Текст книги "Свидетельница (СИ)"
Автор книги: Ева Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц)
– Знаете, дорогие, это было довольно забавно. Хотя тогда я жутко испугался, – мужчина погладил свой внушающих размеров живот. – Однажды ночью мне приснился странный сон. Всё бы ничего, если бы в моём сне я не проснулся и не услышал в коридоре чей-то голос. И, признаюсь вам, голос был мне очень знакомым. Как вы думаете, кто бы это мог быть?
Никто не осмелился высказать предположение, но Гораций ничуть не смутился, продолжив:
– Это наш Том Реддл! Да-да, я тоже сначала не поверил, тем более, говорил он весьма странные вещи. Вот что значит сны! В них всё не так, как в реальности…
– Что? – Ева вздрогнула, когда тот произнёс имя слизеринца. Она тут же забыла обо всём на свете. – Том? Но… что он говорил?
– О… – учитель обрадовался тому, что кто-то всерьёз этим заинтересовался. – На самом деле, кое-чего я не разобрал, пока не приоткрыл дверь. Что же, сначала я услышал что-то типа «Я скоро найду её. Но нельзя рассчитывать лишь на один предмет. Нужно узнать подробности у Слизнорта. Помалкивай об этом». Ох, ну точно сон! А уже сквозь щель я понял, что с ним стоит Друэлла Розье, которая тоже не особо понимала, о чём он. Что же, и вид Тома меня жутко перепугал. Он был сам не свой. Счастливый, но… счастливый как-то по-иному.
Профессор поёжился.
– Ладно, приступим к…
– Профессор Слизнорт, подождите! – все удивлённо покосились на Франк. Никто и не понимал, что у неё на уме. – Больше он ничего не сказал?
– Нет, мисс Франк, – улыбнулся учитель. Его немного забавлял встревоженный вид ученицы. – Не волнуйтесь, всё в порядке с Томом. Так… Это зелье лучше всего варить в…
– Профессор, почему вы уверены, что это был сон? – задала самый важный вопрос Франк и нисколько не смутилась, когда все уже с явным нетерпением смотрели на неё. Даже подруги уже были насторожены этими вопросами о черноволосом слизеринце.
Мужчина удивлённо глядел на когтевранку и инстинктивно взял со стола один кусочек засахаренного ананаса.
– Что? Мисс Франк, я… – Гораций немного растерялся. – Это же очевидно! Том не стал бы вести себя так и говорить такие вещи. Тем более, что перед сном я, кхм, немного переел сладкого. На этой почве и приснился такой странный сон.
Он отправил ананас в рот и, жуя, блаженно улыбнулся, когда сладковатый сок брызнул из фрукта.
– Да, вы правы… – тихо пробормотала Ева. Неужели он?… Нет, если только… – Сэр, а когда вам приснился этот сон?
– Хотите заняться порицанием? – приподнял брови преподаватель.
– Ну… что-то типа того.
– Ох, ладно… Если я не ошибаюсь, то этот сон приснился мне около двух дней назад.
– В среду?.. – её голос стал хриплым.
Слизнорт неопределённо кивнул и взглядом дал понять, что на этом разговор закончен. Он уже и сам жалел, что вообще начал рассказывать ученикам эту историю. Кто же знал, что Ева так серьёзно заинтересуется этим? Оно и понятно – любовь и все дела… Но не любил профессор отвечать на такие ненужные вопросы, это заставляло его испытывать неловкость.
А Еве было уже и не до учителя. Сердце учащённо забилось от всевозможных догадок, разум затуманивался. Она не слушала больше Слизнорта, впрочем, остальных тоже. Сейчас для неё существовал только рассказ о Томе и Друэлле.
Нет, это не могло быть сном. Ведь Гораций сам сказал, что проснулся, услышав голоса. Но он посчитал это тоже сном. Да, такое бывает, но не в этом случае. Всё это должно быть реальным. Хотя в глубине души она отчаянно желала, чтобы убеждения Слизнорта были правдивыми.
Девушка глубоко вдохнула нагретый воздух и, осознав, что всё это время она смотрела пустым взглядом на доску, опустила глаза. Руки машинально взяли первую попавшуюся вещь – перо. Лихорадочными движениями она начала его крутить во все стороны и думать, думать. Нужно разложить всё по местам.
