Текст книги "Лучшая зарубежная научная фантастика"

Автор книги: Гарт Никс

Соавторы: Майкл Суэнвик,Пол Дж. Макоули,Паоло Бачигалупи,Аластер Рейнольдс,Мэри Розенблюм,Стивен М. Бакстер,Нэнси (Ненси) Кресс,Чарльз Финли,Элизабет Бир,Йен Макдональд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 67 страниц)

После лекции новеньких попарно распределили с работниками, которые должны были вводить их в курс дела. Хорошо еще, что Джейлинг не пришлось идти вместе с девушкой-маньчжу: ее распределили на отгрузку товара.

Джейлинг определили в один из цехов по выращиванию бактерий и поставили в пару с девушкой очень маленького роста.

– Меня зовут Байю, – представилась девушка. Она была так мала – всего по плечо Джейлинг, – что почти утонула в зеленой униформе. Волосы кроха заплетала в косички. Весь цех был заставлен рядами каких-то широких ящиков. В центре находился длинный стол с чашками Петри, подносами и лабораторным оборудованием, причем некоторые приборы были Джейлинг неизвестны, что действовало на нервы. Девушки в зеленом парами работали или у ящиков, или за столом.

– Сейчас мы займемся выращиванием бактерий, – начала учить ее Байю. – Возьми поднос и поставь туда вот это, – она показала на ряд чашек Петри. На дне каждой – студенистое вещество. Джейлинг взяла поднос, повторяя действия Байю, которая была серьезна без тени превосходства или надменности. Она объяснила, что сейчас они привнесут в чашки Петри клетки.

– Клетки? – переспросила Джейлинг.

– Нервные клетки электрического ската. Это такая рыба.

Они взяли тампоны, и Байю показала, как зигзагообразным движением наносить клетки на гель так, чтобы покрыть большую его часть. Они уставили чашками Петри, которые совсем не пахли рыбой, шесть подносов. Пипетками ввели питательный раствор. Работа оказалась нетрудной и даже приятно-научной.

Тут все собрались на ленч. Но Байю сказала, что они не могут идти, пока не закончат работу с культурами, иначе погубят всю партию. Девушки уходили перекусить, в животе у Джейлинг урчало. Когда лаборатория опустела, Байю улыбнулась и спросила:

– Ты откуда родом?

Сама Байю была из провинции Фуцзянь.

– Понимаешь, если испортишь партию – вычтут из зарплаты. Мой долг не велик, а когда я совсем рассчитаюсь, – девушка оглянулась вокруг и понизила голос, – то смогу уйти.

– Почему ты в долгах? – поинтересовалась Джейлинг. Может, работа на самом деле была труднее, чем казалась с первого взгляда, или же Байю раньше напортачила.

– Здесь все в долгах, – пояснила Байю. – Таковы здешние принципы управления. Давай поставим подносы в инкубатор.

Внутри стоящих вдоль стен ящиков поддерживалась температура, равная температуре тела. Они загрузили туда свои подносы: один с задней стороны, другой с передней.

– Ну, вот и отлично, – кивнула Байю. – Днем мы проверим наши подносы. Нужно передать партию в тканевый цех, после ленча у нас как раз останется для этого время.

Джейлинг еще ни разу не ела в столовой для служащих, только один-единственный раз зашла в ресторан гостиницы в день приезда, где блюда стоили очень дорого. Потом она питалась лапшой быстрого приготовления и изголодалась по нормальной пище. Запах чеснока и свинины защекотал ей нос. Первым блюдом на прилавке стоял подогреваемый противень с пирожками со свининой – над ними, такими беленькими и мягкими, аппетитно поднимался пар. Но Байю пошла в самый конец стойки, где стояла громадная кастрюля с горячей конги – вязкой рисовой кашей.

– В столовой это самое дешевое блюдо, – объяснила Байю. – И можно съесть ее хоть всю, – она положила себе в тарелку целую гору каши. Столько конги для девушки ее роста? Потом добавила немного солений и отварного арахиса.

– Вполне съедобно, хотя обычно к ленчу она уже немного переварена. Становится вязковатой.

Джейлинг колебалась. Байю сказала, что у нее долг. Может, поэтому ей приходится такое есть. Но Джейлинг есть на ленч несвежую рисовую кашу совсем не хотелось.

