Текст книги "Фернок 2 (СИ)"
Автор книги: Евгений Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)
Бейкер покрутил головой из стороны в сторону:
– Боже…
Адамсон продолжил невеселую байку:
– Все надеялись обойтись меньшей кровью, но не вышло. Виновника так и не нашли, а спустя ровно сутки погиб еще один больной…
Бейкер:
– И требуется всех допросить?
Адамсон:
– Всех пациентишек, склонных к насилию, к членовредительству, к убийству…
Полицейский изъявил о нежелании разбираться:
– Не хотелось бы тратить время на…
– Без всяких! – крикнул начальник, – Либо сейчас же подписываешь увольнительную и навсегда валишь из органов, либо мужаешься и, как стойкий оловянный, мать его, солдатик берешь это дерьмо на себя – и припомнил, – Я тебе и так простил Фернока, так что выпендриваться и ломаться не в твоих интересах!
Вестер раскатисто зевнул и махнул рукой, мол, это дельце ему таки по рылу и он незамедлительно приступит к выполнению:
– Ладно…
Антнидас.
Зловещий замок, обнесенный со всех сторон высоченной каменной оградой, над широкими вратами которого висит кривая вывеска с названием клиники, продолжал жить своей жизнью. Ежечасно путаясь во врачебных интригах, в гуще трагедийных событий, это мрачное сооружение с успехом зарабатывало на репутацию обители скорби.
Доносящиеся из окон лечебницы бесноватые крики распугивали бездомных котов и собак, а обеспокоенные столь тяжелой работой эскулапы каждые двадцать минут выходили на улицу, чтобы выкурить очередную сигаретку. Затем с опущенной головой возвращались обратно – в четырехэтажную интерпретацию ада!
Доктор Элиот Флорес, почувствовав необходимость предупредить коллег, напомнил персоналу, скопившемуся в коридоре отделения для особо буйных:
– Вы не забыли, что случилось в две тысячи седьмом? Когда оказалось, что один из нас, речь об уважаемом мистере Дупи, проводил незаконные опыты с психикой больных…
Все присутствующие поморгали глазами и отрицательно покачали головами:
– Нет – сказал стажер Флореса, молодой человек по фамилии
Томпсон, – Я не знал Дупи лично, так как просто еще не работал в то время, но вы мне часто о нем рассказывали…
Элиот подтвердил:
– Да-да, все верно. Психиатр, ставший пациентом. Саркастично звучит…
– А-а-а-а-а-а-а-а! – Дупи побежал к детишкам, надев противогаз. Бегал за ними, издавая сумасшедшие вопли, подплясывая. Напуганные с дрожью прятались в кустах, забегали в подъезды, потом выбегали из них.
– Я Призрак – существо, живущее в ночи! – дьявольская забава прервалась с появлением демона-защитника, а вместе с ней и вопли психопата!
О дне, когда мистер Дупи показал свое истинное лицо, все еще помнили. А последние не курьезные обстоятельства
конкретно обледенили души врачей, выстраивавших самые абсурдные версии ради слабого утешения.
– Эх, выяснить бы, кто стоит за пропажей ключей… – ушел в себя Томпсон, – Все остальное второстепенно…
Вчера вечером, узнав об очередном действии злостного преступника, чья личность осталась инкогнито, опытный психиатр и его ученик сошлись во мнении, что большинство мелкотравчатых историй начинаются с разгрома гардеробной…
Детектив Бейкер пришел очень кстати, когда большая часть персонала уже потеряла надежду. Полицейский, еще не успев изучить план здания, задал каждому медработнику по несколько вопросов…
– Анализ исходной документации говорит, что подобные нарушения нормы уже происходили… – он обратился к Флоресу, который, пожалуй, был способен полноценно удовлетворить его любопытство, – Напомню, данное законспектировано в ваших же бумагах…
– Все так – признался врач, – Никто и не пытается скрыть, что в больнице какое-то время работал латентный садист…
– Об этом все должны помнить! – воскликнул Бейкер, отряхнув край воротника, – Чтобы точно избежать неприятного прецедента…
– Может быть… – скрестил руки Флорес, – Я и так всем часто напоминаю о призраках. Ну, вы поняли, о чем я…
– Разумеется – подтвердил детектив, – Такое невозможно забыть.