Когтевранка знает, что именно в среду Том был слишком радостным, слишком счастливым. В нём практически не было той холодной отчужденности, равнодушия. Тогда она не могла понять, в чём причина перемены его настроение. А если судить по рассказу, то юноша уже близко к какой-то цели. Но он намерен что-то выяснить у ничего не подозревающего Горация. Учитель настолько уверен в нереальности всего произошедшего, что рассказывает это ученикам, которые могут в любую минуту распространить эту информации по всей школе. Вот только им это незачем, никто из них не сможет понять всю важность слов слизеринца. Кроме неё. Хотя и она не может до конца докопаться до истины. Кажется, что всё просто, но… Но в то же время сложно.
Она не имеет никаких доказательств, но знает, что всё это как-то связано с диадемой Когтеврана. Но только как? Девушка всё ещё не знает, зачем она ему нужна… Но Том сказал, что собирается допросить Слизнорта. Значит, это может быть её шанс. В любом случае, почему просто взять и не спросить всё у самого слизеринца? Кто знает, может, он скажет?
“Я расскажу тебе. Но не сейчас. Когда я пойму, что ты готова, то узнаешь всё”.
Именно это сказал он в тот день, тогда, в начале учебного года. А вдруг уже настал этот час – всё узнать? Вдруг ей не нужно мучиться в поисках и догадках? Вдруг… Но вероятность этого слишком мала, чтобы полагаться лишь на Реддла. Нельзя быть такой глупой. Если она станет расспрашивать его, а он ничего не скажет, то всё пропало. Ведь, в таком случае, парень попытается сделать всё возможное, чтобы Франк никогда ничего не узнала. Он перестанет… доверять ей? Хотя о каком доверии может идти речь?
Между ними нет никакого доверия, только договор. И как она могла об этом забыть? Ева рассчитывает на его чувства к ней, но… верит ли она в его чувства? Что если это всё притворство? Если всё это нужно только для забавы? Вполне вероятно, что даже сейчас Том её использует. Он умеет превосходно лгать и убеждать людей.
Почему она никогда не думала об этом раньше? Да, спасение от изнасилования заставило изменить окончательно мнение о юноше. Но ведь и этот его поступок мог быть только для необходимости?
«Но ты же помнишь, КАК он повёл тогда себя, чуть не убив Малфоя», – прошептал внутренний голос.
Она помнит. Вот только Том мог разозлиться настолько по другой причине. Предположим, что Абрахас влез туда, куда не просят, возомнил о себе невесть что. Поэтому. Ведь могло быть и такое?
Дверь класса распахнулась, и без всяких стуков вошёл сам директор Диппет. Выглядел он ещё хуже, старее и морщинистее. Все ученики тут же встали, пусть и без особой охоты. Ева была не исключением, хоть она всё ещё витала где-то в своих мыслях и печальных раздумьях.
– Прошу прощения, что прерываю урок, но… – директор зашёлся ужасным хриплым кашлем, который ничего хорошего не предвещал. – Простите…
– Да-да, ничего страшного… – пролепетал спохватившейся Слизнорт. – Что-то случилось?
– Случилось… – он снова кашлянул. – К сожалению, эти ливни не без последствий. Мы думали, что затопит не всё подземелье. Но… Видимо, ошиблись. Гостиная Слизерина заполнена водой, и ученики не могут там жить.
– Но как это произошло?
– Один из студентов факультета собирался войти в гостиную, сказав пароль. Но вода, которая была во всём подземелье, теперь переместилась в комнату.
– А… – Слизнорт хотел что-то спросить.
– О, Гораций… Хорошая новость в том, что теперь ваш класс не заполнен водой.
– Правда? – Гораций не сдержал победного возгласа. Настолько обрадовавшись этому, он сделал танцевальные движения, выражая свои чувства. – Это чудесно! Просто чудесно!
Послышались смешки.
– М-да… Не спорю, правда, теперь слизе… – директор не закончил свою мысль и оглушительно чихнул в сторону преподавателя зельеварения, который сморщил свои пышные моржовые усы. – Простите, Гораций…
– Ни… Ничего страшного, – толстячок отвернулся ото всех и не мог сдержать недовольной физиономии.
