Текст книги "Фернок 2 (СИ)"

“Теперь я вынужден спасать шкуру врага. Унизительно для спортсмена, все свободное время уделяющего фитнесу и спортивным тренировкам, но… ничего не поделаешь. Как же нестабильно-сложно устроен наш мир”

Поговорив с Санчесом о нанятом Истменом киллере, Бейкер весь день следил за Ферноком. Не приближался, но и не упускал цель из виду. Выжидал…

Двадцать часов вечера. Экс-комиссар дошел до магазина, расположенного неподалеку от дома Миллеров. Возвращаясь обратно, он услышал выстрел.

“Что это?” – повернувшись, увидел труп неизвестного мужчины. На лбу мертвого красовалась черная точка, из которой потек узкий ручеечек крови.

– Я тут… – детектив выглянул из угла дома, – Просто присматривался!

Фернок, чье лицо упорно отказывалось выражать благодарность, неуважительно попросил его:

– Прибери за собой…

Бейкер попытался объяснить:

– Либо Санчес, либо Истмен, неважно… В общем, кто-то из них заказал вас. Хорошо, что я занялся этим делом и оказался рядом, когда…

Экс-комиссар вздохнул:

– Да, хорошо… – спорить с очевидностью не имело смысла.

Машина Бейкера, припаркованная совсем неподалеку, стала следующей локацией их деловой беседы. Начал Фернок, и, как всегда, со своих трудноразрешимых проблемок:

– Вот как раз из-за таких ситуаций меня начинает преследовать недобрая мысль, что абсолютно каждый, кто живет и дышит, хочет меня грохнуть… – но его можно было понять, – Порой мне кажется, я сам этого хочу сильнее всех…

Детектив счел необходимым попытаться успокоить развинченного напарника:

– Ничего, пройдет. Главное, теперь мы в курсе, чего от них можно ожидать…

– Да уж. И это, кстати, самое поганое – когда экс-коп брал себя в руки, то отпускал какую-нибудь умность, – Незнание приносит облегчение…

Прошел час. Но они, будто неспособные наговориться, все еще сидели в авто. Труп к этому времени уже забрали копы, занялись выяснением личности киллера…

Вдруг Бейкеру сообщили по сотовому:

– Да!

Из трубки:

– Мистер Истмен, которого вы искали, найден мертвым на перекрестке Парковой и Грин. Обнаружен в кабине красного автомобиля с продырявленным черепом…

Детектив резко снизил тон, в голосе послышалось бесконечное отчаяние:

– Понятно… – мобильник медленно скатился по его щеке.

– Что? – Фернок сделал непонимающий взгляд, – Что-то случилось? – хотя понимал все прекраснее некуда, – Баба ушла к другому? Сократили? Грозятся обчистить квартиру?

А Бейкер все ждал, когда он опомнится. И, видимо, напрасно…

– Эй, не молчи! Ты же помнишь, я безмолвие не уважаю… – соратник все не останавливался, как специально, – Не приемлю ни под каким соусом. Даже под острым, под

мексиканским!

Полицейский, стараясь сохраниться флегматиком и спасти остатки самообладания, произнес очень сдержанно одно короткое предложение:

– Вы заигрались…

Устав постоянно что-то отрицать, Фернок стал автоматически соглашаться с любым обвинением:

– Ну, пусть будет так! Это все?

Глаза его друга налились изумлением:

– А вам мало? – спросил Бейкер.

Экс-коп предложил:

– Может, откинешь ребячество? – напомнив, – Эй, тебе память не отшибло? Ты же убил того урода, который собирался в меня стрелять!

Каверзно проступающая конфузность спровоцировала на лице детектива подобие слабой улыбки:

– Но я ведь, считайте, защищался. Он и кого-то из гражданских мог убить, если б вдруг заподозрил слежку – его “парализовало” ритмическое возникновение

противоречивейших чувств к самому себе, к Ферноку, к самой ситуации, – И вообще, зачем вы сравниваете? Это далеко не одно и то же…

Экс:

– Не-е-е-е-т. Что ты? Это монопенисуально (значит, однохуйственно)…

– Боже… – не вынес Бейкер, прижав пальцы ко лбу.

– Без него обойдемся! – настоял экс-комиссар, – Приведенные тобою случаи, то есть, наши, практически идентичны, если не сказать одинаковы. Ты защищался, да, допустим, а я, чтобы не ждать, сразу побежал в атаку. Как видишь, не зря… – и за этим последовала очередная умность, – Напомни, что от перестановки слагаемых не меняется?

