Текст книги "Свидетельница (СИ)"

Автор книги: Ева Франк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

– Том… – он не давал ей внятно сказать, воздуха не хватало. – Зачем тебе диадема Когтеврана?

Ева жадно глотнула воздуха, когда Том ошарашенно глядел на неё. Он даже перестал держать её за бёдра, что послужило для девушки знаком удачного выполнения её хода.

– Я ослышался? – Реддл заговорил спокойным тоном, умело справившись с удивлением. Только отголоски страсти всё ещё крылись в его душе.

– Нет, ты всё правильно услышал, – Франк смущённо спрятала курткой своё ночное одеяние.

– Зачем тебе это?

– Ты сказал, что когда-нибудь всё расскажешь мне, когда я буду готова, поэтому…

– Но ты ещё не готова, – грубо оборвал её молодой человек. – А до нужного момента тебе ждать ещё придётся довольно долго.

Она через силу сдержалась от очередного закатывания глаз. Неужели он считает её всё ещё ребёнком? Чем она не заслужила узнать хотя бы часть того, что с ним происходит? Часть правды?

– Я сама могу решать, готова я или нет.

Том усмехнулся и косо глянул на её куртку. Ощущения было такое, словно он может видеть сквозь одежду. Хотя сейчас от него можно ожидать чего угодно и когда угодно.

– Не уверен в этом, – задумчиво ответил парень и подошёл к камину, чтобы подбросить дров для усиления пламени, которое и так казалось слишком большим. – Тебе что-то нужно от меня. Дело ведь не только в диадеме, верно?

По телу пробежали мурашки, вызванные и холодной температурой, и его вопросом.

– Эм-м… Ну, возможно, ты частично прав.

– Тогда я слушаю.

Реддл сел на диван, спина была прямая.

Ева, на самом деле, вообще не ожидала, что всё-таки заведёт с ним этот разговор. В тайне она рассчитывала, что он сам ей всё расскажет, но… парень решил делать шаги в другом направлении. А сейчас, когда она смогла остановить его, он ждёт от неё правды. Вот только стоит ли чего-то эта правда? Она начинала сомневаться.

– Я просто хочу знать хоть что-то о тебе, Том. По сути, я мало что конкретного знаю о тебе. Я не знаю твою семью, хотя в этом я тебя не виню, – юноша немного напрягся, – я не знаю твои настоящие увлечения, кроме пожирателей смерти, я не знаю твои мотивы… Я ничего о тебе не знаю, и это очень меня угнетает.

Она старалась говорить как можно искреннее, вкладывая нужные чувства в каждое произнесённое слово. Девушка настолько усердствовала, что даже голос слегка охрип.

Юноша долго смотрел на неё, временами улыбаясь. Не было ясно, чему причина его такого настроения, впрочем, как и всегда. Слизеринец перевёл взгляд на огонь и произнёс:

– Сядь.

– Это обязательно? – уже второй человек за ночь приказывает ей сесть. С Абрахасом разговор не удался.

– Твоё право, – он равнодушно пожал плечами.

Взвесив все за и против, она всё-таки решилась сесть на диван к Тому, но старалась держать дистанцию, подвинувшись ближе к краю.

Парень усмехнулся её действиям.

– Знаешь, ты права во всём, что сейчас сказала мне, – Том протянул к ней руку, заставив её испытать удивление, но положить свою ладонь в него. – Я вижу, что ты долго держала это в себе.

Парень мягко провёл по её запястью, не отрывая от когтевранки своего необычно мягкого взгляда.

– И это была отличная ложь, милая моя Ева.

Синие глаза налились яростью, вновь на миг почудились красные отблески где-то внутри у него в душе. Том со всей силой сжал её руку, и она почувствовала, как что-то хрустнуло, а затем последовала резкая боль. В глазах потемнело.

– О чём ты… го-говоришь? – Ева использовала всю свою волю, чтобы не закричать от боли и обиды.

– Ты врёшь мне. Да так уверенно, так нагло, так правдоподобно. Думаешь, что если умело подобрала интонацию, то я тебе тут же поверю? Наивность так и плещет через край в тебе. Когда ты уже начнёшь понимать, что я – не твои подруги, которые глотают всю ложь. Я ненавижу ложь, и, думаю, ты об этом догадываешься, но всё равно пытаешься попытать удачу, да вот только напрасно.