– Да… – понастольгировал док, – Человек и впрямь верил, что может самостоятельно покидать плоть, когда вздумается, и превращаться в привидение…
– Дупи застрелили, насколько мне известно… – припомнил детектив, – То есть, он, действительно, покинул плоть…
Собеседник несильно засмеялся:
– Ха-ха, да-да, вы правы. Ой, как же необычно обсуждать
шизофреников…
– Надо думать…
После двух-трех бесед с врачами Бейкер перестал верить в свои способности. Оказалось сложно уложиться в отведенный лимит и не подвести шефа. Для этого он обратился к самому сомнительному человеку, с которым был знаком.
Эсмонд Фернок, не забыв, чем закончилась предыдущая встреча с детективом, потрудился напомнить:
– Ты помнишь мою фразу про губы и молоко?
Прикусив язык, Вестер произнес:
– Вроде… – парень пытался не реагировать на грубые попытки экс-полицейского спровоцировать его на оскорбления.
– Так в чем тогда проблема? Почему я опять тебя вижу? – а Фернок явно не хотел разговаривать.
Нежелательный товарищ тихо ответил:
– Потому что так нужно. Без вашей помощи меня могут уволить. Я и так из-за вас пострадал…
– Что? – экс-комиссару не понравилось последнее словосочетание, – Из-за меня? Ты совсем деградировал или упражняешься в искусстве притворства?
Бейкер промолчал ради сохранения вежливости.
– Эй, малопроницательный хорек? Я с тобой говорю!
Всячески избегая конфликта, лохматый сказал:
– Как бы неприятно было признавать, но даже сейчас, спустя несколько лет, полиции все еще нужны профессионалы вроде вас, Эсмонд. Вам не мешало бы немного переосмыслить…
– То есть?
– Ну, знаете, подрессировать свой язык, научиться
обходиться без необоснованных оскорблений, спокойно меня выслушать и сделать выводы…
Природа центрального парка Мракан-сити кое-как сдерживала урбанистический натиск, оставаясь натуральной, не испорченной серостью, ближе к серединной части озелененной территории.
Рядом с этим эстетичным местом, с парком, стоял автомобиль Бейкера. Сам же детектив вышел из машины, предложив Ферноку немного прогуляться, мол, это полезно для легких, для головы и в кислороде содержатся вещества, способствующие правильной работе сердца. Тот, несмотря на
пока что негативное отношение к копу, учел рекомендацию.
Идя по аллее, Бейкер рассказывал:
– В дурдоме бардак… – медленно, не спеша, – Я был там недавно…
– Психи психам рознь – сказал Фернок, – Ничего такого в том, что иногда с ума сходят сами врачи.
– Возможно, вас это и не удивляет.
– А должно?
– Почему? Нет…
Вдруг они остановились. По велению экс-комиссара.
– Что от меня требуется? – вопрос был прямым, – Давайте уже определимся…
Детектив:
– Оптимизировать ситуацию. Возможно, вы будете должны несколько дней пожить в клинике.
– Для чего?
– Чтобы, скажем, провести там самостоятельное расследование, как вы наверняка умеете, и постараться выявить убийцу.
“Нет, это уж слишком”
– Боюсь, не получится – Фернока тормозило прошлое, а именно его десятилетняя отсидка в Антнидасе, – Я не хочу туда возвращаться…
Бейкер удивился:
– Возвращаться? – выяснилось, детектив еще многого не знал о своем new-соратнике. Но ранее скрытые факты всплыли на поверхность, – Вы о чем?
– А тебе не говорили? – усмехаясь, спросил тот, – Было дело, лежал там, но не потому что псих, а из-за подставы…
Бейкер:
– И сколько лет?
Фернок:
– Не поверишь. Целых десять.
Две тысячи двенадцатый год.
– Объясните мне, как долго я еще здесь пробуду? Когда меня, наконец, выпишут?
– Не знаю, не знаю... – загадочно поводил плечами получивший спецпредписание главврач, – Вам еще предстоит целый курс лечения.
– Доктор, да вы в своем уме? – сорвался Фернок.
– Пару-тройку лет, а то и больше – отговаривался глав, записывая что-то в блокнотик.