Положив руки на руль и опустив голову, детектив честно сдался…

– Эх, только бы не забыть, что я подписался на добровольное сотрудничество с отъявленным убийцей, активно оправдывающим свой каждый ужасный поступок.

…Первые впечатления сулили неожиданно тихий и мирный вечерочек. Фернок читал Гилберту книгу, точнее,

астрономическую энциклопедию, купленную по скидке в недавно отреставрированной мраканской обсерватории, не работавшей аж с тысяча девятьсот девяносто седьмого года.

Кайлен отправилась за покупками, предупредив, что вернется поздним вечером. Мальчик, привыкший оставаться в гордом одиночестве, не сильно нуждался в компании дяди Эсмонда. Поэтому, когда тот получил крайне тревожный звонок, Гилб пообещал не шалить и спокойно дождаться маму.

– Так, не нервничай! Как это бьет? Что он делает? – отойдя в коридор, Фернок весь напрягся.

Из трубки доносились пронзительные выкрики неконтролируемого Дика. Заплаканная, сбитая с толку кошмаром происходящего, Сэнди попросила его немедленно явиться, “пока не произошло непоправимое”.

Нешуточно встревожившись, экс-комиссар пообещал:

– Я буду у тебя через полчаса, максимум, через час! Жди!

– Запрись где-нибудь подальше от греха и не смей выходить, поняла?

– Он невменяем! Я не знаю, сколько еще продержусь…

– Так, давай без не знаю. Все, выхожу…

Фернок быстро надел брюки и попятился к двери. В голове стучала мысль:

“Скорее-скорее”

Перед уходом крикнул Гилбу:

– Маме скажешь, что срочное!

И юный познаватель послушно кивнул.

Сэнди скинула адрес квартиры компактной SMS-кой. Вызвавшийся выручить, экс-комиссар за сорок с лишним минут добрался до пункта назначения. Такси ловить не пришлось – подвезти сумасброда согласился уступчивый водила, за время поездки рассказавший немало преинтересных историй о жизни на Аляске.

Словесно отблагодарив, Фернок сунул ему несколько долларов и побежал к дому Дэвенпорт.

“Успеть бы”

Предощущение беды раскрылось еще до входа в подъезд. Коснувшись пальцем кнопки дверного звонка, он очень надеялся, что ему откроет Сэнди и обрадует – скажет “все хорошо”.

– Давай, это я!

Надежды не оправдались…

Сильный сердечный стук ознаменовал запуск работы всех механизмов чутья ищейки. Ловя себя на мысли, что семейными разборками, заканчивающимися “огненным” финалом, ныне никого не удивишь, Ферноку становилось еще невыносимее.

В итоге ему открыл Дик, от которого за версту разило спиртным, как из разграбленного революционными матросами склада, промычав нечто невразумительное:

– Эм, а вы уже нас как-то посещали, да? – парные органы опоры с трудом удерживали пьяницу, – Были?

По вылупленным зрачкам, напоминающим бильярдные шарики, непрошеный посетитель понял – Санчес нетрезв, а потому не стал даже пытаться выяснить у него, чем завершилась потасовка.

– Пропустишь? – безмятежно молвил Фернок, – Только взгляну, оценю обстановку и уйду. Мне неинтересен ваш быт…

– Нееетт! – замахал руками парень, – Не надо нам проверять обстанов…

– Тогда я сам пройду…? – более не напрашиваясь, тайный знакомый Сэнди брезгливо оттолкнул пьянчугу и рывком вбежал в квартиру.

– Эй, ты чего, приятель? – свалился на спину Дик, – Вернись, чтоб тебя…

Из комнаты донесся ошеломляющий крик:

– А-а-а-а-а-а-а! – Эсмонд всю свою жизнь старался относиться к чужим невзгодам и смертям с тем же человеческим трепетом, что и к своим.

Правда, не всегда получалось, но сейчас… все вышло именно так: увидев обильно растекшуюся на полу лужу знакомой жидкости, он прошел вглубь комнаты и обнаружил расцарапанное покрытое синяками тело мисс Дэвенпорт, неудачно спрятанное за раздвинутым диваном.