– Пусти… – слёзы уже грозились выйти за пределы глаз. Рука безумно болела, а тот лишь сильнее сжимал её и нисколько не замечал содеянного.

Сверкающие глаза юноши с безразличием посмотрели на опухшую руку.

– У тебя перелом. Удивительно, что ты ещё не рыдаешь как девчонка от боли.

Рука начинала синеть, когда он отпустил её. Попыталась шевельнуть – боль хуже прежней, от чего перед глазами появились искры. Ева, пытаясь до последнего сдержать слёзы, прошептала:

– Я ведь и есть девчонка.

Том нахмурился.

– Ты права. На миг я позабыл об этом. Правда, ты всё же несколько отличаешься от других тебе подобных…

– Рада это слышать.

Но она была совсем не рада. Сейчас ей было просто всё равно. Девушку волновал лишь перелом в запястье, который навеял мысль о том, что если с такой лёгкостью он сломал ей руку, тогда что он может сделать с ней в ещё более сложных вспышках злости?

– Позволь мне исправить ситуацию, – Реддл вытащил волшебную палочку. Он всё ещё был зол на неё, но старался не показывать это.

– Нет.

Ева встала, одной рукой придерживая покалеченную. Хотелось исчезнуть, побыть одной, она уже даже хотела идти обратно в холодную спальню. Франк понимала, что на утро будут расспросы, ведь так просто не скроешь опухшую руку, но и это можно как-нибудь пережить.

– Я настаиваю, – и, не дожидаясь от неё ответа, Том подошёл к ней и произнёс какое-то своё по обыкновению заклинание.

– Твоя помощь мне и даром не нужна, – ядовито заметила та.

– Твои слова для меня мало что значат.

Рука медленно начала заживать. Ева ощущала как внутри кости немного болезненно срастаются, а острая боль угасает.

– Через пару минут всё окончательно пройдёт, – Реддл нахмурился. Ему было немного неловко из-за случившегося, но он ничего не сказал, а только подошёл к окну, за которым творилась чертовщина.

Ева не знала, куда ей деться. Кажется, она планировала уйти, но… не хотелось в очередной раз ссориться из-за её же вины. И придётся махнуть рукой на то, что он ей причинил боль… много боли. И моральную, и физическую. По сути, на протяжении всего их общения он только и делал, что разрушал её жизнь. Особенно в самом начале. Не он, так другие ради юноши…

–Мне жаль, – Том начал первым. – Я был груб с тобою и сделал тебе больно.

– Ничего… я ведь тоже виновата. Нужно было сразу сказать тебе правду.

Реддл повернулся к ней, убрав руки за спину.

– Можешь попробовать ещё раз.

– Хорошо, – Ева вздохнула. Интуиция подсказывала ей, что лучше начать осторожно. – Профессор Слизнорт рассказывал нам на уроке свой сон… Там был ты с Друэллой. И ты был близок к какой-то цели, но для окончательного вывода… тебе нужно узнать какую-то информацию у профессора.

Слизеринец и бровью не повёл.

– И ты хотела поговорить об этом? О снах Слизнорта? – он холодно рассмеялся.

В самом деле, Том слишком самоуверенно себя вёл, будто бы и правда не было такого и в помине. Ева растерялась.

– Нет… Нет, это не сон. Он лишь так думает. Но я знаю, что это всё реально, – Франк посмотрела ему в глаза, пытаясь найти там любой намёк. – Пожалуйста, скажи мне! Я больше не могу оставаться в неведении… Я постараюсь… всё понять, правда!

– Ты не сможешь это понять, – резко ответил Том, ему явно не понравилось, в какое русло пошёл разговор. – Почему бы тебе не заморачивать голову тем, что касается лично меня и никого больше?

Никого больше?! А как же эта Розье, которая вряд ли понимала смысл его слов. Почему она, а не Ева? Чем Друэлла лучше?

Франк кипела от злости. Почему, почему, почему?! Это просто глупо! Разве когтевранка не заслужила узнать хотя бы что-то? В конце концов, она не резиновая и долго терпеть не собирается.