– Лучше я возьму рис с овощами, – решила она.

Байю кивнула:

– Я тоже иногда беру. Дороговато, но не слишком. Только не бери креветки ни в каком виде. На такие блюда цены заоблачные.

Джейлинг взяла рис, овощи и большой пирожок со свининой. Скользнула взглядом по двум подносам с рыбой и запеченной с грибами свинине, но решила, что поест свинину вечером. Цены нигде не значились. В конце прилавка она подала свою карточку-данвей кассирше, которая провела ее и вернула Джейлинг.

– Сколько с меня?

Кассирша пожала плечами со словами:

– Сумма снимается с вашего пособия на питание.

Джейлинг начала было спорить, но заметила, как в другом конце столовой Байю в море зеленых сладок машет ей рукой, стремясь привлечь ее внимание. Потом окрикнула:

– Джейлинг! Иди сюда!

Когда Джейлинг села за столик, глаза Байю расширились:

– Пирожок со свининой!

– Что, дорого? – поинтересовалась Джейлинг.

– Словно золото, – кивнула та. – Но зато как вкусно!

Джейлинг огляделась по сторонам. Девушки ели свинину, пирожки и все остальное.

– Почему ты в долгу?

– Здесь все так, – пожала плечами девушка. – Просто большинство уже сдались. Тут все что-то стоит. Еда, общежитие, форма. Они стараются сделать так, чтобы мы ничего не заработали.

– Но ведь они не имеют права!

– Мой дедушка говорит, что именно так поступали в прежние времена, когда бросить работу было нельзя. Он считает, что мне нужно закрыть рот и не вякать. И чувствовать себя счастливой. Потому что руководство компании хорошо заботится обо мне. Да, как же – миска переваренного риса.

– Но, но, но… – Джейлинг копалась в памяти, отыскивая название старинного, совсем забытого, класса. – Это же феодализм!

Байю кивнула.

– Что ж, таков мой дед. Во время Весеннего фестиваля он заставлял нас с братом кланяться им с бабкой в ноги. – Она нахмурилась и сморщила носик. Деревенские обычаи. В городах никто не заставляет своих детей бухаться в ножки на Новый год. – И все же тебе повезло. С тебя снимут деньги за форму и общежитие, но ты, по крайней мере, избежишь лишних трат за еду или еще что-то.

Джейлинг даже замутило от этих слов.

– Четыре дня я жила в гостинице, – выдавила она. – Мне сказали, что вычтут из зарплаты.

– Ой, – охнула Байю и прикрыла губы ладошкой. Через миг она добавила: – Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.

Тут Джейлинг испугалась пуще прежнего.

Они не пошли назад в лабораторию, а поднялись наверх и, пройдя по соединявшему здания переходу, оказались в общежитии. Тихий час? Они что, идут вздремнуть?

– Знаешь, в какой ты живешь комнате? – спросила Джейлинг.

Джейлинг понятия не имела. Байю отвела ее к коридорной, которая нашла в списках Джейлинг, выдала ей ключ, одеяло и простыни. И снабдила указаниями: пройти через холл, прямо и за угол. Комната оказалась скромной, но вполне симпатичной. Даже с окном. Все кровати были заняты, кроме одной верхней. Под столом у окна висели на стене три черные коробки чуть побольше обувных. Байю открыла первую. На каждой значились имена.

– Вот сюда мы можем подключить твою батарейку, – она показала на удлинитель для электропровода.

– Что это такое? – удивилась Джейлинг.

– Это контейнер с аккумулятором. Наша продукция. Я добуду тебе один из выбракованных. Многие из них работают вполне сносно, – заверила Байю. – Внутри клетки электрического ската, которые производят электричество, и симбиотические бактерии. Бактерии перерабатывают отходы и питают клетки ската. Отходы превращаются в электричество. При глобальном потеплении это очень актуально. Никаких парниковых газов. Нужно только пару раз в неделю подкармливать бактерии объедками из столовой, иначе они погибнут, но все же лучше кормить их по чуть-чуть каждый день.

– Они живые?! – воскликнула Джейлинг.

– Конечно, – пожала плечами Байю. – Что-то типа того. По идее, если все пойдет как надо, то у тебя будет свое электричество. Из нашей зарплаты вычитают стоимость потребленного электричества, а эти ящики помогают снизить долги.