“...” – какие-то несколько мгновений, бесконечных и растянутых, в голову ничего не лезло. Наступил нелегкий ступор.

Фернок захотел убедиться в страшной догадке и, низко наклонившись, проверил у лежачей пульс… который не смог нащупать.

Произнеся обреченное:

– Понятно… – он вернулся в коридор к пьяному с уже недобрыми намерениями…

– Что? – Дик до сих пор не смог подняться.

– Выметайся! – приказал незнакомец.

– Ну, я…

– Нукать будешь позже! – грубо выдворив убийцу из квартиры, Фернок быстро отыскал ключи (лежали в куртке Дика) и закрыл дверь на два замка.

На улице:

– А куда мы? – парня качало в разные стороны, он не смог бы пройти по бордюру или узкому мостику, не устоял бы даже на слегка шаткой поверхности... Он то падал, то – поднимался.

Враждебно настроенный, экс-полицейский предупредил:

– Туда, где тебе не понравится…

Заброшенный строительный объект.

Площадка, на которую Фернок доставил медленно протрезвляющегося Санчеса, когда-то принадлежала коррумпированному богатею Джиму Траску и, соответственно, его “корпорации зла” – Trask Industries.

В одном из секторов находилась свалка битых кирпичей. Там, обретя абсолютную свободу действий, Фернок отшвыривает убийцу ударом ноги в самую грязь, берет кирпич, бросает – промахивается. Берет второй – попадает, разбивая парню нижнюю челюсть.

Неспособный открыть рот из-за сковавшей боли, Санчес подобрал выроненный экс-копом пистолет, из которого тот недавненько прикончил Истмена, и… выстрелил ему в туловище, защищенное лишь тонким весенним куртоном.

Но прежде чем свалиться, экс сумел докончить начатое – третьим кирпичом добил мразь. Попал в висок…

Свинец быстро напомнил о себе: почувствовав сильнейшее жжение в области живота, Фернок резко покраснел и, болезненно запыхтев, опустился на спину. Он позабыл, что находится не дома…

Мир стал значительно страшнее, а сектор превратился в одну большую бездну, охватившую раненого своими бескрайними крыльями…

Осязание пропадает. Появляется что-то другое, прежде незнакомое. Потерянное сознание под сладким предлогом перемещается в другой мир, не желая ничего знать о состоянии поврежденного тела.

В лучший мир…

А что может восприниматься уютнее полусбывшихся мечтаний?

Глава семнадцатая. “Семейный отдых”

Теннесси –  на востоке , один из так называемых штатов Юго-Восточного Центра считался неплохим курортным решением, сыскавшим уважение у европейских туристов с западническими пристрастиями.

Преимущественно положительные отзывы “опробовавших” Теннесси внушали уверенность заинтересованным лицам, успешно мотивируя на покупку тура.

Одно из хвалебных мнений принадлежало семнадцатилетней девушке из Люксембурга Джулии Ховарт:

Привет всем тем, кто хотел бы посетить Южную Каролину в Америке!))) В ЮК я прожила год и поэтому могу сказать точно, что этот штат сочетает в себе удивительно много разных аспектов: место подойдёт и для тех, кто любит пляжный отдых и для тех, кто любит экскурсии, клубы, рестораны и тд... Первый город, который я посетила и в котором я прожила целых 4 месяца – это Мёртл Бич. Город расположен прямо на океанской линии (Атлантический океан) и безумно красиво выглядит. По всему городу полно баров, ресторанов, красивейших тематически...

Но Теннеси – просто чудо! Даже еще лучше Каролины…

Одно – двадцативосьмилетнему выпускнику университета южного Иллинойса Малкольму Куку:

Я все думал оставлять ли отзыв и таки решил оставить. Знаете что я скажу вам ребята? Теннесси это благородное место. Вот круче просто нет! Я бы многое отдал чтобы еще раз там побыть! Продал бы велик, половину комиксов, бейсбольную униформу… Это поистине прекрасно и даже трудно все передать… да и невозможно я думаю это надо просто увидеть

Еще одно, довольно короткое – решительному противнику пасхальных кроликов в Париже Алексу Спенсеру:

Теннеси… я надеюсь к тебе вернуться!

Эсмонд Фернок, обдумывая, где провести следующие две недельки, тоже клюнул.

– Надо же, там официально разрешено производство особого вида американского  , названного по имени штата!