– Друэлла немного отличается от тебя, – задумчиво начал Реддл, наверняка прочитавший её яростные мысли. – Она воспитывалась во всех традициях чистокровных, но не часто использовала фирменное поведение аристократов. Друэлла стремится понимать людей, а не унижать. А вот ты в этом направлении – совершенная противоположность ей.

– Что за чушь? – Ева подошла вплотную к парню и глядела на него, словно разъярённая кошка. Она едва сдерживалась от выпускания всех своих эмоций наружу.

– О, это вовсе не чушь, и ты это знаешь, – юноша наслаждался её реакцией. – В глубине души… ты полна эгоизма и других качеств, помогающих выживать.

Звон от пощёчины, казалось, эхом разнёсся по всей гостиной и спальням. Ева, сверкая яркими глазами, едва сдерживалась от того, чтобы не влепить ему ещё одну. А он лишь в очередной раз улыбнулся, даже не пошатнувшись от силы удара. Может быть, Том даже ничего и не почувствовал.

– Именно поэтому я и говорил, что все качества, которые близки мне, глубоко в тебе кроются. Ты пытаешься их подавить в себе, не хочешь признавать себя настоящую.

– Ты издеваешься надо мной?! Какой эгоизм?! Я потеряла семью, подругу, нормальную жизнь, смогла убить, а затем чуть ли не невинность! И всё это благодаря тебе, Реддл! Именно тебе и плевать на всех, кроме себя!

– Хватит мне напоминать то, что ты потеряла! – уже на повышенном тоне сказал наследник Слизерина. – Потерянное не вернёшь, но ты лишь пытаешься вызвать у людей жалость этим. На твоём бы месте я бы жил дальше.

Ева не понимала поначалу смысла его слов по причине того, что была слишком зла на него, слишком сейчас она его ненавидела, чтобы пытаться послушать.

– Успокойся. Не позволяй поддаваться эмоциям, – Реддл осторожно приобнял девушку, но на миг перед этим замешкался, ожидая очередной бури. Одна рука машинально гладила её волосы, а другая обнимала. – Забудь о моих словах, если тебе станет легче.

– Как? – хотелось и оттолкнуть его, лишь бы он не прикасался к ней, и прижаться как можно ближе, почувствовать биение его сердца. Она нехотя освободилась из его объятий.

– Хватит. Я устала. Так и знала, что ничего не выясню, а сделаю только хуже.

Девушка опустила глаза.

– А ты не думай об этом, переключись на что-нибудь иное.

– На что? – Ева фыркнула.

– Можно наконец попытаться поспать.

– Что? – когтевранка непонимающе уставилась на слизеринца.

Том взял её за руку и повёл к дивану у камина, огонь в нём немного ослаб, но всё ещё грел воздух.

– Уже почти четыре утра. Ты можешь лечь, а я, если хочешь, сяду рядом.

– Постой… – взгляд метнулся к его дорожной одежде. Только сейчас она всё поняла. – Ты куда-то уходил?

– Возможно.

– Зачем?

– Всего лишь по кое-каким делам, Ева, – он взглянул на неё так, что девушка решила не продолжать эту тему.

– Слишком много произошло сегодня, чтобы пытаться выяснить что-нибудь ещё, – ей ничего не оставалось, как смириться… хотя бы пока. Возможно, Том прав. Стоит ждать, когда он сам примет решения всё ей рассказать. Ведь правда не во все случаях нужна. – Хорошо, думаю, стоит и правда поспать.

Хотя сон постепенно подкрадывался к ней, но Том заставлял её лишь бодрствовать. Она неохотно свернулась калачиком на диване, немного поёрзав.

– Постарайся заснуть.

– А ты?

– Я не настолько нуждаюсь во сне, как ты.

В конце концов, девушка смогла воспользоваться его советом и теперь погрузилась в забытье. Том сидел совсем рядом, он молча наблюдал за её мерным дыханием. И не знала она, что во сне из-за кошмара положила голову ему на колени и вцепилась в его руку так, словно от этого зависела её жизнь.

========== Глава 25 ==========

– Фелис.

Вокруг тьма, и лишь в дальних концах пространства были мелкие звёзды, которые давали слишком слабый свет.

Пустота или тьма? Тьма или пустота? Было ли различие?

