Текст книги "Фернок 2 (СИ)"
Автор книги: Евгений Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)
Нужно идти вперед, раз встал на тропу. И я иду”
Хозяева подъехали раньше полиции и, следовательно, первыми “полюбовались” видом горящего дома, где в это время “погибали” десятки лекарственных средств…
– Мамочки… – по причине моральной встряски Хэппи и его тупорылые помощники не заметили спокойно выходящего из здания Эсмонда Фернока, неторопко заряжающего серый Глок.
– Ну, что вы там, ослепли уже? Может, сами не удержались и приняли?
А когда увидели, то было поздно. Толстяк оживленно крикнул:
– Стреляйте! – заткнув уши своими пухлыми пальчиками, сморщился, закрыл глаза, – Ну, как? – а, открыв, обнаружил возле себя два трупа.
“Господи, нет”
Каратель спросил:
– Хочешь разделить их участь?
Хэппи:
– Нет-нет-нет! Вы что, вы что!
– Тогда вали!
Покорно послушавшись, свинообразный попятился назад. К автомобилю.
“Давай-давай”
Впрочем, непредсказуемый Эсмонд решил подпортить ему отъезд, шмальнув по шине.
– Вот так вот!
Из-за того же ослепляющего напряжения водитель не услышал выстрела. Отдалившись на сотню метров от места поджога, красный Hyundai выскочил на тротуар и врезался в фонарный столб.
Глава двадцатая. “Демон Картронд”
“Ее история могла стать самым интересным приключением, которое полноценно нельзя передать на бумагу или показать на экране. А жаль. Но жизнь Мэлори лишь вскользь затрагивает тему терроризма и Эльбруса, а потому вернёмся к ней:
Сюжет может показаться неоригинальным, если заострять внимание только на событиях, но всё же не вполне ещё примелькавшимся. Преступные операции, заговоры, тайные ордены, учёные, шпионы, спецслужбы, двойная жизнь необычной женщины, на которую все норовят навесить шовинистские ярлыки – всё это представлено довольно качественно и нетривиально. Особенно с учётом вышеозначенных плюсов. Побольше бы таких жизненных историй”
Эльбрус. Храм Судьбы:
– Все преступники Мракана – выходцы Олимпа! – рассуждал вслух Виктор Дум. Он часто любил это делать – сравнивать некоторых смертных с богами.
Зная темперамент отца, Мэлори старалась относиться к его “приступам” очень некритично:
– Неудивительно…
– Мертвая Королева – обворожительная властительница подземного царства, от Персефоны. Фредди Крюгер – двуликий Янус, бог начала и конца! А Безумный Джек – трикстер Гермес, божественный обманщик…
– А ты, стало быть, ведающий всем миром повелитель грома?
Неприятно ухмыльнувшись, Виктор сошел с “трона” и ответил дочери:
– Да, тщеславный Зевс…
Девушке захотелось узнать и о себе:
– А меня кем назовешь?
– Ты – Геката, божество лунного света, от Астерии,
освещающая путь войскам пресмелых греков.
– А кто же все остальные? Тигр? Вахид Синал? Дэвид? Они тоже божества?
– Нет, ни в коем случае!
– А кто?
– Они – те немногие из жалких смертных, которые увидят закат мира под Олимпом! – Дум стукнул ботинком металлическую коробку в углу тронного зала, в которую был помещен украденный вирус…
Чунцин. Бэйбэй.
– Ну, так, что решаем? – спросил Грек.
– Ничего… – ответила вдохновленная на побег Мэлори, – Берем то, за чем пришли, и уходим!
Бумеранг зашел в хранилище и, вытянув левую руку вперед, взял стеклянный сосуд с неклеточным инфекционным агентом. На колбе красовалась крупная надпись:
鹰眼
(Глаз Орла)
То самое секретное оружие, которое фатуммены привезли из Китая, предназначалось для нечто великого – для самого масштабного преступления за всю историю человечества.
– Ведь совсем скоро США будет объято пламенем, утоплено в страшной эпидемии!
– Почему у тебя такая ненависть к моему континенту? – спросила Мэлори, – Не ты ли говорил о беспристрастности?
И получила в ответ:
– Богам виднее, чем богиням!
Мракан-сити.
