Текст книги "Свидетельница (СИ)"
Автор книги: Ева Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 47 страниц)
– Слышала об этом месте, – в груди кольнуло от очередной лжи.
– Неужели? – оживилась Джанетт, которая уже смирилась с тем, что Ева всё знает. – Тогда каким образом мы будем проводить вечеринку в коридоре, по которому в любой момент могут пройти учителя?
Ева немного растерялась, она не ожидала такого внезапного любопытства от подруги.
– Я не знаю точно, но…
– Может, в этой стене что-то есть? Тайный проход? Или… – Джанетт задумчиво посмотрела куда-то в сторону и начала накручивать на палец прядку бронзово-золотых волос. Ева начала паниковать, она чувствовала, как сердце учащённо забилось в груди, а руки стали горячими и мокрыми.
– Я не знаю, что там! Хватит гадать! – на повышенном тоне воскликнула она, а затем, осознав свою бестактность, более спокойно добавила: – На вечеринке всё станет ясно.
– Так ты пойдёшь? – осторожно спросила Натали, всмотревшись в Еву.
– Я…
Девушка закусила губу. Она только хотела начать нормальную жизнь без интриг, убийств и тайн, но… судьба словно насмехается над ней! Куда бы Ева не пошла – везде был ОН. Совпадение? Конечно же, ответ отрицательный! И вечеринка… да, желание пойти действительно у неё присутствовало. Отвлечься и расслабиться – один из самых лёгких путей, ведь никто не любит трудности. Но сейчас, когда Натали сообщила такую новость… у Франк было странное чувство облегчения. Девушка не знала, от чего это. Хотя в глубине душе понимала, что просто до сих пор стремится отыскать лазейку в «правильной жизни» и вновь встретиться с ним. Но это безумие.
– Ты пойдёшь? – повторила Остин, уже с подозрением в голосе.
«Нет, нет и ещё раз нет!» – упорно повторяло подсознание. А другой голос шептал пойти. Ева чувствовала себя на грани. Нельзя так просто дать ответ подругам, потому что… через каждую минуту когтевранка меняла своё решение по поводу вечеринки. Была какая-то неопределённость. «Но ведь ты увидишь Тома, он там будет!… Это плохая затея, ничего хорошего не получится из этого!» – в голове одно подсознание перебивало другое. Что сказать им??
Подруги же в это время с удивлением наблюдали за переменами в лице Евы – сначала она была бледна, как мертвец, затем приобрела пугающую синеватую окраску, а через мгновение её щёки залились лёгким румянцем.
– Ева?
В голове у неё был туман голосов, которые слились в один, повторяющий непонятное слово. Снова и снова. Фе… с… Нет, только не это! Фелис…
Опять?! Девушка резко выскочила из-за стола и безумным взглядом окинула стол Слизерина. Реддла там не было. Но это ничего не объясняет, наоборот, добавляет только больше непонятного.
– Что с тобой? – Натали привстала и непонимающе проследила за её взглядом. – Только не говори, что ты хочешь сейчас поругаться с Реддлом, это не слишком хорошая мысль.
Франк ещё пару секунд стояла в странной позе, согнув колени и руки, а проходящие мимо студенты с любопытством и некоторым весельем сразу же обращали на неё своё внимание.
– Нет, со мной ничего, – когтевранка с неким остервенеем взглянула вслед садившимся за свой стол очередным слизеринцем и, выпрямившись, повернулась к Остин и Мелрой, которые были уже по-настоящему напуганы её поведением. Однако Франк, будто ничего не произошло, спокойно произнесла:
– Мне нужно знать, что такое «Фелис».
– Что? Ферис? – хором переспросили Джанетт с Натали, стараясь принять тоже обычный вид.
– Фе-лис, – членораздельно сказала девушку и закатила глаза, не вытерпев глуховатости подруг.
– Скажи, пожалуйста, зачем тебе это? – Ева вздохнула, услышав предсказуемый вопрос от Остин. Да, она понимает, что подруги вправе спрашивать такое, но если она скажет им правду, то её примут за съехавшую с катушек сумасшедшую.
