Текст книги "Жертвы времени"

Автор книги: Евгения Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц)

Город притих. Я не слышал ни голосов, ни воя собаки, которая позвала меня на улицы. В домах напротив все еще горел свет, но никто не вышел ко мне, никто не пришел на помощь.

Время было далеко за полночь. Луна выползла из-за края стены, превратив ее в четкий темный силуэт, прошла по дуге, охваченная маревом полупрозрачных облаков и ушла за стену, лишив меня своего белого света. Не знаю почему, но с ее уходом мне стало еще тяжелее. Во рту пересохло, но это я списал на последствия опьянения.

Я больше не пытался стоять, просто расслабил ноги и повис на ремнях. Думать ни о чем не хотелось, особенно о том, что я мог сделать. Не знаю, на что рассчитывал маг, когда его голос назойливо шептал у меня в голове слова, которые я должен был завтра, а точнее сегодня произнести, чтобы все упростить. Наверное, он был уверен, что я поступлю именно так, но по счастью что-то во мне устояло под его неумолимым напором. Будет ли у меня еще один шанс или, увидев мага, я вновь стану вялым и бесхребетным существом, жаждущим получить причитающееся наказание?

Днем меня ждала плата за то, чего я не делал и мне было страшно потому, что я понимал: шанса оправдаться не будет. Оставалось надеяться лишь на то, что несчастная женщина не оклевещет меня.

На рассвете ко мне пришли. Я дремал, но услышав тихий шелест ткани, открыл глаза и поднял неимоверно тяжелую голову. Одинокая женская фигура, завернутая в черный плащ, прошла между домами. Капюшон был глубоко наброшен и я не мог разобрать лица. Она казалась совсем хрупкой и куда ниже той несчастной, что рыдала в темноте у стены.

Женщина с опаской оглянулась по сторонам, потом подняла руку, в которой был зажат камень и швырнула в меня. Хорошо, что она не подошла близко, иначе могла бы меня убить, но расстояние сделало свое дело, и я с трудом успел отвернуться так, что камень ударил в скулу.

Женщина произнесла что-то злое, но я не смог разобрать слов и, повернувшись, бросилась бежать.

– Стой! – крикнул я, но было уже поздно, край черного плаща скрылся за поворотом улицы.

И снова время текло медленно, даже лениво, редкие люди стали появляться вокруг. Одна за другой тянулись повозки, бегали дети. Все, кто видел меня, не упускали возможности поглазеть. Мимо пробежала стайка детей, в мою сторону полетел протухший фрукт, но девочка не отличалась меткостью и покрытое плесенью коричневое яблоко разбилось на куски у моих ног.

Мальчик постарше дал девочки за промах подзатыльник. Эта назойливая парочка провела около меня больше всего времени, докучая. Они не давали мне покоя, подскакивали, тыкали в меня палкой, словно в подвешенную на веревочке дохлую крысу, и отбегали в сторону.

Я испытывал ужасную усталость, вода стала навязчивой идеей, а время тянулось бесконечно медленно. К полудню солнце разогрело камни и я понял, что мне тяжело дышать. Спина покрылась холодной коркой, я более не чувствовал тепла и совершенно другой ужас коснулся моего сознания. Не страх перед еще неопределенным наказанием, но реально ощутимая угроза. Если Мастер не утрудит себя поисками и не найдет меня, в ближайшее время я подохну, болтаясь на этом столбе.

Я снова попытался вывернуться из ремней, но тщетно. Если сходу у меня не вышло, то теперь, лишенный сил, я лишь глупо дернулся пару раз, и вновь оставил бесплотные попытки, так как они причиняли мне невероятно острую боль. Кость плеча, казалось, была просто-напросто раздроблена.

– Поди и сними его, – велел Оружейник. Мастер широкими шагами мерил фехтовальную залу. От одной стены до другой и обратно, будто челнок в руках ткачки. Они ничего не ответил и Оружейник повысил голос:

– Тебе придется потратить свое время и разобраться в этом! Если не можешь сам, пошли Дона.

– Он собирает травы для Недгара, – глухо сообщил маг. – Где-то в полях.

– И что, ты так и будешь у меня прятаться?

– Я не прячусь!

Оружейник уселся на ступени лестницы, ведущей на второй этаж, и неторопливо набил трубку.