– Доктор, но вы ж не слепой! Вы же видите, я абсолютно здоров! – пациент продолжал настаивать, – Слепые оптику не носят.
– Вы находитесь в ПКСР! Знаете, что это означает? Психиатрическая клиника строгого режима! Вы что-то совершили, а желающих упрятать вас далеко и надолго оказалось чересчур много! – Доктора, наконец, прорвало: – За что они так с вами?
Эсмонд чем-то приглянулся психиатру.
– Разве это важно, док? Был бы ствол, а патрон найдется! Значит, есть за что, – Фернок помрачнел, – Может быть, они и правы, что изолировали меня от общества, хотя...
– Раз вы так рассуждаете, значит, вы не самый потерянный человек, поверьте моему опыту! – произнес обычно не склонный к сантиментам врач, – Даст бог, и выйдете на свободу...
– А из-за чего тогда вы там оказались? Десять лет? Столько времени… – Вестер идиотически выпучил глаза, оттопырив нижнюю губу, – Сказать честно, немалый срок для психически здорового человека…
– Сам знаю – Фернок не мог скрыть чувство собственного позора, – Но ведь жизнь на то и жизнь. Главное, не забывай об ее изменчивости и тогда тебя ничто не сможет поразить…
После признательного рассказа о десяти годах психушки детектив продолжил детально посвящать Эсмонда в нюансы преступления.
– На месте убийства нашли испачканный кровью гибкий нож с заостренным лезвием.
– И? Его использовали в качестве оружия убийства?
– Да.
– Поподробнее. Мне надо знать, что послужило причиной гибели пациента.
– Эксперты голословно утверждают, смерть наступила от разорванной аорты. Беднягу не только поджарили, но и основательно порылись в его желудке…
– Ого… – экс-комиссар представил степень обеспокоенности загнанных врачей, – Это случаем не каннибалы?
– Мда уж… – скромно ухмыльнулся Бейкер, с хрустом откусив припасенное в кармане яблоко, – Вы как-то уж слишком чёрно шутите. Мои уши давно отвыкли от такого юмора…
Фернок не стал вести полемику:
– Как все больные…
Антнидас.
Придя во второй раз, детектив обнадежил доктора Флореса, наблюдавшего нарастание паники среди пациентов. Охранник по имени Дентон, бородатый низкорослый негритос, провел зачастившего гостя до отделения, на котором в данное время находился врач.
– Теперь вы не одиноки. Я подтянул человека, который вызвался помочь…
Доктор изобразил на лице некое подобие утешительной улыбки, после чего волнение и холодность снова вернулись.
Через час.
“Один из десяти признаков беды – когда дело дошло до участия бывших копов, социопатов и подонков, рвущихся проявить себя с геройской стороны” – думал он, глядя на “подтянувшегося” Эсмонда Фернока.
– Вы у нас сами когда-то числились, так?
Прибывший не замедлил с ответом:
– Так…
Недовольный, Флорес попросил детектива отойти с ним в сторонку.
– Можно вас на пару минут?
Бейкер дал согласие:
– Конечно…
Видя “прекрасное” отношение персонала, экс-комиссар специально подлил масла, крикнув отдалившимся в спину:
– Я что-то соскучился по камере!
– Так… – отойдя от неугодного гостя на десять метров, психиатр серьезно посмотрел в лицо Вестера, словно проверяя его отношение к собственной идее, – Вы кого привели? Вы вообще предполагаете о возможном отрицательном эффекте его взаимодействия с пациентами?
Бейкер не растерял уверенность в себе и продолжил гнуть линию:
– Конечно…
– Да? – опустил брови Флорес, – А я вот, более опытный в общении с людьми, склонен думать несколько иначе…
– Как же?
– Что премногоуважаемый господин Фернок, которого вы нам навязываете, не будет полезен, а, скорее, наоборот, только ухудшит ситуацию…
– Может быть! – Вестер помотал вверх/вниз головой, – Но я не уверен…
– Почему? – спросил психиатр.
Полицейский сказал так, как считал:
– Потому что ей уже некуда ухудшаться.
– Разве?
– Абсолютно…
Фернок стоял и думал:
“Вот уроды. Должны облизывать ботинки за то, что им вызвались помочь, а они… Черная неблагодарность в двух словах.
