Текст книги "Свидетельница (СИ)"
Автор книги: Ева Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 47 страниц)
В конце концов должен был действительно наступить этот момент, – подумала Ева и отпустила все свои страхи. Разве она не желает этого? Всё, что происходило… Это вело к данной минуте.
Франк прикоснулась к его губам и, затаив дыхание, неторопливо начала его целовать. Ей не было известно, как именно воспримет это Том, но одно было точным. И её догадка подтвердилась, когда юноша ответил на её поцелуй даже с большей резкостью, нежели она.
В голове всё поплыло, превращаясь в какую-то непонятную массу. Ева больше не чувствовала страха. Ей нужно было поцеловать его с самого начала.
– Ты уверена? – когда, казалось, он погрузился вместе с ней в эту сладостную пучину, Том резко оторвался от неё, почти нежно взял её лицо в руки и выжидающе посмотрел на тяжело дышавшую Франк.
– Да. Да, я уверена, – не задумываясь, пролепетала та. Она не хотела больше обсуждать что-то, вообще разговаривать. Странное, ранее редко посещавшее чувство захватывало её лёгкие, её сердце, её сознание, которое безоговорочно подчинялось. Всё должно быть именно так.
И Том, словно почувствовав, о чём подумала девушка, больше ничего не говорил и вернулся к тому, с чего они начали – блузке. На этот раз с вещью не стали церемониться, а наспех сорвали пуговицы, несколько из которых со звоном упали на пол и исчезли где-то в углу. Какое может быть дело до испорченной блузки, когда чувства одолевают тело и разум почти доверху? Чувства… Да. Это были они. Ева не испытывала боли, когда он впивался в её губы, прикусывал их, почти как тогда, после урока Хейтона. Но сейчас никто не может остановить их. Ни уроки, ни прохожие, ни угроза жизни.
Она была дома. С ним.
Почему-то только сейчас девушка осознала одну важную вещь: безопасность была не в самом Хогвартсе, а с Томом. И, нисколько не стесняясь своего полуобнажённого вида, Франк лишь желала наступления момента, когда ничто не будет скрывать их друг от друга. Проводя руками по его груди, она выдохнула, не в состоянии поверить, что всё происходит наяву.
И почему, почему Том это делает? Со своими чувствами к нему Ева немного разобралась ранее, но он… Что если его сподвигло нечто другое, что служит простым объяснением всему?? Глядя между поцелуями на его тело, Ева невольно хмурилась собственным мыслям, но стоило ей вновь погрузиться в страсть его губ, как девушка забывала обо всех тревогах.
– Ты в порядке? – когда они уже были в паре шагов от кровати, парень неожиданно вернул над собой самообладание. Хотя, возможно, внутри него всё бушевало так же, как и у Евы.
Но что ответить ему, если сама девушка до конца не понимает себя? Нет, она уже приняла решение. Пытаться найти подвох – это лишь отступление назад, а этого нельзя допустить. Когтевранка не хотела останавливаться и обсуждать свои невовремя появившиеся мысли. Быстро помотав головой, примкнула к нему, давая понять, что нет ничего важнее на свете в эту секунду.
– Пожалуйста, молчи.
Он не стал возражать. Страсть, желание бурлило в обоих, и сопротивляться с каждым мгновением было всё сложнее и сложнее. Ева чувствола, как его руки крепко прижимают её к себе за талию, порой настолько сильно, что оставались синяки. Но боль была сладка. Всё было сладко.
Это окутывало их, как дым. Манящее, дурманящее чувство. Оно было дьявольски-прекрасным. Франк не знала, каковы будут последствия. Ей не было нужды уклоняться от того, что должно было произойти. Быть может, это и есть решение всех проблем? Хейтон… Кто там ещё? Грин-де-Вальд… И почему раньше девушка так беспокоилась, даже злилась на Тома непонятно за что? Зачем вообще нужно злиться, когда можно быть с Томом и в буквальном смысле наслаждаться друг другом?
Под руками были мягкие атласные простыни, и, повернув голову влево, она смутно разглядела какие-то узоры, не имеющие никакого смысла. Том в буквальном смысле пожирал её взглядом, и даже ныне он не переставал ухмыляться. Возможно, он торжествовал, ведь она сдалась. Сдалась ему окончательно.
