Текст книги "Свидетельница (СИ)"

Автор книги: Ева Франк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 47 страниц)

– Да, Том всё верно сказал, – Дамблдор с разочарованием взглянул в последний раз на Еву, наклонившись, преподаватель стал изучать Натали.

Послышался очередной звук колокола, сейчас у когтевранцев должен быть совмещённый урок со слизеринцами. Но Альбус остановил Реддла и Франк жестом. Зачем ещё ему они нужны? Ева нервно прикусила губу и украдкой посмотрела на Тома, невольно приметив, что его безупречная причёска была не такой уж безупречной. Один локон выбился из чёлки. Руки так и чесались всё исправить.

Вздохнув, Ева сделала шаг назад и облокотилась об стену, томясь в ожидании неизвестного. Снова прогремел гром, нарушив тишину на мгновение. Том ещё несколько минут задумчиво смотрел в окно. Альбус стал произносить какие-то сложные заклинания, но ничего не происходило. Лишь иногда волосы Натали колыхались, но, скорее всего, ветер пробивался сквозь щели.

Наконец, Дамблдор встал, отряхнув серую мантию. Вид у него был серьёзный. Том всё-таки удостоил своего взгляда для Альбуса, но в глазах была ярко выражена неприязнь, Ева научилась видеть её где-то в глубине его души. Стоп, о чём это она? Когтевранка сама легко читается, словно открытая книга. А уж Том… тут отдельный разговор.

– С Натали не случилось ничего серьёзного, если не считать парализующее заклятие. Мистер Реддл был полностью прав… Но, – Дамблдор повысил голос, перекрикивая разбушевавшийся гром, – позвольте узнать, зачем мисс Остин потребовалось насылать на вас заклятие, Том?

Ага, вот Том попался! Ева еле сдержала ухмылку.

Слизеринец опроверг ожидания девушки. Он не стал признаваться в содеянном. Реддл развёл руки в стороны, и непринуждённо заговорил:

– Я сам бы хотел в этом разобраться, профессор, – тон голоса показался заинтересованным. – У меня полно догадок по поводу этого случая. Однако…

Юноша ловко изобразил задумчивость вперемешку с удивлением.

– Да? – Альбус затаил дыхание, а Ева лишь закатила глаза.

Едва заметная улыбка коснулась безупречных губ Тома:

– Если честно, меня давно настораживает поведение Натали. Она стала слишком вспыльчивой, если находиться в моём обществе, появляется подозрение. Очевидно, Остин неравнодушна ко мне, поэтому пытается всеми силами отомстить всего лишь за то, что я в отношениях с Евой.

– Вы тоже так думаете, мисс Франк? – обратился к девушке учитель, в ответ когтевранка равнодушно кивнула, но, опомнившись, поняла, что уже поздно.

В голове прокручивались слова слизеринца. “Она стала вспыльчивой… в моём обществе… Остин неравнодушна ко мне…”. Что это за чушь? Это ведь точно неправда! Почему Дамблдор не думает так? Ах да, Ева, по её же безалаберности, прослушала половину речи парня!

“Пытается отомстить”, это слишком жестоко! Натали ведь толком ничего не сделала Тому, не вставала у него на пути, если не считать это недоразумение…

– Что же, когда мисс Остин очнётся, я опрошу её… Сейчас же, мне нужно отнести студентку к Мадам Брукс, она мигом поставит Натали на ноги, – профессор, несмотря на пожилой возраст, с лёгкостью поднял окаменевшую Натали на руки и понёс её в больничное крыло. Едва заместитель директора скрылся за поворотом, Ева тут же набросилась на бедного слизеринца, она старалась достать ногтями до его лица, расцарапать, причинить ему боль… Что угодно, лишь бы он перестал быть таким красивым!

– Ты с ума сошла, Франк?! – холодная ярость отуманивала взор юноши.

Том был высоким, так что, на его счастье, девушка не могла нормально покалечить парня. Но вот он мог. Ловко схватив обе руки Евы, парень завёл их за спину и больно сжал. Но немецкие корни во Франк проснулись, она продолжала брыкаться, кусаться, билась ногами, выкрикивала ругательства, захотев обрушить на Тома всю силу своей злости, но больше обиды.