Двое мотоциклистов остановились у недавно построенной автостоянки Траска. Обменявшись жестами (вытянутый
большой палец), они поснимали шлемы и кожаные куртки.
– Ну, как тебе поездочка? – спросил один второго, – Экстрим?
– Еще бы! Прежде мне не доводилось дурить копов…
Там же установили два электрических детонатора, срабатывающих при попытке снятия.
Решительной, самоуверенной походкой и с гордым, полным достоинства выражением лихачи направились в двухэтажный супермаркет, расположенный через дорогу от трасковской стоянки.
По дороге что-то развязно обсуждали:
– Подкрадешься к ней сзади? Или не станем пугать?
Мэлори, прилетевшая в родной город по настоянию Дума, ожидала в магазине Тигра и Ворона. Те почему-то, пообещавшие успеть до девятнадцати вечера, сильно опаздывали. Это расстраивало девушку:
“Сколько я еще прожду тут?”
Доктор Рок на свой страх и риск отпустил дочь, воспретив наведываться к Эсмонду и звонить матери (он не сказал, что с ней сталось), а также приказав Тигру помочь ей с изменением документов, с устранением любых препятствий и опасностей, которые могут поджидать Мэлори во время задания.
“Сколько?”
Она, вконец разволновавшаяся, показавшаяся покупателям странной, давно бы набрала номер Дэвида, если бы тот за сутки до отлета намеренно не вырубил сотовый.
Прошло еще пятнадцать минут. Мэлори произнесла недовольно, вслух:
– Хватит с меня… – и, подойдя к короткому эскалатору, вызывающе пробежалась вниз. Но уже у самой двери первого этажа, у самого выхода ее приостановил откуда-то взявшийся Тигр.
Суматошно вытаращив узкие глазенки, азиат поднял голос:
– Эй, ты что, свалить хотела?
Она ничего не ответила…
– Эй! – а тут подсуетился и Блейк, славный Ворон, – У вас все нормально? Что ссоримся?
Тигр объяснился:
– Красотка опять нас чуть не подвела. Я еле успел напомнить о задании…
– Ну, так… – видя, как нелегко даются напарнице миссии, Блейк по возможности старался заступаться за нее, – Так ты же успел! Все хорошо же?
– Вот именно! – не унимался азиат, – Это потому что я подсуетился! А если бы ушла, то что бы мы с тобой делали? Мастер бы нас прикончил и не похоронил…
– Но не ушла – напомнил Ворон, – Так что предлагаю тебе не пылить зазря, тратя время на бессмысленные разборки, а сосредоточить усилия на выполнении второстепенных задач… – аж два раза, – Как, в общем-то, нас и учили…
Вздохнув, Тигр подуспокоился:
– Ок, будь по-твоему! – но кое о чем попросил, – Ты только
поговори с ней, так, чисто наедине, внуши, как надо работать, чтобы это… – не договаривая, – В общем, приятель, ты усек!
Тот подтвердил:
– Конечно…
Вглядываясь в их лица, Хейли вдруг поняла, что ей не избежать поучительных упреков от Блейка…
“Дожила, называется”
Не желая прилюдно критиковать напарницу, Блейк направился туда, где ни персонал, ни покупатели маркета их не услышат – в общественный туалет.
Там, сердито прижав к стене, обхватив руками плечи, фатуммен начал трясти ее:
– Ты совсем того? Хоть задумываешься, что с нами произойдет, если ты по глупости куда-нибудь уйдешь и долго не будешь высовываться, или станешь жертвой похищения со стороны какой-нибудь религиозной группировки?
– Совсем? Тебя-то не убьют, а вот меня и Тигра… Лучше даже не предполагать, что твой отец с нами сделает!
Мэлори попросила:
– Не ори… – сначала тихо.
– Нет уж! Я буду орать ровно до тех пор, пока ты не
прекратишь поступать столь безответственно и хоть на минутку не задумаешься о своем поведении!
Но, не дождавшись понимания, крикнула в ответ:
– Да ты трус, дрожащий за свою шкуру! Жалко смотреть на тебя…
И отхватила ладонью по губе. Ради сохранения собственной жизни и жизни напарника Дэвиду было не стыдно распускать руки. Девушка не заплакала, но и по ясной причине не улыбнулась…
– Ирония судьбы! – фатуммен неврастенически потряс головой и замахал руками, – Раньше только ты отвешивала мужчинам пощечины, а те просто терпели, верно? А теперь один из них, видимо, не совсем законченный мазохист, посмел отвесить тебе.