И Ева не возразила, когда слизеринец сказал в самом начале, что она принадлежит ему. Было ли то намеренно?
Воздуха не хватало, и это ощущение дурноты придавало всему особой атмосферы. Дурнота была в её сознании, теле и действиях. Разве прежняя Ева не вспомнила бы о нормах приличия и поспешила бы уйти? Но теперь она даже и не думала придавать значение каким-то там правилам. Они ничтожны.
Теперь ей было нечего от него скрывать. Он видел каждый сантиметр её кожи, как и она его. Они дополняли друг друга. Без тьмы нет света.
Том никогда не отличался добротой, но, будучи с ней, юноша точно вобрал крошечную частичку её светлой энергии в себя. Они обменивались всем, что таилось в их сердцах, изменяли друг друга, делали лучше. Ева не пыталась вытеснить из себя что-то отрицательное. Каждое ощущение было новым и пугающим, но тем и безумно нравилось ей. Она впитывала их в себя без исключения. Ни разу не возникало мысли остановиться, вернуть всё обратно. Ева хотела быть как можно ближе к нему.
Его грубый действия нисколько не смущали девушку, поскольку и та, не осознавая, не была похожа на саму себя. Оба сейчас отличались от прежних личностей. Или они всего лишь нажали на кнопку “выключить” в разделе здравого разума? Но тогда чувства и желание могут уничтожить в них последнее, что было от человечности. Одному из них хотя бы следовало задуматься над этим, однако… Беспокойство.Что это? Никакие опасения более не заставляли нервничать. Нет на свете ничего сильнее, чем то, что происходило сейчас. И разве существует конец прекрасному?
Ева не думала о будущем. Уже нет необходимости.
Теперь всё встало на свои места.
– Ева…
Том не требовал от неё ответа. Скорее, сказал это для того, чтобы привлечь внимание девушки.
Она тихо дышала, точнее, пыталась выровнять дыхание, прикрыв глаза. Спать не хотелось вовсе. Как это бывает обычно в романах? После жаркого секса герои тут же засыпают в объятьях друг друга. Глупости. Когтевранка жаждала делать это бесконечное число раз. Хотя, возможно, герои книг не отличались той страстью, что никак не желала покидать сердца Реддла с Франк.
– Пару месяцами ранее ты возомнила себя детективом и хотела узнать обо мне правду. Ты ведь помнишь это?
Зачем он это говорит сейчас, когда можно было заняться более интересным делом? Франк недовольно нахмурилась, но всё же неохотно кивнула, желая побыстрее покончить с этим разговором.
– И я сказал тебе, что ты узнаешь всё, когда придёт время. – Его слова повисли в тишине. Признаться, Франк не особо уже помнила своё прошлое. Всё в голове перемешалось. – И, знаешь, это неплохой час для небольшого откровения. Я скажу тебе одну вещь… Скорее, причину, почему этим летом я немного… разозлился и едва не задушил тебя.
Девушка резко замерла. Да, теперь картина прошлого прояснилась.
– И… Что это за причина?
Солнце, скрывавшееся пару минут за облаками, наконец снова вышло, и комната сразу преобразилась. С непривычки оба на секунду зажмурились. Ева медленно приподнялась в постели и полностью повернулась к Реддлу. Кажется, плохое предчувствие снова медленно закрадывается в её сердце, прогоняя ту нужную сейчас эйфорию.
– Что ж. Тебя это точно заинтересует. – Равнодушно пожал плечами и, выждав короткую паузу, которая была вечностью для Евы, спокойно произнёс: – Я убил своего отца.
========== Глава 37 ==========
Комментарий к Глава 37
Как и обещала – выкладываю в субботу главушку. Я не особо следила за своими пальцами, которые любят делать очепятки, а сейчас уделять час на перечитывание не хочу – с завтрашнего дня до понедельника укатываю жить в лес == В поход тип для доп. баллов к ЕГЭ в след. году. Пожелайте мне сил выдержать день и ночь без фанфиков и сериалов. Аминь.