Всё-таки, сколько бы Ева не пережила, сколько бы не повидала смертей и предательства, она всё ещё оставалась ребёнком. Пусть эта маленькая девочка и появлялась в ней, когда чувства когтевранки выходили из-под контроля.

Ева в последний раз пнула ногу Тома, всхлипнула, а потом затихла, слабо повиснув на руках у парня. От громких выкриков голос её сел, не было сил сказать очередную колкость в адрес Реддла. Надоело. Он сильнее. А она слабее. И так будет всегда.

Дыхание постепенно выравнялось, это немного придало девушке сил, чтобы она просипела:

– Отпусти меня…

Руки, онемевшие всё это время из-за неестественного положения, были свободны. Прикрыв глаза, Ева повернулась к Тому, даже уже не пытаясь угадать, о чём он сейчас думает. Да и лицо Реддла было всё равно каменным.

Казалось, что девушка бежала от Лондона до Хогвартса без остановок, всё тело ныло.

– Зачем?

– Она обвинила меня во лжи, – просто ответил Том.

– Но… – девушка сделала шаг назад, косясь на юношу, – разве это не так?

Реддл колебался, его взгляд смотрел сквозь когтевранку. В очередной раз прогремел гром, сверкнула молния, осветив все черты лица слизеринца голубоватым светом, он казался ещё прекраснее…

Неожиданно Том, потянув Еву за руку, оттолкнул её к стене, прижал её своим телом, чтобы Франк не вырвалась, и заставил погрузиться её в омут с головой в жгучий поцелуй. Это было что-то странное. Том целовал слишком страстно, слишком властно. Создавалось впечатление, что юноша кому-то доказывал, что Ева только его собственность. И ничья больше. Ева не вырывалась, она вообще ничего не делала, находясь всё ещё в шоке от происходящего. Да и гордость не позволяла.

– Нет, не так, – отстранившись, прошептал молодой человек, зачарованно глядя ей прямо в зелёные глаза. Как прекрасны эти оба цвета: зелёный и синий, если сливаются вместе. Получается нечто чудесное, цвет моря и неба, цвет бирюзы…

Снова гром. Молния, после которой полыхнул оранжевый свет. Треск досок. Крики проснувшихся. Всё это было, словно во сне. Что происходит?..

– Беги! – кричал Том, трясся Еву. – БЕГИ, Я СКАЗАЛ!

– Куда? – девушка очнулась и, часто моргая, оглядывалась по сторонам.

Казалось, везде был огонь. Ох, как она не любила огонь. Пламя пожирало старинную картину, женщина, нарисованная там, с обгоревшим платьем успела перебежать к соседу. Окно была разбито, мелкие и крупные осколки повсюду валялись на полу. Соседняя дверь с треском распахнулась, и Еву чуть не затоптала огромная толпа студентов, безумно паникующих. Дети бежали непонятно куда, лишь бы как можно дальше от смертельного огня. Пожар быстро распространялся, до Евы оставалось всего лишь пару метров. Она чувствовала жар огня, глаза слезились от дыма, но Франк растерянно стояла, пытаясь что-то разглядеть в дыме. Ей на миг показалось, что кто-то её зовёт впереди, где нет пока огня. Может, пойти туда?

Кашляя, когтевранка на ощупь пробиралась сквозь бежавшую толпу. Было невозможно уровнять дыхание, Ева начинала задыхаться…

– Сюда! – послышался за дымом голос, а сейчас такой родной. – Ева!

– Т-том… – девушка не смогла больше ничего выдавить из себя, она зашлась непрерывным кашлем.

– Ева! – повторял голос, он приближался.

Франк пыталась изо всех сил не рухнуть на пол, к горлу подкатывала тошнота, перед глазами всё плыло и слилось в один единственный цвет. Серый. В ушах звенело. Где она?..

Кто-то крепко схватил её за руку, и в буквальном смысле потащил силком вперёд. Зачем? Проще остаться здесь… никуда не идти. Ноги больше не слушались, Ева осела на пол. В глаза бросились чьи-то мужские туфли, покрытые пеплом…

– Ева, жди меня здесь! – Том скрылся в дыме, везде разносились крики, стоны, треск огня.

Как же плохо… Во рту был привкус крови, похоже, она кусала губы, чтобы что-то почувствовать.