– Ради интереса. Я расскажу позже… обещаю, – Ева обреченно сжала руки, понимая, что они и так рано или поздно всё узнают.
Внезапно она ощутила на себе чей-то взгляд. Сквозь волосы Ева осторожно посмотрела в сторону преподавательского стола и едва слышно усмехнулась. Конечно. Дамблдор. Давно он за ней не следил. Странно, что никто пока не знает про «исчезновение» Лин. Ведь прошло уже много времени. Хотя, вполне возможно, что он уже давно всё знает… просто выжидает нужного момента, чтобы застать её врасплох. Да и как она может быть уверена, что Дамблдор за ней не следил, если только и делала, что не замечала никого вокруг? Ведь ей было всё равно. Вполне возможно, что учитель трансфигурации понимал, почему девушке было так плохо. Тем временем профессор не сводил с неё взгляда, лишь изредка переключая внимание на блюдце с лимонами и апельсинами, он без труда, даже с неким наслаждением, поглощал данные… фрукты. Похоже, ему нравится всё кислое. Лично Ева уже после первой дольки лимона побежала бы искать стакан чего-нибудь сладкого.
– Ладно, если ты этого хочешь, то мы попробуем что-нибудь найти.
– Да. Хотя, признаюсь, я где-то уже слышала это слово… – задумалась Джанетт. – Если бы только вспомнить, где именно…
– У тебя всегда была дырявая память, – вздохнув, заметила Остин.
– Ещё чего! Я прекрасно всё помню, просто иногда бывают небольшие провалы в памяти… Будто у тебя такого никогда не было! – возмутилась в ответ девушка.
Ева не обращала никакого внимание на препирающихся подруг, наоборот, она была рада, что они на время забыли про неё. Вновь посмотрев влево, когтевранка встретилась с удивительно ясными голубыми глазами Альбуса.
***
Сейчас было время, когда темнота сгущалась над замком слишком рано. Вот и в этот раз было точно также. Вся местность вокруг погрузилась во мрак, словно природу скрыли чёрным покрывалом. Сначала была тишина. Но потом, один за другим, начали пробуждаться ночные существа: от сов, насекомых до монстров в Запретном лесу. На самом деле, природа никогда не спит. Днём бодрствуют одни, а с наступлением сумерек приходит время других. И так было всегда.
Альбус сидел в своём кабинете за столом, на котором были разложены старинные книги и исписанные пергаменты. Волшебник молча склонился над древним текстом на латинском языке, лишь время от времени прерывая свою работу и бросая взгляд в окно. Он мало смотрел на часы – природа умеет сама подсказать нужный час. Например, сейчас было около половины десятого. Однако не многим дано это. Чувствовать природу. Точнее, они просто не знают своих способностей. Ведь, на самом деле, каждый мог бы постичь все тайны мира, если бы только захотел. Это грустно.
– На краю леса… рядом с последним деревом… – бормотал Альбус, записывая перевод текста одного волшебника, жившего много-много веков назад. – У его корней… Корней, конечно!
Дамблдор радостно потёр руки и, торопливо встав, подошёл к деревяному старому шкафу, чтобы вытащить стопку чистых бумаг для новых записей. В голове мелькнула мысль, что пора бы уже сменить мебель в его кабинете, ведь даже Диппет предлагал ему свою помощь, однако волшебник наотрез отказывался. Альбусу было дорого всё, что его окружало. Естественно, провести больше тридцати лет в такой обстановке… она уже стала такой родной. И душа не требует никаких перемен.
Дамблдор положил бумаги на оставшееся единственное место на столе. В противоположной части кабинета догорали последние угольки. Но камин всё равно давал ещё хорошее освещение.
В дверь неуверенно постучали. Ровно два раза. Альбус сел, и быстрым движением волшебной палочки привёл стол в порядок. Неприлично показывать гостям такой бардак, особенно, званным.
– Войдите.