Поглядите мой клип про Пожирателей смерти и чутка Томку. Я чо, зря старался.(999
http://www.youtube.com/watch?v=SUsZOPdkiME
Песни к главе:
Они шикарны. Безумно напоминают мне “Лолиту”. Не знаю.. атмосферой что ли -
* Imagine Dragons – Dream
* Arctic Monkeys – I Wanna Be Yours
* Joseph William Morgan ft. Shadow Royale – What A Wonderful World (Как от сердца отрываю)
* Muhr – Our Tired Souls
* The Cinematic Orchestra – dawn
Ева молча взирала на него, не проронив ни слова уже, по меньшей мере, минуты три. Он ведь не произнёс ничего, верно? Это лишь… галлюцинация в голове. И сейчас, вот сейчас Том скажет, что её заинтересует.
«Я убил своего отца» – её галлюцинации чересчур странные. Или это после произошедшего внутри разорвалась ниточка, сохранявшая ей рассудок?
Она глядела на него пристально, с надеждой ища любой намёк на то, что ей почудились его слова. Но почему Том молчит? Почему не окликнет её, не спросит, что с ней? И почему, наконец, не расскажет то, что хотел сказать? Это всё так странно.
Сколько раз за этот год она употребляла слово «странно»? Оно такое… странное. Чёрт, опять. Правда, не удавалось отыскать наиболее подходящее определение той чертовщине, что не желает никак отстать от девушки. Наоборот, с каждым днём ощущение подавление собственной воли усиливается, но до сих пор в голову не приходили мысли что-нибудь предпринять. Ведь лучше оставить всё так, как есть.
Давным-давно нужно было сбежать. Сбежать из Хогвартса… Чтобы никогда не познать вкус убийства, предательства, столь сильного страха и боли и… непередаваемого чувства наслаждения и безопасности рядом с Томом.
Кажется, постепенно её мозг начинал понимать всю серьёзность ситуации. Во-первых, потому, что у неё никогда не было особых галлюцинаций, а значит… Том действительно убил своего отца.
Почти не двигаясь, Франк всё продолжала думать о вещах, которые порой никаким образом не касались настоящего. Она просто… пыталась убежать от накатившего шока и паники.
– Ты серьёзно? – о, господи, неужели не нашлось других слов для ответа? Но язык заплетался, так что стоило сказать спасибо и за эту фразу.
Шумно выдохнув, Ева быстро отвела взгляд от юноши. Почему-то именно сейчас ей стало как-то неловко. И даже не перед ним, а… перед собой. Почему создаётся такое ощущение, словно она что-то натворила, испортив тем самым всё, абсолютно всё?
– Разумеется, – всё тем же спокойным голосом проговорил слизеринец, внимательно изучая её лицо. – Ты знаешь, я бы не стал шутить над такими вещами.
Но это не может быть правдой. Отца… собственного отца. Если бы это было так, Том бы не был таким спокойным! Ни одному человеку не могло быть всё равно, какие бы он чувства не испытывал к собственному отцу! Наверное.
– Да… Не стал бы, – медленно кивая головой в знак согласия, совершенно не знала, как вести себя дальше. Эмоции… Что чувствовала Ева? Да ничего. Было только непонимание того, как это могло случиться. Когтевранка с лёгкостью поверила бы в то, что Реддл действительно жестоко подшутил над ней. После их… После их шага далеко вперёд она не хотела возвращаться к прошлому, к тёмным временам, которые, пусть длятся и ныне, практически не бросались в глаза.
Но разве не закон ли жизни это? После чего-то прекрасного, заставляющего верить в счастливый конец, обязательно наступит то, что за какую-то долю секунды разрушит все надежды, все мечтания, убьёт впечатления и чудесные эмоции. Самое отвратительное, что счастье и эйфория приходит не сразу, они накапливаются некоторые время. А тьме не нужно ждать. Вместо этого она захватывает врасплох сразу же.
Ева быстро зажмурилась, сама не зная почему. Она пыталась понять всё, принять, смириться. Но становилось только хуже. Отчаяние уже не удавалось подавлять, оно упорно выходило наружу, охватывало разум и сердце, заставляя позабыть обо всём.