Где Том?.. Почему он не возвращается? Если она его не увидит, то точно умрёт… или нет? Со стороны Франк выглядела так, будто её накачали успокоительным, но с эффектом кашля.

Девушка медленно подняла руку и стала её осматривать. Вся в копоти, практически чёрная. Что же с её волосами и лицом? А одежда?

– Ева, что ты здесь делаешь? – какой-то блондин подошёл к ней. Ева облокотилась об стену, машинально царапая ногтями паркет, разбивая их в кровь.

– М-м? – кое-как протянула она, юноша сел рядом, бережно убирая волосы с лица, приговаривая:

– Тебе нужно уходить отсюда… Как ты себя чувствуешь?..

Франк не ответила, она была занята тем, что пыталась вспомнить, кто это вообще такой. Где-то она его видела… Недавно. Он из Слизерина, если судить по выгоревшему значку на мантии.

– Малфой? – заплетавшимся языком сказала когтевранка, обрадовавшись своей догадке.

Абрахас удивлённо посмотрел на Еву:

– Ты только сейчас это поняла? – блондин не сдержал улыбку.

Позади них раздался взрыв, который разнёс старинные доспехи, железные остатки полетели мимо Евы, ударившись о стену. Абрахас вздрогнул и схватил Еву за руки, пытаясь помочь ей встать, бормоча:

– Ну-же… Вставай, Ева…

Девушка простонала, её мутило, в глазах зарябило, как только она взглянула в сторону огня. Кто-то пробежал мимо, задел блондина, заставив ноги Франк подкоситься.

– Ева! – вскрикнул парень, снова подхватив девушку, теперь уже на руки. На удивление, она была очень лёгкой.

– От… отпусти… – появилось странное ощущение, будто бы она сейчас рухнет в бездну.

– Послушай, я должен увести тебя отсюда! – Абрахас погладил щеку когтевранки, заставив девушку вздрогнуть.

Все крики, трески и голоса смешались в единый гул, который давил на барабанные перепонки. Горящий факел в углу упал на пол, видимо, железное кольцо не выдержало такой жары, и теперь было два очага возгорания. Полыхнул тёмный дым, тучи на улице полностью заволокли солнце, казалось, что сейчас глубокая ночь.

Малфой прикрыл лицо Евы, и, постоянно оглядываясь, побежал к лестнице, стараясь избегать искр от огня. Когтевранка всё время повторяла одно слово:

– Том…

Где он? Её не волновало, что будет с ней, лишь бы узнать, что с ним всё в порядке. Почему всегда, когда наступают хорошие моменты, жизнь вырывает тебя из мечтаний и ставит лицом к лицу с суровой реальностью? Неужели нельзя продлить лучшие моменты в её жизни, которых немного, хотя бы ещё на несколько часов?

Блондин чуть не столкнулся по пути с профессором Диппетом, который шёл на помощь, крикнув студентам:

– Всех пострадавших в больничное крыло, живее!

Ева собрала все свои в кулак, чтобы встать на ноги, пошатнувшись.

– Нет, мне нужен Том.

– Ева… – блондин говорил с ней, как с умалишённой. – Он справится сам… Пока его нет, я…

Девушка зажмурилась, голова жутко кружилась.

– Мне нужен Том, – повторила она более настойчиво.

– Слушай, ты не должна о нём волноваться! Он справится и без тебя, Ева! – Абрахас начинал выходить из себя. – Пока есть время, я хотел сказать, что…

Больше Ева ничего не услышала. Молния снова попала в школу, разбив стекло, сделанное в виде мозаики. Разноцветные осколки приближались к девушке, казалось, что была замедленная съёмка.

– Ева! – крикнул Абрахас, но когтевранка больше ничего не видела и не слышала, провалившись в тьму.

========== Глава 16 ==========

Ева была счастлива, наблюдая за стаей разноцветных бабочек. Эти прекрасные создания, грациозно махая крыльями, постепенно отдалялись от девушки. Солнце ярко светило, наверное, сейчас полдень.

– Постойте!

Весело смеясь, она ринулась догонять бабочек, размахивая руками. Словно тоже хотела научиться летать. По пути попадались большие камни, поросшие мхом. Приходилось всё время обегать их. Ева даже заметила на одном из них странный иероглиф, но не придала этому никакого значения. Сейчас нужно догнать бабочек, это самое главное.