И ради чего я теряю свое драгоценное время? Могу в любой момент повернуться и уйти. А неквалифицированный детектив, который ни черта без меня не может, как и почти все нынешние законноблюстители, простите меня, боги, пусть сам варится в котле. Если вдруг ничего не узнает и опозорится перед начальством, то никто не будет виноват. Кроме него, естественно”
Он “мог в любой момент повернуться и уйти”. Но его что-то удерживало. Возможно, полицейская совесть!
– Ну, так что? – Бейкер задал один и тот же вопрос уже в четвертый раз, – Отказываемся от услуг Эсмонда Фернока, теряя последнюю надежду на нахождение преступника, или переступаем через упрямство и объявляем о начале первого этапа уважительного сотрудничества с ним?
Флореса почти уломали:
– Уговорили… – почти, – Но как бы сильно ваш милый друг не помог этой клинике, никогда он не будет выглядеть в моих глазах положительным персонажем, а уж тем более героем. Надеюсь, услышали?
Полицейский уставился в стену:
– Пфф, никто и не говорит, что он герой… Как вы вообще могли так подумать?
“Ну, Бейкер, мелочная сволочь, если окажется, что ты приложил руку к установлению подслушивающих устройств и скрытых камер в моем жилище, то берегись. Мало не покажется”
Психиатр и детектив вернулись к Ферноку для оглашения решения:
– Посоветовавшись с мистером Бейкером, я решил, что, действительно, стоит попробовать протестировать вас, так сказать… – Флорес любил разбрасываться сложными терминами, распространенными в медицине, – Мы оставим вас на пару дней, выделим койку…
Экс-комиссар выдвинул условия:
– И будете эти два дня послушно следовать всем моим инструкциям. А понадобится мне, поверьте, гораздо больше, чем какая-то обсосанная кровать с порванным матрасом и
сожранными ножками...
Врач недобро улыбнулся:
– Хм, забавно! А больше ничего не хотите?
Деловитый Фернок почесал возле носа:
– Почему же? На руках будете носить…
“Пока руки не сломаются”
Флорес:
– Хорошо, будь так. Любая прихоть за ваше терпение…
Оставив товарищей наедине, психиатр спустился на второй этаж (беседа прошла на третьем).
– Ну… – Бейкер внимательно посмотрел в глаза своего нового напарника, – Как вам он?
– Урод… – ответил экс, – Каких поискать надо!
Вестер рассмеялся:
– Пха-ха-ха-ха! Да не, думаю, искать как раз таки не нужно…
Фернок:
– И то верно! Сами найдут…
Ошарашенный не помнил, сколько дней или недель, или месяцев длился его шок. Но постепенно какие-то смутные обрывки памяти стали возвращаться. Первое, что он вспомнил, был казенный металлический стол с закругленными углами.
" У нас в допросной такой же стоял..." – начинал соображать пациент, но дальше дело не шло...
– Что происходит? Я не спрашиваю, почему он здесь, но на каких основаниях? – главврач психиатрической клиники строгого режима Антнидас расспрашивал у дежурного из Центрального полицейского департамента.
– Устное распоряжение комиссара Фроста! – автоматически повторял офицер.
– И сколько нам держать его?
– До полного выздоровления. Дальнейшие директивы вы получите спецпочтой! – офицер не добавил ничего более конкретного…
– Боюсь, что с таким шоком выздоровление не наступит никогда! – жаловался главврач коллегам... – Он не может и слова вымолвить! – Те сочувственно кивали. – Подобное не лечится!
Спустя несколько дней пациент впервые заговорил.
Сменный санитар тут же доложил об этом главврачу.
– И-и-и-и-спуга-а-а-а-а-а-лся! Его вс-е-е-е пугаются! – психиатр от удивления снял очки, – Вс-е-е-е без исключения боятся!
Он с ужасом вспоминал разговор дежурного врача и полицейских крыс, действующих по указу комиссара Фроста.
“Целых десять лет”
– Место убийства можно увидеть? Или у вас тут соблюдается строжайшая секретность? – требования Фернока не казались чрезмерными. Врачи, ранее услышав просьбу полисменов никого из посторонних туда не пускать, были вынуждены пойти на уступки.
