляделась по сторонам.
– Я верю тебе, верю…
Она обняла его и положила голову на его плечо.
Джулия вышла из кабинета Круза Кастильо и устало опустилась на стул. В этот момент в комнату вошла Кортни Кэпвелл.
– Джулия, я слышала, что Дэвида арестовали. Это правда?
Та поправила растрепавшиеся волосы.
– Да, сейчас его допрашивают.
– А что произошло?
– Бог его знает… – Джулия развела руками. – Он обвинил ее, а она обвинила его… Вот пусть полиция разберется…
– Дэвид обвинил Шейлу в убийстве Мадлен?..
– А потом они в один голос стали все отрицать… Мне кажется, что все это сговор. Кортни, как ты считаешь?
– Но ведь говорят, что у Шейлы был роман с Дэвидом… Это правда?
– Да.
– Джулия, а кому ты сама веришь?
Та рассмеялась.
– Не знаю. Я уже перестала доверять своим инстинктам.
Кортни подошла ближе и положила руку ей на плечо.
– Прости, Джулия. Я знаю, что тебе сейчас нелегко…
В этот момент Круз вышел из своего кабинета. На лице его была написана полная растерянность.
– Что случилось? – встревоженно спросила Джулия.
Круз развел руками.
– Я не могу предъявить им обвинение в убийстве.
– Почему? – Джулия вскочила со своего места.
– Мне нужны не голословные обвинения, а конкретные доказательства их вины. Этого у меня нет. Улик нет.
Кортни вмешалась в их разговор.
– Подожди, Круз! Джулия говорила что-то о преступном сговоре. Может быть, они вдвоем убили Мадлен?
Круз покачал головой.
– Нет, я так не считаю. Я допросил их по отдельности… Нет, это не был преступный сговор.
– Значит, уголовное дело не будет возбуждено? – воскликнула Джулия.
– Ты права. Я постараюсь найти новые улики. Возможно, они нас выведут на настоящего убийцу, поскольку я убежден, что Дэвид не убивал Мадлен, как, впрочем, и Шейла…
– Тогда кто? – спросила Кортни. – Кто это сделал?
Круз тяжело вздохнул и опустил голову.
– Сейчас я не могу ответить на этот вопрос.
Дверь кабинета за его спиной внезапно открылась и дежурный полицейский вывел оттуда Шейлу Карлайл. Окинув взглядом присутствовавших, она ушла. Следом за ней с сигаретой в руке в двери кабинета Круза появился Дэвид Лоран.
Остановившись на пороге, он пристально посмотрел на Джулию.
Келли включила диктофон.
На кассете действительно оказался записан голос доктора Роулингса:
– Двадцатого июня, после неудачных попыток общения как с пациентами, так и с медперсоналом, больная согласилась на индивидуальные сеансы психотерапии. На этот момент пациентка не могла выражать свои мысли логически, а также сконцентрировать внимание на простых заданиях. Подобное поведение является проявлением скрытых негативных эмоций, которые возникли на изломе реальной и иллюзорной оценки событий. Я не отрицаю возможности использования электрошока, как одного из методов…
Услышав это, Келли поспешно выключила магнитофон. Она с секунды на секунду готова была разрыдаться. Перл принялся успокаивать ее.
– Келли, не нужно, не ломай диктофон…
– Но почему? – выкрикнула она. Ее губы дрожали. – Почему он так говорит?
– Келли, он психиатр, он не понимает тебя.
Она отвернулась.
– Нет. Он желает мне зла! Он желает мне плохого и хочет причинить мне зло!
– Нет, нет. Ты ошибаешься, Келли. Никто не причинит тебе зла. Я этого не допущу!
Она повернулась к нему.
– Послушай, я не понимаю, почему ты мне помогаешь?
– Потому, что ты милая и славная девушка, – спокойно ответил Перл. – А доктор Роулингс – мой старый знакомый. Мне сейчас представился великолепный шанс остановить этого садиста в белом халате. Прошу тебя, доверься мне. Я твой друг, ты можешь доверять мне. Я желаю тебе только добра…
Из коридора донесся какой-то шум. Перл принялся поспешно собирать разбросанные по столу кассеты.
– Пойдем быстрее – это лифт, – сказал он. – Надо положить пленки на место. Помогай.
Они стали укладывать кассеты в коробки, и в этот момент свет в кабинете зажегся.