– Куда же вы!.. – с отчаянием в голосе крикнула она.

Их крылья переливались всеми цветами радуги, отражая солнце. Ева ускорилась, она уже даже не смотрела себе под ноги. Что происходит? Бабочки были теперь ещё дальше от неё. Но ведь это невозможно… они парят на одном месте!

Франк решила не останавливаться, а только бежать, бежать и ещё раз бежать… Она старалась не обращать внимание на сбившиеся дыхание, на заплетавшиеся ноги. Споткнувшись об ветку, когтевранка мешком упала на твёрдую землю, к счастью, трава немного смягчила падение, но не намного.

– Не улетайте!

Ева собрала в кулак все свои силы и встала. Руки пронзила резкая боль, какая бывает, когда в тебя вонзятся тысяча мелких ножей. Она посмотрела на кожу рук, но не было ни крови, ни порезов, ни синяков. Казалось, что всё было с ними в порядке, если бы не эта проклятая боль…

В голове пронеслись сотни мыслей. Что вообще происходит? И… какого чёрта сейчас лето? Она ведь точно помнила, что сейчас начало осени… Дождь, гроза.

– Как она? – раздался чей-то знакомый голос отовсюду.

– Кто это сказал?! – прошептала Ева, нервно оглядываясь.

В ответ лишь пение птиц. Про бабочек она уже давно забыла. Эти насекомые мирно кружились вокруг ярких цветов.

– Она чудом выжила… – голос становился громче. – Хорошо, что ты успел.

Серые, как сталь, тучи заволокли небо, заставляя мир погружаться во мрак. Ева машинально сжала руки в кулаки, будто готовясь к битве. Она начала медленно идти по жёсткой траве, которая раньше казалась мягким ковром. Вокруг не было ни души. Куда подевались птицы? Только бабочки продолжали исполнять свой воздушный танец, но сейчас это выглядело зловеще, словно предвестник беды. Они уже не излучали свет и надежду, напротив, их крылья стали тусклыми, безжизненными.

У Евы появилось странное ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Она медленно повернула голову, стараясь не дышать.

– Я люблю бабочек, – проворковал детский голосок, исходивший со спины, хозяйкой которого оказалась маленькая девочка лет семи. Она была похожа на ангелочка, только волосы были не блондинистые, а с сероватым оттенком. Её улыбка была наивной, но карие глаза были полны холода.

– Ч-что? – рассеяно переспросила Франк.

Девочка в ответ только обнажила беленькие зубки, а затем, прикрыв глаза, неторопливо пошла по направлению к бабочкам, которые уже приобрели угольный цвет крыльев.

Ева сделала попытку пойти следом, но холодный ветер привёл её в чувство. Голова стала мыслить здраво.

Тем временем малышка уже была в стае волшебных… нет, просто бабочек. Сейчас они не казались ей такими уж волшебными. Некоторые из чернокрылых сели на пушистые волосы девочки, грациозно двигая крыльями.

Ева стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться. Ей не нравилось, что сейчас происходит. Это Не бабочки. Это НЕ насекомые. И девочка… она внушает ужас…

– Фелис…

– Что??? – перепуганная когтевранка посмотрела прямо в тёмные, почти чёрные глаза девочки.

– Фелис, – упрямо повторила та шелестящим шёпотом.

Франк пыталась понять, что она имеет в виду. Нахмурив нос, Ева отвела взгляд.

Фелис… Это слово какого-то предмета? Или это имя. Вот только она никогда не слышала о таком имени. Если оно только редкое…

Маленький ангелочек небрежно стряхнул чёрных бабочек. Девочка на миг улыбнулась, напомнив Еве демона, а потом резко тронулась с места и направилась прямо на девушку…

– Ева!

Чей-то навязчивый голос заставил её приоткрыть глаза. Франк схватилась за голову, скрипя зубами. Руки тряслись, как при морозе. Но холода она не чувствовала. Всё было как в тумане.

Значит, это был сон… всего лишь сон. Фелис… Нет, это слово абсолютно ничего не значит, просто совпадение. Кто-то осторожно потряс когтевранку за плечи, заставив поднять глаза.

– Милая, как ты себя чувствуешь? – обратилась с ласковым видом мадам Брукс, медсестра больничного крыла. Неподалёку стоял ещё какой-то человек, но из-за бьющего прямо в глаза солнечного света Ева не поняла, кто это.