Человек за дверью явно колебался. Но Альбус и не думал его торопить. Он абсолютно понимал причину этой неуверенности. Наконец, собравшись с силами, в кабинет профессора Дамблдора медленно зашла когтевранка. Вид у неё был немного болезненный, и Дамблдор тактично этого не замечал. Он пригласил её сюда совершенно не для этого. Перешагнув порог, она остановилась как вкопанная, глаза метались из стороны в сторону, но ни разу не встретились с ясными голубыми. Она выглядела такой пуганной…
– Присаживайся.
Студентка что-то прошептала в знак согласия, резко повернулась спиной к волшебнику, чтобы закрыть дверь. О, как же она хотела весь разговор с ним стоять именно так. Не видеть его лица. Тогда будет меньше риска, что она не скажет чего-то подозрительного. Но медлить было нельзя. Затаив дыхание, Ева плотно прикрыла дверь и, подождав ещё пару секунд, повернулась к профессору, упорно глядя в стену ничего не выражающим взглядом. Дамблдор вздохнул и убрал волшебную палочку в складки бежево-шоколадной мантии, которая очень ему шла. Когтевранка направилась к стулу такой походкой, будто проглотила кол. Опустив взгляд, она села на краешек и стала изучать свои поджатые колени. Альбус некоторое время наблюдал за девушкой с нескрываемым интересом. Ему было довольно любопытно посмотреть, начнёт ли она разговор первой. Ведь наверняка уже догадывается, что он хочет у неё спросить. Ева выглядела сейчас такой беззащитной и жалкой, что Дамблдор смягчился и мягко сказал:
– Ты пришла даже раньше назначенного времени, Ева.
Она продолжала молчать, будто воды в рот набрала. Дамблдор задумался, нахмурившись. Ну не может же Ева молчать всё время. Волшебник предпринял ещё одну попытку:
– Ты знаешь, зачем я позвал тебя в столь поздний час?
Ева медленно помотала головой, а затем тихо сказала:
– Нет, профессор Дамблдор.
Что ж , на её месте Альбус бы тоже не раскрывал все карты. Ведь наверняка студентка думает, что он желает только и вычислить её с Томом.
– Тебе известно, что несколько недель назад пропала ученица факультета Слизерин? – напрямую спросил Дамблдор. – Её зовут Лин Фокс.
Сердце Франк готово было выпрыгнуть из груди, пульс участился, а в голове творился полный хаос. Он знает! Твердили оба подсознания. Неужели утром волшебник не просто так наблюдал за ней? Или ему кто-то всё рассказал? Нет, у него нет никаких доказательств!
– Нет, сэр, – в голосе ровно никаких эмоций, когда внутри она готова была кричать от напряжения, страха и ожидания самого худшего.
Альбус подавил очередной вздох. Пытаться что-то узнать от неё – это как разговаривать со стеной. Но он не может вот так просто сказать свои намерения. Юный Том Реддл уже умело вторгается в чужой разум так же хорошо, как и ставит ментальный блок у себя.
– Неужели мистер Реддл не упоминал тебе о ней? Весь Факультет уже знает, хотя директор запретил распространяться об этом. Я думал, что вы достаточно близки, чтобы ты узнала такое… – волшебник замолчал, а потом едва слышно добавил: – Даже слишком близки.
Ева всеми силами старалась подавить дрожь в теле. Ей было ужасно не комфортно от взгляда профессора. И хотя в кабинете было не слишком жарко, всё её тело горело.
– Я сейчас не общаюсь с ним… – смущённо сказала она и тут же удивилась своей откровенности. Дура! Не нужно ему знать об их отношениях! Но, к сожалению, уже ничего не исправишь.
Дамблдор что-то прикинул у себя в голове, поправив очки-половинки на кончике носа. Неужели он всё-таки был прав в своих догадках?
– Вот как… Тогда это всё объясняет.
Профессор Дамблдор сделал паузу, давая возможность ей что-нибудь сказать, но, увы, девушка и не думала пользоваться этим шансов. Она продолжала смотреть в одну точку, дыхание её было учащённым, хотя она старалась это скрыть, задерживая его на несколько секунд, но только усугубляла ситуацию.