Медсестра, миссис Коллинз удивленно смотрела на двух пациентов, которые копались на столе с микрокассетами.
Перл тут же принялся изображать из себя президента:
– Я – глава Соединенных Штатов Америки… – воскликнул он. Я беру на себя ответственность за изучение и оценку этих пленок! – заявил он, выпятив нижнюю губу. – В случае необходимости я немедленно их уничтожу, чтобы они не попали в лапы большевиков! Никогда! Я не допущу этого!
Затем он обратился к Келли:
– Пэт, пора спать, завтра утром мы обязательно погуляем в саду. Всем спокойной ночи! Всем спокойной ночи!
Он вывел девушку в коридор, под удивленным взглядом медсестры. Разумеется, будь на ее месте доктор Роулингс, Перлу было бы несдобровать. Однако миссис Коллинз спокойно взирала на такие шалости своих пациентов. Они были ей не в новинку…
Спустя несколько минут после того, как Тиммонс покинул дом Сантаны Кастильо, в дверь позвонили.
Сантана испугалась. Уж не Кейт ли вернулся? Она С опаской открыла дверь. На пороге стояла Джина Кэпвелл.
– Я не разбудила тебя?
– Джина, ты сошла с ума. Уже глубокая ночь.
– Извини, – Джина вытянула голову и заглянула в комнату. – Мне нужен Круз. Он дома?
– Нет. Круза вызвали на работу. Он приедет очень поздно, может быть, даже утром.
Сантана попыталась закрыть дверь, но Джина не позволила.
– Вот как? Надеюсь, тебе не очень скучно одной?
– Джина, прекрати…
– А в чем дело? – беззаботно спросила она. – Почему я не могу спросить об этом?
– Не создавай проблему там, где ее нет!
– Что?
– Джина, я знаю, что ты мечтаешь нажаловаться судье о нарушении прав ребенка. Не стоит утруждать себя… Брэндон живет в прекрасной нормальной семье.
Джина усмехнулась.
– А никто этого не оспаривает.
– Но ты намекала на то, что у меня роман с Кейтом Тиммонсом…
– Я не знаю, с чего ты взяла! – рассмеялась Джина.
– Мы просто старые школьные друзья.
– Какая трогательная давняя дружба… – скептически прокомментировала это заявление Джина.
– Кого ты пытаешься обмануть, Джина? У тебя ничего не выйдет. Постарайся это понять! Забудь о Брэндоне… И не смей распускать грязные сплетни. Тебе все равно никто не поверит! – с этими словами Сантана захлопнула дверь перед лицом Джины.
Когда Дэвид Лоран и Джулия остались наедине, она сказала:
– Наверно, у Круза есть основания выпустить тебя, хотя на его месте я бы поступила иначе…
Дэвид подошел к ней и молча положил руки на плечи.
– Джулия, прости меня за все… – тихо сказал он. Она не сопротивлялась. Подняв голову, Джулия со слезами сказала:
– Дэвид, ты мне не поверишь, но я тебе благодарна. За хороший урок.
Он мгновенно понял смысл сказанных ею слов, поэтому убрал руки и медленным шагом покинул помещение полицейского участка.
Круз вышел из своего кабинета:
– Джулия, с тобой все в порядке?
Когда Дэвид исчез за дверью, она в истерике разрыдалась.
Круз подошел и крепко обнял ее.
ГЛАВА 25
Мейсона посещают дурные сны. Грант приходит в дом брата. Марк Маккормик возвращается в Санта-Барбару. Мейсон и Марк договариваются о встрече.
Тэд проснулся оттого, что почувствовал, как руки Хейли ласкают его лицо. Он открыл глаза.
Уже наступило утро. Яркое солнце поднялось над океаном. Вечерняя прохлада постепенно растворялась в солнечном утреннем тепле.
– Хейли, милая, – произнес он и крепко обнял ее.
– Эй, эй… Только без рук, – полушутя сказала она.
– Ты сама первая нарушила соглашение.
Девушка тут же отдернула свои руки.
– Тэд, не говори ерунды.
Тут она почувствовала, что по ее руке ползет какое-то насекомое.
– О, Боже! – завизжала она, вскакивая. Перепуганный Тэд сделал то же самое.
– Пойдем отсюда… – умоляла она. – Быстрее! Это – скорпион!