– Так вот, нашим слизеринцам временно нужно место для ночлега. На один день. Думаю, учителя справятся за утро с водой.
– И где они будут ночевать? – спросил Ник.
Все тут же навострили уши. Ева же снова забылась и не слушала.
–Ну, думаю, всех можно уместить в другие гостиные факультетов. Гриффиндорцев я уже оповестил, к ним мы разместим учеников первых, вторых и третьих курсов. А к вам, думаю… Пуффендуй пусть возьмёт четвёртый с пятым, а Когтевранцы шестой курс с седьмым. Надеюсь, никто не будет против? Вот и отлично!
Никто ничего даже не успел сказать, но директора, видимо, это мало волновало.
– Тогда я пойду, потому что слизеринцы уже ждут в коридоре меня.
– Постойте! – опять Ник. – А где они будут спать, интересно знать?
Диппет удивлённо покосился на наглого ученика:
– Как? Юноши в спальне мальчиков, и наоборот.
– Что?! – Джанетт ахнула. – Но в наших спальнях нет свободных постелей!
– Вот именно! – подхватил снова Ник, а следом за ним и другие ученики.
– Почему они должны спать в одной с нами комнате?
– Я не хочу!
– Слизеринцы – не самая лучшая компания!
– ТИХО! Успокойтесь, – это сказал уже не директор, который точно был не в состоянии сделать подобное. В класс медленной походкой зашёл Альбус, внимательно оглядывая каждого ученика, но, к удивлению Франк, её он пропустил.
–Давайте же подумаем, дорогие, – Дамблдор развёл руки в стороны. – Полагаю, что вы можете на одну ночь согласится уступить им вашу постель.
– А мы?! Мы будем на полу что ли спать???
Ева заинтересованно наблюдала, как недовольства всех учеников сливались в один шум, где невозможно было различить чьи-то слова.
– Успокойтесь! – пропищал Слизнорт, тут же хватаясь зачем-то за живот, словно он боялся, что студенты оторвут его у него. – Сохраняйте тишину!
– Ребята, это всего на один день! – прохрипел директор сквозь кашель.
– Вы должны понять нашу нынешнюю ситуацию. И научиться находить компромисс. Вы будете спать на полу, да. Но это говорит о том, что вы умеете преодолевать свою гордость. Войдите в их положение. Хотя бы постарайтесь.
Повисло долгое молчание, сопровождаемое перешёптыванием. Кто-то был смущён, что так громко возмущался, кто-то напрочь не желал признавать поражение. Франк лишь вздохнула. Что ещё они могут сделать? Хотят они этого или нет, а слизеринцев к ним заселят.
– Я надеюсь, вы усвоили это, – прервал тишину Альбус. – Кстати, Армандо, а к кому вы хотите подселить седьмой курс?
Ева нахмурилась. Почему это его так интересует?
– А… К Когтеврану, Альбус.
– Можно нам поговорить? – Дамблдор прямо посмотрел наконец на Еву каким-то хмурым взглядом.
– Э… Конечно.
И оба мужчины вышли из класса, оставив в лёгком недоумении студентов.
***
Сомнения сгущались, словно туман в лесу. Она нетвёрдой походкой шла по направлению гостиной и, не осознавая этого, стремилась идти как можно медленнее. Причиной этому был лишь один из слизеринцев, точнее, два.
Первый – это, конечно, Том. Казалось бы, вот, наконец выпал шанс разузнать всё у него, где меньше вероятность того, что он попытается каким-то образом скрыться. Но… это и отталкивало её. Ведь, как думала Ева ранее, слизеринец запросто может принять это, как угрозу и попытаться помешать ей узнать хоть малую крупицу информации. Тем более, разговор с Томом был для неё самым крайним планом, к которому, чтобы приступит, потребуется некоторое время для подготовки нужных, но осторожных вопросов, контроля её поведения, мыслей. Что касается мыслей, то Ева так и не нашла подходящего момента, чтобы рассказать всё Реддлу. Да и тот особенно не стремился выпытать всю информацию. Очевидно, Том просто умел ждать, если это принесёт результаты. Возможно, парень понимает её чувства и даёт время самой открыться тогда, когда она посчитает нужным. Хотя это всего лишь её догадки.