– Когда? – практически беззвучно прошептала девушка, по-прежнему не открывая глаза. Темнота вокруг служила крошечным успокоением.
– Прошлым летом. – Медленно, словно опасаясь всё испортить, сказал Реддл. Почему он не давит на неё, а ждёт, когда та успокоится? Вот только сомнения о скорейшем улучшении были сильнее надежд. – В тот день, после которого ты заболела.
– А… – без каких-либо эмоций промычала когтевранка. – Когда ты меня чуть не задушил?
– Верно.
Да… Картина того дня хоть и была уже далека от настоящего, но всё-таки медленно всплывала в памяти. Много раз Ева задавалась вопросом, что в ту ночь было с Томом. Не сказать, что насилия с его стороны ожидать нельзя было – они же были не столь близки – но сами слова парня… Что он тогда сказал ей перед тем, как она потеряла сознание от нехватки кислорода?
– И… Почему? Почему ты это сделал?
Неужели она сказала это? Неужели признала, что он всё-таки не шутит? Странно. Страннее некуда.
– Потому что он заслужил этого. – Что ж, ответ, которого следовало ожидать от слизеринца. Ева медленно распахнула глаза и повернула голову в его сторону, но всё ещё опасалась встретиться с ним взглядом. Хотя не было особых причин бояться. Или всё-таки были? – Тебе не известно моё происхождение.
– Ты наследник Салазара Слизерина, – неуверенно предположила когтевранка и прикрылась поплотнее одеялом. Ей не было холодно, но теперь тот факт, что на ней ничего нет, немного приводил в смущение. Однако сам Реддл не стеснялся своего обнажённого торса, заставляя невольно глядеть на его подтянутые мышцы живота и руки с длинными изящными пальцами… Да, ему бы на пианино играть.
– Почему ты так решила? – невинно поинтересовался юноша, приведя Еву в замешательство. Что он хочет этим сказать?
– Но… Тайная комната, ты же говоришь со змеями…
Правда, слова её были ещё не доказательством его принадлежности к роду Салазара. Насколько девушка знала, на парселтанге могут говорить очень не многие волшебники, и от этого не зависела их родословная. И действительно, Том никогда не заявлял прямо, что он истинный наследник Салазара Слизерина. Скорее, Ева сама стала считать его таковым, судя по легенде.
– Ты частично права, – Реддл несколько секунд подождал, пока та поразмышляет, и, насмешливо улыбнувшись, продолжил: – Но ты не знаешь самого главного. Несомненно, я – последний из рода Салазара, а точнее – Мраксов.
– Мраксов? – Она уже не раз встречала эту фамилию. Нахмурившись, девушка недоверчиво поглядела на него. – Ты…
– Да, Ева, – с лёгким раздражением перебил её Том. – Моя мать, Меропа Мракс, связалась с омерзительным магглом, но он бросил её. Она лишь успела дать мне имя этого подонка – Тома Реддла. К сожалению, это очередное доказательство того, что любовь убивает всё на своём пути. Мне пришлось самому отомстить за смерть матери, за семнадцать лет, проведённых в приюте. Я не жалею о своём поступке. Он дал мне повод продвинуться дальше. Совсем скоро я перейду границу всего, и никто не сможет мне помешать исполнить мои цели. – Том говорил без эмоций, но что-то подсказывало ей, что внутри парня так и плещется ярость, разочарование и жажда мести… и убийства. Он неохотно перевёл на неё взгляд потемневших синих глаз и несколько секунд молчал, словно обдумывая. – Даже ты.
И как же она может помешать ему, интересно? Он издевается над ней? Если Том убил собственного отца, то навряд ли будет колебаться, прежде чем произнести в её случае смертельное заклятие.
Когтевранка поджала губы и медленно придвинулась к края постели. Ей почему-то захотелось поскорее уйти отсюда. Или хотя бы не встречаться с ним взглядом. Чертовски невыносимо это – понимать, что перед тобой не просто подросток с несколько странными наклонностями, а потенциальный убийца, не жалеющий никого.