Флорес позаботился, чтобы экс-полицейского пропустили в отделение.
– Вот и началось наше расследование… – произнес шатающийся без дела детектив Бейкер, – Это классно…
– Не путайте, произошло уже два убийства. Вот здесь нашли кровь и тело… – Флорес включил свет.
Оценив неблагоприятность обстановки, порождающей отрицательнейшие эмоции, Фернок сказал:
– Слышал историю, один подросток родом из Миссури выбросился из из-за упорства тупой матери, которую
устраивала жизнь, проходящая в жутко антисанитарных условиях… – это был неоднозначный намек, – Прочитав статью, я посчитал парня дебилом. Видимо, поленился поставить себя на его место. Но теперь мне самому как-то резко расхотелось жить…
Психиатр и подошедшая к ним медсестра адекватно восприняли критику.
Замечание Фернока имело под собой очень вескую почву:
шкафчики и стены были измазаны омерзительной смесью, похоже, кетчупа и горчицы, а две койки, стоявшие посередине помещения, испачканы чем-то коричневым, по запаху напоминающем экскременты. Плюс на полу валялась
плюшевая игрушка – серый медвежонок с отсутствующим левым глазом и рваной переносицей, а также вся комната была в мелких осколках фарфора…
– Мы… мы просто не успеваем убираться… – попыталась выкрутиться девушка, – Бывает ведь… – ее волосы были средней длинны, не доходя до плеч. Густые, на одном уровне брови; длинные ресницы, из под которых на мир смотрели светло-голубые глаза. Спокойный, уверенный и добрый взгляд всегда вселял чуточку тепла в тех, с кем ей приходилось пересекаться. На подбородке небольшая впадинка. Характер, как и лицо, был таким же: добрым и искренним, сильно контрастировал с постылой атмосферой Антнидаса.
– Нет, дело не в успеваемости. Это свинство невозможно оправдать… – спокойно произнес экс-комиссар, поставив условие, – Значит, так, пока не уберетесь, не вылижете все дочиста, я не зайду сюда. А если я не осмотрю место убийства, то вряд ли смогу быть полезен.
Флорес вспетушился:
– Да вы, верно, с ума сошли! Когда же нам убираться?
Экс-комиссар остался принципиальным:
– Когда хочешь. Я все сказал…
Бейкер, трижды извинившись за поведение своего
горе-напарника, последовал за Ферноком. Недовольным голосом он попросил его остановиться:
– Эсмонд, вы вызвались помочь! Мы ведем расследование, а, значит, обязаны работать в любых условиях.
Субъект притворился, что не слышит.
Тогда уедливый детективишка повысил тон:
– Эсмонд, я с вами разговариваю!
Субъект методично провел пальцами от середины подбородка вдоль нижней челюсти к скуловой кости и вискам.
Реакция экс-копа была неожиданно жестокой: он подошел к приставучему мистеру Бейкеру, схватил за воротник обеими руками, ударил коленом в пах, легонько, и костяшками саданул по почкам…
Затем озверевший направил кулак прямо в челюсть. Результат – голова Вестера развернулась на девяносто градусов, щека вмялась от удара, и рвота вперемешку с кровью и пострадавшими зубами плеснула в черную урну. Побитый сполз по стеночке. Фернок подготовился ко второму удару, чтобы добить, но… вовремя опомнился.
– Хватит! – Бейкер обтер рукавом порванные губы, – Я больше не буду приставать к вам…
Экс-полицейский, не прося прощения, сказал:
– Считай это моим добрым предупреждением, невинным таким…
– Ага… – поднявшись на ноги, детектив попробовал успокоиться с помощью юмора, – Очень добрым. Я заметил…
Став помягче, Фернок произнес:
– Не будешь нарываться – долго проживешь. Это первое правило самобытного борца с дворовой швалью…
– Хе-хе… – засмеялся побитый, – О котором постоянно забываешь…
Пришло время экс-копу включить свой сарказм:
– Человеческий мозг так устроен. Хорошего не помнит…
Детектив продолжил за него:
– А плохое всегда запоминает…
С чем его напарник согласился:
– Это да. Твой случай – яркий пример…
– Да я даже спорить не стану…
Через пять минут.