Сегодня, кое-что переосмыслив, он позволил себе капельку недостающей беззаботности – осмелился подойти и поцеловать свою любимую женщину.

– Ну, иди сюда, хватит ускользать…

Сегодня Мэлори не пыталась увильнуть из его знойных объятий, как, например, вчера, когда у нее почему-то пропало настроение, стоило Эсмонду приблизиться на метр.

– Ты убедился, Джиллиан спит? – девушка не скрытно волновалась, что приемная дочь может застать их в неподходящий момент, за миг до наивысшего кипения страстей!

– Эх, ты так сильно переживаешь, что она увидит твои патетичные исполненные пафоса изгибы и примет за неопытную исполнительницу стрип-пластики? – экс-коп утонул в груди любимой, познав всю роскошь пышного тела, услышав множество приятных возбуждающих шептаний, половина которых была “живым” эхом его одержимости.

Поездка, изначально запланированная ровно на месяц, обернулась окончательным переездом всего “семейства симпсонов”: получив приглашение от дальнего родственника, Фернок тут же забыл о славном Теннесси и кукурузном вискаре. Им предстояло ехать в совсем другое место, официальное прозвище которого – “Штат сокровищ”.

Монтана граничит на севере с канадскими провинциями: ,  и , на востоке – со штатами  и , на юге – с , на западе – с .

Путешествие сулило массу приятных, незабвенных впечатлений, поэтому имелся веский повод поторопиться. Сумки были собраны уже к вечеру. Оставалось лишь здорово выспаться и, встав ранним-ранним утром, когда мир еще девственен и добр, завести машину…

Фернок вел себя так, будто ждал этого дня долгие годы, а, если сказать точнее, без приуменьшений, всю свою бренную жизнь.

Наступила часть суток, предшествующая дню. Потирая ручки перед завтраком, он готовился к тому, чтобы молнией выбежать из квартиры. Кукурузные хлопья, небрежно раскиданные по битой тарелке, залитые холодным молоком, не вызывали прежнего восторга. Весь интерес пропал к ним уже на третьей ложке…

“Все, пора”

Так и не доев, Фернок крикнул своим:

– Собираемся!

Спустя один час.

Езду под негрустную музыку усложнял июльский солнцепек.

Но одной жаре не под силу испортить настроение. Хлопки в ладоши и радостные выкрики игривой детворы; звучное щебетание птиц, доставляющее массу эстетических удобств; красочные вывески с неоновой подсветкой, компенсирующие архитектурную блеклость некоторых невысоких зданий.

– Ну, что хотела сказать мне? – не отрывая кисти от руля, Фернок улыбался и громко говорил, иногда пытался петь, временами вынужденно подавляя свой творческий порыв, – А?

Мэлори сидела на соседнем кресле, справа.

– А на что ты рассчитываешь? – пила грейпфрутовый сок из бутылки.

Водителю приходилось часто отвлекаться на ответы, что, впрочем, его ни капельки не раздражало. А наоборот…

– Да хотя бы на спасибо. Большего добиваться пока не собираюсь. Я же еще не доставил нас…

Джил, надежно укрытая пледом, сопела в просторном салоне. Лежала сзади и не реагировала ни на какие звуки.

Просыпаясь на несколько минут, чтобы только изменить положение головы, девочка засыпала вновь. И так раз за разом, вплоть до окончания их дорожного путешествия.

– Нет, я бы, конечно, мог попробовать, но… – Фернок уверенно тронул Мэлори за колено, – Есть офигенный шанс вмазаться в какое-нибудь препятствие! Пока все хорошо и рисковать очень не хотелось бы…

Первое время, первые несколько месяцев, Хейли критически относилась к его “острым” жестам, грубым манерам, но потом стала постепенно привыкать к ним. И уже спустя какой-то временной период, где-то в течение года, такое немного распущенное поведение прекратило вызывать неприязнь.

– И мне тоже… – она положила голову на плечо Эсмонда, чем вызвала у него неподдельный интерес к дальнейшим прикосновениям и добрую улыбку.

Водитель решил:

– Может, тогда попритормозим, что ли? Спешить-то некуда… – и, чуть сбавив скорость, свернул влево, погнав машину по неровному извилистому шоссе, – Закаленная предосторожность – залог долголетия. А я еще и за ваши жизни отвечаю…

День в дороге “подарил” жуткую усталость. Хотелось отведать что-нибудь помимо чипсов, регулярно запиваемых сочком и шипучей газировкой. Фернок, тот еще гурман, целых полчаса искал местечко попрестижнее. Простые забегаловки его не устраивали, а езда туда-сюда с целью высмотреть подходящую кафешку отнимала бензин.