Три висящие на стене коробки выглядели ничуть не более живыми, чем стереопроигрыватели.

– А клетки видно? – спросила Джейлинг.

– Нет, – покачала головой Байю, – механизм подачи питания не позволяет на них взглянуть. Они совсем такие же, как выращиваем мы, только доработанные в тканевом цехе. Там добавляют бактерии.

– А заболеть от этого можно?

– Нет, бактерии в человеке не живут, – заверила Байю. – Они могут существовать только в коробке.

– И эта штука производит электричество?

Байю кивнула.

– Такое можно купить?

Байю опять кивнула:

– Их только что начали продавать. Говорят, что в Китае они тоже поступят на прилавки, только в действительности для нас это слишком дорого. В Америке новинка пришлась по душе, знаешь, из-за глобального потепления. Само собой, американцы могут позволить себе купить что угодно.

Коробки располагались на стене между кроватями, под окном, совсем рядом с подушками на нижних койках. Джейлинг ничего не имела против бактерий в лаборатории, но здесь… как-то противно.

Первая зарплата привела Джейлинг в ужас. Ее долг составил 1974 r.m.b. Эта сумма почти равнялась зарплате за четыре месяца при условии, что она не будет есть, покупать что бы то ни было и пользоваться койкой в общежитии. Девушка забралась на свою постель и уставилась на цифры. Из зарплаты удержали за обувь, форму, еду и гостиницу.

В комнату, переговариваясь между собой, вошли соседки Джейлинг. Все они работали на упаковке. Девушками они были неплохими, только подружились между собой еще до того, как к ним поселили Джейлинг.

– Эй! – окрикнула ее Таохуа. И только потом увидела распечатку в руках Джейлинг. – А, первая зарплата.

Джейлинг кивнула. Она чувствовала себя так, словно ей только что вынесли приговор.

– Дай посмотреть. Да ладно, не так уж скверно. Я должна в три раза больше, – заявила Таохуа. И передала листок остальным. Оказалось, что на всех девушках висят громадные суммы. Причем больше года.

– И вам все равно? – вопросила Джейлинг.

– Ты рассуждаешь как маленькая мисс Лэй Фэн, – констатировала Таохуа. Все захохотали, и Джейлинг тоже, хотя в душе ненавидела себя за это. Это Байю они прозвали мисс Лэй Фэн. То есть маленькая мисс Святоша. Лэй Фэн – всем известный добрый солдат, уникальной души человек, который всем приходил на помощь. Во время Большого Марша он штопал носки сослуживцам. При жизни он был никем, но, когда после смерти нашли его дневник, где были перечислены все совершенные им добрые дела, он стал Героем. Плакаты с изображением Лэй Фэна висели в классах начальной школы. Он хотел быть «тем винтом, который никогда не ржавеет в революционной машине». То есть тем самым, во что верили деды современной молодежи.

– У Байю есть парень? – спросила Таохуа, сделавшись внезапно серьезной.

– Нет, нет! – воскликнула Джейлинг.

Иметь друга запрещалось правилами, а Байю вечно попадала в истории, потому что нарушала предписания. Например, за то, что к 17.00 не складывала свои подносы, хотя никого кроме нее за это не наказывали.

– Если бы у нее был парень, – продолжала Таохуа, – то я могла бы понять, почему ей так хочется отсюда уйти. Нельзя же выйти замуж, если погряз в долгах по уши. Слишком сложно.

– А разве ты не волнуешься из-за долга? – спросила Джейлинг.

Таохуа рассмеялась:

– Парня у меня нет. К тому же меня только что повысили, и я скоро рассчитаюсь с долгами.

– Если перестанешь покупать шмотки, – подала голос одна из девушек. В магазине при их предприятии лежал красивый каталог, по которому можно было заказывать вещи, только они дорого стоили. На основании зарплаты у каждой работницы имелся лимит кредитования. При повышении зарплаты увеличивался и лимит.

– Или же займусь особым проектом, – предположила Таохуа. Все знали, о чем идет речь, хотя это был секрет. Особый проект – это компьютеры, состоящие из бактерий. С виду они походили на коробки с аккумуляторами в комнатах общежития. – Я изучаю компьютеры, – объяснила Таохуа. – Бактериальные компьютеры особенные. Чего они только не делают! Могут обнаруживать химические вещества. Они – массивно-параллельны.