– Я… – она привстала, но запястья пронзила острая боль, заставив снова рухнуть на подушку. – Ай!

– Тише, ты потеряла много крови, хорошо, что твой друг успел принести тебя ко мне, – медсестра взяла с соседней тумбочки какую-то микстуру зеленоватого цвета. – Тебе нужно выпить это, чтобы притупить боль на некоторое время.

Ева покорно открыла рот и проглотила первую ложку микстуры, тут же подавившись от сильного вкуса лимона.

– Какая гадость… – сквозь кашель пробормотала она.

– Терпи, от этого ещё никто не умирал, – проворчала женщина, заставляя когтевранку выпить ещё две ложки.

Во рту всё ещё оставался неприятный привкус кислоты, поэтому Ева попросила воды. Медсестра лишь кивнула, удалившись в соседнюю комнату. Послышался звук возни, громкий дребезг чего-то стеклянного.

– Вот досада… Репаро!

Пока мадам Брукс возилась с разбитым стаканом, Ева осмотрела свои пострадавшие руки. Они были перевязаны слоем бинтов, но кровь даже сейчас немного шла, боль не прекращалась ни на минуту. Она было то острая, то неприятно ноющая. Интересно, а много ли осколков стекла вонзились в кожу? Что же, можно сказать спасибо судьбе за то, что она осталась хотя бы жива. Могло быть и хуже.

– Ева… Как ты? – силуэт у окна подошёл к кровати, присел на краешек и вздохнул.

– Я в порядке. Что произошло вчера… или позавчера?

Абрахас смущённо начал свой небольшой рассказ:

– Не знаю, помнишь ли ты все подробности до того, как потеряла сознание… Так вот, когда я нёс тебя в больничное крыло, как сказал Диппет… короче, ты немного была не в себе. Всё время твердила, что должна найти Тома, просто повторяла его имя, не обращая внимание на происходящее. А потом произошло так, что мы находились именно в той территории школы, куда снова ударила молния. Осколки стекла полетели в тебя… и ты тут же упала, выскользнув из моих рук, и больше не двигалась. Наверное, это твоё падение и спасло тебя. Стекло задело только твои руки, оставив сильные порезы. Но крови было настолько много, что я подумал, что ты… неважно. Я оторвал кусок мантии, чтобы хоть как-то остановить кровь. А потом снова подхватил тебя на руки и бегом донёс до крыла. Мадам Брукс как раз в это время лечила сильный ожог у третьекурсника. Она, увидев тебя, тут же выхватила волшебную палочку и начала произносить какие-то незнакомые заклинания, останавливая кровь, одновременно держа в одной руке мазь от порезов. Потом меня выгнали. На следующий день, точнее, сегодня, я пару раз заглядывал утром, ожидая, когда ты очнёшься… Ты всё время кричала во сне что-то про бабочек и… и…

– Про Фелис, – помогла Ева, которая всё это время внимательно слушала, даже позабыв о боли в запястьях.

– Да, точно. Кстати, что тебе сни…

– Где Том? – резко прервала девушка, она не хотела рассказывать никому о подробностях её сна. Никому, кроме, разве, одного человека.

Блондин покосился на окно, стараясь не смотреть на Еву.

– С ним всё хорошо. Он до сих пор устраняет повреждения в школе вместе с учителями. Я бы на его месте побеспокоился, что с тобой.

Что-то стальное было в его голосе. Но Франк, скривившись, продолжила беспечным тоном:

– Я уверена, что сейчас важнее помочь другим.

– Нет.

– Что?

– Нет! – Малфой неожиданно вскочил с кровати и с яростью метал невидимые молнии в Еву.

– Что с тобой? – когтевранка начала нервничать.

Было похоже, что эти слова стали последней каплей для блондина. Как-будто он сдерживался всё это время, а сейчас сработал механизм запуска бомбы. Уже давно на Еву так не кричали, выплёскивая эмоции.

– Как… Ты ведь прекрасно знаешь, что если бы ты ему была важна, то он бы в первую очередь захотел проведать тебя! Неужели ты не понимаешь? Или только прикидываешься наивной дурой?! Помнишь, зачем он связался с тобой? Уж точно не из-за того, что влюбился по уши! Если бы ты не увидела лишнего, то он бы даже не вспомнил, что где-то в Хогвартсе есть когтевранка по имени Ева Франк. Ты для него была бы всегда никем. Просто пылью.