Отряхнувшись, разглядев в зеркале синяк, проверив содержимое карманов куртки, пощупав в правом нагрудном свой сотовый, Бейкер спросил несколько поутихшего Эсмонда:
– Может, скажете, для чего понадобилось меня так лупить? Это выглядело социопатично даже с вашей стороны…
Ответ экс-комиссара был, как всегда, до запредельности загадочным:
– Потребовалось кое в чем убедиться…
Но подобный диковатый стиль общения уже не так сильно возмущал детектива.
– И вы, конечно же, не потрудитесь объяснить?
Фернок улыбнулся:
– Конечно же, нет…
Героя романа добивали воспоминания…
Всевозможные события настолько беспокоили больного, что он совсем потерял сон и аппетит. Особенно сильно «псих» переживал за будущее Темного города...
– Он перешел грань! Кто-то должен его остановить! – задумчиво произнес Эсмонд Фернок, прочитав в утренней газете статью под заголовком «Загадочные террористы насаждают хаос в Мракане».
Он попросил вызвать своего лечащего врача.
– Смотрели газеты? Мне надо кое-что сделать, прежде чем я сгнию здесь заживо! Я должен срочно кое с кем встретиться, доктор. Но прежде надо найти этого человека! А он, как я слышал, из Мракана давно уже свалил. Так вы возьмете деньги или нет?
Он не решался сказать о них врачам. Те могли не понять и предложить ему пройти курс, находясь непосредственно в лечебнице, чего бывший пациент не просто не хотел, а… боялся.
– С вами все хорошо? – отходчивый Бейкер заметил, что его обидчик выбился из сил, присев на скамейку напротив мужского туалета…
– Не совсем… – признался Фернок, взор которого выражал глубокое беспокойство.
– Что такое? Что-то серьезное?
– Пожил бы здесь с месяц – понял бы. А так, лень расписывать…
– Ясно…
Больше детектив выспрашивать не стал…
К вечеру. Гостю, который уже собирался идти домой, сообщили о чистоте помещения. Флорес был настойчив и непереубедим.
Ферноку, снова обругавшему непредусмотрительный персонал, пришлось повременить с уходом.
– Уговорили, поработаем. Не зря же я смотивировал вас на уборку…
Появившись в кабинете шокотерапии, избавившимся от лишней мебели, от хлама и грязи, экс-комиссар опустился на колени и стал пристально щупать пол. Он быстро узнал двадцати миллиметровую толщину традиционной кафельной плитки.
“Строительство по старой схеме. Ничего новационного”
Некоторые квадраты оказались треснутыми. Их можно было снять, можно было туда что-нибудь спрятать, под ними…
“Осмотрим каждую”
Проводя такие тщательные обыски, Фернок ощущал себя гением, стоящим всей полиции североамериканского континента, еще до получения результатов. А когда что-то получалось лучше, чем отлично, он и вовсе забывался.
Вот и сейчас прозорливой ищейке страшно фортануло – подтвердилась его версия.
“Все дешевое гадам по душе, а урезанный бюджет помогает хранить секреты”
Экс-коп снял треснутую плитку, за которой были хитро спрятаны использованный шприц и маленькая колба с неизвестной жидкостью.
“Фернок, теперь я заявляю с полной уверенностью – ты истинный гений”
Кабинет Флореса.
Психиатр получил от Эсмонда “подарки” – найденные в кабинете шокотерапии вещи, предположительно, оставленные убийцей.
– Вот, полюбуйтесь. Индивидуум – прирожденный фигляр, умеет надежно прятать...
– Что ж… – как бы сильно док, резко поменявший мнение, не хотел отблагодарить Фернока, он не спешил величать его всеми существующими титулами, – Какие предположения?
Пришло время для фирменной шутки.
– Думаю, вам пора открыть глаза и начать чистить кадры…
Флорес сделал непонятливое лицо:
– В смысле?
Как и все ответы экс-комиссара, этот прозвучал неподвластно человеческому пониманию:
– В прямом!
Их очаровательную беседу перебил внезапный приход Бейкера:
– Ой, извините, что без стука…
Хозяин кабинета осторожно поинтересовался:
– Вам что-то понадобилось?