Не справившись с охватившей разум сумасшедшей ненавистью, которая была больше проделкой злого воспоминания, нежели последствием удара…
Вспыльчивый, Квентин не сдержал эмоций и ответил, но гораздо сильнее: Мэлори прижалась к шкафу и схватилась руками за разбитую губу.
– Я не убью! Но ударю, и тогда тебе не поможет никакая пластическая операция!
Зверь внутри него буйствовал. Больная ревность ослепляла и без того затуманенный местью рассудок.
Мэлори ляпнула сгоряча:
– Я скажу отцу об этом. О твоем поступке… – и, включив холодную воду в раковине, чтобы смыть слезы (они
только-только проступили), злорадно ухмыльнулась, – И тогда тебе точно конец!
Почувствовав себя униженно, сильно по-дурацки, Дэвид решил сохранить остаток мужской гордости:
– Да мне плевать с высокой колокольни. Веришь? – презрительно посмотрев на нее, крикнул, – Говори! – и громко хлопнул дверью, распугав столпившийся возле туалета молодняк.
Совсем замкнувшаяся, Мэлори медленно опустилась на корточки и стала рыдать.
Вернувшись с неясным послевкусием, Блейк живо убрал
руки в карманы:
– Казус – сказал он соратнику, – Казус! Ты понимаешь?
– Да-да, тише-тише – шепнул Тигр, – Лишнее внимание привлекаем…
– Ладно…
– Ну, что? Что сказала? Как поговорили? Более не будет эгоцентрировать?
– Да если бы…
– Постой, ты так намекаешь, что духовно-нравоучительная беседа у вас не заладилась?
Высунув левую кисть, Ворон прогладил волосы от лица назад:
– Да все обстоит несколько сложнее… – сделав неудовлетворенный взгляд, сомкнул брови, – По секрету скажу, сейчас в ее обществе находиться крайне неразумно…
Блейк уже начал разочаровываться в Мэлори, допускать самые неприятные теории насчет ее своенравного характера, как она вдруг, выскочив из радостно глумливой “навозной” толпы, стоящей у кассы, подбежала к ним.
Посмотрев на парней, на Тигра, на Блейка, девушка, сильно поскромневшая, едва сдержала приступ самоугнетения и
произнесла.
– Прости меня, Дэвид…
– Хм… – фатуммену не хотелось относиться к ней строго, – Ладно – просто сказал он, – Я вообще-то и не злился особенно…
Тигр выступил в роли добровольного примирителя:
– Я – миротворец в нашей троице. Все, дети, расслабьтесь. Выясняя, кто прав, вы упускаете суть. Мы сюда не за этим пожаловали…
Мэлори поймалась на мысли:
“Да уж, очевидно”
Фернок сидел на, возможно, самом мягком кресле. В машине миллиардера-филантропа и по совместительству его близкого друга и сподвижника – мистера Джона Вэйна. Интересуясь непростой жизнью экс-комиссара, богач параллельно удовлетворял свое любопытство, запас которого был неисчерпаем!
Уже немолодой, с начинающейся сединкой, но все такой же
аккуратный и зализанный, как раньше, наследник семьи Вэйнов представлял собой пример аристократической утонченности без толики гнилого нарциссизма. А таких людей нынче днем с огнем не сыщешь.
– Могу узнать, как вы поживаете? Все ли хорошо?
Вэйн всегда относился к Ферноку с нескрываемым могучим уважением, обращался к нему исключительно на “вы”, а тот, напротив, не приученный к излишней интеллигентности, являлся большим любителем потыкать.
– Ты неисправим… – сказал экс-коп, играючи щелкая пластмассовой зажигалкой, – Видимо, застенчивость мешает не задавать глупые вопросы…
– Позвольте узнать… – Джон и вправду вел себя излишне стеснительно, – В чем же заключается их глупость?
Фернока было куда легче “прочесть”:
– Разве, зная меня, разумно предполагать, что моя жизнь
способна нормализоваться?
– Ну… – филантроп призадумался на мгновенье, – Любые люди могут жить по-разному. Но да, не спорю, зачастую это зависит от них самих...