– Прекрати.

– … Я думаю, ты и сама понимала, какой он человек. Пока не поддалась чувствам и не полюбила его. Знаешь, сколько в школе таких же девчонок, как ты, готовых отдать всё, лишь бы Реддл обратил на них внимание?

– Я не делаю так! – выпалила Ева, на этот раз заметно напрягшись, руки то и дело сжимались в кулаки.

Малфой сощурил глаза:

– Ты противоречишь самой себе… Ева. Ведь это правда.

На этот раз и Франк вскочила с кровати, наплевав на боль. К удивлению, ноги не подкосились, даже не шатало. Он начинает выводить её, если этот слизеринский блондин не прекратит, то она…

– Хватит его защищать. Он никогда не защитит тебя в ответ, я в этом уверен.

– Заткнись, – грубо парировала когтевранка, скривив губы.

– Наверное, ты считаешь, что его не достойна, но всё как раз наоборот, – его серые глаза погрустнели.

Вот тут по-подробнее.

– О чём ты? – получилось агрессивно.

Абрахас замолчал, опустив глаза. Между бровями залегла морщина, похоже, он принимал какое-то трудное для него решение. Франк не спускала с него глаз. Она даже начала жалеть, что он её спас. Тогда бы не было этого неприятного разговора.

– Он оставил тебя в живых не только для прикрытия, – начал парень. – Была ещё причина.

Вот те на! Что ещё за причина?

Девушка от удивления быстро заморгала зелёными глазами. Она не верила ему, какая ещё может быть причина? Да сто процентов, что он нагло врёт!

Решив, что Малфой лишь блефует, что он даже не придумал той самой причины, когтевранка напрямую спросила:

– И в чём суть этой твоей причины?

Слизеринец тяжело вздохнул и подошёл вплотную к Еве. Рука его на миг странно дёрнулась, словно он хотел прикоснуться к девушке. Его губы были плотно сжаты, он противился тому, что сказал. Казалось, прошло двадцать минут, пятьдесят, два часа.

– Ева, – Абрахас тщательно подбирал слова, – ты была небезразлична мне ещё с пятого курса. И Реддл видел это. Это я попросил его не убивать тебя. И он послушал, что очень странно, я долго искал подходящую причину, а потом понял. Он просто играл мной, как и тобой. Я не знаю, что сейчас он чувствует к тебе, но… Когда я видел, что ты полностью у него в руках, то… я лучше выполнял задания. Ты была как-бы напоминанием…

– Замолчи, – Франк отступила. Её охватила необъяснимая паника. Что он несёт? Когда это она нравилась ему? С пятого курса? Но… Нет. Всё это ложь. И ничего больше. – Я не верю тебе.

Абрахас мягко добавил:

– Ты просто оправдываешь его, я понимаю.

Она его оправдывает?! Нет, ведь это не так! Девушка в ярости оттолкнула блондина, который шёл ей навстречу. Юноша ничего не сказал, лишь поднял руки вверх, будто бы говорил: “Сдаюсь”. Медленным шагом он начал осторожно приближаться к Еве, боясь её спугнуть, словно голубя на тротуаре. Когтевранка сейчас выглядела дико: растрёпанные волосы, бледная кожа, перевязанные запястья, на лице остатки сажи от огня. Она бы сошла за сбежавшую сумасшедшую из психушки.

– Что это тут происходит? – раздался голос Мадам Брукс, сама медсестра прикрыла дверь соседней комнаты, в руках она держала полный стакан воды.

Абрахас тут же отступил, надев маску беспечности.

– Всё в порядке, не беспокойтесь. Ева посчитала себя здоровый и захотела повидаться с Томом Реддлом, но я её остановил.

“Правдоподобно”, – подумала возмущённая девушка. Она решила лечь обратно в постель до того, как мадам Брукс сама её не заставит.

– Держи, – медсестра подала когтевранке воду, одновременно следя за блондином. – А вы, мистер Малфой, можете идти, моей пациентке нужен покой.

Франк заметно расслабилась, она сейчас меньше всего хотела продолжать разговор с Абрахасом, видеть его или ощущать его присутствие.