– Какой позор! – внезапно выпалил маг. – Просто невероятно!

– Именно, – в тон ему ответил хозяин дома, – это твой позор!

– Что??? – Мастер остановился и повернулся. В его движениях чувствовалась угроза.

– То, что слышал. Это ты не доглядел! Ночь – твое время, но ты недоглядел. Успокойся, неприятности только начинаются! Подумай головой, ты веришь, что он мог тронуть Лоле?

– Верю? Не верю? О чем ты? – маг подошел к лестнице и прислонился плечом к стене.

– Он либо сделал это, либо нет, верно? – Оружейник приподнял брови и Мастер, протянув руку, заставил табак в его трубке подернуться красной пеленой жара.

– Сделал, – утвердительно произнес маг.

– Или нет, – терпеливо возразил хозяин дома. – Он был слишком хорош для этого. Когда я прогнал его со двора, юноша едва держался на ногах. Да в таком состоянии одной оплеухи было бы достаточно, чтобы он свалился на мостовую и захрапел! Ты сам говорил, что вы чудом прошли через горы, что кто-то не хотел вас пропускать. Подумай головой, быть может, все продолжается?

– И что ты мне предлагаешь? – уточнил Мастер. – После Совета я просто не могу выступить в его защиту, слова мои будут пустым звуком.

– Тогда докажи, что это не он.

– Я был в том переулке, там только кровь на камнях, боль и страх.

– Уверен, ты придумаешь выход. Но прежде определись для себя, веришь ты или нет. Иди и посмотри на него, ты всегда отлично разбирался в людях. В конце концов, взгляни на ту ночь его глазами…

– Это разрушает рассудок.

– Думаешь, Анри еще не побывал у него в голове? Я боюсь, что сейчас твой найденыш болтается на столбе и выкрикивает проклятья в собственный адрес. Каждая минута, которую ты проводишь здесь, у меня, прячась от неприятностей, делает его дальнейшее пребывание в городе все более невозможным. Иди уже и разберись с этим.

– Как у него так получается? – после паузы сказал Мастер совершенно спокойно. – Уму непостижимо. Вчера Рынца, ночью женщина, а что будет завтра? Он вызовет на дуэль Северного или ухватит за хвост дракона?

Оружейник пыхнул густым белым дымом и пожал плечами.

Мастера был взбешен и не скрывал этого. Гнев сквозил в каждом его движении, и я возблагодарил Высших, что он не сказал ни слова, пока ослаблял державшие меня ремни. Как и можно было предположить, я не смог устоять на непослушных, затекших ногах, когда мои руки оказались свободны, но маг даже не посмотрел на меня.

– В комнату, живо, – процедил он сквозь зубы и гонимый этим приказом я нашел в себе силы, чтобы подняться и пойти вперед. Холод из спины подобрался уже к самому сердцу и мне показалось, я больше ничего не боюсь. Я остановился на улице, глядя вокруг совершенно по-другому, но маг не дал мне возможности ни мгновения, с силой толкнув вперед. Я запнулся и упал бы, но неожиданно словно сам воздух подержал меня, сгустившись. Наткнувшись на жесткий взгляд, я заставил себя поторопиться.

Не помню, как дошел до комнаты, – этот кусок пути словно выпал из моей памяти так же, как выпала из памяти часть ночи. Помню только, как, увидев кровать, тут же рухнул на нее и прикрыл глаза, тяжело вздохнув.

Впрочем, успокоение не приходило. Мастер широкими шагами мерил комнату, а я тихо лежал, не смея подать голос. Маг остановился напротив гобелена, спиной ко мне и долго смотрел в него, потом повернулся. Я почувствовал, что ярость в нем улеглась.

– На живот, – приказал он, но голос его уже был спокойным.

Тепло рук Мастера казалось обжигающим, но я терпел, чувствуя, что мне с каждым мгновением становится все легче. Закончив, маг не спешил уходить, посидел немного на кровати, погрузившись в раздумья, потом поднялся и пересел в кресло. Теперь я не видел его лица.

– Расскажи что произошло вчера. От правдивости твоих слов будет завесить…, – Мастер помолчал немного, потом закончил, – и твоя жизнь тоже.

– Я мало, что помню, – предупредил я.