– А по мне, так наоборот…
Они сидели в престижном лимузине, имея при себе еду, питье, даже курево, но ни к чему не притрагивались. Озабоченные проблемами друг друга, друзья не замечали окружающих привилегий.
Вдруг Фернок на середине разговора признался:
– Я непроста хотел тебя увидеть… – считая, что нельзя это откладывать на потом, откуда-то вытащил фотографию Миллеров. Вэйн их, разумеется, не знал, – Нужна помощь юридического характера. Окажешь?
Богач помотал головой:
– На моей памяти вы меня просили не менее десяти раз. Я когда-нибудь вставал в позу?
Фернок:
– Не язви. Любой человек может измениться. Из добропорядочного превратиться в злоехидного.
Вэйн:
– Но не я…
Фернок:
– Да, точно, совсем забыл. Мистер чистюля у нас запрограммированный. Существует по одной формуле…
– Давайте перейдем к вашей просьбе – предложил меценат, – Что от меня требуется?
Экс-полицейский показал фотографию матери и сына, практически сунул под нос:
– Вот эта семейка недавно потеряла кормильца. Как ты знаешь, подобное в нашем мире не редкость…
Глава Wayne Enterprises поторопил его с конкретикой:
– Ну, и?
– Очень не хочу заниматься вопросом передачи имущества, всей этой возней… – неожиданно голос Фернока приобрел скорбные тона, нотки горечи, смешанной с патологическим измором терпения, – Я хочу прожить отведенный остаток спокойно, без суматохи…
Джон попытался понять Эсмонда, проникнуться его возвышенно-искренним чувством. Но для лучшего видения ситуации он должен был узнать:
– Передача имущества? – такая просьба, произнесенная с обжигающим отчаянием, не могла не смутить, – Так-так, к чему вы клоните? Я что-то не…
– К тому… – Фернок, действительно, был очень невесел, – Ты все прекрасно понял. Думаю, этот год – заключительный этап
моей жизни.
– С чего вы так решили?
– Потому что, наверное, последние события рвутся выглядеть ее логичным завершением. Я свое оттопал, и словно со всем и всеми прощаюсь…
Вэйн попросил:
– Не говорите так. Вы еще поживете…
– Спаун, ты же знаешь меня – жизненно улыбнулся Фернок, выдавив дрожащими губами, – Я – реалист, чего не скажешь о резиновом мстителе…
– А эта семья… – богач стукнул пальцем по фотографии.
– Они-то? Просто хорошие люди, ни больше ни меньше… – пояснил экс-коп, – Моего имущества слишком много для одного нетребовательного человека, поэтому пользуюсь лишь четвертью. Но им будет как раз. У меня много денег, несколько фактически пустующих квартир. Кое-что из мебели разумно
будет продать. То, что покажется лишним…
– И где ваша просьба?
– Если я умру, когда я умру, позаботься, чтобы все это досталось им. Надеюсь на твой юридический талант…
– А… – Джона тряхануло от такой “жизнерадостной” просьбы, – А адрес их вы мне оставили?
Фернок еще раз улыбнулся, но уже скромнее:
– Не забыл… – перевернул фотографию, – Координаты записаны на обратной стороне.
И, выйдя из машины, сказал на прощанье:
– Всего доброго, Спаун.
На этом неоднозначном моменте их диалог завершился…
Гоунт Карье – блистающий в лучах собственной подсветки от прожекторов небоскреб, находящийся в центре города, стоящий неподалеку от мэрии. Внутри каждый раз проходили праздники, сверхшумные тусовки с океаном разномастных алкогольных напитков и сексуальных чернокожих танцовщиц, развлекающих посетителей под афроамериканскую мейнстримную музыку – основанные на джазе Ритм-н-блюз и соул.
В помещении бассейна, которое, став местом бандитских переговоров, закрылось на прошлой неделе, собрались колумбийцы. Покрытые татуировками, имеющие как минимум по десять дырок от пирсинга, они стали ждать своего главаря, обещавшего не опаздывать.
– Ну, и где же торговец? – не сдержался один, – Мы тут ждем уже полчаса, не меньше...
Но позже был перебит вышедшим из каменного арочного проема африканцем, разодетым как бокор вуду: на его шее весело ожерелье из костей, а туловище покрывал превосходно сшитый черный фрак ручного покроя.