Он убил отца… Он убил отца, убил. УБИЛ. ОТЦА.
Одни и те же слова крутились у неё в голове, не давая места для чего-то ещё. Удивительным оставался тот факт, что девушке до сих пор удавалось сдерживать себя и сохранять некое подобие спокойствие. А может, ей просто помогал шок, который ещё не покинул пределы её тела. Но она уже предчувствовала, как в любую минуту может не выдержать и выплеснуть свои эмоции.
– Но что если он просто не знал о твоем существовании? – решившись, спросила девушка, застыв в ожидании ответа.
– Не знал, – внезапно согласился Реддл, но она не успела обрадоваться такому повороту событий, как слизеринец тем временем холодно договорил: – Узнав, он пытался избавиться от меня, полагая, что ничем не обязан мне. Что ж, возможно, он был и прав. Но уж перед моей матерью он до конца жизни не расплатился бы одной простой причине: она уже мертва.
Убил. Всё-таки убил просто… так? Нет, она не может в это верить, не хочет.
– Ты… Ты упоминал про путь к бессмертию. Что ты имел в виду?
Возможно, в этом и кроется причина, почему юноша поступил так. Она не хотела его оправдать, но настроение портилось со скоростью света, потому что… Потому что Ева начинала верить, так глупо и наивно верить, будто Том Реддл способен завязать с убийствами, подавить в себе ненависть к магглам и грязнокровкам и стать… Простым студентов Хогвартса. О, и неужели она серьёзно надеялась на это? И почему? После того, как он переспал с ней? Разве это способно изменить его?
Франк ещё держалась. Сохраняла каменное выражение лица, хотя в глазах можно было сразу увидеть её состояние. Но Том не смотрел на неё сейчас, и Ева сама не стремилась. Оба глядела в окно впереди: он – задумчиво, она же то безжизненно, то с горькой потерянностью.
– Это довольно сложно объяснить. Не думаю, что тебе следует знать все детали, но скажу одно: при помощи убийств душа человека… немного изменяется. Я нашёл способ обрести вечную жизнь. Это то, что стояло для меня на первом месте многие годы.
В груди что-то с тревогой отдалось болью, и девушка хрипло выдохнула. Кажется, ждать больше нельзя. Ей нужно либо выяснить всё сейчас, справившись с эмоциями, либо молча уйти.
– Что даст тебе вечная жизнь, Том? – как-то безнадёжно спросила, точно заранее знала ответ.
Пальцы рук машинально вцепились в простынь, да так сильно, что костяшки побелели. Стоит успокоиться. Не поддаваться слабости. Разве Том не это всегда твердил ей? Хладнокровие… Хладнокровие должно оставаться с тобой в любых случаях.
Но какое к чёрту хладнокровие? Как можно слушать советов убийцы, помешанного на бессмертии? Только сейчас она узнала о его этом стремлении жить вечно. Почему он не говорил раньше? Просто… для поддержания разговора? Хотя и сама когтевранка могла догадаться. Могла… Но не догадалась.
– Посмотри на меня, Ева.
Нет. Не сейчас, пожалуйста.
– Может, лучше…
– Посмотри на меня. – Он не просил, а приказывал. И интуиция, нет, сама логика подсказывала ей, что если она не подчинится ему, то слизеринец не оставит это просто так, а заставит её сделать это силой, к примеру. – Так-то лучше. Я хочу видеть твои глаза, пока отвечаю на твой вопрос. Этим ты покажешь, что тебе на самом деле интересно. Ведь тебе хочется узнать, не так ли?
– Ну, я… – от его холодного и бесчувственного взгляда всё внутри рушилось. Она не может смотреть на него долго. Он… убивает её окончательно.
Франк сделала вид, что поправляет волосы, и в ту секунду поспешно опустила взгляд на вторую свою руку, казавшуюся бледнее, чем обычно. На миг ей даже почудилось, что та едва заметно дрожала. Но из-за чего?
– Не испытывай моё терпение.
Хотелось ли ей? Прежде Ева столько раз пыталась что-нибудь выяснить о том, что скрывает Том и, наверное, отдала бы многое, чтобы перенестись в будущее и наконец услышать желаемое.