Детектив помахал руками:
– Да нет, в общем-то… – и, отдышавшись после длительной беготни по развилистому коридору, назвал цель своего визита, – Я шел себе спокойно, прогуливался и вдруг обнаружил нечто гадское...
Фернок на него странно посмотрел:
– Нечто… какое?
Интеллигентный Бейкер покосился:
– Эмм, неважно…
Все санитары, медсестры, доктора, включая главврача и его заместителя, мистера Флореса, столпились в столовой. Охая, мотая головой, сжимая руки на груди, они не могли поверить… что это случилось в третий раз.
– Камеры наблюдения, так понимаю, в местах общественного питания у вас не предусмотрены? – этот вопрос Фернока был адресован любому, кто вызовется ответить.
Признав оплошность, главврач клиники, Гарри Элмерз,
попытался объясниться:
– Мы планировали оснастить все помещения камерами и даже металлодетекторами, чтобы больные не могли воровать режущие столовые приборы вроде вилок, но, как видите, не успели…
– А чему удивляться? – сказал экс-коп, – У бестолковых иначе не бывает…
Причина паники – труп поварихи, обнаруженный десятью минутами ранее. Кисть тучной женщины (весящей сто пятьдесят килограмм) с торчащей из посиневшего рта ложкой сжимала предмет странной формы.
Никто не решился подойти к похолодевшей мертвячке ближе, чем на три метра, кроме… как вы думаете кого?
– Народ, не хотите узнать, что у толстушки в руке? Ладно, я сам… – Фернок, в энный раз проявив похвальную решительность, сделал несколько шагов вперед и наклонился…
Детектива сгорал от любознательности:
– Что там?
Экс-комиссар разглядел добычу необаятельной стряпухи:
– Пустой шприц! Точно такой же, какой я нашел в том вонючем офисе…
– Мда… – прыщеватый Элмерз, с детства страдающий обширной аллергической реакцией, чуял, если в ближайшее время виновника беспокойства не найдут, лавочку придется прикрыть, – Вот мы и долечились…
– Так, к чему возмущения, я не пойму? Вы чего-то другого ожидали, идя на эту работу? – спросил прыщеватого Фернок, – Полуголых эквилибристок, готовых прыгнуть на голову и задушить в объятиях? – его это нытье выводило по страшной силе, – Или, может, хотели получать по двадцать пять тонн долларов в неделю?
Стоящего рядом Бейкера улыбнуло выражение про “эквилибристок”.
Ненавидя хамство в любом проявлении, Флорес
по-товарищески заступился за шефа.
– Слегка приутихнувшие амбиции пошли бы вам на пользу, мистер Фернок! – и многие присутствующие с ним согласились, – Хотите, чтобы вас перестали все подряд держать за сволочь? Тогда научитесь уважать других…
Экс-комиссар не хотел никого переубеждать:
– Хороший совет. Подумаю, воспользоваться ли…
Элмерз, ненавидевший суматоху в рабочее время, попросил всех своих коллег разойтись по рабочим местам и ничего, ничего не говорить пациентам. Его тревожил один факт – Фернок реально мог оказаться прав насчет причастности персонала к убийствам.
– Никаких побегов не было за последние пять месяцев…. – сказал он, опустив голову, – А тот фрукт, которому единожды удалось сбежать, сейчас преспокойно отлеживается в камере, сидит на тяжелейших препаратах. Состояние волнообразное, но ближе к хроническому…
– Как? – спросил Бейкер.
– Что, простите? – не скумекал главврач.
– Как больной разработал и осуществил план побега втайне от персонала?
Элмерз замешался:
– Кхм…
Но экс-коп будто уже знал ответ:
– Да как-как. Помогли снаружи…
Глав, дрожа губами:
– Стойте, вы же… – и носом тоже, – Вы же не думаете, что и вправду кое-кто из моих подчиненных перешел все грани морали, выпустил особо опасного субъекта, и теперь тот ходит и убивает людей?
Фернок, сохраняя прежнее лютое спокойствие:
– Это же физически возможно, так?
Глав:
– Так…
Фернок:
– А все, что возможно физически, допустимо и практически, запомните…
– Да! – влез детектив, – Вспомните, кстати, про вашего Призрака… – чтобы вставить свои несколько центов, – Эдгар Дупи, как я понял, поначалу казался всем вполне себе уравновешенным и спокойным человеком, а в итоге, сами знаете что…
– Ну, хорошо… – сломался Гарри, – Убедили.