Лёгкий шелест ветра заставил её вздрогнуть. Это было, на самом деле, очень странно. Ощущение было такое, будто бы она находилась в космосе, где нет ни конца, ни начала, нет границ. Тогда откуда здесь ветер? Он совершенно не вписывался в данную обстановку.

Она не падала в тьму. Нет, наоборот, чувствовалось, что ноги стоят на чём-то… невидимым для глаза. И это было вполне естественно. Действительно, не случится такого, чтобы вдруг упасть в бездну, в ничто.

Девушка попробовала сделать шаг, опасаясь, что не ощутит под ногами ничего. Зажмурилась. В груди нет никакого беспокойства, нет даже слабого предчувствия, что случится что-то плохое. Интуиция ведь ни разу не подводила её… пока что. Через мгновение вздох облегчения вырвался из неё. У неё получилось.

– Ф-фе…

Очередной ветер донёс до её ушей обрывки каких-то слов. По голосу невозможно было определить, женский это или мужской.

Она сделала ещё несколько осторожных шагов, но ничего не произошло вновь. Слабое желание призывало её начать идти вперёд, к звёздам.

– Фелис.

Ева подскочила от слишком громкого голоса в пространстве. На мгновение он оглушил её со всех сторон, будто бы множество людей окружили её и хором сказали это. Это слово было ей знакомо. Оно вызывало смешанные чувства. Оно и пугало, и вызывало любопытство.

Желание идти начало усиливаться. Ноги норовили против её воли тронуться с места. Она сжала изо всех сил кулаки, пытаясь побороть в себе это. Нельзя позволить себе сдаться.

«Иди».

Нет! Ева отчаянно сопротивлялась. Нельзя сдаться… нельзя сдаться… нельзя… сдаться? Да…

Нет, нельзя!

Наверное, в другом бы измерении она смогла бы ощутить какую-то панику, пожирающую тебя изнутри, страх или хотя бы физическую боль от бесполезных попыток поцарапать себе руки, ноги, лишь бы очнуться от этого странного навождения.

Нельзя сдаваться!

«Нельзя избежать этого», – это говорила она сама себе, но не могла осознать до этого момента.

– Фелис.

Давление на неё становилось всё сильнее и сильнее, будто бы ЭТО высасывало всю силу из неё с помощью наваждения, словно вампир кровь.

– Фелис… Беги.

Ева больше не могла бороться с этим.

Она начала бежать. Бежать туда, где лишь одна неизвестность. В голове не было ничего, кроме желания бежать и не останавливаться. Сделав лишь первый шаг, чтобы бежать, девушка окончательно сдалась, потому что неожиданно поняла, что хотела бежать САМА. Кажется, кто-то просто подтолкнул её к этому, усилив её желания.

– Фелис… Фелис… – невыносимо было слышать голос, что это произносил. Теперь он раздавался где-то за спиной, то усиливаясь, то ослабевая, будто бы говоривший на какое-то время смог практически догнать её, но затем вновь отстать.

Она бежала к звёздам, туда, где был хоть какой-то свет, где, возможно, была надежда на спасение. Но звёзды были слишком далеко. Временами они начинали светить сильнее, словно подбадривая её, и это правда помогало… лишь на краткий миг. Стоило им вновь почти погаснуть, как ноги начинали не слушаться, заплетаясь и спотыкаясь… Только обо что? И голос тот же час снова застигал её врасплох своей пугающей близостью.

– Фелис… Фелис!

– Оставь меня в покое! – не выдержав, крикнула неизвестно кому та, но это лишь заставило её уже по-настоящему споткнуться.

Дыхание сбилось, равновесие внезапно куда-то исчезло. В глазах всё закрутилось, и теперь не было ясно, где находятся звёзды. Тьма и свет смешались.

– ФЕЛИС! – чьи-то ледяные руки схватили её за горло, а затем оттолкнули в сторону. Всё тело резко заныло от удара о несуществующий пол.

И всё навалилось на неё разом. Все эмоции, которые не проявлялись ранее, сейчас с колоссальной силой врезались в её мозг. Паника, страх, ужас, шок, потерянность, безысходность и боль. Моральная и физическая боль.

Ужас, безысходность и боль.

Безысходность и боль.

Боль.

– Фелис… – существо подкралось совершенно незаметно, его хриплый злой голос был совсем близко.