Время тянулось медленно, как мёд с ложки. Последние угольки в камине уже не давали такого освещения, и в кабинете стало темнее. Волшебник неторопливо привстал с кресла и, не обращая внимание на вздрагивание рук ученицы, без волшебной палочки вербально зажёг свечу. Огонёк весело затрепетал от колыхания воздуха..
– Ну-с, – Дамблдор обратно плюхнулся в уютное и тёплое кресло, – не хочешь ли чаю?
– Нет, спасибо.
Пить чай с Дамблдором… это же очередная пытка для неё! Господи, когда же уже всё закончится?
– Как пожелаешь, – профессор не стал настаивать. Видимо, он был разочарован. – Что же, пожалуй, ты можешь уже идти…
Франк не поверила своим ушам. Так сразу? Но почему он так быстро и легко сдался? Словно прочитал её мысль… Однако стремление покинуть кабинет было сильнее раскрытия этой загадки. Ева сразу же встала и, что-то промямлив на прощание учителю, быстрым шагом направилась к заветной двери, ведущей наружу. Туда, где нет Дамблдора и его глупых расспросов. Наконец-то.
– Ева…
Она чуть не врезалась в дверь от неожиданности. В груди нарастала тревога…
– Да, профессор Дамблдор?
Волшебник серьёзно посмотрел в её зелёные глаза, отражающие горящую свечку, слегка нахмурился, а потом перед взором девушки неожиданно помутнело, пока не наступила полная тьма. Но она тут же сменилась множеством картинок из её жизни: от детства до поцелуев с Томом. Всё было так быстро, что она не успевала проследить каждый момент. Ева кричала, пыталась вырваться из своего собственного сознания, но ничего не помогало. Нет… если сейчас он не остановится, то докопается до самых тайных воспоминаний. Ева была заперта в собственной голове.
Вот… перед глазами промелькнул коридор на втором этаже… дверь в туалет для девочек… Вторая Ева подошла, чтобы посмотреть в щель, как вдруг место действие резко сменилось, будто Дамблдор искал совершенно не это.
«Я УБЬЮ ЕЁ!» – кричала когтевранка, стремительно спускаясь вниз, следом за ней бежал Абрахас, умоляя её остановиться.
И в этот самый момент настоящая Ева осознала, какая же она всё-таки слабая… неспособная противостоять какому-то учителю трансфигурации, который лезет не в своё дело. Она просто… ничтожество.
Круговорот картинок ускорился, смешиваясь в красочные пятна, будто рассеянный художник случайно испачкал чистую бумагу. И через мгновение девушка ощутила твёрдый пол у себя под ногами.
Она смогла.
– Ева, ты в порядке? – волшебник внимательно наблюдал, как студентка, словно загипнотизированная, смотрела на свои руки. Он по-прежнему сидел за своим столом, казалось, ничего такого и не произошло.
Но ведь произошло!
– Ты меня слышишь? Ева!
Ева мало обращала внимание на оклики профессора. Сейчас было важно совершенно другое. Голова всё ещё кружилась, а коленки дрожали от напряжения. Значит, у неё не только получилось поставить защиту над своим разумом практически без какой-либо подготовки, но и… что? Он не успел увидеть того, чего хотел. А образы туалета, коридора второго этажа и её угрозы убить кого-то… это ничего не меняет. Каждый мог бы оказаться в том же месте в любое время. И каждый может кричать на весь замок «Я убью её!», а потом через пять минут смеяться вместе с подругой. Судя по хмурому лицу профессора, он и сам прекрасно всё понимает.
Франк подавила вздох. Нужно было успокоиться. Подняв глаза, она улыбнулась. Раз Дамблдор делает вид, что не вторгался в её разум… что ж, сделаем так же.
– Я в полном порядке, профессор Дамблдор, – когтевранка сделала акцент на его фамилии, но, в целом, с ролью милой девочки она справлялась. – Позволите идти?
– Хм-м… – видимо, учитель ушёл на время в себя. – Да… иди, Ева.