– Возможно, я зайду позже, – кивнул слизеринец, развернувшись на каблуках, он быстрым шагом дошёл до двери. Когда он практически вышел, Малфой повернул голову в сторону Евы и, улыбнувшись, одарил её своим взглядом. – Хорошего дня, Ева.

Девушке показалось, что на её имени он сделал особый акцент… немецкий? Нет, наверное, это уже пошла паранойя. Сделав несколько глотков прохладной воды, когтевранка взбила подушку, мельком посмотрев на закрывающеюся дверь, шаги за ней отдалялись.

Пока она размышляла о нынешнем признании Малфоя, дверь снова распахнулась, но вошёл уже не блондин, а высокий черноволосый юноша. Грациозная походка, идеальная осанка – всё это было присуще Тому Реддлу.

– Добрый день, Ева, – молодой человек присел на соседний стул и выжидательно уставился на девушку, будто ждал от неё вопросов.

Спустя несколько минут молчания, парень не выдержал и вежливо спросил:

– Где же твои претензии и возмущения?

– Ты видел Абрахаса? – догадалась Франк, получив в ответ один кивок головой.

Мадам Брукс снова вышла из своего кабинета, гневно взирая на пару:

– Что я сказала? Никаких посещений! Мистер Реддл, я вынуждена настаивать, чтобы вы покинули больничное крыло! Зайдите завтра.

Том молча разглядывал медсестру, немного наклонив голову влево. Ева нервно кусала губы, стараясь не думать о том, что бы она спросила у Тома.

– Конечно, мадам Брукс, но… прежде, мне нужно задать Еве несколько вопросов. Это касается вчерашнего пожара в школе.

– Мистер Реддл, моё терпение на исходе! Даю вам десять минут. Когда я снова выйду, Ева должна быть одна. Ясно?

– О, я всё понял, – Том холодно улыбнулся. – Я уверяю вас, что это будет быстро…

С этими словами юноша посмотрел на Франк.

========== Глава 17 ==========

– Итак, ты можешь начинать, – разрешил Том, тем временем оглядывая комнату и выискивая подслушивающих. Большинство людей были без сознания, кто-то спал, задёрнув ширму.

Ева вздохнула, поёрзав в кровати. У неё начинала болеть голова, только этого не хватало.

– Что начинать? – голос показался чужим.

– Хорошо, тогда я сам, – решил парень. Он не спешил с разговором. Положив ногу на ногу, скрестив пальцы, Реддл тяжело вздохнул. У Франк появилось ощущение, что ему неприятна эта тема.

– Я знал, что когда-нибудь этот идиот всё тебе расскажет. Что же, решил, что так ты пойдёшь против меня и будешь с ним. Какой наивный… По пути сюда, судя по его виду, ты его огорчила своей реакцией. Я прав?

Когтевранка скептически посмотрела на Тома, сделав брови “домиком”. Как же он самоуверен! И это его: “Я прав?” – это ужасно раздражает! Мало того, что он знает ответ, так ещё и издевается, что, похоже, доставляет ему удовольствие.

– Я задал тебе вопрос.

– Да, – а потом язвительно добавила: – Как же иначе, ведь наследник Слизерина всегда прав.

Реддл усмехнулся:

– Вижу, общение с Малфоем пошло тебе на пользу. Браво, ты научилась не бояться сказать мне колкость в глаза! – он медленно и драматично похлопал несколько раз.

Ева ели сдерживалась, чтобы не сломать ему нос. Натали как-то ей посоветовала сосчитать до трёх. Это должно помочь…

– Очень смешно, – буркнула она.

Один…

Какой же он… какой… Да даже нельзя подобрать подходящего слова, которое полностью описывает Реддла.

Слизеринец рассмеялся, закрыв рот руками. Да что он себе позволяет?! Нет, даже не так… Что он вообще делает?! Этот смех не такой, как обычно. В синих глазах юноши больше нет пустоты, холода и жестокости… Она отчётливо видит искренность. Как это возможно?..

Два… Почему это не помогает?

– Ох, Ева, я и забыл, что у тебя всё ещё душа ребёнка… – в перерывах между смехом заключил парень.

Когтевранка прикусила губу, стараясь не отвечать на это высказывание. Хотя это было обидно.