Ева замерла и почувствовала, как замерло и её дыхание.

Красный блеск мелькнул где-то справа от неё, а затем исчез. Хотелось обернуться, но девушка так и продолжала сидеть, опиравшись на дрожащие руки, готовые вот-вот не выдержать её вес. Именно сейчас они были слишком слабыми.

– Я предупреждал тебя. – В голосе послышалась мрачная усмешка. Она понимала, что ОН был за спиной, вероятно, ждал, когда её голова повернётся к этому существу.

– Пожалуйста… – лишь едва слышный писк в ответ. – П-пусти.

Ева старалась прислушаться к нему, но внезапно воцарилась тишина. Даже стук её сердца сейчас стал абсолютно неслышным. Подозрения сразу закрались в её мысли. Он… или оно… не могло уйти вот так просто. Ибо никогда подобные ему не оставят в покое того, кто был мишенью. Лишь до одного момента… Когда наступит конец.

Ева ждала довольно долго, пока не поняла, что сейчас она и правда одна. Все беспокойства ушли на второй план. И желание бежать тоже исчезло.

Но усталость была. Причин сдерживать её уже не было, к великому счастью, и она с облегчением раскинула руки в стороны и легла, точнее, упала на поверхность пола.

Тяжёлое дыхание наконец снова стало слышным в этой режущей слух тишине.

Ева приоткрыла глаза, слегка слепо оглядывая тьму и красные, светящиеся в темноте змеиные очи, находившиеся всего в несколько сантиметров от её головы.

– Слишком поздно.

Тяжёлое дыхание было не её. Оно принадлежало тому, кто хладнокровно протянул пальцы к её груди. Ева раскрыла рот в протяжном крике. Таком крике, что он даже ей самой показался громким.

– Слишком поздно, – повторил он и с удовлетворением смотрел на окровавленное сердце, всё ещё быстро бьющиеся у него в длинных пальцах.

Изображение человека, когда звёзды вновь неожиданно начали светить лучше, стало размытым, постепенно превращаясь лишь в пятно.

Она закрыла глаза и, приоткрыв веки, очутилась в незнакомом помещении.

– Ева, что с тобой? – плеча её коснулась рука.

Она готова была распасться на мелкие осколки от всего пережитого. По лицу текли ручьи слёз. В груди не было никаких ран или даже царапин.

– Ох, Том! – не выдержав, когтевранка бросилась ему в объятия, дав волю слезам. Но вот, он был здесь и даже не оттолкнул её, лишь гладил по голове.

– Я думала, что он убил меня! – сквозь слёзы неразборчиво простонала когтевранка, лишь сильнее вцепившись в юношу. Сейчас в нём она искала единственное её спасение.

– Ты права, милая.

– Ч-что? – Франк шмыгнула носом, пытаясь понять, что она услышала.

– Я убил тебя.

Ева нахмурилась. Слёзы перестали литься. Она подняла голову и поджала губы. С её взглядом встретились знакомые красные глаза, наполненные холодным равнодушием.

***

Резкий крик резал тишину. Он распространялся, казалось, по всему замку. Она кричала не от страха, а от неверия в то, что это происходит именно с ней. Впрочем, чему здесь удивляться? С ней всегда происходят подобные вещи. Но всё равно… Такого она точно не могла ожидать.

– ОТПУСТИ МЕНЯ!

Красные глаза были повсюду, куда бы она не посмотрела. Абсолютно везде: вверху, внизу, справа и слева. Они выглядели слишком зловеще, чтобы спокойно встретиться с ними взглядом, слишком полны желания и власти, чтобы не кричать. Да как здесь можно не кричать? Нет, сейчас это было просто невозможно.

Но в то же время эти глаза выражали пустоту, и лишь самые грешные, самые плохие чувства оставили слабую тень внутри. Больше в них не было ничего. Ни единого намёка на свет.

– Нет!

Только сейчас девушка осознала, что кричала, не переставая, в итоге закашлялась, и голос на время пропал. Изо рта вырывались лишь едва слышные хриплые звуки, похожие больше на хрипы умирающего.

Но разве она не есть умирающая? Что если это так?