– Все, – велел маг.

– Я напился и устроил представление в трапезной…, а потом на улице. Шест и огонь…

– Наслышан, – оборвал меня Мастер, – об этом я поговорю с тобой потом. Если это потом будет. Дальше!

– Помню, как заходил в конюшню…, как встретил кого-то из конюхов и ушел оттуда, а потом очнулся на улице. На меня вылили воду, а потом… Маг говорил у меня в голове, что я должен признаться, что это я…

Я помолчал, потом сказал как можно тверже:

– Я и пальцем ее не тронул, слышишь?! В том состоянии не смог бы даже пожелать этого! Ты-то хоть мне веришь?!

– Я чувствую, – ровно сказал Мастер, – что ты не признаешь своей вины.

– Нет вины, Мастер, я не виновен, что бы не говорил тот человек!

– Его зовут Анри, – протянул маг. – И он хотел, чтобы ты не тратил его время. Его слова тебя не убедили?

– Сначала, – признался я, – будто бы поверил. Отвратительное чувство, я был как слизняк и хотел только чтобы он поскорее… ну это, то, что бывает за насилие над женщиной.

Я посмотрел на посиневшие от ремней запястья.

– У меня в голове были совсем другие мысли, он словно помещал их ко мне в голову, но, когда ушел, они откатились назад.

– Как ты это сделал? – голос Мастера стал совсем неживым.

– Вряд ли это моя заслуга, – отозвался я. – Просто у меня кажется сломана рука и эта боль не давала мне ни на чем сосредоточиться. Даже на внушении мага. Мастер, ну посуди сам…, – взмолился я, но тот оборвал меня, резко чеканя каждое слово:

– Пойми меня правильно, Демиан. Я не могу.

Пауза, будто приговор.

– Но я попробую. Женщины в Форте всегда находились под нашей защитой. Они неприкосновенны еще и потому, что на самом деле любой маг может взять силой ту, которая ему нужна. Потому самые строгие законы и наказания относятся к подобному насилию.

Я затравленно смотрел в затылок Мастера, а он продолжал:

– Я когда то говорил, что не причиню тебе больший вред, чем это необходимо. Сейчас это необходимо, – он встал, глядя на меня пустыми, затянутыми тьмой глазами.

– Будет, как с Анри, – с внезапным пониманием, спросил я.

– Хуже, – пообещал маг, – ты слишком близко ко мне, помнишь?

Я неловко пошевелился, и, задохнувшись, тронул бьющее болью плечо.

– Выбито, я вправлю его сейчас.

– Спасибо, что веришь мне, – внезапно сказал я. – И что пришел…

– Ляг-ка на пол, – велел Мастер. – Хочу, чтобы под спиной у тебя была жесткая поверхность.

Я неуклюже слез с кровати и улегся на козью шкуру. Лежать было неудобно, плечо в таком положении болело еще сильнее и я немного искривился, не облокачиваясь на спину.

– Теперь смотри, – Мастер встал рядом на колени и провел рукой по плечу. – Вывих этот не от падения, сустав слишком сильно смещен. Тебя ударили, но это не могла быть Лоле – у нее бы просто не хватило сил и умения на то, чтобы так вывернуть тебе плечо из сустава. Тогда встает вопрос, кто же на тебя напал…

Я внимательно слушал Мастера и когда он с силой надавил на плечо, уведя руку немного внутрь, к шее, почти не почувствовал боли. Хрустнув, сустав встал на место, боль немного дернула, задев мышцу.

– Вот так, – удовлетворенно кивнул головой маг и я подумал, что это должно было быть в сто раз больнее.

– Таким образом, – заключил он, – вывих – один аргумент в твою пользу. Рукой не шевели, связки я подправлю чуть позже.

– Мастер, она ведь приходила ко мне, туда, на площадь…

– Да? – живо спросил маг.

– Да, – подтвердил я. – Это она бросила камень, – я повернулся, демонстрируя ноющую скулу.

– Она? Это была точно она? – с нажимом спросил маг.

– Не знаю, – признался я, – женщина, бросившая камень, была закутана в черный плащ. И еще мне показалось…

– Ну?

– Мне показалось, она была ниже, меньше, правда я не уверен, ведь ночью я был пьян, да и темно было.