Второй причиной её нежелания направляться в гостиную был Абрахас. Ох, как же не хотелось, просто дико не хотелось, видеть его. Наверняка он найдёт подходящий момент и вновь примет попытки извиниться, начнёт оправдываться. Каждый их такой разговор заканчивается одинаково. Ева делала вид, что очень куда-то спешит и нарочито громко произносила это, чтобы все вокруг знали о её присутствии… На всякий случай. Спасибо Тому, что эти «милые» разговоры с блондином теперь стали редкими. И если в этот раз Абрахас решит, что её реакция будет иной, то он глубоко ошибается.
Франк замедлила шаг (куда уж медленнее) и вытащила волшебную палочку из сумки. С голыми руками идти в гостиную нельзя. И хоть другие слизеринцы вряд ли будут посылать в неё заклинания, предосторожность не помешает. Из-за того же Малфоя.
Когтевранка решила спрятать палочку в рукав мантии.
Сумерки сгущались сейчас гораздо быстрее. Оно ясно, ведь солнце практически не видно днями. И уже многие соскучились по его тёплым лучам.
– Где находится счастье?
– В нас.
– Интересный ответ… Но есть иное рассуждение.
И дверь открылась. Девушка не стала придавать этим словам особое значение.
Ева в отчаянии пожалела, что не задержалась в библиотеке до комендантского часа. Впрочем, мадам Минлет всё равно бы её выгнала, посчитав девушку слишком утомлённой даже для получения знаний.
Только она сделала шаг, как поняла, что гостиная была битком набита учениками, слышались и возмущённые крики, и радостный смех. Обстановка гостиной была почти едва различима. Повсюду была толпа слизеринцев и когтевранцев. Зелёное и синее.
– Прошу внимание! – откуда-то из глубины комнаты послышался кашляющий знакомый голос директора. – Прекратить разговоры!
Воздух казался слишком горячим, душным. Руки машинально толкали окружающих, она не смотрела, кто это был, ни разу не извинилась. Ей сейчас было абсолютно безразлична реакция однокурсников, пусть это и были одни из самых вредных слизеринцев.
– Я знаю, что сейчас многие слишком возбуждены, чтобы воспринимать информацию, но…
– Ева, иди сюда! – на миг Франк заметила среди людей Натали, которая старательно взмахнула руками, чтобы привлечь к себе внимание.
– Сейчас! – крикнула в ответ девушка. Хотя больше это было похоже на жалкий писк среди гула голосов.
Постепенно она приближалась к заданной цели. Директор же всё ещё пытался перекричать остальных, но у него это пока что получалось плохо.
– Что встал, как столб?! – не выдержала Ева и толкнула одну из спин, но тут же ойкнула. – Том?
– Забыла, как я выгляжу? – его ровный голос прозвучал достаточно громко в отличие от юной особы. Парень криво улыбнулся, спрятав руки в карманы мантии. Сейчас он казался ещё выше, что навеяло Еву на мысль о её слишком маленьком росте.
– Нет, – смущённо буркнула та. – Я не видела, что это ты. А чтобы увидеть, мне нужно как следует запрокинуть голову.
– Умно, но недостаточно, – Реддл с ног до головы осмотрел когтевранку. Его взгляд переметнулся куда-то в сторону, в самой глубине синих глаз заблестели недобрые огоньки. – Кажется, тебя там ждут.
– Что? – растерянно переспросила Франк. Она и позабыла про Натали, которая терпеливо её ждала. На Тома Остин теперь смотрела без всякого презрения, неодобрения и холода. После его «героического» поступка девушка резко поменяла о нём мнение. Недавно даже она извинилась перед Евой за тот случай, когда по её вине между Томом и Остин произошла стычка. – Да, пожалуй, я пойду.
Наследник Слизерина лишь безразлично кивнул, что немного задело девушку. Ему безразлично, с ним она или нет? Впрочем, нельзя сейчас отвлекаться на такие глупые женские обиды. В последнее время Франк только и находила во всём подвох.
– Ты в порядке? – с участием поинтересовалась Натали.