В ушах звенело от испытываемых чувств. И голос, причиняющий ужас, такой знакомый голос послышался где-то вдали, произносил её имя, окликал её, но она не хотела больше поддаваться его чарам. Нет.

Ева зажмурилась, надеясь так прогнать его, выкинуть из своей головы, остаться одной. Она не видела грани между сном и явью. Всё стало одним целым.

– Ева, проснись!

Он не хотел уходить, сколько бы она не пыталась, сколько бы не прилагала усилий. Почему он не уходит?!

– Уходи! – до сих пор она не могла нормально говорить, но в этот раз осилила себя и выдавила из себя одно единственное слово. О, как же она хотела, чтобы это слово стало правдой.

Пусть он уйдёт. Пожалуйста, пусть он уйдёт! Почему, почему, почему он НЕ УХОДИТ?!

– ЕВА! – кто-то схватил её за плечи и грубо начал трясти. Но от этого стало только хуже.

Красные глаза стали увеличиваться в размере, превращаться в то, что течёт в жилах каждого человека – кровь. Но это была другая кровь. Слишком тёмная и густая, чтобы походить на обычную.

– Проснись! Проснись!

К горлу подступила тошнота, а её тело начали трясти из стороны в сторону, она не имела воли против этого, была обычной куклой в руках кукловода.

– Ева! Прекрати брыкаться!

Том с лёгкостью уворачивался от ударов когтевранки, но по лицу можно было сказать, что порой ему это даётся с трудом.

– Пожалуйста, успокойся. С тобой всё в порядке, это был сон.

– Пусти меня! – девушка вскочила с дивана и, спотыкаясь и больно ударяясь обо все углы, отбежала в сторону. Сейчас она напоминала совершенную дикарку: сжатые кулаки, боевая поза и яростно сверкающие зелёные глаза. Осталось только изобразить звериный оскал, тогда не будет никаких сомнений, кто она есть.

– Я и не держал. Ты сама принялась колотить всё подряд, в том числе и меня, – мрачно промолвил юноша, всё ещё сидя на диване. Он приподнял брови и едва слышно усмехнулся, а затем начал подниматься.

– Не подходи ко мне! – голос тут же прорезался, и она с испугом и недоверием смотрела на него, отступив ещё на один шаг назад.

– Ева, – мягко начал Реддл, встав, – Ты действительно думаешь, что твой сон продолжается?

– Нет, – она замотала головой. – Я не думаю, я знаю. Ты – монстр.

Каково же было её удивление, когда слизеринец весело рассмеялся.

– Ты так уверенно сказала это мне, будто бы пациенту смертельный диагноз. Впрочем, в сторону шутки… – глаза блеснули, как ей показалось, красным. – Возможно, ты права, и я действительно монстр, однако…

– Нет! Уходи! УХОДИ И ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! – Она вновь начала кричать, а затем поняла, что из глаз готовы вырваться слёзы. Рукой поспешно вытерла влажное лицо… Она плакала во сне?

– Однако для тебя не монстр, ты поняла меня? – лицо посуровело.

Но в ответ лишь настойчивое мотание головой и злой взгляд.

– Я знаю, кто ты. Я не откажусь от своих слов. Этот сон – не просто сон. Он… показал мне тебя, какой ты есть!

– И какой же я?

– Ты… Во сне ты хотел настигнуть меня, но твой облик был иным. Да ты сам прекрасно всё знаешь! – она начала огрызаться. Её раздражало то, что он так легко об этом говорит.

– Нет, Ева. Я НЕ знаю. И прошу тебя рассказать всё, что ты видела. Может быть, тогда мы сможем предотвратить эту твою боязнь меня.

Но всё равно недоверие никуда не ушло, лишь усилилось. Том прекрасно видел это, поэтому добавил:

– Поверь мне.

– Я… – его тон заставил усомниться в собственных убеждениях, в конце концов, она сдалась: – Хорошо. Ладно. Я всё расскажу. Только не говори потом, будто бы это просто кошмар на нервной почве.

И Ева всё ему рассказала. Она не упустила не малейшую деталь, описывала все свои ощущение и чувства во сне, поведала даже о таинственном слове «Фелис». С каждым произнесённым словом девушка чувствовала, как сердцебиение приходит в норму, как тяжесть по всему телу начинала ослабевать, а затем и вовсе исчезла. Словно она и не переживала так по этому поводу, словно и сна никакого не было.