– То, что ты был пьян, не только не оправдывает тебя, но еще более усугубляет положение. Учти, если Лоле покажет на тебя, даже я не смогу ничего сделать.

– Не захочешь? – уточнил я.

– Посмотрим, – уклонился от прямого ответа Мастер. – Через несколько минут я дам тебе ответ на этот вопрос. А теперь слушай меня внимательно, от твоего понимания будет зависеть степень той боли, которую ты сам себе причинишь. Расслабься и откройся. Если ты будешь сопротивляться, это ничего не изменит, я сильнее и все равно сломаю любые барьеры, но причиню тебе вред.

– Что ты собираешься делать? – испуганно спросил я.

– Хочешь оправдаться? – холодно спросил Мастер. – Или тебе надоела целостность твоего физического тела? Так и скажи, я не буду тратить свои силы…

– Нет, Мастер, я не это имел в виду, – поспешно возразил я.

– Тогда доверься, понял? Я хочу увидеть своими глазами подтверждение того, что ты сказал.

Не дожидаясь моего согласия, маг сложил пальцы в горсть и толкнул меня в солнечное сплетение. Мне показалось, он словно зацепил там крюк. Маг повел руку вверх и я ощутил, как стала натягиваться, вырывая из моего живота что-то, нить, тянущаяся за его рукой. А потом от тронул меня в лоб и я очутился в темноте.

Мы стояли лицом к лицу. Вокруг было темно, но его я видел четко. Он казался худым, высохшим, его лицо было очень старым, изрытым глубокими морщинами, но шрам с его лица исчез.

Маг отошел в сторону и я увидел за его спиной круглое окошко. Его движение показалось мне приглашением и я подошел, вгляделся в запотевшее стекло. Там, за окном, была комната, в которой я теперь жил. В камине призрачным оранжевым пятном трепетал огонь; существо на гобелене пошевелилось, легло на камень, положив крупную голову на лапы, и закрыло со вздохом глаза…

Что-то хрустнуло за моей спиной и звук этот болью отозвался у меня в голове. Хруст нарастал и с ним боль, оглушавшая меня.

– Не надо, Мастер, – шепотом попросил я, но он не слышал или не хотел слышать. Я повернулся, зажимая ладонями уши, и меня отшвырнуло назад; я ударился спиной о стекло окна, чуть его не разбив.

Мгновение, и тысячи видений завладели мной, смешали сознание и я никак не мог понять, день вокруг меня или ночь. Тысячи образов скользили по стенам, а посреди безумного водоворота стоял старик Мастер, сосредоточенно глядя в хаотичное движение. Взмахом руки он то и дело ускорял течение красок, отметая их в стороны, а потом, вдруг, сделал шаг вперед.

Теперь мы не были с ним рядом, он вошел в меня и я запротестовал, забился в истерике ужаса и лишь страх перед приговором заставлял меня держаться из последних сил.

– Ты молодец, – сказал Мастер у меня над ухом и я дернулся, как от удара. – Ты почти не мешал мне.

В висках слегка гудело.

– Анри не очень-то церемонился с тобой, но он, как и многие, никогда не отличался терпением. Что же, терпения у магов становится все меньше с течением времени.

Я не стал узнавать, почему это время озлобляет магов, меня куда больше интересовало, то что Мастер увидел у меня в голове.

– В общем, так, – сказал маг, читая мои мысли, – ложись на кровать, нечего на полу валяться. И вот тебе ответ на твой вопрос: если Лоле скажет, что это ты напал на нее, я вряд ли смогу что-то предпринять.

– Значит?..

– Да, – кивнул Мастер. – Я видел. Видел то, что видел ты, видел даже немного больше, но не слишком много – заставь я твое тело вспомнить, мог бы покалечить твой разум. Люди слабы, а ты после болезни совсем сдал.

Я поморщился и попытался подняться, но слабость накрыла меня и я, мгновенно взмокнув, опустился обратно на шкуру, уверившись в том, что у меня совершенно нет сил.

– Во-во, – наставительно проворчал маг и, подняв меня, положил на кровать. – Не пугайся, это последствия моего вмешательства, да и прошедшая ночь сказывается. Кстати сказать, мне уже пересказали о твоих ночных выступлениях. Говорят, это было удивительно красиво. Зачем ты вообще пил? – этот последний вопрос его был задан с удивительной серьезностью, хотя до того голос его был слегка насмешливым.