– Вполне.
После того, как директор наконец-то смог всё подробно объяснить студентам, все отправились по своим отведённым спальням. Интересный факт: Дамблдор хотел седьмой курс Слизерина перевести ночевать в другую гостиную. Было ли это из-за Евы с Томом или нет – можно лишь гадать. Возможно, учитель догадывается о том, что парень ещё не знает многого.
– Я не собираюсь спать на полу! – спорила Ева с одной из тех тупоголовых полуголых слизеринок. Почему-то именно на её место попалась такая… дура!
– Мне плевать! Я не буду тоже там спать. Директор сказал, что вы должны потакать нам, – девушка противно выпятила губы и стала похожа на рыбу.
– Мне ТОЖЕ плевать. И я ставлю свои интересы выше твоих, понятно?! – Франк нахмурилась, поджав зубы.
Крики были не только в этой спальне. На самом деле, скандалы были слышны в каждой комнате девушек. Но в мужской спальне всё было абсолютно тихо. Возможно, юношам безразлично, где они будут спать. Главное же спать. Для них сон на первом месте. У женского пола же понятия обо всём совершенно другие.
В конце концов, когтевранка махнула рукой и уступила место слизеринке, которая восприняла это как должное и даже не кивнула Еве в знак благодарности. Но она и не ждала ничего подобного. Все уже привыкли к «вежливости» студентов из этого факультета.
Но пол казался слишком твёрдым, жёстким, неудобным. Шея затекла от непривычного положения. И пусть она лежала на постеленном матрасе, всё равно было что-то не так, иначе. Подумать только, она сейчас покорно валяется рядом со спящей слзеринкой по имени Гвен, будто бы стала её рабыней.
Ночь длилась уж слишком долго. Сколько бы Ева не пыталась считать баранов, постараться ни о чём не думать, даже поворачивалась на другой бок – сон никак не хотел приходить. И хотя в спальне было очень тихо, ей всё время что-то мешало. То это был кашель одной из слизеринок, то бормотание во сне когтевранок, которым тоже пришлось спать на полу, то удар капель дождя в стекло в окне. Она не знала, сколько прошло времени. Может быть, всего час. А может, и два-три. Как же медленно…
– Чёрт… – она не удержалась и тихо выругалась. Злость на саму себя, на этих дур из Слизерина и на Дамблдора накатила волной, затем отступила и снова накатила. Ну почему она не может заснуть, как все остальные? Ведь сейчас ей как раз не мешает поспать! Ещё этот дождь… Это всё Его вина. Она не особо верила в Бога, но сейчас начала обвинять его во всём, что произошло.
В спальне обычно всегда было тепло, но сейчас становилось только холоднее. Девушка всем телом ощущала сквозняк изо всех окон, сквозь которые светила неполная луна. И было неизвестно, по причине ли того это, что она пытается заснуть на холодном полу. Возможно, той, кто сейчас нежится в ЕЁ постели, очень тепло и удобно.
Нет. Она больше не в силах ждать, когда очутится в объятиях сна.
Ева быстро встала, слегка поёжившись от холода. На ней была лишь тонкая сорочка, пришлось во тьме, где единственным источником света была луна, найти потёртую куртку, её она очень любила. Надев, она сразу почувствовала себя теплее. Вокруг все так же крепко спали, как и прежде. Стараясь не наступить на однокурсниц на полу, она тихо прошмыгнула к двери. Возможно, в гостиной удастся уснуть.
Лестница вниз немного скрипела от старости, но Франк решила не пытаться пройти тихо, вряд ли через двери всё так хорошо слышно. Когда она достигла самого конца ступеней, то заметила слабую тень света, исходившую из камина.
Здесь уже кто-то есть.
На этот раз Ева замедлила шаг, напряглась всем телом, пытаясь что-нибудь услышать, но тот, кто находился в гостиной, не думал привлекать к себе внимание. Ступени кончились, и когтевранка на миг остановилась, как следует оглядевшись. Нигде не было ничего примечательного. Если не считать беспорядок после такой толпы, что собралась вечером. Только потом она заметила человека, сидевшего спиной к ней в кресле напротив камина. Но из-за света огня было очень трудно разглядеть по волосам, кто это мог быть. Точно девушка лишь знала, что это был юноша.