Но нынешняя девушка изменилась. Может, даже вчера её реакция была другой, может, нет. Одно Ева знает наверняка: прошлое остаётся прошлым. И сейчас, в этот самый час, минуту она резко потеряла желание узнать ещё больше информации, от которой холодеет в груди. Уж лучше бы он так никогда ей ничего не рассказывал.
– Ну же. Разве не ты пару месяцами ранее так досаждала меня своими глупыми слежками? Знаешь… В один момент ты была очень близка к разгадке моих тайн. – По выражению её лица Том мгновенно понял, что та не понимает, к чему он клонит. – Неужели не припоминаешь? Вечер, когда ты пыталась подслушать за дверью кабинета Слизнорта. Но ты ушла, посчитав, что нет более смысла.
– Откуда ты знаешь, что я подслушивала? Я не подслушивала вовсе! – огрызнулась когтевранка и резко встала с постели, по-прежнему прижимая к груди одеяло. Чёрт, почему ей так не хочется, чтобы Реддл увидел её обнажённой? Он же полчаса назад лицезрел все.
Вот только тогда Том был другим. Человечнее. Именно по этой причине она и поверила в его изменение.
– Не столь важно. – Он высокомерно окинул её с ног дог головы взглядом, но говорить про её стремление прикрыться ничего не стал. – Я мог рассказать тебе всё в любой момент. Но, как думаешь, почему я выбрал именно этот?
– Потому что ты любишь всё портить! – не подумав, воскликнула Франк и тут же захлопнула рот. Злить его точно не являлось хорошей идеей.
Том никак на это не отреагировал, но следующие слова произнёс только спустя продолжительную паузу, тем самым держа девушку в напряжении. Что если её слова всё же задели слизеринца?
– Потому что теперь ты во всех смыслах принадлежишь мне. И я могу, между прочим, в любой момент стереть тебе память, так что ты будешь снова восхищённо на меня смотреть и считать меня не таким плохим человеком на этом свете.
Поперхнувшись, непонимающе уставилась на него. Откуда он узнал, за кого она принимала его? Это ведь даже не совсем правда! Или… частично. Но, в любом случае, угрожать ей и делать из неё собственность он не имел никакого права. Она такой же человек, как и он.
– Ты снова залез ко мне в голову? – сухо поинтересовалась девушка, а между бровями залегла неглубокая морщинка. Если честно, сильнее хотелось прямо сейчас поспорить с ним по поводу его слов о том, что она принадлежит ему.
– Нет. Ты бы почувствовала это. Если, конечно, я не зря тебя обучал оклюменции.
– Почему в ту ночь ты пытался задушить меня?
– Что?
– Ты слышал мой вопрос. – Сглотнув, Ева невольно снова вспомнила тот жуткий момент, и его взгляд, который каким-то образом перекрывал его красоту, делая похожим парня на… Безумца. Именно.
Возможно, Реддл не думал, что Ева прекратит так быстро расспрашивать его про бессмертие. Ей не нужно было слушать, как он хочет вечно править этим миром – это же очевидно. Всё, чего хотела – это узнать причины его поступков в прошлом. А будущие мотивы, ещё не воплотившиеся в жизнь… Они существуют только в его голове. И хотя Франк говорила Друэлле о том, что слизеринец ничего особого не делает, кроме как манипулирует, это было неверное суждение лишь наполовину.
– Это были последствия. – не особо определённо ответил Реддл, помрачнев.
– Последствия чего?
В какой-то момент создалось ощущение, что теперь ему было нечего ответить. Точно так же как ей несколькими минутами ранее. Том не желает рассказывать ей что-то ещё, более важное.
– Том?
Молчание. В отличие от неё, парень не избегал её взгляда, очевидно, считая девушку слишком жалкой, чтобы опасаться чего-то. Но тогда бы он дал ей ответ назло.
Медленно, словно растягивая момент, Реддл приподнялся в постели, следя каждую секунду за действиями Евы. Вздохнув, она терпеливо, насколько это у неё получалось, ждала его слов. Пытаться разговорить у неё всё равно бы не вышло. Сколько раз пробовала – не выходило. А теперь и подавно.