– Я хотел… не знаю, забыть о том, что происходит, что ли, – немного виновато сказал я. Честно сказать, вопрос этот мне был неприятен. Я надеялся, что Мастер не задаст его.

– Знаешь что? Слабые люди пьют, чтобы расхрабриться, а потом шумят, чтобы не потеряться. Сильные пьют, чтобы расслабиться, а потом ведут себя тихо, чтобы никто случайно не пострадал. Так вот, тебе следовало бы вести себя тихо.

Я пристыжено отвернулся. Сейчас, оказавшись в безвыходной ситуации, я понял его как никогда ясно. Если бы я правильно повел себя, то ничего бы не произошло.

– Сделанного не воротишь, – маг вздохнул. – Значит, так и надо. Кстати, знаю одну юную особу очень симпатичной наружности, которая сказала, что твой танец с огнем она не забудет никогда.

– И голос у меня ничего, – похвастался я, но через мгновение вернулся к реальности. – Тьфу ты! Плевать! Что ты видел у меня в голове?

– К тебе приходила не Лоле. Кто-то другой бросил в тебя камень.

– Значит, Лоле скажет правду и осудят того, кто виноват.

– Есть и еще один вариант, – хмуро сказал Мастер. – Она может соврать.

– Но зачем? – отчаянно возмутился я.

– Затем, – жестко отозвался маг. – Это ты смог справиться с приказом Анри, а она может и не совладать.

– Ты думаешь, он и у нее в голове покопался? – я не на шутку испугался.

– Я не это имел в виду, – поморщился Мастер. – Анри никогда не опустится до подобного, он пришел на крики и нашел тебя сидящим около плачущей девушки. Он даже не бил тебя, только оттолкнул от Лоле и у меня нет причин ему не верить еще и потому, что к нему в голову мы с Северным тоже уже заглянули.

– Столь же мучительно? – поинтересовался я.

– Нет, – отмахнулся Мастер. – Это только с тобой одни проблемы. Любой маг знает, как показать то, что необходимо.

Внезапно я задохнулся от ужаса:

– Ты, выходит, теперь все обо мне знаешь? – сипло спросил я.

– Нет, Деем, мне совершенно не нужны все твои маленькие тайны, оставь их себе. Я просмотрел твои ночные воспоминания. Ничего больше, не пугайся.

Некоторое время я приходил в себя, потом спросил:

– Скажи, если мои воспоминания и воспоминания Анри не обвиняют меня, то почему бы…

– Не заглянуть в голову к Лоле? – закончил за меня Мастер и недобро улыбнулся. – Не могу. Я много раз тебе говорил, что это разрушает рассудок. Мне не позволят.

– Тогда заставь меня вспомнить все, что было, – взвесив все сказанное, предложил я.

– Ты не представляешь, о чем говоришь, – возразил маг, но я видел в его глазах готовность. Он уже думал об этом: как заставить меня вспомнить и с тем не убить. Этого он не хотел.

– Вот, я снова хочу напиться, – тихо сказал я, ожидая, что Мастер меня упрекнет. Вместо этого он взъерошил свои волосы и сказал:

– Наверное, сейчас выпить будет нелишним.

– Что-о? – от удивления я округлил глаза.

– А то, – передразнил меня маг. – Не пугайся того, что сейчас будет. Тебе нужны силы, чтобы дожить до вечера и я дам их тебе. Заодно подлатаю то, что повреждено. Вообще, подобным образом делать этого не стоит, любые магические воздействия остаются следами, подобными рубцам. Другой маг, зная и понимая, может расплести эти нити и причинить немалый вред. Но сейчас нужно привести тебя в порядок.

Сложив ладони, он дунул внутрь, потом тихо что-то прошептал через плечо, словно извиняясь, развел руки в стороны, ведя их параллельно земле, правую ладонью вверх, левую – ладонь вниз, словно оглаживал две горизонтальные плоскости. В самом этом жесте было что-то необычное, что-то магическое, словно его руки уже нашарили в воздухе нечто, словно они уже поддерживали два огромных невидимых подноса. Я заметил, как плавность его движения стала замедляться, руки напряглись.