– Если понадобится, будешь ждать вечность…
– Кто ты? – спросил другой колумбиец, опалив незнакомца недоверчивым взглядом, – И откуда взялся такой?
– Тот, кто созвал вас, друзья… – ответил ряженый.
– Постой, ты говоришь, тебя зовут Чарли… – не все “дети Колумбии” отличались воспитанностью, – Неужели это твое настоящее имя, фрик? Как-то не верится…
Но все они имели привычку смеяться, когда кто-то кого-то прилюдно оскорблял или унижал.
– Нет, сын мой… – “шаман” приготовил раскладную боевую трость для наглядной демонстрации своей “суперсилы”, – Меня зовут совсем иначе… – и, подойдя к оскорбившему его отморозку, ответил… – Я – Демон Картронд, король капризов и владыка блажи!
– Это что за… – колумбиец не успел договорить, как из отверстия на конце трости “шамана” вышла зеленая струйка неизвестного газа.
Сначала парень почувствовал лишь легкую сонливость, затем…
– О, нет! – леденящий душу и пробирающий до самых костей страх, – Нет! Нет! Нет! Не лезьте ко мне! – оказавшись парализованным собственными фобиями, бандит прыгнул в пустой бассейн и насмерть расшиб голову.
Другие преступники, явно не ожидав подобного фокуса от какого-то размалеванного, разноцветного чудика, взялись за стволы.
– Не советую! – предупредил “демон”, – Было бы бесчестно не ответить ему тем же.
– Что ты сделал с Грофом? – в один голос спросили бандиты, – Говори!
– С помощью травяного галлюциногена, полученного на основе смеси редких африканских цветов, вызволил из заточения самый потаенный его фобос, которым, судя по всему, являлась боязнь паукообразных, и тем самым оставил его без базовой психологической защиты!
Предложение о взаимовыгодном сотрудничестве не заставило себя долго ждать:
– Ребята, если хотите быть богатыми, если желаете научиться управлять чужими страхами, не задумывайтесь, присоединяйтесь ко мне и я сделаю вашу группировку самой могущественной на всем североамериканском побережье! – и
показалось братве чересчур заманчивым.
Обдумав идею друга позволить ему куда-нибудь сводить мальчишку, Кайлен через силу дала одобрение. Спустя минуту после их очередного разговора экс-комиссар крикнул Гилберта. Подбежав, маленький Миллер тихо поинтересовался:
– Звали, дядя Эсмонд?
И друг семьи ответил:
– Звал – потом присел на корточки, ласково погладил дошкольника по золотистым волосикам, – Хочешь увидеть нечто интересное? Тебе пригодится потом, в жизни…
Гилб нерешительно:
– А на что это похоже?
– Увидишь – экс-коп зашнуровал ему ботинки, – Кто же так быстро раскрывает секреты? – помог застегнуть пуговицы на легкой безрукавке, – Вся изюминка похода пропадет…
Заботливая мать скрестила руки и произнесла:
– Я буду вас ждать!
Торопясь за Ферноком, мальчик помахал ей рукой…
Куратор исторического раздела мраканского музея – хорошая знакомая экс-комиссара, она сделала ему и Гилберту скидку – скинула 50% за экскурсию, за что получила поцелуйчик в щеку и несколько незамысловатых комплиментов.
– Вот видишь? Умудрились сэкономить. Билет-то и вправду изначально был недешевеньким… – Фернок старался показывать и объяснять ребенку абсолютно все, даже то, что не казалось интересным большинству его ровесников, – Помни, дружба с людьми многое облегчает. Чем больше связей имеешь – тем меньше платишь…
Помимо шедевральных творений, созданных известными скульптурами, картин с изображением градооснователей, миниатюрных копий достопримечательных зданий, в музее были выставлены уникальные документы, не имеющие аналогов. В них, по заверению куратора, находился договор о постройке моста, подорванного группировкой Белова/Палача.
– Вау… – но внимание Гилба привлекал не пергамент, а нечто иное, – Как круто!
Отвлекшись на каприз впечатлительного пацаненка, Фернок тоже это увидел: посередине зала, занимающего большую часть второго этажа, стоял монументальный экспонат динозавра. Каждый прохожий, попадающий под
терпеливый пристальный взор гиганта, останавливался, чтобы сфотографировать или снять на камеру.