– Вспомни, – чуть помедлив, наконец тихо промолвил тот, медленно приближаясь к ней, – что я говорил в ту ночь перед попыткой тебя слегка взбодрить?
Ей было бы комфортнее, если бы он оделся. Ева ощущала себя теперь окончательно глупо, и хотела лишь уйти или скрыться где-нибудь в угле. О, Господи, он издевается над ней?
– Ах, – словно только сейчас заметив причину её бегающих то вправо, то влево – но не на парня – глаз, молодой человек саркастически произнёс: – Прошу прощения за мою бестактность.
Вероятно, использовав невербальную магию, Том наколдовал себе брюки и белую рубашку, которая была расстёгнута на середине, открывая вид его груди. Склонив голову, он учтиво поинтересовался:
– Теперь тебе комфортнее, душа моя?
Моя. Конечно, это всего лишь обращение, но всё равно по телу пробежала лёгкая дрожь, и девушка укрылась чуть ли не по самое горло одеялом. Ничего не скажешь – всё предусмотрел. Неужели не мог и для неё наколдовать одежду?
Не собираясь отвечать ему, Ева сосредоточилась на моменте из прошлого, такого далёкого и одновременно близкого.
– Ты спрашивал меня про моих родителей.
С некой гордостью подняв к нему голову, когтевранка увидела в его глазах то же выражение – ожидание. Что ещё? Он что, хочет, чтобы она повторила всё в точности, как было?
– Ты… – напрягая мозги, нервно постукивала пальцем по своему кольцу. – Просил, чтобы я представила нелюбовь, презрение и неуважение моих родителей ко мне. А затем ты уже душил меня. Я больше ничего не помню!
Последние её слова были произнесены с нотками истерики. Чёрт, вот и началось. А казалось, что она успешно скрылась от этой напасти организма.
– А теперь вспомни мои нынешние слова о бессмертие. Я уже говорил, что нашёл путь. И причём давно догадывался о нём. Что же… Убийство моего отца и его матери с отцом послужило толчком к решительным действиям. Уже сейчас у меня меньше шансов умереть, я бы сказал, практически нулевые…
– Что?! Ты… Убил не только отца? – нервно рассмеявшись, Ева опустила руки вниз, уже и позабыв о покрывале. Ей было всё равно.
Убить отца – это ещё куда ни шло, но и ещё двоих, которые и вовсе не при чём… Зачем? Для этого нужно быть бесчеловечным, а Том не такой! Иначе он бы не стал сегодня с ней…
– Что ты сделал с собой, Том? – дрожащим от переполняющих её эмоций голосом спросила когтевранка и в ту же секунду быстро обошла постель и приблизилась к нему вплотную. Она хотела понять всё сама, без его объяснений. Хотела увидеть в его синих глазах хотя бы малейшую часть его души, которая бы помогла разобраться.
Вместо этого она видела только пустоту и холод.
– Том… – губы дрожали, а внутри всё сворачивалось в тугой комок, причиняющий боль каждой клеточке тела. Девушка медленно приблизила свою руку к его щеке, но в паре сантиметрах остановилась. – Ты же не сделал этого. Твоя душа не претерпела никаких изменений?
«Идиотка! На что ты надеешься?» – разум твердил ей уйти, а сердце одерживало пока что победу и заставляло её продолжать стоять рядом. С ним.
– Я делаю то, что считаю нужным. – Произнося это, чёрноволосый мягко, почти как в те минуты эйфории, провёл по её щеке пальцем и, опустившись к шее, медленно отстранился, создавая между ними дистанцию. – Уже поздно направлять меня на правильный путь.
Внутри что-то умерло в ней навсегда после его слов. Только через много лет Ева поняла, что это была надежда. Именно сегодня та покинула её и больше не возвращалась, оставляя лишь веру в себя и не более.
– Мне… Мне нужно идти, – что есть силы подавляя всхлипы, Ева лихорадочно подбежала к своим вещам и, накидывая на себя всё на ходу, вылетела вон, ни разу за это мгновение не обернувшись. Ей очень хотелось это сделать, но тогда бы когтевранка разрыдалась сию же минуту.