– Ох, Северный, прости, – выдохнул маг, кривя рот в незнакомой резкой улыбке.

Тяжесть придавила меня, перед глазами помутилось и я понял, что держал в руках Мастер. Именно это теперь опустилось на меня, раздавливая. В какой-то момент я ощутил каждую мышцу, каждую кость. Маг потянулся, закрыл мне глаза ладонью и вязкий, не дающий дышать поток первобытной тьмы хлынул через мое тело.

– Спокойно, – донесся до меня издалека голос Мастера, но он был не в состоянии отогнать от меня ужас чего-то неотвратимого. Это было первобытное дыхание чего-то древнего и бесконечно неизвестного, дыхание пустоты. Агонии страха терзали мое сознание, но не было спасения, путей к бегству не существовало. А потом внезапно все кончилось.

– Вставай, – велел маг, усердно, но несильно тряся меня за плечо. – Ну, давай, все уже кончилось.

Мне казалось, это сон. Тьмы схлынула, свет яростно заливал комнату, ложился на стену расчерченным рамой силуэтом. Мастер присел в кресло, слегка обмякнув.

– Потрясающе, – я смотрел на свои запястья, на которых не осталось и следа от страшных чернеющих кровоподтеков – просто чистая кожа.

– Ты можешь уже встать, – предложил маг.

– Это невероятно! Мгновение, и я снова здоров?

– Не мгновение – прошло достаточно времени, чтобы все сделать, но и я не лучший, – слова мага были такими тяжелыми, что падали между нами. – Ты думаешь, в моих руках какой-то дар, но это не так. Каждый из нас создан для чего-то своего. Чтобы исцелять людей нужно обладать бесконечным терпением и состраданием. Во мне нет ни того, ни другого. Я – плохой лекарь, но здесь, в этом самом месте даже я способен на кое-что особенное.

– Когда ты был у меня в голове, мне привиделась эта комната… другой. Здесь горел огонь и существо на гобелене шевелилось.

– Это старый город, такой древний, что в нем все живет собственной жизнью. Она чужеродна живому, пугающе невозможна и в некоторых случаях может принести непоправимый вред. Город сам стережет себя и свои тайны, у него есть собственные сторожа и собственная воля.

– И все равно здесь ты сильнее, – сказал я утвердительно.

– Возможно, – нехотя ответил Мастер. – Во всяком случае, здесь я могу позволить себе больше.

– А ты можешь сделать так, чтобы я вновь увидел дракона? Твоего… – добавил я через мгновение.

– Ах, вот что тебя волнует, – маг казался озадаченным.

– Мне снятся сны, – признался я, – о полете.

Хочу посмотреть в глаза дракону, хочу увериться, что в нем есть разум, хочу прикоснуться к этому разуму, – я молчал. Не знаю, откуда появилось это желание, не знаю, зачем мне все это.

– Не стоит, не сегодня, – отказал маг. – Это будет всего лишь иллюзия.

– Но я увижу его…

– И даже поверишь в реальность увиденного. Даже потрогаешь, если захочешь, но это будет всего лишь мое собственное видение. Стоит мне забыться, и оно исчезнет, развеется без следа. Мираж не может ответить на твои вопросы.

– Ну а что же… ручей?

Мастер побарабанил пальцами по подлокотнику, потом ровно ответил:

– Забудь о нем. Создать что-то можно лишь перекроив мировое равновесие энергий, а подобного ни один маг себе позволить не может. Драконы не позволяют нам вмешиваться.

– Но как же…

– Я был отрезан от Истока и я поступил так, как считал нужным. Забудь об этом или мне придется посодействовать.

Ты считаешь, что мы живем слишком близко к людям, но это не так. Никто и никогда не найдет эту равнину и этот город, пока маги не захотят, пока драконы не проведут этого человека. Можно годами бродить вокруг, но так и не увидеть желтых башен.

Отсюда невозможно сбежать и не пытайся понять, что здесь происходит. Слишком много тонкостей. Самая главная состоит в том, что я бесконечно устал от тебя, Демиан. Я не предназначен для этого, врачевание выпивает мои силы до дна. Пожалуйста, если только ты переживешь сегодняшний день, пожалей меня, – он сделал трагическое выражение лица, – и побереги себя.