Тэд развернул спальный мешок.
– Нет, нет! Успокойся, Хейли. Это – не скорпион, это всего лишь маленький краб. Таких на Восточном побережье полно. Смотри.
Действительно, по песку, медленно шевеля конечностями, пробирался крошечный, размером со спичечный коробок, зеленый крабик.
– Он помешал нам спать… – плаксиво сказала Хейли.
Она стала ощупывать себя с ног до головы в поисках еще каких-нибудь непрошеных гостей, забравшихся под одежду.
Тэд решил подшутить над ней. Он повернулся к Хейли и оцепеневшим взглядом посмотрел ей на голову.
– Что?! Что такое?!! – воскликнула она перепугано.
– У тебя в волосах краб!.. Он ползет от макушки к уху и, наверное, намеревается откусить его своей клешней!
Хейли завизжала и стала трясти головой.
– Тэд! Убери его!
– Хейли, извини. Это всего лишь шутка. Шутка… – засмеялся он.
Она перестала кричать и мотать головой.
– Тэд, ты плохой, – Хейли стукнула его кулачком по плечу, как обиженный ребенок.
– Прекрати. Прекрати… – засмеялся он. Хейли утихла и прислонилась к его плечу.
– Послушай, Тэд. Я люблю изредка ночевать на пляже, но все-таки предпочитаю делать это в своей квартире и в своей постели, а утром принимать ванну.
Тэд растерянно почесал в затылке.
– Я думаю точно так же, как и ты, но пока… к сожалению, квартира мне не по-карману. Ну, я имею в виду покупку квартиры. Может быть, мы снимем комнату?..
Мейсон вошел в детскую комнату в одном ночном халате. Здесь, в маленькой деревянной кроватке спал младенец. Мейсон наклонился над младенцем, чтобы поправить ему пеленки, и в тот же момент резко вздрогнул от неожиданно прозвучавшего детского голоса:
– Ты не ослышался, продавай… Прикупи тысячу акций «Алдерона». А на сколько поднялась цена на бекон? Ну, что, отец? В чем дело?
Мейсон стоял, потеряв дар речи.
– Я… да… э… – изумленно протянул он.
– А что, ты ожидал, что моим первым словом будет «папа»? – лукаво спросил ребенок.
– Но ты ведь понимаешь мое удивление? – пробормотал Мейсон.
В этот момент из детской кроватки вылетела пустая бутылочка с соской на конце, и ребенок игриво сказал:
– Лови! Плесни-ка мне туда немного виски…
Мейсон ошалело смотрел на бутылочку, не зная, как поступить.
В этот момент откуда-то сбоку раздался голос Мэри:
– Мейсон, проснись. Будильник уже давно прозвонил!
Мейсон лежал на диване, неловко подвернув руку и уткнувшись лицом в подушку.
– Ты, что – не слышал, Мейсон? Проснись, – повторила Мэри.
С глубоким удовлетворением он понял, что это всего лишь сон. Просто дурной сон. Осознав это, он рассмеялся.
– Почему ты смеешься? – спросила Мэри.
– Приснился забавный сон, – пояснил Мейсон. – Наш сын идет по стопам своего отца…
Мэри непонимающе смотрела на него. Мейсон махнул рукой:
– Да, ладно. Черт с ним! Все равно трудно объяснить. Ну, как твое настроение?
Он поднялся, протирая глаза. Мэри улыбалась:
– Прости меня за вчерашнее, прости. Я вела себя несдержанно.
– Несмотря на то, что ты не хотела этого, я вчера позвонил Марку.
– Мейсон, мне кажется что спешить не нужно. Нам еще необходимо какое-то время, чтобы я все успела обдумать.
– Это твоя любимая отговорка, – пожав плечами, сказал Мейсон.
– Но я сторонник взвешенных решений.
Мейсон скривился.
– Не испытывай мое терпение.
Мэри настойчиво повторила:
– Я сама решу, разводиться мне или нет.
Мейсон хмуро покачал головой.
– Это несправедливо по отношению к нашему ребенку, и ко мне тоже.
– Но ты же признал свою вину.
Мейсон неохотно пробурчал:
– Я рассержен и не отвечаю за себя.
Мэри озабоченно посмотрела на него.
– Мейсон, скажи, ты действительно вчера вечером звонил Марку?