В сердце нарастала паника. Ей не хотелось сейчас с кем-то разговаривать, но и идти обратно туда, где точно нельзя уснуть… Всё равно этот человек уже слышал её, когда скрипели ступени.
Вздохнув, Ева прошла мимо того кресла, устроившись в самом углу, глаза её не смотрели по сторонам.
– Ева?
А она так надеялась, что её присутствие проигнорируют!
Франк поджала губы, но удостоила взглядом человека. Недовольство тут же сменилось гневом и испугом одновременно.
– Ты?! Что ты здесь делаешь? – она машинально вскочила.
Абрахас улыбнулся в первый раз после прекращения их общения. Улыбнулся так, как раньше, когда ещё никто ничего не испортил. Улыбнулся так, будто бы всё снова хорошо.
Ева ощутила те эмоции, которые пытался ей он передать. Утрату, грусть и счастье… ностальгию.
Она чувствовала себя слишком странно сейчас. Сердце учащённо забилось, и не ясно было, от волнения это или от какого-то иного чувства, более сильного. На миг все мысли о том, что он сделал, исчезли из головы. Хотелось сейчас поприветствовать Абрахаса, пообщаться… как было раньше. Но тьма неожиданно снова вернулась. И вместе с ней вся боль, и обида, и предательство, и некая горечь. Она только сейчас осознала, что не в состоянии смириться с этим. Просто не могла. Не хотела. В глубине души Ева готова была простить его. Сейчас, именно сейчас нужен был тот, кому можно высказаться. А Том… нет, он не сможет понять все её, как он говорил, детские мысли.
– Не подходи ко мне.
Собственный голос показался чужим. Холодным, резким.
– Я и не думал, Ева, – слизеринец вновь улыбнулся, но уже через силу. – Лучше сядь.
– А то что? – с вызовом воскликнула Франк, прищурившись. – Вновь попытаешься меня… меня…
Она не могла произнести это слово. Хотела, но голос словно пропал вовсе. Ева решила предпринять ещё одну попытку, и уже было открыла рот, но Абрахас сказал:
– Не нужно. Я понял твою мысль.
Серые его глаза стали мрачными, хоть в них и отражалось пламя. Парень некоторое время смотрел на Еву, а затем, опомнившись, перевёл взгляд на камин.
– Тебе не следовало сюда приходить.
В его голосе не было никакой угрозы, как она ожидала. Лишь неодобрение.
– Я не могла заснуть, – решила ему ответить.
Абрахас напрягся, но старался не подавать виду, упорно вглядываясь в языки пламени. Внутри него шла какая-то борьба. Наконец, идея продолжить разговор победила:
– Вот и я тоже не сплю. А ты всё же сядь.
Ева до сих пор стояла, но уже без напряжения. Хотелось сказать ему что-то обидное, но язык не подвернулся. Вместо этого она села.
Малфой удовлетворённо кивнул и едва слышно начал говорить:
– Даже и не вспомню, сколько раз я извинялся… Только зря всё это. Ты была права. Во всём. Я несколько дней думал о многом и решил, что заслужил всё это. А лишения общения с тобой для меня – сущая мука. Это и будет моим наказанием…. Заслуженным.
– Но я же сейчас разговариваю с тобой, не так ли? – этот разговор начинал ей не нравиться.
– Да. Лишь из-за сложившейся ситуации.
– А что по-твоему я должна делать? Общаться с тобой, будто бы ничего не случилось? – Ева вновь начала подниматься, намереваясь, закончив речь, гордо уйти. – Поверь мне, я хочу это так же, как и ты! Но это невозможно! Увидев тебя, у меня тут же портится настроения, я снова вспоминаю всё, каждую мелочь, и кажется, будто бы всё повторяется! Ты прав, ты всё это заслужил. Именно своим поступком ты всё разрушил, все твои надежды по поводу меня превратятся лишь в неисполненные мечты. Понимаешь? И лучше не общаться нам вовсе, потому что я не смогу воспринимать тебя, как своего друга или кого-то ещё. Ты для меня теперь враг.
– Вижу, вы уже всё выяснили, – раздался со спины чей-то голос, а затем скрип двери.