– Что это значит? – спросила Джейлинг.

– Сложно объяснить, – уклонилась от ответа Таохуа. Потом открыла контейнер и высыпала туда объедки. Интересно: она утверждала, что ей плевать на долги, но все же кормила аккумулятор. Теперь и Джейлинг обзавелась таким же. Бракованным. Сзади корпус был поврежден, и металлические детали, выводящие электричество, торчали наружу. Если неосторожно коснуться коробки в этом месте, могло ударить током. Но это ерунда, ибо Джейлинг повесила ящик на стену и не собиралась его больше трогать.

– А еще мне тут нравится гораздо больше, чем дома, – заявила Таохуа.

Лучше, чем дома. С одной стороны, так и есть, но с другой – ничего подобного. Что, если сдаться и отдаться компании? Одеваться в хорошие вещи, вкусно есть. Никогда не разбогатеешь, конечно. Но зато и не обеднеешь тоже. К твоим услугам здесь всегда имеется медицинская помощь. Может, не так уж плохо? Может, Байю слегка… одержима?

– Мне нет дела до долга, – безмятежно повторила Таохуа. – Еще одно повышение – и я перееду в корпус для сотрудников.

Джейлинг передала разговор Байю. Они готовили к транспортировке в тканевой цех выращенные клетки, где их перенесут на протеиново-коллагеновую пластину, которая будет направлять их рост – располагать клетки так, чтобы они выстроились в систему, производящую электричество. В этом цехе странно пахло чем-то дрожжевым.

– Она сама себя дурачит, – сказала Байю. – Девочки с линии никогда не выбиваются в руководящие кадры. Ее могут перевести на особый проект, только это еще хуже, потому что оттуда точно не выбраться. – Байю взяла чашку Петри, воткнула в гель маленький счетчик напряжения и аккуратно стукнула ею по лабораторному столу.

Качнувшаяся игла счетчика показала, что клетки производят электричество. Шок заставлял их его выделять, а для этого было легче всего ударить чашкой по столу.

О компании «Новая жизнь» Байю рассуждала очень горько. Джейлинг долг не пришелся по душе, немного ее пугал. Но на самом деле Байю видела лишь одну сторону медали.

– Мне казалось, что и тебе повысили зарплату, чтобы ты занялась особым проектом, – сказала Джейлинг.

– Держу пари, они просто хотят меня еще больше запутать в долгах, – закатила глаза Байю.

– И сколько же ты сейчас должна? – спросила Джейлинг.

– Все те же семьсот. Потому что они сказали, что мне нужна новая форма, – вздохнула девушка.

– Меня тошнит от конги, – заявила Джейлинг. – Они никогда не дадут нам рассчитаться с долгами, – путь Байю явно обречен на провал. Она пытается играть по правилам компании и победить. Джейлинг пойдет другим путем. – Нужно заработать денег где-нибудь еще.

– Ага, – сказала Байю. – Только мы работаем шесть дней в неделю. – К тому же Байю часто задерживалась после смены, чтобы удостовериться в том, что не потеряет зарплаты на погибшей культуре. – Брак, – объявила она и отставила чашку в сторону. Байю научила Джейлинг оставлять бракованный продукт еще на день. Иногда культура оживала, и ее можно было сдать. Контролер госпожа Ван ничего такого не говорила Джейлинг, когда объясняла ей правила работы, но метод Байю позволял снизить количество негодной продукции, что, в свою очередь, сокращало долг предприятию.

– У нас остаются воскресенья, – сказала Джейлинг.

– В это воскресенье я не смогу уйти.

– А если уйдешь, что они с тобой сделают? Уволят?

– Не думаю, что нам позволено зарабатывать где-то на стороне.

– Нельзя быть такой святошей! – отрезала Джейлинг. – Помни о том, что «пока кот хорошо ловит мышей, неважно, какого он цвета: черный или белый».

– Что, это из Мао? – нахмурилась Байю.

– Нет. Это сказал Дэн Сяопин, он был после Мао.

– Что ж, он тоже мертв, – вздохнула Байю. Стукнула чашкой Петри о стол, и игла вольтметра подскочила.