Девушка довольно усмехнулась и, развернувшись, вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Было слышно, как она шла в определённом темпе и ни разу не ускорилась. Так Ева хотела показать профессору, что не боится его, что её только забавляют эти разговоры. Если бы только это было правдой…
***
Он сидел, задумчиво глядя в пространство. Мрачный взгляд призывал проходящих однокурсников не окликать его и не беспокоить по пустякам. За семь лет это стало обычным делом. Однажды в конце третьего курса его уже побеспокоили без надобности. Теперь этот человек находится в больнице, и до сих пор все думают, что это несчастный случай. Глупцы. Даже Дамблдор почти ничего не заподозрил. Умение найти подходящий случай и не оставить за собой следов – дело, признаться, не слишком трудное. Некоторые бы не согласились с ним. Однако все забывают о самом главном компоненте – ледяное спокойствие. Никаких чувств. Если будешь испытывать хоть что-то, то можно считать, что дело провалено процентов на шестьдесят. Это обычная логика. То же и с близкими людьми – хороший шанс начать манипулировать тобой, контролировать каждый твой шаг, ограничивать в действиях. И всё ради безопасности тех жалких людишек, к которым ты привязался. Привязанность – это вредная привычка. Лучше беспокоиться, надеяться, любить только себя. И никого больше.
Правда, сейчас что-то изменилось. Он это чувствует… Маловероятно, конечно, что когтевранка сильно повлияет на него. Он выполнит свои цели и планы, что бы ни случилось. Можно считать, что Ева для него… что-то значит. Но он не готов ради этой девчонки всё бросить. Нет. Тогда Том станет одним из тех слабаков, не сумевших противостоять какой-то любви.
Юноша повернул голову в сторону других слизеринцев, сидевших на диване вокруг круглого столика. Все они обсуждали глупые вещи, смеялись над пустяками… проще говоря, тратили своё время на то, что не даст никаких полезных результатов в будущем. Они ещё дети. Дети, которые были почти совершеннолетними.
– Слушай, а не хочешь пойти вместе со мной на вечеринку? – Рудольфус Лестрейндж, немного смазливый на вид парень, посмотрел на Беллатрису. Девушка фыркнула, немного скептически посмотрела на него, однако ответила:
– Хочу.
Как только она сказала это, одна из типичных сплетниц удивлённо раскрыла рот, а затем стремглав полетела к лестнице, чтобы уже соседкам по спальне рассказать эту новость.
Белла никогда не жаловалась на нехватку внимания. Наоборот, мало кому она давала шанс на свидание. Её красота пленяла многих. Но Том никогда бы не выбрал её, потому что пожирательница, хоть и была довольно умна, хитра и хороша… Белла имела один большой минус: она часто теряла над собой контроль.
Том положил одну ногу на другую и снова погрузился в свои мысли, касающиеся его ближайших планов.
Близится вечеринка по случаю Хэллуина. Несомненно, его идея с объединением вечера двух факультетов была неплохой. Будет забавно посмотреть, пропустит ли Ева из-за него празднество.
***
Непростительна была та горячая жажда, которая бурлила в сердце и подначивала сделать то, что поразило бы многих. Но противоречило самой сущности, принципам, натуре…
Перед глазами Евы были все плюсы и минусы ее возможного появления на вечеринке. Если она появится там, то никто не подумает, что она струсила из-за слизеринца. К тому же, там будут и Беллатриса, и Абрахас… У Блэк будет меньше поводов смеяться над ней. Ведь не факт, что и они сами придут.
Был ещё один плюс. Ева не должна было каким-то образом контактировать с другим факультетом. Позволительно было проводить время с когтевранцами – Натали, Сарой, Джанетт и другими.
Казалось, что тут и нет никаких минусов, все обстоятельства побуждали прийти. Однако… Что будет, если она ненароком столкнётся с Томом? Нельзя будет просто так его игнорировать, получится как-то глупо. Но и общаться с ним… это только зря тревожить свои чувства. От одного только его взгляда мурашки по коже бегут…
А ещё она целый день не могла перестать думать о том, что случилось вчера в кабинете Дамблдора. Он явно планировал это много времени. Если раньше волшебник просто бросал на неё с Томом подозрительные взгляды, то сейчас всё гораздо хуже. И если Ева смогла поставить каким-то чудом у себя ментальный блок, то это не значит, что сможет сделать это в следующий раз. Дамблдор сильнее и опытнее любого легиллимента, даже Тома. А вдруг учитель когда-нибудь залезет в её голову прямо на уроке? Когда вокруг много свидетелей, и это будет ему на руку… Этого ни в коем случае не должно случиться. А чтобы быть абсолютно уверенной, нужно попросить помощи у того, кто так же хорошо владеет оклюменцией… Реддл. Нет! Об этом и речи быть не может! Как Ева себе представляет это? Подойти к нему на днях и сказать:
«Привет, Том! Я тут подумала… Научи меня оклюменции, иначе Дамблдор рано или поздно узнает все наши с тобой дела.»