Девушка дёрнулась от неожиданности. Абрахас посмотрел на него и не смог сдержать презрения в лице и голосе.
– Это тебя не касается.
– Всё, что связано с Евой, меня как-то касается. И это в том числе, Малфой, – Реддл обошёл Еву, одет он был по-дорожному. На неё он даже не взглянул.
– Ты собственник, Реддл, – сквозь зубы прошипел Абрахас, сверкнув глазами.
– Именно, – наследник Слизерина улыбнулся. – Поэтому я не хочу, чтобы ты проводил время с Евой. Тебе лучше уйти.
Малфой не двинулся с места.
– Я сам решу, когда мне уходить, – между бровями появилась глубокая складка.
– Нет, – вмешалась Ева и встала между юношами. Сцена повторялась. – Малфой, уходи.
– Что? – блондин с болью и удивлением посмотрел на девушку. Он почти никогда не слышал, чтобы она называла его по фамилии. Значит, всё хуже некуда. – Но…
– Уходи. Я всё уже сказала, что нужно было тебе знать. Уходи.
Ева долго смотрела на парня, а он на неё. Только Абрахас пытался в очередной раз передать какое-то послание, но девушка и не думала каким-то образом ответить ему. Лишь дарила ему взгляд, последний взгляд, наполненный грустью, смирением, холодом, а затем равнодушием. Абрахас в ужасе понимал, что Франк всё больше становиться похожей на Реддла. Ведь это из-за его влияния она прикрывала его, лгала подругам, затем мстила с помощью убийства. Ева настолько вжилась в роль, что привыкла к этому. Иное поведение, другой взгляд.
И ему больше ничего не оставалось, как уйти. Дойдя до самой двери в спальню, он резко обернулся и едва слышно промолвил:
– Ты для меня тоже. Так будет лучше.
А затем тихо прикрыл за собой дверь. Его последние слова эхом повторялись в голове с той же пугающей интонацией. Она не понимала, что конкретно он имеет в виду. Но в любом случае, ничего хорошего быть точно не могло.
Том, когда Абрахас скрылся в спальне, не изменил своим эмоциям, держался спокойно. Казалось, для него слова Малфоя ничего и не значили. Если бы только его скулы не напряглись.
– Ты в порядке? – Франк подошла к юноше, пытаясь заглянуть ему в глаза.
– Да.
Она вздохнула. Что же, неужели можно верить, будто бы он будет делиться с ней своими переживаниями?
За всё это время Реддл так и не посмотрел на девушку. Вот и сейчас слизеринец был в очередной раз в себе, возможно, строил очередной план, как уничтожить грязнокровок.
– Ясно, – буркнула девушка, закатив глаза. Каждый раз, когда парень так делал, настроение сразу ухудшалось. А этой ночью оно и так было ужасным, а теперь ещё хуже. Хотя, что может быть хуже?
– Смерть, – спокойно сказал Том и, ну наконец-то, взглянул на неё своими синими глазами.
– Ты забрался ко мне в голову? Но, я думала, что ты пытаешься решить в уме задачу по нумерологии, – попыталась пошутить Ева, но парень не особо оценил юмора.
– Почти угадала. Только я умею, к счастью, делать несколько дел одновременно.
– Как Юлий Цезарь?
– Возможно, даже лучше.
– Не льсти себе! – усмехнулась Ева и, обхватив себя руками, чтобы согреться, прошла к дивану у камина. Почему, когда ты захвачен эмоциями, то физические ощущения уходят на второй план? Она не знала ответа на этот вопрос. И с каждой секундой Франк сильнее начинала дрожать. Диван был кожаным и передавал весь нынешний холод.
На плечи легли мужские руки. Пальцы слегка сжали девушку так, что Том ощущал её ключицу.
– Тебе не мешало бы побольше есть. Я могу одним движениям разломать тебе все кости.
– На себя посмотри, – Ева коснулась руки парня и с удивлением обнаружила, что он перестал быть таким худым, как раньше. Теперь слизеринец был более… сильнее. – Ты что, поднимаешь штангу?
– С чего ты так решила? – Том явно удивился её предположению. – Нет.
– Гм-м… Ясно.