Когда всех пригласили на собрание в столовую, Джейлинг работала в компании уже больше четырех недель. Председательствовал мистер Чао из отдела персонала. Он стоял у белого экрана в темном костюме. В креслах вдоль сцены расположились остальные руководители, обстановка казалась очень строгой.

– Нужно обсудить очень серьезное происшествие, – начал кадровик. – Многим из вас известна эта девушка.

За ноутбуком сидел молодой человек, который явно нервничал. Джейлинг вгляделась в машину и решила, что это не компьютер особого проекта. На самом деле он был выпущен в Корее. Молодой человек нажал какие-то кнопки, и на экране появилась фотография какой-то девушки.

Джейлинг с ней не встречалась. Но вокруг послушались возгласы изумления, кто-то шумно всосал воздух сквозь зубы, кто-то тихонько вздохнул: «Ай-яй».

– Эта девушка убежала, невзирая на долг компании «Новая жизнь». Она ела нашу пищу, носила выданную ей одежду, спала в кровати компании. А потом убежала, словно вор, – тут кадровик кивнул. Юноша за компьютером сменил изображение на большом экране.

Теперь там возникла фотография той же самой девушки, только с поникшей головой и двумя полицейскими, державшими ее за руки.

– Ее поймали в провинции Гуаньдун. И посадили в тюрьму.

Собравшиеся притихли.

– Ее жизнь разрушена, – продолжал оратор. – Так будет с каждым вором.

Собравшихся распустили. В тот же день фото девушки в руках полиции появилось на доске объявлений каждого этажа общежития.

В воскресенье Байю объявила:

– Я никуда не пойду.

Ей было не положено уходить в этот день, но у одной из девушек в комнате случилось дамское недомогание, сопровождаемое болезненными спазмами, и она решила денек полежать, попивая чай и читая журналы. Байю хотела выйти с территории компании с помощью ее удостоверения личности.

– Придется, – сказала Джейлинг. – Или ты хочешь состариться здесь? Умереть рабом «Новой жизни»?

– Ты с ума сошла. Мы не сможем заработать, танцуя на блошином рынке.

– Я уже пробовала раньше. Ты боишься.

– Просто идея не из лучших, – сказала Байю.

– Это все из-за девушки, которую задержали в Гуаньдун. Мы же не собираемся удирать, не расплатившись. Мы, наоборот, собираемся рассчитаться.

– Нам не положено работать где-нибудь еще, когда мы числимся здесь, – стояла на своем Байю.

– Да ладно тебе, – сморщилась Джейлинг. – Ты всегда все преувеличиваешь. Просто ты в самом деле маленькая мисс Лэй Фэн, как здесь тебя кличут.

– Не называй меня так! – огрызнулась Байю.

– Тогда веди себя по-другому. Компания к нам несправедлива. Значит, и мы можем вести себя точно так же! Что они сделают нам, если поймают?

– Оштрафуют, – предположила Байю. – Мой долг возрастет!

– И что с того? Они в любом случае найдут способ увеличить твой долг. Ты рабыня. Они владеют тобой.

– Но если…

– Никаких «если», – отрезала Джейлинг. – Тебе нравится быть мученицей. А мне нет.

– Тебе-то какая разница? – спросила Байю. – Тебе же здесь нравится. Если ты останешься, то можешь есть булочки со свининой хоть каждый день.

– А ты можешь до конца своих дней питаться конги. Я же попытаюсь что-нибудь предпринять, – Джейлинг вышла, хлопнув дверью. Впервые она резко поговорила с Байю. Верно, она подумывала остаться здесь. Так ли это плохо? Уж лучше так, чем вести себя как Байю, которая останется здесь, чтобы вести убогую жизнь. Прозябать Джейлинг не собиралась нигде и ни при каких обстоятельствах. Не затем она приехала в Шэньчжэнь.

Она услышала, как распахнулась дверь и за ней вдогонку бросилась Байю.

– Ну хорошо, – затаив дыхание прошептала она. – Я попробую. Только один раз.

После проведенных на территории компании недель улицы Шанхая показались им невообразимо шумными. Девушки задержались у витрины магазина и посмотрели новости о том, что нынче в Шанхае в моде саронги. Надо бы сказать маме. Конечно, у мамы есть телевизор, и она, вероятно, уже знает об этом. Джейлинг подумывала позвонить домой, но не сейчас. Только не сейчас. Ей не хотелось рассказывать матери о компании «Новая жизнь». Дальше в новостях шла речь об успехе Народной армии в Таджикистане. Джейлинг потянула Байю дальше.