Это немыслимо. Это глупо. И это очередной повод провести с ним время. Этому не бывать! Она сама справится. Найдёт в библиотеке нужные обучающие книги и примется за дело. Ничего сложно в этом нет! Всё получится.
***
Ева неуверенно ступила в сторону заветного места, но всё равно замешкалась. Она твёрдо решила для себя пойти на вечеринку, но даже сейчас её одолевали сомнения и непонятное предчувствие… будто случится непоправимое. Интуиция её ни разу ещё не подводила, поэтому беспокоиться стоило. Хотя, что могло случиться во время празднования обычного Хэллоуина? Абсолютно ничего. Разве только то, что их не смогут найти почти никто из замка, если что-то случится.
Ева вздохнула. Большинство причин для страха создаёт она сама. С этим надо завязывать. Не будет же она всё время искать в каждом предстоящем событии что-то плохое.
Девушка посмотрела в окно: на небе уже появилась луна и даже множество созвездий, которые ярко освещали местность. Удивительно, но ночь стояла ясная, без единого облака и тучи. Даже погода благословит её!
Ноги дрогнули, на каблуках было не очень привычно, она сделала ещё пару шагов, потом ещё… Со стороны Ева походила на маленького ребёнка, который только научился ходить, но всё ещё боится.
В конце концов, девушка перешла на обычный шаг, немного расслабившись. Стук каблуков казался слишком громким в таком месте. Остаётся надеяться, что никто из учителей не услышит её. К счастью, по пути никто ей не попадался. Но чем ближе она приближалась к заветной стене, тем отчётливее были слышны разговоры людей. Свернув направо, Франк замедлила шаг, чтобы рассмотреть всех слизеринцев и когтевранцев. На самом деле, народу было полно. Казалось, что буквально все от пятого до седьмого курса пришли сюда. И, как и следовало ожидать, все разделились на «стаи». Почти все из Слизерина столпились у самого портрета танцующих троллей, а когтевранцы стояли в противоположной стороне. Она огляделась и немного взбодрилась. Тома нигде не было. Это странно. Но он должен прийти, ведь, в конце концов, именно он и позвал их всех сюда. До девяти оставалось буквально пару минут. Что ж, может, он хочет показаться человеком, который приходит именно в нужное время: не рано, но и не поздно.
– Ева!
Радостная Натали вышла из гущи когтевранцев и помахала девушке рукой. Ева кивнула в ответ и направилась к подругам, специально стараясь не смотреть по сторонам. Она чувствовала, как многие представители змей провожают её взглядом. И большинство не излучали к ней дружелюбие. Ну а что она ожидала?
– Ты чудесно выглядишь! – воскликнула Остин, облачившаяся в тёмно-зелёное платье из лёгкой шелковой ткани. Этот цвет очень шёл к её медово-коричневым волосам. Подол платья доходил почти до пола, однако немного просвечивал, показывая всем очертания её стройных ног.
– Спасибо. Ты выглядишь не хуже.
– О, ты пришла! – тут к ним подошли Джанетт с Сарой. На Мелрой было синее платье с жемчугом на воротнике, а Сара надела наряд с холодным сиреневым цветом.
– Тебе очень идёт это платье цвета шоколада, – улыбнулась Вейлс.
Ева смущённо пожала плечами. На самом деле, это платье она перешила. Раньше оно было на размер ей больше, а сейчас подчёркивает фигуру, доходя до колен. Вокруг талии находился туго обтягивающий вшитый пояс того же цвета, и худоба Евы была сейчас ей на пользу.