– После этого я проснулась и… не сразу поверила, что всё вокруг меня реальность.

Слизеринец слегка хмурился, слушая её сон. Возможно, ему тоже это показалось весьма странным.

– Ты полагаешь, что всё это как-то взаимосвязано? – не дав ей ответить, он продолжал говорить. – Хорошо, предположим, что это и так. Может быть, твоё подсознание и хочет предупредить тебя об опасности с помощью такого видения.

– На самом деле, впервые мне приснился подобный сон после того, как я… э-э… оказалась в больничной палате.

– И что тебе снилось?

– Маленькая девочка… Она всё повторяла и повторяла слово «Фелис»… С каждой секундой сон становился каким-то пугающим, зловещим. Но его начало было вполне обычным… как и во всех снах.

– Интересно… И с каким промежутком тебе далее это снилось?

– На самом деле, с каждым разом было что-то новое… В первые дни очень редко. Я практически не беспокоилась об этом. Всё стало гораздо хуже, когда я… когда Лин погибла по моей вине. Почти каждую ночь меня преследовали кошмары, и везде «Фелис»… абсолютно везде.

Том ещё пуще нахмурился и молча стал ходить по гостиной, обдумывая её каждое слово, лишь изредка бросая на неё взгляд.

Ева же вернулась окончательно в реальность. На душе становилось гадко. Проснувшись, она пыталась прогнать юношу, назвала уверенно его монстром и практически с презрением отбежала в сторону. И пусть он не подал виду, что ему было не слишком приятно слышать подобное, но… Нет, это было просто отвратительно с её стороны. Она вела себя как истеричка… А Том ещё пытается помочь ей с разгадкой сна! Да на его бы месте девушка давно бы махнула на всё это рукой и ушла. Но он не ушёл.

– Возможно, в этом и правда есть какой-то смысл, – он остановился, – но ты поняла это только сейчас. Очевидно, что эти сны начались тогда, когда наши с тобой отношения неким образом усилились… и вновь подвергались расколу. Они были нестабильными, в этом дело. Можно сказать, сейчас такой период, позволяющий тебе успеть сбежать от чего-то пугающего, опасного и… смертельного. Но самые первые видения никак не могли изменить твоё отношение к чему-то, всё было не слишком ясным. Но шло время, и Фелис начало набирать силу. Сегодня ты наконец поняла, о чём именно тебя пытается предупредить сознание, – презрительная улыбка коснулась его губ.

И она поняла, к чему он клонит.

– Нет! Нет, это всего лишь дурацкие сны! – но от её слов Реддл лишь усмехнулся, а затем медленно покачал головой.

– Ну, может, в самом начале твоего пробуждения я бы поверил твоим оправданиям, но не сейчас. Ты заставила меня серьёзно задуматься об этом, дорогая моя. А поэтому можно с уверенностью сказать, что опасность и смерть несу в себе именно я. Ведь я предстал перед тобой в таком страшном для тебя обличье? Не нужно отрицаний, я лишь повторяю то, что ты мне сказала.

– Послушай, я вовсе не думаю, что ты монстр! – ей не удалось скрыть в голосе жалобные нотки с каплей мольбы. – Прости меня за мою истерику. Я всё сказала неосознанно.

Ева подошла вплотную к юноше, чтобы заглянуть ему в глаза, убедиться, что он не собирается продолжать этот разговор. Но надежды на это не было и вовсе.

– Всё неосознанно сказанное и является настоящей правдой. Никогда не задумывалась над этим? То же и с Абрахасом. Находясь в нетрезвом состоянии, он не мог понимать, что делает. Однако всё им сказанное и сделанное было тем, чего он хотел на самом деле. А ты ведь знаешь, что это так, не так ли?

– Прекрати! Пожалуйста, перестань напоминать об Абрахасе! Почему ты всё время сравниваешь мои действия с его действиями?! Он – не я! И ситуации у нас с ним абсолютно разные, ясно? – закончив свою тираду, Франк пристально смотрела на слизеринца, пытаясь и своим уверенным лицом доказать ему правоту своих только что сказанных слов.