Они сели на один автобус, потом сделали пересадку, что по воскресеньям оборачивалась целой вечностью, ибо автобусов ходило мало. Следующего рейса они ждали почти час. Зато автобус пришел почти пустой. Девушки сели через несколько рядов после водителя. Байю выпучила глаза:

– Видела мужчину на последнем сиденье? – спросила она. – Партийный функционер.

Джейлинг осторожно взглянула через плечо. Ошибиться невозможно: аккуратная рубашка поло, чопорный взгляд партийца.

Байю вздохнула:

– Мой дядя совсем такой же. Скучища.

Джейлинг подумала, что вообще-то Байю могла стать отличной революционеркой, родись она пораньше. Ей нравилась революционная праведность. Но пришлось все же кивнуть.

В воскресенье на блошином рынке было не протолкнуться. Они прошли мимо продавца игрушек, который лепил из глины крошечные фигурки на палочках. Он махнул девушками:

– Красавицы! Сделаю все, что пожелаете!

На палочке в руке торговца красовался Дональд Дак.

– Не могу, – прошептала Байю. – Здесь столько народа.

– Все не так плохо, как кажется, – объявила Джейлинг. И отыскала местечко для магнитофона. Джейлинг пришла туда, где собрались все торговцы едой. – Стой здесь и смотри за магнитофоном, – велела она. А сама прошла по торговым рядам и купила на оставшиеся с вольной жизни деньги бутылку местного пива. Которую принесла Байю. – Пей. И сделаешься храброй.

– Терпеть не могу пива.

– Пиво или долг компании, – отчеканила Джейлинг.

Пока Байю пила, Джейлинг включила магнитофон и начала танцевать. Прохожие улыбались ей, но ни один не положил денег. Люди Шэньчжэна скупы. Байю сидела на кромке тротуара, вцепившись в бутылку с пивом и не глядя ни на Джейлинг, ни на кого вообще. Наконец Джейлинг не смогла более этого выносить.

– Ну давай же, мэймэй, – позвала она.

Байю слегка удивилась, когда ее назвали младшей сестренкой, но выпустила из рук бутылку и встала. Дома они репетировали под песню M.I.A., пели и танцевали, и Джейлинг была уверена, что их ждет успех.

– Не могу, – прошептала Байю.

– Конечно же, ты сможешь, – решительно сказала Джейлинг. – У тебя отлично выходит.

Двое прохожих остановились поглядеть, как они препираются, и Джейлинг включила музыку.

– Меня тошнит, – хныкала Байю.

Вот запульсировали ударники, и оставалось лишь танцевать и петь. Байю так разнервничалась, что сперва начисто все позабыла, но наконец взяла себя в руки. Голова ее была низко опущена, а щеки пунцово пылали.

Джейлинг начала читать рэп по-китайски. Прежде ей этого делать не доводилось, и вскоре она уже вовсю хохотала, а потом засмеялась и Байю.

 
Воде мэймэй хэн хайшуде
Мэй та ши шули
Тай хэн шуки…
 
 
Моя маленькая сестренка так стесняется,
Но она такая хорошенькая,
Хотя слишком хрупкая…
 

Они едва не остановились, потому что давились от смеха, но продолжали танцевать, и Джейлинг запела слова той песни, которую они репетировали.

Когда девушки остановились, им похлопали, и они заработали 32 юаня.

Больше ни за одну песню они таких денег не получили, но за несколько часов собрали 187 юаней.

Вечерело, и начали показываться ночные артисты – парочка оперных певцов, акробатов и клоун на ходулях в таком огненно-рыжем парике, словно голова у него была объята пламенем. Он размахивал резиновым автоматом Калашникова и был одет во все белое. Дядюшка Смерть из мультфильмов эпохи птичьего гриппа. Кое-кто из дневных торговцев уже закрывал свои лавочки, появлялись другие, которые расставляли столики и стулья и продавали водку сорго – белую, прозрачную, выдержанную. Толпа тоже постепенно менялась. Стало более шумно. Появились компании молодых людей, одетые в странные комбинации купленной на блошиных рынках одежды – винтажные костюмы времен Мао и крестьянские башмаки. Показались ветераны таджикского конфликта, один был без ноги: болталась пустая брючина.