– Мэри, я хочу жениться на тебе. Марк обязан поговорить с епископом. Я подумал, что, узнав о беременности, он…
– Что ты наделал? – воскликнула Мэри.
Утро в доме Кэпвеллов выдалось необычным.
СиСи был крайне возбужден и озабочен. Он то и дело повышал голос на слуг и горничных. В дверь позвонили. Роза впустила Софию.
Та вошла в гостиную, в которой метался СиСи.
– Что с тобой? – спросила она.
– Ты нигде не видела Тэда?
– Нет, я разговаривала с ним последний раз позавчера. А что случилось?
– Он тебе ничего не говорил?
– О чем?
– Он был недоволен мной?
– Не знаю, – она пожала плечами. – А что, вы поссорились?
– Я тоже не знаю! – СиСи всплеснул руками. – У меня вообще складывается такое впечатление, что я постоянно ущемляю чьи-то интересы, оскорбляю или попираю чью-то независимость, чье-то достоинство. Пожалуй, скоро мне придется общаться со своими детьми только через адвоката.
СиСи действительно выглядел очень расстроенным, и София решила, что на этот раз она должна помочь ему.
– Успокойся, успокойся, СиСи. Расскажи, почему ты думаешь, что Тэд обиделся на тебя? У вас что-то произошло?
– Но он сегодня ночью не ночевал дома. Роза сказала, что видела, как он со спальным мешком шел на пляж.
– Пустяки, – беспечно махнула рукой София. – Он любит время от времени ночевать на пляже.
– А ты знаешь, что Хейли Бенсон, которая раньше была у нас в доме горничной, племянница небезызвестной тебе Джины Кэпвелл, теперь работает вместе с ним на радиостанции?
– Ах, вот оно что? – усмехнулась София. – Теперь мне все понятно. Значит предметом вашего разговора была Хейли?
– Я не запрещал им встречаться! Вспомни, обитатели этого дома всегда жаловались на лицемерие и неискренность, поэтому я решил откровенно высказать Тэду свое мнение. Вот и все.
СиСи расстроенно отвернулся.
– СиСи, – успокаивающе проговорила София. – Но ведь Хейли – чудесная девушка, у нее прекрасный характер…
– Она не подходит Тэду по социальному статусу! – резко возразил он.
София укоризненно посмотрела на него.
– СиСи…
Он разочарованно махнул рукой и отвернулся. В этот момент в комнату вошла горничная.
– Мистер Кэпвелл, к вам пришли.
– Кто это? – в изнеможении воскликнул СиСи. – Я никого не хочу видеть. Скажи, что меня нет дома.
Он направился к выходу из гостиной, однако в этот момент в двери показался Грант.
– Тебя нет даже для родного брата? – спросил он. На лице Гранта, как обычно в последнее время, сияла улыбка.
– Доброе утро, София.
– Привет, Грант.
– Здравствуй, Грант, – сказал СиСи. – Что тебе угодно?
– Забавное приветствие, – покачав головой, сказал Грант.
После того, что произошло ночью, Джулия чувствовала себя разбитой и опустошенной. Казалось, жизнь для нее рухнула в одночасье, разбилось все: любовь, нежность, надежды… Остались лишь глубокая, необычайно темная тоска и разочарование.
Она сидела за стойкой бара в «Ориент Экспресс», подперев рукой голову, и неотрывно смотрела в одну точку.
В этот момент в зале появилась Августа. Ей пришлось дважды повторить имя сестры, прежде чем та откликнулась.
– А, это ты, Августа? – она устало потерла глаза. – Уходи, сейчас я не хочу с тобой разговаривать.
– Бедняжка… – Августа положила ей руку на плечо. – Давай поговорим. Я знаю, тебе сейчас тяжело. Но после того, как ты все расскажешь, тебе станет легче. Вот увидишь.
Джулия отвернулась.
– Не надо утешать меня! – раздраженно сказала она. – Я сама во всем виновата. Я так хотела.
– Понимаю тебя… – сказала Августа. – Ты полюбила мужчину, а он обманул тебя. Когда все улики были против него, он нашел в твоем лице столь необходимую поддержку.
Джулия сокрушенно отмахнулась.
– Запомни, меня никто не обманывал и не использовал! Я сама навязалась ему. Я сама предложила ему свои услуги. И, в результате получила то, чего добивалась.