“Где же мне остановиться?”

Под влиянием Мэлори он согласился подкинуть монетку – Макдональдс или итальянская кухня? Повторно бросить ему не позволят…

К вечеру улицы залил мощнейший дождина. Каждый, додумавшийся посетить забегаловку, не торопился возвращаться в авто, считая, что мудрее пересидеть, дождаться, когда перестанет бить ливень, чем промокнуть до нити и пожалеть.

Кроме Макдака и ресторана, где цена явно выше, чем в менее колоритном общепите, поблизости находилось двухэтажное

кафе с усыпляющей музыкой и необычным

мультиевропейским стилем, показавшееся Ферноку оптимальным решением для получасового отдыха.

– Так и не встала. Храпит весь день… – усевшись за столик, расположенный рядом с окном, пытаясь приноровиться к ритму грохочущей молнии, он вспомнил о девочке.

– А почему, не в курсе? – спросила Мэлори, – Я так, сильно не контролировала, но она, вроде, успела выспаться за ночь …

Экс-коп дождался заказанного кофе, попросив сотрудника заведения не медлить со вторым.

– Ничего из ряда вон выходящего. В ее возрасте организм

ведет себя непредсказуемо. Поведение бессбойное, но немного

нестабильное. Чисто по себе сужу…

Спагетти со шницелем принесли через двадцать минут. Ароматное и горячее блюдо не успело остыть, как оказалось в желудке изрядно проголодавшегося Фернока, мечтавшего оттрапезничать еще в первой половине дня. Некоторые посетители порой оглядывались, что нисколько не выглядело удивительным: этот мир давно не видал столь ненаедного товарища.

– Я тут обдумываю, как мы будем жить… – запихивая в рот голландский сэндвич (последнее заказанное блюдо), он грезил вслух.

Мэлори взяла обеими руками чашку кофе, в которую мгновение назад плеснула изрядную долю коньяка:

– И как успехи?

– Если по-хорошему, то в достатке. У моих родственников, которых, признаться, я очень давно не видел, поскольку уйму лет не выезжал за пределы серого мегаполиса, имеется состояние. Не миллионы, но нам, приученным к средненьким условиям проживания и уборки, хватит с головой…

– Ух ты…

– Главное, поймать момент, ухватиться за подвернувшуюся возможность… – Фернок, чувствуя сухость во рту, решил, что

будет не лишне попросить чайку, – А дальше этот процесс развития пойдет автоматически. Исчезнет загружающая мозги нужда печься о насущном…

И в мыслях:

“Мой компьютер и так уже перегружен”

Чтобы найти место для ночлега, нужно было обратиться к персоналу заведения. Хотя… подсказать подходящий отель мог любой местный.

Избавившись от чрезмерной стеснительности, Мэлори обратилась к худощавому администратору:

– Где здесь можно остановиться, вы не знаете?

– Да… – увидев неприлично смазливую для здешних мест

девушку (основной женский контингент это недовольные мамочки с ожирением второй степени) парень заметно засмущался, – Можно проехать три километра и там будет шикарная, хоть и дорогая гостиница – на этом он не остановился, считая своим долгом перечислить все имеющиеся варианты, которых было не очень-то и много, – А если проедите немного подальше, приблизительно полторы-две мили, то увидите чуть более простую, чуть более доступную, но зато пользующуюся спросом у приезжих.

В обмен за рекомендацию Хейли не пожадничала и подарила администратору улыбку:

– Благодарю…

Фернок, запихивая в рот очередную бутербродину:

– Мы что, уже идем…?

Вернувшись в машину, сев на переднее кресло, Мэлори взяла в руки купленную в ближайшем от кафе магазинчике газету.

Заголовок “Британский режиссер, сценарист, актер и кинопродюсер Эдгар Говард Райт набирает каст для своего нового фильма в жанре черной комедии” очень привлек ее внимание.

Она повернулась к Эсмонду:

– Смотрел что-нибудь из его фильмографии?

Заведя автомобиль, тот насуплено пристегнул ремень безопасности и положил ладонь на рычаг коробки передач:

– К сожалению…

Улыбнувшись, Мэлори спросила:

– Почему это?