– Вот видишь, – парень наконец-то перестал смеяться, успокоившись, – ты даже сейчас дуешься, подтверждая мои слова.

Повисло напряжённое молчание, прерываемое сопением спящих.

Три… Ева, больше не контролируя свои эмоции, схватила одну из подушек и бросила прямо в лицо Тому. Во все стороны разлетелись гусиные перья, медленно качаясь из стороны в сторону, опускаясь на пол. Из-за ярких лучей солнца это казалось ещё прекраснее. Девушка даже забыла, что она сейчас сделала, завороженно засмотревшись. Но она начала жалеть о своём временном расслаблении, через мгновение перед глазами пронеслась другая подушка, которую Том, небрежно взмахивая волшебной палочкой, заколдовал.

– Ай! – Франк рухнула с кровати, потеряв равновесие. Она была так близка к ушибу спины, но от этого её спас ухмыляющийся Том, он снова воспользовался палочкой. Девушка повисла в нескольких сантиметров от пола. Можно было подумать, что она научилась летать. Это ощущение свободы, которое исчезло, когда магия Реддла аккуратно опустила её на прохладный пол. Странно, но до этого… она никогда не ощущала себя настолько свободной, как это было только что.

– Что ты разлеглась, как морская звезда?

Лёгкость, безмятежность и что-то ещё…

– Встаю, – отрешённо пробормотала она, поднимаясь с пола и забираясь обратно в кровать. – Просто задумалась.

– О чём же? – в волосах Тома было маленькое пёрышко.

– О… – руки машинально вытащили мягкое перо, Ева опустила на него глаза, на свету было хорошо видно, какие у девушки длинные ресницы. – Счастье.

Сказав это, она сжала перо в кулак.

Реддл удивлённо переспросил:

– Что?

В глубине души девушка знала, что не к добру всё это, проще забыть об этом… Это ведь обычное перо. Всего лишь перо, выдернутое с птицы.

– Знаешь, я тут подумала… В чём счастье? Я ведь думала, что много раз встречалась с этим чувством, но… Хорошие оценки, мир с Кристен или каникулы… Всё это совершенно не то.

– И на что ты мне намекаешь? – насторожился Том.

– Неужели ты не понимаешь? – она покачала головой. – Нам всегда внушали, что нужно находить радость в ерунде. Но… на самом деле, всё не так. Люди, учителя, кто угодно – все они внушали, что всё будет хорошо. Но это ложь. Я потеряла обоих родителей, моя лучшая подруга убита, я вляпалась туда, куда не нужно было. И до сегодняшнего дня я боялась тебя. Нет, я боялась, что почувствую что-то к тебе. Ведь ты всегда презирал любовь, даже сам намёк на неё. Ты умел лишь притвориться влюблённым. Помнишь, как ты меня впервые поцеловал при Дамблдоре? Я ничего не почувствовала, только гнев. Но после… Что-то случилось. Однако я старалась подавить в себе это чувство. И у меня получилось, если бы не наша прогулка летом. Тогда ты был таким настоящим. Без притворства. Без фальши. И сейчас я это снова увидела. Ты ведь знаешь, что я тебе нравлюсь. Но ты никогда этого не говорил. Да, глупо было полагать, что ты вообще когда-нибудь так сделаешь. Я могла принять твою симпатию за ложь, ведь ты так хорошо умеешь играть. Человек всегда ищет цель в своей жизни, обычно, он её не достигает, пока не встретит того, кто будет понимать, мотивировать и направлять. Со мной это произошло.

Ева знала, что если она сейчас до конца выскажется, то весь туман рассеется, и будет легче.

– А ведь я так не хотела, чтобы это случилось. Что же будет, если в один миг всё разрушится. Мне страшно. Я не могу больше держать всё в себе. Сил уже не осталось. Надоело плакать, надоело страдать, быть в стрессе… Всё надоело! Я хочу простого человеческого счастья. Понимаешь? Неужели ты этого не хочешь? Что ты хочешь доказать, возглавляя компанию неуравновешенных волшебников?

Сейчас мы резвились, как дети. Швырялись подушками, смеялись. И… Я испытала новое ощущение – это свобода. Хотя прежде я была уверена, что понятие свободы – это не иметь обязанности. Забудем все приоритеты. Всё это неважно сейчас.