– Твой сон лишь подтверждает то, что из-за меня ты можешь в очередной раз страдать, всё потерять или умереть. Неужели ты хочешь для себя такой участи? Ты действительно до такой степени себя не любишь?

– Я уже и так всё потеряла, у меня ничего не осталось, если ты не забыл. И я не умру. Я знаю, что ты не позволишь случиться такому. Пусть хоть всю жизнь мне снится такой сон, но я не покину тебя, если ты не захочешь этого. Никогда.

***

Том вздохнул, взяв её за руку. Его синие глаза на этот раз по неизвестной причине выражали какую-то печаль, грусть и боль. Казалось, он знает то, чего не знает Ева, но не может ей сказать об этом, ведь тогда все её фантазии могут в одну секунду разрушиться.

Он хотел, чтобы она не уходила, чтобы была всегда с ним на одном пути. Но это её погубит. Наверное, стоило сейчас вразумить девушку, сказать что-то обидное, чтобы она больше не вернулась к нему. Так будет лучше для неё, но ещё хуже для него.

Нет. Она не должна уходить. Её решение – остаться, так пусть и будет так. Он уже успел привыкнуть к её наивным суждениям, слишком ярким зелёным глазам, глупым препирательствам и внезапному смущению.

– Хорошо, – наконец ответил парень, – пусть будет по-твоему.

Она тут же заметно расслабилась от его слов. В глубине души, наверное, радуется ещё больше.

– Спасибо, – прошептала когтевранка и прижалась к его груди как можно ближе, так, чтобы слышать его мерное сердцебиение.

Прикосновение её тела к своему всегда для него было небольшой пыткой. Хотелось одновременно и оттолкнуть её, и в ответ прижать. Он не привык к тому, что его вот так просто могут обнять лишь из-за какого-то пустяка. Хотя… признаться, его практически никогда не обнимали. Но это и было плюсом.

Том презирал все нежности, на которые могут быть способны люди. Он был уверен, что так человек становится гораздо слабее, чем есть на самом деле, его легче уничтожить как морально, так и физически.

– За что ты благодаришь меня?

– За то, что позволяешь быть рядом с тобой.

– Конечно позволяю, – усмехнулся юноша, всё ещё обнимая Еву. – Ты ведь ещё пригодишься мне.

– Что? – Франк нахмурилась и подняла голову.

– Я тут недавно решил вновь открыть тайную комнату. Ну, знаешь, развлечься немного. Всё-таки последний год нашей учёбы в Хогвартсе.

Он видел, как девушка на миг ошалела, даже перестала дышать. Видимо, пыталась осознать смысл сказанного. Затем она села на диван и с силой вцепилась в подлокотник. Губы были сжаты в тонкую линию.

– Ты просто идиот, – через пару секунд злобно прошипела та.

– Это всего лишь шутка, Ева! – он не сдержал смеха. Какая же она была всё-таки… ребёнок! Да, ребёнок и одновременно взрослый человек. Слишком странное сочетание. Эти определения трудно было представить вместе.

– О да, просто превосходная шутка! – с каменным лицом промолвила девушка, но руки уже перестали цепляться с такой силой за подлокотник. – У тебя порой они получаются не слишком удачно… Со скольких лет ты вообще начал шутить?

– Это вопрос с двойным смыслом. Шутить можно по-разному… – его глаза заблестели.

– Я говорю не об издевательствах над людьми, – раздражённо перебила его Ева.

– Ну, тогда совсем недавно. Может быть, несколько месяцев назад.

– Ты шутишь? – девушка не смогла сдержать нервный смех. – Всю жизнь ты…

– Да, именно. Не думаю, что шутки в моих делах была очень уместны, – он пожал плечами, скинул дорожную мантию и сел рядом.

– Гм… м-мило…

Первые лучи солнца начали проникать внутрь гостиной, придавая каждому предмету некую насыщенность и яркость. Наступило утро, а с ним и время для откровенных бесед, может быть.

– Кстати… Я тут подумала о том, что… эм-м… – она наконец решилась сказать ему то, что так хотела ещё вчера. Было трудно побороть себя, слишком трудно. Но, в конце концов, когда она ещё сможет найти подходящий момент, как этот? – Научи меня оклюменции, пожалуйста.

– В прошлый раз это плохо кончилось.

– Да, но… это важно! – Франк запнулась.