Хорошо подумав, водитель ответил:

– Потому что ахинея жуткая.

Но вопросы не прекратились:

– Почему?

– Слишком специфично. Райт – жестокий юморист, снимающий дозированную пошлятинку, не предназначенную для масс.

– А для кого?

– А для любителей подобного. Если копнуть поглубже историю кинематографа, то откроется очевидный факт, что комедийный жанр исконно добрый, чьи лучшие представители разительно отличаются от триллеров-ужасов Карпентера и грустных драм Финчера. Я не люблю, когда противоположности пытаются скрестить… – вырулив на проезжую часть (итальянская спортивная машина проехала вперед, чуть не задев их), Фернок продолжил объяснять, – Просто такой подход не совсем по вкусу. А вообще я чрезмерно требователен к любому искусству, без разницы, книга это или фильм. Мои запросы слишком высоки. Угодить сможет далеко не каждый кинодел…

Когда совсем стемнело, дождь прекратился, чего, впрочем, стоило ожидать, если учесть, что выпадения каких-либо осадков синоптики вообще не прогнозировали.

– Сколько там, в королевстве обжорства, сказали нужно ехать? Ты сообщишь, когда нужно будет повернуть? – экс-комиссар установил, гордость мешает признанию, что езда его изнурила, но бороться с этим он не захотел…

Мэлори взялась за косметику:

– А ты определился, в какую поедем?

– По большому счету все равно. Деньги у нас имеются. Волноваться, что не хватит, глупо, как по мне…

– Значит, выбираю я?

– Если так угодно, если уверена, что не подведешь…

Мэлори, заботясь о сохранении их общего бюджета, не отдала предпочтение более дорогой. Она очень долго училась сдерживаться и в итоге преуспела в “дрессировке” собственных потребностей.

– Тогда в более дешевую…

Фернок же, втайне мечтавший сделать эти дни лучшими в жизни, пошел на уступки: зная интересы своей женщины, перечеркнул бюджетный вариант.

– Нет уж, я решил, к черту мелочиться. Отночуем там, где

попрестижнее, чтобы в случае финансового неуспеха у родственников было нестыдно вспомнить первые удачные часы.

Брюнетку это приятно удивило…

Джиллиан, проспавшая в машине тринадцать часов (!!!), протерла глаза и посмотрела в окно. По невысохшим каплям на стекле она определила – недавно сыпал дождик, а по зеванию Эсмонда – сейчас, скорее всего, ночь или околоночное время.

– Как ты? – поинтересовался усталый зевака, услышав звуки сзади, – Ничего не беспокоит?

Потягиваясь, девочка ответила:

– Неа…

Фернок продолжил (вдалеке уже виднелась освещенная фонарным светом гостиничная вывеска):

– Классно. Вот тетю Мэлори тоже ничего не беспокоит. Разве что покупка новой туши от любимого производителя! – снова уверенно тронул ее за колено, – Верно рассуждаю?

Мэл полушепотом призналась:

– Да…

Ехать оставалось всего полкилометра! Приготовившись к выходу, Джиллиан аккуратненько сложила подушки и свернула одеяльце. Когда машина остановилась, а рев двигателя превратился в слабое едва слышное урчание, она помогла Эсмонду с пакетами, в которых хранилось все самое необходимое. Глава семейства, естественно, взял больше вещей.

У входа в отель.

Небритый мужчина, ошивающийся возле двери, встретил

Фернока недобрым взглядом. Невозмутимо стряхнув с плеча сигаретный пепел, этот коренной житель, никогда не отличавшийся приветственностью и дружелюбием по отношению к приезжим, привязался с расспросом:

– Вы же не из Колорадо, не так ли?

Мэлори он сразу не понравился, впрочем, как и Джиллиан, подметившей в уме едкий запах чеснока и дырки на джинсах.

“Отвратная мода, которой почему-то стараются следовать только хамоватые тусовщики и всякие пропойцы”

Экс-комиссар, чувствуя ухудшение настроения, ответил с не меньшим негативом:

– А тебе какая разница? – тут же придумав, к чему прицепиться, – Или Колорадо содержит наибольшее количество лениво худеющих жиртрестов, обладающих материальными благами, которые помогли бы тебе накопить на новые штаны?