Экс-полицейский облегченно вздохнул:
– Ну, наконец-то…
Глав обратился к Вестеру:
– Пожалуйста, вы наиболее активен, продиктуйте последовательность моих действий. Так мне будет гораздо легче сориентироваться в этом наступающем безумии…
Детектив посмотрел и на Фернока, и на Элмерза:
– Без вопросов…
Эсмонд положил руку на плечо директора, шепнув на ухо:
– Вот и помирились…
На сим беседа закончилась!
Дентон, бородатый низкорослый негритос, пил кофе. Работая в охране и получая низкую среднюю зарплату, он не жаловался на жизнь. Его почти все устраивало. Кофепитье каждые пять минут, просмотр интересных журнальчиков, возможность прогуляться по окрестностям замка…
– Кто здесь? – но сегодня сотрудника напрягало что-то необъяснимое, по всей вероятности связанное с теми убийствами, совершенными при невыясненных обстоятельствах неизвестным лицом, – Ау!
Получив необходимые навыки для обеспечения безопасности объекта, афроамериканец без раздумий подался в караульщики.
– Эй! – заметив (практически почувствовав) чье-то негативное присутствие, Дентон включил фонарь и выжидательно осмотрелся по сторонам. На дворе царила тьма, – Наверное, мне просто почудилось… – выключив, негр вытащил из правого кармана рубашки носовой платок и избавился от выступивших капелек сладкой испарины, – Фух…
Прошла минута, две… Никого не разглядев, охранник вернулся в будку, взял в руки термос и включил универсальный музыкальный плеер.
Прогрев нутро сладким чаем, а мозги замудренными вопросами, сказал тихо-тихо:
– Прощай, дружественный Лос-Анджелес, папка вконец оскотинился, променял тебя на Мракан…
Пока потенциальная жертва жанра “хоррор” (негров убивают
чаще) упивалась напитком, получаемым с помощью заваривания, и слушала увеселительную музыку конца восьмидесятых, убийца вышел из кустов, приблизился к будке, к мини-убежищу Дентона, и стал наяривать беспокойные круги вокруг нее.
Ничего не подозревающий, сторож, увидев его, сказал бы, мол, очередной непримечательный лунатик, какими богат стационар. Но настоящие психи не дают о себе знать, пока сами не захотят, чтобы их увидели. Ими управляет нечто большее, нежели просто зверские инстинкты. Это неподвластно здравому рассудку, а, точнее, банальному, обделенному яркими творческими неповторимыми образами, самопроизвольно всплывающими в воображении.
Дентон – истинный мечтатель, сидел и говорил вслух:
– Так, можно беззаботно провести время до самого утра, а потом, поменявшись с доходягой Карлосом, завалиться на диван в собственной квартире… – и нет сомнений, его бы незамысловатые желания сбылись. Они в принципе легко осуществимы. Всего-то дождаться конца смены и свалить. Но… не все так просто.
Запасенный терпением, силой воли и страстью, не уступающей прихотям охранника, маньяк подождал, когда жертва совсем расслабиться, чтобы напасть в самый неожиданный момент.
Хищник выбил палкой стекло. Осколки посыпались на спину пригнувшегося Дентона.
– Что за? – сторож встал, выпрямился и… круто поплатился, – Кх-кх-кх…
Ночной охотник полосонул ему по горлу чем-то очень-очень острым.
Из-за обильной утечки красной жидкости мир вокруг негра перевернулся на триста шестьдесят градусов. Потеряв
равновесие по причине чувства смертельного удушья, он, более не в силах сдерживать кровотечение, медленно опустился на колени.
Хрипя, афроамериканец спросил:
– Ты кто?
– Я – Сидней Вэллорс! – ответил убийца, – Но ты зови меня Рисунком!
Заключающий ненависть, громкий, инфернальный, пронзающий ушные перепонки голос провел негра до адского пристанища!
Умирая, Дентон заприметил краем глаза обезображенный (либо замаскированный) face психопата – широкая красная улыбка на белом, как концентрированное молоко, мешке. При этом лицо показалось нарисованным…