– Спасибо, – просто сказал я, мне нечего было вменить ему: он и вправду сделал невозможное. Поднявшись на ноги я не чувствовал усталости, будто провел эту ночь в собственной постели и хорошо отдохнул. Не осталось и следа от ночных бед и даже на даже было как-то спокойно. Если Мастер взялся за дело, все будет хорошо, – будто говорило мое тело.

Тихо зашипели, разгораясь в камине, неаккуратно брошенные туда дрова, а воздух вдруг похолодел. Мастер неторопливо закатал рукава рубашки, нагнулся и опустил обе руки в огонь, как опускает уставший человек кисти в прохладную воду в надежде, чтобы она своим течением подхватит усталость. Он водил руками в игривых языках пламени, наверное, до тех пор, пока его замерзшие пальцы не согрелись. Да, когда остаешься без сил, всегда замерзаешь.

Я вздохнул – пламя опало, поленья почернели и, испустив, будто стон, тонкую струйку дыма, остыли.

– Нас ждут… – маг помедлил, – но я не знаю, что им сказать. Это не Анри, не ты, не призраки Форта…

– Призраки? – опешил я, глядя на Мастера с тревогой.

– Кто-то ведет свою игру, – будто бы не заметив моего вопроса, рассуждал маг. – Можно тыкать пальцем в любого и искать причину, но у нас нет времени искать того, кому нужно тебя устранить. Тебя или меня.

– Мастер, это может быть Северный?

– Не знаю, – глухо ответил тот. – Не думаю. В любом случае, сегодня случая спросить об этом у меня не представится. На суде его не будет – ты слишком мелкого полета птица, а у него слишком много дел.

– А у тебя?

Мастер улыбнулся, словно ждал этого вопроса, и сказал:

– Ну, мне придется пожертвовать несколькими часами сна, вот и все. Лишь бы все это было не зря. Для тех, кто ждет нас, все уже ясно – ты виновен. Решение будет принято на основании слов Лоле, а она пока молчит. Мне, во всяком случае, она не доверилась, не рассказала. Дем, она не девочка и знает, как отбиться от мужчины. Но с тем, кто коснулся ее той ночью, она справиться не смогла. Мне придется заставить тебя вспомнить, но я очень хочу сохранить твой рассудок целым, потому самым лучшим вариантом для тебя будет снова крепко выпить. Одень свежую рубашку, умойся и пойдем, нам нужно кое-что успеть…

– Выпить и не дурковать сможешь?

– Это смотря сколько выпить и как не дурковать, – попытался пошутить я, но было видно, магу не до шуток.

– Лишь бы на ногах стоял, всем своим видом выражая оскорбленную невинность. Даже говорить не придется, я все скажу за тебя. Сколько ты вчера выпил?

– Половину кувшина… кажется, – засомневался я. – Там было вино.

– Тива, девочка моя, – обратился Мастер к терпеливо ожидавшей кухарке – маленькой и миловидной, которой вчера я что-то не припомнил, – принеси нам стакан яблочного бренди.

– Дори Мастер, в этом году бренди крепкий, – большие глаза смотрели на мага с удивлением.

– Неси, неси, девочка, я знаю что делаю, – я был потрясен, насколько он добр к ней. В маге была странная мягкость, которой я раньше никогда не замечал.

– Да, дори, но вы должны знать, что этот человек вчера напился и вел себя непристойно, – не глядя на меня, заявила кухарка.

– А мне кажется, он немного выпил и спел несколько веселых песен, – парировал Мастер, – и даже устроил огненное шоу, которое многим понравилась. Тива, ты видела?

– Это было красиво, – она смутилась. – Дори, сейчас принесу.

Я тихо вздохнул, а маг неопределенно хмыкнул:

– Кто-то постарался подать это блюдо в совсем неприглядном виде. Твоей репутацией активно занимаются, найду – сотру в порошок… Ты посиди, я пойду кое-что принесу, – Мастер направился к выходу, проигнорировав мой отчаянный взгляд. – Я быстро, – лишь бросил он через плечо. – Без меня не пей.

Я и не пил, потому что это бренди встало бы у меня поперек горла. Хватило одного взгляда Тивы – презрительного и уничижительного, чтобы я перестал хотеть и пить и есть.