Подруга экс-комиссара, заметив удивление посетителей, поторопилась ввести в курс:
– Через полгода планируется постройка археологического музея, который будет крепко связан с нашим. Этот красавец пока побудет здесь…
Эсмонд:
– Хочешь, чтобы дяденьки в кепках такого к тебе домой завезли? Поместили бы как-нибудь, разобрав по костям…
Гилберт:
– А можно? Я бы очень хотел, очень-очень! Только, думаю, мама может не разрешить…
Эсмонд:
– Конечно. Мне ведь несложно договориться о доставке…
Гилберт:
– Честно?
Эсмонд:
– Нет, я пошутил…
После этого краткого смешного диалога мальчик подошел к макету поближе, посмотрел на фотографирующих тетенек и подумал:
“Вот бы мне тоже дали сфоткать”
Пока Миллер любовался динозавром, подпрыгивая и веселясь, Фернок тревожил куратора. Та, увлекаясь общением с любым своим знакомым, часто забывала о рабочих обязанностях, поскольку большую часть времени не имела возможности с кем-то говорить, делиться…
– Ну, и как тебе здесь? Отсиживается лучше, чем на прошлом месте, или без изменений? На зарплату не жалуешься? – закидывая собеседницу насущными вопросами, Фернок параллельно следил за ребенком, – Ты давай, начинай изливать. Если у тебя все не в порядке и вообще царит кавардак, то, так уж и быть, посочувствую…
Едва не засмеявшись, женщина попыталась ответить сразу на все:
– Нормально. Чуть-чуть. Эмм, вроде, не жалуюсь…
– Да неужели? – экс пытался говорить о жизни в слишком оптимистичном ключе. Этот стиль был привычен для очень немногих, – Если все так, как ты утверждаешь, значит, ты на редкость счастливая.
Например, для нее, давно не хохотавшей, не был:
– Ой, только не надо выдумывать…
– Никакой фантазии! – убежденный в правильности собственного вывода, Фернок развел руками, – Ты вообще слышала, что в мире происходит? Сейчас смертность почти везде превышает рождаемость. Наличие любого теплого местечка, которое греет деньгами и помогает кормиться, это уже огромный фарт – и опустил голову, – А ты, сколько тебя помню, вечно всем недовольна. Спустись с небес на грешную…
Динозавр, на которого Гилберт не мог насмотреться, красовался на многих плакатах в узких коридорах. Эта, по сути, главная звезда археологической составляющей
Мракан-сити, активировала интерес к повторному посещению музея.
– Да я ведь давно уже спустилась…
– Не похоже, раз все еще надеешься на лучшее.
– А пессимизм – оптимальное решение?
Разговор взрослых зашел куда-то не в ту чащу из-за излишней занозистости Фернока:
– Разочарованный всегда умнее…
Кроме Гилба на дино любовались и другие дети. Некоторые из них, самые юные, сначала испугались, приняв безобидный макет за настоящего живого завра. Один веснушчатый пузатик, кажется, по имени Ройс, даже закричал (его родители почувствовали сильный стыд и оттащили кроху).
Выйдя на улицу, Эсмонд Фернок и Гилберт Миллер принялись рассказывать друг другу о полученных в ходе экскурсии эмоциях, о том, что понравилось больше всего. Но до обмена мнениями “дядя” спросил мальчика:
– Ну, что думаешь, маме будем говорить про динозавра? Или она может все неправильно понять и рассердиться?
– Эмм… – во время раздумий малец часто пихал пальчики в рот, – Так точно! Расскажем!
Готовый свыкнуться с любым его решением, Фернок произнес:
– Не смею спорить… – и услышал звонок сотового, на который моментально среагировал.
Мальчик отошел к газетному киоску и стал увлеченно наблюдать за телефонным разговором:
– Да, я не могу говорить сейчас. Да-да, занят! Все, давай до завтра!
Время: двадцать один ноль четыре.
Дэвид Блейк, Тигр и Мэлори Хейли вернулись через сутки туда же, где были вчера. В прошлый раз они никого не дождались и покинули предполагаемое место предстоящей сделки немало разочарованными.