Джейлинг взяла магнитофон, а Байю – коробочку с деньгами. Еще не совсем стемнело.

– Ты удивительная, – снова и снова повторяла Байю. – Ты совершенно особенная!

– А ты отлично справилась, – вернула похвалу Джейлинг. – Когда я танцевала одна, то ничего не заработала! Ты же всем нравишься, потому что маленькая и хорошенькая!

– Какие деньги! К осени я покончу с долгами!

Может, виной тому было чувство ответственности за Байю, но Джейлинг сказала:

– Оставь все деньги себе.

– Нет! Ни за что! Мы их поделим! – воскликнула Байю.

– Послушай, – увещевала подругу Джейлинг. – Когда ты выберешься отсюда, то сможешь помочь мне. Только подумай: если мы потанцуем еще три воскресенья, то ты сможешь выплатить свой долг.

– Ох, Джейлинг, ты же в самом деле мне как старшая сестра!

Джейлинг пожалела, что в шутку назвала ее младшей сестренкой. Очень провинциально. Она всегда подозревала о том, что Байю была из деревни. А провинцию Джейлинг на духу не выносила. Там на дорогах рассыпано зерно, и старшая сестра матери и младший брат отца в выходной день выгуливают всех кузенов и кузин. Джейлинг даже не знала все эти многочисленные деревенские обращения к дядьям и теткам. Но Байю-то в этом не виновата. К тому же она всегда была добра к Джейлинг. Нехорошо так думать.

– Простите, – обратился к ним один человек. Он не был похож ни на одного из околачивающихся здесь завсегдатаев: длинноволосых, одетых в одежду с блошиного рынка парней. Джейлинг не могла сообразить, где его видела, хотя лицо показалось ей знакомым. – Я заметил вас на рынке. Вы такие веселые. Очень живые.

Байю вцепилась в руку Джейлинг. На секунду Джейлинг спрашивала себя, не из «Новой» ли «жизни» этот гражданин, но решила, что опасения явно необоснованны.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Сперва она будто бы припомнила, что мужчина положил им в коробочку 10 юаней. Нет, тут же решила она, он ехал с ними в автобусе. Партийный функционер. Их проверяет партия. Интересно, прочтет ли он им лекцию об ориентации на Запад.

– Вы, случайно, не из музыкального ли бизнеса? – спросила Байю. И взглянула на Джейлинг, которая еле сдерживала смех и даже фыркала носом.

Мужчина призадумался.

– Нет, – покачал головой он. – В этом я не могу вам помочь. Но вы мне нравитесь. Вы похожи на благовоспитанных девиц.

– Спасибо, – Байю больше не смотрела на Джейлинг, и это хорошо, потому как та не могла оставаться серьезной.

– Меня зовут Вэй Ронгуй. Могу ли я пригласить вас отобедать со мной? – предложил собеседник. И тут же предостерегающе поднял руки. – Никакой романтики. Вы так молоды, что годитесь мне в дочери.

– У вас есть дочь? – поинтересовалась Джейлинг.

– Больше нет, – покачал головой он.

Ясно. Его дочь умерла от птичьего гриппа. Джейлинг смутилась оттого, что смеялась над ним. Ее доброе сердце тут же подсказало, что он и правда относится к ним по-отечески, как к той девочке, которую потерял.

Он отвел их в ресторанчик в конце рынка, специализирующийся на клецках, и заказал полкило серповидных свиных клецок и килограмм квадратных говяжьих. Был он партийным, сотрудником среднего звена. Уже несколько лет его жена жила в городе Чанша, откуда была родом. Он принадлежал к тому поколению взрослых, у которых не принято разводиться. В основном посетители ресторана были мужчины, которые зашли поесть клецок и пропустить стаканчик после работы. Они втроем были маленьким островком среди водителей грузовиков и рабочих окрестных фабрик – закопченных сажей и усталых.

– И кем же вы работаете? Наверное, секретарями? – поинтересовался Вэй Ронгуй.

Байю засмеялась и воскликнула:

– Если бы!