– Спасибо, – снова сказала когтевранка, бросив взгляд в сторону другой части коридора.
– Ищешь Тома? – усмехнулась Натали, поправляя свои забранные волосы, лишь пара прядей волнами спадали вниз. – Он ещё не пришёл. Малфой сказал мне, что следует дождаться ровно девяти часов.
– Странная у него пунктуальность… – пробормотала Сара.
– Возможно, – рассеяно ответила Франк, сжав запястье.
Дальше подруги начали обсуждать наряды других однокурсников, старательно пропуская слизеринок. Признаться, у большинства из них были слишком откровенные одеяния. Беллатриса, к примеру, практически раскрыла чуть ли не весь свой бюст. Рядом с ней стоял какой-то не слишком приятный на вид юноша, глядящий на неё с полным восторгом.
Ева перевела свой взгляд на портрет с троллями, усмехнувшись. Все они были одеты в балетные пачки. Это выглядело так смешно и нелепо. Кто такое только нарисовал? Тролли слишком глупы для балета. Один из них на картине закружился на своей толстой ноге, а потом рухнул на пол. Уже доказательство! Даже нарисованные не могут научиться.
– Он пришёл, – шепнула на ухо Натали. Ева вздрогнула от неожиданности и повернулась спиной к картине, встретившись с глубокими синими глазами. Такими родными… когда-то.
Он внимательно смотрел на неё. Нет, больше пожирал глазами, осматривал каждую клеточку её тела. Его взгляд остановился на обнажённых плечах Евы, на её блестящих, тщательно уложенных волосах, пухлых губах… Это был взгляд хищника, присвоившего добычу. Снова это чувство собственности.
Казалась, что он владел всем – и собой, и Евой, и миром в целом. Он не ставил перед собой эту задачу, он ее уже выполнил… по спине Евы пробежали мурашки, она медленно отвела взгляд, как можно более равнодушно и спокойно, будто все, что здесь происходило, было в порядке вещей.
Порой, зная самого себя, мы не можем позволить себе сделать то, что, как нам кажется, за гранью наших возможностей.
Том властно огляделся, а затем насмешливо протянул:
– Ну? И чего мы стоим? – он расслабленно направился к одной из голых стен, мгновенно все разговоры утихли. Было слышно только дыхание других.
Ева переглянулась с Натали, а затем медленно подошла к собравшейся вокруг юноши толпе. Неподалёку стояла Друэлла, которая выглядела просто превосходно. Её чёрное платье с золотым узором казалось простым, но это ничуть не портило её общий вид. Впрочем, она и в обычный день была неотразима. Франк молча кивнула ей в знак приветствия. Розье улыбнулась девушке как-то грустно, будто извинялась. Странно. Хотя, возможно, это всего лишь игра света.
Наследник Слизерина ещё некоторое время неподвижно стоял и молчал. Послышался шёпот. Многие гадали, что сейчас произойдёт.
Со стороны стены послышался шорох, будто кто-то внутри копошился. Гладкая поверхность стены стала искажаться и темнеть, пока в итоге не образовалась металлическая дверь.
Реддл, косо взглянув на Франк, раскрыл дверь и издевательски произнёс:
– Прошу.
Какое-то время все так и стояли, пока кто-то не опомнился и не прошёл в помещение, а следом за ним последовал весь народ.
– Идём, не теряйся, – бросила Сара Еве через плечо, а затем скрылась в толпе.
Как тут не теряться! Делать было нечего, и девушка медленно, но верно приближалась ко входу в Выручай-комнату, а заодно и к Тому. Не собирается же он стоять у прохода, пока не зайдут абсолютно все, даже она?
Студенты толкали друг друга так, будто боялись не успеть на самое важное мероприятие в их жизни. Несколько раз Ева получила довольно сильные удары в спину и бока. Наверняка останутся синяки… Что ж, придётся привыкнуть к такой агрессии со стороны других.
– Я первая сюда встала!
– С чего ты взяла, если ещё пять минут назад ты была в том ряду?