– Черт возьми, я возненавижу эту страну, этот муравейник, если окажется, что мы зря платили за взрывчатку! – азиат, давно нашедший язык с американцами, иногда все же не до конца понимал их, – Вот как вы можете с таким хладнокровием относиться к потраченному? Вам что, совсем не жалко выброшенных денег?
Ворон, порядком уставший от нытья Тигра, заменил
вежливость грубой внятностью:
– Замолчи! Просто постой, ничего не говоря!
Чувствуя, что сделка может вообще не состояться, Мэлори поддалась старинной прихоти: отойдя к проезжей части, увидела небольшой бар слева от супермаркета.
Коль сигарет при себе не было, девушка подумала:
“И почему бы мне не расслабиться?”
Но… уйти далеко не удалось, поскольку осмотрительный Ворон не спускал с неё глаз:
– Так, а, ну, вернись! – рассердившись, крикнул он, – Неужели опять за старое? Все шло путем и вдруг приспичило нас подвести?
– Нет, я просто… – заметив в глазах напарника все то же волнение, быстро перерастающее в подобие гнева, Мэлори решила не оправдываться, – Давай промолчим. Ты все правильно делаешь, а я…
– Милая, это не игра – напомнил Блейк, – Мы здесь только для одного – чтобы устранить ошибки, допущенные Квентином Блэком, человеком, которого ты, между прочим, очень хорошо знала.
Девушка не смела спорить:
– Даже слишком…
– Вот! – Ворон дал ей пушку, – Возьми и не ломайся! – все прошлые разы Хейли отказывалась, а в этот раз взяла, – Сегодня, завтра или через месяц, неважно, наступит момент, когда тебе придется защищаться и, возможно, убить. Но без оружия сделать это будет гораздо сложнее…
– Угу – она прижала ствол к груди.
– Вот так вот…
Лейтенант Бёрджесс, со вчерашнего дня названивающий Ферноку, готовил коллег к новому заданию: придя в Департамент ранним утром, комиссар взбудоражил весь рабочий коллектив, чтобы проинформировать о новой серьезной проблеме Мракана:
– Эдвин Загс, опасный преступник, промышляющей торговлей редкими наркотиками, взял себе прозвище в честь силы, чуть не уничтожившей наш любимый город!
Бёрджесс, зная, что начальник очень не любит, когда кто-то его перебивает, все же осмелился выступить с вопросом:
– А можете назвать его?
Комиссар с раздражением повернулся к подчиненному:
– Что назвать?
– П-п… – словив на себе его суровый взгляд, полицейский заикнулся, – Прозвище!
– А-а… Ты, правда, хочешь услышать?
Первая половина дня ушла на детальное изучение личности разыскиваемого. Кто-то собирал о нем сведения, отсиживаясь в офисе, кто-то – мотался по всему мегаполису.
Дом Миллеров
Следующая половина ушла на попытку отловить Фернока. Хотя бы на расстоянии. Увы, услышать голос экс-копа удалось лишь спустя тридцать звонков. Он очень долго не подносил мобильник к уху…
– Але, лейтенант, опять…
– Да, опять-опять!
Полицейский отдел:
– Слушайте! – Вилмар Бёрджесс нервничал, как никогда раньше, – Без всяких встреч, времени немного. Я диктую адрес, а вы туда направляетесь с оружием. Ясно?
Дом:
– С оружием? Надо же! Так хотя бы объясни, что именно понадобилось-то… – Фернок все также лежал на диване, все также держал газетенку, – И постарайся выпрямить голос. От твоего бормотания тянет в сон, словно ты шекспировед какой-то, читающий утомительнейшую литературную лекцию… – и, честно сказать, не думал, что сдвинется с места.
Отдел:
– Литературную лекцию? Что за шутки? Боже!
Дом:
– Мои, чьи же еще… Или ты думаешь, кто-то стоит рядом со мной и диктует, как подшутить? Странные у тебя гипотезы…
Отдел:
– Так, записывайте! – Бёрджесс обещал “повисеть”, пока экс-коп ищет ручку и блокнот.