Некоторое время он ещё держал девушку за плечи в полном молчании. Она слышала свой равномерный стук сердца и его дыхание. Взгляд остановился на часах, висящих рядом с камином. Ровно два часа ночи. Да уж, она и не ожидала, что время быстро пролетит.
– Зачем ты спустилась вниз? –вкрадчивый голос прозвучал прямо у неё в голове, разрушив все представления о тишине.
– Что ты делаешь?! – когтевранка тут же отскочила от юноши, споткнулась о край немного потёртого ковра и едва не угодила головой в горящий камин. Спасло её неизвестно что, может быть, чудо. Ева успела схватиться за оба края ограды камина. Перетерпев боль в пальцах от грубого камня, Франк повисла над огнём, который по странной случайности начал гореть сильнее. Спиной она чувствовала весь жар, исходивший от него. Через мгновение до ушей её донёсся смех.
– Идиот! – дрожащим голосом пролепетала та.
Том с искорками в глазах наблюдал за сией картиной, явно наслаждаясь этим. Со стороны могло показаться, будто бы слизеринец пришёл в театр и начал смеяться над неловкостью актёра, который, даже если бы и угодил в огонь, то никак бы не пострадал, потому что пламя являлось искусственным. Но ведь оно настоящее!
– С каждым разом ты поражаешь меня всё больше, Ева, – сквозь смех проговорил он. – Мой голос тебя так пугает, что ты готова бросаться в камин на верную смерть, лишь бы меня не слышать?
– Каждый человек бы так поступил! По твоей вине я могла сгореть заживо! – хотя силы её держаться за край были на исходе, это не мешало ей придумывать оскорбления для него. – Я бы посмотрела на тебя, если бы ты угодил в камин и не смог ни за что уцепиться!
– Не думаю, что каждый человек споткнулся бы об обычный ковёр.
– Не смешно! – пальцы начинали соскальзывать, голос сорвался на испуганный крик: – Вытащи меня!
Слизеринец улыбнулся и не тронулся с места.
– Но ты же сама туда кинулась, вот и сама исправляй свою ошибку. Не всю же жизнь мне нянчиться с тобой, милая моя.
– Ты… – в груди нарастал страх, а перед глазами всё поплыло, но она смогла выдавить из себя несколько слов. – Ты просто… ненавижу…
В носу защипало. Кончики пальцев едва могли удержать её.
Неожиданно Реддл быстро очутился рядом с ней и, крепко обхватив её за талию, потянул на себя. Жар в спину тут же прекратился, переместившись куда-то в центр сердца. Его лицо было в миллиметре от её, благо, она успела препятствовать дальнейшему приближения, положив руки ему на грудь.
– Ненавидишь меня значит? – Том выжидающе смотрел на когтевранку, дыхание его стало тяжёлым.
– Да… – она всем телом ощущала биение сердца слизеринца, а он, вероятно, её.
Том не ответил. Его руки лишь сильнее обхватили её талию, по причине чего дышать становилось труднее. В синих глазах заблестели странные огни, но не красные. В её груди нарастало предчувствие.
– Что ты делаешь?
– Пока что ничего, – тут же ответил Том, а затем, наклонившись, коснулся её губами.
Ева никак не ожидала такого поворота событий, а после Малфоя одна мысль о поцелуях заставляла её вздрогнуть. Тем не менее, она не прервала поцелуй, но и не отвечала, пытаясь угадать его намерения.
Слизеринец с первого вида целовал её весьма мягко, не настойчиво. Но то, как он с ещё большей силой сжал её тело, а затем плавно опустился к бёдрам, говорило совершенно о другом. Он вроде и контролировал себя, а вроде и едва сдерживался. Два человека сейчас боролись в нём, и Ева страшилась того, кто может победить.
В конце концов, юноша углубил поцелуй, требуя от неё взаимности.
– Том… – она попыталась остановить его.
– Молчи, – сквозь поцелуй пробормотал тот.
– Нет, я…
Но он не слушал её, не хотел слушать. Было страшно даже подумать, что может произойти дальше. И тогда в голове возникла единственная мысль, которая являлась практически единственным способом отвлечь его. Она не хотела этого делать, но выхода не было.