– Мы работаем на фабрике, – ответила Джейлинг. И макнула клецку в уксус. Вкуснятина! Не то, что конги!

– На фабрике? – удивился новый знакомый. – Как странно!

Байю кивнула.

– Мы работаем в компании «Новая жизнь», – объяснила она. – Сегодня у нас выходной, и мы решили немного подзаработать.

Глядя вдаль с отсутствующим выражением лица, мужчина задумчиво потер лоб:

– «Новая жизнь», – повторил он, словно припоминая. – «Новая жизнь»…

– Неподалеку от зоопарка, – пояснила Байю.

Джейлинг решила, что лучше бы им не распространяться.

– Ах, в городе. И что, хорошая компания? Что она производит? – у него была дезориентирующая привычка часто-часто моргать.

– Аккумуляторы, – ответила Джейлинг. Она не сказала био-аккумуляторы.

– Мне казалось, там выпускают компьютеры, – сказал он.

– Да, верно, – согласилась Байю. – Особый проект.

Джейлинг зыркнула на подругу. Если этот человек побеспокоит их в «Новой жизни», то потом выбраться с территории компании им будет очень и очень непросто.

Байю покраснела.

Господин Вэй рассмеялся:

– Значит, вы работаете на особом проекте. Ну, вот видите, я же знал, что вы не просто обычные фабричные девчонки.

На этом тема была закрыта. Джейлинг ждала, что он попытается как-то на них надавить. Например, предложит выпить пива. Ничуть не бывало. Когда девушки поели, он попросил официанта сложить остатки в контейнер, чтобы они могли перекусить у себя в общежитии, а потом проводил их до остановки.

– Вы уверены, что все будет в порядке? – спросил он, когда пришел автобус.

– Остановка так близко от нашего общежития, что с нее даже мое окно видно, – заверила его Джейлинг. – С нами ничего не случится.

– Шэньчжэнь может быть очень опасен. Берегите себя.

В окно отъезжающего автобуса они видели, как господин Вэй стоит в свете уличных фонарей и машет им рукой.

– Он такой милый, – вздохнула Байю. – Бедняга.

– Он не показался тебе немного странным?

– Нынче все странные. После эпидемии. Во время нашего детства люди были совсем другими.

Верно. Мать Джейлинг стала странной. Люди свихнулись оттого, что потеряли столько близких. В руках Джейлинг держала контейнер с оставшимися клецками.

– Ну что ж. Я не собираюсь скормить вот это аккумулятору, – заявила она. И обе попытались улыбнуться.

– Все наше поколение безумно, – сказала Байю.

– Мы знаем, что каждый человек смертен, – подытожила Джейлинг. За окном проплывали улицы, наводненные молодежью, которая пыталась жить, пока у нее был на это шанс.

На обратном пути они так удачно пересели на другой автобус, что совсем не потеряли времени. Они добрались до дома всего за 45 минут. По воскресным вечерам показывали кино, и все соседи по комнате смотрели фильм, так что девушки могли спокойно поделить деньги в комнате Джейлинг, они как раз открыли ее ключом.

У коробок с аккумуляторами на коленях стоял господин Вэй. Который взглянул на них и прошипел:

– Быстро закройте дверь!

Джейлинг была так обескуражена, что даже подчинилась.

– Господин Вэй! – вскричала Байю.

Весь в черном, словно выполняющий секретную миссию армеец, он навел на них дуло маленького черного пистолета. Пораженная Джейлинг моргнула.

– Господин Вэй! – в свою очередь воскликнула она. Сложно было воспринимать его серьезно. Пусть даже в черном, но он все равно был тем же чудаковатым господином Вэем, быстро-быстро моргающим за стеклами темных очков.

– Заприте дверь, – приказал он. – Тихо!

– Она запирается сама собой, – объяснила Джейлинг. – Только скоро вернутся мои соседки по комнате.

– Загородите дверь стулом, – велел он и подтолкнул к ним стоявший у стола стул. Байю подсунула спинку под дверную ручку. Окно было распахнуто, и было очевидно, что он проник в комнату через него, потом встал на стол и оставил отпечаток армейского ботинка на журнале мод Таохуа. Которая явно будет вне себя. И как же оправдаться Джейлинг? Если станет известно, что в ее комнате побывал мужчина, грядут ужасные неприятности.