***
Нужно было бежать, бежать как можно дальше, чтобы оторваться от всего. Может, тогда хотя бы на несколько минут создастся впечатление, что ничего не произошло, и единственная проблема, занимающая девушку – предстоящие экзамены, от результатов которых зависит её будущее.
Растрёпанная, Ева грубо отталкивала снующих по лестнице студентов, что удивлённо пялились ей вслед. И действительно, вид девушки был такой, словно она пытается оторваться от погони и уже преодолела чащу леса. Волосы бились о лицо, но никакой реакции на это не было. Судорожно дыша и даже не пытаясь подавить в себе слёзы – те и так давно текли по щекам – она на какой-то момент позабыла о том, в каком месте находится. Вокруг были только какие-то люди, стремящиеся узнать её самочувствие, но их взгляды вызывали невыносимое желание исчезнуть. И не просто спрятаться где-то в укромном месте, а именно перестать существовать. Не быть видимой. Просто слиться со всем миром, чтобы не быть частью человечества.
Человек. Что есть человек? Одни проблемы на протяжении всей жизни. Муки, разочарования, обиды, злоба, ненависть преследуют абсолютно каждого. И какой идиот сказал, что Бог послал все эти испытания людям, чтобы они обрели гармонию внутри себя? Зачем это делать, если после результата последует новая, более непосильная задача?
Нет, будь Бог на самом деле, он бы не смог так жестоко обойтись со своими творениями. Иначе какой из него будет Бог? Скорее, дьявол.
– Ева!
Ах, что все прицепились к ней?! Оставьте меня уже в покое, оставьте! Она не обернулась на кричавшего, хоть голос и был знакомым.
Не нужна ей ничья помощь ради выгоды, притворное сочувствие и вечные подбадривания. Ничего уже не нужно.
Том… Том. Зачем ты вообще решил рассказать это? Он говорил лишь об общих деталях, но каково будет ей, узнай она всё подробно? И что мог ожидать от неё в ответ? Похвалу за убийство? Или попытку понять его? Если бы его доводы были более вескими… Он не должен вмешиваться в прошлое, мстить за то, чего, возможно, до конца не понял.
«Но он и до этого убивал! Ту же Миртл, разве ты не помнишь?» – разум пытался поставить ей это в укор. Да ведь это совершенно разные вещи! В тот майский день Том не собирался никого убивать. Она видела, она помнила секундное выражение его лица, доказывающее, что убийство не была запланированным и, возможно, сама Миртл виновата в своей скорой смерти. Ведь часто на свете бывает такое из-за попадания людей в ненужное место, в ненужный час, правда?
«Нет! Ты не обманешь саму себя! Ты знала с самого начала, кто такой Том Реддл».
Всхлипнув от злости за свои мысли, девушка остановилась напротив тупика и машинально опёрлась руками о холодную стену, не имеющую ни намёка на жизни. Пустая, как и когтевранка. Что же происходит с человеком в старости? Сколько испытаний можно успеть возложить на него, прежде чем тот сломается по своей воле?
Здесь не было никого, и это давало временную передышку. Воздух с трудом проникал в лёгкие, каждый раз вызывая кашель. При ранении ей было в несколько раз легче, чем сейчас, будучи абсолютно здоровой.
Нужно успокоиться. Рыдать и задыхаться в агонии можно бесконечное число раз, стоит на минуту расслабиться и сдаться. От этих мыслей ей действительно на какую-то микросекунду стало казаться, что всё станет снова хорошо, если бы потом она невольно не произнесла себе под нос следующие слова:
– Ничего страшного не случилось…
О, глупая, глупая наивная девчонка! Когда же ей удастся научиться держать себя в руках? Как же хотелось отключить свои чувства и стать равнодушной ко всему. Это было бы ей только на пользу.
Сильно зажмурившись, так, что между бровями залегла складка, Ева шумно вдохнула воздух и дрожащей рукой убрала часть спутанных волос с лица. Она больше не плакала. Слёзы не желали идти, будто кончились. Но наступил самый худший момент – боль.