– Нашел. Можешь говорить – разрешил Фернок, – То, что нужно, занесу в справочник, а все лишнее не буду даже запоминать. Голова и так дерьмом забита, а тут еще и это…
– Эдвин Загс… – начал Бёрджесс, – Семь лет назад проходил за изнасилование несовершеннолетней, пятнадцать лет назад – за попытку наркосбыта. Если доверять словам его языкастых сокамерников, тип весьма опасный и имеющий неявные признаки маниакальности. Вроде, дважды проходил комиссионное переосвидетельствование консилиумом врачей-психиатров. Не по собственному желанию…
Не отказав в помощи, экс-комиссар в глубине злился на собеседника, ведь тот посмел нарушить его отдых.
– Так что же такое этот Загс, определись? Псих? Человек? Или все-таки синтез?
– Вот уж не знаю. Похоже, третье…
Дэвид, не отрывающий глаз от бинокля, шепнул развалившемуся рядом, на траве, Тигру.
– Все, подъехали!
Маленько расслабившись, фатуммен не сразу увидел появившихся бандитов. Лишь потрясся головой, он полностью собрался.
Все шло гладко: губастые негры в строгих джентльменских костюмах передали серебряный кейс какому-то белому со швейцарским акцентом, затем закурили и начали осматривать местность. Топчась на месте, преступники будто ждали тайного знака.
– Более чем уверен… – произнес долго молчавший Тигр, – Перед нами те самые ребята, которых мы ждали со вчерашнего дня, а, значит, у них при себе наркота, предназначенная для продажи тому европейцу. Сейчас здесь будет горячо!
Мэлори вообще не проронила ни слова – следя за действиями более опытных напарников, девушка ловилась на мысли, что ее вполне устраивает роль простой наблюдательницы, и потому на большее не претендовала.
Дистанционный пульт для удаленной активации взрывчатки все это время находился у Блейка. Тот не мог определиться, чего жаждет сильнее – избежать нужды взрывать ублюдков или все же замараться?
“Как-то я так и не смог окончательно определиться, желаю
преступникам смерти или, напротив, готов бороться за мир и покой везде и вся. Орден Повелителей Смерти направил меня по нужному пути, только и всего, горные учения не смогли прогнать былую неуверенность, которая, похоже, является частью меня, неотделимой частью моей сущности, без которой я буду совсем другим человеком. Не Дэвидом Блейком” – сложные вопросы помогали тем, что заставляли серьезно задумываться, тренировали фантазию и даже смекалку.
Но во время рисковых операций, таких, как эта, предусматривающих ликвидацию противника, их приходилось игнорировать.
– Ты нажмешь, дружище? – Тигр хотел убедиться в решительности Ворона, – Ты сможешь нажать?
Блейк полушепотом:
– А почему бы и нет?
“Почему бы не выполнить миссию?”
Коснувшись кнопки, его пальцы не дернулись…
В то же мгновение участников сделки накрыло камнями. Кто-то погиб от взрыва, кто-то – от шока, а кого-то завалило рухнувшей крышей закрытой стоянки. Не обошлось без невообразимого шума, распугавшего летающих вблизи пернатых.
– Да уж… – сказал Тигр, – Сейчас здесь соберется толпа, состоящая из двуногих аутистов и любопытных водил!
Дэвид предположил:
– И полиция тоже.
Лишь Хейли сохранила милое молчание, хвостиком побежав за парнями. Машина находилась совсем неподалеку: Ворон завел стоящий возле маркета джип и, взглянув на собравшихся у места взрыва гражданских, слабо улыбнулся:
“До чего же в нашей жизни все непродуманно”
Внедорожник зарычал и спустя несколько секунд сдвинулся с места…
– Теперь мы домой, я надеюсь? – Мэлори, долгое время притворявшаяся немой, запричитала во время езды, – Эй, я с вами разговариваю!
Оба фатуммена подумали:
“Как же было хорошо, когда ты молчала”
Блейку, к огромному сожалению троих, пришлось сказать кое-что, растоптавшее надежды девицы:
– Помнишь тех макак, которые уговаривали консультантишку со швейцарским акцентом, пожаловавшего в Америку по программе сотрудничества, заплатить аванс в сумме до одного миллиона?
Хейли утвердительно качнула головой:
– А белый принадлежал стране часов? – данный вопрос содержал значительную долю риторики, поэтому на него не ответили, – Ну, допустим, припоминаю…
– А что?
– Мы хотим наведаться к его боссу! – ответил за Дэвида Тигр.