Вокруг все были недовольны. Ева, глубоко вздохнув воздух, начала пробираться сквозь толпу людей, пытаясь смешаться. Возможно, таким образом, она и не заметит Тома. Подруги сейчас неизвестно где, рассчитывать на них не стоит.
Чёрт… И зачем она надела эти туфли?
Сквозь десятки голов она разглядела знакомые очертания. Сердце радостно забилось, а в душе была паника. Как бы она не хотела избежать этого и предотвратить… в конце концов, это произойдёт. Чему быть, того… не миновать?
– Здравствуй, Ева.
От его бархатного голоса девушка чуть не потеряла дар речи. И неизвестно было, по какой причине точно. Ева остановилась, поравнявшись с облокотившимся о дверь Томом.
– Здравствуй, Том, – безразлично ответила та, а затем усмехнулась. Такой реакции юноша явно от неё не ожидал, но не подал виду.
Кто-то толкнул Франк в спину, заставив её чуть не упасть. Такая нетерпеливость очень разозлила её.
– Так сложно подождать пару секунд?! – вскрикнула девушка, обернувшись.
– Представь себе, – жутко писклявым голосом ответила очередная полуголая слизеринка, скривив губы. До чего же все они противные!
– Дура, – буркнула неразборчиво Ева и, задев Реддла плечом, прошла в Выручай-комнату.
От увиденного она не смогла сдержать вздох удивления. Помещение было таким просторным… очень просторным! Здесь даже было больше места, чем нужно для того, чтобы не толпиться в одном месте. В комнате царил мрак, подходящий для Хэллоуина, высоко в воздухе плавали большое количество свечей, а в самом центре и по углам висели крупные светящиеся тыквы с вырезанными на них зловещими улыбками. Тут было не только это. В дальних местах располагались мягкие диваны и кресла, столы со множеством закусок и напитков… Но как? Выручай-комната не может давать еду… это просто невозможно!
– Нравится? – со спины поинтересовался мужской голос. Ева повернулась к собеседнику и помрачнела.
– Откуда здесь еда? – холодно отозвалась когтевранка.
Том мягко прикоснулся к её волосам и погладил их. В его глазах выражалось незнакомое чувство… Франк резко отбросила его руку и отступила на шаг от юноши, злобно сощурив глаза:
– Я задала тебе вопрос!
Эта его неспешность бесила Еву. Как ему не надоело дразнить всех вокруг и испытывать их терпение?
Том недовольно нахмурился, его рука всё ещё находилась поднятой, но парень сразу же яростно сжал её в кулак и опустил.
– Эльфы-домовики позаботились об этом по моему наставлению.
– Спасибо за ответ, мистер Реддл, – выдала Ева, вновь презрительно улыбнувшись. Да что с ней такое?
Шум заполнял все пространство, и казалось, что вместо обыкновенной вечеринки, привычной для Хогвартса, Ева попала в какую-то адову сковороду – все тряслось, гудело, голоса людей сливались воедино, а вместе с музыкой напоминали страдающий вопль.
С одной стороны, когтевранка не жалела, что сейчас находится здесь. Она показала, что куда сильнее, чем думают все остальные, что не боится осуждений и сплетен в свою сторону. Но ей хотелось убежать, а не находится в этой дьявольской комнате.
И снова взгляд, пробирающий до самых потаенных мест. Сегодня что-то не так, но пока этого не объяснить. Может, всего лишь атмосфера праздника? Может, стоит окунуться во всю эту атмосферу, чтобы хотя бы на миг расслабиться и не думать ни о чем? Ева встала с уютного дивана и медленно, походкой, которую только могла себе обеспечить, чтобы пробраться к столику с напитками, она добралась до назначенного места.
Всего один бокал вина… То с неожиданной легкостью ударило в голову, но перед глазами помутнело. Вкус напоминал виноградный сок, только более дурманящим оказался напиток…
– Здравствуй, Ева. – Послышалось где-то вдалеке. Но слизеринец оказался совсем рядом.
– Ох, Абрахас… – Ева поставила опустошенный бокал на столик и попыталась вежливо улыбнуться. – И ты здесь?