Небритый, сделав взгляд таинственным, почти что демоническим, слегка коварным, просто отошел. Ничего не предпринимая, не затевая драку…

Мэл и Джил это показалось слишком подозрительным. Они подумали, местный что-то скверное замыслил против Эсмонда…

– Я вас пропускаю – мужчина включил поддельную

вежливость, зная, что выбранный такт может вызвать больше неприятных ощущений, – Отдыхайте на здоровье, но ради себя самих не забывайте, всем когда-то приходится платить…

Хейли не вынесла и спросила:

– Поправьте, если ошибаюсь, из ваших уст только что вылетела угроза?

Фернок пытался подавлять гнев, высказываясь про себя,

какими усилиями даётся эта видимая сдержанность.

– Нет-нет, Иисус с вами! – Фрэнки (это имя было выгравировано на ключном брелке, торчащем в левом кармане рубашки местного) примирительно выставил ладони вперед, – Это же просто предупреждение. Купили газетенку в милом киоске, забыли отдать деньги, значит, отдадите их в другой раз, но чуть больше в качестве моральной компенсации…

Чуя, что продолжение беседы не сулит благоприятный исход, экс-комиссар взял Джил за руку и, оттолкнув Фрэнки, сказал:

– Идемте!

Тот, вытащив из коробки последнюю “палочку” и глубоко затянувшись обрыдлым дымком, громко засмеялся:

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха…

Далее все перевернулось и пошло наискось. Невоспитанный курильщик – первый гвоздь в доске. Прежняя гладкость

куда-то ушла, запропастилась… Регистраторша гостиницы оказалась на редкость непонятливой.

– Отдельного номера нет!

Фернок подумал:

“Сварливая мегерка предпожилого возраста, без конца ворчащая, должно быть, знатно подрывает репутацию постоялого двора”

– Как? – его сильно смутил этот ответ, – У вас же престижная…

– Никакого престижа! – рассерженная мадам шумно ударила по столу, – Что уставился, толстая морда? Гостиница покруче находится в нескольких милях отсюда!

Повернувшись к Мэлори, начавшей потихоньку разочаровываться поездкой, экс-комиссар выдал

комично-жалобный взгляд:

– Видишь ли, какова незадача? Мы с тобой малость ошиблись местечком. Сильно увлеклись, пока ехали, вот и проворонили нужную гостиницу…

Решив, что не стоит требовать у приемных родителей большего, Джиллиан сказала, мол, ее вполне устроит и этот отельчик.

– А. может, все-таки не будем привередливыми и здесь переночуем?

Но Эсмонд, дав слово доставить их в другую гостиницу, намеревался сдержать его.

Посмотрев на унявшуюся регистраторшу и аффектированно

поморщившись, он сказал:

– Мой язык не повернется назвать эту идею хорошей…

Через полчаса.

Заплатив (довольно немало), сняв два не самых простых номерка (один простой, второй – двухместный), сориентировавшись в комнатном пространстве, Эсмонд и Мэлори приняли душ. Вдвоем.

Затем, тоже вдвоем, улеглись спать.

– Спокойной ночи – шепнул он.

– Спокойной… – шепнула она.

Джиллиан ночевала этажом ниже. Но нельзя сказать, что с комфортом: долго проворочалась из-за того, что проспала полдня. Непривычно мягкие подушки и синтетическое недостаточно теплое одеяло через два часа попыток отключиться стали как родные.

…Мэлори проснулась посреди глубокой ночи, обнаружив себя окруженной цветами, аромат которых, несравненный, чарующий, вызывал легкий полуобморок. Неизвестные экзотические, похожие на травянистую рудбекию, такие же жгуче-оранжевые, и розы – красные богини любви.

Приготовив этот сюрприз, Эсмонд нарядился во все белое – пиджак, брюки, только ботинки черные (постеснялся взять обувь идентичного цвета). Подойдя к ней, кавалер начал мысленно подбирать самые красивые и необычные выражения, озвучивая их в порядке очереди:

– Ты безвозмездно проаккомпанировала мне куплет. Значит, дальше мы сможем создавать мелодии вместе… – после первой удавшейся попытки выражаться в таком стиле стало значительно легче, – Играя в синхронном дуэте с тобой, ничто не в силах расстроить. Ни поперечная ларинготомия с рассечением щитовидного хряща, ни творческий кризис, растянувшийся на тысячу лет, ни даже смерть…