Мастер вернулся, как и обещал, быстро. Он сел рядом, посмотрел в мое хмурое лицо и положил на стол серый кусочек какого-то сушеного корня.

– Это, чтобы от тебя не пахло, – разъяснил он, ответив на мой вопросительный взгляд. – Давай, пей залпом и пошли. Нам пора.

Я выпил даже не почувствовав вкуса от волнения, будто воды хватил, взял странный корень, понюхал, но он ничем не пах, сунул его в рот.

– Таким не наешься, надо было чего-то перехватить…

В голове отчаянно зашумело.

– Пойдем, – Мастер потянул меня за плечо, – и пожалуйста помалкивай! Ну?

Уже на крыльце трапезной я был вынужден взяться рукой за его плечо, чтобы не упасть – меня ощутимо шатало.

– Чем же вы меня пичкали таким, – процедил я сквозь зубы, – что я пьянею, как малолетний ребетенок?

– Зато ты жив, – веско возразил Мастер.

– Нам далеко?

– К Оружейнику. Он любит потешить себя.

– Ох, как нехорошо, – пробормотал я, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Корень, который я сжевал, был каким-то странным. Он оставил легкую горечь во рту, словно налетом лег на язык и небо. – Мастер! Что за дрянь ты мне дал?

Я резко остановился, с силой сжав магу плечо так, что он поморщился.

– Чувствуешь слабость? – ровно спросил он.

Я хотел уже помотать головой, но тут неимоверная тяжесть обрушилась мне на плечи, рука сама безвольно соскользнула с плеча Мастера и повисла вдоль тела. Пошатываясь, я с трудом стоял на мостовой.

– Вот и хорошо, держись ровно и с достоинством, не шатайся, не открывай рта. А теперь пошли, – сказал он и я, выпрямившись, сделала шаг независимо от своего желания. Мысли были заторможенными и нечеткими, я слышал чье-то дыхание совсем рядом с собой и какую-то песню – это пел я сам прошлой ночью. Пел и прихлопывал в ладоши в такт пиликанью скрипки.

Песня затихла, я оглянулся. Мы находились в просторной открытой гостиной, расположенной на втором этаже Оружейной прямо над тренировочной залой. Я видел балясины лестницы и край больших нижних окон. Даже не помню, как сюда поднялся.

В центре стоял длинный стол и стулья вокруг, почти все занятые людьми. Мое зрение было странным, по краям все расслаивалось, искажалось, извивалось, будто агонизируя, и мне приходилось смотреть прямо на объект, чтобы различать детали. Вот сидит Рене со странным, каким-то каменным выражением лица, из него словно ушла вся жизнь, губы плотно сжаты.

Оружейник стоит у окна и не разделяет серьезность момента – встретившись со мной взглядом, улыбается. Наверное, ждет не дождется, когда мне чего-нибудь отсекут в наказание.

Лоле сидит в самом дальнем конце стола, ее крупные руки сложены перед собой и едва заметно напряжены. Она старше, чем мне казалось, а, быть может, ее лицо изуродовано синяками и припухлостями. Почему маги не помогли ей, почему не стерли эти ужасающие следы с женского лица?

Я перевел взгляд на следующего человека, и чуть не отшатнулся: на меня смотрело уродливое, крупное лицо Горана, с которым мы встречались в трапезной. Что он здесь забыл? Хочет поразвлечься?

Я торопливо повернулся, уставившись на Анри. Бывают люди красивые, а бывают утонченно безупречные – маг был из таких и его внешняя красота, имевшая немало с женской, привлекала внимание.

– Начнем? – этот голос я ни с чем спутать не мог, меня чуть не передернуло. Вот зачем я тогда полез, зачем открыл свой рот? Почему не родился изначально немым?

– Мне не ясно, почему мы тратим свое время на подобные разбирательства, – продолжал надменно Рынца, похлопывая ладонью по столу, – но, быть может, у кого-то тут есть лишние минуты. В прошлом месяце я повесил на стене двух шарлатанов из рудников, которые считали, будто можно утаивать малахитовые осколки и покупать на них дополнительный пайок. Двоих рабов и двоих стражей в назидание другим. Здесь обвинение просто чудовищное, но Анри и Мастер настаивают на разбирательстве. Очень благородно с вашей стороны…